— Я могу высадить вас около университета, — произнес он в третий раз.
— Вы высадите меня у Дома, или я позвоню в мэрию и сообщу им, что вы отказали в своих услугах вампиру.
Я не думала, что это незаконно; гражданские права вампиров не имели должного признания. Но он побледнел и продолжал вести машину.
Иногда ты наслаждаешься той победой, которую можешь получить.
***
Я вошла в Дом, настроенная на драку, и сразу же пожалела, что мы с Этаном помирились. Хорошая ссора с криками помогла бы избавиться от какой-то части моей злости. Следующим лучшим выходом, — решила я, — стала бы хорошая тренировка. Я могла бы отправиться на пробежку или позаниматься в тренировочном зале, может, попрактиковаться в баллете, о чем упоминала Берна.
Но в коридоре меня перехватила Мэллори. Она была одета в укороченные джинсы, завернутые у лодыжек, кроссовки и рубашку большего размера, а также пятнистую холщовую тунику, которая выглядела как то, что носят дети в садике, чтобы защитить свою одежду от краски, когда они рисуют руками. Ее волосы были разделены по сторонам, заплетенные спереди в косу, которая затем спускалась за ухо.
— Перво-наперво, Катчер рассказал мне о Бродяге, и это отстой. Но похоже, ты надрала ему зад.
— Недостаточно, чтобы навсегда избавиться от него.
— Не все сразу, — произнесла она. — Во-вторых, у меня есть кое-что для тебя. Этан сказал, что ты возвращаешься в Дом. — Она указала мне следовать за ней. — Тебе нужно выбраться отсюда.
— Мэллори, у меня нет времени на...
— Пошли, — снова повторила она. — Этан, Малик и Пейдж уже ждут нас, и это связано с работой, честно. У меня есть кое-что в тигле.
Это было не то предложение, от которого я могла отказаться.
|
|
***
Они расположились в зоне для барбекю, невероятно огромной кирпичной постройке, которая была как открытой кухней, так и грилем. Я узнала тигель Мэллори, слегка потрепанный и обугленный. Он пережил поездку в Уикер-Парк. Мне было интересно, пережили ли ее и вкусняшки Мэллори.
Пейдж стояла перед кирпичной стойкой, смотря на открытую книгу рядом с тиглем, на кирпичном полу у ее ног стояла корзинка.
Этан и Малик стояли в нескольких метрах в стороне, предположительно вне опасной зоны. Оба скрестили руки, наблюдая за процессом.
— Что именно происходит? — спросила я, присоединившись к ним, когда Мэллори встала рядом с Пейдж перед стойкой.
— Мы выбрали часть алхимии, которую можно протестировать, — ответила Пейдж, капая из пипетки несколько капель чистой жидкости в тигель.
— И почему мы тестируем ее здесь?
— Потому что ее нужно протестировать, — ответила Мэллори. — И мы не хотим спалить Уикер-Парк.
Я посмотрела на Этана.
— Поэтому ты позволил им спалить Дом Кадогана?
— Я не собираюсь ничего сжигать, — ответила Мэллори, смотря на нас с улыбкой. — Просто дома в Уикер-Парке слишком близко расположены друг к другу, поэтому если что-то пойдет не так — а этого не будет — оно быстро распространится. Здесь же места достаточно. Кроме того, у меня есть Пейдж в качестве напарника по преступлению.
— У меня не так уж много практического опыта, — произнесла она. — Скорее книжных знаний. Так что это хорошая практика для меня.
— Не сказал бы, что это внушает доверие, — пробормотал Этан.
— Да, не внушает, — согласился Малик.
|
|
— И что именно вы собираетесь делать? — спросила я.
— Мы увеличим резонанс розмарина, — ответила Пейдж, держа тигель, пока Мэллори добавляла в него зеленую пасту, помешивая деревянной ложкой.
— Поясните, пожалуйста, — попросил Малик.
— Алхимики придерживаются идеи, что все в своей базовой форме на самом деле немного паршивенькое, — ответила Пейдж. — Но если работать достаточно упорно, можно довести что-то до его настоящего потенциала.
— Вроде всех тех усилий, что мы вложили в Мерит за прошлый год? — спросил Малик, подмигнув.
— Вроде того, — ответила Мэллори, отвечая с улыбкой. — Почти все органическое — особенно растения и люди — обладает этим качеством. Б о льшая часть алхимии — это процесс выделения сути — чистого соединения внутри. И если вы сможете это сделать, если сможете довести, ну, не знаю, розмарин, до его сути, чистой квинтэссенции, он изменит свой резонанс и разовьет исцеляющие свойства. Вы это принимаете и подбираетесь ближе к своей собственной сущности, духовной и физической, чтобы изменить свой собственный резонанс.
— Алхимия очень странная, — произнесла я.
— Совершенно бредовая, — согласилась Пейдж.
— Как резонанс — этот тест — связан с символами, которые мы нашли? — спросил Этан.
— Вот это мы и называем «тестовым образцом», — ответила Мэллори. — Фактические уравнения задаются фразами, которые на данный момент мы толком не можем выделить. Исходя из порядка слов, мы не смогли выделить именно то, от которого смогли бы оттолкнуться для эксперимента. Поэтому это будет как если взять смесь малой части рецепта — скажем, соды и муки — и ожидать, что из этого что-то получится. Сам по себе этот один шаг бесполезен.
|
|
— Мы хотим подтвердить, что наш перевод верен, — продолжила Пейдж. — Даже если мы не можем пока перевести весь текст, то будем знать, что переводим какие-то его части правильно.
Мэллори кивнула.
— Это поможет мне откалибровать устройство. Мне нужно быть уверенной, что я ищу именно эту алхимию. В противном случае у нас будет устройство, которое обозначает, ну, не знаю, любителей кофе в Чикаго или еще что-то.
— Что было бы бесполезно, — согласилась я. — Особенно в Лупе.
— И в Уикер-Парке! — добавила Мэллори. — Там теперь на каждом углу кофейни с зерновым, выращенным в тени или вне клеток кофе.
— Я не осознавал, что кофе нужны клетки, — произнес Этан.
— Как и я, — согласилась Мэллори. — Теперь заткнулись и дайте мне поработать.
— Думаю, теперь она отдает тебе приказы, — сказала я Этану с улыбкой.
— Думаю, да, — ответил Этан, когда они вернулись к своей работе, добавляя компоненты в тигель, смешивая их в центре патио.
Пейдж и Мэллори выглядели счастливыми, работая вместе в идиллии. Рост Пейдж и рыжие волосы интересно сочетались с изящной фигуркой Мэллори и ее голубыми локонами. Мэллори двигалась быстро, точно, пока готовилась к работе. Движения же Пейдж были более взвешенными. Для двух колдуний, живущих по закону, они не так уж много времени проводили вместе. Может, этой дружбе суждено развиться. Если так, меня тоже стоит поблагодарить.
— Как прошла встреча? — спросил Этан.
В ответ я зарычала.
— Похоже, это значит, что мы обсудим это позже.
— Вероятно, так будет лучше.
— Ладно, — произнесла Мэллори, когда Пейдж протянула ей коробку спичек. — Давайте начнем.
Когда Мэллори провела спичкой по коробке, Малик, Этан и я одновременно сделали шаг назад. Когда она бросила ее в тигель, Пейдж тоже шагнула назад. Мэллори же оставалась на месте, наблюдая и ожидая, когда что-то произойдет.
Тигель разок загремел. А затем еще раз. А затем начал вибрировать, как будто кто-то щелкнул переключатель.
— Дамы и господа, у нас тут алхимия, — Мэллори уперла руки в бока, и ее улыбка была такой же хитрой, как у вампира. — Это резонанс.
Мы вежливо захлопали в ладоши, а Малик наклонился.
— Кто-нибудь еще разочарован, что не было голубого или зеленого взрыва?
Будто желание загадал.
Раздался свист, похожий на кипение чайника, и небольшая голубая искра вырвалась из тигля, взорвавшись, как крошечный фейерверк.
Малик кивнул.
— Мило.
Взорвалась вторая искра, затем третья, всех оттенков голубого, рассыпаясь в воздухе, как крошечные кристаллы. Но прошло всего лишь мгновение, прежде чем эти несколько милых искр стали больше, быстрее и еще более взрывоопаснее. Из тигля начали показываться языки голубого пламени, посвистывая, как на праздновании Дня Независимости.
Пейдж запищала, отпрыгивая от показавшегося огня. Мэллори же продолжала стоять, держа руки на бедрах и смотря на это, как женщина, созерцающая космос.
Спустя мгновение, когда искры угасли, она прихлопнула искру в своих волосах.
— И поэтому мы не делали этого в Уикер-Парке.
Примечания:
[72] - «Чикаго Сан-Таймс» (Chicago Sun-Times) — ежедневная утренняя газета; издается в г. Чикаго. Основана в 1948. Тираж около 471 тыс. экз.
[73] - Тро́ллинг — форма социальной провокации или издевательства в сетевом общении, использующаяся как персонифицированными участниками, заинтересованными в большей узнаваемости, публичности, эпатаже, так и анонимными пользователями без возможности их идентификации.
[74] - Нэви Пиер (Navy Pier) — километровый пирс на берегу озера Мичиган. Нэви Пиер считается главной туристической достопримечательностью Чикаго и популярнейшим местом для отдыха. Ежегодно пирс посещают более 8,6 миллионов человек.
[75] - Сокращение от Лэйк-Шор-Драйв.
[76] - «Bubba Gump Shrimp» — американская сеть ресторанов морепродуктов, вдохновленная фильмом «Форест Гамп» 1994 г.
[77] - Свое название этот вид одежды получил от спортсменов. Майки с Y-образным вырезом на пуговицах и без воротника были униформой команды гребцов из английского городка Хенли-на-Темзе. Выбор оправдан – такая одежда очень удобна, она не стесняет движений, выглядит тоже очень хорошо.
Глава 19
СТАРЫЕ РАНЫ
Мэллори пришла к выводу, что не нужно дистиллировать «соль» из растения настолько тщательно, насколько они проделали это до проведения эксперимента. Они убрали беспорядок и потушили остаточные искры, потом Мэллори отправилась домой работать над устройством.
Остальные из нас вернулись в Дом и увидели, что вампиры устремились к столовой. Марго приготовила обычный американский ужин: ход-доги с соответствующим Чикаго гарниром, картошкой фри и молочными коктейлями. Подобная еда всегда была более популярна, нежели вычурные французские яства, которые она тоже отлично готовила.
Мы с Этаном захватили свою еду, но отнесли ее в кабинет, чтобы поговорить о делах за едой. Этан больше не ел свой хот-дог несомненно драгоценной вилкой и приправил его неоновым соусом, добавив щепотку перца, отчего он стал еще больше похожим на настоящий чикагский хот-дог. Я прониклась.
— Не хочешь рассказать мне о своем визите в КГ? — спросил он, откусывая.
— Ничего не изменилось, — ответила я. — Это все, что стоит сообщить. Мы в тупике.
— Странно. Ты считала, что встреча на вершине колеса обозрения Нэви-Пир будет радостным событием.
Я начала было уже что-то говорить, а затем посмотрела на него.
— Ты пытаешься угадать где проходила встреча?
— Я бы такого не сделал.
— Определенно, сделал бы. Но, серьезно, колесо обозрения?
Он сделал квадратик руками.
— Думаю, там есть кабинки.
Я покачала головой.
— Как ты живешь здесь так долго и до сих пор ни разу не прокатился на колесе обозрения?
— Я вампир, — ответил он, как будто это было очевидным объяснением.
Я лишь вздохнула.
— Они узнали Бродягу?
— Нет. Никто его не узнал и никто не видел каких-либо признаков алхимии. Они не недооценивают возможность того, что Рид наш злодей, но они не выглядят особо заинтересованными в том, чтобы хоть что-то предпринимать по этому поводу. Я высказала им все о том, что мы союзники, а не враги, а затем ушла и оставила их обдумывать это.
Этан улыбнулся, нападая на свой хот-дог.
— В тебе, похоже, уже есть Мастер.
— Даже не шути на эту тему. Я знаю, что тебе нужно просмотреть банковские выписки и таблицы.
— Нет ничего прекрасней отчета о прибылях и убытках.
— Поверю тебе на слово.
Раздался стук в дверь, и мы оба посмотрели на нее.
В дверях стоял Джонах.
Предполагая, что он пришел ко мне, я вытерла рот салфеткой, поднимаясь.
— Привет. Все в порядке?
— Да. Простите, что прерываю ваш ужин. Мы можем поговорить? С Мерит, я имею в виду.
Я моргнула. Я не ожидала увидеть его здесь, и еще меньше просьбу, высказанную в виде вопроса. Я ожидала криков, сердитых сообщений, требований, чтобы я вернула футболку Вечерней Средней Школы и медаль, которую я получила, когда меня приняли. Но просить меня поговорить? Это было что-то новое.
— Конечно, — ответила я и посмотрела Этана, получив его кивок.
Я сделала последний глоток коктейля, задвинув свой стул обратно за стол.
— Не съешь мою картошку, пока меня не будет.
— Что нашел, то мое, — пробормотал он и стащил одну из моей тарелки.
***
— Прости, что прервал ваш ужин, — сказал Джонах, пока мы шли по коридору к передней части Дома. Я была не в настроении для очередного сеанса «Исповеди в Саду», поэтому выбрала самую маленькую из двух передних общих комнат Дома. Это была уютная комната со стеной книжных полок, диваном и парочкой кресел. В ней также не было вампиров, поскольку большинство Послушников, которые жили в Доме, находились в столовой.
Я села в кресло. Он выбрал то, что напротив меня.
— Да ничего. Я удивлена, что ты тут после...
Он кивнул, посмотрел на свои руки и потер ими друг о друга. Он нервничал?
— Сказать по правде, я тоже, — произнес он. — Слушай, по поводу маяка...
— Да, я сожалею об этом.
Он пристально посмотрел на меня, его глаза блестели.
— Не извиняйся. Ты была абсолютно права. И ты сказала кое-что, о чем они теперь задумаются. Мир отличается от того, каким он был, когда создали КГ, и мы действительно не приспособились. — Он сделал паузу, похоже, что-то обдумывая. — Первоначально хорошими вампирами были те, кто не создавал неприятностей. Кто сидел тише воды, ниже травы. Плохие вампиры этого не делали. Они привлекали к себе внимание.
— Это весьма до-Селиновская точка зрения, — сказала я, поскольку она была той, кто рассказал о нашем существовании остальному миру.
— Это точно. И они все еще так думают. Долгое время это работало. Когда наши приоритеты оставались тихими и безопасными, это работало в совершенстве. Но ты права. Теперь это не работает. Пришло нам время меняться.
Он посмотрел на меня.
— Некоторым будет трудно приспособиться. Некоторые испугаются, а некоторые, вероятно, покинут КГ. Но я не думаю, что у нас есть выбор.
— У нас? — спросила я весьма демонстративно.
Этот вопрос, должно быть, заставил его занервничать, потому что он встал и подошел к книжным полкам, увеличивая между нами расстояние.
— Ты все еще считаешь, что я отступница, — сказала я. — Потому что я отказалась за ним шпионить.
Он провел рукой по своим каштановым волосам.
— Нет. Все намного сложнее. И одновременно просто.
Наступила тишина, пока он смотрел куда угодно, но только не на меня. А я просто таращилась на него, сбитая с толку. Наконец, спустя добрых две минуты Джонах прочистил горло и посмотрел на меня неистовыми голубыми глазами.
— Я плохо справился с этим требованием — попросив тебя следить за Этаном, доносить на него — потому что у меня все еще есть чувства к тебе.
Я уставилась на него.
— У тебя... что?
— Ага, — произнес он, печально пожав плечами. — Я не смог от них избавиться.
Я была потрясена. Сильно польщена — а кто бы не был? — но также и потрясена. Я была с Этаном на протяжении практически всего нашего партнерства, и Джонах знал, что я чувствовала. Я не сделала ничего, чтобы как-то его поощрить, по крайней мере, насколько я знаю, но мне от этого ничуть не стало лучше.
— Мне жаль, — сказала я. — Это действительно отстой.
Он откинул голову назад и засмеялся так, что из глаз потекли слезы.
— Прости, — произнес он. — Нервный смех. — А потом он посерьезнел. — Да. Безответные чувства — это всегда отстой. Думаю, именно поэтому твой отказ докладывать о Доме ощущался подобно предательству. Не потому, что ты выбрала Этана, или не только из-за этого. А потому, что я потерял ту часть тебя, которая должна была быть моей — наше партнерство в КГ. Он и это забрал. И это меня разозлило.
Он снова посмотрел на меня и печально улыбнулся.
— Я просто... не знаю... чувствую связь. Которую ты не разделяешь.
— Мне жаль, что тебя это задело.
Еще один полусмешок.
— Я не уверен, что «задело» отображает реальное поэтическое отчаяние этой безответной любви. Что, если уж быть честным с собой, отчасти притягательно. Ох, острое желание кого-то, кого ты заполучить не можешь.
На этот раз я тоже улыбнулась.
— Может, ты сможешь найти кого-то более эмоционально доступного?
Джонах фыркнул.
— Я даже не могу спросить есть ли у тебя сестра, так как именно я водил ее на выпускной.
— О Боже, я забыла об этом. Как тесен мир. И я думаю, что ее муж не оценит мои попытки снова свести вас.
С другой стороны, это не значило, что у меня не было других вариантов. И если помощь Джонаху поможет облегчить напряжение между нами, я была более чем счастлива помочь. Кстати, разве мне недавно кое-кто не говорил, что она готова снова начать ходить на свидания?
— Как ты относишься к еде?
Он посмотрел на меня, подняв брови.
— Это вопрос с подвохом?
— Нет. Совершенно серьезно.
Он пожал плечами.
— Я люблю поесть.
Мне это подходило. Теперь мне просто нужно было поговорить с моей новой целью.
— Итак, что мы делаем теперь? — спросила я. — Я имею в виду с КГ.
Положив одну руку на бедро, а другую на книжную полку, барабаня по ней пальцами, он нахмурился, размышляя.
— Думаю, я должен вернуться в КГ и предложить им конкретный план. Полагаю, сложнее видеть в себе крестоносцев. Но если мы дадим им задание, и они начнут воспринимать свои роли именно так, это может помочь.
— Ты будешь работать над проблемой алхимии?
Он улыбнулся и немного старого юмора вернулось в его глаза.
— Да. Я получил разрешение от Скотта.
— Хорошо. Потому что у нас много работы. Сбивающей с толку работы.
— Я готов учиться. Я рад, что у нас была возможность поговорить обо всем этом. Расставить все по местам.
Расстановка всего по местам была нарушена громким звуком выворачивания металла.
— Главные ворота, — произнесла я и только и успела, что повернуться к фойе, когда у входной двери раздался взрыв.
***
Спустя какое-то время я моргнула. Раз, затем второй, пока два изображения потолка фойе надо мной снова не соединились в одно.
Я лежала на спине на полу, глаза жгло от пыли и дыма, в ушах звенело от шума. Я приподнялась на локтях, ребра отдали болью с правой стороны. Джонах лежал поперек моих ног, лицом вниз, раскинув руки. Он стоял лицом ко мне, когда по нам ударила стена горячего воздуха, и взрыв сбил его, посылая нас в полет через фойе, пока мы наконец-то не врезались в лестницу.
Я перевела взгляд. Передняя дверь была сломана, на полу валялись щепки, стены возле них потрескались и обрушились, Дом наполнил дым. На круглом столе в центре фойе обычно стояла ваза с цветами. Этот стол сейчас был весь в осколках, ваза разбилась, цветы разбросало по полу среди осколков двери и разлитой воды.
Поскольку никто больше не пришел узнать что происходит, я предположила, что была в отключке всего несколько секунд.
Как можно осторожней я перевернула Джонаха на спину. У него на лбу был огромный порез, из него вытекала кровь, а в воздухе витала магия. У нас с Джонахом была взаимодополняющая магия, уникально совместимая. Мое тело, раненое и все в пыли, жаждало этой крови так сильно, что мои руки начали дрожать.
— Нет, — пробормотала я, подняв кусок ткани с пола, вероятно, часть скатерти со стола в фойе, и прижимая ее к ране.
Я похлопала его по щекам.
— Джонах! Джонах! Очнись! — И когда он не отреагировал, я прижала пальцы к его запястью, пытаясь нащупать пульс. Пульс у него был, но медленный.
Раздались выстрелы, в передней части Дома свистели пули со скоростью автоматического оружия. Я нагнулась, укрывая его собственным телом, прижавшись губами к его уху.
— Если ты умрешь, я лично надеру тебе зад.
Пули продолжали лететь через весь коридор, дробя дерево лестницы, штукатурку и картины на противоположной стене.
Шум на некоторое время стих, вероятно, перезаряжали оружие.
Помощь скоро придет. Но между тем, мне нужно было вытащить его отсюда. Вздрогнув, когда боль прострелила мой торс, я схватила его под руки, таща в общую комнату.
«Мерит!»
Слава Господу за психическую связь.
«Я в порядке», — ответила я Этану, в его голосе слышался сильный страх. «Я в гостиной. Передней двери больше нет. Думаю, они вынесли ее с помощью гранаты, все еще палят по нам. Джонах в отключке; он прикрыл меня. Я затащила его в переднюю комнату. Слишком много дыма, чтобы рассмотреть этих психов, но подобная пальба не в стиле Рида. Открой оружейную, Этан. Она может нам пригодиться».
«Огневая поддержка на подходе, Страж. Не высовывайся».
«Принято». Потому что ничего больше я сделать не могла. Не с бессознательным Джонахом. Пули не убьют меня, я смогу уклонится от них. Но не он, а я не готова была бросить его в одиночестве.
Над моей головой сквозь стену пролетела пуля, и я снова пригнулась, накрывая Джонаха, когда воздух заполнила штукатурка.
Я потянулась, стянула одеяло с дивана и набросила его на тело Джонаха. По крайней мере, это убережет его глаза и рот от пыли. Я подползла на животе к окну у дальней стены, использовав диван в качестве щита, когда поднялась.
Во дворе стоял Хамви[78], на крюке и лебедке в его передней части все еще болтался искореженный кусок главных ворот.
Человеческие охранники, которые охраняли ворота, лежали на земле около одного из гигантских кирпичных столбов. Они были покрыты кровью, но с оружием в руках, и стреляли во врага, который занял позицию вокруг Хамви.
Охрана не позволила бы кому-либо зацепить лебедкой ворота без боя. Должно быть, на них напали первыми, раня и отодвигая в сторону, а уж затем подключили лебедку. И уже после этого Хамви проник внутрь, вероятно, забросив гранату в переднюю дверь.
— Сукины дети! — Мужчина с широкими плечами, темной кожей и бритой головой нацелил огромную пушку на Дом. — Гребаные кровопийцы! Хотите поиметь нас? Мы вас уничтожим.
В воздухе загудела гневная магия, сродни потревоженному осиному гнезду.
Это был не Эдриен Рид, или его колдун, или его вампир.
Это был оборотень.
***
Раздалась сирена, так как Дом пришел в полную боевую готовность. Две фигуры в черном пробирались через вестибюль. Охранники, хотя они двигались так быстро, что я не могла сказать, кто именно. Другие же обойдут с тыла, а временные сотрудники разместятся на крыше. Люк не поскупился на планы реагирования.
Этан бросился в комнату с мечом на поясе, еще одним в руке и пистолетом. Вампиры обычно не используют оружие. Но опять же, суперы обычно не приходят в Дом с армейским оружием.
Он опустился на пол рядом с Джонахом, проверяя его пульс.
— Вырубился?
— Думаю, да. Я не могу привести его в чувства. — Я сглотнула комок эмоций, который неожиданно образовался у меня в горле. — Он встал передо мной, когда они взорвали дверь.
— Похоже, он хорошенько приложился головой, — ответил Этан, поднимая ткань, которую я приложила к порезу. — Спорю, сотрясение. Хотел бы я, чтобы Делия была здесь.
— Ее нет?
— В больнице. Она уже едет, и у нас есть другие обученные вампиры-врачи. Но она лучшая.
У меня не было причин спорить с ним.
— Это оборотни, Этан. Оборотни, которые из-за чего-то очень сильно обозлились.
Он повернулся ко мне и вперился в меня взглядом.
— Оборотни. Обозленные из-за Калеба Франклина? Это же было почти неделю назад.
— Я не знаю. Я просто знаю, что этот парень, который, похоже, отвечает за эту стрельбу, оборотень, и он разъярен.
Вампир, которого я видела в Доме, но не знала лично — мужчина с бронзовой кожей и черными волосами — нырнул в комнату с медицинской аптечкой в руке и присел на колени рядом с Джонахом.
— Без сознания, — произнес Этан. — Травма головы.
— Понял, Сир, — ответил вампир, открывая свой кейс и доставая инструменты.
— Спасибо, Рамон. Будь осторожен.
— Всегда. И вы тоже, Сир.
Этан кивнул, оглянувшись на меня, и протянул мне катану. Я расчехлила ее, доставая красиво выгравированный клинок, и посмотрела на него.
— Одна из твоих?
— Питера Кадогана, — ответил Этан. — Люк захватил ее из оружейной. — Потому что моя все еще была в наших апартаментах; я не брала ее с собой на маяк. — Кажется подходящим, чтобы наш Страж с ее помощью защищал Дом. — Этан поднялся, предлагая мне руку, и крепко поцеловал в губы. — Давай покончим с этим.
***
Воздух был густым от крови, дыма и магии. Сирены приближались, в домах и машинах по всей улице звучали сирены.
Оборотень бросился ко мне, шлепая по влажной траве. Я развернулась, нанося удар катаной. Он рухнул на землю, крича и прижимая руку к ране на животе. Воздух наполнился мощным запахом крови оборотня. Мои инстинкты хищника вырвались наружу, желая этой крови, жаждя ее. Опять же, сейчас было не место и не время.
Еще один мужчина направился ко мне в потрепанной кожанке с надписью САЦ и мотоциклетного клуба. У него был длинный охотничий нож, лезвие опущено вниз, хотя он и намеревался убить меня одним ударом.
У меня было два вопроса: Почему оборотни САЦ напали на нас, и где, черт возьми, Габриэль?
— Гребаные вампиры! Мы знаем, что вы сделали!
— Мы ничего не сделали! — прокричала я в ответ, используя обух катаны, чтобы блокировать его удар. Обух зацепился за одну из зазубрин лезвия, и я вывернула меч, выбивая клинок у него из рук и отправляя в полет. Он упал в пяти метрах от нас. Оборотень бросил быстрый взгляд на свое утерянное оружие, прежде чем решил, что рукопашная будет эффективней.
— Вы пытаетесь убить нас! Пытаетесь изжить нас! — Вспыхнул свет, когда его окружила магия, скрывая. И когда он рассеялся, я оказалась лицом к лицу с огромным рыжеватым волком. Шерсть у него на загривке стояла дыбом, а с массивных желтых клыков капала слюна.
Теперь я начала потеть. Я была обучена сражаться с двуногими существами. У меня на самом деле не было навыков, чтобы одолеть волка, даже если я и смогла бы преодолеть эмоциональный барьер, мешающий мне умышленно навредить животному.
Когда он снова бросился на меня, моя нерешительность исчезла. Я тоже была хищником, с могучим инстинктом выживания.
Я повернулась, чтобы уклониться от него, низко опустив свой клинок и зацепив его кончиком одну из его задних лап. Он вскрикнул и споткнулся. Вспыхнул свет, и магия снова закружилась вокруг него, а затем он оказался в человеческой форме, обнаженный и кричащий из-за зияющей и кровавой раны на его левом ахилловом сухожилии[79].
Вот почему оборотни так часто сражаются в своей человеческой форме. Обращение в животное исцелит любые раны, от которых они страдают людьми, но магия не работает в обратную сторону.
— Может, в следующий раз сначала подумаешь, прежде чем нападать, — пробормотала я. Мой лимит сочувствия был исчерпан.
— Страж! — прокричала Джульетта, и я как раз вовремя оглянулась, чтобы уклониться от огромного кулака, нацеленного в мою голову. Я упала на землю, перекатилась и снова поднялась с катаной перед собой. Это был оборотень, который кричал и нацеливал автомат на Дом.
— Спасибо! — прокричала я Джульетте. Она прихватила пистолет для этой драки, точно выстрелив в плечо первой женщине-оборотню, которую я увидела сегодня. Они были своеобразными единорогами среди оборотней — их не часто видели в обществе, особенно в битвах.
Я оглянулась на своего врага, который смотрел на меня с ненавистью, отчего буквально светился.
— Думаешь, вы лучше нас? Думаешь, у вас есть право?
— Только в этом конкретном случае, — ответила я, когда он снова ударил меня правым кулаком. Я отклонилась, но он задел мое травмированное плечо, посылая волну горячей боли по всему телу. Я присела, ударяя локтем его в живот, когда он снова шагнул ко мне. Оборотень хмыкнул, отступая на несколько шагов, прежде чем вновь обрел равновесие.
Должно быть, он не ожидал этого от меня, поскольку тот факт, что он не сбил меня с ног, казалось, привел его в ярость. Он снова набросился на меня, как полузащитник, вытянув руки и готовый выбросить меня за линию.
Положив обе руки на рукоятку, я резанула ею по диагонали, оставляя полоску крови на обеих его руках. Он взвыл, сжав ладони, кровь потекла из его кулаков, и он нацелил аперкот в мою челюсть. Я повернула клинок в сторону, нацелив сталь в его бок, и когда он был в шаге от меня, ударила по его колену и повалила на землю.
Он перекатился, чтобы снова подняться, но я была быстрее. Я придавила его грудь сапогом, а катану прижала к пульсу на шее.
Прошло всего лишь мгновение, прежде чем позади меня раздался голос:
— Котенок, я должен попросить тебя немного сдвинуть этот клинок.
***
Габриэль Киин появился в нашей зоне военных действий.
Я оглянулась на то, что осталось от ворот, и увидела моего дедушку, который собирал и организовывал команду ЧДП. Люк тоже был там, его рубашка была порвана и окровавлена, указывая на места, где совершалось нападение на Дом, откуда оборотни попытались уничтожить нас. Они пропустили Габриэля. Но почему?