Когда все поставлено на карту 14 глава




Наконец прекратилось бесконечно долгое вращение, и Лиана по инерции полетела на холодное железо пирса. Руки и ноги у нее странно вывернулись, в глазах стало влажно и липко. На ночном небе дрожали светящиеся огоньки – это ожидали посадки грузовые и пассажирские воздухолеты. Потом над ней что‑то склонилось – и все исчезло. Левая рука не действовала и была словно свинцовая чушка, правая еще работала и сжимала кожаную рукоять. Взвился меч, и каждый мускул в теле Лианы завопил. Воздух прочертила серебристая дуга быстро летящего металла, и катана со звоном вонзающегося в твердое дерево топора сбоку обрушилась на тощую шейку девочки‑нихтврена.

Сохрани меня Исида! Сейчас будет очень больно.

Боль покраснела и брызнула на нее вместе с невозможно красной кровью – потоком воняющей медью смерти.

Малютка‑нихтврен закричала на родном языке явно что‑то недоброе, из тоненьких детских пальчиков выросли когти, полплатья вымокло в ярко‑красной крови из страшной раны в черепе, которая стремительно зарастала. К ее визгу примешивались другие звуки: целый поток грохота и воплей, автоматные очереди, стоны – и вот уши полоснул нарастающий смертный крик.

Наконец случилось. Так, как бывало всегда.

Время остановилось.

Влажно поблескивала скользкая окровавленная рука Лианы, под слоем жидкости померкло сияние кольца. В глубинах самоцвета вспыхнул тонкий зеленый луч, отверзся, словно люк воздухолета, брызнул искрой, которая взорвалась и сделалась черной. Через расширяющееся отверстие полился изумрудный свет, посылая сквозь слой крови похожий на кровеносные сосуды узор, и ярко вспыхнул, покрыв правую руку Лианы эластичным металлическим сиянием зеленого света.

Сила влилась вином, распространилась по груди, неистово разгорелась в сломанном левом плече и поставила Лиану на ноги, словно марионетку, которую дергают за привязанные к гибким пальцам нити, отчего они гнутся так, как и не снилось обычному человеку. Зеленое пламя жидким маслом стекало по пальцам, тревожно смешивалось с голубым сиянием рун, идущим из глубин священной стали, и изливалось в маленькое тельце, все еще визжащее и сопротивляющееся плоти и Силе так, что истончался металл, и из ушей Лианы горячими струйками текла кровь.

Я знала, что будет так, подумала она и вяло запаниковала.

Воздух снова прошила автоматная очередь. Взорвались остатки головы девочки‑нихтврена. На покореженном железе и растрескавшемся бетоне дымились и парились ошметки сверхъестественной плоти. Автомат захлебнулся. Лиана рванула катану на себя и откинула голову, а тело поверженного нихтврена свалилось наземь – сработал механизм самоуничтожения, запущенный метаболизмом сверхчеловека, превращающий его в прах.

Надо же, как быстро они исчезают!

Когда зеленое свечение иссякло и скрылось в глубине кольца, ноги Лианы вновь подкосились. Голову пробуравил низкий рвущийся грохот. Лиана обнаружила, что лежит на причале, покачиваясь на волнах затихающего шума, стонами и вскриками исчезающего в тишине. Воздух резанула последняя пулеметная очередь, затем взвыл антиграв, который с тем же успехом мог быть навалившейся на причал тишиной.

Лиана решила не двигаться. Она моргнула, и на нее упала еще одна тень.

Cherie? – В поле зрения попал ангельский лик Тьенса, перекошенный от тревоги. Его волосы слиплись от крови, драный костюм был весь покрыт бурыми пятнами. У Тьенса такой вид, словно он провел несколько раундов с вегапроцессором. – Лиана?

Пошел прочь!

Губы отказывались произносить слова.

И тут – диво дивное! – произошло то, лучше чего не бывает. Рядом с Тьенсом возникла еще одна тень, и с ней встретилась взглядом пара желтых глаз, сияющих из‑под копны черных прямых волос.

– Дерьмово выглядишь, chica [9], сказал Лукас Виллалобос гортанным хриплым голосом.

Но Лиана уже отключилась.

Лукас закрепил скуббер для костей, ловкие пальцы старались действовать по возможности безболезненно. Резкий горячий укол, онемение от действия анальгетика – и серебристая манжета вокруг верхней части левой руки начала краснеть. Когда этот цвет сменится на зеленый, перелом практически срастется и нужно будет несколько дней соблюдать осторожность, пока не окрепнут новые мягкие ткани. По щеке скатились две горячие слезинки, но Лиана не могла их смахнуть, потому что правой рукой стиснула ножны.

Тьенс стоял рядом. Он повесил голову и сунул руки в карманы.

– Я не знал, – повторил он, и Лиана утомленно изумилась: сколько можно твердить очевидное?

– Конечно, ты не знал. – От обезболивающего ей казалось, что язык распух, и говорить стало трудно. – Упаси меня Исида! Неужели ты решил, что я вернулась сюда ради тебя? Ты вырвал у меня сердце, швырнул его на пол и растоптал.

– Почему ты не стала стрелять? – в третий раз спросил Виллалобос – верный признак того, что он гневается.

Подергивался длинный шрам на лице, рубцы и складки на нем морщились, независимо от настроения Лукаса. Его называли Бессмертным, и даже Джаф уважал его способности.

Само собой, каждый демон станет с опаской относиться к убийце, который не может умереть.

– Обезглавить надежнее. – Лиана зажмурилась, ей ужасно хотелось отдохнуть. К тому же мне нужно было доказать, что я смогу это сделать. – Полагаю, деньги надежно спрятаны?

– Ясное дело, – пожал плечами Лукас и со щелчком снял латексные перчатки.

– Деньги? – Тьенс отшатнулся.

– Не ты один желал смерти маленькой негодяйки, – усмехнулась Лиана. – Да ладно тебе, Тьенс. Столь видный Мастер не стал бы возвращаться только ради тебя. Своими играми она нажила уйму врагов, а ты был лишь довеском. Наш клиент заплатил двойную цену за то, чтобы мы разделались с ней по дороге в Бангкок. Радуйся, что я с тебя ничего не требую.

– За деньги? – Тьенс с трудом верил своим ушам. – Разве так тебя воспитывали, petite?

Это твоя честь!

Даже сквозь дурман болеутоляющего фраза больно уколола Лиану. Она открыла глаза и посмотрела на Тьенса:

– Ты можешь идти!

Теперь я доказала себе, что могу жить без тебя. Яблочко от яблони, верно?

– Лиа…

– На твоем месте, кровосос, я воспользовался бы поступившим предложением. – Шепот Лукаса был привычно тихим. Сквозь оцепенение, охватившее Лиану из‑за действия химических препаратов, от тона Лукаса по позвоночнику пробежала дрожь.

Манжет‑скуббер щелкнул и загудел. Острая боль пронзила руку, несмотря на анальгетик, и Лиана резко втянула в себя воздух.

– Лиана…

– Убирайся отсюда, – невыразительно проговорила она. – И не дыши, пока я не позвоню.

Не очень метко сказано, ибо он все равно не дышит. Конечно, если не захочет еще кого‑нибудь соблазнить.

Он ушел, тяжело ступая, совсем как смертный. И так, шаг за шагом, добрался до двери номера, который Лукас снял в глубине кипучей кутерьмы многолюдных домов Танка. Скрипнули петли, дверь открылась и закрылась, и Лиана подождала до тех пор, пока волны его ауры не растворились в жутком гвалте огромного количества сбившейся в кучу бедноты.

– Ты в порядке?

Ну и ну! Неужели его голос действительно звучит робко? Чудеса, да и только!

– Ничего, – пробормотала Лиана и взглянула на правую руку. Самоцвет погас, был темен и спокоен, и она удержала дрожь при мысли о том, каково может быть ее следующее задание. – Куда мы теперь направимся?

– Слушай, девочка, не хочешь ли ты отдохнуть?

Сердитой настойчивости в его голосе не чувствовалось. Он единственный понимал, какие чувства вызывает у нее этот город, это место, обязательства и долг, которые тянутся прямо под улицами и норовят поставить ей подножку, вылезают, подобно невидимым путам. Эта сеть поймает Лиану, если она слишком долго задержится.

– Лукас, – устало сказала она, – просто скажи, что у нас намечается дальше. Мне нужно убраться отсюда.

– Скажи мне… – Вопрос замер на его губах, и Лиана взглянула на него.

Бессмертный, кажется, устал. Смуглая кожа посерела.

– Лукас, я давно рассталась с Тьенсом. Сказала же, теперь я с тобой. И непременно дам знать, если обстоятельства изменятся.

Он кивнул, хотя вряд ли успокоился.

– Ты виделась с madre [10]?

Лиана чуть было не пожала плечами, но вовремя вспомнила о скуббере и не шевельнулась.

– С ней я разобралась. Пару лет она не будет меня ждать. Жаль, не удалось повидаться с Джафом.

– Что ж, – Лукас присел на кровать. – Я уж было подумал, что тебе конец, chica. Но ты крута.

Только с разбитым сердцем. Нужно убираться отсюда, пока этот город заживо меня не сожрал.

– Это точно! – согласилась Лиана и скосила глаза на манжет‑скуббер: когда он позеленеет и его можно будет снять?

И умотать из Священного Города – на следующее задание.

Перевод М. Савиной‑Баблоян

 

К.Т. Адамс и Кэти Кламп

Смирить ярость

 

Даже копам случается бояться. О, нас учат игнорировать страх и бороться с ним, даже когда все инстинкты вопят: «Беги!» Но иногда сквозь адреналин и отточенную тренировку прорывается ниточка страха. Этот раз был именно таким…

– Господи, Сильвия! Не могу поверить, что ты только сейчас мне об этом говоришь! Давно это началось?

Линда Монтес была одной из моих лучших подруг на службе. Она укоризненно покачала головой и налила себе еще стакан пива из полупустого графина.

При иных обстоятельствах я бы от нее не отстала, но сегодня мне надо было сохранить лучшую форму.

– Около двух недель, если не раньше. Первый раз позвонили в прошлую среду.

Виниловая обшивка диванчика протестующе заскрипела, когда я откинулась назад и запустила под себя руку, чтобы поставить на место пружину, норовившую прорвать ткань.

Я присматривалась к посетителям бара, пытаясь отыскать чужаков. Однако здесь все были мне знакомы – такие же, как я, копы, соседи и люди, с которыми я вместе росла. Если соглядатай находился среди них, это еще страшнее.

– Стало быть, просто: «Я помню…» – и повесил трубку? Но… то есть ты ведь доложила?

Линда быстро слизнула пенные усы на верхней губе, но в ее глазах читалась тревога.

– Конечно. В департаменте проявили понимание, учитывая, что в Мартинвилле пропадают копы. Проследили звонок… Звонили с одного из выброшенных сотовых с предоплатой. Умно! И вокруг моего дома ни следов, ни отпечатков пальцев, хотя я готова поклясться, что видела, как кто‑то метнулся от окна в тень. Никаких сигналов от службы безопасности и предупреждений дорожной службы. Никто из тех, кого я посадила, в последнее время не выходил, а у отпущенных на поруки раньше есть алиби. Все серьезно проверили, но ничего не нашли.

– А ты не могла бы сменить номер? Переехать? Попросить на время охрану?

Я понимала, что Линда хочет помочь, но все это я уже обдумала сама.

– Номер я меняла дважды, и он не зарегистрирован. А переезжать не хочу. Я только что подписала контракт с домоуправом на выкуп квартиры… И я не позволю загнать себя в угол. Насчет охраны – Дженкинс и Ареллано обещали заглядывать на мою улицу с патрулем. Просто меня это бесит.

Больше Линде нечего было добавить. Она только великодушно предложила мне пожить у нее, пока этого типа не поймают. Но бежать и прятаться – не выход. Я этого не хотела. Возможно, зря.

– Нет. Я хочу его поймать.

Линда помолчала, огляделась и понизила голос:

– Ты не думаешь, что это кто‑то из наших? Я хочу сказать, как раз когда…

Я медленно выпустила воздух. Об этом мне тоже не хотелось думать, но никто в департаменте не ожидал, что меня повысят. Я обогнала нескольких ребят, служивших дольше меня.

– Надеюсь, что нет. Не хочу верить, что кто‑то из них на такое способен. В любом случае это ничего бы для них не изменило. Назначение не отменят, а за такую крошечную прибавку вряд ли стоит меня убивать. Нелогично.

Линда похлопала меня по руке и закинула на плечо ремешок сумочки:

– В жизни не все подчиняется логике, Сильвия. Ты же знаешь, больше половины преступлений в городе совершается на почве эмоций.

Я насмешливо фыркнула:

– Скорее, девяносто процентов. Ну да, знаю. Никого нельзя исключить… Надо учитывать все возможности. – Я нахмурила брови и изобразила крутого копа. – Кстати, это не ты ли?

Она рассмеялась светлым, радостным смехом, который сразу исключил одну подозреваемую:

– Как же, стала бы я с тобой связываться! Может, я и завалила выпускной в академии, но я не так глупа.

Качая головой и хихикая, она выбралась из кабинки:

– Слушай, мне надо домой. Ребята, наверное, уже вернулись с репетиции хора, нужно их накормить. – Она наклонилась и дотронулась до моего плеча. – Раз уж отказываешься спать на нашем диване, будь, пожалуйста, очень осторожна. Не гоняйся ни за кем по темным переулкам без прикрытия. Ладно?

Она слишком хорошо меня знала. Эта манера, конечно, помогла продвижению по службе, но стоила мне нескольких партнеров. Только Тим по‑настоящему понимал необходимость действовать, и ему она стоила жизни – как раз во время погони в темном переулке.

Я пожала плечами и кивнула. Линда в ответ закатила глаза и вздохнула, хотя знала, что большего не добьется. Она оставила меня в густом тумане ароматного аниса и табачного дыма. Этот бар был приютом курильщиков в городе чистого воздуха – отсталый городской анклав, не желающий сдавать свои позиции.

К тому времени, как объявили закрытие, содовая у меня совсем выдохлась. Бармен пользовался старинным гудком с грушей, прорезавшим какофонию телевизора, музыки и разговоров и вырвавшим меня из задумчивости. Бесплодной, потому что картинка не складывалась. Хорошо, что завтра не моя смена и можно отоспаться.

Я оставила на столике горсть мелочи – те еще чаевые, но и официантка была та еще – и вышла в душную ночь. За то время, пока я прошла три квартала, вокруг сомкнулась тишина. Только пыхтение автоматических поливалок и редкий собачий лай нарушали мягкое шуршание моих кроссовок по асфальту. Квартал тихих, приличных пенсионеров – в том числе ради такого соседства я сюда и переехала. Здесь, как в баре, была тихая пристань, где можно было укрыться от безумных воплей сирен и людей.

Когда впереди показался мой дом, я принялась легонько позвякивать ключами. Все дома, в том числе мой, были совершенны – свежая белая краска, травинки на газоне подстрижены как по линеечке, изгороди тоже, окна… разбиты?!

Я остановилась, тупо уставившись в черную дыру, возникшую на месте, где прежде было стекло. Взгляд метнулся к рассыпанным по газону сверкающим осколкам. За окном мелькнула тень, и всплеск адреналина принес с собой кристальную ясность мысли – сказалась многолетняя выучка. Я приблизилась к дому, ноги напряглись. На сей раз он зашел слишком далеко! Прежде чем подошвы оттолкнулись от асфальта, я вспомнила слова Линды и полезла в карман за телефоном.

Три кнопки плюс вызов, и я услышала гудки.

– Девять‑один‑один. Пожалуйста, назовите причину вызова, – отозвался сонный, но вежливый женский голос.

Я оторвала взгляд от окна и огляделась, ожидая уловить движение сообщника, отъезжающую машину. Но даже ветерок не шевелил листьев. Я тоже приглушила голос. Не спугнуть бы!

– Это офицер Сильвия Бек с участка четыре, значок 51 476. Ситуация 10–31, взлом личного жилища. Фокс‑корт, 2942. Срочно нужна машина. Если патруль подъедет тихо, можем взять его на месте.

Честно говоря, я немного удивилась, не увидев машины. Моя охранная система должна была сработать на звук разбитого стекла.

Я услышала в трубке стук клавиш: дежурная проверяла номер значка и, вероятно, отметила, что адрес уже упоминался в сводках. Снова возникший в трубке голос явно проснулся:

– Адрес: Фокс‑корт, 2942, принято. Машина сейчас будет, офицер Бек. Вы не могли бы сообщить еще что‑то о взломщике? Раса? Телосложение? Он вооружен?

Я покачала головой, хотя и понимала, что она меня не видит.

– Я только что подошла и увидела разбитое стекло, заметила движение в доме. Когда войду, буду знать больше. Постараюсь держать линию включенной.

Я сделала шаг к дому, все мышцы напряглись в охотничьем азарте.

Новая пауза и ответ:

– Запрещается, офицер Бек. Вам приказано продолжать наблюдение и ждать поддержки. Машина выехала.

Плечи у меня опустились, а из горла вырвалось рычание. Да, все разумно. Я безоружна, понятия не имею, кто в доме и сколько их. Но мне это не нравилось.

К счастью или к несчастью, все решилось само собой: открылась боковая дверь и из нее выступил мужской силуэт. Человек посмотрел по сторонам и заметил меня, торчащую под фонарем, как маяк в желтой рубашке. И пулей рванул с места. Мои ноги задвигались сами собой.

– Подозреваемый бежит. Я преследую. Направляюсь на север, к Минк‑террас. Пусть машина попробует нас перехватить.

Я не ждала ответа – не хотела услышать, что должна оставаться на месте. Шестифутовая изгородь на заднем дворе моего дома его не остановила, в этом я заметила сходство с тенью, виденной на прошлой неделе. Он легко перемахнул верхнюю планку и продолжил бег. Я тоже, но я ведь тренировалась… долго. Сводя с ума соседей.

Подозреваемый не метался, как обычный преступник. Его шаг был размеренным и точным. Он и не думал оторваться и нырнуть в укрытие. Собирался победить на длинной дистанции, вымотав преследователя. Но я достаточно вынослива и настроилась на долгую гонку. Он не уйдет! Слева от меня, по Минк, приближались мигающие огни. Очевидно, оператор 911 передала мое сообщение. Подозреваемый заметил и взял вправо. Пролетел над забором высотой ему по грудь, подогнув ноги, как олимпийский прыгун. Наверное, он рассчитывал, что я застряну. Я и застряла, черт побери! Свободный прыжок без опоры не самая сильная моя сторона. Мне пришлось обходить изгородь. Я срезала расстояние по газону, кроссовки вырывали куски влажного дерна. Добежав до следующей изгороди, я услышала хлопок дверцы и голос: «Держим спину, Бек!»

Не было времени на кивок, потому что тень приближалась к густым теням парка Перкинс. Я выжимала из своих мускулов все большую скорость и догоняла. Но беглец не паниковал. Я уже достаточно приблизилась, чтобы не сомневаться: это мужчина, около шести футов и двух дюймов, мускулистый, с темными волосами до плеч, выбившимися из пучка. Длинные рукава и перчатки мешали определить цвет кожи, а лицо, насколько я могла разглядеть за поднятым воротом кожаной куртки, выглядело неестественно бледным. Возможно, грим.

Он чуть замедлил бег, когда перед нами оказался ручей, – видимо, сомневался, перебегать ли. Вероятно, он хорошо знал местность: камни и дно мелкого ручейка поросли мхом и скользят под ногами. Решив не рисковать, он опять свернул и направился к велосипедной дорожке. Но эта его заминка решила дело. Я стиснула зубы, поднажала и покрыла разделявшее нас расстояние.

Мы покатились по земле, и я оказалась сверху, прижав его лицом к земле.

– Замри, засранец! Полиция!

Он стал вырываться и оказался поразительно силен, но я к тому времени вытащила из кобуры на поясе наручники, которые ношу с собой на всякий случай, и, вывернув ему руку, защелкнула на запястье. Чтобы притянуть к браслету другую руку, понадобилась зверское усилие, зато, как только мне это удалось, он замер, словно выключился.

Я прислушалась, пытаясь определить, где мое прикрытие, но слышала только собственное резкое дыхание и стук сердца. Я привстала на колени и отодвинулась, следя за каждым его движением:

– Не двигаться! Ты арестован за взлом и проникновение в жилище. Не добавляй к обвинениям сопротивление аресту.

Ответ тихо прозвучал из‑под густых темных волос, но в нем слышались нотки юмора, от которых у меня застыла кровь:

– Как скажешь, офицер.

Глаза у меня полезли на лоб и руки задрожали – не из‑за насмешки, а потому, что я узнала голос. Налетевший ветерок растрепал эти шелковистые волосы, и бледные черты выступили на фоне земли резким профилем. Лицо я тоже узнала.

Я забыла о крутизне, отваге и даже о логике. Я заорала, дала задний ход и шлепнулась на задницу в грязь. Он перевернулся и сел, наручники ему не особенно мешали. Знакомые зеленые глаза выглянули из‑под рассыпавшихся волос, и та самая усмешка, за которую я обычно колотила его по плечу, сейчас заставила меня ударить по воздуху перед собой.

– Привет, Сильвия!

– Ты мертв! – выкрикнула я, обвиняюще наставив палец на бывшего напарника, Тима Майера.

Вопль получился достаточно громким, чтобы привлечь внимание прикрывающих меня патрульных. Я услышала крик и утешительный звук трения кожи и звона металла, сопровождающий бег полицейских.

Он растянул губы в улыбку, не открывавшую зубов:

– Молодец, что запросила поддержку. Но придется отложить разговор до другого раза. Зайду завтра ночью, тогда и побеседуем.

Боковым зрением я уже видела за деревьями голубую униформу Ареллано. Я отвлеклась всего на долю секунды, а когда снова обернулась к человеку, похожему на Тима, от места, где он сидел, поднимался искрящийся дымок. Я уловила звон металла, когда запертые наручники звякнули о землю.

Не берусь утверждать, что Ареллано с Дженкинсом поверили мне, когда я сказала, что подозреваемый скрылся. О, я честно дала им описание, но была слишком потрясена, чтобы описать, что видела и слышала на самом деле. Это все равно что напрашиваться на визит к департаментскому мозгоправу.

Мы все были на похоронах Тима. Именно я нашла его тело в том тихом темном переулке. Какой‑то психопат, которого мы так и не нашли, разорвал ему горло. Я утешала его мать и маленькую сестренку, обнимала их, пока они плакали… Мы плакали. Они до сих пор считают меня членом семьи и приглашают на праздничные обеды. Урна с прахом Тима стоит на каминной полке, так что его мать и теперь может с ним поговорить. Это никак не мог быть Тим!

И все же внутренний голос твердил мне, что это он…

В постель я легла, когда уже рассвело. Сделать это раньше не дали рапорты, стекольщик и звонки всполошившихся соседей и родственников. А заснуть не удавалось. Стоило открыть глаза, я снова видела его лицо. Даже снотворное не помогло избавиться от наваждения. Наверное, лучше было продолжать вертеться и метаться на кровати, потому что лекарство не давало уйти от картин прошлого. И до того было плохо, а теперь они превратились в кошмары. «Привет, Сильвия!» – эти слова слетели с безжизненных губ Тима, пока я пыталась оживить его в том переулке, заливая кровью асфальт. Он садился в гробу во время отпевания, блестел глазами, а никто, кроме меня, этого не замечал. Его голос шептал из урны на каминной полке, передразнивая меня, когда я ужинала с его семьей.

Проснулась я после полудня от резкого раската грома – молния ударила где‑то совсем рядом. Сон не дал отдыха, а еще сильнее вымотал меня. Пока я смотрела кошмары, накатила сильная гроза. Ветер, раскаты грома и вспышки молний за окном ничуть не успокаивали нервы. Друзья и родственники, естественно, не отвечали на звонки, потому что время было рабочее. Ни телевизора, ни Интернета, – должно быть, ветер оборвал провода. Даже моя машина отказалась заводиться. От злости я не придумала ничего лучше, как сжевать сэндвич, включить на всю катушку стерео и взяться за уборку.

Но голос Тима не давал себя заглушить. Я слышала в голове его эхо даже сквозь шум пылесоса и басы рока. Однако к ночи я почти научилась не обращать на него внимания. И потому могла бы не подпрыгивать, чуть не разбив себе макушку о кухонный шкафчик, услышав его за спиной:

– Ты сделала уборку. Я польщен.

Сколько бы я ни внушала себе, что подготовилась, невозможно было просчитать свою реакцию при виде его, сидящего на кухонном стуле. Он был не так бледен, как прошлой ночью. Волосы связаны в хвост, и одет в черную рубашку – он выглядел точно таким, как я его помнила.

Обнять его, ударить или застрелить? В одно мгновение меня накрыло тысячью эмоций. Я попробовала внушить себе, что это всего лишь самозванец, что кто‑то играет на моих воспоминаниях, чтобы… ну, я не сумела придумать зачем. Но кто еще мог знать, что я всегда прибиралась к его приходу? Я не делала из этого рекламы.

Я считаю, что лучше перестраховаться, чем потом жалеть, поэтому вытащила из переднего кармана курносый «таурус» и ткнула ему прямо в грудь.

– Как ты попал в дом?

Я заперла все двери и окна и даже включила сигнализацию – дверную и по периметру.

Он слегка передернул плечами. Похоже, его совершенно не волновал наведенный на него ствол.

– Так же, как в прошлый раз.

Черт! Я отступила на несколько шагов к двери кухни, твердо удерживая рукоять, и бросила мгновенный взгляд на окно гостиной. Цело и невредимо.

– Ответ неверный.

Он невозмутимо откинулся на спинку стула и уперся каблуком в его ножку – как всегда.

– Я и в прошлый раз не бил окно. Я преследовал парня, который его разбил. – Он вздохнул и перекинул руку через спинку стула с горизонтальными планками. – Соскучился по твоим стульям. Удобные они. Почему бы тебе не опустить пушку, Сильвия? Мы оба знаем, что ты не станешь стрелять… А если бы и стала, пули мне не повредят.

Я бы захихикала, если бы сердце не стучало отбойным молотком.

– Может, я тебя и не убью, но пуля в плече или в бедре наверняка станет неприятностью.

Он исчез. Пуфф! Совсем как прошлой ночью – облачком искрящегося дыма. Оно повисло в воздухе, пока я пыталась вытолкнуть из горла крик. Но сумела только поводить стволом, ища цель, и попятиться в угол, чтобы меня с двух сторон прикрывали стены.

– Теперь веришь? Положи пистолет, Сильвия. Я здесь не затем, чтобы тебя обидеть.

Казалось, его голос звучал в моей голове.

– Ты – призрак! Ты – мертвец! – Я почти визжала. Да, признаю, испугалась. А кто бы не испугался на моем месте?

– Не призрак. Вампир.

Он снова появился передо мной, сел на прилавке над посудомоечной машиной. Я перевела прицел, хотя руки тряслись так, что выстрелить я все равно не сумела бы.

– Они не существуют. – Голова у меня тоже мелко тряслась и зубы клацали.

Тим фыркнул и закатил глаза:

– Вампиров не бывает, а призраки бывают? – и он широко улыбнулся, вздернув губу и показав острые собачьи клыки. – А это что, Сил? Поверь, мне это не нравится, но я знаю, что я такое.

Я начала опускать пистолет. Мысли путались.

– А похороны… урна… прах к праху?

В моих словах было мало смысла, но суть он ухватил, вздернул брови и пожал плечами:

– Боюсь, что в той урне не я. Джоли говорила, что вытащила меня сразу после церемонии. Маму жалко. Я бы сказал ей, только… Сама представь, что из этого выйдет.

Столько вопросов, а мой пересохший рот выдал только одно слово:

– Джоли?

– Она меня превратила. Может, ты ее помнишь? Маленькая шлюшка со Стейт‑стрит? Мы еще надеялись, что она вернулась домой. – Он помолчал и вздохнул. – Не вернулась.

Сердце начало успокаиваться. Это действительно Тим. Рассказывает, пытается объяснить мне, что с ним произошло за эти два года.

– Но с чего бы ей тебя убивать? Мне казалось, ты ей нравишься.

– Я ей нравился. В том‑то и беда. Она меня помнила.

Заметив, что я непонятливо морщу лоб, он стал объяснять, размахивая руками, словно ловил в воздухе подходящие слова.

– Понимаешь, смерть – это именно то, что мы думаем. Тело начинает разлагаться. Когда мы возвращаемся в него, мозг толком не работает. Я, как и Джоли, чувствовал одно – ярость. Как‑никак, нас убили. Это было последним, что мы запомнили. Гнев, ярость… и голод. Черт возьми, Сил, ты не представляешь, что это такое. Но Джоли… Она была такой милой девчушкой. Какая из нее хищница! Ей нужен был кто‑то, кто бы о ней заботился. Все равно – родители, сутенер или коп, который был с ней добр. Она вбила себе в голову, что влюблена в меня. Хотя как знать… Может, и была.

Я отложила «таурус» на столик и устроилась рядом с ним. Когда‑то мы часами просиживали так, не замечая удобных стульев. Я вдруг заметила, что больше не боюсь. Если бы он собирался меня убить, уже убил бы.

– Так она тебя убила, потому что втюрилась?

Тим кивнул и спрыгнул на пол. Под его тяжестью скрипнула половица. Как он может раствориться в воздухе? Стать летучим дымом? Чушь какая‑то!

– Угу. Иногда что‑то в прошлой жизни оказывается достаточно сильным, чтобы сохраниться. Большинство вампиров просто бешеные собаки. Скрываются, кормятся и спят… Вечно! – Он замолчал, и его лицо помрачнело. – Вернее, так было раньше. Но что‑то меняется. Поэтому я здесь.

Я замахала руками:

– Не гони пока, дай хоть это осмыслить. Значит, Джоли тебя убила. Оставила в переулке, где я тебя нашла, но из виду не теряла? Зачем было ждать до конца церемонии? Почему не забрать тебя прямо из переулка?

Он ухватил стул, перевернул и сел верхом, положив локти на спинку:

– Я же говорю… Она помнила. Каким‑то образом удержала в памяти, что, если пропадает коп, начинается большая охота. Не знаю, где она раздобыла труп для подмены, но она вытащила меня из гроба по пути в крематорий и подменила другим – хотела, чтобы я остался собой, когда очнусь. Наверное, только потому я сейчас сижу здесь. Это вроде амнезии. Не помнишь, кем ты был до того, как перешел границу смерти. Но если вспоминаешь хоть что‑то, все возвращается разом. Ну, – поправился он, мотнув головой, – не все. Иначе мне не понадобилось бы двух лет, чтобы вернуться сюда.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2022-11-01 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: