Левина Виктория
Удрать от Тёрнера
Роман
Вместо предисловия
Действие происходит в современном городе в наши дни. Реальность и повседневная жизнь героев романа - работника муниципалитета, а проще мусорщика, которого все зовут "Рентген" и его жены – внезапно превращается в мистическую феерию, благодаря картине, которая оказывается в руках Рентгена, как до неё оказывались там сотни и тысячи находок, - вещей, которые люди бездумно выбрасывают из богатых вилл одного из элитных районов города.
Главные герои романа - Рентген и его жена Кошка (так он её называл), - вынуждены резко изменить стиль существования, благодаря картине Тёрнера, которая врывается в их жизнь и заставляет совершать поступки, о которых раньше они и не помышляли.
Рентген - тишайший парень, честно делающий свою работу, всю свою жизнь проработавший в городской службе по уборке улиц. Работа эта даёт ему финансовую свободу, поскольку у него есть неплохой побочный заработок от продажи найденных у мусорных баков электротоваров, новёхоньких, в упаковках, выбрасываемых богачами по каким-то, им одним ведомым, причинам. Так же, как и предметы искусства, одежда, ковры, которые предприимчивый малый тут же сбывает за хорошие деньги на местном рынке. Он честен, порядочен, любит и понимает людей и животных в силу своей природной интеллигентности. Единственно, к чему он стремится, - это его интересная "ночная" жизнь, находки, уютный дом с любимой и любящей женой, коллекция антиквариата и предметов искусства, собранная им в душные или, наоборот, дождливые ночи на улицах большого мегаполиса.
Кошка, его жена, ласковая и интеллигентная женщина, разделяет его увлечение. Она закончила курсы оценщиков антиквариата и предметов искусства и с удовольствием помогает мужу собирать их замечательную коллекцию, найденную у мусорных баках. Они реставрируют найденное, кропотливо собирают сведения о художниках и скульпторах найденных сокровищ, мечтают открыть частную галерею, где Кошка будет водить экскурсии и вдохновенно рассказывать о найденных вещах и об улицах, где их выбросили в мусор. Такая вот мечта. Такая вот трудовая скромная жизнь. Есть у них, правда, и "секрет". А вот об этом уже читайте в самом романе…
Глава 1. Находка
Голубоватый свет уличного люминесцентного фонаря падал на картину косо. Даже полная луна, яркая и крупная, на чистом ночном небе, ясности не добавляла. При свете двух этих источников освещения, он пристально рассматривал небольшую картину в позеленевшей металлической рамке.
Собственно, эта самая рамка и привлекла его внимание. Позеленевшая - значит медная, старинная, может даже из прошлого века. Чего только не бывает под луной, тем более, такой - весёлой, круглой, сочной, как булка с повидлом?
На картине изображён туманный пейзаж. Что-то европейское. Он сфотографировал находку и отослал фото по телефону. Потом позвонил жене: она-то знает толк в таких делах…
Мимо неслышно проехал электровелосипед с темнокожим парнем за рулём. Одежда парня тоже была в тёмных тонах. "Так и случаются аварии", - промелькнула мысль. – "Как же ты увидишь такое приведение на ночной дороге"? А велосипедист весело улыбнулся и показал белые, блестящие в лунном свете, два ряда жемчужных зубов. На темноватой улице сразу стало светлее!
- Аллё! Видела? Ну, что скажешь? - на том конце телефона жена говорила что-то возбуждённо и быстро. Он почти ничего не понимал.
- Посмотреть, если ли подпись, год? Погоди. По-моему, есть что-то. Латинские "Т", "е"… Что? Ты думаешь... Ну, такого у нас ещё не было! Всякое бывало, но такого даже я не ожидал! Ну, как я тебе? "Рентген", а? Часа через два буду. Готовь лабораторию, образцы, химикаты. Скоро приеду. Осталось немного. Ещё пару улиц. Может, и там каким-нибудь идиотам пришло в голову выбросить живопись старой английской школы - не подошла под цвета нового салона...
Сколько раз в жаркие или, наоборот, в дождливые ночи, он извлекал из самых неожиданных мест предметы искусства, живописи, ювелирные изделия... В доме его матери сараи ломились от всякой всячины!
Самое ценное приносилось домой, изучалось, подвергалось тестированию, складировалось для собственной мечтанной галереи. В руках его жены картины раскрывали свои секреты: известные и не очень, иногда "музейные" имена, история, даты написания, страны и континенты.
Двести картин, аккуратно запакованные, в небольших кладовках, прилагаемых к жилой площади, жили рядом с ними, обработанные, реставрированные, тщательно занесённые в архив, где значилась дата и место находки, автор, предполагаемые годы создания и прочее.
Вот уже сорок лет он кружит по этим ночным улицам. Знает каждый закоулок, каждую трещинку на дороге.
- Ну что, проголодался? - маленький гладкошерстный пинчер трётся об ногу, преданно заглядывает в глаза. Привычным жестом хозяин раскрывает багажник, достает угощение для друга, а заодно открывает консервным ножом банку рыбных консервов.
Вороны, чёрные городские вороны, прилетает сразу, как будто бы только и ждали приглашения! Существует устойчивое мнение, что вороны не дрессируются. Чепуха! Эти вороны сопровождают его машину, когда он появляется в черте города, летят за ним, каркая и создавая крыльями шум, как будто море плещет о берег...
Они с женой хохочут, открывают окна в машине, несмотря на жару, машут свои друзьям, приветствуя их в высоком нежно-синем небе. Это происходит, когда они проезжают здесь днём. А сейчас, ночью, вороны подлетают к нему и усаживаются совсем близко, с уважением и любопытством поглядывая на очередную находку.
- Ну, что скажешь? - разговаривает "Рентген" с самым старым и большим вороном, по всем приметам,- вожаком стаи.
- Старая английская школа, говоришь? Может, даже этот, как его, ну жена только что называла? Сказала, что это будет главным экспонатом, находкой всей нашей с тобой жизни! Понял, старый? Ворон деликатно клевал из банки, давая и другим приблизится к лакомству. Пёс тёрся об ноги. Картина поблёскивала тускловатой ещё, не очищенной и не отреставрированной рамкой и скрывала под слоем пыли редкое сокровище живописи старой английской школы.
Мимо, как летучие мыши ночью, мягко шурша шинами электровелосипедов, проезжали, сверкая белозубыми улыбками жители иммигрантских районов.
- И чего им здесь шастать? думалось "Рентгену".
Здесь, в богатых виллах, жили, в основном, семьи миллионеров или очень обеспеченных людей. В аккуратных патио можно было увидеть медийных знаменитостей, деятелей искусства или даже членов правительства.
Иногда, когда эти известные люди умирали, домом начинали распоряжаться многочисленные наследники, пока кто-то из них, в тяжёлой битве с другими, не овладевал недвижимостью в престижном районе и не начинал выбрасывать старую мебель, картины и прочее из свалившегося на его голову сказочного особняка. Выбрасывать, потому что не подходила под цвет его новой мебели.
В такие дни хозяин пинчера и друг воронов бывал счастлив и старался находиться поблизости. В такие дни он с женой бывали заняты пополнением к своей коллекции для своей будущей галереи.
- Который час? - вдруг встрепенулся и поглядел на часы счастливый обладатель картины в позеленевшей рамке.
- Ой, что это я сегодня? Скорей, скорей, а то не успею выкатить мусорные баки с приходу самосвала!
И работник муниципалитета в спецодежде, светящейся в ночи, чтобы быть вовремям замеченным приближающимся транспортом, а проще - мусорщик, ринулся выкатывать на дорогу баки с мусором, забросив картину на заднее сиденье припаркованной тут же машины.
Глава 2. Первые признаки
Он звал её Кошкой. Голос жены по телефону немного менялся - становился каким-то детским, наивным, мягким, с милыми интонациями, которые сводили его с ума...
У них было заведено звонить друг другу по ночам, когда Ор работал. Мало ли что может случиться с человеком на улице в центре живущего бурной ночной жизнью города?
Жена волновалась каждый раз, когда телефон несколько часов молчал.
По улицам группами ходили наркоманы. Проститутки и коксинели выходили под утро из своих клубов, разбредаясь с клиентами по съёмным коморкам в центре, в районе, предназначенном под съём, тремя улицами ниже.
Да мало ли ещё какие опасности поджидают человека на ночных дорогах “весёлого” города?
Вот и сейчас он взял телефон и уже собирался услышать тихое и нежное: "Аллё!", когда вдруг увидел двух парней, переодетых девушками у одной из генеральских вилл, возле развилки Слон. Парни не были клиентами ночного клуба коксинелей. Он понял это сразу. Походка у них не такая - не танцующая, игривая, жеманная, а такая походка, которая есть у парней из спортзалов: враскачку, в широко расставленными ногами.
Смешно и неуклюже выглядели на них женские короткие юбки и маечки. В руках у одного было квадратное электронное приспособление для взлома сигнализации.
- Полиция? В районе Слона двое пытаются угнать машину со двора генеральской виллы! Да той, последней, со стороны ночного клуба.
- Я? Муниципальный работник по уборке улиц. Да, пожалуйста, пишите идентификационный номер. Почему я думаю, что угонщики? Да тут и думать не надо - всё ясно. Скорее! Уже открыли дверцу.
Он закрыл телефон и продолжал свою работу: выкатить баки вот у этого дома на проезжую часть, потом повторять ту же операцию, но уже с другой стороны улицы. Через полчаса придёт мусорная машина и опустошит содержимое. Он должен спешить.
Обратный звонок из полиции:
- Ты их видишь? Где они сейчас?
- Я думаю, что возятся с сигнализацией или с кодами зажигания.
Машина с угонщиками Volvo, между тем, бесшумно отъехала от палисадника генеральского дома и заскользила, как чёрное привидение, в сторону сверкающего огнями центра. Возле Ора она приостановилась.
На него с опаской и зло глядели две пары глаз: "Не убрать ли лишнего свидетеля?"
Ор делал вид, что он погружён в свои обязанности и, не обращая внимания на машину, выкатывал на проезжую часть очередной бак, открыв нужным электронным ключом ворота очередной виллы.
Все ключи и коды были у него наготове.
Угонщики, по-видимому, сведений об этом не имели, иначе не возились бы со вскрыванием ворот лишних две минуты, а попросту вытащили бы информацию из этого мусорщика, пригрозив чем-нибудь.
Этих бандитов он не знал. Хотя вообще-то знал многих. Ночные джунгли города были ему знакомы не понаслышке.
Форточники, угонщики, пешки городской мафии всех мастей, да и сама мафия - все они обитали здесь и жили по принципу соблюдения равновесия сил и прав с мегаполисом.
Эти двое были зарвавшимися "пришлыми". Поэтому он и позвонил в полицию. Нужно уметь соблюдать закон и думать о своей безопасности в ночных джунглях города.
Звонок из полиции:
- Где сейчас машина?
- Повернула в сторону центра.
Скрип тормозов. Звон стёкол и сильный удар раздались неподалёку. Бронированный автомобиль полиции преградил путь угонщикам, не подчинившимся приказу остановиться.
Теперь можно позвонить Кошке.
- Как дела? Пишешь? А у меня тут такое! И не спрашивай!
- Нет, со мной всё в порядке - меня Кучи бережёт... - Он погладил своего пинчера, который безгласно участвовал во всей этой акции, прижимаясь к ноге хозяина, дрожа всем своим маленьким телом.
Он всегда чувствовал опасность и выпрыгивал из машины всякий раз, когда происходили вещи, не вписывающиеся в его прямолинейный и честный собачий ум.
- Я звонил в полицию. Машину пытались угнать. Нет, не успели. Полиция их схватила. Я в порядке.
- Я же только позвонил и направил их.
- Что? Нет. Это "пришлые". Да не волнуйся ты так! Скоро заканчиваю. Приеду и всё расскажу, иди спать уже. Пока.
На дверце автомобиля сидел его ручной ворон. "Ишь ты! Значит, опасность была реальной. Зря этот старый колдун не прилетит. Да что со мной сделается? С такими-то друзьями и хранителями?" - усмехнулся Ор и заглянул в салон машины.
Картина, о которой он успел забыть, лежала на заднем сиденье. Но что-то странное привлекло его внимание. В темноте ночи он заметил слабое свечение, идущее от неё, как от экрана мерцающего телевизора.
Поверхность картины пошла рябью. Это было так неожиданно, что Ор опешил!
В следующее же мгновение он увидел прежний туманный и тусклый английский пейзаж. Уже ничто не напоминало о странном видении. Но оставалось ощущение, что это мерцание было дружелюбным и поддерживающим дух. Нечто вроде: "Не дрейфь! Я с тобой!"
Он снова позвонил Кошке:
- Слышишь? Я вот почему звоню. Эта картина... ну, да, сегодняшняя. Давай подождём проверять её с образцами, химикатами и прочее. Мне кажется, она какая-то живая, что-ли...
- Нет, не смейся, я не переохладился и не переволновался. Я в порядке.
- Кучи? Сидит от неё поодаль, как он всегда сидит, когда ревнует к тебе. Вжался в дверцу машины. Да и ворон мой "держит дистанцию". Ну, всё. Пока. Поговорим дома.
Работа была завершена. Ор легко запрыгнул в машину. Протянул в окно угощение для ворона. Тот деликатно взял его с руки.
Кучи уже сидел рядом с водителем на своей подстилке, заботливо положенной хозяином на сиденье. всё ещё дрожа всем телом. Тусклая обезличенная картина на заднем сиденье не отсвечивала даже медью с прозеленью.
Глава 3. Секрет
Зимы здесь тёплые, с редкими и радостными дождями, со штормами, которые внезапно моют всю страну от гор и до побережья и выдувают сильным средиземноморским ветром всю пыль, которую дома и улицы накопили долгим жарким летом.
Но для тех, кто в такие дождливые ночи выкатывает мусорные бачки на проезжую часть дороги, стараясь успеть проделать эту нехитрую, но трудную работу к приходу мусоровоза, весёлого в таких ночах мало.
Рентген, промокший насквозь, несмотря на специальную одежду - дождевик, комбинезон, сапоги и непромокаемые перчатки, - уже заканчивал работу на доверенных ему улицах, когда что-то движущееся, как кошка, по отвесной стене дома привлекло его внимание.
- “Форточник! - подумал Рентген. - Позвонить, что ли в полицию, либо соблюдать негласное правило выживания в ночном городе: один пишем, два в уме. То есть, звони в полицию по мере необходимости, и тогда тебя не тронут власть предержащие этого большого ночного злачного мира”.
Вор был знаком муниципальному работнику.Росточком маленький, с ребёнка, с острой крысиной мордочкой и четырёхпалой правой рукой. Рассказывали, что в раннем детстве его, украденного в неизвестно какой стране, переправили в горное село в румынских Карпатах, где обучали профессиональных карманников. Профессионал, с удалённой фалангой большого пальца правой руки, очень ценился на воровском криминальном рынке труда. Легко просовывая руку в карманы зазевавшихся граждан, вор успел примелькаться в этой удобной для жизни и тёплой стране. Уезжать не хотелось и пришлось сменить направление деятельности - переквалифицироваться в "форточники".
- Аллё, не спишь? Да нет, всё в порядке. Просто смотрю, как грабят ту вредную старуху, которой я на прошлой неделе возвращал кошелёк. Помнишь? Ну да, вместо благодарности, чуть не позвонила в полицию! Нет, не буду звонить. Воришка уж очень интересный: ползёт по стене, как паук! И в окно шмыгнул неслышно, как кошка.
- Да, скоро заканчиваю. Льёт, как из ведра! Кое-что нашёл.
- Не скажу! - он улыбнулся, представляя, какой сюрприз он приготовил жене.
Сегодня чутьё не подвело Рентгена, и под целлофановыми пакетами с мусором он вдруг интуитивно нащупал тяжёленький женский клатч. А когда открыл - опешил! Двенадцать(!) золотых колец с бриллиантами сверкали в тусклом луче уличного фонаря.
За долгую работу мусорщиком он и не такое видел! Но двенадцать колец, собранных в одном месте, впечатлили даже его. Теперь нужно отложить их куда-нибудь в один из многочисленных тайников и выдержать находку там больше полугода. Если не будет заявления в полицию - кольца его.
Если же кто-то выбросил их по ошибке, а не в припадке злости на мужа или любовника, Рентген вернёт их и получит вознаграждение и повышение по службе. Впрочем, причины, по которым кольца лежали в его машине, затаившись на полгода, занимали его мало.
Больше всего в такие вот пустынные ночи на дождливых улицах ему думалось о тех горах мусора, которые он собрал за долгие годы и освободил от них город. Горы мусора, тонны и тонны мусора, десятки, сотни тонн! Недалеко от мегаполиса была городская свалка с мусороперерабатывающим заводом, где, как он любил шутить, была и его часть бизнеса.
Звонок от жены. Только бы не проговориться о находке!
- Да, закончил. Вор? Не знаю. Я уже по дороге домой! Промок до нитки. Сегодня? Да, сегодня напишем "секрет" на следующие три-пять лет. Договорились!
Его временами наивная, а временами очень разумная и деятельная жена рассмеялась в трубку.
У них были свои секреты. Как-то раз случайно они посетили курсы по личностному росту, такую психологическую мастерскую, которых много нынче развелось в нашем сумасшедшем мире. Там они и взяли на вооружение одну интересную идею.
Положим, ты очень желаешь чего-то практически невозможного. Но ты этого хочешь, и всё тут! Хочешь до дрожи, до трепыхания бабочек в животе! А для осуществления этого жгучего желания-достижения у тебя нет ни средств, ни возможностей...
Тогда ты просто записываешь его на бумагу и носишь его с собой. И, о чудо! Проходит время, как правило, намного меньшее, чем ты написал в своём "секрете", и ты чувствуешь, что твоё пожелание начинает исполняться!
Сегодня Рентген и Кошка собрались переписать свой "секрет". Вчера, когда картина, а Кошка почему-то уверена, что это Тёрнер, оказалась дома, они решили переписать пожелания.
А что если возжелать частную картинную галерею? А картину пока временно поместить в спальне, чтобы глядеть на неё почаще и заставлять судьбу "работать на успех"?
Обоим показалось, что картина заиграла цветами ярче и была довольна принятым решением.
Глава 4. Блошиный рынок
Все находки, которые доставались Ору по судьбе, то есть, в процессе работы мусорщиком в муниципалитете, он делил на несколько категорий.
Были среди находок полезные для дома вещи - новёхонькие постельные принадлежности, полотенца, наборы кастрюль или даже целые сервизы, упакованные в фирменную тару и, как правило, не засунутые в бак с бытовыми отходами, а тихонечко приставленные к нему. Как приз для тех, кто резвее других - встал раненько, прошёлся по "мусорным" нишам вилл богачей, и вот он - улов удачного дня!
Такие находки случались часто и были почему-то произведены в других странах. На упаковках красовались штампы таможенного сбора. Ор фотографировал их и отправлял жене на телефон. Кошка говорила, что она думает по этому поводу:
- Вези домой! Пригодится, или: - На рынок. Продай это.
И Ор наполнял картонные ящики на заднем сиденье машины, приготовленные заранее в ожидании ежедневного "улова".
Бывало, что вещи уже побывали в употреблении: кухонные комбайны, миксеры, телевизоры, компьютеры и прочая техника. За всё это на местном "блошином" рынке можно было получить хорошие деньги.
Рынок открывался очень ранним утром, и Ор успевал закончить работу и заскочить туда, чтобы сторговаться с оптовиками и реализовать всё оптом.
- Доброе утро, Рентген! - приветствовала его толпа оптовиков и набрасывалась на содержимое его картонных контейнеров.
- Триста!
- Нет, даю больше - пятьсот!
- Тысяча и я забираю всё! - находился кто-нибудь всегда.
И Ор, который пользовался на рынке славой "счастливчика", быстро освобождался от груза на продажу и выскакивал на большой скорости на скоростное шоссе, чтобы успеть добраться домой до утренних пробок.
Сегодня на заднем сидении примостилось несколько картин, которым Кошка вынесет вердикт, и пара серебряных старинных кубков.
- Привет! - глаза жены сияли навстречу.
Он ввалился домой, весёлый и шумный. День был удивительно удачным. Сбросив с себя у порога всю рабочую одежду - Ор был человеком удивительно чистоплотным, - он прыгнул под горячий душ.
Вся одежда тут же оправилась в стирку.
А на кухне уже готовился сытный свежий завтрак.
Оба, Ор и его жена, безумно любили его возвращения домой! Они напоминали возвращения победителя с поля боя, триумфатора, и были окрашены в яркие цвета добычи и финансового благополучия.
- Будем чистить серебро до зеркально блеска или продезинфицируйте и сложим всё на склад? - спрашивал Ор, показывая свои находки.
Последнее слово было за Кошкой. Когда они поженились, Кошка сразу оценила, какой ей достался муж. Здесь не обойтись простым делением обязанностей в совместном семейном быту.
- Я хочу пойти на курсы оценщиков антиквариата - как-то спокойно и буднично произнесла она.
Он опешил. Как раньше такая мысль не пришла в его голову? Конечно же - все его находки из сарайчиков, набитых доверху в доме его родителей, обретут свою вторую жизнь!
Кошка училась на курсах и самозабвенно работала над содержимым накопившихся ящиков - рассортировывала, изучала, делала опись, заносила всё аккуратно в архив. Её дипломная работа так и называлась: "От мусорного бака - в галерею".
- Бог мой! Это невероятно! - кричал её преподаватель на курсе, когда оценил истинные размеры сказочных богатств, спасённых Ором в последние минуты перед мусорным прессом муниципального самосвала.
- И это тоже оттуда? - преподаватель любовно поглаживал рамку картины, срочно требующей реставрации, которую Ор нашёл под проливным дождём на прошлой неделе, - Музейная работа!
И Кошка отдавала на реставрацию, рылась в интернете, восстанавливала авторство и историю музейных работ.
Позавтракав, нахохотавшись над рассказами Ора, побросавшись подушками и побегав по комнатам, как они всегда дурачились, Ор и Кошка уселись чинно друг напротив друга, положив перед собой чистый лист бумаги.
- Пиши: "Построить галерею для частного собрания картин".
- Сколь дадим сроку судьбе? - засмеялась Кошка, - три года, пять лет?
- Пиши: "Три", - согласился Ор.
Деньги в семье были, но не такие, чтобы затеять строительство галереи. Пусть "секрет" поработает на них, как он работал до сих пор, давая Рентгену в руки то, что поддерживало их идеи: путешествия по миру, писательские амбиции Кошки, приобретение какой-то недвижимости...
- Пиши: "Отстроить галерею в каком-нибудь экзотическом месте, например, на горе, смотрящей прямо на вулкан Этна, с застеклённой стеной и с сигнализаций для всех залов".
- Пусть это будет "дизайнерский" проект! - они развлекались от всей души, смеясь и дурачась, записывали свои безумные планы на чистый лист бумаги.
В соседней комнате послышалось какое-то бормотание, и обоим почудилось свечение, как от невыключенного телевизора. Это привлекло их внимание. Оба глянули друг на друга.
- Ты включала телевизор?
- Нет. А ты?
- Я тоже ещё не успел.
Осторожно, на цыпочках, они приблизились в проёму двери, ведущего в спальню. "Вчерашняя" картина, их "Тёрнер", висела на стене рядом с кроватью, как и было решено,- "на счастье".
- Пусть она будет нашим талисманом! - так и сказала вчера Кошка.
По поверхности пейзажа шли светящиеся волны, как по гладкой поверхности озера... Им обоим показалось, что в одно мгновение якобы появилось слово "Terner", а затем пропало, как умолкнул и шум, напоминающий довольное бормотание. Экран-картина погас.
Кошка и Ор, ничего не понимающие, огорошенные, стояли в дверях спальни и смотрели на тёмный пейзаж, который только что вёл себя, как живое существо. Кстати сказать, как член семьи, поскольку ни его бормотание, ни мягкий свет его экрана не казались инородными, вызывающими или агрессивными... Как член семьи.
В руках у Кошки подрагивал "секрет" - белый лист бумаги, на котором было записано их новое пожелание.
Глава 5. Деньги рекой
Деньги потекли рекой. То, чем они сейчас занимались, было достаточно опасным делом. Недели две назад Ор вдруг очнулся от беспокойного сна.
- Знаешь, что мне пришло в голову? Мы должны освободить все сарайчики во дворе у мамы. Там такое творится! Невозможно зайти: ящики на ящиках! Или мы этим займёмся, или мыши погрызут, - улыбнулся он.
Всё, что не продавалось сразу же на "блошином" рынке, тут же сплавлялось в сарайчики матаринского дома.
"Когда-нибудь, в лучшие времена, я займусь этим..." - думал Ор.
А тем временем, сарайчики разрастались и занимали уже весь участок. Ему было проще сколотить их, чем начинать работу по сортировке найденных вещей и их продаже.
Видимо, лучшие времена наступали сейчас. Кошка принялась за дело энергично и с настроением. Она всегда так - если есть задача, нужно её решать незамедлительно! Начинали с пяти ящиков в день, которые умещались в машину за одну ходку. Потом Ор привозил уже по десять за две ходки.
Работа поначалу казалась бессмысленной: перекладывание из одного места в другое. Но для Ора и Кошки работа эта была полна сакрального смысла и таинства. В одни ящики ложилось то, что тут же отправлялось на рынок и продавалось немедленно оптовикам. В другие - то, что не пользовалось мгновенным спросом и поэтому в обозримом будущем составляло содержимое нескольких грузовых машин, которые отправятся через границу в страну победнее - там всё раскупят в мгновение ока! И, наконец, были маленькие заветные ящики для их будущей галереи, куда отправлялись пропущенные ранее предметы, представляющие определённую художественную ценность.
- Когда встречаемся с ними? - Кошка оторвалась от работы, которая поглощала её всю.
Вокруг по всему салону стояли ящики. Полные, ещё не разобранные, наполовину наполненные всякой всячиной на продажу, почти пустые с действительно ценными вещами.
- Я не знаю точно, где и когда. Мне должны сообщить, - сказал Ор и непроизвольно поёжился, - Может, я сам поеду?
Он не мог представить себе свою нежную наивную жену рядом с контрабандистами, переправляющими их товар через погранпосты по одним им ведомым каналам.
Это была уже вторая машина, которую они сбывали контрабандистам. За первую они получили очень хорошие деньги! Правда, их долго водили по лабиринтам старого города, даже обыскали на всякий случай, нет ли записывающих устройств для полиции. Всё обошлось.
- Привет! Здесь всё, как договаривались! - неопрятный старик стоял в двери явно нежилого дома и протягивал солидную пачку валюты.
Заметив, что Кошка брезгливо сморщила носик от запахов экскрементов, доносящихся из заброшенной квартиры, ухмыльнулся:
- Бери и уматывай! Деньги не пахнут. - и захлопнул дверь.
Кошка и слушать не хотела, чтобы отпустить "Рентгена" одного:
- Только вместе! Мало ли...
Машина, в которую они загружали товар, стояла на заброшенном стадионе рядом с такими же машинами, ничем не отличаясь от них ни по виду, ни по характеру действий около неё.
Они привозили товар. Грузчик, по которому нельзя было сказать, что он принадлежит к мафии, принимал товар, закрывал капот и коротко спрашивал:
- Есть ещё?
- Да. Завтра ещё 20 ящиков.
- Хорошо. Значит, отправляю завтра. Инструкции получишь по телефону.
Хрипловатый голос в трубке с едва заметным иностранным акцентом сказал:
- В восемь вечера на том же месте. - Связь оборвалась.
- Я возьму пистолет - решил Ор.
- Не вздумай брать оружие! - как будто бы прочитав его мысли, шепнула Кошка, - Могут быть неприятности. Нас могут обыскать. Господи, скорей бы это всё закончилось! - почти всхлипнула она.
Оставалось ещё много. За каждую машину они получали по нескольку тысяч долларов. Денег в доме становилось всё больше. Пора было подумать о сейфе.
И этим вечером всё прошло гладко. Они сидели в назначенном месте - в маленьком восточном ресторанчике в развалинах иезуитской церкви. Подошёл официант за расчётом и положил на столик кожаные корочки, которые обычно приносят с суммарной квитанцией. Внутри, вместо квитанции, лежали несколько долларовых купюр большого достоинства. Мафия работала безупречно! Пограничные переходы были схвачены ею намертво.
Надо отметить, что по мере появления в доме больших денег, всё стало спорится в руках и планах супругов. Они уже не пугались светящегося портала в своей спальне. Было заметно, как он радуется вместе с ними очередному поступлению финансов в большой сейф, встроенный в стену.
Знакомый подрядчик строительных работ и квартирных ремонтов обещал прислать специалиста по установке сейфов, человека надёжного и не болтливого. Выступ в стене был завуалирован по тумбу для телевизора. Сейф установлен. Деньги вливались в него постоянно. Мрачный и туманный пейзаж старо-английской школы весело мерцал и покрывался весёлой рябью каждый раз после удачной продажи.
В стране начинался бурный рост ценных бумаг на бирже и цен на недвижимость. И те скромные вложения, которые были у супругов, выросли на сотни процентов!
- Давай закажем проект галереи, сказала Кошка однажды под вечер, когда Ор, выспавшись за день, готовился уйти на работу, - Я тут прикинула, для начала деньги есть. А потом - с божьей помощью... - и странно посмотрела на картину Тёрнера.
Они отчётливо услышали бормотание и вздох облегчения, которые донеслись оттуда, из их спальни.
- Yes! - закричал радостно Ор! Он хочет галерею!
И Кошка засмеялась радостно и утвердительно. Оба понимали, что их уже трое в одной связке: он, она и Тёрнер. Был, правда, ещё и пинчер Кучи, но он пока пользовался скромной ролью соглядатая, немного сторонясь Тёрнера, возможно, немного ревнуя. Ведь раньше он был центром внимания и нежности в этом доме. А теперь... Его хозяева целыми днями бросают тайные взгляды на картину, ища одобрения своим действиям, или, напротив, порицания. Она, эта картина, становится средоточием их стремлений и мечтаний.
Она стала их "секретом", который ни Кучи, ни старый ворон не могли уразуметь. А деньги тем временем текли рекой.