Неловкость в глазах ее родителей – недовольство в глазах его отца и матери. Все-таки никто не думал, что он, тан Шарль Ги, вторая фамилия королевства Рианон, решится на такой мезальянс.
Ну и что, что девочка – очень сильный маг? Ну и что, что обучалась в Академии в одной группе с младшим принцем и представителями самых знатных родов королевства Рианон? Ну и что, что умна и прелестна? Что за глупости, право – они любят друг друга?
Это не повод так оскорблять семью и приводить в нее дочку торговца.
Как горько, что все они оказались правы. Как горько, что сказки не вышло… Как больно…
Не прошло и года с момента заключения брака, как его молоденькая жена завела смазливого любовника – и убила своего супруга. Глупо получилось – он так до конца и не верил, что Дара способна на измену. Отправился в лесной домик, чтобы доказать – себе в первую очередь – что в анонимной записке написана очередная ложь…
Он настолько не желал верить своим глазам, что даже не выставил защиту… И был убит… А его неверная супруга… Была казнена по решению суда танов. Ее судили и приговорили представители самых знатных фамилий королевства – а ведь как иначе? Своим замужеством она стала на одну ступеньку с ними – и ее имели право судить лишь равные. Ее сожгли на костре. Он присутствовал на казни – все надеялся… На что?
Глупец!
И ведь он погиб тоже… Погиб в тот яркий летний день, когда выследил свою неверную жену. Почувствовав его, она обрушила на него всю свою мощь. В те дни, пока шло расследование, он находился на грани жизни и смерти. Пока шел суд, он печалился о том, что не погиб – у него выжгли магический дар. В тот день, когда ее казнили, он принял решение уйти из жизни.
|
|
Его спас друг. Генрих По. Младший принц не только председательствовал на процессе против уже вдовы благородного тана Шарля Ги, но еще и выхаживал его самого. Принял его решение официально уйти из жизни – ведь аристократ без магии… Это хуже, чем калека… Много хуже.
Не дал погибнуть физически… Нашел ему дело. Королевство давно собиралось навести порядок в Приграничье – вот и собралось. Руками эмиссара короны с необычайно широкими полномочиями.
А ему в Приграничье – под чужим именем - было хорошо. Ему и сейчас хорошо. Только бы заснуть без сновидений…
Зачем его вызвал младший принц, Шарль не знал. Наверное, что-то важное. Хотя… Скорее всего, козни наследника – тот не терпел, чтобы еще кто-то вмешивался в управление страной… И бывшему тану Ги все казалось, что наследник, принц Грегори… Знает…
Местом встречи служило небольшое поместье, неподалеку от Академии, которую они когда-то заканчивали.
Он, младший принц… и Дара.
Три лучших студента.
Они вдвоем – знатные аристократы. И девчонка – выскочка и зубрилка. С таким магическим потенциалом, что все лишь диву давались. Как их злили ее успехи! Какие замечательные пакости они ей устраивали! Но и Дара не оставалась в долгу. Она никогда не оставалась в долгу… Никогда не жаловалась. Никогда не плакала…
Как он любил ее… Истово… Запредельно…
Шарль тяжело вздохнул – и очнулся. Перед ним были ворота особняка, стоящего на отшибе. Он принюхался к воздуху – и с удивлением понял, что место жилое. Странно, он считал, что этот дом стоит заброшенный с тех самых пор, как они закончили Академию. В общежитии им жить было не положено – вот они и обитали с принцем здесь…
|
|
Он спешился, приложил руки к воротам – надо же… Они вспомнили его и без магии. Открылись.
Не выдержал. Прижался к чугунной вязи решетки с немым вопросом.
«Как же так?.».
Как обычно – не получил ответа.
Привычно скривился. Ведя коня на поводу, не торопясь, направился к дому. Вспомнил, что слуг наверняка нет – и повернул к конюшне. Оттуда прошел через сад, занесенным снегом… И тяжело, как старик, опустился на скамейку, возле куста кроваво-красных роз.
Вздрогнул, осознав, что не один. А спустя мгновение его обнимала женщина.
- Живой! – она и кричала, плакала, и смеялась. – Живой! Я знала, что ты живой! Я чувствовала! Я им пыталась объяснить! Шарль – ты - живой…
А он в растерянности смотрел в зеленые сияющие глаза своей неверной жены. Сожженной за его убийство два года назад неверной жены…
В голове начали стучать молоточки – сначала быстро-быстро, едва касаясь своими острыми гранями сознания. Потом обнаружилось что-то большое, мощное – раздалось тяжелое «БАМ!» - и он смог расцепить руки женщины, оторвать ее от себя – и отшвырнуть в сторону.
Ненависть к ней, презрение к себе, дикое чувство утраты от его поруганной любви затопили все его существо. Остервенелое желание убить ее снова поднялось в нем тяжелой волной.
Он выхватил кинжал – и бросился на нее, в надежде успеть перерезать ей горло.
Его отбросило в сторону воздушной волной.
- Ты спятил, Шарль, - закричала она. – Это же я – Дара!
- Тварь! – прошипел он. – Ненавижу…
Они так и остались сидеть в снегу – он понимал, что теперь уж точно она убьет его – магических сил в нем теперь не было. А с ее потенциалом… У него опять заныло сердце – в том самом месте, где его когда-то пробили.
|
|
- Не тяни, - приказал он. – Давай уже с этим покончим.
Только Дара почему-то тоже не торопилась подниматься из снега. Женщина, напротив, уселась поудобнее, обхватила колени руками – и уставилась прямо на него.
- Шарль, - раздался вдруг спустя какое-то весьма продолжительное время ее голос. – Ты, действительно, думал все это время, что это я покушалась на тебя?
Он высокомерно промолчал.
- И раз ты жив, значит, покушение было неудачным… Тогда почему меня судили?
О! Об этом говорить он готов – хоть когда-то в его жизни торжествовала справедливость.
- Тебя судили за мое убийство, - с каким-то извращенным удовольствие выдохнул он. – А удачное или нет – это не важно. Приговор-то все равно был бы один и тот же: смерть неверной жене – убившей или собиравшейся убить супруга…
- А почему ты… не восстал из мертвых? – в голосе послышалась насмешка.
- Не хотел позора.
- Значит, позора.., - в голосе появилось недоумение.
- Может, ты в силу воспитания и характера не понимаешь, - он поднялся – если она его не убивает немедленно, так какой смысл сидеть в снегу, – но вся эта история – это позор. Для меня, для моей семьи… К тому же я…
Вот этого он сказать не смог – про то, что она лишила его магии… Не смог.
Но она уже почуяла:
- Ты потерял дар?
- Ты выжгла его…тем днем, - голоса не было. Оставалась лишь схватившая его за горло ненависть.
- Кто еще знал? – теперь в голосе было разлито равнодушие. Он понял, что жена притворяется. Вот чего в ней никогда не было – так это равнодушия…
- Я знал, - раздался негромкий голос со стороны входа в сад.
- Собственно, не трудно было догадаться, - пробормотала она. – Добрый вечер, ваше высочество. Простите, я без реверансов. По-простому.
Она по-прежнему сидела в сугробе – и не делала попыток подняться. Или напасть.
Над занесенными снегом кустами роз повисла тишина.
- Правильно ли я понимаю, - все же заговорила она. – Ты, Шарль – решил, что именно я пыталась тебя убить. И принял решение о казни.
- Да! – выкрикнул он. – И я жалею лишь об одном – ты еще жива…
- Прелестно, - кивнула она, по-прежнему погруженная то ли в свои мысли, то ли в воспоминания. – Это для меня сделал любимый… А ты…
Она перевела взгляд на принца:
- Ты проследил, чтобы приговор был приведен в исполнение.
- Да, - опустил голову принц.
- Ага… Это я получила от друга…
- Ты предала, - выдохнул наследник престола.
- Я устала повторять еще на суде, - тяжело поднялась она. – Я не убивала своего мужа. И была ему верна.
Кинжал, который полетел ей в горло после этого слова, помогла ей отбить чужая магия. Она не успела ни удивиться, ни задуматься над этим – мужчины напали слажено, с двух сторон.
Взвыл ветер – Дара всегда при защите предпочитала использовать силу воздуха. Щит у нее получался отменный – не только не пробиваемый, но и вязкий, вытягивающий силы и воздух из нападавших.
А потом в атаку на мужчин пошли две огненные змеи, возникшие прямо из земли – так сочетать огненную магию с земной, переплетая и усиливая друг друга – могла только Дара – самородок их Академии. Куда ее взяли, несмотря на происхождение…
Она проломила защиту младшего принца, словно и не заметив ее – сын короля все равно оставался лишь третьим на их потоке по умениям и способностям. Что уж говорить про Шарля – у него, лишенного магии, не было шансов вообще…
Но Дара не торопилась наносить смертельный удар. Она стояла молча – и любовалась на мужчин, захваченных в плен огромными, в полтора человеческих роста, огненными тварями.
Змеи, потрескивая на ледяном воздухе, обвивали тела замерших мужчин практически нежно, как опытные любовницы. Но вместе с тем, не давали и шевельнуться.
Кроме того, принц, как ни старался, не мог ни вспомнить, ни произнести ни одного заклинания. Значит, пропустил и ментальный удар.
Дара стояла между ними. Отблески огня от ее огненных созданий отражались в ее зеленых глазах. Рыжие волосы словно горели. Рот кривила горькая усмешка.
Мужчины вздрогнули – они все это видели уже. Когда она сгорала на костре.
- Значит, я виновна в смерти, - ее голос хрипел. – Значит, я виновна в измене и предательстве… О, давайте я вам об этом расскажу… О вине… Сначала вам, супруг мой. Мой доверчивый, обманутый супруг…
Ее голос мурлыкал, как будто она была кошкой.
- В тот день, когда вас убили… как раз между двумя и тремя часами пополудни, я была в библиотеке Академии. Как впрочем, и всегда в это время. Только, как мы понимаем, это ложь. А библиотекаря, который мог бы подтвердить это, нашли трагически скончавшимся. От сердечного приступа…
Она подошла к нему и уставилась прямо в глаза:
- Но ведь это все не важно, правда. Вы так легко поверили в мою вину… Несмотря на вашу как бы любовь… Вы так легко… организовали мою встречу с палачом. Вы так легко отреклись от меня, словно знали… всегда знали, что все это произойдет… Получается, что я так и не поняла, кого я полюбила. Что же вам еще рассказать о вашей неверной жене? Чего вы еще не знаете? Что я чувствовала все это время, что вы живы – и пыталась объяснить это всем? Как бы вам дать почувствовать весь мой ужас? Всю мою скорбь?
Дара протянула руку и погладила его по щеке.
- А знаете, что должно было случиться в тот день, если бы не покушение? Я должна была вам сказать, что жду ребенка…
Она все-таки добилась того, чтобы он задрожал, а почувствовав эту дрожь – улыбнулась ей. И заговорила тихо-тихо. Быстро-быстро.
- О, я вам много могу рассказать об ужасе… Ужас – это когда впервые чувствуешь биение сердца своего ребенка в тюрьме. Ужас - это когда валяешься в ногах у каждого, кто приходит на тебя поглазеть. Молить, чтобы тебя казнили через несколько месяцев – дали возможность выносить ребенка. Ужас – это по крохам собирать энергию в браслетах, блокирующих магию – чтобы передать ее своему ребенку…
Он хотел закричать, что все это не правда, что ребенок даже и не его… Скорее всего… Но смог лишь захрипеть.
Улыбка исказила лицо женщины. И она отвернулась от мужа, чтобы посмотреть в глаза младшему принцу:
- А ты, Генрих… Что скажешь мне ты? - в ее голосе было столько яда, что все ядовитые змеи не то, что королевства – всего мира могли позавидовать.
- Дара… - смог заговорить он. – Я поверил. Я поверил, что ты – убийца. И поэтому я смог…
Он опустил голову.
- Ты верил, что я убийца – и все же организовал мне побег… И укрыл меня в этом доме, о котором знали только трое – ты, я и Шарль… Генрих, ты сделал самое главное – ты спас мою дочь…
- Нет, - младший принц еще ниже опустил голову. - Нет. Это был не я.
- Что?
- Я честно выполнил долг дружбы, - Генрих все же вскинул голову и смог посмотреть женщине в глаза. – Я смог убедить членов суда и настоял на твоей казни. Я присутствовал на ней. Это моя вина. И моя боль. И за это мне нет прощения.
Теперь пришел ее черед отшатнуться.
- Если не ты… Тогда кто?
- Это был я, - раздался еще один голос, невероятно похожий на голос младшего принца.
Из темноты показалась еще одна фигура.
Это был еще один Генрих По. Как показалось вначале. Но потом, уже подходя к ним, мужчина провел открытой ладонью по своему лицу. Жест получился каким-то обреченным.
- Грегори? – выдохнули все трое.
А Дара через секунду добавила:
- Как-то моя жизнь стремительно становится похожа на фарс.
Перед ними стоял наследник королевства Рианон, принц Грегори.
- Значит, и ты мне лгал, - тихо проговорила Дара.
- У нас были… странные отношения. Я боялся, что от меня ты помощи не примешь. Когда я пришел к тебе, ты обвинила меня в том, что это я все подстроил, - тихо сказал ей Грегори, не обращая внимания на Шарля и Генриха, что забились в объятиях огненных змей.
- Ты не снял личину, даже когда мы стали близки.
- Я…запутался.
- И я… запуталась…
Не было даже взмаха рукой, но Грегори почувствовал, что шевелиться не может.
- Дара, что ты затеяла?
- Помолчи, - приказала женщина. И обратилась к мужу. – Скажи, ты и твой друг настаивали на казни, потому что верили в глупую старую сказку… Если колдунья забрала силу, то для того, чтобы вернуть магию – надо сжечь тварь?
Тот еще ниже опустил голову.
- И учились не блестяще… И в сказки верят, - пробормотал наследник себе под нос.
Между тем Дара порылась в снегу, нашла охотничий нож, которым Шарль метнул в нее, надеясь успеть.
- Что ты задумала? – осторожно спросил младший принц.
- Значит, любимый, ты потерял магию… Да забери ее себе!
Она быстрым движением, рванула на муже камзол, рубаху – плащ он скинул, когда кинулся на нее. Разрезала свою ладонь. Сделала разрез на его груди – и смешала их кровь.
Шарль Ги дернулся – и закричал. Боль была нестерпимой. Сила не хотела вновь струиться по его жилам – она сопротивлялась и отторгала его. Но Дара, действительно, была сильнейшей. А может быть, никто и ничто сегодня не могли противиться ее воле.
Поэтому на смену дикой боли пришло тепло.
И мир вокруг исчез – осталась только она. Его любимая. В голове его шумело – и он потянулся к ней – как когда-то… Истово. И даже ее магия не могла его остановить.
- Запомни этот момент, любимый, - прошептала она ему.
Потом завела поднятые руки за голову, расстегнула цепочку. Не вырываясь из его объятий, протянула ему кулон.
- Что это? - спросил он.
- Это? Это – твоя вина, - прошептала она ему в ответ. – Там локон твоей дочери и капля ее крови. Ты же сможешь по ним почувствовать, чья эта девочка? Теперь, когда магия вернулась к тебе – ты не сможешь ошибиться…
И стала оседать в снег. Ее магия исчезла из этого мира, словно ее никогда и не было. Исчезли огненные змеи, стих ветер, послушно опустился снег, заботливо укрыв на смерть перепуганные розы….
Грегори шагнул к женщине и поднял на руки.
- Сумасшедшая девчонка! – прорычал он. – Зачем?! Ледяная вся!
Развернулся к Шарлю и брату. Скомандовал:
- Вон отсюда!
- Но… Ваше высочество! – попробовал возразить Шарль. – Мне необходимо…
- Я сказал – прочь, - не повышая голоса, повторил наследник. – Все, что можно и нельзя, вы уже сделали. Теперь вы отправляетесь во дворец, в мой кабинет. Вызываете отца. И уже королю объясняете, что и как получилось.
Молодые люди содрогнулись.
- И, - не смог отказать себе в удовольствии Грегори, - мой дорогой тан Шарль Ги, подумайте, что вы скажете своей матушке… Думаю, она будет в восторге от вашей задумки. И еще… Свою женщину я не отдам. Свободны.
Мужчины поклонились – наследник взмахнул рукой – они исчезли.
- Ты совсем замерзла, - он поцеловал Дару в висок. И быстрыми шагами пошел к дому.
- Нам надо поговорить, - уже пришла в себя женщина – и попыталась вырваться из кольца его рук.
- Надо, - с сожалением констатировал он очевидный факт. – И чего ты вообще выбралась из дома в этот холод?
- Не могла заснуть, - покраснела женщина. – Ворочалась. Тебе спать мешала.
Осознав это простое, домашнее «тебе», сказанное так просто, так привычно – и зажмурилась.
- Все-таки любовница. Все-таки неверная…
- Прекрати.
- Все это представление устроил ты… Когда ты вызвал Шарля в столицу?
- Как только мы стали…
- То есть две недели назад.
- Прости. Весь этот фарс слишком затянулся… Надо было что-то делать. Только мне и в голову не могло прийти, что ты отдашь ему силу. Ты …так сильно любишь его?
Дара промолчала. Потом спросила:
- Почему? Ты знал, что я не виновна? Поэтому помог?
- Нет, - он с силой прижал ее к себе, понимая, что после его слов произойдет что-то непоправимое – и счастье, что, вопреки всему, поселилось в этом домике, осыплется на мелкие осколки разбитым зеркалом. – Я – как и все – был уверен, что ты убила мужа. Я просто не мог видеть, как тебя казнят.
Он выпустил Дару из рук, когда вошел в детскую. Ее дочь сладко спала… Грегори повернулся, чтобы уйти.
- Погоди, - остановил его тихий шепот. – Не уходи… Не сегодня…
Он стоял на пороге детской – и смотрел, как Дара идет к нему. Шаг. Еще один…Встает на цыпочки, тянется к его губам.
- Я тебя люблю, - прошептал он. – Всегда любил…
- Молчи, - приказала она. – Молчи...
- Люблю… - не покорился он.
Дара стала целовать его, как сумасшедшая. Грегори потащил ее прочь из детской – в соседнюю комнату, которая две недели назад стала их спальней.
- Люблю! – говорил он, покрывая поцелуями ее тело, срывая стоны с ее губ…
- Грегори… - прошептала она.
И он сошел с ума окончательно. Как он устал от притворства. Как он ненавидел, когда ее губы складывались в имя младшего брата – и она шептала ему: «Генри…» Как он проклинал нелепую судьбу и свой желчный характер, Она ведь, перед тем, как принять предложение Шарля, пришла к нему. А он просто взбесился, потому что Дара пришла - посоветоваться…
- Он же – просто мальчишка, - говорила она, сверкая зелеными глазами. – И я…запуталась… Помогите мне… Я хочу понять…
Он наговорил ей гадостей. И про происхождение, и про неразборчивость в связях. И про связь с младшим принцем… И Дара ушла, хлопнув дверью.
Ее свадьба ознаменовалась для него загулом – портовые бордели, ром. Драки. И рыжеволосые девки с зелеными глазами, что быстро сменяли друг друга., в его тщетной попытке забыть…
Тогда он взял себя в руки. У него вообще всегда было хорошо с выдержкой… Но… в жизни поселилась тягучая неправильность. Которая исчезла, как только эта женщина стала принадлежать ему…
…
- Не надо пытаться накладывать на меня чары, - тихо сказал он, резко открывая глаза. И тут Грегори понял. И возликовал. – Ты не потеряла магию!
- После того, как… - Дара жгуче покраснела. – Мы… вместе… Магия вернулась.
- Вот так, не рассуждая, просто отдать магию… Дара, ты же понимаешь, что это глупость!
Женщина покачала головой, но ничего не ответила. Была она уже одета. Собрана. И готова уйти в ночь.
- Неужели, ты надеялась на благодарность семьи Ги? Да первое, что они сделали бы – это забрали девочку. А ты была бы не в состоянии им помешать!
Тут Грегори понял, что снова говорит о ее муже… Не о них. Не о том, что она собралась сбежать…
- И оставь эту глупую мысль! – резче, чем собирался проговорил он, поднимаясь с кровати и нависая над ней. – Моя женщина ночью, по холоду… Да еще и с ребенком! Бродить не будет!
- А что будет делать твоя женщина?
- Если ей необходимо время, чтобы подумать… Она… Она будет думать столько, сколько нужно. А потом придет, и объявит мне о своем решении.
- Грегори…
- Хотя мое сердце будет разрываться от боли… - он обнял ее и прижался лбом к ее лбу. – Я приму, если ты захочешь уйти.
- Спасибо тебе.
- Поместье «Серебряные розы» в твоем распоряжении.
- Но… На каком основании?!
- Там хорошо… А весной будет еще лучше. И… ты же хотела начать серию опытов на сведении земной и водной магии.
- У тебя все готово к моему отъезду? – невесело усмехнулась она.
- Да. И… к твоему возвращению – тоже.
…
«Да… Отправить ее в тайное и безопасное место – самое грамотное решение на этот момент, - размышлял наследник, пристально рассматривая огонь в камине. – Пока все привыкнут к мысли. Пока смирятся…»
Он уговаривал ноющее сердце… Дара уехала…
Хлопанье дверей. Недовольные шаги.
- Грегори! – возмущенный голос матушки. – Потрудись объяснить, что все это значит!
Он поднялся, искренне улыбнулся. И неторопливо проговорил:
- Я выбрал женщину, которая станет моей женой. У нее потрясающий магический потенциал. Она умна, образована. Явно не бесплодна. И…я ее люблю. Мама, мне нужна твоя помощь!
______________________
Страница Терезы Тур на СИ
Страница на Продамане
Книги на ПМ
______________________
Ирина Успенская
ТРИ ДНЯ
День первый
Она сорвала голос, так кричала, когда ее муж упал от удара в сердце длинного узкого меча.
– Дьявол покинул его, а бог забыл, – проговорил убийца мужа, безразлично вытирая клинок о штору. – Мы взяли замок, господа. Похороните его защитников с почестями. Они дрались достойно.
– А ее куда?
Он скользнул безразличным взглядом по молодой женщине, сжавшейся у стены.
– Заприте где-нибудь, я потом решу, что с нею делать…
– Ненавижу тебя, ненавижу, – прошипела она ему, проходя мимо.
– Ничего, это я как-нибудь переживу, – Безразлично поклонился он ей.
Черные насмешливые глаза проводили женщину и тут же забыли о ней, отдавая короткие и четкие указания снующим по замку воинам.
– Сир, вы знаете, как вас называют местные?
– Просвети меня, мой верный шут.
– «Жажда и боль».
Высокий черноволосый и черноглазый мужчина приподнял брови.
– Вас жаждет любая женщина, но вы приносите им лишь боль.
– Да здесь живут одни поэты,– рассмеялся черноглазый.
– Вы так и не нашли себе достойного врага.
– Кстати, хорошо, что ты напомнил. Возможно, я, наконец-то его нашел…
– Думаете? – шут захихикал. – Через три дня она рухнет в ваши объятия, сир.
– Три дня, говоришь? Её ненависть кажется такой искренней. Кстати, как ее имя?
– Лаура. Пари?
– Что вы делаете в моей спальне, леди?
– Это моя опочивальня.
Мужчина прошел мимо застывшей с прямой спиной молодой женщины в лазоревом платье. Она стояла, гордо вскинув голову, и только сжатые до белых пятен кулаки говорили о напряжении. Король упал на кровать, вытягивая длинные ноги в запыленных сапогах.
– Теперь замок принадлежит мне, а значит и это комната тоже, но раз вы сами пришли в мою спальню, то будьте так любезны, помочь мне раздеться. Начните с сапог.
Женщина вспыхнула.
– Я виконтесса!
– И что? – с любопытством поинтересовался мужчина. – А я король. Не думаю, что вы унизите свою честь, помогая сюзерену. Кстати, как ваше имя?
– Можно подумать вам оно неизвестно, – горько произнесла виконтесса. – Разве не из желания обладать мною вы убили моего супруга?
Мужчина расхохотался.
– Леди, вы себе льстите. Я даже не знал о вашем существовании до сегодняшнего дня. Ваш муж был заговорщиком, – жестко добавил он, – а вы – жена заговорщика. Поэтому не в ваших интересах перечить мне.
– Лаура.
– Красивое имя. Мне представляться есть необходимость? – Он насмешливо следил за разгневанной женщиной.
– В этом нет необходимости. Я прекрасно знаю ваше имя, сир. Ваше имя – убийца!
– Разве я победил вашего мужа не в честном поединке? – Король приподнялся на локтях. – Леди, вы забываетесь. Сейчас вы моя пленница и в моей власти покарать вас либо оставить жить. Как вам совершенно точно должно быть известно – я носитель всех пороков, пьяница и развратник, – иронично процитировал он слухи о себе и продолжил, – милосердие, честь, совесть – это не про меня. Так что не перечьте мне миледи.
– Я вас ненавижу всем сердцем! – прошептала Лаура, глотая слезы.
Она ухватила развалившегося на кровати короля за сапог и, едва сдерживая злые рыдания, начала стаскивать его с мускулистой ноги.
– Разве вы не делали этого для своего мужа? – веселясь, поинтересовался он.
В дверь постучали, и тут же она распахнулась от удара ногой. В комнату вошел молодой стройный мужчина с разноцветными глазами. На поясе у него висел меч, тонкая кольчуга в нескольких местах была пробита, на темных штанах виднелись пятна крови, да и рубашка не отличалась особой чистотой. В руках он нес большой поднос заставленный тарелками и кувшинами.
– О, Аль, ты вовремя!– воскликнул король. – Я жутко голоден.
– Я приказал нагреть для нас мыльню, сир. А кому потереть спинку я вижу, вы уже нашли! – Он бросил на женщину заинтересованный взгляд. Она ответила ему свирепым блеском глаз.
– Тише, шут, леди Лаура виконтесса, а не какая-то там … баронесса, – хохотнул король хватая с подноса большой кусок мяса и впиваясь в него крепкими белыми зубами.
– Баронесса была великолепна, – мечтательно протянул шут. – Мы здорово тогда повеселились. Такая женщина… а какие у нее … – он прижал кулаки к груди оттопырив локти и облизнулся.– А когда мы с вами одновременно…
– Сир, пусть я ваша пленница, но я не обязана выслушивать эти мерзости! – гневно произнесла Лаура.
– Ой-ой, фу ты, ну ты! – Шут ухватил один из кувшинов с вином и начал пить прямо из горлышка, обливая и без того грязную рубаху. – Ладно, вы тут воркуйте голубки, а бедный шут пойдет искать более сговорчивую мойщицу.
– Вы очень привлекательны, Лаура. Выпьете со мной? – Налив в два кубка красного вина, предложил король.
– Вы решили меня отравить?
– Откуда такие мысли?
– Я никогда не стану вашей игрушкой! Лучше убейте меня сразу!
– Милая, вы ведь знаете, что по праву победителя мне достается все. Замок, челядь, кони и жена побежденного. Выпейте. Кровь смешается с вином, и вам станет легче принять свою судьбу.
– Я вас ненавижу! И никакое вино этого не исправит!
– Вы не боитесь говорить это в лицо своему захватчику? Ведь вы в моей власти и я могу сделать с вами все что захочу? Воспользоваться вашим прелестным телом, отдать своим воинам или посадить в темницу. Вижу, вы побледнели, госпожа. Так стоит ли злить меня?
– Вы можете все что угодно сделать с моим телом, но моя душа никогда не будет принадлежать убийце моего супруга.
– Вы его так любили? Лаура, скажите правду, вы любили своего мужа?
– Это не имеет никакого значения. Перед богом и людьми он был моим мужем.
– Вы не любили его. Отчего же вы так ненавидите меня? Право, не стоит плакать. Неужели я вам настолько противен?
– Вы разрушили мою жизнь, как я должна к вам относиться?
– Ну что же, вы можете взойти на костер следом за своим супругом. А теперь я хочу спать.
С этими словами мужчина рухнул на кровать.
– А где буду спать я? – растерялась женщина.
– Да где хотите!
Не обращая на пленницу никакого внимания, он закрыл глаза. Лаура постояла несколько минут, затем ее взгляд переместился к мечу стоящему в изголовье, в глазах мелькнула решимость. Она сделала осторожный шаг к кровати. Сердце бешено колотилось в груди. Один удар и муж будет отомщен.
– Даже не думайте, миледи. Пока вы достанете меч из ножен, я успею свернуть вашу восхитительную шейку несколько раз подряд, – не открывая глаз, произнес король.
Лаура сжала зубы, едва сдерживаясь, чтобы не запустить в этого деспота чем-нибудь тяжелым.
Утро она встретила сидя в кресле, ежесекундно ожидая насилия со стороны захватчика. Но король беззвучно проспал всю ночь, женщина даже пару раз порывалась встать и проверить, жив он там или нет. А утром, пожелав ей доброго дня, мужчина покинул помещение.
День второй
– Сир, отчего вы улыбаетесь?
– Эта девчонка ненавидит меня до слез.
– И это вас смешит?
– А разве это не весело?
– Прикажете положить ее в вашу кровать?
– Хм… нет, пожалуй, не стоит. Я хочу, чтобы она пришла сама, добровольно.
– Вы уверены, что она это сделает?
– Посмотрим, мой добрый шут. А пока принеси мне карты этих земель.
– Сударыня, вы скучали без меня?
– Не дождетесь!
– Ваши глаза сверкают жаждой мести, вам так хочется убить меня?
– Невообразимо!
– Но вы ведь совершенно не знаете меня. Поговорите с моими людьми, пообщайтесь с воинами, возможно, вы измените свое мнение.
– Интересно, как я могу это сделать, если я заперта в этой комнате?
– Ну что за глупости вы говорите! Вы вольны ходить где угодно и делать что угодно.
– Значит, я могу покинуть замок и вернуться к своим родителям?
– Мне жаль вас расстраивать, но ваши родители вряд ли обрадуются жене казненного заговорщика.
– Ваши речи, словно ядовитый цветок. Каждое ваше слово губит во мне надежду и отравляет мое несчастное существование.
– Так ли оно несчастно? Разве я плохо с вами обращаюсь, что вам не мила жизнь?