Раздел 2. Формирование операционального обеспечения 4 глава

Часть I Нейропсихологическое сопровождение процессов развития

ласть «личностного смысла»). Окончательно формируется истинно парное взаимодействие полушарий, в котором левому отводится кон­тролирующая роль как носителю социально-адаптогенных механиз­мов в целостной «картине мира» человека.
Апофеозом церебрального функционального онтогенеза являются право- и левополушарные нисходящие (сверху вниз) контролирующие, модулирующие и активирующие влияния от передних (лобных) отделов мозга к субкортикальным образованиям. Здесь также очевиден функ­циональный приоритет левого полушария ввиду главной цели онто­генеза — формировании «образа Я» через ассимиляцию «внутреннего образа мира», то есть адаптации себя к социуму и обратно.
Эта модель оказывается валидной не только при анализе феноме­нологии раннего и позднего онтогенеза, критических периодов и эк­стремальных ситуаций, но и мозгового системно-динамического обеспечения любого актуально протекающего поведенческого акта

Рис. 2. Формирование подкорково-корковой и межполушарной организации психических процессов в онтогенезе

Раздел 1. Научные основы нейропсихологического сопровождения 41
человека. Однако в настоящей работе мы применяем ее лишь к про­блемам нейропсихологической диагностики, коррекции, абилитации и прогнозирования в детском возрасте. Подчеркнем, что роль инициа­тора и катализатора тех системно-динамических перестроек, которые были рассмотрены на приведенных моделях, принадлежит вам. Нейро-психологическая коррекция должна быть изоморфна этому функцио­нальному внутримозговому онтогенезу.
Но для этого необходимо знать не только теорию и соответству­ющие нейропсихологические технологии, но и грамотно квалифици­ровать, какие процессы, отраженные на рисунках, дефицитарны или искажены у данного конкретного ребенка. А это возможно только в случае полноценного освоения теории и практики синдромного ана­лиза, подробно освещенных в базовой литературе (Лурия, 1969, 1973; Цветкова, 1985, 1995, 2001, 2002; Хамская, 1987; Корсакова, Москови-чюте, 1985, 1988, 2003; Симерницкая, 1978, 1985; Семенович, 1995, 2001, 2002, 2005). Нейропсихологический синдром— закон, описываю­щий паттерн мозговой организации психической деятельности ребен­ка, с которым вам предстоит работать.
Диагностическая и коррекционная нейропсихологическая стра­тегия предполагает переход от изолированного рассмотрения ли­нейной, межполушарной, «горизонтальной» организации мозгового обеспечения психического онтогенеза, как это часто имеет место, к объемной картине. Иными словами, мы рассматриваем онтогенети­ческую феноменологию в нейропсихологическом контексте взаимо­обусловливающего единства классических, многократно освещенных в отечественной и зарубежной литературе теории межполушарного взаимодействия и теории трех функциональных блоков мозга. Обратим­ся к краткому рассмотрению этих базовых идеологем.
§2. Три функциональных блока мозга (III ФБМ)
Теория трех функциональных блоков мозга (III ФБМ) А.Р. Лурия является не просто его выдающимся теоретическим открытием. Это краеугольный камень нейропсихологии. Ее значение в том, что она постулирует иерархический принцип мозговой организации психи­ческой деятельности человека. Принцип иерархии — один из базис­ных аспектов эволюционного учения. Заложив его в основу науки о системно-динамической мозговой организации психической дея­тельности, А.Р. Лурия концептуально предопределил и обосновал методологию и кардинальные пути. Это прежде всего теория о мак­роуровнях актуализации психической деятельности и их мозговом обеспечении. О принципах нейропсихологического анализа с пози-

42 Часть I. Нейропсихологическое сопровождение процессов развития
ций операциональных и регуляторных аспектов поведения человека. Постулируется, что любая психическая функция, психическая дея­тельность и поведение в целом должны рассматриваться как верти­кально организованная система, состоящая из трех основных взаимосвя­занных и взаимодействующих функциональных блоков, каждый из кото­рых обладает собственной мозговой организацией и своим тезаурусом факторов.
Эта система, независимо от того, рассматриваем ли мы (в норме или патологии): 1) движение, речь, память, письмо, мышление или эмоции отдельно либо в их взаимодействии; 2) конкретный поведен­ческий эксцесс или целостный поведенческий стиль (стратегию) че­ловека, имеет следующую архитектонику:
1-й ФБМ — блок регуляции тонуса и бодрствования. Сегодня мы можем добавить к этому определению еще одно ключевое понятие — коадаптация. В него входят субкортикальные, срединные, кортикаль­ные медиобазальные морфо-функциональные системы мозга.
Уже обсуждалось, но стоит еще раз повторить, что именно здесь происходит закладка фундамента для формирования несущей верти­кальной оси нейросоматической организации человека — интегратив-ных подкорково-корковых (таламо-кортикальные, каудато-кортикаль-ные, стволово-кортикальные и т.п.) и спинально-подкорково-корковых петель и сетей (Адрианов, 1966, 1973, 1987, 1999; Батуев, 1978, 1981; Бехтерева, 1988; Симонов, 1987, 2004; Корсакова, Московичюте, 1985, и др.). Морфо-функционально они реализуются центральной и пери­ферической системами (или в другом ракурсе — соматической и ве­гетативной) через совокупность нервных, нейроэндокринных, ней-рогуморальных, физико-химических механизмов. Здесь же — админи­стративный центр интеграции нервно-соединительнотканной энерго­информационной актуализации человека. Поэтому на первых этапах работы с детьми нейропсихологические и телесно-ориентированные психотехники в обрамлении немедикаментозных воздействий, ориен­тированные на коррекцию и абилитацию 1-го ФБМ, имеют наиболь­ший удельный вес.
Этот нейросоматический «каркас» формирует, контролирует (активируя, тормозя, катализируя и т.д.) и модулирует все наши со­матические, когнитивные, эмоционально-потребностные процессы в их взаимодействии. Именно он опосредует оптимальный статус и иерархию в первую очередь регуляторных (непроизвольного и произ­вольного) уровней поведения человека, их сонастроенный, сбалансиро­ванный ансамбль в условиях постоянно меняющейся внешней и внутренней информации. Исторически эта вертикальная организация сложилась вследствие эволюционной необходимости все больше под-

Раздел 1. Научные основы нейропсихологического сопровождения 43
чинятъ запросы и требования (мотивационно-потребностные, виталь­ные, энергетические, когнитивные и т.д.) собственного организма императиву усложняющихся внешних, в том числе социокультурных, условий существования. Активировать и реализовать такую программу можно только благодаря формированию сенсомоторного контроля, обеспечивающего фиксацию систем обратной связи.
В прерогативу именно подкорково-корковых интегративных сис­тем входит обеспечение процессов не только обучения, но и экстра-поляционного поведения.
Инициация и выполнение всех этих «общественных» задач меж­блоковой интеграции не составляют особой сложности (в норме) для 1-го ФБМ, так как действуют в унисон с его непосредственными функциями. Ведь это уровень непроизвольной саморегуляции, включа­ющий наиболее жесткие, генетически заложенные, архаичные (ин­стинктивные) формы психической актуализации, опосредуемый ви­тальными, безусловными, филогенетически обусловленными потребнос­тями и базальными аффектами человека, его гомеостатическим и энергетическим потенциалом. С ним ассоциируются базовые механиз­мы развития вообще — импринтинг, ритмология, ансамбль пейсмекер-ных и триггерных пусковых механизмов поведения. Метафорический «де­виз» этого уровня: «я хочу».
2-й ФБМ — блок приема, переработки и хранения информации. Его мозговая организация обеспечивается задними (височными, те­менными, затылочными и зонами их перекрытия) конвекситальны-ми (наружными) отделами коры больших полушарий. Отчасти к это­му блоку мозга примыкают и премоторные отделы, поскольку ника­кие переработка и хранение информации невозможны без элементов ее отреагирования.
Это операциональный уровень заложенных и приобретенных в те­чение жизни навыков и автоматизмов в любой сфере человеческого бытия: письма и речи, различных сенсомоторных паттернов (от соса­ния соски, еды ложкой, завязывания шнурков, пользования носо­вым платком и мытья посуды до игры на фортепиано и живописи), памяти, алгоритмов мышления. Собственно активно актуализирует, реализует поведение во всех его проявлениях прежде всего 2-й ФБМ; 1-й и 3-й обеспечивают главным образом его инициацию, пластич­ность протекания и регуляцию во всех ее проявлениях. Это пласт пси­хики, позволяющий актуализироваться в любой ситуации без привле­чения дополнительных осознаваемых средств. Девиз этого уровня: «я могу».
3-й ФБМ — блок программирования, регуляции и контроля. Здесь главную роль исполняют лобные отделы мозга. Роль второго плана,

44 Часть I. Нейропсихологическое сопровождение процессов развития
более элементарную, однако необычайно важную, незаменимую с точки зрения генезиса указанных функций, — премоторные, а веду­щую — префронтальные отделы (в первую очередь, по понятным причинам, левого полушария).
Это уровень произвольной саморегуляции, самостоятельного, ак­тивного программирования (соответственно прогнозирования результа­тов) человеком протекания любого психического процесса и своего поведения в целом (на ближайшие 10 минут или на длительный отре­зок времени). Построение им перспективных планов, целей, задач; вы­бор способов и условий их реализации, упорядочивание и ранжирование этапов; контроль за их протеканием и реализацией, оперативное реа­гирование, детекция ошибок и своевременная коррекция. Наконец, со­поставление желаемого результата с полученным с вытекающими от­сюда последствиями: удовлетворение продуктом и дебют следующей программы; неудовлетворенность и воспроизведение программы совсеми надлежащими мерами «коррекции и реабилитации». Девиз это­го уровня: «я должен».
Очевидно, что способность и возможность операционального функционирования (2-й ФБМ), а особенно произвольная саморегуляция (3-й ФБМ) формируются у человека по мере взросления и инвариантно зависят от окружающей среды (естественно, в первую очередь соци­ума). Это принципиальное для онтогенеза человека обстоятельство связано с тем, что его потенциальные (надо сказать — невероятные и безграничные) возможности и резервы адаптации, данные ему от рождения и «хранящиеся» в мозге, могут быть адекватно и полно­ценно актуализированы, реализованы только после того, как они в модифицированном, культурально-интериоризированном варианте станут составляющей его 2-го и 3-го функциональных блоков. Соб­ственный язык 1-го ФБМ вряд ли будет понят и принят «в хорошем обществе»: ведь это язык сновидений и архетипов, древних инстин­ктов и реликтовых поведенческих паттернов, висцерально-вегетатив­ных реакций и т.д.
Обозначим еще раз кратко роль подкорково-корковой организа­ции психических процессов и ее роли в онтогенезе; это необходимо в силу отмеченного выше факта формирования мозговой организации психических процессов «снизу вверх». Именно в данном (вертикаль­ном) контексте, очевидно, следует говорить о самом базовом источ­нике и условии любого типа развития: формировании истинных, иерар-хизированных, оптимально сбалансированных непроизвольном и про­извольном уровнях регуляции психической деятельности человека.
Итак, с одной стороны, это субкортикальный уровень непроиз­вольной саморегуляции (состоящий из жестких, рефлекторных, ге-

Раздел 1. Научные основы нейропсихологического сопровождения 45
нетически зафиксированных программ, с набором которых ребенок входит в мир), опосредуемый структурами 1-го функционального блока. С другой — уровень произвольной саморегуляции (содержание и функционирование которого полностью зависят от процессов обу­чения, так как ни одна из его составляющих не дана ребенку изна­чально, вне контакта с другими людьми), актуализируемый соответ­ственно префронтальными структурами (3-й функциональный блок).
Системы 1-го ФБМ обеспечивают человеку базальный, фоновый пласт, тонус, энергетику, пластичность протекания любого психи­ческого процесса, актуализациию широкого круга коадаптационных (то есть связанных с интимными внутренними механизмами и ресур­сами) феноменов. Но, и это не менее важно, субкортикально-корти­кальные связи — это высшие интегративные функциональные систе­мы мозга, гарантирующие адекватность поведения человека в усло­виях постоянно меняющегося стимулирования его извне и изнутри.
В них четко просматривается более низкий уровень непроизвольной саморегуляции', «я хочу!» — со стороны базальных эмоций, физиоло­гических потребностей, сенсомоторного контроля, этологических пусковых механизмов и т.п. И высший', «я должен» — произвольной са­морегуляции, обеспечиваемый когнитивными, в первую очередь рече­выми процессами. Взаимодействие их в онтогенезе способствует пол­ноценному становлению среднего звена: «я могу» — исполнительного, операционального уровня упроченных автоматизмов и навыков, при­обретаемых по мере взросления и позволяющих актуализироваться в окружающем мире без привлечения дополнительных осознаваемых средств.
Онтогенез этого функционального (операционального) пласта психики (2-й ФБМ) обеспечивается в значительной мере нижележа­щими уровнями, но импульсом, пусковым механизмом для его раз­ворачивания является активность высшего, произвольного, хотя бы потому, что для его инициации ребенок не должен быть депривиро-ван. Образно говоря, «все нынешние операции (2-й ФБМ) в детстве были программами (3-й ФБМ)».
Операциональный пласт психической деятельности формируется в онтогенезе и закрепляется благодаря ансамблю подкорковых и корко­вых зон, совокупность, модификация и функциональная включен­ность которых в ходе развития ребенка постоянно меняется. Возника­ет он благодаря свертыванию сложных произвольных действий, может иметь обратимый характер и является одним из важнейших адаптив­ных механизмов психики.
В соответствии с содержанием функциональных ролей и задач каждого из трех ФБМ и построена нейропсихологическая коррекция.

46 Часть I. Нейропсихологическое сопровождение процессов развития
Во второй части настоящего издания представлены базовые психотех­ники и процедуры, ориентированные на преодоление их дефицита с обязательной последующей абилитацией. Однако основной целью психолого-педагогического сопровождения является формирование межблоковых интеграции в онтогенезе, поскольку ни один из функ­циональных блоков мозга не способен полноценно выполнять свои функции в отрыве от других.
§ 3. Межполушарное взаимодействие в онтогенезе
Формирование межполушарного взаимодействия в онтогенезе человека включает ряд ступеней, эволюционное содержание которых состоит в поэтапном включении — с последующей ассимиляцией — комиссуральных структур разного уровня и филогенетической зрело­сти в обеспечение целостной психической деятельности. Филогене­тические предпосылки этих закономерностей широко обсуждаются и достаточно подробно описаны (Любимов, 1966, 1978; Мосидзе, 1972; Хасабов, 1978; Бианки, 1985; Адрианов, 1993 и др.). В нейропсихологии детского возраста данное направление анализа (Симерницкая, Моско-вичюте, 1982; Симерницкая, 1985; Семенович, Архипов, 1995, 1997; Се­менович, 2000, 2002, 2004) — одно из приоритетных.
Этот процесс, предшествующий функциональной латерализации мозга, затем идет параллельно с ней по всем правилам гетерохронии и асинхронии, имеет свою периодизацию и т.п. (то есть протекает по универсальным законам развития). Его конечной точкой можно счи­тать межполушарную интеграцию высшего уровня, когда парная ра­бота мозга как основополагающая система подчиняет себе латерали-зованную функциональную специализацию полушарий— составляющую часть этой системы.
Функциональная асимметрия мозга — это уникальный признак человека как вида. Этот скачок в филогенезе подтверждает значимость процессов межполушарного взаимодействия для мозговой организа­ции специфически человеческих форм адаптивного поведения. Стаг­нация функциональной специализации полушарий и принципиально новый тип межполушарного взаимодействия «homo sapiens» неразрыв­но связаны с революционным развитием у него лобных отделов мозга. Именно их функциональная активность является предтечей и гаран­том адекватной стабилизации парной работы мозга. Соответственно мы еще раз акцентируем необходимость опережающего все остальные виды коррекции и абилитации формирующего обучения, ориентиро­ванного на поддержание и активацию функционального статуса пе­редних отделов мозга ребенка.

Раздел 1. Научные основы нейропсихологического сопровождения 47
Включение каждого последующего этапа парной работы мозга предполагает ассимиляцию, интеграцию предыдущего, который начина­ет исполнять подчиненную роль, продолжая, уже в свернутой фор­ме, подконтрольно обеспечивать базовые свои функции. В целом морфологический и функциональный цереброгенез стремится к по­этапному закреплению иерархии дифференцированных подкорково-корковых, внутри- и межполушарных взаимодействий. Каждая зона мозга привносит в этот системно-динамический процесс свой инди­видуальный «талант». В данном разделе мы более подробно обсудим формирование комиссуральных предпосылок парной работы мозга в он­тогенезе.
Дебют этого онтогенетического новообразования (по Н. Гешвин-ду) может быть отнесен к 3—5 месяцам беременности и связан с ак­тивизацией системного гормона тестостерона. Это фундамент функ­циональной латерализации мозга и нейробиологической предугото-ванности определенных комиссуральных комплексов к выполнению миссии межгемисферного интегратора. Их совокупность обеспечивает адаптацию ребенка к тем требованиям, которые предъявляются ему в процессе развития; востребованность извне превращает потенциаль­ные ресурсы тех или иных церебральных систем в актуальные и детер­минирует характер их онтогенеза. Данное эмбриогенетическое собы­тие отражает нейробиологическую заданностъ функциональной асиммет­рии человеческого мозга.
Но реализовываться этот механизм начинает, по-видимому, в момент выхода из внутриутробных условий невесомости; ведь вслед­ствие акта рождения дитя впервые попадает под действие сил грави­тации, что является определяющим источником резкой активации его стволовых образований. Последовательность дальнейших цереб­ральных модификаций обеспечивает адаптацию ребенка к тем требо­ваниям, которые предъявляются ему в процессе развития; востребо­ванность извне превращает потенциальные ресурсы тех или иных це­ребральных систем в актуальные и детерминирует характер их онто­генеза.
Анализ многочисленных литературных источников, собственные наблюдения в клинике локальных поражений мозга и в ходе кон­сультативной работы с «отклоняющимся развитием» позволяют гово­рить о трех основных уровнях организации межполушарного взаимо­действия в онтогенезе (рис. 3)
• На первом этапе (от внутриутробного периода до 2—3 лет) ос­новополагающими являются транскортикальные связи стволо­вого уровня, мозговые спайки гипоталамо-диэнцефальной облас­ти и базальных ядер. Здесь, в рамках 1-го ФБМ, закладывается

Часть I. Нейропсихологическое сопровождение процессов развития

Рис. 3. Уровни и этапы формирования морфо-функционального межполушарного онтогенеза человека
базис для межполушарного обеспечения нейрофизиологических, нейрогуморальных и нейрохимических асимметрий, лежащих в основе соматического, аффективного и когнитивного статуса ребенка.
Именно здесь «локализован» основополагающий онтогенетичес­кий фактор — механизм импринтинга, являющийся (помимо иных своих функций) пейсмекером — запускателем шага, ритма — наибо­лее жестких, архетипических, генетически обусловленных вариантов реагирования. На этом уровне впервые заявляют о себе глубинные нейробиологические предпосылки будущего психофизиологического «сти­ля» поведения ребенка. Организуется в значительной мере инвариант­ный каркас его потенциальных адаптивных возможностей в рамках таких дихотомий, как симультанность (статика, ригидность), сукцес-сивность (кинетика, пластичность); асимметрия доминантно-субдо-минантных, агрессивно-аверсивных, психосексуальных, ритмологи-ческих и иных этологических паттернов, обеспечивающихся, в свою очередь, гормональными, электрохимическими, биохимическими асимметриями.
Благодаря церебральным системам этого уровня организуются сенсомоторные горизонтальные (например, конвергенция глаз и взаи­модействия конечностей) и вертикальные (например, опто-оральные и орально-мануальные) синергические и реципрокные взаимосвязи.
Анализируя все многообразие и взаимообусловленность перечис­ленных процессов, нельзя не поразиться тому обстоятельству, что уже внутриутробно, не говоря о последующих этапах его жизни, ре-

Раздел 1. Научные основы нейропсихологического сопровождения 49
бенок (благодаря активности своего мозга) во многом сам определя­ет ход своего развития. Причем, начиная с сотворения плаценты, ко­торую ребенок «конструирует» лично.
Ведь если весь этот «мозговой» ансамбль не будет «сыгран» к оп­ределенному моменту, например, родов, неизбежна родовая травма, поскольку процесс рождения не в последнюю очередь зависит от пси­хосоматической деятельности ребенка. Он должен быть готов к пре­одолению колоссального давления со стороны родовых путей матери, совершить в процессе рождения определенное количество движений и поворотов, адаптироваться к действию сил гравитации и т.д. Ины­ми словами, не только мама вынашивает и рожает. Ребенок вынашива­ет себя и рождается, успешность чего не в последнюю очередь зави­сит от достаточности обсуждаемых систем его мозга.
К этому революционному моменту у него уже полностью, пер­выми из всех сенсорных, должны быть готовы ноцицептивные (боле­вые) системы ретикулярной формации. Достаточно зрелы для первой встречи с внешним миром дыхательные, сосательные и другие виталь­ные рефлексы.
Заключительным аккордом функциональной активности межпо-лушарных связей субкортикального уровня является избирательно латерализованная стволовая активация (по М. Кинсборну), возника­ющая в период адаптации к речи (2—3 года). Она проявляется в том, что усиливаются восходящие активирующие влияния на левое полу­шарие при выполнении ребенком вербальных задач; в обратном слу­чае аналогичные нейрофизиологические процессы направлены на правое полушарие. Это является залогом и базой для закрепления ус­тойчивых предпосылок функциональной речевой латерализации и формирования вообще полушарных локусов контроля и актуально на следующих этапах взросления. Недаром именно в этом возрасте часто наблюдается фрагмент регресса речевых функций у многих леворуких детей и истинный регресс при аутизме.
• Возрастной период от 3 до 7—8 лет характеризуется выступаю­щей на первый план активизацией межгиппокампалъных ко-миссуральных систем. Благодаря прогрессирующим афферент­ным и эфферентным ипси-и контралатеральным проекциям, а также интимным связям со спаечными образованиями свода и прозрачной перегородки, будучи важнейшим образованием лим-бической системы, межгиппокампальный комплекс начинает иг­рать ведущую роль в организации межполушарного обеспечения полисенсорной, межмодальной когнитивной и/или эмоционально-мотивационной интеграции.

50 Часть I. Нейропсихологическое сопровождение процессов развития
Указанные зоны в филогенезе являются центральной мозговой комиссурой. В онтогенезе, как показывают наши клинические иссле­дования, межгиппокампальным структурам принадлежит роль иници­атора и стабилизатора взаимоотношений между правой и левой гемис-ферами. Этим они отличаются функционально от комиссур подкорко­вого уровня, основной прерогативой которых является инициация ди­намики и вектора (вертикального и горизонтального) межполушарного взаимодействия.
Важнейшая функция межгиппокампальных связей — межполу-шарная организация и стабилизация мнестических процессов (как та­ковых и в широком межфункциональном контексте), на которых в этом возрастном периоде лежит основная ответственность за онтоге­нез в целом. Следует особо отметить, что амнестический синдром, который в принципе не характерен для детей, неизменно наблюда­ется при деструкции межгиппокампальных связей и является пато-гномоничным именно для данной локализации патологического оча­га в детском возрасте.
На этом отрезке онтогенеза закрепляются и автоматизируются все основные межполушарные асимметрии операционального уровня — уровня 2-го ФБМ. Формируется доминантность полушарий мозга по руке и речи, фиксируется право- или левополушарный локус контроля за актуализацией когнитивных (вербальных и невербальных) и эмо­циональных психологических факторов и функций.
Следует отметить, что бытующая сегодня точка зрения о резком увеличении количества левшей в популяции отражает наличие двух реальностей. С одной стороны, этот факт действительно имеет место в связи с прекращением поголовного переучивания неправоруких. Но с другой — этот скачок связан не в последнюю очередь с повсемест­ным ростом числа детей, у которых наблюдается дизонтогенез опи­сываемых комиссуральных систем.
По нашим данным, такой тип развития (дисгенезия спаек мозга стволового и отчасти гиппокампального уровня) — «дисгенетический синдром» — наблюдается сегодня примерно у половины детской по­пуляции. Отчего же гиппокампальный комплекс оказывается в ряде случаев заинтересован в этом дизонтогенетическом процессе? Ведь было оговорено, что его основная функция — обеспечение трансге-мисферных отношений уровня 2-го функционального блока мозга. Да, но, с одной стороны, эта подсистема как таковая относится к 1-му ФБМ, с другой — включена в морфо-функциональную иерар­хию комиссуральных систем мозга. Этим и объясняется ее чрезмер­ная сензитивность по отношению к широкому кругу дизадаптацион-ных влияний: она является своего рода «мишенью» для неблагопри­ятного воздействия со всех сторон.

Раздел 1. Научные основы нейропсихологического сопровождения 51
В целом все перечисленное требует привлечения к этим пробле­мам внимания специалистов и глубокого междисциплинарного ана­лиза, поскольку «увеличение леворукости» (главным образом патоло­гической, или компенсаторной) наряду с известными фактами об увеличении числа детей с логопатией, правосторонней эпиготовностъю, признаками иммунодефицита, органными десинхронозами и т.п. с нейро-психологической точки зрения свидетельствуют об актуализации од­ного и того же дизонтогенетического патогенетического механизма межгемисферного переноса.
• Завершающим в становлении межполушарных взаимодействий ребенка является этап приоритетного значения комплекса транс-каллозальных связей, продолжающийся от 7 до 12—15 лет. Ней-рофизиологически это подкрепляется формированием «волны Уолтера» — центрального механизма произвольного внимания. Прежде мозолистое тело — эта главная для человека мозговая комиссура — было включено в актуализацию межгемисферно­го обмена преимущественно между гомотопическими областя­ми задних отделов правого и левого полушарий, наращивая свою контролирующую функцию по отношению к нижележа­щим комиссуральным уровням. Теперь картина качественно меняется.
Именно морфологическая и функциональная зрелость мозолис­того тела, главная роль которого в фило- и онтогенезе состоит в обеспечении межфронтальных (лобных) взаимодействий, обусловлива­ет иерархию и устойчивость уже достигнутых в ходе развития ступе­ней. Они обеспечивают межполушарную организацию психических процессов на наиболее важном для социальной адаптации — регуля-торном, социокультурально опосредствованном уровне их протекания (3-й ФБМ) уровне когнитивных стилей личности, базовых произвольных детерминант отражения себя в окружающем мире и через окружаю­щий мир.
Благодаря межполушарным взаимодействиям на этом уровне возможно закрепление функционального приоритета лобных отделов левого полушария, что позволяет ребенку не только выстраивать свои собственные программы поведения, ставить перед собой ясно опре­деленные цели, но и контролировать (корригировать) их в зависимо­сти от постоянно изменяющихся условий в соответствии с требова­ниями природного окружения и социума. Степень сформированности такой произвольной саморегуляции существенно расширяет границы пластичности поведенческих реакций, позволяя в каждый момент вре­мени использовать ту стратегию, которая наиболее адекватна и сба-

52 Часть I. Нейропсихологическое сопровождение процессов развития
лансирована с точки зрения соответствия внутренних и внешних ис­токов, условий и механизмов адаптации.
Следует подчеркнуть, что данный транскортикальный уровень как наиболее молодой и поздно созревающий (как в фило-, так и в онто­генезе) в соответствии с эволюционными законами является наибо­лее уязвимым. Ведь при любой девиации формирования нижележащих структур, в силу системно-динамических механизмов, эти высшие функциональные системы будут развиваться в условиях постоянного энергетического обкрадывания. Это актуализируется при любой фор­ме отклоняющегося развития, но прямо или косвенно, что показано (Симерницкая, 1985, 1989; Семенович, 1995, 1997, 2000, 2002), в син-дромологии нейропсихологии детского возраста.
В целом же практически не существует варианта дезадаптивного поведения человека, при котором не обнаруживался бы в той или иной степени дефицит этого уровня опосредования психической дея­тельности.
Вместе с тем истоки такой уязвимости связаны в современной популяции не столько с функциональной недостаточностью самих транскаллозальных систем, сколько с их текущим, накопленным в он­тогенезе псевдопроцессуальным дефицитом, вторично производным от более ранней (пре- или перинатальной) дисфункциии нижележащих уровней и систем межполушарного взаимодействия.
Соответственно этому обстоятельству строится стратегия и так­тика нейропсихологической коррекции в детском возрасте. Без фор­мирования стабильного обеспечения парной работы мозга на базаль-ных уровнях (что впрямую соотносится с этапами сенсомоторного развития ребенка в младенчестве) невозможна упорядоченная функ­циональная активность высших. Даже в тех случаях, когда вы доби­лись хороших результатов, следует рекомендовать родителям и педа­гогам в качестве профилактики выполнять упражнения, позволяю­щие сохранять и развивать дальше оптимальный статус коммуника­тивного альянса между правым и левым полушариями.
Глава 2. Научно-прикладные аспекты
Фундаментальная аксиома нейропсихологии постулирует нерасчле­нимое в реальности взаимообусловливающее единство нейропсихосо-матических и биосоциокультурных механизмов развития. И хотя пред­метом нейропсихологии является собственно мозговая организация поведения человека, в поле ее зрения всегда имманентно присутству­ют все названные «участники» этой драматургии.