Виктор А. Корнейчук, Адвентистский университет РиверПлейт, Аргентина
Настоящий доклад вкратце рассматривает некоторые из основных теорий религиозного развития, которые основаны на заложенных Жаном Пиаже принципах. Рассматриваются те предпосылки и исходные позиции, на которых строили свои взгляды Р. Гольдман, Д. Элкинд, Дж. Фаулер и Ф. Озер. На основе проведенных исследований развития концепции спасения в детях и взрослых среди адвентистов предлагается ряд положений, на которых строится новая теоретическая модель религиозного развития, применимая ко многим религиозным общинам.
Вступление
Религиозное развитие детей и взрослых представляет собой все более интересную сферу для исследующих проблемы развития психологов, теоретиков религиозного развития, работников религиозных печатных органов и разработчиков религиозных учебных программ, особенно в сфере христианства. Исторически, однако, религиозное развитие не привлекало к себе особого внимания в период становления психологии, как науки. Преобладающие в психологии, как науке, натурализм и эволюционизм привели к тому, что поведение человека рассматривается со светской, гуманистической точки зрения. Основанные на атеистических предпосылках, бихевиоризм и теория психоанализа сформировали поколение психологов, исповедующих агностицизм в своих взглядах на Бога и сверхъестественные феномены. Поэтому религиозное мышление и поведение не исследовались столь же широко, как другие психологические проявления. В работах по психоаналитике религиозные переживания рассматривались, но лишь как патологические случаи. Аналитических психиатров Риззуто (1979, 1991) и Коулса (1990) можно считать исключением, поскольку они предприняли попытки объяснить религиозный феномен с психоаналитической точки зрения, причем классические его предпосылки рассматривались с критической точки зрения.
|
|
Те немногие проведенные в области религиозного развития исследования приходятся, в основном, на вторую половину нашего века. Проводились исследования ряда структур религиозного развития (концепции Бога, концепции молитвы, веры, религиозной сущности, религиозного мышления, религиозного суждения), но, как уместно подмечено в работе Спилка, Худа и Горшуха (1985), “слишком мало мы знаем о факторах той среды, которая воздействует на стадию религиозного познавательного развития” (стр. 75).
В большинстве случаев, при проведении исследования перспектив развития какого-либо аспекта религиозного мышления или опыта примеры выбирались произвольно. Поэтому большинство исследований были мультиденоминационными - причем субъекты исследования имели самые различные уровни приверженности к своим религиозным верованиям - или они проводились на примерах светского населения и основывались на светских предпосылках. Разработанная Гиллеспаем (1988) концепция веры, которая воспринимается, в основном, как религиозный опыт, весьма близкий к библейскому или богословскому взгляду на веру, привела его к разрабоке аппроксимации поэтапной модели развития опыта веры. Эта модель, похоже, в большей степени применима для исследований опыта людей истинно религиозных. Тем не менее, его теории поэтапного развития существенно недостает эмпирической поддержки. Настоящий доклад начинается с обзора типичных исследований теорий поэтапного религиозного развития в его психологическом аспекте.
|
|
Предшественники: теория поэтапного познавательного развития
Развитие познавательной психологии создало теоретическую основу, которая была адаптирована и использована в сфере религиозного опыта, прежде всего в исследовании развития религиозного мышления.
Жан Пиаже
Теория познавательного развития Пиаже оказала огромное влияние на те исследования в области психологии, которые проводились на протяжение последних 40 лет. Теория эта зародилась и была разработана в Швейцарии. Практически она была завершена к 1950-м годам и получила широкое распространение среди психологов, хотя в Соединенных Штатах она приобрела популярность лишь в 60-70-х годах.
Хотя некоторые ученые и не соглашаются с его позицией, Пиаже (1952) постулировал, что развитие концепций непременно происходит в виде определенной последовательности связанных с возрастом этапов. На каждом уровне развития продукты мышления детерминируются взаимодействием факторов, определяемых развитием и опытом. Мы в самом сжатом виде изложим основные положения теории познавательного развития Пиаже с целью уяснить некоторые из основных ее постулатов.
Сенсомоторный период представляет собой этап, который охватывает период от рождения до овладения языком. Ребенок рождается, обладая рядом врожденных рефлексных механизмов. Вначале его ментальная жизнь ограничена рефлексами, затем она развивается до способности организовывать свою деятельность, соотнося ее с окружающей средой (см. Пиаже, 1967, стр. 9).
|
|
Предоперациональный период, во время которого появляются репрезентативная и символическая функции, продолжается от двух до шести-семи лет. Во время этого периода ребенок учится пользоваться такими символами, как слова, для обозначения людей, мест и событий. Овладение языком влечет за собой три последствия, важных для умственного развития ребенка: социализацию действия, появление внутреннего мышления и интуиции.
В возрасте семи лет начинается период конкретных операций. Этот период характеризуется интернализованными обратимыми действиями (операциями). Обратимость мысли позволяет достигнуть определенных форм баланса в ментальных операциях. На этой стадии ребенок овладевает такими операциями, как классифицирование, манипулирование числами, восприятие концепций времени и пространства, и разграничением между реальностью и фантазией. Это начало логического мышления.
Во время периода формальных операций, который продолжается с, примерно, одиннадцати - двенадцати лет до взрослого возраста, человек выходит за рамки сферы конкретного и помещает реальность в группу возможных трансформаций (стр. 130). Этот новый уровень, который формируется в подростковом возрасте, характеризуется использованием интерпропозиционной логики, интегрирующей те способности оперирования классами и отношениями, которые человек приобрел в период конкретных операций. Во время периода пользования формальной логикой подросток начинает мыслить абстрактными категорями и оперировать гипотетическими ситуациями.
Хотя Пиаже и опубликовал большое количество работ по теории познавательного развития в различных научных дисциплинах, он никогда не исследовал религиозное развитие с научной точки зрения. Тем не менее, Пиаже высказывал ряд соображений в сопредельных с религией областях в одной из самых ранних своих работ, “Нравственное суждение ребенка” (1932). Та основа, которая была заложена Пиаже и его коллегами в Международном центре генетической эпистемологии в Женеве, была адаптирована многими авторами и применена ими для исследований в области психологии в различных сферах, в том числе и для изучения проблемы развития веры и религиозного чувства. Некоторые из наиболее важных таких работ приведены в Таблице 1.
Теории поэтапного религиозного развития
Наиболее известные теории поэтапного развития следуют традиции конструктивной генетической эпистемологии и, следовательно, используют в своих рассуждениях конструкции Пиаже. Давайте вкратце коснемся некоторых из них:
Рональд Гольдман
“Именно работа Гольдмана выдвинула на первый план вопросы, связанные со способностью ребенка понимать религиозные идеи” (Хайд, 1990, стр. 23).
Те выводы, к которым пришел Гольдман на основании проведенного в Англии исследования, представлены им в двух книгах (1964, 1965) и ряде статей, написанных в духе теории Пиаже. По утверждению Гольдмана, религиозное мышление ничем не отличается по своему виду и методу от мышления нерелигиозного (1964, стр. 3) и поэтому проходит через те же стадии в своем развитии.
В раннем детстве хотя и присутствует очевидный интерес к религии, но нет никаких указаний на то, что ребенок способен к религиозному мышлению. Основываясь на этом выводе, Гольдман утверждает: “Вот почему я характеризую ранее детство, как предрелигиозный период” (1965, стр. 80). В реакциях детей в возрасте от пяти до семи лет он обнаружил характеристики интуитивного мышления, для которого характерны отвлекаемость второстепенными деталями, буквальность, искажения, частое неверное понимание (стр. 81).
В конце дошкольного периода дети воспринимают новую манеру мышления, характерную для среднего детского возраста. Они переходят от предоперационального к конкретному операциональному образу мышления. Их развитие к более реалистичному восприятию опыта означает, что религиозные идеи принимают материалистическое и физическое выражение (1964, стр. 103).
В позднем детском и предподростковом возрасте конкретные лимитации остаются. Дети пытаются приспособиться к более реалистическому богословию.
“Становится очевидным, что дети начинают осознавать проблему в том, что Бог присутствует одновременно и повсюду, и в каком-то одном месте в данное конкретное время. Для преодоления этой проблемы Бога следует воспринимать как духа, который не связан какими-либо физическими ограничениями. Но детская естественно-конкретная форма мышления затрудняет восприятие этой концепции ребенком.” (1965, стр. 132).
Для многих людей религиозное развитие останавливается на уровне, который соответствует ментальному развитию десятилетнего ребенка. На этом этапе развивается ментальность двух миров - один из них, мир богословский, где Бог существует и особенно активен, как в библейские времена; другой же - мир нарождающегося научного мышления, где Бога нет.
“Тринадцать лет представляется, в среднем, тем решающим для большинства детей возрастом, когда их восприятие религии становится более взрослым” (Гольдман, 1965, стр. 132, 133). Гольдман указывает, что “в возрасте около тринадцати лет происходит перемена как в религиозном мышлении, так и в восприятии других школьных предметов”, когда “подросток обретает способность воспринимать предложения, идеи, отношения в более абстрактной форме, что существенно облегчает ему понимание религиозного языка” (стр. 162).
Выводы Гольдмана показывают, что основными факторами, которые определяют развитие религиозного мышления, являются именно ментальные способности и ментальный возраст, как он определяется тестом на коэффициент умственного развития, а вовсе не какие-либо иные религиозные составляющие и не фактический возраст ребенка (см. Ратклифф, 1964, стр. 36; Хайд, 1990, стр. 25).
Работа Гольдмана сразу же вызвала поток резкой критики, в том числе и весьма враждебной. Согласно одному из наиболее спорных постулатов Гольдмана, “Библия является основным письменным источником христианства для взрослых”; она “просто не детская книга” (1965, стр. 71). В другой своей работе (1964) он утверждает, что “до окончания начальной школы ребенок способен усвоить весьма незначительную часть библейского материала” (стр. 225). Райен (1968, стр. 448) отметила, что ей хотелось бы поспорить с позицией Гольдмана в этом пункте. Не согласна она и с его трактовкой еще одной спорной темы - детского богослужения, поскольку Гольдман предупреждает об опасности взрослых форм и выражений богослужения для детей (1965, стр. 94).
Хайд (1968) начинает свою критику с вопроса о том, достаточно ли глубоки исследования Гольдмана для того, чтобы делать столь веские выводы. Помимо других аспектов он критиковал и масштабы обследования (200 детей) (стр. 429). Выявленные им три стадии Гольдман назвал предрелигиозной, субрелигиозной и полной религиозной стадиями, которые совпадают с, соответственно, ранним детским возрастом, средним детским возрастом и ранним подростковым возрастом (1965, стр. 46-48). Хайд приходит к выводу, что “эти термины не вполне удачны, поскольку они предполагают, что дети не готовы к какому-либо участию в религиозной жизни” (1968, стр 432). Кроме того, следует помнить о том, что мышление является всего лишь одним из аспектов религиозного опыта. Поскольку эти стадии дефинированы в контексте рационального концептуального мышления, Хайд предпочитает называть их предтеологической и субтеологической стадиями.
Подобного же рода критику высказывает и Годин (1968): “Не слишком ли тесно увязывает Гольдман прогресс религиозного мышления с теми стадиями, которые, согласно Пиаже, характерны для мышления концептуального? Это парадоксальная связь, поскольку сам же Гольдман неоднократно напоминает нам о том, что религиозное мышление является, по своей сути, символическим, не предпринимая при этом каких-либо попыток исследовать истоки описанного Пиаже символического мышления. По нашему мнению, стадии религиозного мышления более тесно связаны со стадиями развития символического мышления, но не концептуального” (стр. 442).
Фриман (1970) заявил, что “предпосылки, на которых основывается Гольдман, его метод исследования, его теологическая предубежденность и сделанные им выводы относительно религиозного образования могут оспариваться, оспаривались и должны быть оспорены” (стр. 2). Однако, несмотря на свои сомнения, оговорки и определенные опасения относительно предпосылок Гольдмана, Фриман полагает, что “важнейшее положение Гольдмана относительно стадий развития представляется ценным” (стр. 61).
Оценка вывода Гольдмана о сомнительной ценности изучения Библии для детей поднимает серьезные вопросы с точки зрения Адвентистской Церкви. Адвентисты седьмого дня полагают, что “самое серьезное влияние должно уделяться обучению, включающему в себя знание о спасении” (Уайт, 1948, стр. 127) и что народ “должен овладевать им [этим знанием] и преподавать его детям и молодым людям” (Уайт, 1893, стр. 147). Согласно этой концепции, “родители-адвентисты должны объяснять в упрощенной форме план спасения своим детям, чтобы их юный разум способен был воспринять его” (Уайт, 1945, стр. 142).
Дэвид Элкинд
В начале 70-х Дэвид Элкинд (1971) заявил: “Похоже, что мы подходим к концу качественной описательной фазы исследования религиозного развития и переходим к количественной экспериментальной его фазе” (стр. 682).
Исследования Элкинда в области познавательного развития в религиозном понимании относятся к числу первых, которые были проведены и опубликованы в Соединенных Штатах. Согласно Хайду (1990), “Дэвид Элкинд сыграл важную роль в ознакомлении американской аудитории с работами Пиаже, воспроизведя многие из проведенных в Женеве исследований. Его публикации в области познавательного развития религиозного опыта были первыми” (стр. 18).
Элкинд, известный профессор Йелльского университета, сделал попытку применить теорию Пиаже к различным сферам. В своей классической работе, “Детская действительность” (1978), он обобщил ряд выводов, которые с начала 1960-х годов публиковались в различных журналах. Основное внимание он уделил трем темам, связанным с развитием: религиозному развитию, перцептуальному развитию и проблеме эгоцентризма.
Элкинд разграничил личную религию и институциональную религию. Личная религия - “это те чувства, концепции и отношения, которые проявляются у детей и которые... можно испытывать по отношению к живым людям, к природе и, даже, к животным”. По его мнению, исследование личной религии затруднено. Элкинд изучал то, “как дети прогрессивно реконструируют институциональную религию - доктрины, обряды и догмы признанных религий” (стр. 5). Основываясь на предпосылке, что возможность религиозного чувства возникает в процессе познавательного развития (см. Уортингтон, 1989, стр. 559), в одной из своих статей (1970) Элкинд делает вывод о том, что на различных стадиях развития ребенка возникают характерные для них мотивы к удовлетворению нужды в познании.. К таким мотивам он относил стремление к сохранности, стремление к репрезентации и отношениям, и стремление к постижению. Отчасти эти побуждения реализуются в определенных элементах институциональной религии - в концепциях, соответственно, Бога, богослужения и Писания.
Исследования религиозных концепций у детей Элкинд проводил в среде различных вероисповеданий: иудаизма (1961), католицизма (1962) и конгрегационального протестантизма (1963). Свои работы Элкинд завершил исследованием развития деноминационной концепции религиозной идентичности, то есть, того, как формируется у ребенка идея религиозной принадлежности (1964а). Такой подход более объективен и напоминает исследования Пиаже о реконструкции в детском сознании научных концепций и законов.
Фактически, в качестве метода исследования Элкинд использовал изобретенный Пиаже в 1929 году метод полуклинического опроса. Он опросил 790 детей в возрасте от 5 до 11 лет. В соответствии с их ответами дети относились к одной из трех стадий развития.
Стадия 1 (обычно возраст 5-7 лет) включает детей, имеющих “глобальное, недифференцированное” качество мышления и, по этой причине, их концепция религиозной идентичности также недифференцирована. “В целом на первой стадии дети либо не имеют вовсе, либо имеют весьма смутное представление о том, как можно разпознать протестанта, католика или иудаиста” (1974, стр. 14)
Стадия 2 (обычно возраст 7 -9 лет) характеризуется значительным прогрессом в концептуализации религиозной идентичности. “Во второй стадии ребенок уже абстрагировал определенные конкретные признаки, прежде всего действия, характерные для различных деноминационных групп. Наиболее примечательная характеристика второй стадии - абстракция конкретных опознавательных признаков деноминационной принадлежности” (стр. 18).
На стадии 3 (обычно возраст от 10 до 12 лет) дети демонстрируют новый уровень мышления в восприятии своих религиозных деноминаций. Эта стадия характеризуется, как “стадия размышления”. Ребенок ищет проявления религиозной идентичности “в свидетельстве своих глубинных верований и убеждений” (стр. 22). Дети начинают использовать термин религия, который не используется спонтанно до третьей стадии.
Исследовал также Элкинд и концепцию молитвы. Ниже приводятся те выводы, к которым он пришел в этой области:
“Мне бы хотелось подчеркнуть, что в развитии концепции молитвы, как и в развитии у ребенка концепции своей религиозной деноминации, можно наблюдать три основные темы. На каждой стадии развития дети конструируют новую концепцию молитвы, которая как не является полностью заученной, так и не всецело спонтанна. Во-вторых, этот процесс конструирования является непрерывным, и сменяющие друг друга концепции молитвы все ближе и ближе подходят к тем, которые есть у взрослых. И, наконец, те концепции молитвы, которые выстраивают дети, всегда отражают взаимодействие умственной деятельности и опыта. На каждой стадии развития концепция молитвы ребенка представляет собой творческий продукт мышления во взаимодействии с опытом” (стр. 45).
Элкинд не уделил внимания теме отношений с Богом, поскольку личная религия не в такой мере подходит для научного исследования, как религия институциональная. Институциональная религия предлагает решения для проблем, связанных с адаптацией. Адаптация же есть результат взаимодействия между индивидуумом и средой. “Не существует сугубо религиозных побуждений, чувств, эмоций или ментальных категорий. Психические элементы.... становятся религиозными, лишь в том случае, когда они ассоциируются с тем или иным аспектом институциональной религии” (1970, стр. 41).
Хотя Элкинд и признавал концепцию трансцендентности, он понимал трансцендентность не как категорию объективной реальности, но как конструкцию, принятую институциональной религией в ответ на возникающие в процессе познания адаптационные нужды.
Джеймс Фаулер
Фаулер (1981, 1991) предлагает модель развития сознания веры. Он воспринимает веру, как “динамический и общий человеческий опыт” (1991, стр. 31), но не считает, что вера идентична религии. По Фаулеру, развитие веры проходит через несколько стадий. Первые четыре стадии в его теории параллельны четырем стадиям познавательного развития Пиаже.
Есть стадия 0 или предстадия, которая недоступна эмпирическим исследованиям того типа, которые он проводит. Это стадия примитивной веры, самой ранней веры, которая формируется до овладения языком в отношениях с родителями и другими людьми.
В стадии 1 дети демонстрируют интуитивно-проективную веру, которая характеризуется наполненными фантазиями продуктивно-образными процессами и пробуждением нравственных эмоций. Эта стадия наиболее типична для детей трех- семилетнего возраста.
Стадия 2 представляет собой стадию мифически-буквальной веры, которая примерно совпадает с годами обучения в начальной школе. В этом возрасте вера принимает форму рассказа, драмы или мифа. По мере развития конкретно-операционального мышления детская логика начинает отделять реальное и действительное от фантазии и верований.
Стадия 3 начинает формироваться в раннем подростковом возрасте. Это стадия обобщенно-традиционной веры, когда опыт восприятия мира начинает расширяться за пределы семьи. На этой стадии вера должна обобщать ценности и информацию. Возникают личные новые отношения с другими важными для подростка людьми. Возникновение этих отношений “совпадает со стремлением установить личные отношения с Богом, в которых мы могли бы ощутить, что нас знают и любят глубоко и всеобъемлюще” (1991, стр. 38). Фаулер указывал, что эта стадия типична для подросткового периода и для многих взрослых представляет собой конечный этап их развития.
Стадия 4 формируется, в основном, в позднем подростковом возрасте и в молодые взрослые годы. Это стадия индивидуально-рефлективной веры. Для того, чтобы достигнуть этой стадии, необходимо достаточно полно осознать свою идентичность и провести четкую грань между своим восприятием мира и взглядами других людей. Приверженности должны быть сознательно избраны и критически проверены. По этой причине это стадия “демифологизации”, на которой происходит критическая переоценка символов, ритуалов, мифов и верований. Их значение исследуется и подтверждается.
Стадия коньюнктивной веры или стадия 5 зачастую наблюдается в средние годы или позднее. Она включает в себя повторное появление в вере элементов силы, заимствованных от детской веры (1981, стр. 194). На этой стадии происходит также “интеграция противоречий или полярностей в нашу жизнь” (1991, стр. 40). Говоря о религии, это означает воссоединение символов с концептуальным мышлением.
Стадия 6 наблюдается чрезвычайно редко. Наиболее выражена она у людей, генерировавших те составляющие веры, в которых они подходят к ощущению высшей среды, включающей в себя все сущее. “В этой стадии люди испытывают ощущение своего единства с властью бытия или с Богом”. Обобщения завершают процесс децентрализации. “Они начинают видеть и оценивать через Бога, но не от себя” (стр. 41). Но люди, которые достигают шестой стадии, чаще всего вызывают чувство почитания и благоговения после смерти, но не во время жизни.
Хейвуд (1992) отметил важность теории Фаулера, сказав, что “на основании проведенных Фаулером в течение последних десяти лет исследований можно утверждать, что его теория развития веры относится к группе структурных теорий развития человеческой личности, основанных на трудах Пиаже. Из других наиболее известных теорий этой группы можно отметить исследования Лоренса Кольберга” (стр. 153). Но и теория Фаулера не избежала критики. С точки зрения Хейвуда, представляется странным “использовать теорию развития ребенка, последняя стадия которого завершается к шестнадцатилетнему возрасту, в качестве основы для теории развития, охватывающей всю взрослую жизнь”. Кроме того, “лежащая в основе трудов Пиаже по познавательному развитию философия в своей основе прямо противоположна некоторым из наиболее важных положений Фаулера” (стр. 153).
В своем критическом анализе эпистемологических предпосылок Фаулера Мосли (1992) отметил: “Основывая свои стадии становления веры на конструктивизме Пиаже, Фаулер признает положение, согласно которому вера следует логическому процессу развития” (стр. 163). Мосли, однако, приходит к выводу, что “перед Фаулером возникает конфликт между эмпирическими требованиями структурализма и метапсихологическими, метаэтическими проблемами либерального протестантского богословия.” По этой причине Фаулер утверждает, будто вера “основывается на более всеобъемлющей форме логики, чем та, которую мы обнаруживаем в конструктивизме Пиаже” (стр. 165). Иными словами, “стадия веры является более всеобъемлющей, чем операции ее познавательного развития” (стр. 170).
Фриц Озер
Профессор психологии педагогиги Фрибургского университета в Швейцарии, Озер попытался измерить развитие религиозного суждения. Он расширил одну из самых современных теорий о стадия религиозного развития. Подобно другим психологам, упомянутым во вступительной части этой главы, Озер поставил перед собой задачу доказать существование несокращаемой, исконной и естественной религиозной сферы в противовес постулатам антирелигиозной психологии.
В процессе развития религиозного сознания происходят перемены, которые определяют тот факт, что “разные хронологические века приводят людей к разным религиозным суждениям” (Озер и Гмюндер, 1991, стр. 9). Изучив эти перемены, Озер сделал следующий вывод:
“Если принять эти факты всерьез, то мы должны сделать следующий фундаментальный вывод - между взрослыми и детьми налицо фундаментальное различие не только в логико-математической, онтологической, нравственной и социальной сферах, но также и в интерпретациях человеческого опыта с религиозной точки зрения” (стр. 10).
Озер попытался разработать такую всеобщую модель познавательного развития, которая бы описывала, объясняла и предсказывала религиозное развитие. Использовав в своей методологии методы полуклинического опроса и религиозной дилеммы, Озер выявил пять стадий развития и намекнул на наличие шестой, универсальной стадии. Элементы этой структурной модели, “будучи постоянными и регулярными, являются исконными в природе” (стр. 17), подобно тем закономерностям, которые выявил Пиаже в процессах ассимиляции и аккомодации.
Согласно Озеру, существует нулевая стадия, на которой дети еще не обладают способностью проводить различие между различными внешними силами. По его словам, “они еще не обладают способностью связывать каузально различные формы проявления внешних сил” (стр. 69). Стадия 1 характеризуется абсолютной гетерономией религиозной ориентации. Продолжается она, в основном, до восьми - девятилетнего возраста. Стадия 2 продолжается, в основном, с девяти до одиннадцати лет. Бог в это время все еще воспринимается как нечто внешнее. Но “на Него можно воздействовать добрыми делами, обещаниями и клятвами” (Озер, 1991, стр. 10). На стадии 3 личность демонстрирует полную автономность, поскольку человек рассматривает Бога, “как сущность, пребывающую вне человеческой сферы” (Озер и Гмюндер, 1991, стр. 12). Такое восприятие можно наблюдать с начала раннего подросткового возраста, но встречается оно и у людей старшего возраста. Стадия 4, проявляющаяся, в основном, в позднем подростковом и молодом взрослом возрасте, представляет собой опосредствованную автономию. На этой стадии “человек осознает себя принимающей решения личностью, которая способна вступать во взаимно обусловленные отношения со Всевышним” (стр. 76). На этой стадии человек воспринимает себя свободным и ответственным, но свобода эта теперь связана со Всевышним (Озер, 1991, стр. 12). На этой стадии социальное обязательство становится религиозной формой жизни (стр. 10). Стадию 5 отличает ориентация на религиозный интерсубъективизм и автономию. Согласно модели Озера, в стадии 5 “трансцендентность и имманентность переплетаются, создавая, таким образом, возможность всемирной солидарности всех людей” (Озер и Гмюндер, 1991, стр. 12, 13).
Озер упоминает также о стадии 6. Сущность этой стадии разработана концептуально, хотя и не имеет эмпирической основы. Достигает ее, как и стадии 6 в теории Кольберга, лишь незначительное число людей в любом обществе. Это “наивысшая возможная структура логики религиозного сознания” (стр. 79) и ориентирована она “в сторону всемирной связи и солидарности” (стр. 81).
Теоретические предпосылки
Ратклифф (1985) был прав, сказав следующие слова: “Никоим образом не принижая вклад Пиаже, может лучше было бы прежде всего исследовать точную природу религиозных концепций ребенка” (стр. 35). Действительно, нет никаких причин оспаривать результаты исследований в области познавательного развития. Эти результаты могут помочь созданию той основы, на которой можно разрабатывать концепции учебных программ для религиозного обучения.
Однако, как сказал Фармер (1992), “налицо фундаментальное заблуждение. Религиозное знание... имеет значение иное, нежели знание о религии” (стр. 260). Психогенетическая традиция концентрирует внимание на познавательных способностях и структурах. Но очень важно провести грань между религиозной посвященностью сердца и познавательным религиозным пониманием точно так же, как мы разграничиваем нравственное развитие (преимущественно поведенческое) и нравственное суждение (преимущественно познавательное). Религиозное развитие выходит за рамки одного лишь познавательного уяснения религиозного содержания. Большинство исследований концентрирует свое внимание на познавательном религиозном понимании, поскольку его легче исследовать с научной точки зрения. Разработка же девелопментальной модели религиозного опыта, которая не ограничивалась бы одим лишь исследованием познавательного понимания, до сих пор остается нерешенной задачей.
Секуляристские тенденции
Большинство современных исследований в сфере религиозного развития проводилось на базе секуляристских предпосылок и подкреплялись они выводами, которые делались на основе исследований, в основном, светских респондентов, произвольно избранных из общего населения.
Об исследованиях в области познавательного развития и веры Фаулер (1991) высказался так: “Соединив как конструктивную, так и эволюционную точки зрения, теория и исследования в этой сфере развиваются в духе тех открытий в эпистемологии, начало которым было положено эпохой Просвещения и девятнадцатым веком” (стр. 44). Определенные процессы, такие как демифологизация и герменевтический анализ, которые “параллельны Просвещению восемнадцатого века” (стр. 38), можно отнести к, соответственно, стадиям 4 и 5 в модели Фаулера. Для людей, искренне верующих в существование трансцендентного Бога, в Его вмешательство в дела человечества и в божественную инспирацию Его святого Слова, подобные критические процедуры представляются странными и истолковываются, как отражение светского подхода. Однако, по мнению ученых-психогенетиков, люди с такими мыслями остановились на пол-пути, задержавшись на подростковых стадиях религиозного развития. В силу своего стереотипного мышления они не в состоянии подняться до более высоких стадий религиозной зрелости. Релятивистская библейская герменевтика Гольдмана ориентирована в том же направлении. Он предостерегает против опасности буквального прочтения Библии и подтверждает необходимость адаптировать содержание Библии для детского менталитета нашего века (1967, стр. 227-230).
С другой стороны, хотя эти модели познавательного развития и основаны на таких научно проверенных и обоснованных выводах, как результаты исследований Озера (см. Озер и Гмюндер, 1991, стр. 170), объекты для исследований отбираются на основании статистических данных, что включает в них людей нерелигиозных или людей с определенными религиозными воззрениями, но светской ориентации. Некоторые интерпретации, такие как концепция Элкинда (1970), согласно которой религиозные элементы представляют собой ответ на естественные познавательные нужды, также проводятся в рамках секулярных. Эти факты поднимают вопрос о приемлемости подобного рода моделей для твердо ориентированных на Библию христиан. Как же в действительности происходит развитие религиозного опыта в целом, и, более конкретно, развитие религиозного мышления?
Несмотря на то, что познавательное развитие некоторых христианских групп несомненно развивается тем же путем, что и у общего населения, религиозное их развитие может идти иным путем, поскольку они растут в своем религиозном развитии, принимая библейские богословские положения в качестве источника своих верований и основы своих концептуальных предпосылок. Респонденты, взятые из общего населения и из этих религиозных групп, расходятся в большинстве своих основных религиозных предпосылок. Некоторые из этих различий представлены в Таблице 2.
Проблема натуралистически-антропологических предпосылок
Некоторые из положенных в основу психогенетических теорий препосылок недопустимы с библейской точки зрения. Пиаже выступает за науку, свободную от религиозных и идеологических предрассудков, от сверхъестественных и трансцендентальных феноменов. Он утверждает, что источником и средой психосоциальной личности является биологический организм, который представляет собой часть физического мира. В сфере антропологической его натурализм приобретает биологический характер, формирующий весь его психогенетический подход. Для иллюстрации приведем следующую цитату:
“После рождения ментальная жизнь ограничена деятельностью рефлексных аппаратов, то есть, наследственно детерминированных сенсорных и моторных координаций, которые соответствуют инстиктивным нуждам, например, потребностью в пище.... Эти рефлексы определяют поведение, что сыграет свою роль в последующем психологическом развитии” (1967, стр. 9).
Следуя гипотезе, предложенной ламаркизмом и классическим неодарвинизмом, Пиаже рассматривает познавательное развитие, как продукт происходящих в человеке биологических процессов. Он утверждает, что “познавательные процессы... представляют собой одновременно и результат органической авторегуляции, отражающий ее важнейшие механизмы, и лежащие в основе взаимодействия с окружающей средой в высшей степени дифференцированные органы этой регуляции” (1971, стр. 26).
Как же, в таком случае, можно использовать эту биологически ориентированную систему для научного исследования религиозного феномена? Как можно использовать подобную систему для исследования детского религиозного развития, когда, например, в работе, целиком посвященной исследованию детского религиозного развития (1932), Пиаже высказывает предположение, будто всякая “явленная” истина и всякий внешний авторитет мешают развитию интеллекта и нравственного суждения? Библейская идея о том, что человек сотворен Богом целостным, по Его божественному образу, несовместима с эволюционистской и натуралистической концепцией антропологии Пиаже (Корнейчук, 1991).
К новой модели христианского религиозного развития
Необходимо разработать новую модель религиозного развития с психологической точки зрения и основать ее на исследовании людей, которые бы искренне веровали в трансцендентность и в богодухновенность Библии. Иными словами, эта модель должна предназначаться для изучения религиозного развития искренне верующих людей, которые живут в соответствие со своими верованиями. Объекты для подобного исследования необходимо отбирать из числа глубоко верующих христиан. Исследование религиозного развития имеет смысл, когда оно проводится на основе наблюдения тех людей, которые своим поведением говорят о том, что они живут согласно тому, во что верят.