— Дэш, – он уловил это в ее голосе. Хотя знал, что так и будет. Тщательно продуманное оправдание. Отрицание того, что как был уверен Дэш, скоро случится.
— Не нужно, – он прижал палец к ее губам. – Это все равно произойдет, Элизабет. И мы оба это знаем. Не оправдывайся и не пытайся отрицать. Настанет момент, когда мы останемся лишь вдвоем и у нас будет достаточно времени, тогда я заставлю тебя кричать от удовольствия, сгорая в пламени страсти. Выкинь из головы мысли, что этого никогда не случится.
Глаза Элизабет округлились. А маленький розовый язычок промелькнул между губ, увлажняя их. Из горла Дэша вырвался низкий стон, и ее щеки покраснели еще сильнее.
— Эй, Дэш.
Появление Майка помешало Элизабет ответить, когда тот зашел в гостиную из коридора. Толер замолк, как только на них посмотрел. На его лице отразилось сожаление.
— Простите. Я собираюсь пообедать, как только затащу Сирену обратно в дом. Вы голодны?
«Ох, очень голоден », – подумал Дэш. Затем взглянул на Элизабет и заметил досаду, промелькнувшую в ее глазах.
— Обед? – спросил он тихо.
Элизабет прочистила горло.
— Обед.
Глава 10
Напряжение медленно нарастало между ними. Большую часть дня Дэш провел, закрывшись с Майком в кабинете, хотя очень часто выходил. И каждый раз находил Элизабет.
Дэш дарил ей мягкие прикосновения. Касался то плеч, то талии, будто ослабляя ее сопротивление. Улыбался, таская печенье, когда Элизабет и Сирена отворачивались, и все это время его глаза полыхали жаром. Дэш не мог больше ждать. Элизабет чувствовала это по его напряженному телу, видела во взгляде. С каждой их встречей он как бы заявлял Элизабет, что вскоре собирался исполнить свои обещания.
|
|
Наконец-то, этим вечером она рассчитывала припереть Дэша к стенке и заставить рассказать о том, что вообще происходит. Полное бездействие и простое нахождение дома действовало Элизабет на нервы. Кроме отдыха у нее больше не оставалось дел. Сирена оказалась прекрасной хозяйкой, дети хорошо ладили, а в Элизабет клубилось настолько много нерастраченной энергии, что ее становилось трудно контролировать. Она так привыкла убегать и волноваться. Ведь у нее еще никогда не появлялось безопасного места или столько времени, которое не было бы заполнено борьбой за выживание.
После ужина Майк и Сирена забрали девочек, оставив Элизабет и Дэша на кухне для разговора. Дэш внимательно наблюдал мрачным взглядом за тем, как они уходили, впрочем, в глубине его глаз отражались возбуждение, жар и нетерпение.
— Что ты узнал? – спросила Элизабет сразу, как только дети устроились перед огромным телевизором в гостиной Толеров.
Пока Сирена и Майк оставались в комнате с девочками, Элизабет и Дэш заварили себе кофе на кухне. Элизабет наблюдала за Кэсси в течение нескольких долгих мгновений и поняла, что от некогда задорной маленькой девочки осталась только тень. Ее сердце сжалось. Кэсси потеряла слишком много.
Когда Дэш так и не ответил, Элизабет вновь обратила на него внимание и заметила, что тот пристально наблюдал за ее дочерью.
Он повернулся и посмотрел на нее своим задумчивым золотистым взглядом.
— Только еще больше вопросов, – тихо пояснил Дэш. – Грейндж назначил огромное вознаграждение за ее голову, Элизабет. Слишком щедрая цена, учитывая ситуацию.
|
|
Элизабет фыркнула.
— Она стала свидетелем убийства собственного отца, Дэш. И ее показания могут упрятать Грейнджа за решетку на очень длительный срок.
Дэш покачал головой.
— Включи логику, Элизабет, – Дэш наклонился вперед, и она почувствовала, как ее нервное состояние превращается в тихое спокойствие. – Твоего мужа связывало с Грейнджем что-то серьезное. Ведь он продал ему Кэсси. Я понимаю, почему Грейндж хотел избавиться от ублюдка, действительно понимаю, но, – он сделал паузу, и пристально посмотрел на Элизабет, – почему он сделал это у Кэсси на глазах? Чтобы просто ее напугать? Я так не думаю. Грейндж достаточно умен, чтобы понимать, что было бы проще спрятать концы в воду, если бы он сначала увел куда-нибудь девочку, а потом убил ее отца. Ничего не сходится.
Элизабет нервно облизала губы. Этому просто не было объяснения. Но все же раньше как-то совпадало.
— Может, в тот момент ему было просто плевать на это, – зашипела она. – Ну убил и убил, Дэш, ни о чем больше не задумываясь.
Он снова покачал головой. Элизабет стиснула пальцами кофейную чашку, Дэш опровергал единственную причину, по которой, как она верила, они с Кэсси два года жили в аду.
— Он убивает без свидетелей, – сказал он негромко. – Любого, и Дейн Колдер не стал исключением. Посмотри, сколько человек было уничтожено, но никто не может связать их смерти с ним или с тобой и Кэсси. Грейндж очень тщательно пытается оградить вас обоих от всего. Просто изнуряя вас бегством, хотя уже несколько раз мог бы спокойно схватить.
Элизабет глубоко вздохнула.
— Может, нам просто везло, – по крайней мере, именно так она себя успокаивала.
|
|
— Так и было, – Дэш окинул ее внимательным взглядом. – Вам даже слишком везло, Элизабет. Вот здесь-то все и не складывается. Пока я не нашел как все это сопоставить, но продолжаю над этим работать. Если понадобится, то я выйду на охоту. Но прежде чем избрать этот путь, мне необходимо больше информации. Что именно Кэсси помнит о той ночи?
Слова о предстоящей охоте, казалось, повисли между ними, после того как прозвучал последний вопрос. Это действительно испугало Элизабет.
— Когда у меня получилась забрать Кэсси из той комнаты, она уже была не в себе. У нее была паническая атака, ее накрыло таким ужасом, что малышка не могла произнести ни одного связного звука. Она была в таком потрясении, стараясь не издавать ни единого звука, что почти задыхалась. В том, что она лепетала, пока мы пробирались к машине, не было смысла. Я не смогла понять ни слова, – Элизабет старалась подавить нахлынувшие на нее боль и ужас той ночи. – В течение последующих нескольких часов Кэсси молчала, а затем начала вести себя так, будто ничего не произошло. Тогда я переодела ее и отвезла в полицию, но, когда мы уже оказались в участке, туда удалось прокрасться двум головорезам Грейнджа. Правда, прежде чем они вломились в кабинет, Кэсси впала в истерику. Она утверждала, что за нами идут убийцы. Это так напугало меня, что я немедленно увела ее из комнаты. Когда мы покидали участок, люди Грейнджа уже находились в коридоре. Нам еле удалось сбежать.
Дэш нахмурился.
— Как Кэсси это почувствовала?
Горькая улыбка изогнула губы Элизабет.
— Это ее фея, – она глубоко вздохнула. – Эта, черт возьми, «фея», спасала нас уже не один раз.
Дэш устало провел пальцами по своим волосам, и мягкие пряди соскользнули на его лицо Он переживал. Элизабет заметила, что его переполняло огорчение. Ведь последние два года она постоянно испытывала это чувство.
Они еще раз пробежались по ее воспоминаниям о той ночи. Дэш допрашивал ее до тех пор, пока Элизабет не оказалась на грани взрыва. Ее нервы были натянуты как струна, а страх выворачивал внутренности. Все произошедшее не имело смысла. Никогда не имело. И прийти к этому выводу оказалось совсем нелегко.
Наконец Дэш отправился вместе с Майком обратно в кабинет, собираясь сделать еще больше звонков и найти еще больше ответов. Элизабет оглянулась вслед Дэшу, а затем обернулась и нашла глазами Кэсси. Она нахмурилась, заметив загнанное, почти испуганное выражение лица дочери, пока та наблюдала, как двое мужчин покидают комнату.
В итоге Кэсси опустила голову и уставилась на свои руки, будто они принадлежали не ей, а затем вновь сосредоточилась на телевизоре. Элизабет нахмурилась еще сильнее, и ее внезапно одолело подозрение. Неужели осталось что-то недосказанное? Неужели Кэсси знала больше и просто не поделилась этим со своей матерью?
Элизабет запуталась пальцами в своих волосах и задумалась. В первые месяцы после происшествия, она постоянно сомневалась в Кэсси и пыталась добиться ответов.
«Я не помню, мамочка. Я ничего не помню », – это были ее стандартные слова в большинстве их разговоров.
Кэсси удалось вспомнить, как ее отец снял с нее платье, толкнул к Грейнджу, а ублюдок в ответ взял ее на руки.
«Если у тебя получится держать ее мать подальше от меня, – требовал Дейн. – То через некоторое время я добьюсь опеки над девочкой».
«Да кому нужна эта опека? Никто и никогда не узнает, куда она пропала», – ответил Грейндж, прежде чем убить Дейна на глазах у ее дочери.
Кроме этого Кэсси больше ничего так и не рассказала Элизабет. Грейндж пришел за ней, а Дейн хотел подождать, пока не устранит все проблемы с опекунством. Вот только Грейндж с этим был не согласен.
Позднее вечером, Элизабет искупала и уложила Кэсси в постель, а затем просто стояла и наблюдала за спящей девочкой. Вопросы Дэша до сих пор ее беспокоили, вынуждая более тщательнее проанализировать прошедшие два года, тем более, у нее наконец-то появилось время перевести дыхание и подумать. Элизабет не понравилась путаница, одолевающая ее мысли, и внезапно появившиеся вопросы к Кэсси. Только малышка могла пролить свет на сложившуюся ситуацию, и Элизабет боялась, что в скором времени ей все же придется подвергнуть сомнению все ранее полученные ответы от дочери.
Элизабет медленно покачала и опустила голову, чувствуя возникшую потребность в Дэше. Ей нужно было всего пару минут в его объятиях, чтобы обрести покой, который они нашли среди этого ужасного кошмара. Дэш был как оазис спокойствия и силы, который сейчас был нужен ей как никогда прежде.
Элизабет понимала, что очень скоро их безмятежное время в безопасности закончится, и они будут вынуждены вновь окунуться в суровую реальность, в которой находились до этого. Но пока этот момент не наступил, Элизабет хотела побыть просто женщиной. Женщиной, которая внезапно столкнулась с единственным мужчиной, способным заставить ее сгорать и отбросить здравый смысл, вызывая у нее желание просто лежать под ним и стонать от удовольствия.
— Эй, – это был он. Шепот Дэша раздался со стороны дверей, ведущих в смежную спальню, пока Элизабет стояла у кровати дочери. И хотя ее взгляд был направлен на Кэсси, на самом деле женщина пыталась разглядеть перемены, произошедшие в ней самой.
Элизабет медленно повернулась к Дэшу.
Боже, какой же он привлекательный. На его высокое мускулистое тело падал свет из ванной комнаты. Джинсы обтягивали узкие бедра, подчеркивая полную выпуклость паха. И Элизабет поняла, что жаждет прикоснуться к нему, безумно желает ощутить его толстый член, прижимающийся к ее животу, входящий глубоко и сильно в тугое лоно. Ее грудь налилась, соски напряглись, выделяясь под блузкой, а ее киска начала истекать влагой. Но одновременно с реакциями тела, душу Элизабет пронзило чувство вины.
Жизнь ее дочери находилась в опасности, а вместо того, чтобы думать об отдыхе, Элизабет мечтала о сексе с Дэшем, о том, как будет объезжать его, прижимаясь к крепкому телу и чувствуя его длину внутри себя.
Элизабет прочистила горло.
— Она наконец заснула, – она жестом указала на Кэсси. – А я решила просто за ней присмотреть.
«Врунишка», – закричал внутренний голос Элизабет. По выражению лица Дэша, она поняла, что он также заподозрил ее во лжи. Чувственное пламя в его глазах вынуждало ее киску и грудь гореть желанием.
— Удели мне пару минут своего времени, пока она спит, – в его полузакрытых глазах промелькнула нужда.
Элизабет уставилась на него непонимающим взглядом. Поговорить с ним? Один на один? Только от этой мысли ее колени подгибались. Она еще не была готова разговаривать. Пока нет.
— Я устала…
— Элизабет, – в его голосе прозвучал слабый упрек. – Неужели ты думаешь, что я обижу тебя? Даже сейчас?
Она покачала головой. Нет. Элизабет была уверена, что Дэш не причинит ей вреда. По крайней мере, не намеренно. Сейчас она боялась не боли, а близости, которая возникла между ними. Связи, которую она не понимала, и от которой, возможно, ей больше не захочется убегать.
— Давай, – Дэш протянул ей руку. – Если Кэсси проснется, то мы обязательно услышим.
Элизабет глубоко вздохнула. Она понимала, что пришло время поговорить. Понимала, что пора было решить множество вопросов. Но почему все это вызывало в ней сожаление? Почему ей вдруг захотелось, чтобы мир замер и оставил ее и Дэша наедине, окруженными тьмой, сгорающими в пламени страсти? Но этого не произойдет. И пришло время со всем разобраться.
Глава 11
Элизабет проследовала в спальню за Дэшем, внезапно занервничав от острого осознания того, что он – мужчина, и того, какой огонь он может воспламенить в ее теле. Элизабет уже давно не ощущала такой потребности в чьих-то прикосновениях, такой заинтересованности в мужчине. Год назад, когда Кэсси написала Дэшу, Элизабет тоже стала с нетерпением ждать этих писем, впрочем, как и ее дочь. И по той хрупкой связи скучала не только Кэсси, но и ее мать.
Элизабет понимала, что произойдет после того, как он заведет ее в спальню. Знала, с какой целью Дэш закрыл дверь и подошел к интеркому, установленному между двумя комнатами. Стоило ему включить приемник, как Элизабет нервно облизала губы.
— Это плохая идея, – прошептала она, когда он вновь к ней повернулся.
В пристальном взгляде Дэша она легко прочла его намерения, почувствовала сексуальный голод, исходящий от огромного тела. Если бы мужчина мог поглотить ее только своими глазами, то Элизабет была бы уже давно уничтожена.
— Может, и так, – Дэш подошел к ней, намеренно не отрывая от нее своего взгляда, и дыхание Элизабет участилось.
— Дэш, это очень плохая идея, – Элизабет глубоко вздохнула, когда опустила глаза и заметила, насколько сильно джинсовая ткань облегает уже достаточно внушительную выпуклость эрекции.
Он был возбужден и полностью готов. Этот мужчина, сдерживал свои потребности изо всех сил, вот только Элизабет боялась, что именно ей не хватит решительности, чтобы отвергнуть Дэша, как только он к ней прикоснется.
Когда он остановился, ее внимание вновь переключилось на его лицо. Губы Дэша изгибались в улыбке.
— Я только взглянул на тебя, и ты сразу поняла, что на самом деле я желаю к тебе прикоснуться, – мрачно прошептал он. – Я пришел пожелать тебе спокойной ночи, Элизабет, и только это. Но когда посмотрел на тебя, то ощутил, как ты нуждаешься сейчас в моем внимании. Ничего больше, детка. Несколько поцелуев и немного ласки. Ведь сейчас это все, что тебе требуется. Я считаю, ты сможешь с этим справиться.
Она глубоко вздохнула, ощутив, как ее переполнила обида.
Элизабет ехидно улыбнулась.
— Я не нуждаюсь в твоей жалости, Дэш.
Она не допустит такого обращения с его стороны. В течение слишком многих лет Элизабет боролась с потребностью пожалеть себя, не позволяя себе погрузиться в пучину собственного горя. И сейчас она не даст Дэшу пробудить в ней эти эмоции. Элизабет не желала его сочувствия. Она резко повернулась и направилась к двери, но Дэш тут же схватил ее за руку и дернул к своему телу, пристально посмотрев на нее темными глазами.
— Неужели то, что ты держала в своей ладони этим утром, было похоже на жалость, Элизабет? – тихо спросил он, и она покраснела от смущения. – Если мне не изменяет память, то это был мой член. Налившийся и жесткий, готовый, черт возьми, как следует тебя оттрахать. Это не жалость, детка. Ничего из происходящего, не имеет к ней никакого отношения.
Его губы не умоляли. Язык не спрашивал разрешения. Дэш просто накрыл ее уста в поцелуе и вторгся языком в глубину ее рта, беря то, что ему нужно, без всякого спроса. Это даже нельзя было назвать поцелуем. Это было поглощением, настоящий пир, а Элизабет оказалась беспомощной против такого натиска. Дэш наклонился, обхватил руками ее зад и приподнял так, чтобы прижать свою толстую обтянутую джинсами эрекцию к развилке ее бедер, показывая Элизабет, какой голод пробудил в нем их поцелуй.
Она не могла дышать. Она не хотела дышать. Элизабет вцепилась в его плечи, и из ее груди вырвался тихий хныкающий стон жажды. Она чувствовала, как ее тело охватывает пламя из-за чувственного порабощения ее губ. Соски, клитор и лоно затрепетали, требуя прикосновений. Язык Дэша толкался в ее рот, имитируя сексуальный акт, а руки блуждали по ее спине и бедрам. Ни на секунду не останавливаясь. Поглаживали и ласкали ее тело, но затем Дэш обхватил одной рукой грудь Элизабет.
Элизабет дернулась, когда его пальцы сомкнулись на ее соске, пощипывая и потирая. Электрический разряд с почти мучительным наслаждением пронзил ее живот, сосредоточившись в лоне.
Она вскрикнула в губы Дэша и впилась ногтями в его плечи, ощущая, как ее накрывает волной удовольствия, грозящего поглотить ее всю без остатка. Ни с одним из своих прежних мужчин она никогда не испытывала ничего подобного. Ни один поцелуй никогда не был таким, предупреждающим о том, что Дэш не намерен делать скидку на ее чувственную неопытность. Он был голоден. Нуждающимся. А Элизабет являлась блюдом, которое он так жаждал.
Она никогда не ощущала, чтобы ее лоно так судорожно сжималось с такой отчаянной необходимостью. Все опасения отступили. А мысли, которые были переполнены безысходностью до появления Дэша, были выброшены из головы. Теперь в сознании остался только Дэш. Только его руки, обнимающие ее, пальцы, дразнящие соски, язык, ласкающий уста, подобно сексуальному захватчику, стремящемуся поработить.
Элизабет застонала, не разрывая поцелуй, и толкнулась языком навстречу Дэшу, не в состоянии противостоять множеству ощущений, охвативших ее тело. Она даже не поняла, когда он подхватил ее на руки и направился к кровати. Дэш не переставая терзал ее рот. И Элизабет была готова поклясться, что почувствовала рык возле своих губ. Этот звук жажды, с обжигающим голодом, вынудил ее киску истечь влагой.
Элизабет собиралась сгореть в этом пламени. Она поняла, что может достичь оргазма только от одного поцелуя.
Положив Элизабет спиной на кровать, Дэш медленно отстранился, с нежеланием отпуская ее губы и прерывая эту связь. Элизабет нехотя приподняла веки, и у нее перехватывает дыхание от зрелища, как Дэш быстро расстегнул рубашку и скинул со своих широких плеч. Его руки казались очень сильными и такими мощными, а ладони слегка мозолистыми и очень горячими. Элизабет осознала, что ее чуть ли не трясет от потребности ощутить, как он срывает с нее халат и сорочку, лаская ее обнаженное тело. Жаждала почувствовать прикосновения и поглаживания этих требовательных рук.
А Дэш словно прочел ее мысли. Не сводя с нее взгляда, он развязал пояс ее халата. Его губы снова накрыли уста Элизабет, а язык вторгся в рот, вырывая из нее еще один стон. Он вызывал у нее жажду. Жажду по каждому поцелую, каждому прикосновению.
Элизабет выгнулась под Дэшем, ее халат распахнулся, а его пальцы стали расстегивать крошечные пуговки, которые спускались до самого подола сорочки.
— Господи, – застонал Дэш, когда развел края ее ночной рубашки, и его взору предстала полная отяжелевшая грудь с тугими сосками.
Элизабет сильно покраснела, пока он рассматривал ее тело. Она наблюдала за Дэшем, замечая, как чувственно изогнулись его губы, затуманился взгляд, а на лице застыло выражение жажды и похоти.
— Дэш, – с мольбой прошептала Элизабет, ее соски изнывали от потребности ощутить на себе теплую влагу его уст.
— Если я дотронусь хоть до одного твердого маленького соска, то уже не верну себе контроль, – выдохнул Дэш, не отрывая взгляд от ее груди, поднимающейся и опадающей в такт ее дыханию. – Ты понимаешь это, Элизабет? Я не остановлюсь.
Она облизнула пересохшие губы и заглянула в глубину его пронзительных глаз, когда Дэш переключил внимание на ее лицо.
— Тогда не останавливайся.
Дэш почувствовал, как от ее слов его чресла опалило пламенем. Он быстро повернулся, сел на край кровати и стал снимать свои сапоги. Если до того, как он прикоснется к Элизабет, Дэш не успеет раздеться, то уже не найдет в себе силы в дальнейшем. Дэш просто спустит свои штаны, освободит член и протолкнет его в ее лоно.
Похоть бушевала в его жилах, практически выходя из-под контроля, пока он старался избавиться от сапог. Элизабет села на колени позади Дэша и стала пальцами поглаживать его спину, остановившись в какой-то миг на правом плече.
— Как мило, – Элизабет пробежалась по маленькому пятну на его коже. – У Кэсси такое же родимое пятно.
Дэш замер. Сейчас Элизабет рассматривала генетическую метку, которая располагалась чуть ниже его лопатки. Специфическое отличительное пятно было невозможно не заметить, особенно тем, кто знал ее обозначение. Клеймо в виде лапы. Ученые, которые были повинны в его изменениях, постоянно шутили над знаком. Подобное родимое пятно, размером с маленькую клубничку, было невозможно удалить.
— Даже форма одинаковая, – в ее голосе звучал смех. – Не показывай его Кэсси. Она уже утверждает, что Дейн не ее отец. Она уверена, что у настоящего будет такое же родимое пятно.
В его голову внезапно ударило осознание происходящего, словно на Дэша вылили ушат холодной воды. У Кэсси есть подобное родимое пятно? Ребенок мог носить клеймо, как у Дэша только при одном раскладе. Только одним способом генетическая метка могла появиться на коже. Если Дейн принадлежал к волчьим Породам. Но это невозможно. Или все же возможно? Неужели кто-то из Пород рискнул высунуться и стать знаменитым хирургом? Нет. Ни одна Порода не допустит, чтобы его ребенок страдал, не говоря уже о попытках продать малышку. Что, черт возьми, происходит?
Дэш повернулся к ней лицом.
— Ты уверена? – он изо всех сил старался мыслить разумно. – Абсолютно уверена?
Элизабет уставилась на выражение лица мужчины и ее улыбка медленно увяла.
— Конечно, – она в замешательстве нахмурилась. – Я же ее вырастила, помнишь?
У Элизабет не было подобных меток. Дэш знал это точно. Кожа ее плеч имела нежный сливочный оттенок, они были совершены, без единого изъяна.
— У Дейна было такое родимое пятно? – тихо спросил он, заранее понимая, что ответом будет «нет».
— Нет, – Элизабет покачала головой. – В его семье ни у кого нет подобных меток. Раньше я даже дразнила Дейна, что врачи, видимо, перепутали его сперму…
Элизабет продолжала что-то говорить. Дэш видел, как шевелятся ее губы, как обида искажает лицо, но, казалось, все внутри него застыло. Он наблюдал, слышал ее слова, его мозг обрабатывал информацию, но сам Дэш оказался охвачен ужасом.
Искусственное оплодотворение. У Элизабет не получалось забеременеть из-за малого количества активных сперматозоидов в семени Дейна. Поэтому они связались с его другом, специалистом по лечению бесплодия. Маркус Мартин. Из-за гордости Дейна доктор проводил операцию тайно. Мужчина не желал, чтобы кто-нибудь знал, что не он отец ребенка. Так они осуществили задуманное.
Впрочем, это не осчастливило Дейна. Он никогда не заботился о Кэсси. Всегда рассматривал малышку как свою неудачу, все продолжала бормотать Элизабет. Кэсси оказалась девочкой, а он хотел сына. Она не оправдала его мечты. И внешне была совсем на него не похожа. Дейн пополнял список недостатков каждый день.
Хотя на самом деле, Кэсси не была дочерью Дейна. Малышка принадлежала только Элизабет. Дэш чувствовал это в ее запахе. Он был в этом уверен. Если бы Элизабет не выносила малышку из своей яйцеклетки, то их бы ароматы очень различались. Но там точно не было запаха спермы Дейна.
— Дэш? – теперь она с беспокойством взирала на Дэша, а когда он взглянул на нее в ответ, все вдруг встало на свои места.
Дейн прекрасно осознавал, что Кэсси не его ребенок. Ведь она принадлежала к детям Пород. И именно поэтому мужчина попытался ее продать. Общественность до сих пор не знала о генетических метках. В данное время этот секрет очень тщательно оберегался. Дэш заморочился и изучил все данные о них. У каждой Породы в определенном месте находилось родимое пятно необычной формы. Именно у волчьих Пород оно находилось на правом плече.
— Мне нужно это увидеть.
Внезапно, у него возникло желание подтвердить свои догадки. Дэш должен был удостовериться, что Элизабет не ошиблась в сходстве меток.
— Что? – она покачала головой и улыбнулась. – Что увидеть?
— Родимое пятно, Элизабет, – Дэш в успокоительном жесте обхватил ее плечи, когда Элизабет попыталась отвернуться. – Покажи мне эту чертову метку.
— На Кэсси? – нахмурилась она, и в ее глазах вновь появились тени страха, затем Элизабет натянула сорочку и запахнула халат. – Зачем? Что это значит? Это просто родимое пятно. Мы спрашивали об этом у доктора.
И, конечно же, Мартин солгал любящей матери. Она же была экспериментом. Тайно проведенным экспериментом. Видимо, Мартин ввел в курс дела только отца Кэсси. Ведь мужчина нуждался в помощи Дейна. Так или иначе, но они в любом случае изначально обговорили этот опасный опыт.
— Покажи ее мне, – Дэш схватил ее за запястье, и, стащив с кровати, поволок в соседнюю спальню, подводя прямо к спящему ребенку.
— Дэш, прекрати, ты разбудишь ее, – прошептала Элизабет.
Он проигнорировал Элизабет и осторожно приподнял тонкую лямку сорочки Кэсси, оголяя плечо. Метка оказалась там. Темное пятно прямо на коже. Генетическая метка волчьих Пород. Если бы малышку вырастили в лаборатории, то ей бы поставили клеймо или набили татуировку, чтобы скрыть метку согласно протоколам организации. Но она воспитывалась не там. Кэсси была рождена любящей матерью, рядом с ублюдком отцом.
Дэш наклонился и вдохнул аромат ее кожи. Осознание случившегося окончательно осело в его голове. Запах оказался едва различимым, но немного более насыщенным, чем ранее обонял Дэш. Очевидно, что генетические особенности его и Кэсси совпадали, вскоре, он бы все равно уловил на ней аромат Пород. Но он и сейчас был там. Малышка принадлежала к детям волчьих Пород. Но кто отец?
Что они сделали? Дэш был хорошо знаком с Мартином. Помнил, как доктор посещал лаборатории, проверял результаты и решал, кому стоит жить, а кому умереть. Для Дэша избрали смерть. Он оказался самым мелким в помете и более слабым, чем другие Породы стаи. В то время Мартину было около тридцати, еще совсем молод. Но уже тогда он являлся холодным и жестоким ублюдком.
Дэш резко вздохнул, от внутренней борьбы со своей яростью на его лбу выступили капельки пота. Неужели они больше не проводят свои эксперименты в лабораториях? С каких пор они осуществляют генетические исследования на обычных людях?
Дэш вернул на место лямку сорочки Кэсси и вышел из комнаты, скользнув на ходу взглядом по напряженному и разъяренному лицу Элизабет.
— Черт бы их всех побрал, – как только он пересек порог своей спальни, то сразу развернулся и впечатал кулак в стену. Штукатурка потрескалась. И две балки из четырех деревянного перекрытия сломались. Дэш уловил, как звук удара разнесся эхом по всей комнате.
Дэш знал, что Элизабет проследовала за ним в спальню и, резко отскочив, прикрыла рот ладонью, чтобы задушить тихий вскрик. Элизабет просто замерла и наблюдала за мужчиной широко распахнутыми глазами. Дэш прислонился головой к стене и потерся лбом о прохладную штукатурку, пытаясь вернуть себе здравомыслие.
— Когда ты вырвала ее из лап Грейнджа, малышка была обнажена? – его голос более походил на жесткий и злобный рык.
— Нет, – произнесла Элизабет слабым тонким голосом. – На ней были трусики. С нее сорвали только ночную сорочку. Дэш, что происходит?
Грейндж просто потребовал доказательств. А Дейн в свою очередь их предоставил. Досье, конечно же. У него в любом случае сохранилось досье по эксперименту. И метка. Метка, которую можно было без труда проверить.
— Я должен был догадаться, – пробормотал Дэш. Черт, а ведь где-то глубоко в своем сознании он понимал это, просто отказывался признать. Эта мысль казалась слишком нереальной, слишком надуманной для того, чтобы всерьез ее рассматривать. Как, черт возьми, это случилось? Видимо, Мартин окончательно сошел с ума. – Дерьмо. Я должен был догадаться. Неудивительно, что Грейндж так жаждет ее заполучить, – небольшая горькая усмешка искривила его губы. – Черт, он мечтает достать Кэсси. Ведь она станет чертовой золотой жилой.
Дэш запутался пальцами в своих волосах, борясь с яростью, пульсирующей в его теле. Элизабет и Кэсси прошли через ад. Их преследовали. Назначили цену за головы. А все потому, что Дейн Колдер позволил сперме Пород взрасти в чреве своей жены. Как им это удалось? Почему Мартин не сообщил Совету то, что обнаружил секрет разведения Пород?
«Значит, он все же не нашел отгадку », – понял Дэш. Эксперименты по размножению должны были подтверждаться документацией.
— Дэш, – голос Элизабет был наполнен страхом. – Дэш, что с ней случилось?
Он отчаянно затряс головой. Дэш не мог сказать Элизабет. Не мог позволить ей узнать.
Она продолжила тихим голосом:
— Что означает это родимое пятно?
Дэш перевел взгляд на Элизабет, заметив бледное лицо и перепуганные глаза. Он желал ее защитить. Господи, оберегать так, как Дэш защищал сам себя. Он считал, что у него получится построить с ней будущее, при этом, не выдавая, кем он являлся на самом деле. До этого момента ему довелось познать только сладкую страсть, но теперь, Дэш был уверен, сердце женщины заполнится отвращением.
— Я должен поговорить с Майком.
Дэшу нужно было срочно с этим разобраться. А также сообщить Кейну Тайлеру об изменении в ситуации. Это поможет им точно принять Кэсси в убежище, а не просто рассмотреть этот вариант. Дэш понимал осторожность прайда и молился о положительном решении. Но он не ожидал, что ответ на его молитвы придет в таком виде.