– Да! – поддержал его Ацкий. – С голода помрем, пока староста свои кулинарные таланты Бертилову демонстрирует! Слышь, Тановская-краса, ты замуж собралась за Бертилова, а?
Инга в ответ прорычала что-то невразумительное, и Ацкий получил по голове недожаренным шашлыком, нанизанным на шампур, в который через секунду впился зубами.
– За нашего супертролле! – провозгласил валькер, поднимая вверх бутылку жуть-колы. – Ура Бертилову, победителю Зарницы магов!
– За тролле! – Герка подбросил в воздухе бутылку жуть-колы. – Хотя среди нас всех вы больше похожи на магов, если честно! Тролли – маги среди нечисти!
– И за летучих! – поднял бутылку жуть-колы Егор. – Ребят, не будь я тролле, я бы сказал, что вы в чем-то круче нас, зеленых! Когда смогу летать, как вы, заберу свои слова обратно.
– За темных, за нас всех!!! – проорал Колыванов, давясь пойманным мятежным помидором, который что-то верещал из его пасти. – И танцы! Экшена хочу, экшена!
В воздухе со звоном встретились десяток бутылок жуть-колы. Люди недовольно косились на шумную компанию, очевидно принимая их за чудаковатых студентов. Один нацепил крылья, другой болтает про троллей и магов… Насмотревшиеся фантастики подростки из какого-нибудь молодежного клуба.
Отпивая из горлышка жуть-колу и делая вид, что гуляет по пляжу, Влада отошла от шумных однокурсников и приблизилась к «присмотренному» дереву. Оно идеально подходило для тайника – в стволе действительно зияло широкое дупло, куда уже успели напихать всякого мусора: пустых пакетиков из-под сока, газет и даже чей-то разорванный резиновый шлепанец. Влада быстро достала из кармана вольта и засунула его подальше в дупло, прикрыв газетой. Дело сделано! Оставалось досидеть до сумерек, которые были не так уж и далеко.
«Бегите сюда, разорвите эту куклу и успокойтесь», – мысленно взмолилась Влада, представляя себе, как шестиногие твари в полутьме ринутся по песку к дереву и облепят его, будто осы сладкий арбуз.
Только бы все получилось, только бы! Спасительная отсрочка, которая даст Жорику время найти способ помочь Гильсу…
С беззаботным видом Влада вернулась к пикнику, где Колыванов громко доказывал, что шашлык вкуснее под водой, после чего поспорил с Егором, и оба ринулись в пруд, подняв фонтаны брызг. Обратно оба вылезли сытые и довольные. Бертилов бухнулся на песок, рассказывая ужасы про местного водяного, с которым пришлось поделиться.
Влада, сидя на песочке, то и дело посматривала на часы, считая время до сумерек, когда ее внимание привлекла компания, неторопливо шагавшая по пляжу: двое парней лет семнадцати – восемнадцати и с ними стройная светловолосая девушка в голубом сарафане. На первый взгляд, обычные ребята, но в них было что-то странное, нечто не понравившееся Владе с первого взгляда.
Она быстро поняла, в чем дело. Идя по пляжу, ребята не обходили лежавшие на песке полотенца, покрывала, сумки и одежду, а наступали прямо на них, если люди не успевали в последнюю секунду выхватить свои вещи. Один парень наступил на песочный замок, который целый час сооружал деловитый мальчуган, но тот, вместо того чтобы яростно зареветь, лишь заулыбался и радостно помахал ручонкой. Окружающие не менее странно реагировали на происходившее. Никто не кричал разрушителям вслед и не ругал, скорее, наоборот – люди сами виновато улыбались и бормотали приветствия, словно кланяясь нахалам.
Парни о чем-то переговаривались, указывая на людей пальцем, будто те были чем-то вроде неодушевленных предметов или экспонатов на выставке, а светловолосая девица шла молча, специально наступая на сумки, покрывала, и даже не гнушалась раздавить подошвой чью-то тарелку с пирожками. Влада не сразу, но узнала ее – Анжела Царева, ее бывшая одноклассница и соседка по дому. В последний раз, когда им довелось встретиться, Анжела потеряла мать. С тех пор Влада старалась избегать воспоминаний об этом дне: даже когда твоей вины в гибели врага нет, хочется прогнать из памяти все, что с ней связано.
Сейчас Анжела приближалась, меряя Владу глазами, похожими на два тоннеля, в глубине которых таилось нечто такое, с чем лучше бы никогда не встречаться. Длинные волосы юной Царевой, раньше золотисто-желтые, стали почти белыми, будто она поседела. А в выражении лица читалась непривычная взрослая жестокость, взамен обычной девчоночьей вредности.
Компания приблизилась и остановилась, недобро разглядывая пикник нечисти.
– Эй, чуваки, а валили бы вы отсюда, – окликнул их один из парней, настоящий «качок», как таких называли из-за искусственно накачанных плеч и массивной шеи.
Нечисть затихла, настороженно разглядывая незнакомцев.
– С какой стати? – отозвался Герка, отхлебывая жуть-колу и лениво разглядывая незнакомца.
– А с той стати, что вы нечисть, – звонким голосом ответил «качок». – Убирайтесь вон с этого места!
– Или помочь? – добавила Анжела.
– Ух ты…
Егор поднял с носа бейсболку и обернулся, с интересом приглядываясь к незнакомцам. – Кто такие смелые, чтобы нас выгонять? Места вроде хватает…
– Для вас, нечисти поганой, места на этой земле нет, – отрезал «качок». – Вы тупые тут все? А мы – маги.
– Стажеры Магиструма, почти маги, – добавил второй парень, который не вышел ростом, но был не менее накачан и коренаст.
Торжественность момента заключалась в том, что до сих пор младшие курсы не сталкивались со своими противниками в реальной жизни, лицом к лицу. Были лекции по истории, им издалека показывали Магиструм, рассказывали про магов и их делишки, но чтобы среди бела дня в Москве, на пляже Садового пруда…
Однокурсники Влады еще никогда не встречались лицом к лицу с настоящими светлыми. Разве что с фантомами на игре «Зарница магов», где они носились по темным коридорам Носферона в виде призраков. Эти же выглядели как сверстники, люди, но крайне наглые и самоуверенные.
Нечисть озадаченно и заинтересованно, но без испуга изучала противников.
– Маги, – прошептала Лиза. – Никогда вблизи не видела.
– Вот и познакомились, кикимора, – громко отозвался «качок». – Обратно в болото не хочешь?
– А хамить обязательно? – обиделась Лиза. – Вообще-то, если вы действительно маги, у нас перемирие по канве. Или забыли?
– Канва-тесемочка, – криво усмехнулся крепыш в белой рубашке. – Что вам канва? Цепляетесь за нее, как утопающий за соломинку… Она не поможет, вам недолго осталось на земле, скоро всех загоним… куда нужно…
– Так, – стряхнув песок с плеч, Егор поднялся. – Мне этот разговор не нравится. Вижу, вы нарываетесь, братцы.
Встали и Герка с Ацким, с самыми боевыми физиономиями, на которые были способны. Влада тоже вскочила на ноги, нащупывая в кармане мобильный телефон. Надо бы позвонить Жорику, но как быстро ведьмак сможет примчаться на окраину Москвы, да еще с больной ногой? Тут много чего успеет случиться за эти минуты…
– Ути-пути, – засмеялся «качок». – Наши предки отправили много таких тварей туда, откуда они вылезли. Осины-древесины на всех хватит! Они еще тут помидорчики нарезают!
– А наши предки таких, как вы… – начала было Лиза срывающимся голоском, но замолкла.
К ним вразвалочку подошел улыбчивый дядечка в цветастых шортах.
– Ребятки, вы бы здесь не ссорились, – мирно попросил он. – Все-таки тут пляж, общественное место, детки гуляют. Нехорошо. На пляже нужно отдыхать, купаться… верно?
– Конечно-конечно, – распевным голосом согласился «качок». – Общественное место, где много людей, когда хорошая погодка… – Он задрал голову вверх.
– Смотрит на солнце и не щурится, гад, – заметил Ацкий вполголоса. – Нам Адка рассказывала, что они это могут.
Уже через несколько секунд солнце затянулось дымкой. Дядечка-миротворец озадаченно посмотрел наверх, почесывая лысину и удивляясь, как небо может так быстро покрыться мутными дождевыми облаками. Послышался отдаленный рокот, подуло прохладой. Ливень почти сразу хлынул стеной, взрывая песок тяжелыми каплями. Дети завизжали, люди, впопыхах хватая свои вещи, ринулись с пляжа, держа над головой пакеты.
Дядечка, крякнув и прикрывая руками лысину, неуклюже пустился в бегство, забыв про воспитательскую работу.
– Ну как, нравится погодка? – прокричал «качок», на которого почему-то не попадало ни одной капли, как и на его спутников. Дождь словно обходил их стороной, яростно хлеща вокруг.
– Сильнее давай, сильнее! – закричал Герка, показывая светлым неприличный жест. – Дождичек слабоват! Или вы только языком лязгать можете?
Его последние слова перекрыл удар грома, прокатившийся прямо над головой. Влада вскрикнула, зажав уши, и снова вздрогнула, когда на плечи ей вдруг опустилось полотенце.
– Пойдем отсюда, – крикнул в самое ухо Егор, голос которого перекрывал шум ливня. – Вещи хватай, быстро!
Но убежать они не успели. «Качок» замахнулся, будто собирался швырнуть в них чем-то, зажатым в руке, и в тот же момент вокруг вспыхнуло. Девчонки пронзительно завизжали, ослепленные светом. Егор, накрыв Владу собой, повалил ее на песок. Первая мысль, которая промелькнула, – ударили!
Ударили светлой магией, нагло и беспардонно нарушив Конвенцию.
Хотя нет, не было запаха горелого железа и стирального порошка, который обычно сопровождал боевую светлую магию. В нос ударил запах озона, а в руках и ногах будто звенели тысячи оборванных струн. Оказавшись прижатой к песку, Влада осторожно высвободилась из-под руки тролля и подняла голову. Дерево, в дупле которого был спрятан вольт, полыхало огнем. Ацкий ничком лежал на песке, а где-то далеко, в пелене дождя, мелькали яркие платьица бегущих прочь Маркиной и Болотовой.
Глава 9
Гроза
* * *
Влада успела увидеть, что «качок» поднял руку вверх, и на его лице появилась улыбочка, не предвещавшая ничего хорошего.
– Заметьте, это не боевая светлая магия, – весело произнес он. – Докажите потом, что молния шибанула неслучайно! Если начинающий стажер может управлять грозой, вы хоть представляете, что будет, когда сюда придет маг?
– Стой, – прошептала Влада. – Не смей…
Не важно, что он ее не слышал, а лишь посмеивался. Важно, что рука светлого не вышла из замаха, а бессильно, как плеть, упала вниз. Такое бывает, когда кажется, что кто-то действует за тебя, руководит тобой в сложные и критические моменты. Сейчас Влада четко понимала – нельзя сводить глаз со светлого и отпускать его взглядом. Он стоял, как парализованный, не отрываясь, смотрел на лицо Влады, болезненно и натужно морщился, будто пытаясь преодолеть неподвижность, но у него это не получалось.
Влада купалась в ощущении собственной силы. Это как во сне, когда за тобой гонится злодей, ты пытаешься убежать, а потом вдруг вспоминаешь, что умеешь летать. Очень здорово понимать, что ты сильнее злодея. Каждый из ребят будто источал взглядом свет – у кого-то тусклее, у кого-то поярче, – а она могла его выключить.
– Илья, ты чего? – тихо спросил «качка» приятель, удивленно поглядывая на него.
Тот не ответил, но кадык на его горле конвульсивно задергался. Захрипев, словно вырвавшись из тисков, он с силой дернулся назад.
– Ух…уходим, – едва слышно просипел он. – Мне дышать нечем… Не справиться.
– С чем тебе не справиться? – Крепыш огляделся, вероятно, в поисках чего-то или кого-то за спинами нечисти. Его приятель трясущейся рукой указал на Владу:
– Она… с ней… она сильная…
– Она не маг! – Это было сказано таким возмущенным тоном, будто пытались вразумить того, кто пытался доказать, что черное является белым. – Она – не маг! Что с тобой? Приходим и делаем свое дело. С ней не связываемся! Вольта сожгли и уходим!
Теперь Влада перехватила взгляд второго светлого, снова почувствовав, как ослабляет его и вынуждает бежать без оглядки. Вот оно, значит, что! Они явились сюда не просто так, а зная про план ведьмака и вольта. Даже зная место, где он спрятан. Поэтому и ударили по дереву молнией. Но откуда?! От кого?!
Светлые стажеры отступали, и это не было ни розыгрышем, ни маневром. Они действительно пятились, пряча глаза. На лицах, еще минуту назад отражавших уверенность в собственной силе и непобедимости, теперь была видны растерянность и недоумение.
– Еще встретимся, Огнева, – тихо прошептала Анжела. – Не радуйся, скоро для тебя все закончится, – повторила она чуть громче. – Живи пока…
Ливень тем временем ослаб, перейдя в сильный дождь. Влада стояла неподвижно, не отпуская взглядом светлых стажеров, пока те не скрылись за деревьями. Лишь спустя минуту она переступила с ноги на ногу, ощутив, что продрогла под дождем… И почувствовала под ногами плотную корку песка, которая продавливалась под ступнями в глубину, не остывшую от солнца.
– Во-о… – раздалось рядом с ней. – Во, удра-али!
Ацкий, успевший подняться, показывал пальцем в направлении сбежавшего противника и радостно хохотал, водя ошалевшими глазами по сторонам. Волосы у валькера стояли дыбом, а вся физиономия была в копоти. Нетрудно было догадаться, что после такого удара электричеством обычный человек просто бы не очнулся.
– Видели? – Он повернулся к остальным, которые еще пытались проморгаться от вспышки. – Мы их того! А?! Видели, как они бежали, народ?
– И что, это вот они и были? – вопросил Колыванов. – Те, которыми нас пугают в Универе? Мол, они сильные и с ними не связывайтесь?? Да они сейчас драпали как побитые собаки… Молния, подумаешь – тьфу!
– На лекциях говорили, что они – си-ила, с ними не свя-азывайтесь, – презрительно процедил Герка, обнимая за плечи Габриэлу. Его подружка храбрилась, хотя выглядела перепуганной. Несмотря ни на что, она хотя бы не бросилась в бегство, как кикиморы.
– Посмотрела бы Адочка сейчас на этих магов, хе-хе…
– Ладно, на сегодня веселья нам хватит, – Егор подошел к Владе и взял ее за руку. – Поползли-ка на метро, ребята.
Добираться до «Тимирязевской» пришлось под дождем, который не собирался переставать. По пути на ходу доедали мокрый шашлык и салат с дождевой водой. Зато нечисть шумно праздновала победу и была в восторге от всего произошедшего. И этот восторг как-то быстро перерос в безумие.
– Эй, светлодрыги!!! – вопил Герка, показывая кулак куда-то в серую пелену дождя. – Сунетесь еще – получите по полной! Огребете!!! Плачьте в подушечки, светлота! Темные идут!!!
– Долой магов! – кричал Ацкий, подпрыгивая и размахивая руками. – Пусть нечисть рулит по всей земле!!! Ура-а!!! Мы победили магов!
– Ац, да очнись ты! – одергивала его Влада. – Мы не побеждали магов, слышишь? Это были просто стажеры…
Добраться до метро удалось через час, и Влада вдруг с ужасом поняла, что Ацкий не помнит о поручении Темнова. Не придуривается, не притворяется, а просто ничего не соображает. Мало того, спятила и Тановская. Она решительно шагала по пятам за Бертиловым, повторяя каждые пятнадцать секунд, что вот-вот упадет в обморок. Егор, потеряв терпение, обернулся, и в тот же миг Инга взвизгнула, потому что лужа под ее ногами на пару секунд превратилась в зияющий бездной черный провал. Он дымился, а в глубине, чавкая и ворочаясь, булькала огненная лава.
– Бертилов, прекрати идиотничать, – взвыла Тановская, балансируя на краю. – Я тоже так могу, если захочу! Не прекратишь, я расскажу про нее… – Она кинула на Владу недобрый взгляд. – Про ее фокусы со светлыми Аде Фурьевне!!
Егор щелкнул пальцами, и бездна под ногами Тановской исчезла, а ее место заняла обыкновенная лужа, где отражались небо и разозленная Инга. Бертилов поморщился, когда она вцепилась в рукав его футболки и заглянула в глаза.
– У меня нет жетона на метро, – соврала внаглую Тановская. – Искала-искала, но…
– Мы же с тобой тролли, – Егор попытался высвободить руку из ее пальцев. – Какие жетоны, Тановская? Когда тролль проходил куда-то по билету?! Стыдно…
– Тогда я падаю в обморок, – не сдавалась Инга. – Мне плохо! Или ты думаешь, что я пустое место?! – Она с ненавистью кинула взгляд на Владу.
Влада вдруг поняла, что троллиха в отчаянии и ведет себя как обычная влюбленная девчонка, которая теряет надежду на парня и делает глупости. Сейчас она смотрела на Бертилова с таким надрывом, что Егор, не выдержав, отвел глаза.
– Тановская, иди домой лучше, – мягко попросил Бертилов. – Я позову тебя в киношку, о’кей? Ну на неделе… потом.
Инга отвернулась и зашагала прочь, стараясь идти уверенно, с достоинством. Хотя даже по спине было ясно, что в следующем учебном году Владе обеспечены новые гадости «тановского розлива».
– Ац, ты помнишь, что Темнов тебе поручил, и про сумерки? – Дернув валькера за рукав, Влада попыталась привести его в чувство.
– Помню-у-у!!! – прорычал Ацкий. – Помню, что сейчас мы едем ко мне домой отмечать день победы над магами! Йес!!!
– Что ж это такое… – Влада видела, что почти все ребята, кроме Егора, соображали все меньше.
Предстояла самая интересная часть представления – привести всех в чувство. Праздник постоянно норовил возобновиться, и валькер предлагал отметить день победы над магами наверху Останкинской телебашни.
– Сегодня мы их реально победили! – вопил Колыванов, размахивая руками. Люди шарахались, стараясь проскочить мимо орущего подростка с обезумевшими глазами. – Слышите?! Я предлагаю пойти и развалять их Магиструм до фундамента! Че мы сидим-то? Мы – сила! Огнева, не надо дергать меня за рукав!
– Перестаньте орать, – одергивала Влада то одного, то другого. – Хватит! Что с вами такое?! Поезжайте домой… Ац, очнись ты уже!
Вольт сгорел, а вместе с ним сгинул и план Темнова, однако нужно было выбираться. Но, даже если сейчас бегом ринуться в транспорт, на метро, доехать за полчаса до Кудринской площади от «Тимирязевской» нереально. Как и привести в чувство ошалевшего валькера.
– Н-ну. – На плечо Влады опустилась ладонь Бертилова. – Зачем тебе Ац, когда есть я? Ты сейчас разревешься, я заметил…
– Это что… – Влада в упор посмотрела на тролля. – Это ты сделал с ними? – Она кивнула на Ацкого с Геркой, устроивших у метро фехтование на шампурах и вызывавших на бой магов.
– Не-а… Я правда ничего не делал, – голос Егора звучал искренне. – Когда мы шли до метро, я размышлял и понял одну вещь: как только нечисть чувствует свободу от магов, у некоторых начинается такое.
– Эйфория?! – Влада вспомнила слово, которое очень подходило к ошалевшим рожам. – А ты?
– Я в пролете, – шутливо посетовал тролль, пожав плечами. – У меня, значит, иммунитет. Ладно, давай отправим всех по домам, а потом ты все мне расскажешь.
Отправить в метро Герку и Колыванова было непросто.
– Магов долой, а вампиры будут пить кро-о-овь!!! – жутким голосом пугая пробегавших в двери метро людей, хрипел Герка. – Да-а-а!!!
– Я хочу экшена!!! Даешь экшен!!! – пузырился и кипел Колыванов.
Влада и Егор затащили буянов в вестибюль метро и поспешили выпихнуть за турникеты. Оба шумно поскакали вниз по эскалатору, откуда доносились их воинственные вопли. Отправив самых буйных, Влада с Егором занялись Ацким, которого надо было образумить и заставить вспомнить, кто он такой.
– Но я же видел, как они побежали от наших войск, реально! – возмущался Ацкий. – Мы запланировали свергнуть Магиструм – не сегодня так завтра! Я все помню!
Поскольку валькер плохо стоял на ногах, Влада и Егор дотащили Ацкого до ближайшей остановки автобуса и усадили на лавочку.
– Будешь тут сидеть до сумерек, ясно? – наставляла Влада обезумевшего валькера. – Потом улетишь домой.
– А как же войнушка? – Валькер поднял на них по-детски обиженные глаза. – Мне же… ведьмобро…бродие поручило…
– Забей, – посоветовал Бертилов. – Сиди тут и приходи в себя до сумерек, а потом полетишь домой. Если не вспомнишь адрес, позвони мне.
Ацкий тяжело вздохнул, опустив плечи, но тут же приободрился, увидев несколько симпатичных девушек, стоявших неподалеку в ожидании автобуса.
– Ладно, идите, – согласился валькер. – Мне тут есть чем заняться. А потом я пойду на войну с магами. Когда… высплюсь.
Влада внимательно посмотрела на валькера. Выражение лица у того стало гораздо более разумным, чем было полчаса назад.
– Давай, чувак, очухивайся, – пожелал ему Бертилов, хлопая валькера по плечу. – А мы потопали…
Влада пару раз обернулась, чтобы удостовериться, что Ацкий не натворит глупостей. Тот сидел на месте, но уже увлеченно общался с девчонками, которые поглядывали на него с любопытством.
– Девушки, а я нечисть, – неслось с остановки. – Давайте знакомиться. Я летать умею. А сейчас жду автобус, потому что сумерек еще нету… Если полечу, меня Адка заплюет… А?! То есть, что значит, у меня крылья ненастоящие? Да ну вас, люди, с вашим дневным правом…
«Теперь мне надо, наверное, бежать бегом и за три минуты оказаться на Кудринской. Иначе „привет, пауки“», – с отчаянным отупением пронеслось в голове Влады. Но вместо бега она сейчас шла рядом с Егором по тротуару, блестящему от луж, а над крышами домов дугой встала радуга.
– Ты мне не ответила, – переспросил Бертилов. – Что за задание было у Аца насчет тебя? Почему ты дергаешься и все время оглядываешься?
Влада поняла, что другого выхода, кроме как рассказать Егору обо всем, просто нет. Тем более что солнце висело уже очень низко над горизонтом и времени для рассказа могло просто не хватить.
Сбиваясь и путаясь, она попыталась объяснить все с самого начала: про ссору с Гильсом, план светлых, который пока им удавался, про аварию и пауков, которые гнались за ней в сумерках.
– Подконтры Мурановых схватят меня с минуты на минуту. Как только солнце сядет. Они считают меня сбежавшей жертвой и охотятся. Это маги все подстроили, а Гильс не виноват… Инстинкт.
– Так. Подконтры… – Тролль нахмурился. – Пауки эти, что ли?!
– Да, пауки. Ацкий должен был подождать, когда начнутся сумерки, и пауки ринутся сюда, а он отнес бы меня обратно, на Кудринскую, чтобы мой след потерялся хотя бы на неделю. Но с Ацем видишь что случилось…
Тролль долго молчал, а когда Влада посмотрела на него, прочла на лице Бертилова злость.
– Почему я обо всем узнаю последним? Ты в беде и молчишь. Я же чувствовал! А с… куклой этой ведьмаковской что?
– Она должна была отвлечь подконтров, но… В общем, я спрятала ее в дупле дерева, которое сгорело от молнии, – пробормотала Влада. – Знаешь, ты иди, Егор…
Тролль остановился, молча глядя себе под ноги. По хмурой физиономии Бертилова было видно, что он борется с мыслями, решая что-то очень важное для себя.
– Был бы я Уткиным, сейчас бы рассыпался на куски от злости, темноглазая, честное слово… – в конце концов проговорил тролль. – Докатились! Мой друг превращается черт знает в кого и охотится на тебя. А я, получается, должен защищать тебя… от Гильса?! Жесть…
– Ты ничего не должен, – мягко возразила Влада. – Да и не можешь ничего сделать против пауков.
– Не могу, говоришь, – помолчав с минуту, Егор невесело хмыкнул. – Ошибаешься, темноглазая. Ты всегда во мне жестоко ошибаешься. Мне необязательно драться с армией пауков. Пошли, – тролль решительно потянул ее за руку.
– Куда?! – Влада пыталась выдернуть руку, но тролль яростно тащил ее по тротуару.
– Пешком до Кудринской! Мы пойдем медленно и будем всю дорогу общаться… Черт, я женюсь на Тановской, если хотя бы один паук тебя достанет за это время! Ясно? – продолжал злиться Бертилов. – Не увидят они тебя до самого дома! А с Муранычем я сам разберусь, поговорю по-нашему, как надо! Непрогляд, делов-то…
Влада вдруг ощутила себя будто в легкой и прозрачной зеленоватой вуали, которая мягко обволакивала ее с головы до ног. Вуаль летела рядом с ней, чуть развеваясь и немного светясь в наступающих сумерках. Звуки города притихли, словно кто-то убавил громкость. Непрогляд, тролльский морок, что-то из курса по троллеведению… Что-то о том, как тролли могут прятать предметы и самих себя от чужих глаз. Как-то на занятиях Антон Колыванов заволок непроглядом табуретку, а потом забыл про нее, и вся аудитория страшно радовалась, когда упитанный тролль споткнулся об нее и покатился кубарем, чуть не своротив преподавательский стол.
Минут через пятнадцать, которые они прошли в густеющих сумерках, Влада вдруг поняла – непрогляд работает. Иначе бы она сейчас не шла спокойно рядом с троллем и не слушала то, что он ей рассказывает. А Бертилова прорвало на философию.
– В первый раз сегодня увидел, каковы светляки живьем! – возмущался Бертилов. – Ведь наглые, а?! Мы, темные, их не трогаем. Просто живем, учимся, отмечаем свои днюхи. Почему они заявляют, что нам не место на земле?! Какого плетут интриги вокруг тебя, да еще Муранова сюда приплели?!
– В детстве я смотрела мультики про волшебников, – вздохнула Влада. – Там они добрые и хорошие…
– Фуфло эти мульты, – согласился с ней Егор. – А фильмы про магов еще хуже! Что меня всегда удивляло: что ни фильм, что ни мульт – лезут всем помогать, аж прослезиться можно. А мы, нечисть, нужны для того, чтобы в конце фильма куда-то с треском загреметь, и типа справедливость восстановлена, миру мир. А ведь в реале светлые дико жестокие. Они считают, что наша кровь – водичка. У них свои прибабахи, делают что им вздумается, и все оправдывается одним – мы, мол, Свет, а вы Тьма поганая…
– Что же тогда настоящий Свет, добро? – задумчиво спросила Влада. – Где это все?
– Как где? – фыркнул Егор. – Странный вопрос. Я думаю, то, что громко называет себя добром и Светом, не всегда им является. Мне другое интересно: кто установил все законы? Домовое, дневное право, а? Кто закрутил так все в этом мире? Почему светлыми называются творящие зло? Ты же отличница, историю не прогуливала, как я, скажи.
– Я не знаю, – Влада пожала плечами. – Такого нам не преподавали. Но мне кажется, что добро и Свет внутри нас, а не в названии сторон, на которых мы стоим.
– Хорошо сказала, темноглазка, – одобрил Егор, и они молча зашагали рядом.
До Кудринской площади добрались не скоро – уже когда сумерки сгустились до плотной синевы.
Оказавшись на месте, у подножия высотки, Бертилов шагнул было вслед за Владой вверх по ступеням, как вдруг натолкнулся на невидимую стену, которая упруго и решительно оттолкнула его назад.
– Тут усиленный порог, это Жорик сделал, – объяснила Влада. – Даже если я приглашу тебя, не сработает.
– А и не надо мне приглашения, – Тролль оценивающе разглядывал дом. – Я тут все вокруг заволоку и обмотаю непроглядом, живи спокойно, пока все не устаканится.
– Непроглядом? Но ведь непрогляд нельзя поставить на такое большое расстояние. Я помню!
– Это ты мне говоришь? Мне, Бертилову?! Ты хоть помнишь, кем был мой предок?! – Егор оскорбленно округлил глаза. – Ха… Кстати… – Тролль хмыкнул, почесав затылок. – Пока мы шли, до тебя кто-то дозванивался, раз сто. А из-за непрогляда звонки не проходили.
И действительно, стоило троллю это произнести, как мобильник истошно завопил в кармане и даже забился, словно выдернутая из воды пиранья, кусая кожу через одежду.
– Я уже решил, что тебя нет в живых, Огнева, – послышался из трубки голос ведьмака. – Валькер несет какую-то чушь по телефону, наступили сумерки, ты не берешь трубку. Теперь домовой разглядел тебя, говорит, ты стоишь у подъезда после захода солнца, валькера нет, но ты мило беседуешь. У нас галлюцинации?
– Я уже иду, все объясню. Все в порядке… почти в порядке, – Влада поспешно отключила звонок и дотронулась до плеча тролля: – Иди, Егор. Ты мне здорово помог вместо Аца, но тебе нечего тут делать. Иди домой, ладно?
– Вот без советов обойдусь, – буркнул Егор. – Сама иди спать, темноглазая. Спокойной ночи…
Сделав несколько шагов по ступенькам к подъезду, Влада обернулась и увидела, что Бертилов присел на корточки, прислонившись спиной к каменной стене. В сумерках два его зеленых глаза блестели решительным огнем, он совершал какие-то причудливые движения пальцами рук, будто разматывая из невидимого клубка зеленоватую дымку непрогляда.
Тролль и правда никуда не собирался уходить.
Глава 10
«Гадость тьмы» на Маросейке
* * *
Следующие два душных дня пролетели быстро и оказались безрезультатными.
Жорик, сидя с перебинтованной ногой в гостиной, в основном был занят разговорами по телефону с московскими коллегами – колдунами и ведьмами. Иногда он звонил Алексу, уходя на кухню и плотно прикрывая за собой дверь.
По обрывкам фраз и тому, как мрачнело каждый раз после этих разговоров лицо ведьмака, можно было судить, что дела у Мурановых и у самого Темнова шли плохо.
Стычка с магическими стажерами, как и следовало ожидать, не была чем-то из ряда вон выходящим: удар молнии в дерево не тянул на незаконное применении магии. К тому же Магиструм сам направил жалобу на то, что юная нечисть напала на светлых, а заодно и на людей. В жалобе даже значилась фамилия Огневой, как зачинщицы скандала и главной хулиганки.
– Это нормальное поведение для магов, – пояснил ведьмак в ответ на изумление Влады. – Обвинить темных в том, что натворили сами. Но вот то, что они мгновенно явились туда, где был спрятан вольт, и удар молнии пришелся именно в это дерево! Откуда узнали?! Я не понимаю… Неужели научились предугадывать мои действия? – Жорик почему-то осмотрелся по сторонам, оглядывая углы и потолок. – Все делается ради того, чтобы Гильс напал на тебя и произошло то, что мы стараемся предотвратить…