— А Рид? — спросил он.
— Если вампир сказал правду, — произнес Этан, — а у нас нет причин полагать, что это не так, это не противоречит тому, что Рид сделал ранее.
— Он задействует личное, — согласилась я. — Он использовал Бальтазара против Этана, использовал деньги против Селины и использовал Бродягу против меня, что является очередным ударом по Этану. Он попытается снова, — добавила я.
— Тогда мы остановим его до того, как он это сделает, — сказал Люк. — А если мы не сможем, тогда он твой.
— Хотя, тебе, возможно, придется сразиться с Габриэлем за него, — беспечно произнес Этан. — У этого вампира длинный список очень сильных врагов.
— Учитывая, как мне с ним улыбнулась удача, у Гейба, вероятно, больше шансов, — пробормотала я в минуту жалости к себе.
— Ты должен рассказать ей о Бедовой Джейн[69], — сказала Линдси Люку.
Я перевела взгляд с нее на Люка.
— Кто такая Бедовая Джейн?
— Короче говоря, — произнес он, — она женщина из моего скучного, пыльного и наполненного перекати-полем прошлого. — Люк был ковбоем в своей человеческой жизни.
— Она была воровкой, убийцей и вообще нехорошей женщиной, — сказала Линдси с улыбкой. — Обвинялась в четырнадцати убийствах, о которых знал округ. И она сбегала от него четыре раза.
Четыре — это определенно больше, чем три. Хоть и не намного.
— «Сбегала» — грубое слово, — проговорил Люк. — Я предпочитаю говорить, что она «уклонялась от заключения». Но да, четыре раза.
— И как же ты в итоге ее поймал?
Он улыбнулся.
— При помощи грязи, пыли и перекати-поле. Она заехала в Додж-Сити[70], нуждаясь, как ни странно, в горячей ванне. Я поймал ее, когда она совершала свои омовения, — ответил он, поиграв бровями.
|
|
— Мораль этой истории в том, что безопаснее сторониться надлежащей гигиены? — спросил Этан.
— Ха-ха, Сир. Ха-ха. Мораль истории в том, что никогда не нужно останавливаться! Двигаться только вперед! Добиваться прогресса! Ты можешь это сделать! И все прочее мотивирующее дерьмо. — Люк посмотрел на меня, его глаза блестели. — А если ты сможешь поймать их со спущенными штанами, они, скорее всего, будут немного более послушными.
Мудрые слова.
***
Последовав предложению Линдси, я отправила сообщение Джонаху по электронной почте, попросив устроить встречу с Ноем следующим вечером в штаб-квартире КГ, чтобы поговорить о Бродяге.
Когда этот вечер подошел к концу, и мы были в безопасности нашей башни в Гайд-Парке, Этан осторожно снял мою одежду, использовав руки и слова, чтобы успокоить и соблазнить.
Потребность была такая же, как и в библиотеке, но иного рода. Здесь были и партнерство, и прикосновения. Присутствовали и нежность, и страсть. Комфорт и удовольствие. Каждое движение было медленным и томным, каждое слово нежным. Его губы мягко прикасались к моим губам, затем прошлись по остальному телу, наслаждение возросло и накрыло волной, которая рассеяла насилие в моем разуме.
Мы прокатились на этой волне вместе, соединив тела и наконец воссоединив сердца. Любовь — не битва и не война. Она — партнерство с промахами, чудесами и всем остальным.
Когда мы оба пресытились и были истомлены, Этан обнаженным лег рядом со мной, его голова покоилась у меня на животе. Я пробежала пальцами по его волосам, в то время как он проводил кончиком пальца по моей все еще разгоряченной коже.
|
|
— Ты помнишь, Страж, первые слова, которые сказала мне?
Я поморщилась.
— Нет. Но, готова поспорить, что они были грубыми. — Я не была поклонницей Этана Салливана, когда впервые попала в Дом Кадогана.
— О, так и есть— Его глаза сверкнули, как осколки зеленого стекла. — Твоя жизнь изменилась, и ты была очень зла на меня. Ты сказала, что не давала мне разрешения превращать тебя.
— Что, справедливости ради, было верно. — Я замолчала, вспомнив свою кипящую неприязнь к Мастеру моего нового Дома. — Ты мне очень не понравился.
— Да, не понравился. Но потом ты образумилась и поняла, что была неправа.
Я дернула его за волосы.
— Не испытывай свою удачу. С твоей стороны потребовался целый процесс уламывания.
— Спасибо, что не назвала это вымаливанием.
Я усмехнулась.
— Я так и собиралась, но в последний момент передумала.
— Потому что это было бы жестоко.
— Но действительно хорошим ходом с моей стороны. Я бы за это получила много очков.
— Мы ведем счет?
— Да. Баллы можно обменять на «Мэллокейки». — Они были моими любимыми шоколадными пирожными, хотя за несколько недель я так и не съела ни одного. Не после Ночи Тысячи «Мэллокейков». Вот почему я готова была отдать их Этану.
— Меня не интересуют твои «Мэллокейки».
— Надеюсь, это не эвфемизм.
— Очевидно, нет. — Он приблизился ртом к моему животу и игриво куснул.
— Я помню первые слова, которые ты мне сказал, — произнесла я. — Это было в тот вечер, когда на меня напали. Ты поддержал меня рукой за талию, там на траве, и сказал мне успокоиться.
Он приподнялся на локтях и уставился на меня. Я никогда не говорила ему, что помню большую часть того, что произошло, и что он сказал. Но это слово — это маленькое и невероятно значительное слово — по-прежнему имело ту же силу.
|
|
— Ты это помнишь.
Я кивнула.
— Думаю, это важно, Этан. Я думаю, это имеет значение. Я не помню ничего из того, что он говорил или делал, лишь боль, которую он причинил, что он убежал, как трус. — Как, кажется, он всегда и делал. — Но помню, что мне сказал ты. Это слово, полагаю, было чарами.
Он подпер голову кулаком и потянулся, чтобы смахнуть волосы с моего лица.
— Я помню, какой ты была бледной, и какой хорошенькой. Я боялся, что мы опоздали. Но мы успели. И ты рассердилась, а потом ты достаточно повзрослела для того, чтобы принять, кем являешься.
— И ты повзрослел до того, чтобы принять, кто я. За исключением тех случаев, когда ты по-прежнему чересчур опекаешь.
— Я никогда не перестану быть гиперопекающим. Не потому, что я не верю в тебя или не доверяю. А потому, что я такой. Это значит быть Мастером.
— И все же ты назначил меня Стражем. Тем единственным, задача которого — спорить с тобой.
— Не только спорить, — сказал он с ухмылкой. — Хотя часто кажется, что именно так.
Позаимствовав прием Мэллори, я треснула его по уху.
— Ой, — произнес он со смешком и потер мочку уха. — Речь шла о сдержках и противовесах[71], Мерит. Смысл всего этого заключается в том, что мы изменились. Мы выросли и развились с того вечера, когда я встретил тебя, а ты меня. — Он положил руку мне на живот. — И когда-нибудь у нас будет ребенок. Семья. Это будет нелегко — иметь ребенка, иметь ребенка-вампира, причем первого ребенка-вампира. Но мы справимся.
— Как, конкретно, по твоему мнению это произойдет?
Он перешел в режим Мастера вампиров. Губы слегка изогнулись в усмешке, одна бровь властно приподнялась, когда он посмотрел на меня.
— Я совершенно уверен, что ты точно знаешь, как это происходит, Страж.
Да что же такое с людьми и шутками про зачатие?
— Ты знаешь, что я не это имела в виду. Я имела в виду, ну, знаешь... — я обвела пальцем свою нижнюю половину — недоказанный процесс вампирской беременности. Если называть вещи своими именами, то как его или ее там удержать?
Его лицо стало совершенно серьезным.
— Страж, я честно не знаю. — Он прижался губами к теплой коже. — Попробуем позволить природе взять свое?
Примечания:
[69] - Бедовая Джейн, прозвище Марты Джейн (Кэнари) Бёрк [Canary Burke] (1852?—1903), славившейся быстрой расправой с обидчиками. В конце 1870-х гг. жила в Дедвуде, городке золотоискателей на территории Дакоты; удивляла меткостью стрельбы. Окружена ореолом славы в фильмах-вестернах и телевизионных сериалах, но исторические факты свидетельствуют, что она была хвастливой закоренелой алкоголичкой.
[70] - Додж-Сити (англ. Dodge City) — город в США, расположен в западной части штата Канзас на реке Арканзас, административный центр округа Форд. Население города 28 075 человек.
[71] - Сдержки и противовесы — принцип взаимозависимости и взаимоограничения законодательной, исполнительной и судебной власти.
Глава 18
ПЛАМЯ САЛЕМА
Следующим вечером меня ждало сообщение от Джонаха, единственный вопросительный знак, которым ему каким-то образом удалось одновременно задать вопрос и отчитать.
Было так легко иметь свое мнение, и гораздо труднее что-то на самом деле делать. Именно это я собиралась обсудить с КГ.
Я назначила время так, чтобы у меня была возможность одеться и поесть. Я все еще чувствовала себя слабой после драки прошлой ночью, несмотря на то, что мы с Этаном достигли взаимопонимания.
После того, как перекусила в столовой с Линдси и Джульеттой, я зашла в кабинет Этана. Он, Малик и Люк непринужденно беседовали, когда я вошла.
— Я пропустила собрание? — спросила я.
— Нет, — ответил Этан, Малик и Люк подвинулись, чтобы позволить мне присоединиться к их кругу. — Мы пересматривали вчерашние фотографии преступника.
Этан протянул мне цветную фотографию, и я почувствовала, что он наблюдает за моей реакцией.
Прошлой ночью Люк был прав. Видео было зернистым, но это определенно был он. Задумчивые глаза, борода, мускулатура.
— Да. — Сначала я посмотрела на Этана, слегка кивнув, чтобы заверить его, что со мной все нормально. — Вполне можно опознать. Он никому из вас не кажется знакомым?
— Мне нет, — ответил Малик. — Ни как Послушник, ни как нападавший. Тем вечером было темно, и он быстро двигался.
— Мне тоже, — ответил Люк.
— Аналогично, — ответил Этан. — Ты собираешься поговорить с Ноем?
— Я договорилась о встрече, да. Я возьму фотографию?
— Бери, — ответил Люк. — Я распечатал еще несколько, и мы предупредили Дома. На всякий случай мы проверим его по базе данных вампиров из Домов. Есть шанс, что он когда-то состоял в Доме и ушел.
— Довольно похоже на Калеба Франклина, который когда-то был официальным членом Стаи, — сказала я. — Еще раз спасибо.
— Не придавай особого значения, — произнес Люк. — Он угрожает тебе, значит, он угрожает Дому. — Он похлопал меня по руке. — Ты одна из нас, Страж. К лучшему или худшему.
— Порой я допускаю, что определенно к худшему, — сочувственно сказал Малик, а затем взглянул на Этана. — Пойду-ка я принимать звонки.
— А я возвращаюсь в Оперотдел. — Люк по-товарищески положил руку на плечо Малика. — Эй, я когда-нибудь рассказывал тебе о Бедовой Джейн? — спросил он, когда они подошли к двери.
Я снова посмотрела на Этана.
— Я потрясена, что раньше не слышала эту историю. Кажется, он любит ее рассказывать.
— Попеременно, — согласился Этан.
— На какие звонки отвечает Малик?
— Прессы, — ответил Этан и подошел к своему столу, затем обошел его. Там была стопка газет, а подсветка на его телефоне неудержимо моргала. — «Трибьюн», «Сан-Таймс»[72], «Чикаго Ворд Уикли».
Первые две были серьезными. «Чикаго Ворд Уикли» была желтой прессой.
— Кто читает «Уикли»? — спросила я, взяв газету из стопки. Моя цветная фотография была на первой странице, Хейли Стэнтон на моих руках. Заголовок гласил: «ВАМПИР-СПАСИТЕЛЬ?»
— Не самый худший заголовок, который я видела, — сказала я. — Преувеличенный, но в целом позитивный. — Для вампиров неделька выдалась фиговой, но довольно неплохой для вампирской прессы.
— Это довольно неплохо, — согласился Этан. — Печатные СМИ в целом позитивны. Интернет — обычная смесь одобрения, снисхождения, идиотизма и троллинга[73]. — Он поглядел на свой компьютер. — И, по последним сведениям, четыре предложения руки и сердца моему Стражу.
У меня поднялось настроение, и я наклонилась к столу, пытаясь рассмотреть экран.
— Серьезно? Есть хорошие кандидаты?
— Я не нахожу это смешным.
— Я не нахожу смешными липовые предложения. — Я усмехнулась и развела руками. — И все же вот они мы.
Взгляд Этана так резко стал хитрым, что мое сердце замерло в предвкушении.
— Как бы там ни было, — произнес он, улыбнувшись, когда снова посмотрел на экран, — есть несколько просьб о заявлении, об интервью, об информации о преступнике и причине, почему ты его преследовала.
— Рано или поздно они выяснят, кто он и что сделал.
— Возможно, — согласился Этан. — Тебе не обязательно об этом говорить, если ты не хочешь. Малик не станет отвечать на связанные с этим вопросы. Не хотелось бы забегать слишком наперед, но если ты решишь это обсудить, это поможет выстроить дело против Рида.
Я кивнула.
— Я думала об этом. Зависит от того, нужно нам это или нет. Проблема в том, что я относительно небольшой кирпичик. У него слишком много расположения в городе, даже если заслужил его нечестно. Если мы собираемся победить его — и, ей-Богу, мы собираемся это сделать — это должно быть чем-то значительным. Нам нужен прорыв, и в скором времени. — Еще нам нужны союзники, — подумала я и с догадкой поглядела на Этана. — Ты говорил с Габриэлем?
— Нет.
Я предположила, это означает, что Габриэль ему не звонил, а он и не подумал протянуть руку. Поскольку мы не были в ссоре (в данный момент), я решила раздразнить медведя.
— А ты не думаешь, что должен?
— Для тебя это немного пассивно-агрессивно.
— Я изучила эту технику у Мередит Мерит, госпожи пассивно-агрессивного. — Это была моя мать.
Запиликал мой телефон, и я проверила экран.
«ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ», — все, что гласило сообщение Джонаха, и мне потребовалось мгновение, чтобы понять его смысл. У меня было пятнадцать минут до встречи с Ноем, и поскольку Джонах не указал место, местом встречи будет Чикагский Маяк, расположенный недалеко от Нэви Пир[74].
Я никак не могла добраться из Гайд-Парка до Нэви Пира за пятнадцать минут, не говоря уже о волнорезе, на который мне придется забраться, чтобы попасть на маяк.
Они специально все устроили так, чтобы я опоздала, что было удивительно мелочно. Это Джонах настолько зол, или это наказание за то, что я не подчинилась требованиям КГ?
Не то, чтобы это имело значение. Я просила информацию, а это было его предложение. У меня особо и выбора-то не было.
Я посмотрела на Этана.
— Как думаешь, сможешь доставить меня до центра за пятнадцать минут?
Он улыбнулся с мужским удовольствием.
— Давай выясним.
***
Ему понадобилось восемнадцать минут и, по моим подсчетам, четырнадцать секунд. И в этом не было вины Этана или машины. На ЛШД[75] творился полный кошмар, и так было уже неделю.
Этан точно не знал, где располагалась КГ, но шпионя за одной из своих прежних пассий, он узнал, что это было неподалеку от Нэви-Пир. Меня же совершенно устраивало его незнание деталей. Это была та необходимая информация, которую ему стоило знать, а остальное не позволено было знать даже моему любовнику и Мастеру Дома Кадоган.
— Просто высади меня здесь, — сказала я, когда он направил машину, чтобы остановиться рядом с пирсом.
— Я могу проводить тебя.
— Мне нужно где-то подвести черту. Может, она будет находится перед «Бубба Гамп Шримп»[76]. — Я наклонилась и поцеловала его в губы. — Не иди за мной.
— Я бы такого не сделал.
— Определенно бы сделал, отчасти потому, что ты любопытен, а отчасти потому, что наслаждаешься, распоряжаясь вампирами.
— Никем я не распоряжаюсь. — Этан выплюнул каждое слово.
— О, распоряжаешься, — произнесла я. — Именно поэтому мы и зовем тебя Сир и клянемся подчиняться каждой твоей прихоти и приказу.
Его глаза заискрились, время от времени их пронизывал свет.
— Я всего лишь обычный солдат.
Я фыркнула. Это было оскорблением, направленным на меня этим самым бывшим возлюбленным.
— Да, приятель. И я тоже. — Я выбралась из его роскошного автомобиля повелителя вампиров, закрыла дверь и наклонилась к окну.
— Как ты доберешься домой? — спросил он.
— На такси, — ответила я. — Я напишу тебе, когда буду возвращаться. И если нам повезет, привезу с собой информацию.
— Удачи, — произнес он, выражение его лица стало совершенно серьезным. — И будь осторожна.
— Буду стараться, — пообещала я, а затем смотрела, как машина уносилась прочь.
Я повернулась к озеру, к мелководью, что вело к маяку. Мне понадобится вся моя удача, чтобы добраться туда.
***
Если у вас нет лодки, то единственный способ добраться до штаб-квартиры КГ — это пересечь барьер из скал и обломков, которые защищали гавань. Джонах однажды намекнул, что у КГ есть судно, но они определенно не отправят его за мной.
Волнорез был длиной в несколько сотен метров, и мне потребовалось очень много моего драгоценного времени, чтобы пересечь его, что определенно не помогало с моей проблемой пунктуальности. Этот путь был не из легких. Громоздкие куски бетона должны были обезопасить гавань, а не облегчить пешую прогулку. Напротив — любой, кто попытался бы это сделать, легко сорвался бы с него.
Сам маяк называли «свечой зажигания», благодаря его слегка приземистой форме. Я взобралась по ржавой лестнице, которая вела на главную платформу, вытерев грязные руки о штаны, и обошла ее, направляясь к красной двери, что вела вовнутрь.
Я подождала минуту, прежде чем постучать, собирая всю ту самоуверенность, которая мне понадобится, когда я спущусь вниз. Из-за стука я внезапно смутилась (и не только потому, что я встречусь со своим напарником, которого видела всего лишь раз за последние пару недель), так что я поправила подол своей куртки.
Они заставили меня прождать целых две минуты, прежде чем открыть дверь.
Меня встретил Джонах, одетый в джинсы и темную футболку «Хенли»[77], его волосы были заправлены за уши.
— Входи, — сказал он и отошел в сторону.
Я вошла в комнату, которая казалась тяжелой из-за латуни, морского акцента и декора 1970-х. В комнате находилось полдюжины вампиров, и никто из них не был рад меня видеть. Многих из них я не знала. Члены КГ нечасто собирались вместе в одном месте.
Я узнала мужчину за небольшим столом на другом конце комнаты — высокий и худощавый, с темными волосами и огромными, пышными бакенбардами. Гораций был солдатом Гражданской войны. Его девушка, изящная женщина с темной кожей и облаком темных волос, вошла в комнату и встала рядом с ним.
В КГ было обычным делом — черт, и даже, возможно, ожидаемым — что напарники встречались. И это только добавляло напряжения между мной и Джонахом.
Я видела девушку Горация пару раз, но до сих пор не знала ее имени. Судя по выражению ее лица, которое было не особо дружелюбным, я предположила, что не узнаю его и сегодня.
— Ты опоздала, — произнес голос из дверного проема.
Я оглянулась. Ной Бек, широкоплечий, с бледной кожей и лохматыми каштановыми волосами, с яркими голубыми глазами, вошел в комнату. Он был одет в синюю футболку Вечерней Средней Школы с изображением белого паука спереди. Все члены КГ носили футболку какой-то поддельной старшей школы; мы надевали их в тех редких случаях, когда появлялись вместе на публике, чтобы узнать друг друга.
Ной подошел к столу, прислонившись к нему бедром, скрестив перед собой руки. Другие вампиры собрались вокруг него, как отряд, собравшийся вместе, чтобы сразиться с общим врагом. Джонах держался рядом со мной, но встав так, чтобы я оказалась между ним и остальными охранниками. Достаточно символично, чтобы я начала думать о том, не сделал ли он это нарочно.
Комната быстро наполнилась магией, и она была совсем не дружеской.
— Я была в Доме, — сказала я. — Приехала сразу же, как только получила ваше сообщение. — Мой голос был безразличным, констатируя очевидное — я могла добраться сюда только в такие сроки.
— Мы тебя не часто видим, — произнес Ной. — Разве что в газетах, конечно.
— Тогда вы знаете, что я была занята, — ответила я, а затем посмотрела на Джонаха. — И меня не приглашали.
— И что же привело тебя сюда сегодня? — спросил Ной.
— Угроза. Думаю, вы слышали, что произошло прошлой ночью?
— Твоя очень публичная драка с другим вампиром? — спросил Ной. — Да. Сложно было не увидеть.
Я проигнорировала его тон.
— Я не знаю его имени. Но именно он убил того оборотня в Ригливилле. Калеба Франклина.
Джонах нахмурился, выражение его лица теперь было озадаченным. Он, может, и злился на меня, но Дом Грея располагался в Ригливилле, а значит Ригливилль был его территорией, и смерть Франклина была их проблемой.
— А еще он тот вампир, который напал на меня в ту ночь, когда Этан обратил меня. Он — причина, почему Этан сделал меня вампиром.
В маяке снова воцарилась тишина.
— На тебя напали, — произнес Джонах. Я предположила, что он тоже не слышал этих слухов.
Я посмотрела на него, встретившись с его озабоченным взглядом.
— У университета. Селина наняла его убить меня. Он попытался, но Этан и Малик появились вовремя, и он сбежал.
Глаза Джонаха расширились от понимания.
— Ты была одной из тех женщин, которых Селина пыталась убить.
Я кивнула.
— Да. Но она не преуспела. — Совсем наоборот; я убила ее в офисе бывшего мэра Сета Тэйта.
— Со времени нападения на меня не было никаких следов этого Бродяги, — произнесла я. — По крайней мере, известных мне.
— Пока он не убил Калеба Франклина, — добавил Ной, и я кивнула.
— Мы не видели его лица той ночью. Мы преследовали его, но у него была машина и он ушел. Прошлой ночью он стоял перед Домом Кадогана.
— Он побежал, — продолжил Ной, — и ты снова бросилась в погоню.
Я кивнула.
— Я знала, что он убийца Франклина. Я не понимала, пока мы не оказались в вагоне, что он также почти стал и моим убийцей.
— Ты уверена, что это он?
Я посмотрела на Ноя.
— Несомненно. — Я расстегнула куртку, и когда вампиры подпрыгнули, медленно достала фотографию, протягивая ее Ною. — Это снимок с видео. Селина рассказала нам, что вампир, которого она наняла, был Бродягой, но у нас не было больше никаких подробностей. Вы знаете его?
Ной посмотрел на фотографию, затем передал ее Джонаху, который шагнул вперед, чтобы ее взять.
— Я его не знаю, — ответил Ной. — Я слышал слухи о Бродяге, который был вовлечен в убийства Селины, но ничего толком. Когда Селину арестовали, эта история затихла.
— Ты глава Бродяг Чикаго. Разве ты не должен его знать?
— Я всего лишь говорю от их имени. Вампиры становятся Бродягами, поскольку не хотят быть частью Домов. И для многих это значит, что они не хотят, чтобы их могли отследить. Возможно ли, что я знаю его? Да. Но нет, я не знаю.
Джонах передал фотографию мне.
— Я тоже его не знаю.
— Он работает с Ридом, — продолжила я и поделилась с ними подробностями о Риде, алхимии и его плане.
Я позволила своему взгляду скользнуть по остальным вампирам в комнате, которые все еще с подозрением смотрели на меня. Но теперь, по крайней мере, любопытства было больше, нежели когда я открыла эту дверь.
— Вы когда-нибудь видели что-то подобное? Алхимию? Магические символы в помещениях, на стене?
Никто не заговорил, не поднял руку, давая понять, что у них есть хоть какие-то идеи по поводу того, о чем я тут говорила.
— У Рида хорошие связи — политические, экономические, сверхъестественные. И что бы он там ни готовил — чем бы ни была эта алхимия — это будет что-то масштабное. Опасно масштабное. Нам бы не помешала ваша помощь.
— Тебе нужна наша помощь? — Вампирша, которую я не знала, вышла из комнаты, откуда появился Ной, скрестив руки на груди. Она была высокой и стройной, с прямыми, темными волосами, бронзовой кожей и огромными карими глазами. — Это уже слишком. Ты не выполняешь свою работу, но просишь нас об услуге?
Меня не беспокоило, что они плохо думали обо мне, поскольку для меня это не было сюрпризом. Меня даже не напрягло, когда она направилась к нам, встав рядом с Джонахом, будто защищая его. Но меня беспокоило то, что она — да и остальные — упускали всю суть.
— Я делаю вашу работу, — ответила я, и мне только пришло в голову, что именно это и беспокоило меня в КГ все это время. — Дом Кадогана делает вашу работу. Мы приглядываем за вампирами этого города, разбираемся с дерьмом, которое продолжает сыпаться на нас, и справляемся с человеческими нападками. Вы — нет.
— Мы секретная организация, — ответил Ной.
— О которой нам всем хорошо известно, — ответила я. — Но вы даже не требовали частного доступа в Дом Кадогана, чтобы поприсутствовать на встречах. Вы не предложили свою анонимную помощь. Вы не предложили вообще ничего. Вместо этого вы зациклились на мысли, что я враг. Почему вы вообще думаете, что меня это волнует?
— Морган и Селина, — произнесли Гораций и его девушка одновременно.
— Ты знаешь, что она делала с Кругом, — сказал он.
— Долги Селины Риду не имеют ничего общего с Морганом; он невиновен. — Или близко к этому, по моему мнению. — Она задолжала Кругу миллионы. Брала в долг на протяжении многих лет. Морган даже не знал об этом, пока не стало слишком поздно. Но могу поспорить, что вы кое-что знали, и все же ничего не сделали.
У женщины хватило честности, чтобы выглядеть немного огорченной.
— Все намного сложнее, чем кажется.
— О, я в курсе, насколько это сложно, — ответила я, злость начала нарастать, — потому что Дом Кадогана оказался в центре всего этого. Дом Кадогана всегда оказывается в центре проблем, даже когда мы не имеем с ними ничего общего.
Я агрессивно шагнула вперед, чувствуя, как нарастает их беспокойство.
— Однако вы не сделали ничего. Вы хотите исправить плохих парней? Хорошо. Но вы также должны помогать хорошим. А мы — хорошие.
— Это ты так говоришь. — Выражение лица Горация не было дружелюбным.
— Я чертовски права. И я буду счастлива сразиться с любым, кто скажет противоположное. — Я посмотрела на Ноя, решив, что если он поставил меня на линию огня, то я могу сделать с ним то же самое. — Зачем ты предложил мне присоединиться к Красной Гвардии, если не доверял мне?
— Он был мертв, когда мы приглашали тебя, — ответил Ной.
В комнате воцарилось молчание, повиснув, как проклятие. Голос Ноя был лишен эмоций. Я не думала, что он хотел быть жестоким, даже если это заявление и было жестоким. Но что более важно, оно было ошибочным.
— Нет, — ответила я. — Он был жив, когда ты пригласил меня. Я ответила «да», когда он умер, потому что тогда я не могла предать его уверенности. В этом плане я ничем не рисковала. Он не был мертв в тот первый раз, когда я пришла на маяк, или в любой другой раз с тех пор, как Дом Кадогана начал разбираться с проблемами.
Я положила руки на бедра. Я не планировала приходить сюда и начинать разборки, но поняла, что не могу остановиться. Я была слишком раздражена этим бездействием, этой апатией, их позицией, что каждая проблема — это проблема кого-то другого.
— Когда ГС постучал в нашу дверь, когда копы появились у нашего порога, когда Эдриен Рид пришел в наш Дом, вас там не было. Поэтому не говорите чуши о том, что вы на стороне вампиров и против угнетателей. Вы можете выбирать свои битвы. И знаете что? Думаю, вы решили, что мы с Этаном одна из таких битв, потому что считаете, что можете ее выиграть. Я думаю, вы знаете, что Красная Гвардия бесполезна, что если вы продемонстрируете, что можете контролировать меня, контролировать Дом Кадогана, вы сможете показать, что у вас есть яйца. Но это херня. Единственное, что вы получите из этого — выведете из себя людей, которые работают до последних сил — буквально — чтобы убрать тот бардак, который вы игнорируете.
— Похоже, Салливан сам создал свой бардак, — произнесла высокая женщина. — Он разыграл еще тот спектакль с Ридом.
— Поход в Сад был не лучшей идеей, — согласилась я. — Рид угрожал мне, хотел добиться определенной реакции у Этана и добился. Этан знает, что это было ошибкой, но арест был подставой. Они проговорили десять минут. Это была демонстрация силы Рида, поскольку вот такой он парень. Поэтому нам нужно объединиться. Вот почему это настолько значимо. — И было чертовски жаль, что сейчас я не могла сказать этого Этану и Габриэлю. Но все по порядку.
Женщина открыла рот, чтобы заговорить снова, но я подняла руку.
— Нет. Я не закончила. Уверена, вы достаточно уже наговорились обо мне, и это мой шанс высказаться. Вот вопрос, который вы должны задать себе: Вы продолжите тратить впустую свое время со мной, с Этаном, когда вокруг вас враги, которые планируют поставить этот город на колени? Вместо того, чтобы присоединиться к нам, вместо того, чтобы помочь сражаться, вы собираетесь продолжать спорить враг ли я вам? Вот вам ответ: нет, не враг.
— Громкие слова, — пробормотал кто-то.
— Черт возьми, да, — ответила я. — И нелегкие. Вы видели, через что прошел Кадоган. Я не говорю, что будет легко. Но не поэтому была основана КГ, разве нет? Не для того, чтобы делать то, что проще?
Я не стала дожидаться ответа, но, направляясь к двери, оглянулась. Я посмотрела на Джонаха, позволив взгляду задержаться на нем. Его глаза, кристально голубые, не выказывали абсолютно ничего.
— Когда будешь готов поработать, — сказала я ему, — ты знаешь где меня найти.
И ушла.
***
Я смотрела в окно такси, пока ехала в Гайд-Парк. Водитель продолжал проверять зеркало заднего вида и ясно давал понять, что торопится высадить меня к чертям собачьим из своей машины.