- Этот дождь начался так внезапно, - вздохнула Эвелайн, когда вышла из ванной, обернутая в полотенце. Короткие волосы были влажными и закрывали лицо по бокам. Тушь немного размазалась, было похоже, что она сама подвела нижнее веко. Девушка остановилась в метре от парня и закусила губу. Волнуется. Кровь в ней яростно кипит, сердце объято огнем, и Д'Альгейм чутко чувствовал это. Его самого обдало жаром от энергии, исходившей от госпожи. – Чего застыл? – сведя брови, спросила та, и парень сделал шаг навстречу. – Слишком близко, не находишь?
- Идеально, - прошептал он, приложил руку к разгоряченной щеке рыжеволосой и поднял ее голову так, чтобы она посмотрела на него. – Я был прав.
- Прав?
- Да, - он поднял правую руку, девушка машинально повторила его жест и нерешительно соединила их ладони, все еще боясь обжечься. Этого не произошло, чувствовалось лишь приятное тепло как тогда, когда она поднималась по лестнице в доме опекунов дочери. Ее рука смотрелась миниатюрно на фоне его. Пальцы парня сплелись с тонкими пальцами воровки, и через их кожу стал просвечивать красный свет. Эви встретилась удивленным взглядом с Раймундом, ее глаза замерцали чарующим рубиновым цветом. Левая рука монстра скользнула в ее волосы, пахнущие дождем и свободой, а холодные губы прижались к ее. Девушка ответила на поцелуй, не расцепляя прочный замок из их рук. Рай чувствовал, что ее сердце выплескивает его же яд, который внедрился в нее при первом соприкосновении их губ - в тот день, когда она спасла его никчемную жизнь и пожертвовала своей.
Он увлек рыжеволосую за собой на кровать. Казалось, что ее тело может прожечь дыру в ней. Эви горела, а Рай был холоднее льда, но ее тепло заражало его как сильнейший вирус. Она обхватила его лицо руками и жадно целовала, не могла насладить и насытить вдоволь. Ей так этого не хватало.
Гостиничное полотенце спало, обнажая тело и душу перед делюксом. Он припал к груди Эвелайн, ее ноги задрожали, стали медленно сгибаться в коленях, пока покрывало щекотало ступни. Д'Альгейм прокусил тонкую кожу своими клыками, отчего дрожь вибрацией расходилась по ней, и испил кипящей крови. Тяжелое дыхание Лерокс напоминало взмахи крыльев гигантской яркой птицы, которая вот-вот собиралась взлететь. Рай покрывал поцелуями кожу, что на вкус была как ароматная дикая слива, и спускался все ниже и ниже, пока сознание изголодавшейся девушки медленно пьянело. Эви проникла пальцами в его волосы и притянула к себе, увлекая в страстный поцелуй.
Он делал это и раньше – играл с девушками, когда было на то желание, использовал их на свое усмотрение. Но они были безвкусные, пресные, будто он залпом выпивал несколько стаканов воды, отчего потом появлялось чувство тошноты, как и от всего людского. Но она была сладкой, как утренняя роса на свежей траве, с искоркой приятной горечи. И он не мог напиться ей, ему хотелось больше.
Пряжка ремня звякнула, но никто из них двоих этого не услышал, потому что Эви не сдержала стон от того, что Раймунд слабо прикусил мочку ее уха. Это была музыка для его ушей, которую было желание зациклить в голове, вечно слушать на повторе. Он утопал в ней как в нежнейшем шелке и был не против, желал этого.
Девушка зажала рот рукой, когда Рай проник в ее тело. Она покрылась мурашками. Парень сжал ее кисть и завел за голову хозяйки, поэтому ничто не скрывало сладостных стонов с оттенком мяты. Женское дыхание обжигало его, а когда изящные ноги скрестились у него за спиной, он оказался в раскаленном кольце. Монстр хрипло застонал от наслаждения, обхватил талию девушки и поднял ее. Она прижалась к нему грудью, волосы парили в воздухе и ласкали пламенными языками его щеку. На ладонях девушки появились перевернутые треугольники, как и в тот день, когда они заключили между собой контракт, а вены прорезались сквозь кожу багряным сиянием. Эви глубоко вдохнула, запрокинула голову назад, и ее глаза окутал дым, такой же красный, как и прядь в ее волосах. Она «сгорела» и обняла парня за шею, превращаясь в его руках в пепел, ведь только он знает, что значит сгореть.
- По сценарию я должен сказать, что люблю тебя, - произнес Рай, убрав огненные спутавшиеся волосы за ухо.
- Не нужно, - улыбнулась Эви и уткнулась носом в мужскую шею. – Мне и так хорошо.
Холод прошелся по ее груди, и она захлебнулась воздухом. Рай встревожено взглянул на кулон в виде синего сердца, уложил девушку на кровать и коротко поцеловал в лоснящийся лоб. Ему нужно было все осмыслить.
- Сладких снов, дорогая мадемуазель Лерокс.
XVIII. МОЛЧАЛИВЫЙ КРИК
Теперь весна посетила и небольшой городок Англии. Ветви аккуратных деревьев, высаженных по краю дороги, тянулись к солнцу, и из почек просыпалась новая жизнь. Близился апрель. Не было никаких туч, лишь ясное голубое небо. На улице играло радио с помехами, транслировалась одна из песен австралийской певицы Госслинг. Пучки света проникли через дыры в узорчатых шторах гостиничного номера и оставили свои теплые поцелуи на стене. День предвещал быть хорошим.
Эви разлепила веки и глубоко вздохнула, поворачиваясь на бок. Ей окончательно удалось проснуться, когда она увидела лежащего рядом с ней Раймунда. На его щеке настойчивый лучик света тоже оставил свой поцелуй. Девушка открыто рассматривала его лицо, впиваясь взглядом в каждую его особенность, будь то высокие скулы, прямые ресницы или матовые пухлые губы. Она не хотела признавать этого, но монстр в обличии парня был ей приятен; испытывала к нему странную симпатию, из-за чего теряла уважение к себе. Как можно было влюбиться в это существо? Да, он безумно красив, с ним в какой-то мере весело проводить время, даже его колкие замечания кажутся чем-то милым. Он клянется защищать ее и быть всегда рядом, что бы не произошло. Что еще нужно? Наверное, понимание того, что он не может испытывать к ней чувств, убивает романтика внутри Лерокс. Она знала, что между ними не могло ничего быть, и это угнетало. У нее была нужда в Раймунде, привязанность к этому монстру.
Вместе с этим было осознание смерти. Эви не успеет построить хорошую крепкую семью, воспитать детей и с достоинством встретить старость. Хоть она и не была фанаткой мыльных опер, но в преклонном возрасте, как ей тогда казалось, будет в сладость сидеть в большом мягком кресле, есть вареные брокколи и смотреть какую-нибудь передачу такого рода, а потом под руку прогуляться по Мирамар-бич со своим любим супругом. Нет, все же романтик в Эви был еще жив.
- Можешь не притворяться. Я знаю, что ты не спишь, - улыбнулась Эвелайн и нежно прикоснулась пальцами к гладкой щеке Рая, ревностно стирая с него солнечный поцелуй.
- Как догадалась? - хмыкнул парень и сел на кровать.
- Слишком неестественная поза. Ты похож на труп. Тем более я ни разу не видела тебя спящим, ведь во сне нет необходимости, верно?
-Верно, - кивнул Раймунд, взглянул на свою ночную спутницу и на его лице возникло замешательство. Он протянул руку ко лбу девушки. - Как я и предполагал. Температура выше нормы. Ты больна. Непослушная девчонка. "Со мной все будет в порядке."
- А не из-за нашей связи ли это произошло? Не каждый день у меня секс с делюксом, - засмеялась девушка и нырнула под одеяло, прикрывая обнаженное тело.
- Я здесь не при чем, потому что сдержался. Не надо все беды валить на Раймунда.
- Сдержался? - заинтересованно спросила Эвелайн, метнув взгляд на парня из-под кромки одеяла.
- Я, между прочим, думаю головой, - он деловито постучал указательным пальцем по виску. - Хочешь знать, что случилось с теми девушками, с которыми у меня была связь?
- Думаю, обойдусь, - фыркнула рыжеволосая и отвела взгляд в сторону. Она кашлянула.
- Ты больна, - настойчивее повторил Рай. - Я сниму симптомы болезни, но все же стоит тебе сегодня остаться в постели.
- Доктор Раймунд - звучит неплохо, - лукаво улыбнулась девушка, села на кровать и перетянула на себя львиную долю одеяла.
- Сколько тебе? Двадцать два? Ведешь себя как ребенок, - недовольно пробурчал парень и коснулся двумя пальцами женского лба, а потом горла. Затем он проницательно посмотрел в ее карие глаза, полные чая с мелиссой, когда находился всего в паре сантиметрах от ее лица.
- Все? Я теперь здоровый ребенок? - по-детски невинно улыбнулась она, и Раймунд оставил короткий поцелуй на ее губах, такой беглый, отрезвляющий и коварный. Щеки девушки тут же вспыхнули, и она прижала к ним руки. - Это было обязательно?
- Нет, но я подумал, что тебе будет приятно, - ухмыльнулся тот и встал с кровати, давая возможность лучикам света оставить свои отпечатки на его теле. Солнце тут же возлюбило бледную кожу парня, сильные ноги, рельефные руки, где мышцы нередко приходили в движение и играли в этих любовных лучах, показывая свою красоту.
- То есть и то, что было вчера, было сделано с целью "порадовать" меня?
- Разумеется. Тебе было так одиноко, что жалко смотреть, - Эви надулась, хотя узнала правду, которую она и ожидала услышать. Все равно обида катком проехалась по ней и раздавила по этой самой кровати, где прошла, несомненно, одна из лучших ее ночей. Она еще недолго блуждала взглядом по крепкой спине парня и ниже, где постоянно остановливалась на симпатичных ямочках на ягодицах, и отвернулась, вновь зарывшись в одеяло.
- Раз уж ты одеваешься, сходи в магазин и купи мне шоколад, - она выпятила губы и нахмурила брови, но Рай все равно этого бы не увидел.
- Какой? - снисходительно спросил он.
- Молочный шоколад с цельными орешками и мятой, - проговорила она все тем же голосом обиженного ребенка. Парень хмыкнул себе под нос и вышел из номера. Эви выглянула из своей крепости и посмотрела на комод: на нем все так же покоился кошелек. - Вот дурак, забыл деньги.
"Делаю все ради нее, а она все равно недовольна," - обреченно вздохнул Раймунд и посмотрел в личину высокого неба. - "И она что-то говорит про меня?" - он покачал головой и почувствовал резкую потребность в трубке с табаком, отчего на его губах расплылась кривая улыбка. - "Я слишком много времени провел на Земле, становлюсь совсем как человек. Отвратительно и интригующе."
Он заметил вывеску продуктового магазина, раскачивающуюся на бодром утреннем ветерке, но стремительно прошел мимо. Его щекотали зловещие языки плохого предчувствия и обжигали не хуже Эвелайн. Раймунд вздрогнул от неприятного чувства, окинул взглядом улицу и быстро нашел причину беспокойства.
Дарен.
Он сидел на террасе местного кафе и читал газету, частенько отрывая от нее темно-карие глаза, чтобы осмотреться, найти взглядом ее - рыжую чертовку, которая уже слишком долго бегает от него. От пронзительного взгляда полицейского не ушел и Раймунд. Дарен пристально наблюдал за ним, пока они не встретились взглядом.
Дверь в номер отворилась, и сердце девушки подпрыгнуло.
- Ты деньги забыл, - тихо сказала она, прячась в своем гнезде из одеяла. Ее голос встретила мучительная тишина. Эви свела брови, с опаской высунула голову из своего укрытия и застыла.
- Привет, крошка, - улыбнулся Винсент и присел на край кровати. Его глаза были двумя осколками льдинки: слишком светлыми, кристально-чистыми и холодными. На его шее виднелось жуткое синюшное пятно. Эви уже видела такие пятна у Раймунда, и это означало, что оболочка, то есть тело Винсента, не выдерживала мощи сущности внутри нее. - Мы должным образом так и не познакомились. Я Вэйланд, аденд, оттуда же, откуда и твой дружок-делюкс, - Эвелайн не могла пошевелиться под тяжелым взглядом монстра, ее парализовал необъяснимый страх. - У меня к тебе очень выгодное предложение, ты не можешь отказать, да ты и не захочешь, - он приблизился к ее уху, краем глаза цепляя кулон на шее - сердце его отца. - Я знаю, как отменить контракт, - прошептал Вэйл.
- Это невозможно, - выдавила из себя Эвелайн, пытаясь сделать так, чтобы голос звучал увереннее, а не дрожал, будто она вот-вот разрыдается. - Рай сказал, что нет возможности отменить контракт.
- Конечно, он так сказал, - аденд сел на место и сочувствующе улыбнулся. - Ему невыгодно разрывать контракт.
- Что тебе от меня нужно? - огрызнулась девушка, почувствовав в себе силу для отпора.
- Немного, - на холодном лице ее бывшего парня держалась пугающая полуулыбка. - Но я расскажу тебе о плане позже, а сейчас... - он рывком уложил Лерокс на кровать и дотронулся рукой до лба. Эви пыталась избавить себя от его прикосновений, но тело ее не слушалось: она пыталась поднять левую руку, но дергалась лишь правая, и то шевелились только пальцы. - Расслабься, милая, я просто хочу, чтобы мы оба оказались в выигрыше. Этот парень, в теле которого я нахожусь, все еще любит тебя, если тебе интересно. Он изменил тебе лишь раз, потому что не хотел наседать на тебя, ведь знал о твоей травме. Этот Винсент чувствует себя виноватым. Так что после расторжения контракта вы сможете быть вместе. И, как это у вас говорится, жить долго и счастливо? Только представь, как ты забираешь свою дочь у той семьи, вы становитесь семьей, и ты счастлива, все прекрасно, - он нежно провел по ее щеке рукой, вытирая выкатившуюся предательскую слезу. - Сейчас тебе станет очень холодно, но ты привыкнешь со временем, - он приоткрыл ее губы и вылил голубую жидкость ей в рот. Эви застонала и выгнулась от боли. Она почувствовала, как что-то совершенно ледяное ползет по стенкам горла и проникает в легкие, в которых все хрустит и трескается от мороза.
- Зачем ты это делаешь? - выдавила из себя девушка вместе с облаком пара.
- Я вижу, что ты смышленая девочка, нет смысла лгать. Это не ради отца или что-то вроде того, я его всегда ненавидел. Просто после смерти правителя в Небуле случился переворот. Им должен кто-то управлять, народ избрал меня и пожелал, чтобы я избавился от паразита-Раймунда. Он долгое время рушил наше общество странными и крайне сомнительными идеями, восхищением вашими книгами и "золотыми" умами, говорил, что мы живем намного хуже вас, людей, из-за него происходили прения в обществе, которое поднималось бунтовать. В общем, он - проблема, которую я должен устранить. Тем более он мне всегда не нравился, вечно вмешивался во все и менял ход истории. Это неприемлемо. Он - высшее существо, а ведет себя как падаль, которую раздирают в клочья и едят в Небуле низшие создания. Он жалок.
- Жалок здесь только ты, - издала слабый смешок Эвелайн, и ее горло охватил страшный холод, от чего она закашлялась.
- Мы сработаемся, - ухмыльнулся Вэйланд, отстраняясь от девушки. Ее глаза в одно мгновение стали насыщенно голубыми, а затем такой же яркий свет распространился по ее груди, свертываясь в месте, где лежало пламенное сердце Контролера. - Встретимся через пару дней в здешней кофейне. Я расскажу тебе, как прожить намного дольше четырех обещанных лет.
***
- Твой мальчик-полицейский нашел нас. Какой проворный, - хмыкнул Раймунд, закрывая за собой дверь в номер. Он бросил на кровать шоколадку и скинул с плеч пиджак, даже не взглянув на девушку. - Сидел и пялился на меня, пока я его не заметил. Он тут же скрылся, не посчитал нужным искать его. Что будем с ним делать?
- Я хочу, чтобы ты избавился от него, - сказала Эви, вдруг оказавшись за спиной парня. Она обняла его за шею, прижавшись полуобнаженной горячей плотью к мужскому телу.
- Хочешь, чтобы я убил его? - удивленно переспросил Рай и оглянулся на хозяйку через плечо.
- Да, - девушка уткнулась носом в одну из лопаток парня и вздохнула. Д'Альгейм отстранился от нее и с подозрением посмотрел на Эвелайн. Она была другой. В ней что-то изменилось, но делюкс не понимал, что именно, и не мог проверить из-за окрепшего барьера в ее голове.
- Не будешь жалеть? С твоей подачки убьют человека. Совестно же будет.
- Нет, с чего бы? - она упала на кровать и взяла в руки шоколад.- Ты даже деньги не взял. Украл его? - спросила Эви и начала распечатывать сладость.
- Ну ты же просила шоколадку. Я ее что, купить должен?
- Вообще-то да, - издала смешок Лерокс и стала утолять голод. Раймунд все еще не сводил с нее глаз, пока уровень тревоги в нем постепенно снижался. В номере пахло сыростью и смертью. Эви билась в сознании, пытаясь побороть то, что завладело ей по прихоти нового Контролера. Она во всю глотку кричала имя Рая, но в это же время ее губы были плотно сжаты. В комнате звенела тишина, через приоткрытое окно врывались слова песни о любви...
XIX. МИР СХОДИТ С УМА
Задумывались вы о том, что происходит в душе человека? Представьте, что вы сидите в кафе, перед вами чашка любимого напитка и куча свободного времени. Отбросьте своего внутреннего эгоиста и всмотритесь в окружающих людей. Что вы видите? Что чувствуете?
Перед вами возникает улыбающаяся официантка приятной наружности, которая готова посоветовать и записать любое блюдо в ваш заказ. Она кажется счастливой и довольной своей жизнью. Но на кофейной коже запястья девушки темнеет жуткий синяк, и это заставляет задуматься, что скрывается за её доброй улыбкой. Домашнее насилие? Боль? Уборщик моет полы в дальнем углу помещения, где недавно пролили липкий коктейль. На его лице нет никаких эмоций, сложно понять, о чем он думает, как себя чувствует. Мужчина с усилием распрямляется, снимает перчатки, закатывает рукава, и вы видите характерные татуировки на костяшках пальцев и изуродованные руки со вздутыми пульсирующими венами. Скорее всего героинозависимый на отработках у государства. За безразличностью скрывается все та же боль. Всем больно.
Если посмотреть на столик возле окна, то можно увидеть милую пару: высокий блондин и миниатюрная рыжеволосая девушка сидят и о чем-то беседуют, не отрывая друг от друга взгляда. С первого взгляда может показаться, что между ними есть что-то романтическое, светлое и прекрасное, как цветущая вишня. Но если посмотреть на них внимательным, чистым и незамыленным взглядом, то можно заметить некоторые мелочи: парень смотрит на "возлюбленную" свысока, надменно, как на ничтожество под его ногами, мелкую сошку; девушка сцепила руки в прочный замок, ее взгляд колок и пронзителен. Если пробраться еще дальше, в самую глубь, то можно увидеть через карие глаза все ту же боль, внутреннюю истерику, как душа колотится о стены, услышать тихий вопль, мольбу о помощи.
В итоге никакой любви здесь нет, лишь испепеляющие молнии и холод. Все та же старая и давно знакомая подруга-боль.
- Что от меня требуется? - спросила с холодным расчетом в голосе Эвелайн. Она выглядела измотанной, будто не спала несколько дней. Так и было на самом деле, ведь настоящая обладательница этого говорящего имени все время пыталась завладеть контролем, и это сильно мешало.
- Рад, что ты встала на правильную сторону, - довольно улыбнулся Вэйланд и подвинулся ближе. - От тебя многого не требуется. Всего лишь поцелуй.
- Что? - насмешливо прыснула девушка. - Хочешь, чтобы я его поцеловала?
- Да, но не сегодня. Ты сама поймешь, когда надо, благодаря сердцу моего отца, - он краем глаза зацепил красивый, искусно выполненный кулон на шее собеседницы и хмыкнул. - Хоть какой-то толк от него.
- Раймунд сам дал мне это сердце, и это сыграет над ним же злую шутку.
- Именно. Сердце моего отца такое же черствое, каким был он сам. Оно искореняет все хорошее и пробуждает глубинного зверя, все самое гадкое и желчное, что не обошло и тебя. Сначала в голову проникают грязные мысли, а потом сердце начинает управлять тобой, а ты в свою очередь совершаешь глупые и необдуманные поступки.
- Кажется, я пропустила вторую фазу, - ухмыльнулась Эви и отпила из чашки кофе. - Я не делала никаких "глупых и необдуманных поступков".
- Сердце говорит об обратном. Думаю, тебе есть, что обсудить с Д'Альгеймом, так как, кажется, он немного поиграл с твоей памятью, - Эви внутри своей оболочки на мгновение застыла и перестала дышать. Ей было ужасно холодно внутри своего же тела, руки немели, горло болело от постоянных криков, попыток достучаться до внешнего мира. Сейчас она смотрела на Вэйланда большими стеклянными глазами и хотела слышать каждое его слово.
- Что ты имеешь в виду? - оскалилась девушка, на что монстр показательно закатил глаза и вздохнул.
- Он убрал из твоей головы то, что ему не нужно. Так понятнее? - Эвелайн обомлела и посмотрела на мир слезящимися глазами, когда ее плохая сторона, взявшая контроль над разумом, не выражала ее эмоций. Эви осела, а затем легла без сил в бездну сознания. "Как такое возможно? Что я могла натворить? Многого ли я не помню?" - такие вопросы накидывались и атаковали бедняжку со всех сторон, как стая диких собак. Подавленная часть Лерокс свернулась в клубок, закрыла голову руками и подумала, что вся ее жизнь - сущий кошмар. Ей безумно хотелось очнуться от этого страшного сна в Рождество прошлого года, но не получалось. Это была невообразимая реальность, от которой невозможно было избавиться легким щипком за руку, как от того же кошмара.
- Меня раздражает, что она постоянно кричит в моей голове, - девушка устала помассировала виски и поджала губы. - Когда это прекратится?
- Когда разорвешь контракт с делюксом. И вот еще что. Не давай ему себя касаться, и сама не дотрагивайся до него. Он сразу поймет, что настоящая Эвелайн заперта в теле, которым управляет лишь сгусток плохих качеств.
- Хорошо, я воздержусь, - издала смешок Лерокс, кинула на стол деньги, хотела было удалиться из кафе, но остановилась рядом с новым правителем Небула. - А что потом будет с Раймундом? Не то что бы меня это волновало, просто интересно.
- Оу, поверь, ты не хочешь этого знать, милая.
Дарен лежал на крыше многоэтажного здания со снайперской винтовкой, рыская взглядом по малолюдной улице. Он ранее и не представлял, сколько хлопот доставит ему это расследование. В кармане кроме ключей и нескольких фунтов ничего не было. Парень бедствовал и в последнее время стал задумываться: стоит ли все это поставленной цели? Дарен мотнул головой и нахмурился. Конечно, стоит. Он проделал такой длинный путь не ради того, чтобы сдаться и бросить начатое.
Если бы Дарен по "счастливой" случайности не оказался в аэропорту вместе с той странной парой - темноволосой девушкой по имени Мэри, которая и ограбила банк в Париже, и ее, как показалось полицейскому, телохранителем - то сейчас с полным удовлетворением отсыпался бы в своей квартире во Франции. Волновала ли его расплата за убийство человека в тот момент? Нет. Разум был полностью затуманен представлением того, как стопка с делом об ограблении банка исчезает с его стола, как его представляют к награде. Но сейчас он присутствовал в реальном мире, лежал на сырой крыше и выслеживал опасную пару.
Как было возможно, что они те двое выжили после падения с крыши, как Эвелайн пережила ранение в живот - это было непонятно, да и какая разница? Проблема осталась нерешенной, и сейчас это все не имело значения. СейчасЭвансу нужно было устранить цель - Эвелайн Лерокс.
И вот наконец в центр прицела ему попалась рыжеволосая девушка. Черное платье, высокие каблуки, пальто, беспомощно повисшее на предплечье - все это относило его к тем долгим часам за просмотром черно-белых видео с камер наблюдения. Она шла одна без сопровождения своего телохранителя, что удивило парня, но было только на руку. Полицейский точнее прицелился и поднес палец к спусковому крючку.
- Не стоит тебе этого делать, - раздался голос откуда-то позади. Дарен резко перевернулся и нацелил оружие на незваного гостя. - Я думал, что полицейские существуют для того, чтобы защищать людей, а не преследовать и расстреливать их, -он и раньше видел этого парня. Это был тот же человек, что спас объект преследования с крыши недостроенного дома и был в аэропорту рядом с той же "Мэри". Вечно в костюме и нелепой красной прядью. Эти глаза - один темнее черный дыры, прорезавшейся где-то в центре галактики, другой будто затянут голубоватой пленкой (это давало предположить о слепоте) - вызывали рой мурашек, жгущих кожу.
- Ты друг Лерокс? - не сводя с него прицела, спросил Эванс и стиснул зубы. Ему вдруг впервые за долгое время стало страшно, и опоившая его еще в Париже смелость улетучилась, выветрилась настолько же быстро, как и аромат дешевых женских духов.
- Лучше, - загадочно ухмыльнулся Раймунд и резким, точным движением ноги выбил из рук парня оружие. Глаза налились рубиново-красным, прорезались устрашающие клыки. Герцог Д'Альгейм надел на руки перчатки и с неподдельным интересом посмотрел на испуганного мальчишку. - Я ее личный делюкс.
- Делюкс? - вскинув густые брови, спросил тот и понял, что находится на самом краю крыши, отчего в горле пересохло.
- Существо из другого мира, если не вдаваться в подробности, - Рай пересилил себя и протянул руку человеку. Дарен посмотрел на него с подозрением, но все же принял помощь со стороны монстра.
- Это какая-то шутка? Маскарад?
- Нет, Раинер, все крайне серьезно.
- Откуда...
-... знаю твое настоящее имя? Я знаю о тебе совершенно все, - глаза Рая вспыхнули и приняли человеческий вид. - А еще наши имена имеют схожее значение. С моей стороны было грубо не представиться, хотя ты и сам не отличился вежливостью - стрелял в мою госпожу. Я Раймунд Д'Альгейм, - Дарен не совсем ясно понимал, что сейчас происходит. Может из-за упорного расследования у него что-то защемило в мозгу? Он перетрудился, ему нужен долгий отдых, потому что монстр с дымчато-красными глазами не каждому нормальному человеку может привидеться, да что уж там, никакому нормальному человеку такого привидеться не может. - Ты, видимо, хочешь понять, что сейчас происходит.
- Я знаю, что сейчас происходит, - проговорил парень внезапно уверенным и твердым голосом. - Я расследую дело Эвелайн Лерокс об ограбление Парижского Банка.
- Неверно, - отрицательно покачал головой Рай, изображая разочарование учителя в своем ученике. - Попробуй еще раз, - он щелкнул пальцами, и мир вокруг них - земля, дома и даже небо - развалились как карточный домик. Они оказались в абсолютно белом пространстве, от белизны которого слезились глаза. - Весь мир вокруг тебя - масштабная декорация, - герцог раскинул руки в стороны, показывая величие огромного пространства.
- Что?.. - удивленно спросил Дарен, когда глаза привыкли к яркому миру. - Что происходит?
- Рад, что ты задал этот вопрос, - усмехнулся Рай, и возле них возникли стол и два стула. - Присядь, нам надо поговорить, - парнишка с ошарашенным взглядом плюхнулся на стул и тяжело вздохнул. - Ты, - указал на него пальцем делюкс, - некрасиво поступил. Выстрелил в девушку. Это не комильфо. Нужно было пригласить ее на чашечку кофе в ланч, как подобает культурному молодому человеку, а уже потом стрелять в бок и оставлять истекать кровью, - последние слова он произнес оскалив зубы. Раймунд вздохнул, поправил галстук и прочистил горло. - Ты, не разобравшись в деле, начал стрелять в кого попало, а это нехорошо, Раинер, крайне нехорошо.
- Я разобрался в деле достаточно хорошо, - упрямо ответил Дарен. - И откуда ты знаешь мое имя? - Рай поднес палец к губам и шикнул.
- Ты работал недолжным образом. Да будет тебе известно, - делюкс выложил на стол толстые папки документов, - Эвелайн - лишь пешка. За всем стоит Коннор и еще двое профессиональных воров, на них досье тоже присутствует, можешь ознакомится, - Эванс открыл первую папку и прошелся взглядом по глянцевой фотографии светловолосого мужчины с редеющей макушкой и по его личной информации. Слова нового знакомого были похожи на правду. - Этот мужчина угрожал Эвелайн ее же дочерью, которая проживает недалеко от Калифорнии. Дело в Париже, ограбление банка в Лос-Анджелесе и другие совершенные ей дела гарантировали защиту ее жизни и Дейзи. Когда один из подчиненных Коннора, Оникс, застрелил бедного мальчишку на одном из заданий, Эвелайн сидела рядом с его телом, пыталась остановить кровь. Когда те двое недавно сбежали из банка, оставив детонатор в здании, Эвелайн вернулась и забрала его, чтобы спасти людей. Она ни в чем не виновата, лишь старалась остаться человеком, спасала себя и то, что любит больше всего на свете. А ты тут "растрелялся". Надо было найти более тщательный подход к данному делу.
- Даже не знаю, что сказать, - вздохнул Дарен и почувствовал, будто к его ребрам прицепили крюк с неимоверно тяжелой гирей. На душе стало паршиво. Он крупно ошибся, и эту ошибку уже нельзя было исправить. Вред нанесен, а простым "прости" тут не отделаешься.
"Я стрелял в нее посреди города. Я хотел убить ее. Совсем помешался, слетел с катушек. Что же я натворил?"
- Ты можешь все исправить, - будто прочел его мысли Д'Альгейм.
- Как? - оживился Дарен, и в его душе просиял лучик надежды.
- Просто скажи, что закроешь ее дело возбудишь новое на имя Коннора и еще тех двух, что подвергли людей опасности. Она места себе не находит, думает, что ты вновь попытаешься убить ее, - парню стало стыдно за свои поступки и за то, что он и вправду вновь пытался подстрелить ее. - Просто не допускай больше таких ошибок. Будь хорошим полицейским, - Раймунд вновь щелкнул пальцами, и они переместились к мотелю, где на данный момент проживали, все так же сидя за столом - Найди в себе силы и поговори с ней. Ей будет намного легче.
- Спасибо, - неуверенно кивнул парень, встал со стула, и они снова оказались на крыше того дома, откуда и начали свой разговор. - Не знаю, что все это значит, кажется, я схожу с ума. Но я прислушаюсь к тебе.
- Ты не сходишь с ума. Просто мир намного сложнее, чем ты думаешь, - Раймунд направился к выходу, оставляя парня наедине со своими мыслями.