Неловкость в глазах ее родителей – недовольство в глазах его отца и матери. Все-таки никто не думал, что он, тан Шарль Ги, вторая фамилия королевства Рианон, решится на такой мезальянс.
Ну и что, что девочка – очень сильный маг? Ну и что, что обучалась в Академии в одной группе с младшим принцем и представителями самых знатных родов королевства Рианон? Ну и что, что умна и прелестна? Что за глупости, право – они любят друг друга?
Это не повод так оскорблять семью и приводить в нее дочку торговца.
Как горько, что все они оказались правы. Как горько, что сказки не вышло… Как больно…
Не прошло и года с момента заключения брака, как его молоденькая жена завела смазливого любовника – и убила своего супруга. Глупо получилось – он так до конца и не верил, что Дара способна на измену. Отправился в лесной домик, чтобы доказать – себе в первую очередь – что в анонимной записке написана очередная ложь…
Он настолько не желал верить своим глазам, что даже не выставил защиту… И был убит… А его неверная супруга… Была казнена по решению суда танов. Ее судили и приговорили представители самых знатных фамилий королевства – а ведь как иначе? Своим замужеством она стала на одну ступеньку с ними – и ее имели право судить лишь равные. Ее сожгли на костре. Он присутствовал на казни – все надеялся… На что?
Глупец!
И ведь он погиб тоже… Погиб в тот яркий летний день, когда выследил свою неверную жену. Почувствовав его, она обрушила на него всю свою мощь. В те дни, пока шло расследование, он находился на грани жизни и смерти. Пока шел суд, он печалился о том, что не погиб – у него выжгли магический дар. В тот день, когда ее казнили, он принял решение уйти из жизни.
Его спас друг. Генрих По. Младший принц не только председательствовал на процессе против уже вдовы благородного тана Шарля Ги, но еще и выхаживал его самого. Принял его решение официально уйти из жизни – ведь аристократ без магии… Это хуже, чем калека… Много хуже.
Не дал погибнуть физически… Нашел ему дело. Королевство давно собиралось навести порядок в Приграничье – вот и собралось. Руками эмиссара короны с необычайно широкими полномочиями.
А ему в Приграничье – под чужим именем - было хорошо. Ему и сейчас хорошо. Только бы заснуть без сновидений…
Зачем его вызвал младший принц, Шарль не знал. Наверное, что-то важное. Хотя… Скорее всего, козни наследника – тот не терпел, чтобы еще кто-то вмешивался в управление страной… И бывшему тану Ги все казалось, что наследник, принц Грегори… Знает…
Местом встречи служило небольшое поместье, неподалеку от Академии, которую они когда-то заканчивали.
Он, младший принц… и Дара.
Три лучших студента.
Они вдвоем – знатные аристократы. И девчонка – выскочка и зубрилка. С таким магическим потенциалом, что все лишь диву давались. Как их злили ее успехи! Какие замечательные пакости они ей устраивали! Но и Дара не оставалась в долгу. Она никогда не оставалась в долгу… Никогда не жаловалась. Никогда не плакала…
Как он любил ее… Истово… Запредельно…
Шарль тяжело вздохнул – и очнулся. Перед ним были ворота особняка, стоящего на отшибе. Он принюхался к воздуху – и с удивлением понял, что место жилое. Странно, он считал, что этот дом стоит заброшенный с тех самых пор, как они закончили Академию. В общежитии им жить было не положено – вот они и обитали с принцем здесь…
Он спешился, приложил руки к воротам – надо же… Они вспомнили его и без магии. Открылись.
Не выдержал. Прижался к чугунной вязи решетки с немым вопросом.
«Как же так?.».
Как обычно – не получил ответа.
Привычно скривился. Ведя коня на поводу, не торопясь, направился к дому. Вспомнил, что слуг наверняка нет – и повернул к конюшне. Оттуда прошел через сад, занесенным снегом… И тяжело, как старик, опустился на скамейку, возле куста кроваво-красных роз.
Вздрогнул, осознав, что не один. А спустя мгновение его обнимала женщина.
- Живой! – она и кричала, плакала, и смеялась. – Живой! Я знала, что ты живой! Я чувствовала! Я им пыталась объяснить! Шарль – ты - живой…
А он в растерянности смотрел в зеленые сияющие глаза своей неверной жены. Сожженной за его убийство два года назад неверной жены…
В голове начали стучать молоточки – сначала быстро-быстро, едва касаясь своими острыми гранями сознания. Потом обнаружилось что-то большое, мощное – раздалось тяжелое «БАМ!» - и он смог расцепить руки женщины, оторвать ее от себя – и отшвырнуть в сторону.
Ненависть к ней, презрение к себе, дикое чувство утраты от его поруганной любви затопили все его существо. Остервенелое желание убить ее снова поднялось в нем тяжелой волной.
Он выхватил кинжал – и бросился на нее, в надежде успеть перерезать ей горло.
Его отбросило в сторону воздушной волной.
- Ты спятил, Шарль, - закричала она. – Это же я – Дара!
- Тварь! – прошипел он. – Ненавижу…
Они так и остались сидеть в снегу – он понимал, что теперь уж точно она убьет его – магических сил в нем теперь не было. А с ее потенциалом… У него опять заныло сердце – в том самом месте, где его когда-то пробили.
- Не тяни, - приказал он. – Давай уже с этим покончим.
Только Дара почему-то тоже не торопилась подниматься из снега. Женщина, напротив, уселась поудобнее, обхватила колени руками – и уставилась прямо на него.
- Шарль, - раздался вдруг спустя какое-то весьма продолжительное время ее голос. – Ты, действительно, думал все это время, что это я покушалась на тебя?
Он высокомерно промолчал.
- И раз ты жив, значит, покушение было неудачным… Тогда почему меня судили?
О! Об этом говорить он готов – хоть когда-то в его жизни торжествовала справедливость.
- Тебя судили за мое убийство, - с каким-то извращенным удовольствие выдохнул он. – А удачное или нет – это не важно. Приговор-то все равно был бы один и тот же: смерть неверной жене – убившей или собиравшейся убить супруга…
- А почему ты… не восстал из мертвых? – в голосе послышалась насмешка.
- Не хотел позора.
- Значит, позора.., - в голосе появилось недоумение.
- Может, ты в силу воспитания и характера не понимаешь, - он поднялся – если она его не убивает немедленно, так какой смысл сидеть в снегу, – но вся эта история – это позор. Для меня, для моей семьи… К тому же я…
Вот этого он сказать не смог – про то, что она лишила его магии… Не смог.
Но она уже почуяла:
- Ты потерял дар?
- Ты выжгла его…тем днем, - голоса не было. Оставалась лишь схватившая его за горло ненависть.
- Кто еще знал? – теперь в голосе было разлито равнодушие. Он понял, что жена притворяется. Вот чего в ней никогда не было – так это равнодушия…
- Я знал, - раздался негромкий голос со стороны входа в сад.
- Собственно, не трудно было догадаться, - пробормотала она. – Добрый вечер, ваше высочество. Простите, я без реверансов. По-простому.
Она по-прежнему сидела в сугробе – и не делала попыток подняться. Или напасть.
Над занесенными снегом кустами роз повисла тишина.
- Правильно ли я понимаю, - все же заговорила она. – Ты, Шарль – решил, что именно я пыталась тебя убить. И принял решение о казни.
- Да! – выкрикнул он. – И я жалею лишь об одном – ты еще жива…
- Прелестно, - кивнула она, по-прежнему погруженная то ли в свои мысли, то ли в воспоминания. – Это для меня сделал любимый… А ты…
Она перевела взгляд на принца:
- Ты проследил, чтобы приговор был приведен в исполнение.
- Да, - опустил голову принц.
- Ага… Это я получила от друга…
- Ты предала, - выдохнул наследник престола.
- Я устала повторять еще на суде, - тяжело поднялась она. – Я не убивала своего мужа. И была ему верна.
Кинжал, который полетел ей в горло после этого слова, помогла ей отбить чужая магия. Она не успела ни удивиться, ни задуматься над этим – мужчины напали слажено, с двух сторон.
Взвыл ветер – Дара всегда при защите предпочитала использовать силу воздуха. Щит у нее получался отменный – не только не пробиваемый, но и вязкий, вытягивающий силы и воздух из нападавших.
А потом в атаку на мужчин пошли две огненные змеи, возникшие прямо из земли – так сочетать огненную магию с земной, переплетая и усиливая друг друга – могла только Дара – самородок их Академии. Куда ее взяли, несмотря на происхождение…
Она проломила защиту младшего принца, словно и не заметив ее – сын короля все равно оставался лишь третьим на их потоке по умениям и способностям. Что уж говорить про Шарля – у него, лишенного магии, не было шансов вообще…
Но Дара не торопилась наносить смертельный удар. Она стояла молча – и любовалась на мужчин, захваченных в плен огромными, в полтора человеческих роста, огненными тварями.
Змеи, потрескивая на ледяном воздухе, обвивали тела замерших мужчин практически нежно, как опытные любовницы. Но вместе с тем, не давали и шевельнуться.
Кроме того, принц, как ни старался, не мог ни вспомнить, ни произнести ни одного заклинания. Значит, пропустил и ментальный удар.
Дара стояла между ними. Отблески огня от ее огненных созданий отражались в ее зеленых глазах. Рыжие волосы словно горели. Рот кривила горькая усмешка.
Мужчины вздрогнули – они все это видели уже. Когда она сгорала на костре.
- Значит, я виновна в смерти, - ее голос хрипел. – Значит, я виновна в измене и предательстве… О, давайте я вам об этом расскажу… О вине… Сначала вам, супруг мой. Мой доверчивый, обманутый супруг…
Ее голос мурлыкал, как будто она была кошкой.
- В тот день, когда вас убили… как раз между двумя и тремя часами пополудни, я была в библиотеке Академии. Как впрочем, и всегда в это время. Только, как мы понимаем, это ложь. А библиотекаря, который мог бы подтвердить это, нашли трагически скончавшимся. От сердечного приступа…
Она подошла к нему и уставилась прямо в глаза:
- Но ведь это все не важно, правда. Вы так легко поверили в мою вину… Несмотря на вашу как бы любовь… Вы так легко… организовали мою встречу с палачом. Вы так легко отреклись от меня, словно знали… всегда знали, что все это произойдет… Получается, что я так и не поняла, кого я полюбила. Что же вам еще рассказать о вашей неверной жене? Чего вы еще не знаете? Что я чувствовала все это время, что вы живы – и пыталась объяснить это всем? Как бы вам дать почувствовать весь мой ужас? Всю мою скорбь?
Дара протянула руку и погладила его по щеке.
- А знаете, что должно было случиться в тот день, если бы не покушение? Я должна была вам сказать, что жду ребенка…
Она все-таки добилась того, чтобы он задрожал, а почувствовав эту дрожь – улыбнулась ей. И заговорила тихо-тихо. Быстро-быстро.
- О, я вам много могу рассказать об ужасе… Ужас – это когда впервые чувствуешь биение сердца своего ребенка в тюрьме. Ужас - это когда валяешься в ногах у каждого, кто приходит на тебя поглазеть. Молить, чтобы тебя казнили через несколько месяцев – дали возможность выносить ребенка. Ужас – это по крохам собирать энергию в браслетах, блокирующих магию – чтобы передать ее своему ребенку…
Он хотел закричать, что все это не правда, что ребенок даже и не его… Скорее всего… Но смог лишь захрипеть.
Улыбка исказила лицо женщины. И она отвернулась от мужа, чтобы посмотреть в глаза младшему принцу:
- А ты, Генрих… Что скажешь мне ты? - в ее голосе было столько яда, что все ядовитые змеи не то, что королевства – всего мира могли позавидовать.
- Дара… - смог заговорить он. – Я поверил. Я поверил, что ты – убийца. И поэтому я смог…
Он опустил голову.
- Ты верил, что я убийца – и все же организовал мне побег… И укрыл меня в этом доме, о котором знали только трое – ты, я и Шарль… Генрих, ты сделал самое главное – ты спас мою дочь…
- Нет, - младший принц еще ниже опустил голову. - Нет. Это был не я.
- Что?
- Я честно выполнил долг дружбы, - Генрих все же вскинул голову и смог посмотреть женщине в глаза. – Я смог убедить членов суда и настоял на твоей казни. Я присутствовал на ней. Это моя вина. И моя боль. И за это мне нет прощения.
Теперь пришел ее черед отшатнуться.
- Если не ты… Тогда кто?
- Это был я, - раздался еще один голос, невероятно похожий на голос младшего принца.
Из темноты показалась еще одна фигура.
Это был еще один Генрих По. Как показалось вначале. Но потом, уже подходя к ним, мужчина провел открытой ладонью по своему лицу. Жест получился каким-то обреченным.
- Грегори? – выдохнули все трое.
А Дара через секунду добавила:
- Как-то моя жизнь стремительно становится похожа на фарс.
Перед ними стоял наследник королевства Рианон, принц Грегори.
- Значит, и ты мне лгал, - тихо проговорила Дара.
- У нас были… странные отношения. Я боялся, что от меня ты помощи не примешь. Когда я пришел к тебе, ты обвинила меня в том, что это я все подстроил, - тихо сказал ей Грегори, не обращая внимания на Шарля и Генриха, что забились в объятиях огненных змей.
- Ты не снял личину, даже когда мы стали близки.
- Я…запутался.
- И я… запуталась…
Не было даже взмаха рукой, но Грегори почувствовал, что шевелиться не может.
- Дара, что ты затеяла?
- Помолчи, - приказала женщина. И обратилась к мужу. – Скажи, ты и твой друг настаивали на казни, потому что верили в глупую старую сказку… Если колдунья забрала силу, то для того, чтобы вернуть магию – надо сжечь тварь?
Тот еще ниже опустил голову.
- И учились не блестяще… И в сказки верят, - пробормотал наследник себе под нос.
Между тем Дара порылась в снегу, нашла охотничий нож, которым Шарль метнул в нее, надеясь успеть.
- Что ты задумала? – осторожно спросил младший принц.
- Значит, любимый, ты потерял магию… Да забери ее себе!
Она быстрым движением, рванула на муже камзол, рубаху – плащ он скинул, когда кинулся на нее. Разрезала свою ладонь. Сделала разрез на его груди – и смешала их кровь.
Шарль Ги дернулся – и закричал. Боль была нестерпимой. Сила не хотела вновь струиться по его жилам – она сопротивлялась и отторгала его. Но Дара, действительно, была сильнейшей. А может быть, никто и ничто сегодня не могли противиться ее воле.
Поэтому на смену дикой боли пришло тепло.
И мир вокруг исчез – осталась только она. Его любимая. В голове его шумело – и он потянулся к ней – как когда-то… Истово. И даже ее магия не могла его остановить.
- Запомни этот момент, любимый, - прошептала она ему.
Потом завела поднятые руки за голову, расстегнула цепочку. Не вырываясь из его объятий, протянула ему кулон.
- Что это? - спросил он.
- Это? Это – твоя вина, - прошептала она ему в ответ. – Там локон твоей дочери и капля ее крови. Ты же сможешь по ним почувствовать, чья эта девочка? Теперь, когда магия вернулась к тебе – ты не сможешь ошибиться…
И стала оседать в снег. Ее магия исчезла из этого мира, словно ее никогда и не было. Исчезли огненные змеи, стих ветер, послушно опустился снег, заботливо укрыв на смерть перепуганные розы….
Грегори шагнул к женщине и поднял на руки.
- Сумасшедшая девчонка! – прорычал он. – Зачем?! Ледяная вся!
Развернулся к Шарлю и брату. Скомандовал:
- Вон отсюда!
- Но… Ваше высочество! – попробовал возразить Шарль. – Мне необходимо…
- Я сказал – прочь, - не повышая голоса, повторил наследник. – Все, что можно и нельзя, вы уже сделали. Теперь вы отправляетесь во дворец, в мой кабинет. Вызываете отца. И уже королю объясняете, что и как получилось.
Молодые люди содрогнулись.
- И, - не смог отказать себе в удовольствии Грегори, - мой дорогой тан Шарль Ги, подумайте, что вы скажете своей матушке… Думаю, она будет в восторге от вашей задумки. И еще… Свою женщину я не отдам. Свободны.
Мужчины поклонились – наследник взмахнул рукой – они исчезли.
- Ты совсем замерзла, - он поцеловал Дару в висок. И быстрыми шагами пошел к дому.
- Нам надо поговорить, - уже пришла в себя женщина – и попыталась вырваться из кольца его рук.
- Надо, - с сожалением констатировал он очевидный факт. – И чего ты вообще выбралась из дома в этот холод?
- Не могла заснуть, - покраснела женщина. – Ворочалась. Тебе спать мешала.
Осознав это простое, домашнее «тебе», сказанное так просто, так привычно – и зажмурилась.
- Все-таки любовница. Все-таки неверная…
- Прекрати.
- Все это представление устроил ты… Когда ты вызвал Шарля в столицу?
- Как только мы стали…
- То есть две недели назад.
- Прости. Весь этот фарс слишком затянулся… Надо было что-то делать. Только мне и в голову не могло прийти, что ты отдашь ему силу. Ты …так сильно любишь его?
Дара промолчала. Потом спросила:
- Почему? Ты знал, что я не виновна? Поэтому помог?
- Нет, - он с силой прижал ее к себе, понимая, что после его слов произойдет что-то непоправимое – и счастье, что, вопреки всему, поселилось в этом домике, осыплется на мелкие осколки разбитым зеркалом. – Я – как и все – был уверен, что ты убила мужа. Я просто не мог видеть, как тебя казнят.
Он выпустил Дару из рук, когда вошел в детскую. Ее дочь сладко спала… Грегори повернулся, чтобы уйти.
- Погоди, - остановил его тихий шепот. – Не уходи… Не сегодня…
Он стоял на пороге детской – и смотрел, как Дара идет к нему. Шаг. Еще один…Встает на цыпочки, тянется к его губам.
- Я тебя люблю, - прошептал он. – Всегда любил…
- Молчи, - приказала она. – Молчи...
- Люблю… - не покорился он.
Дара стала целовать его, как сумасшедшая. Грегори потащил ее прочь из детской – в соседнюю комнату, которая две недели назад стала их спальней.
- Люблю! – говорил он, покрывая поцелуями ее тело, срывая стоны с ее губ…
- Грегори… - прошептала она.
И он сошел с ума окончательно. Как он устал от притворства. Как он ненавидел, когда ее губы складывались в имя младшего брата – и она шептала ему: «Генри…» Как он проклинал нелепую судьбу и свой желчный характер, Она ведь, перед тем, как принять предложение Шарля, пришла к нему. А он просто взбесился, потому что Дара пришла - посоветоваться…
- Он же – просто мальчишка, - говорила она, сверкая зелеными глазами. – И я…запуталась… Помогите мне… Я хочу понять…
Он наговорил ей гадостей. И про происхождение, и про неразборчивость в связях. И про связь с младшим принцем… И Дара ушла, хлопнув дверью.
Ее свадьба ознаменовалась для него загулом – портовые бордели, ром. Драки. И рыжеволосые девки с зелеными глазами, что быстро сменяли друг друга., в его тщетной попытке забыть…
Тогда он взял себя в руки. У него вообще всегда было хорошо с выдержкой… Но… в жизни поселилась тягучая неправильность. Которая исчезла, как только эта женщина стала принадлежать ему…
…
- Не надо пытаться накладывать на меня чары, - тихо сказал он, резко открывая глаза. И тут Грегори понял. И возликовал. – Ты не потеряла магию!
- После того, как… - Дара жгуче покраснела. – Мы… вместе… Магия вернулась.
- Вот так, не рассуждая, просто отдать магию… Дара, ты же понимаешь, что это глупость!
Женщина покачала головой, но ничего не ответила. Была она уже одета. Собрана. И готова уйти в ночь.
- Неужели, ты надеялась на благодарность семьи Ги? Да первое, что они сделали бы – это забрали девочку. А ты была бы не в состоянии им помешать!
Тут Грегори понял, что снова говорит о ее муже… Не о них. Не о том, что она собралась сбежать…
- И оставь эту глупую мысль! – резче, чем собирался проговорил он, поднимаясь с кровати и нависая над ней. – Моя женщина ночью, по холоду… Да еще и с ребенком! Бродить не будет!
- А что будет делать твоя женщина?
- Если ей необходимо время, чтобы подумать… Она… Она будет думать столько, сколько нужно. А потом придет, и объявит мне о своем решении.
- Грегори…
- Хотя мое сердце будет разрываться от боли… - он обнял ее и прижался лбом к ее лбу. – Я приму, если ты захочешь уйти.
- Спасибо тебе.
- Поместье «Серебряные розы» в твоем распоряжении.
- Но… На каком основании?!
- Там хорошо… А весной будет еще лучше. И… ты же хотела начать серию опытов на сведении земной и водной магии.
- У тебя все готово к моему отъезду? – невесело усмехнулась она.
- Да. И… к твоему возвращению – тоже.
…
«Да… Отправить ее в тайное и безопасное место – самое грамотное решение на этот момент, - размышлял наследник, пристально рассматривая огонь в камине. – Пока все привыкнут к мысли. Пока смирятся…»
Он уговаривал ноющее сердце… Дара уехала…
Хлопанье дверей. Недовольные шаги.
- Грегори! – возмущенный голос матушки. – Потрудись объяснить, что все это значит!
Он поднялся, искренне улыбнулся. И неторопливо проговорил:
- Я выбрал женщину, которая станет моей женой. У нее потрясающий магический потенциал. Она умна, образована. Явно не бесплодна. И…я ее люблю. Мама, мне нужна твоя помощь!
______________________
Страница Терезы Тур на СИ
Страница на Продамане
Книги на ПМ
______________________
Ирина Успенская
ТРИ ДНЯ
День первый
Она сорвала голос, так кричала, когда ее муж упал от удара в сердце длинного узкого меча.
– Дьявол покинул его, а бог забыл, – проговорил убийца мужа, безразлично вытирая клинок о штору. – Мы взяли замок, господа. Похороните его защитников с почестями. Они дрались достойно.
– А ее куда?
Он скользнул безразличным взглядом по молодой женщине, сжавшейся у стены.
– Заприте где-нибудь, я потом решу, что с нею делать…
– Ненавижу тебя, ненавижу, – прошипела она ему, проходя мимо.
– Ничего, это я как-нибудь переживу, – Безразлично поклонился он ей.
Черные насмешливые глаза проводили женщину и тут же забыли о ней, отдавая короткие и четкие указания снующим по замку воинам.
– Сир, вы знаете, как вас называют местные?
– Просвети меня, мой верный шут.
– «Жажда и боль».
Высокий черноволосый и черноглазый мужчина приподнял брови.
– Вас жаждет любая женщина, но вы приносите им лишь боль.
– Да здесь живут одни поэты,– рассмеялся черноглазый.
– Вы так и не нашли себе достойного врага.
– Кстати, хорошо, что ты напомнил. Возможно, я, наконец-то его нашел…
– Думаете? – шут захихикал. – Через три дня она рухнет в ваши объятия, сир.
– Три дня, говоришь? Её ненависть кажется такой искренней. Кстати, как ее имя?
– Лаура. Пари?
– Что вы делаете в моей спальне, леди?
– Это моя опочивальня.
Мужчина прошел мимо застывшей с прямой спиной молодой женщины в лазоревом платье. Она стояла, гордо вскинув голову, и только сжатые до белых пятен кулаки говорили о напряжении. Король упал на кровать, вытягивая длинные ноги в запыленных сапогах.
– Теперь замок принадлежит мне, а значит и это комната тоже, но раз вы сами пришли в мою спальню, то будьте так любезны, помочь мне раздеться. Начните с сапог.
Женщина вспыхнула.
– Я виконтесса!
– И что? – с любопытством поинтересовался мужчина. – А я король. Не думаю, что вы унизите свою честь, помогая сюзерену. Кстати, как ваше имя?
– Можно подумать вам оно неизвестно, – горько произнесла виконтесса. – Разве не из желания обладать мною вы убили моего супруга?
Мужчина расхохотался.
– Леди, вы себе льстите. Я даже не знал о вашем существовании до сегодняшнего дня. Ваш муж был заговорщиком, – жестко добавил он, – а вы – жена заговорщика. Поэтому не в ваших интересах перечить мне.
– Лаура.
– Красивое имя. Мне представляться есть необходимость? – Он насмешливо следил за разгневанной женщиной.
– В этом нет необходимости. Я прекрасно знаю ваше имя, сир. Ваше имя – убийца!
– Разве я победил вашего мужа не в честном поединке? – Король приподнялся на локтях. – Леди, вы забываетесь. Сейчас вы моя пленница и в моей власти покарать вас либо оставить жить. Как вам совершенно точно должно быть известно – я носитель всех пороков, пьяница и развратник, – иронично процитировал он слухи о себе и продолжил, – милосердие, честь, совесть – это не про меня. Так что не перечьте мне миледи.
– Я вас ненавижу всем сердцем! – прошептала Лаура, глотая слезы.
Она ухватила развалившегося на кровати короля за сапог и, едва сдерживая злые рыдания, начала стаскивать его с мускулистой ноги.
– Разве вы не делали этого для своего мужа? – веселясь, поинтересовался он.
В дверь постучали, и тут же она распахнулась от удара ногой. В комнату вошел молодой стройный мужчина с разноцветными глазами. На поясе у него висел меч, тонкая кольчуга в нескольких местах была пробита, на темных штанах виднелись пятна крови, да и рубашка не отличалась особой чистотой. В руках он нес большой поднос заставленный тарелками и кувшинами.
– О, Аль, ты вовремя!– воскликнул король. – Я жутко голоден.
– Я приказал нагреть для нас мыльню, сир. А кому потереть спинку я вижу, вы уже нашли! – Он бросил на женщину заинтересованный взгляд. Она ответила ему свирепым блеском глаз.
– Тише, шут, леди Лаура виконтесса, а не какая-то там … баронесса, – хохотнул король хватая с подноса большой кусок мяса и впиваясь в него крепкими белыми зубами.
– Баронесса была великолепна, – мечтательно протянул шут. – Мы здорово тогда повеселились. Такая женщина… а какие у нее … – он прижал кулаки к груди оттопырив локти и облизнулся.– А когда мы с вами одновременно…
– Сир, пусть я ваша пленница, но я не обязана выслушивать эти мерзости! – гневно произнесла Лаура.
– Ой-ой, фу ты, ну ты! – Шут ухватил один из кувшинов с вином и начал пить прямо из горлышка, обливая и без того грязную рубаху. – Ладно, вы тут воркуйте голубки, а бедный шут пойдет искать более сговорчивую мойщицу.
– Вы очень привлекательны, Лаура. Выпьете со мной? – Налив в два кубка красного вина, предложил король.
– Вы решили меня отравить?
– Откуда такие мысли?
– Я никогда не стану вашей игрушкой! Лучше убейте меня сразу!
– Милая, вы ведь знаете, что по праву победителя мне достается все. Замок, челядь, кони и жена побежденного. Выпейте. Кровь смешается с вином, и вам станет легче принять свою судьбу.
– Я вас ненавижу! И никакое вино этого не исправит!
– Вы не боитесь говорить это в лицо своему захватчику? Ведь вы в моей власти и я могу сделать с вами все что захочу? Воспользоваться вашим прелестным телом, отдать своим воинам или посадить в темницу. Вижу, вы побледнели, госпожа. Так стоит ли злить меня?
– Вы можете все что угодно сделать с моим телом, но моя душа никогда не будет принадлежать убийце моего супруга.
– Вы его так любили? Лаура, скажите правду, вы любили своего мужа?
– Это не имеет никакого значения. Перед богом и людьми он был моим мужем.
– Вы не любили его. Отчего же вы так ненавидите меня? Право, не стоит плакать. Неужели я вам настолько противен?
– Вы разрушили мою жизнь, как я должна к вам относиться?
– Ну что же, вы можете взойти на костер следом за своим супругом. А теперь я хочу спать.
С этими словами мужчина рухнул на кровать.
– А где буду спать я? – растерялась женщина.
– Да где хотите!
Не обращая на пленницу никакого внимания, он закрыл глаза. Лаура постояла несколько минут, затем ее взгляд переместился к мечу стоящему в изголовье, в глазах мелькнула решимость. Она сделала осторожный шаг к кровати. Сердце бешено колотилось в груди. Один удар и муж будет отомщен.
– Даже не думайте, миледи. Пока вы достанете меч из ножен, я успею свернуть вашу восхитительную шейку несколько раз подряд, – не открывая глаз, произнес король.
Лаура сжала зубы, едва сдерживаясь, чтобы не запустить в этого деспота чем-нибудь тяжелым.
Утро она встретила сидя в кресле, ежесекундно ожидая насилия со стороны захватчика. Но король беззвучно проспал всю ночь, женщина даже пару раз порывалась встать и проверить, жив он там или нет. А утром, пожелав ей доброго дня, мужчина покинул помещение.
День второй
– Сир, отчего вы улыбаетесь?
– Эта девчонка ненавидит меня до слез.
– И это вас смешит?
– А разве это не весело?
– Прикажете положить ее в вашу кровать?
– Хм… нет, пожалуй, не стоит. Я хочу, чтобы она пришла сама, добровольно.
– Вы уверены, что она это сделает?
– Посмотрим, мой добрый шут. А пока принеси мне карты этих земель.
– Сударыня, вы скучали без меня?
– Не дождетесь!
– Ваши глаза сверкают жаждой мести, вам так хочется убить меня?
– Невообразимо!
– Но вы ведь совершенно не знаете меня. Поговорите с моими людьми, пообщайтесь с воинами, возможно, вы измените свое мнение.
– Интересно, как я могу это сделать, если я заперта в этой комнате?
– Ну что за глупости вы говорите! Вы вольны ходить где угодно и делать что угодно.
– Значит, я могу покинуть замок и вернуться к своим родителям?
– Мне жаль вас расстраивать, но ваши родители вряд ли обрадуются жене казненного заговорщика.
– Ваши речи, словно ядовитый цветок. Каждое ваше слово губит во мне надежду и отравляет мое несчастное существование.
– Так ли оно несчастно? Разве я плохо с вами обращаюсь, что вам не мила жизнь?