Кроме того, ты выглядишь уставшей. Успокойся.
— Хорошо, — соглашаюсь я неохотно. — Мне подать отчет об инциденте, прежде чем я
уйду?
— Ох, да. Я сделаю это вместо тебя.
Я поднимаюсь наверх, к Хейлиз, чтобы попрощаться с ней. Когда я рассказываю ей, что
произошло, она поражает меня свои безудержным смехом. Не вижу ничего смешного в том, что
старый голый мужчина упал и чуть не раздавил ее любимый цветок.
У этой женщины странное чувство юмора.
Я сажусь в машину и пишу Зейну:
Я: Я пострадала на работе.
Зейн: Ты порядке? Что произошло?
Я: Старик упал на меня. Я в порядке. Хорошие новости: мне дали три дня выходных, а в
понедельник еще и нет занятий в школе!
Он не отвечает мне, так что я завожу машину и направляюсь домой. Минуту спустя, мой
телефон звонит, оповещая о пришедшем сообщении. Я проверяю его, стоя на светофоре.
Зейн: Я заеду за тобой сейчас. Планируй остаться у меня на эти дни.
Мое сердце взволнованно стучит в груди. Он хочет, чтобы я осталась у него! Да, черт возьми!
По дороге домой, я придумываю подходящую ложь, которую скажу маме. Она суетится
вокруг меня, заставляя лечь в постель, после того, как я рассказала ей о том, что произошло на
работе, и почему я так рано вернулась домой. Затем я говорю ей о том, что проведу эти выходные с
Рейчел (да, именно с той самой Рейчел) и ее семьей в Лос-Анджелесе, а она настаивает на том, что
мне лучше остаться дома, но я сопротивляюсь.
Чувствую себя просто ужасно из-за этого. Я уверяю ее, что со мной все хорошо, что мне очень
хочется поехать. После этого она соглашается и говорит, что я должна проведать Зейна, пока буду
там. Едва сдержалась от истерического смеха.
Я собираюсь с завидной скоростью, бросая свое лучшее нижнее белье и любимую одежду в
|
|
сумку. Затем я принимаю долгий и тщательный душ. Возможно, сегодня все произойдет! Я
тщательно проверяю, в порядке ли все мои бритвенные дела.
Когда я убеждаюсь в собственной гладкости и шелковистости, вылезаю из душа и надеваю
смелое фиолетовое белье, которое мне купил Зейн.
Я даже не примеряла его раньше, но могу сказать, что оно классно смотрится на мне. Сверху я
натягиваю розовую гавайскую рубашку и свои лучшие джинсы, а затем уже крашусь.
Я пишу Зейну, чтобы он встретил меня дома у Лорен. Он отвечает мне, что в двадцати
минутах езды. Ох, должно быть, он гонит, как сумасшедший. Наверное, он бы даже сбил меня, не
заметив. Я прячу свой браслет в карман пиджака, чтобы надеть его, когда выйду из дома, хватаю
сумку и лечу вниз по ступенькам.
Мне едва хватает времени на то, чтобы рассказать все Лорен, когда слышится стук в дверь.
Качая головой, она открывает дверь Зейну, который выглядит ужасно сексуальным и опасным в
своей черной кожаной куртке и потертых джинсах. Его глаза встречаются с моими, и от того жара,
что тлеет в них, мне хочется выйти проветриться.
Он кивает Лорен, а затем оглядывается на меня.
— Готова? — спрашивает он, выгибая бровь.
— Да, я… — я отрываю от него напряженный взгляд и поворачиваюсь к Лорен. — Можешь
пользоваться машиной, когда пожелаешь, и звони в любое время.
Лорен улыбается мне.
— Спасибо. Будь осторожна, хорошо?
— Буду.
Зейн берет мою сумку, и мы прощаемся с Лорен. Затем мы выходим за дверь и направляемся
к его машине быстрым шагом.
На этот раз это грузовик — большой, блестящий и черный.
|
|
— Я не хотел тратить время на то, чтобы возвращаться за машиной, — говорит он, открывая
для меня дверь. — Надеюсь, ты не против?
Кабина грузовика просторна и роскошна.
— Нет, — отвечаю я, благодарно улыбаясь ему, когда он помогает мне забраться в салон.
Он бросает мою сумку на заднее сиденье, а потом садится сам. С мгновение он просто сидит,
глядя на руль.
— Ты в порядке? — наконец спрашивает он, заводя грузовик. — Ты не сильно пострадала?
Я кривлюсь.
— Не, ерунда.
Я рассказываю ему о том, как Генри принимал душ, и обо всем ужасе происходящего.
Зейн косится на меня, уголок его рта искривлен.
— Подожди, он что, когда падал на тебя, был голым?
Я оглядываюсь на него, слыша задор в его голосе.
— Кто же выходит из душа одетым? И это не смешно!
— Вообще не смешно, — торжественно соглашается Зейн, качая головой.
— Только незрелая задница будет смеяться над этим. — Ну, и Хейлиз.
— О, да. Законченный козел. — Он сверкает передо мной яркой белозубой улыбкой.
Я не могу остановить хихиканье. Никто же не пострадал, так что могу посмеяться над тем, как
я оказалась под голым пожилым джентльменом.
Ага, эта ситуация была совершенно не травматичной.
— У меня есть для тебя сюрприз, — говорит Зейн. Он кивает в сторону приборной панели. —
Нажми вон ту кнопку.
Там в прямом смысле находится сто кнопок. Я нажимаю на одну и мне в лицо дует холодный
поток воздуха.
— Не эту, — смеется Зейн, нажимая другую кнопку.
Музыка в цыганском стиле вдруг заполняет кабину. Я поворачиваю голову, чтобы взглянуть
на него.
— Это McPigs?
— Ага. Их новый альбом.
|
|
У меня отвисает челюсть.
— Но он ведь еще даже не вышел!
Зейн скромно пожимает плечами.
— Я знаю парня, который знает другого парня.
Я вскидываю брови.
— Ты точно не скачал его незаконно?
— Кто, я?— Его глаза невинно расширяются. Затем он смеется. — Нет, малышка, этот альбом
не был получен нелегально.
Вообще-то, мне все равно, где он добыл этот альбом. Я не могу поверить, что он добыл его
для меня! Я не могу перестать улыбаться, в то время как McPigs поют/кричат о встрече с Джоном
Ленноном.
Когда заканчивается песня, Зейн убавляет звук.
— Эй, Виолетт? Я хочу, чтобы ты знала, то, что ты остаешься у меня на пару дней, вовсе не
значит, что я чего-то жду от тебя. Ты понимаешь, о чем я говорю? Мы не должны заниматься тем,
чего ты не хочешь.
Я лишь смотрю вперед, слегка улыбаясь.
— Тогда, как ты сможешь увидеть меня в фиолетовом белье, которое ты мне купил?
Полная тишина, а затем:
— Оно на тебе сейчас?
— Ага.
Зейн ругается себе под нос, и грузовик внезапно ускоряется. Я задыхаюсь и хватаюсь за
приборную панель.
Нервно смеясь, я смотрю на него.
— Ты сегодня в нетерпеливом настроении?
— Я был терпеливым, — рычит он. — Продолжай вот так меня дразнить, и я съеду на
обочину. Ты узнаешь, как мало терпения у меня осталось.
Его грубый голос волнует меня еще больше, подталкивая на опасную территорию.
— Я могла бы позволить тебе подглядеть, — говорю я, дергая подол своей рубашки.
Зейн снова ругается и крепко сжимает обеими руками руль.
— Ох, дорогая, ты доиграешься.
— Правда? Наконец-то.
Он качает головой, и, к моему облегчению, начинает смеяться.
— Почему бы тебе не побыть хорошей девочкой и не вздремнуть? Перестань мучить меня.
— Думаю, я все-таки посплю немного, — бормочу я, устраиваясь поудобнее на своем месте.
— Сладких снов, Виолетт, — говорит он тихо, когда закрываются мои глаза.
— Я буду мечтать о тебе, и эти сны будут сладкими,— шепчу я сонно.
Глава 27.
Некоторое время я не могла заснуть, но теперь вдруг дремота охватила меня. Находясь в
комфортном грузовике Зейна, чувствуя себя защищенной, я впадаю в глубокий сон.
Когда я, наконец, просыпаюсь, мы подъезжаем к отелю, который выглядит очень богато, а
оформлен в виде средневекового замка.
— Где мы? — спрашиваю я Зейна сонным голосом. — Я думала, мы поедем к тебе домой?
— Мне захотелось удивить тебя. — Он улыбается мне.
Я загипнотизирована красочным гигантским фонтаном, находящимся перед отелем. Затем я
взволнованно вздыхаю.
— Это же Марви Маркус и принцесса Пиппи! Мы в Сказочном Замке?!
— Где каждая девочка — принцесса, а мальчик — пират.
Я взволнованно подпрыгиваю на своем месте.
— Зейн! Спасибо! Я и представить не могла, что ты привезешь меня сюда!
— Будет весело, — говорит он смело. Он практически убедил меня.
Камердинер, переодетый в пирата, забирает грузовик, и сразу же перед нами возникает другой
парень, который пытается забрать сумки у нас из рук. Но так как у нас только две сумки, Зейн несет
их сам. Пока он регистрирует нас, я восхищаюсь обстановкой холла, которая декорирована в стиле
эпохи Возрождения. Потолок кажется мерцающим шедевром, ангельские персонажи Сказочного
Замка резвятся в сумеречном небе.
— Пентхауз уже забронировали, но мне удалось достать для нас люкс, — говорит Зейн,
подходя ко мне. — Ты не против?
Я обнимаю его за талию, прижимаясь к нему.
— Все отлично, — бормочу я ему в грудь.
Большинство людей раздражала бы рождественская музыка, играющая в лифте, но мне
нравится. Я с энтузиазмом рассматриваю замысловатые замки, выгравированные на дверях лифта, а
Зейн просто улыбается мне.
Он ведет себя ужасно тихо, не отрывая от меня взгляда все это время. Я не настолько наивна,
я знаю, как выглядят парни, когда думают о сексе. Он наблюдает за мной, как хищник за своей
добычей, прежде чем наброситься на нее. И это странное напряжение возвращается, я чувствую, как
из-за него потрескивает воздух между нами, и я вижу, как напряженно застыл Зейн.
Я стараюсь изо всех сил игнорировать это, списывая свое нервное поведение на волнение от
того, что я нахожусь здесь. Я случайно врезаюсь в него, когда мы выходим из лифта, и отскакиваю
назад, словно обожглась. Зейн протягивает руку, чтобы поддержать меня, на его прекрасном лице
играет сексуальная усмешка.
Номер люкс до невозможности огромен и красив. Декор совмещает стили старой таверны и
дворца султана. Возможно, это звучит странно, но смотрится отлично. Мне нравятся темные
блестящие деревянные полы и экзотические ковры, и элегантная мебель в жемчужных тонах.
В просторной гостиной повсюду есть окна, раздвижные стеклянные двери, ведущие на балкон
с невероятным видом на парк развлечений. Я не устаю любоваться видом. Я хочу увидеть спальни,
их ведь больше одной?
Вот и они. Главная спальня с гигантской пушистой кроватью и примыкающей ванной
комнатой, в которой есть гидромассажная ванна. В другой спальне находятся две кровати, а в другой
ванной комнате есть стеклянный душ, достаточно большой, чтобы вместить трех тощих людей. И
достаточно большой для нас с Зейном. Мое лицо становится красным, когда я представляю нас там,
занимающихся вещами, далекими от мытья.
Мы будем ночевать в разных комнатах? Сейчас это кажется довольно глупым решением. Зейн
приносит обе наши сумки в главную спальню и ставит их на кровать. Он с интересом наблюдает за
мной, пока я осматриваюсь вокруг, инспектируя каждую деталь нашего роскошного номера.
Теперь я стою перед ним возле кровати, мы оба молчим и напряжены. Мы смотрим друг на
друга, как будто затерявшись во сне. Почему я вдруг чувствую себя такой застенчивой и
неуверенной рядом с ним, когда несколько часов назад готова была запрыгнуть на него?
Давай же, Виолетт, сделай шаг! Это естественный шаг в наших отношениях, который давно
уже приближался. Мы ведь занимались раньше другими интимными… вещами.
Ах, мне не нужно было думать об этом… теперь я краснею!
— О чем ты думаешь?
Голос Зейна пугает меня. Пока он изучает выражение моего лица, на его губах блуждает
полуулыбка.
— Ни о чем, — заикаюсь я, краснея еще сильнее.
— Да? Так почему ты краснеешь?
— Не знаю!
Зейн садится на край кровати и манит меня к себе.
— Иди сюда.
Я подхожу к нему, и он притягивает меня к себе на колени. Когда я обнимаю его за шею,
поглощая часть его тепла и силы, то чувствую себя раскованней.
— Ты снова себя накручиваешь, — говорит он, положив руки мне на бедра. — Просто
успокойся, хорошо? Я на тебя не давлю.
Я делаю глубокий вдох, чувствуя его знакомый сексуальный аромат.
— Я знаю. Но разве ты не хочешь…?
Одна рука, раньше лежавшая у меня на бедре, гладит меня по спине вверх и вниз, лишая
напряженности.
— Давай, сначала поедим или погуляем по парку. Хорошо?
Я не могу остановить благодарную улыбку, появляющуюся у меня на лице.
— Да! Я проголодалась.
Я спрыгиваю с его колен. Зейн тихонько вздыхает и проводит рукой по лицу. Импульсивно, я
делаю шаг в его сторону, вставая между его ног и кладу руки ему на плечи.
— Спасибо за терпение, — говорю я, глядя ему в глаза.
— Ты не должна благодарить меня за это.
— Должна. И за это тоже спасибо. — Я оглядываюсь вокруг.
Зейн притягивает меня ближе, обнимая за талию.
— Все для тебя.
Я наклоняюсь вперед, чтобы чмокнуть его в губы. Но как только мои губы соприкасаются с
его, дикая жажда наполняет меня. Поцелуй подавляет все мои сомнения и голос разума в моей
голове, взяв в плен мое тело. Мои руки обнимают лицо Зейна в то время, как углубляется поцелуй, и
все выходит из-под контроля.
Он отвечает, агрессивно поднимая меня и сажая к себе на колени.
Прекрасное, болезненное тепло наполняет мои внутренности в то время, как снаружи я вся
дрожу. Я отчаянно, до сумасшествия хочу быть ближе к нему. Я срываю с него рубашку и поднимаю
руки, чтобы он так же поступил со мной.
Затем я толкаю его на кровать и ложусь на него.
Я чувствую безумное желание, но… я не знаю, что мне делать! Моя неопытность делает меня
неуклюжей, когда я хочу быть смелой, когда мне нужно… ох, я не знаю, чего хочу!
К счастью, Зейн берет всю инициативу на себя. Он перекатывает нас, так что теперь он
сверху, контролирует поцелуй. Я беспокойно извиваюсь под ним, мои пальцы расстегивают его
джинсы.
То ли смех, то ли стон вырывается из уст Зейна, когда он хватает меня за руки и заводя мне их
за голову.
— Прекрати, Виолетт, — говорит он, задыхаясь. — Нам нужно притормозить или я сделаю
тебе больно.
— Плевать, — говорю я ему безрассудно. — Я хочу тебя.
— Черт, — бормочет он, на мгновение закрывая глаза. Когда он снова открывает их, его
взгляд прожигает меня. — Нет. Между все нами произойдет мило и медленно, даже если это убьет
меня.
Разве он не понимает, что это я умираю? Я замираю под ним.
— Нет, Зейн, — я чуть ли не всхлипываю. — Я не могу ждать ни секунды.
— Черт возьми, Виолетт,— ругается он. Измученное выражение его лица нажимает на все
мои правильные кнопки.
— Я буду должен тебе новое белье, — рычит он.
— Почему?
— Потому что я сорву его с тебя.
О, да!
Глава 28.
То, что происходит дальше… потрясающе, я не знаю, как еще описать это. Это даже
приблизительно не похоже на то, как я представляла свой первый раз. Я ожидала горькую песню о
любви, комнату, наполненную свечами и тихими вздохами.
Но между нами с Зейном происходит все по-другому. Возможно потому, что напряжение
нарастало между нами слишком долго, или потому, что мы были связаны, я не знаю. Вместо нежного
дождя, стучащего в окно, я получила прекрасный дикий ураган. Вместо любовной песни, я получила
тяжелый рок — кричащий концерт посреди шторма, с бьющими басами и дикими танцами под
дождем и в грязи. Боль, смешанная с огромным удовольствием, делает мой первый раз еще
прекраснее.
Это не могло быть более совершенным и более правильным.
Я перекатываюсь на бок, морщась от небольшой боли. Зейн сразу же поворачивается ко мне,
выглядя обеспокоенным.
— Ты в порядке?
— О, да, — улыбаюсь я ему, немного легкомысленно от переполняющих меня эмоций.
Зейн неохотно смеется. Он проводит рукой по лицу.
— Черт возьми, я никогда не был настолько груб, даже с теми девушкам, которые могли
выдержать подобное. С тобой же… я потерял контроль. — Он тянется ко мне и заправляет прядь
моих волос. — Извини.
Я опираюсь на локоть и всматриваюсь в него.
— Подожди. Ты признаешь, что секс со мной отличается от секса с любой другой девушкой, и
что все было настолько классно, что ты потерял контроль. И ты извиняешься за это? Чувак.
Зейн смотрит в потолок.
— Я создал монстра, — бормочет он.
Я самодовольно хихикаю, хлопая его по руке.
— Неплохо для девственницы, да? Итак, я лучшее, что было в твоей жизни?
Он ухмыляется мне, выдергивая простыню из моей крепкой хватки.
— Да, Виолетт Марсер, ты — богиня секса. Ты лучшее, что у меня было. Я думал, что
оглохну на какое-то время.
Я смущаюсь, но, смеясь, пытаюсь забрать свою простыню назад.
— Это из-за моего сексуального тела?
Зейн вдруг перекатывается так, что теперь он полулежит на мне. Он ласкает мое лицо одной
рукой.
— Из-за этого. — Он наклоняет голову и накрывает мой рот своим. — И этого. — Он
перемещает свою руку мне на сердце. — Этого, — шепчет он. Затем его руки сдвигается ниже по
моему животу и еще ниже.
Я задыхаюсь, не в состоянии отвести от него взгляда. Невысказанные слова повисают между
нами. Он прикасается своим лбом к моему, и мы лежим вот так в течение драгоценной минуты.
— Чем ты теперь хочешь заняться? — спрашивает он лениво, разрывая чары. — Мы можем
пойти прогуляться по парку и перекусить там.
Я пробегаю руками вверх и вниз по его гладкой груди.
— Или, — говорю я, — мы могли бы поесть здесь, а погулять пойти попозже.
Зейн посмеивается тихо и сексуально.
— Мне нравится ход твоих мыслей. Вот, что я предлагаю, почему бы мне не пойти и не
набрать тебе горячую ванну, затем я быстро приму душ, а после мы закажем еду? Что ты хочешь?
— Мясо, — говорю я быстро. — Ты знаешь, что я люблю. И я бы лучше приняла душ.
— Поверь мне. Ты почувствуешь себя лучше после ванны.
Я хмурюсь, глядя ему в спину, когда он поднимается и исчезает в ванной комнате. Спустя
минуту, я слышу звук льющейся воды.
Зачем мне нужна ванна? Мое тело не так уж сильно и болит. Зейн просто чрезмерно
осторожничает. Это мило.
Затем я пытаюсь подняться, ладно, это больно. Оборачивая простыню вокруг себя, я хватаю
одежду из своей сумки и осторожно ковыляю в ванну. Зейн что-то говорит мне, но я слишком
отвлечена его невероятным телом, чтобы обращать на его слова внимание. Он лишь смеется и качает
головой.
После того, как он помогает мне забраться в ванну, сам направляется в душ в другой спальне.
Я опираюсь головой о небольшой выступ и закрываю глаза, вздыхая от удовольствия.
Не знаю, откуда берутся слезы, но как только я начинаю плакать, то уже не могу
остановиться. Я тихонько рыдаю себе в ладони, даже не зная, почему это делаю. У меня только что
был самый потрясающий опыт в моей жизни, так почему я чувствую себя вот так?
Как я себя чувствую? Точно не счастливой. Восторженно несчастной? Радость, смешанная с
болью? Я не могу объяснить этого. Я чувствую себя так, как будто парю в облаках, но это ощущение
дорогого стоит.
Я влюблена в Зейна, я прекрасно это понимаю. Как и то, что не смогу удержать его.
Расстояние и моя неуверенность… это всего лишь вопрос времени, когда мы расстанемся. Когда он
устанет от меня? Он никогда не признавался мне в любви, не разговаривал о нашем будущем. Он
ничем мне не обязан. Он не должен любить меня в ответ. Неважно, как мне от этого больно…
Пофиг. Я постараюсь удержать Зейна, как можно дольше. Я хочу жить мгновением. Без
сожалений.
В этом ведь секрет жизни?
Зейн входит, неся для меня обезболивающее и стакан воды, и говорит, что еду принесут через
двадцать минут. Я упоминала, как отлично он выглядит после душа? Его мокрые волосы выглядят
практически черными, а от его кожи исходит запах чистоты.
Он одет в черные тренировочные штаны, которые болтаются на его бедрах, он все еще без
рубашки. Ему нужно запретить носить рубашки и штаны…
Блин. Мне нужно сосредоточиться.
Я вылезаю из ванны, чувствуя себя бодрой и свежей. После того, как я насухо вытираюсь
пушистым полотенцем, надеваю свои ярко-розовые трусики с нарисованным кроликом и зеленый
шелковый халат — идеальный наряд для того, чтобы разгуливать перед своим сексуальным парнем.
Как только я выхожу из ванной комнаты, привозят нашу еду. Мы сидим на полу у окна в
гостиной. Я ем огромный сочный гамбургер и жареную картошку, в то время как Зейн, ест свою
здоровую фигню похожую на салат из порея и капусты. Фу.
Я умираю от голода! Уже практически три часа дня, и до этого времени я ничего не ела.
Зейну наплевать, что я ем как свинья, кажется, ему нравится, что я так наслаждаюсь пищей, и слава
Богу. Я не жру все подряд, как это было раньше, но я люблю поесть.
— Так я побываю у тебя дома? — спрашиваю я его после того, как делаю большой глоток
воды.
Зейн сомневается, глядя в окно.
— Я думал, что покажу тебе свой дом в понедельник, прежде чем отвезти тебя домой.
— Правда? — восклицаю я взволнованно. — Было бы круто.
— Ага. — Он наигранно улыбается, но я притворяюсь, что не замечаю этого. Мог ли он быть
более воодушевленным?
Я решаю сменить тему разговора.
— Итак, — говорю я, указывая на него жареной картошкой. — Что ты хочешь на Рождество?
— Тебя.
Я кривлюсь и бросаю в него свою картошку.
— Я серьезно.
— Я тоже. — Он передает мне картошку назад.— У тебя ведь рождественские каникулы на
носу? Проведи их со мной.
Я начинаю смеяться, но когда замечаю совершенно серьезное выражение его лица, мой смех
утихает.
— Ты, должно быть, шутишь. Моя мама никогда…
— Я поговорю с ней, — отвечает Зейн, изменяя свою расслабленную позу. — Она согласится.
Мои глаза расширяются.
— Ты собираешься рассказать ей о нас?
Он слегка усмехается.
— Ты думаешь, что она не знает?
— О том, что мы встречаемся? — я указываю на нас. — Она сойдет с ума! Она прибьет меня!
— Ты думаешь, что она ждет, что ты останешься хорошей маленькой девочкой до конца
жизни? — Зейн делает большой глоток из своей бутылки. — Послушай, я обо всем позабочусь,
понятно? Если ты хочешь остаться со мной, я все устрою.
Мое сердце стучит, как бешеное, когда я смотрю на него.
— Конечно, я хочу этого. Это было бы… замечательно.
Мне нравится, как озаряется лицо Зейна. Он наклоняется ко мне, его глаза темнеют.
— Ты невероятная. Иди сюда.
Я сразу же подползаю к нему. Позабыв о еде, мы начинаем целоваться. Он тянет за пояс моего
халата, распахивая его. Когда Зейн смотрит вниз, он разражается смехом.
— Подожди… повернись-ка. Это же…?
Я не понимаю, о чем он говорит, но я поворачиваюсь к нему спиной. Он снимает халат с моих
плеч, затем я чувствую его руку у себя на заднице.
— Это тот же кролик,— смеется он, голос его звучит удивленно.
Я разворачиваюсь, задыхаясь.
— Ты помнишь?!
— Как я мог такое забыть? Черт возьми, мне снились сны об этих трусиках.
— Какие еще сны?
Зейн грешно улыбается, похлопывая по мордочке моего кролика.
— Я покажу тебе позже.
Я вспоминаю то унизительное происшествие. Это случилось, когда Мэтт бросил меня. Я
помню, что была полностью опустошена и рыдала, как идиотка. Блин, а потом врезалась в Зейна (в
то время Сексуального парня) и как я была огорчена тем, что прекрасный незнакомец видел мой
конфуз.
Кто мог подумать, что все обернется вот так с прекрасным незнакомцем, и что предательство
Мэтта будет не более, чем далеким воспоминанием?
Качая головой, я улыбаюсь Зейну.
— Я думала, что никогда с тобой больше не увижусь.
— Если бы я не знал, что встречусь с тобой снова, то попросил бы у тебя номер телефона.
— Ах, это так… подожди-ка, что? — я недоуменно смотрю на него. — Откуда ты знал, что мы
увидимся еще раз?
Он откидывается назад и опирается на локти, наблюдая за мной дразнящим взглядом.
— Я узнал тебя по тем пятидесяти фотографиям прекрасной дочери, которые показала мне
твоя мама, Виолетт.
— Серьезно? Блин! Почему ты молчал об этом?
— И пропустил бы это выражение на твоем лице после того, как ты узнаешь новость? —
усмехается Зейн.
— Просто замечательно, — бормочу я. Я надеваю халат и завязываю пояс очень туго.
— Перестань, Виолетт, не злись. — Он берет меня за руки и притягивает к своей голой груди,
так что я полулежу на нем.
Я крепче обнимаю его, кладя голову ему на плечо.
— Я не злюсь. Просто ужасно смущаюсь. Опять.
Зейн посмеивается, проводя рукой по моим волосам.
— Знаешь,— начинает он после недолгой паузы. — Я уговаривал себя держаться от тебя
подальше.
Я наклоняю голову назад, чтобы посмотреть на него.
— Почему?
— Я сразу же захотел тебя, когда впервые увидел твою фотографию, — признается он. —
Затем, когда я нашел тебя плачущей и застрявшей в двери… ты была такой милой и уязвимой. А
потом ты появилась на моем пороге. Я не хотел сделать тебе больно, поэтому постарался держаться
от тебя подальше.
Он криво улыбается мне. Я толкаю его в грудь.
— А та ночь у бассейна? Это так ты соблюдал дистанцию?
Его улыбка становится еще шире.
— А, тогда.
— Да, тогда.
— Это был эксперимент.
— Эксперимент? — повторяю я недоверчиво. — Ты шутишь?
— Эй, сейчас же все в порядке, ведь так? — Я чувствую, как подо мной трясется его тело от
едва сдерживаемого смеха.
— Даже больше, чем в порядке, — признаю я. Я зеваю и сладко потягиваюсь перед ним. —
Который час?
Зейн тянется к своему телефону, лежащему на столе в нескольких сантиметрах от нас. Он
поднимает его и смотрит на экран.
— Три пятнадцать.
Я сажусь, полная энергии.
— Хочешь прогуляться по Сказочному Замку?
— Конечно, а ты? — спрашивает он лениво.
— Да, я чувствую себя замечательно! Пошли.
Зейн встает и качает головой, глядя на мой энтузиазм. Мы быстренько прибираемся, затем
начинаем собираться. Я наблюдаю с головокружительным увлечением, как мой парень (!) надевает
серую рубашку и джинсы. Очень жаль видеть, как такое прекрасное тело прикрывают одеждой, но
рубашка с длинными рукавами дразняще обтягивает его мускулистый пресс, а его зад в этих джинсах
выглядит… ммм…
Зейн ловит меня на подглядывании и бросает в меня рубашку. Затем, возвращая мне долг, он,
сложив руки, смотрит на меня, пока я надеваю розовый свитер и черные штаны. Его внимание
заставляет меня нервничать, поэтому я запутываюсь в свитере. И поэтому, к моей радости, ему
приходится помочь мне. Возможно, мне нужно попробовать быть более сексуальной и станцевать
для него стриптиз? Но я, наверное, споткнусь и окажусь в больнице с лифчиком, обернутым вокруг
шеи.
Да, наверное, так и будет.
Глава 29.
Мне нравится Сказочный Замок! Он похож на тщательно продуманную ярмарку эпохи
Возрождения: с прогулками на лошадях, шариками и сладкой ватой и блуждающими менестрелями1,
и… ох, чего тут только нет! Так как сейчас декабрь, старинный городской сквер украшен в
рождественском стиле: новогодними елками, красочными венками, мигающими огоньками, все это
радует маленьких сказочных принцесс! Посетителям предлагается возможность переодеться в
разные костюмы. Проходим мимо бесчисленных сверкающих принцесс, соблазнительных девиц,
лихих пиратов и… вампиров?
Серьезно?
Ладно, возможно, это покажется глупым, но я всегда хотела побывать здесь со своим парнем.
Мэтт не хотел приезжать сюда, он вообще никуда не любил ездить. Даже после того, как я
рассказала ему, что приезжала сюда ребенком, а теперь мечтаю вернуться с каким-нибудь красивым
парнем, за которого можно было бы держаться во время катания на опасных аттракционах или к
которому можно было прислониться, стоя в длинных очередях. Я видела, что так делают другие
пары, и мне это показалось таким романтичным.
Я довольна, что Мэтт постоянно отказывал мне, потому что теперь я здесь с Зейном, а что
может быть более совершенным. Мы стоим в очереди на мой любимый аттракцион «Пиратская
бухта», и Зейн обнимает меня своими сильными руками. А я тем временем лакомлюсь сладкой
ватой! Жизнь прекрасна!
Я замечаю девушку в брекетах, наблюдающую за нами с задумчивым выражением лица. Она
стоит дальше нас, кажется, вместе со своей шумной семьей. Веснушчатый мальчик тыкает в нее
сзади игрушечным мечем, а она отчаянно пытается игнорировать его.