Спустя несколько дней, Дамаянти пришла снова и стала звать снаружи. Мы даже не успели обменяться и парой фраз, как в дверь постучал охранник и закричал: «Эй, Харе Кришна, слазь с окна! Иначе я побью тебя!» Он выругался. Я спрыгнул и сел на кровать, очень сожалея, что снова не смогу поговорить с ней.
Немного погодя, один заключенный спустился на пол, чтобы смотреть под дверью не идет ли охранник, и я смог поговорить с ней снова. Я спросил её, может ли она дать нам Вайшнавскийкалендарь с днями Экадаши и Гаура-пурнимой и другими священными датами. Она начала мне быстро их диктовать, а я записывал, чтобы затем рассказать всем преданным в тюрьме. Она мне продиктовала только некоторые из них, а потом я уже не мог её расслышать. Я был так счастлив, что я узнал деньГаура-Пурнимы, день явления Господа Чайтаньи, который наступит через неделю. Мы стали обдумывать, как мы будем праздновать этот великий день, 500-летнюю годовщину явления Господа Чайтаньи.
25 марта 1986г., я попросил носовой платок у одного заключенного и стал рисовать на нем цветными ручками. Я не был художником, но думал, что по милости Кришны я нарисую что-нибудь интересное от сердца в честь этого дня. Я нарисовал алтарь со свечами, наручники и четки, Панча-таттва мантру, и еще некоторые символы.
Утром в окно меня позвал Адвайта и попросил попеть немного. Я начал петь Шри Шри Гурваштаку (восемь стихов в честь духовного учителя), начиная с:
Самсара-даванало-лидха-лока
Транайа карунья-ганаганатвам
Праптасья кальяна-гунарнавасья
И в конце каждого стиха все заключенные пели:
«ванде-гурох шри чаранаравиндам»
Женщины с пятого этажа пели очень громко и активно участвовали в киртане, стуча ложками по решетке и кружкам. Это был один из самых сладких киртанов в моей жизни! К счастью, охранники нас не беспокоили, так как Хатшик дал им немного денег, чтобы они оставили нас в покое.
Все преданные соблюдали пост на Гаура Пурниму. Мне удалось собрать некоторые продукты у заключенных и смешав их все вместе, я сделал свой первый пирог из черного хлеба, маргарина и сахара. Затем я предложил его Панча-таттве, нарисованной на платке.
Вечером мы раздали всем по кусочку пирога и все получили благословение. Я разрезал пирог ручкой ложки, которую наточил об стену. Получился очень вкусный пирог и некоторые просили добавки. Так я отдал и свой кусок тоже, так что мне остался крохотный кусочек. Это был такой нектарный прасад! Я не знаю, как это произошло, но у него был вкус ванили, а верхушка напоминала мороженое. После этого у нас был замечательный киртан, и я рассказал всем все, что я знал о Господе Чайтанье. Это был один из самых благословенных дней из всех, что я провел здесь, но ещё большим сюрпризом было то, что в этот день я получил инициацию от моего Гуру Махараджа! Было бы здорово, чтобы мой Гуру сказал мне об этом; но я узнал об этом только полтора года спустя. С этого дня Сако звали Шачисута, а меня Сарвабхавана дас.
Вскоре стало традицией петь утренние и вечерние молитвы. Когда преданный начинал петь, заключенные его поддерживали. Все в тюрьме имели копии мантр. После того, как я показал Панча-таттву разным людям, один самый влиятельный заключенный очень привязался к ней и попросил Агвана (Адвайту) о ней. Адвайта написал мне письмо, и спросил меня, могу ли я подарить её. Я не хотел её никому отдавать, но было похоже, что Адвайта был уверен, что я сделаю всё, что он попросит меня. Я написал: «Я не могу отдать Панча-таттву тому, кто курит и ест мясо. Прости меня, что я не могу отдать её, брат. Я решил сохранить её до дня моего освобождения из этого ада, и это всё что у меня есть».
Через десять дней я получил ответ с обещанием от этого заключенного, что он перестанет курить и есть мясо и будет следовать всему, что скажет ему Адвайта. Так я понял, что у меня нет другого выбора, как отдать её. Он был очень счастлив и написал мне благодарное письмо. Четыре года спустя, Адвайта дас рассказал мне, что он встретил этого мужчину на улице и он показал ему то изображение Панча-таттвы, что я дал ему! Он сделал бусы и носил Панча-таттву у себя на груди. Он также рассказал, что по милости Панча-таттвы, он ощущал сильную защиту все эти годы, он бросил употреблять наркотики и другие плохие привычки. Меня всегда поражало, как люди привязываются к Господу Кришне, немного пообщавшись с такой падшей душой как я.
Однажды Хатшику принесли передачку из дома, в ней была лишняя записная книжка, и он спросил, нужна ли мне она. Я не задумывался об этом, но взял с мыслью: «Может быть однажды я смогу использовать её в служении Кришне». В тот же вечер, я не спал всю ночь, переворачиваясь с боку на бок. Было так много клопов, я весь чесался. Сначала мы, преданные, не знали как бороться с этой напастью и вели дискуссии «по почте» о том, можем ли мы убивать этих созданий или нет? Мы практиковали ахимсу, ненасилие, и не убивали даже самое мелкое существо. Мы спросили старших преданных об этом, и Камаламала написал мне письмо: «Нет ничего плохого в том, чтобы убивать того, кто атакует и нападает на тебя. Если у тебя нет другого выбора, просто повторяй Харе Кришна, чтобы освободить эту душу». В похожей ситуации, когда кто-нибудь нападает на вашу семью, детей, жену, поджигает ваш дом, убив агрессора, вы не получаете кармических реакций. Для меня это было большим облегчением, и я, по крайней мере, не давал сосать им мою кровь.
Одним из худших охранников был высокий мужчина с Ленинакана. Он был очень грубый и потный. Он приставал ко всем и избивал. Я слышал, что он был призером по боксу перед тем как стать охранником. Все в тюрьме боялись его, и обычно с ним никто не разговаривал. Утром как обычно он зашел к нам. Пока он считал, нас обходя по кругу, мы стояли с руками сзади, он неожиданно ударил меня очень сильно, и я упал на стол. Он стал избивать меня снова и снова; большинство ударов пришлось по рукам, которыми я закрывал лицо. Я знал от других преданных, что он постоянно избивал их и что он часто выражал свою ненависть на преданных.
Некоторое время спустя, один заключенный спросил, почему он постоянно бьет меня, несмотря на то, что я ни разу не посмотрел на него и не сказал ни слова. Он ответил «Ты знаешь, о чем моя жена спрашивает меня каждый день? Каждый вечер она спрашивает меня бил ли я сегодня кришнаита, знаешь почему? Если я скажу нет, она не будет спать со мной. Так что у меня нет иного выбора, кроме как каждый день избивать этих парней!»
Когда он ушел, все говорили, о демоничности его натуры и о плохой карме, которую он зарабатывает, поступая с нами таким образом. Боль в руках перешла в синяк длинный как огурец. Он был красный вначале, затем синий, а затем бордовый. После таких побоев я обычно поправлялся через неделю.
Иногда я рассказывал истории из книг Шрилы Прабхупады о смирении преданных. Моим сокамерникам очень нравилась истории о людях, которых преследовали и садили в тюрьму, за то, во что они верили. Им нравилась история о Харидасе Тхакуре, которого избивали на двадцати двух базарных площадях по приказу мусульманского правителя в Навадвипе, западной Бенгалии, в Индии. Они полюбили Харидаса Тхакура и не сомневались в силе святого имени. Я вкратце рассказал всем эту историю.
Заключенным так нравились эти истории, что они просили рассказывать еще, но, к сожалению, в то время я не знал их много. И снова я удивлялся, когда я говорил о деталях этих историй, хотя я никогда не читал их, а только слышал вкратце от преданных. Это было так словно Господь Кришна Сам рассказывал мне истории из моего сердца. Так я осознал: «Да, Кришна здесь, в моем сердце, и всегда ведет в верном направлении!»
Как-то слушая эти истории один из заключенных начал смеяться и шутить: «Эй, парни, знаете что? Ведь это благословение сидеть здесь в Советаченьской тюрьме». Несколько мужчин стали очень серьезно относиться к сознанию Кришны. Одним из них был Карен; он читал восемь или десять кругов джапы со мной каждый день. Карен делил со мной свою порцию хлеба, говоря: «Ты можешь съесть мой хлеб, а из своего сделаешь больше четок!»
Много лет Карен был водителем огромной цистерны со свежим молоком управления молочной промышленности. Однажды он решил принять ванну с молоком со своей подругой. Так, в конце смены, он подвез цистерну под окно своей ванны, зацепил крючком трубу, чтобы наполнить ванну. Затем он смешал молоко с водой и принял ванну. Соседи сообщили об этом в полицию и его осудили на четыре года. Его отец заплатил много денег, чтобы снизить срок до двух лет. После освобождения в 1990 году я встретил Карена. Он пришел ко мне домой, чтобы поговорить о сознании Кришны.
Однажды я начал петь киртан. Мы стали петь в своей камере, без цели вовлекать в это другие камеры. Это был мелодичный и сладкий киртан. Почти все в нашей камере пели. Затем мы услышали стук снизу и сверху с просьбой петь так, чтобы другие смогли присоединиться. Мы сели на окно, чтобы всем было слышно. Вскоре киртан стал всеобщим с участием многих камер. Карен сидел рядом и стучал ложкой по тарелке. Спустя некоторое время, охранник стал кричать снаружи: «Эй, парни, лучше прекратите петь».
Вскоре охранник открыл дверь и подбежал к нам. Мы даже не успели спрыгнуть с окна, как он схватил нас двоих и сбросил на пол, он тащил нас за волосы по полу в свой кабинет. Сначала он обрушился на моего друга с гневом, спрашивая, почему он пел со мной. Затем ударил его несколько раз в живот и бросил на пол. Затем он направился ко мне, глядя прямо мне в глаза. Его глаза погодили на горящие угли! Он ругался и кричал на меня так громко, как только мог: «Сегодня ты расскажешь мне, где вы печатаете свои книги и кто их для вас печатает! Я знаю, ты никому этого не рассказал, но мне ты расскажешь. Ты понял?»
Он ужасно кричал, как демон, и я с трудом сдерживал смех. Он взял дубинку и ударил со всей силы по шее и вискам. Затем он ударил меня со всей силы и я отлетел в другой конец комнаты, я упал, кровь текла из носа и рта. Он подошел и стал бить по спине и груди так сильно, что я потерял сознание и не помню, что происходило потом. Я очнулся и увидел, как он тащит меня по полу. Он ругался, и бил меня ногами в живот и по лицу. Я смог отвернуться, тогда он стал пинать мою спину, и я отключился снова. Перед глазами всё почернело. Мои глаза полностью закрылись, и только какой-то странный звук постоянно насвистывал мелодию в моих ушах. Затем он бросил меня в камеру и закрыл дверь.
Несколько товарищей по камере помогли мне лечь на кровать. Они помыли мне лицо, как они рассказали мне несколько дней спустя. Я не помню, как долго я лежал в кровати, но когда я открыл глаза, все спали. Я попытался встать и пойти в ванную, но я не чувствовал связи между верхней и нижней частью тела. Я закричал и снова потерял сознание.
Я потерял чувство времени и места и начал разговаривать с кем-то. Я знал, что все спят, и не хотел громко говорить, но я не мог контролировать свой язык. Мне казалось, что я кто-то другой и ничего не могу поделать с этим телом. Во сне кто-то ухаживал за мной, это было так чудесно. Я не знал кто они, и почему я был с ними. Но в одном я был уверен, что всё, что там было - прекрасно, и я стал другим, тело стало светящимся. Я был так счастлив, что забыл обо всем случившемся со мной. Время текло по-другому. Несколько неописуемо красивых созданий пели и танцевали вокруг меня, небо было таким голубым и чистым, что я мог видеть каждую птицу, летающую здесь. Сотни птиц пели, вокруг меня были павлины и олени. Меня отнесли на тенистый берег реки и предложили мне тысячи прекрасных блюд и напитков. Я только принялся насладиться пиром, как почувствовал, как кто-то шлепает меня по лицу и кричит: «Эй, ты еще здесь или умер?»
Я открыл глаза и увидел охранника, из глаз потекли слезы. Я качнул головой, чтобы дать понять, что я жив. Охранник, что подсчитывал нас с утра, стоял надо мной. Я плакал не столько от боли, а от того, что мне пришлось вернуться в эту темную камеру, где было так грязно и мерзко. Я так устал всё время смотреть на тяжелую черную дверь весь день и всю ночь. Было так омерзительно смотреть на эту грязную лампу, покрытую слоем насекомых, которая тряслась всегда, когда охранник открывал дверь под ней, а на стены падали тени от решеток. Я чувствовал себя таким несчастным грешником, которому даже во сне не удалось отведать Кришна-прасада! Я был так голоден и хотел пить! Я попросил немного воды. Кто-то принес мне кружку воды, и помог мне выпить её. Это было очень тяжелой задачей, так как я с трудом мог оторвать спину.
Карен, который был со мной, когда это произошло, рассказал всем, как жестоко охранник избил меня. Всё мое тело ныло от боли, которую я не испытывал раньше. Мой правый глаз так затек и так болел, что я не мог открыть его. Прошло некоторое время, пока я понял, где я, и что происходило.
Мои товарищи по камере посоветовали позвать охранника и попросить его отвезти меня в тюремный госпиталь. Охранник сказал, что я здесь для того, чтобы умереть, а не чтобы лечиться. Я сказал, что буду голодать, если меня не отвезут в больницу, но я так и не получил помощи. Я начал голодать и объявил, что если меня не отвезут в больницу, то я умру здесь. Я отказался от еды и воды на долгое время. Однако, я не почувствовал улучшения состояния, и никто не собирался идти и помогать мне. Я лежал целыми днями и повторял Харе Кришна так много, сколько мог. Я не чувствовал себя лучше, но через некоторое время, я стал понемногу ходить в ванную без помощи. Я стал беспокоиться о своем здоровье, так как через две недели, я увидел кровь в своей моче. Многие заключенные говорили, что это очень опасный симптом, и если я не увижу доктора, то могу умереть.
Я делал всё, чтобы привлечь внимание, но ничего не работало. Я перестал голодать через девятнадцать дней и понемногу стал приходить в норму. К удивлению, я стал чувствовать себя лучше и лучше, и вскоре боль осталась только в спине, которая болит и по сей день. Мой правый глаз тоже стал лучше, но, к сожалению, видеть стал плохо. Всё расплывалось.
Некоторые говорили, что я не смогу иметь детей, так как у меня сильный ушиб нижней части спины и крестец. Несомненно, я никогда не смогу бегать и заниматься спортом и другими активными занятиями, к которым я привык. И это все ради удовлетворения чувств охранника и его жены! Много недель спустя боль еще напоминала мне об этом человеке, у которого, наверное, совсем не было сердца. Первый раз в жизни, я не мог контролировать свой гнев. Я ругал его снова и снова. Я хотел, чтобы он и его жена испытали ту же боль, что и я. Я бы хотел сделать так, чтобы он раскаялся за все то, что он сделал со мной и другими преданными в этом аду. Первый раз я почувствовал, как желал, чтобы произошло, что-то очень прискорбное с другим человеком. Потихоньку я забыл о случившемся, но спина иногда напоминала мне, а правый глаз до сих пор может видеть только свет и темноту, и ничего больше.
После этого случая, я не видел этого охранника очень долго, что было очень хорошо, не только для меня, но и всех нас. В день, когда нас должны были перевозить в Русскую тюрьму из Армении, мы услышали от одного из охранников удивительную историю о нем и его семье. Сначала он сказал, что слышал, как я осудительно говорил о его грубости, и видимо мои слова сработали. Затем он сказал, что видимо есть Бог, который видит всё, что мы делаем и наказывает нас за наши дела. Я сказал, что не понимаю, о чем он говорит, и спросил, почему он мне всё это рассказывает. К этому времени все в камере уже хотели знать, в чем дело. Охранник вел себя очень странно, и, кажется, он чего-то боялся. Он положил руки на маленькую дверь для еды и положил свой острый подбородок на руки, и рассказал нам, что случилось с тем охранником, который избил меня. Он начал с того, что в воскресенье, он, его жена и двое детей поехали в Ленинакан (сейчас Гумри) на свадьбу. На обратном пути, он вел машину пьяным, и попал в очень серьезную аварию. Машина свалилась с утеса и все погибли. Машину так сильно помяло, что её пришлось разрезать на много частей, чтобы достать людей.
«Ээээээх!» - все ободрительно вздохнули. Некоторые заключенные начали смеяться и браниться на него еще больше. Они говорили, что видимо это случилось, потому что он избил столько невинных людей, и Бог его наказал за это. «Это хорошо!» - говорили они, - «Нет дубинки, нет боли!»
Когда охранник закончил рассказывать историю, он сказал, что если он чем-то обидел меня, чтобы я не проклинал его за это. «У меня трое маленьких детей, я должен их кормить, пожалуйста, не проклинай меня»,- сказал он.
Все видели, как он был впечатлен этим случаем. Я сказал ему: «Мы, преданные, обычно никого не проклинаем, но Господь видит, что делают люди. И если ты сильно жесток, Господь накажет тебя разными способами, как в этой жизни, так, и в следующей. Преданные Кришны не хотят никого проклинать. Однако, они просят Господа помочь вам, охранникам, понять, что то, что вы делаете неправильно и в этом нет необходимости. Но если вы не понимаете, то иногда Кришна Сам заботится о Своих преданных, также как и о демонах. В критической ситуации, Господь приходит лично, чтобы защитить Своих преданных и наказать демонов.
Я спросил его, хочет ли он послушать одну замечательную историю, похожую на эту, он сказал, что после этого случая будет слушать всё, что я ему скажу. Я встал поближе к двери и стал рассказывать ему историю о Прахладе Махарадже, которого защитил Господь.
«Эта история случилась много тысяч лет назад. Отец Прахлада был закоренелым атеистом, каких только знала история. Его звали Хираньякашипу. Хиранья значит золото, кашипу – мягкая постель, что указывает на незаконные сексуальные отношения. И Хираньякашипу постоянно медитировал на это. Он испытывал большие лишения, совершал тяжелые аскезы с целью получить благословение от покровителя демонов, Брахмы. Он попросил бессмертия, так как хотел наслаждаться вечно. Брахма сказал: «Моя жизнь длиться дольше, чем всё мироздание, но даже я должен умереть. Проси меня о чем-то другом».
Тогда Хираньякашипу пожелал, чтобы его не смог убить ни человек, ни зверь, ни днем, ни ночью, ни каким видом оружия, ни на земле, ни в воде, ни на небе, ни внутри, ни снаружи. Он стал правителем почти всего мирозданья, и думал, что он Бог, контролирующий всё в материальном мире. Он думал, что благодаря благословению, он никогда не умрет. Пока Хираньякашипу правил миром, его сын, Прахлад, изучал всё о сознании Кришны. Прахлад всегда повторял святое имя Господа с большой верой и блаженством.
Естественно, будучи правителем материального мира, Хираньякашипу отправил Прахлада в школу, где учителя были материалистами. Они учили Прахлада и его друзей предметам, связанным с материальной жизнью и телом. Так как Прахлад был преданным, он знал, что правильно и что неправильно в материальном мире и знал Верховную Личность Бога, Шри Кришну. Прахлад с любовью повторял святые имена Кришны, чем бесил своего отца так сильно, что он приказал своим подданным убить своего пятилетнего сына. Кришна защитил Своего чистого преданного, и никто не смог причинить ему вреда.
Солдаты опускали Прахлада в чан с ядовитыми змеями. Но змеи не трогали его. Они натравили слона, чтобы он затоптал его, но Кришна, находясь в сердце слона, приказал животному посадить Прахлада на спину. Снова и снова Хираньякашипу хотел убить Прахлада. Он бросал Прахлада со скалы, но Кришна ловил его. Он пытался отравить Прахлада, но яд не действовал. В конце концов, Хираньякашипу бросил вызов: «Где твой Бог, Прахлад?»
Прахлад сказал: «Кришна всюду, отец».
«Всюду? Тогда пусть Кришна выйдет и сразиться со мной». Указывая на ближайшую колонну, Хираньякашипу спросил: «Он здесь или здесь?»
«Да, Отец, Он здесь и Он везде, даже в твоем сердце».
Хираньякашипу снес колонну своим мечом. Сначала раздался ужасающий шум, колонна развалилась пополам, и появился Кришна в удивительном облике для защиты Своего преданного. Господь имел устрашающую форму получеловека, полульва. Эта одна из форм Кришны, Господь Нрисимхадев. Это олицетворенный гнев Кришны. После поединка с Хираньякашипу, Господь Нрисимхадев, бросил его к Себе на колени и вспорол ему живот Своими острыми когтями.
Господь выполнил все условия Брахмы. Хираньякашипу убил не человек и не зверь, но Господь в своей самой удивительной форме. Он был убит ни днем, ни ночью, а на закате. Он был убит ни на земле, ни в воде, ни на небе, а на коленях Господа. Он был убит не оружием, а длинными, острыми когтями Господа. И он был убит ни снаружи, ни внутри, а на ступеньках входа во дворец. Прахлад был таким прекрасным преданным, что он подошел к разгневанному Господу и попросил простить его отца за то, что он совершил столько оскорблений, и даровать его отцу духовное совершенство. Господь сделал это, и таким образом Хираньякашипу обрел величайшую удачу».
Пока я рассказывал историю, охранник, стоя у двери, слушал очень внимательно, и не перебивал. Уходя, он сказал, что оставит окошко для еды открытым весь день, чтобы свежий воздух мог поступать в камеру, что было здорово для всех. Обычно заключенные платили деньги, чтобы ненадолго открыли окошко, что также позволяло им разговаривать с другими камерами.
Мы обычно получали не больше двух писем в день от других преданных. Некоторые письма передавали в душевой, некоторые по нашей «почте», а некоторые за плату через охранников. Вскоре вся администрация, охранники и заключенные говорили только о том, как Кришна наказал охранника и что Он действительно защищает Своих преданных. Для нас это стало отличной возможностью, чтобы проповедовать, и мы отнеслись к этому очень серьезно.
Мне было жаль этого охранника и его детей, но не его жену, которая постоянно ему говорила: «Если ты не побьешь сегодня преданного Кришны, то я не буду спать с тобой». Я не мог понять ход мысли этой женщины, и думал, что плохого она могла увидеть или услышать о преданных, что желала нашей смерти, но случилось обратное. Я думал, что она никогда даже и не встречала преданных, и основной причиной для её ненависти к преданным Господа Кришны, была информация, шедшая по телевизору, радио и из газет.
Я задавал себе вопрос, почему они погибли, и каков был план Кришны. Больше ни один из охранников не бил нас и не использовал бранных слов разговоре с нами, но в то же время они пытались скрыть причины, по которым они нас не бьют. Они не показывали вида, что боятся нас, а вели себя так, как будто уже не сердились на нас или заняты другими делами. Вся тюрьма стала очень мирной и тихой после этого случая, и многие заключенные благодарили за это преданных. Единственное, что было плохо, это то, что все это стало происходить лишь за шесть - семь месяцев до нашего отправления в Россию.
Шачисута, был очень расстроен из-за смерти охранника, пытаясь угадать какой вид тела он получит, покинув это демоническое тело. Он сказал, что считал, сколько раз Манукян оскорбил его и Кришну, или неуместно использовал имя Кришны, и насчитал более 150 раз. Шачисута сказал, что согласно шастрам, если кто-то даже один раз произнесет святое имя Господа, он не получит тело более низшего вида, чем то, в котором жил. Такая удачливая душа получит возможность повторять святое имя и служить Кришне в следующей жизни. Так что Шачисута пожелал ему удачи и лучшего тела в следующей жизни.
Я очень беспокоился о своем собственном теле, у меня не было времени размышлять о том, где он и какой вид тела он получит. Потом я уже не думал об этом, и ни разу не вспоминал долгое время. Я просто был счастлив, что после этого случая, охранники уже не били нас так, как до этого. Меня очень долго беспокоил мой глаз. Недостаток зрения сильно изменил мою жизнь, и я вынужден был привыкнуть к этой ситуации. Мне суждено было жить полуслепым инвалидом.
Несколько недель спустя, мой обвинитель, Армен, пришел ко мне. Он задавал много новых вопросов. Мы были в отдельной комнате для встреч прокурора с осужденными. В комнате был только маленький стол и два стула, прикрученных к полу. Армен заметил, что я медленно иду и спросил, что со мной случилось. Я рассказал ему всю историю, он очень сожалел об этом. Но он также сказал, что мои страдания происходят по моей же вине, потому что я не бросаю молиться и проповедовать даже в тюрьме. Он спросил, что он может сделать для меня.
«Да», - сказал я, - «принеси, пожалуйста Панча-таттву, изображение из полицейского участка, где хранятся наши вещи».
Он сказал, что это очень опасно. Он сказал, что сделает это, если я пообещаю, что никому не скажу, где я её взял. Через неделю он принес Панча-таттву. Я был невероятно счастлив! Я поблагодарил его за помощь и пообещал никому не говорить об этом.
Однажды охранник постучал в дверь и позвал меня. Я уже было забеспокоился, но к счастью, он звал меня, чтобы передать посылку. Я не мог поверить своим глазам! Я так хотел узнать от кого она, и что было в ней. Я расписался и получил большую сумку. Он сказал: «Твои друзья очень упрямы и у них получилось передать тебе эту еду. Они пытались много дней, но администрация не разрешала».
Я написал: «Харе Кришна. Спасибо вам» в бумаге и вернул её. Мои руки тряслись от счастья, не от мысли о еде, а о том что, все заключенные могут отведать прасад, о котором я рассказывал много раз. Также мне было приятно, что кто-то на свободе думает обо мне.
Охранник сказал: «Администрация не принимала посылку для тебя. Твои друзья приходили каждый день, чтобы передать её тебе. В конце концов, они сделали это. Я думаю, они заплатили много денег охране».
Позже я узнал, что преданные заплатили в три раза больше, чем обычно, чтобы передать посылку с замечательным прасадом. На бумаге было написано два имени – Тигран (Прана дас) и Армини (Дамаянти деви даси).
Все заключенные тоже были счастливы, так как после долгих рассказов о милости прасада, они наконец, смогут попробовать его! Я быстро открыл сумку и начал делать приготовления на столе. Наша камера наполнилась невероятным запахом!
Хатшик, мой друг, разламывая хлеб, обнаружил там два письма. Одно от Гуру Махараджа, и очень длинное письмо от преданных. Мне было больше интересно письмо, чем прасад. Я стал быстро читать письмо от преданных в углу комнаты, чтобы охранник не увидел меня, если заглянет в окошко в двери. Я читал о том, как преданные думают, переживают и молятся за нас и как пытаются вытащить нас отсюда. Они вдохновляли нас быть сильными, никогда не забывать Кришну, продолжать молиться и следовать принципам, насколько это возможно в такой трудной ситуации. Слезы бежали по моим щекам, а руки дрожали - письмо было такое трогательное.
Затем я прочитал письмо от Гурудева, которое было еще более вдохновляющим. Он поддерживал всех своих учеников, которые борются в разных тюрьмах Советского Союза, и благодарил, за то, что взяли на себя такую трудную миссию. Он вдохновлял нас быть сильными и никогда не терять веры в Шрилу Прабхупаду и Господа Кришну. В конце он сказал, что наши страдания временны, и скоро мы увидимся и будем вместе воспевать и танцевать вместе.
Это утверждение было таким впечатляющим и невероятным в то время, что я очень долго даже и не думал о нем. Я думал, что буду в тюрьме всегда, и мы никогда не увидим голубого неба без решеток, и что все кончено. Трудно было поверить, что через три года мы отправимся в Индию, чтобы совершить прекрасное паломничество с пятьюдесятью преданными. Трудно было даже поверить в то, что мы будем есть, сколько захотим, как нормальные люди, говорить о чем захотим.
В посылке были великолепные сладости для заключенных, халава и бурфи. Также там были хлебцы, приготовленные Прана дасом, несколько овощных пакор от Дамаянти. Там было много фруктов. О, всё было такое вкусное! Все кто пробовал говорили об этом; я взял совсем немного из сумки.
Я хотел передать немного прасада преданным в других камерах. Но только я об этом подумал, как кто-то постучал сверху и мы вместе с другими письмами получили немного бурфи от Шачисуты с письмом для меня, где были огромные благодарности от наших друзей снаружи.
Некоторое время спустя Адвайта передал немного сладостей с письмом, написанном на сигаретной пачке. Все были очень счастливы, что после долгих рассказов о вкусе Кришна прасада, у нас появился шанс попробовать его. Заплатив много денег, преданные смогли передать нам гораздо больше килограммов еды, чем обычно разрешалось, и позаботились о том, чтобы охранники не разломили хлеб, как это они обычно делали, чтобы посмотреть нет ли там наркотиков или писем. Ирония была в том, что охранники сами продавали наркотики заключенным каждый день. В действительности, у охранников каждый мог купить всё, что хочет. И не только это, если заплатить достаточно денег, они даже не проверяли, что посылалось туда и обратно.
БХАГАВАТ МАХА ПРАСАДАМ КИ, ДЖАЙЯ…
Часть 13
Решение суда
Из многих тысяч людей едва ли один стремиться к совершенству, а из достигших совершенства едва ли один воистину познал Меня.
-Бхагавад-гита, 7.3
Некоторое время спустя, Армен пришел к нам с бумагами, чтобы мы их подписали, и сказал, что это его последний визит к нам. Он сказал, что его работа закончилась, и он желает нам всего хорошего, после того как он передаст документы в суд. Я спросил, сколько нам могут дать? Он сказал, что не знает, но точно не больше трех лет, так как дело чистое, мы проведем в заключении два-три года. Я приготовился к самому худшему, но надеялся на лучшее.
Через неделю нам на подпись принесли новые бумаги, где была указана дата суда. Утром нас всех запихнули в грузовик, где мы на некоторое время снова могли быть вместе. Через полчаса мы прибыли к зданию суда. У нас с собой были некоторые вещи из тюрьмы. Как только открыли двери грузовика, мы увидели Прана и других, ожидающих нас. Нам сказали передать свои вещи нашим друзьям. Они поймали их вместе с нашими письмами и убежали.