Аналитические интерпретации процесса принятия пищи (банкета, пира) также стоит откорректировать согласно архетипической парадигме. Ввиду единства Диониса и Гадеса, празднования радости и силы жизни обладают также и потусторонней тенью. Эта тень связана с совместным с умершими приёмом пищи, а также с приготовлением и принятием пищи, которая обладает связью с потусторонними мифологемами: мёд, семена, гранаты, кукуруза, небольшие кексы, и яблоки. Впрочем, грибы также обладают потусторонней символикой – например, у даяков (народа с острова Калимантан) считается, что они являются душами мёртвых, которые стремятся обратно в мир живых. Эти влажные ароматные спонтанно растущие дождевики, эти “по ночам растящие грибы” (Шекспир, “Буря”) воздушной земли или же земного воздуха, Порфирий, ученик Плотина, называл “детьми Богов”. Итальянский фольклор утверждает же, что те места на земле, в которых растут грибы, свидетельствуют о наличии металлических тел под ними, например, планет или же архетипических тел потустороннего мира (23). Фрейд, как мы уже ранее видели, сравнивал мистерию сновидений (прорыва бессознательного наружу) с процессом роста грибов.
Другими продуктами, которые стоит упомянуть в связи с греческими хтоническими культами и “пирами для мёртвых”, являются приготовленные овощи, яйца, половые органы, и иногда рыба (24). Напитки же могли содержать разведенный в воде мёд, молоко и вино. А также забивали и сжигали до тла чёрных овец (25). Как мы видим, этот список можно продолжать и продолжать. В зависимости от месторасположения, культа или же исторической эпохи основными становятся различные продукты. И амплификация любого из перечисленных объектов, например, молока или мёда, может потребовать около 20 страниц.
Нам не стоит привязываться к чёткому разграничению продуктов на те, которые связаны с потусторонним миром, и те, которые не связаны. Суть состоит в особой жертвенной атмосфере, которая трансформирует процесс принятия пищи в психический ритуал. И такие продукты, впоследствии, можно будет связать с Гадесом Гостеприимным, незримым хозяином пира жизни. В таком случае это ритуальное причастие может открыть путь к более простой близости с вашими “ушедшими”. Речь идёт о влиянии семейного прошлого, непрожитых жизнях или неосуществленных ожиданиях предков, которые мы можем неосознанно нести в своих жизнях. Сев вместе с ними за стол, мы начинаем кормить их, а они начинают подпитывать нас.
Душа требует пищи. Это представление можно обнаружить не только в распространенной по всему миру практике оставлять в могилах пищу и посуду для её приготовления. В Греции каждый год праздновали Антестерии, на которых угощали едой души (keres), которые возвращались из Аида в свои дома. Подобные ритуал можно всё еще увидеть в Ночь Всех Святых или Хэллоувин, в которую мы задабриваем съедобным людей в масках. Алхимики проводили процессы cibation (кормление) и imbibitio (увлажнение), в которых психическое, над которым работал алхимик, требовало правильной пищи и питья в определенный момент опуса созидания души.
В саду Эдема принятие пищи было первым грехом. И наша человеческая жизнь началась с первого завтрака, под которым я определенно не подразумеваю вопросы оральной стадии развития. И, более того, сновидения, связанные с пищей, следует освободить от комментариев относительного оральных вопросов и удовлетворения желаний. Пища является чем-то более фундаментальным, чем сексуальность, агрессия или знание. Удивительно, но глубинная психология не обращает особого внимания на образы пищи и питания. Потому нам стоит достаточно осторожно обращаться с подобными сновидениями, так как наша психологическая традиция особо не способна нам помочь в этом.
И так, нам стоит обратить внимание на то, что в сновидении едят, где, во сколько и вместе с кем, потому что таким образом мы сможем увидеть сам процесс принятия пищи и то, как он протекает. Мы сможем изучить чем питается эго сновидения, где оно принимает пищу и с кем: ожидает ли эго сновидения, когда официантка принесёт его заказ (или же она отказалась принять его заказ); идёт ли он “в город”, чтобы перекусить, или же есть “дома” и может “сам приготовить себе еду”; покупает ли он сладости; или же глубокой ночью направляется к своему холодильнику (refrigerium), чтобы утолить там свой сильный голод?
Продукты питания пробуждают конкретные и натуралистичные ассоциации: “я ненавижу печень – она слишком жирная и слишком сладковатая на вкус”, “апельсиновый сок полезен, даже если я его жадно пью в сновидении”. Сложно увидеть сновидческую печень, которая (среди прочих возможных интерпретаций) является удивительным кровяным органом страсти жизни (независимо от того ненавидите ли вы её в действительности или нет). Сложно понять, что утренний чай или кофе – это современный ритуал начала дня, а жадные глотки апельсинового сока является именно тем, чем они представлено – компульсивным стремлением к яркому солнечному “соку”, подобно тому как жадно желают жизни тени в Аиде. Конкретность продукта питания сильно осложняет амплификацию его образа, но, тем не менее, в сновидениях мы питаемся не едой, а образами.
В египетском мире мертвых мертвеца кормила и поила его Ба (Ba, p. 146). И снова мы видим, что египетский потусторонний мир переворачивает мир дня вверх ногами. В этом представлении можно увидеть, что не душа живет посредством материального тела. А наоборот, тело получает заботу души. Жизнь тела нуждается в образной пище души.
Ранее мы уже цитировали это романтическое высказывание о том, что образы – это пища души. Может это значит так же и то, что пища – это лучший образ для души. И потому я предполагаю, что приём пищи в сновидениях подкармливает голодные рты наших духов, возвращая другим душам и собственному эго сновидения то, что произрастает в нашей душе. Это сакральный и жертвенный ритуал. Кто бы не принимал пищу в сновидении, где бы и когда бы это не происходило – психические существа всегда питаются образами сновидений. И потому питание в сновидении слабо связано с инстинктом голода, но сильно связана с психической необходимостью в образной пище. Еда, какой бы она ни была, является образом поддержки. Вероятным источником еды в сновидениях является Рог Изобилия, принадлежащий Гадесу.
Боги также желают правильной пищи. Не стоит забывать об их мести Прометею, который принёс им в жертву второсортную еду. И еда, поднесенная Каином, также была не принята. Но при этом фрукты, забой животных и сжигание жертвоприношений естественны. Богам приятно не буквальное, а метафорическое, жертвенное. Ритуал состоит из определенных образов, и тогда еда – это символ ритуала. В наших сновидениях, приём пищи – это момент преобразования того, что ранее было только лишь натуральным, в нечто, обладающее также и метафорическим фоном. Это древний ритуал поддержания жизни Богов, поддержания связи с существами вне нас, и отношения к ним как к семье, нуждающейся в регулярном питании.
23. Robert Hertz, Death and the Right Hand (London: Cohen & West, 1960). Angelo de Gubernatis, La Mythologie des plantes (Paris: Reinwald, 1882).
24. W.H.D. Rouse, Greek Votive Offerings (Cambridge: At the Univercity Press, 1902), pp. 3-36. Goodenough, Jewish Symbols 6:166-176.
25. Rohde, Psyche, pp. 168-69.