— Вот же дети нынче пошли, — почти спокойно сказал Сидорович. — Чуть что, за оружие хватаются. Это все потому, что вы книжки не те читаете. Все потому, что новая мода пошла у вас там книжки дурацкие печатать. Каждый о своем пишет, и каждый пишет хрень. Вот в мои времена хорошо было. Книжки сериями печатали, не прыгали от сюжета к сюжету, а писали все об одном и том же.
Я понял, что Сидоровичу совершенно все равно, какие мы книжки читаем и что там кто печатает. Его рука, пока он заговаривал нам зубы, медленно тянулась к кобуре. Но Бэрик тоже был не дурак, он демонстративно поднял ствол автомата на уровень дядькиных глаз. Сидорович, даже не запнувшись, сделал вид, что он просто хотел достать из кармана деньги. Он вытащил несколько купюр и протянул мне, не отрывая взгляда от Толика.
Мы ушли, закончив последнее дело, ЖПС показывал направление на юг, туда же шла дорога от дома. Зомби зашагали за нами без всякой команды, а Ыду вообще был совершенно счастлив, он все это время играл с Бруно. Хоть уже давно перевалило за полдень, солнце грело изо всех сил. Я снял майку и завязал ее на голове, как бандану. Толик и Юрка посмотрели на меня и сделали то же самое. Так и топали мы по Зоне, греясь под летним солнышком.
Мы шли примерно два часа, а потом и ребята, и Ыду стали притормаживать, Бэрик намекнул, что пора бы сделать привал. Оно и понятно, это я никуда не ходил, а на дереве висел, как Буратино, а ребята ходили за артефактом и обратно.
Хорошо, что мы сразу научили зомби слушаться. Особенно четко они выполняли команду «делай, как я». Вот и сейчас Толик показал, как надо собирать ветки для шалаша и костра, и две команды сейчас же зашуршали в лесу, довольные тем, что они нам помогают.
|
|
Костер уже отлично разгорелся, на пригрочке стояла палатка, рядом шалаш, большой, как дом. Зомби лопали свою кашу, а мы прикончили предпоследнюю банку тушенки и пили чай. Все равно завтра в баре мы и еду добудем, и я с отцом встречусь. И потом все будет хорошо.
Глава четырнадцатая
«Крокодилова улыбка»
Вчера Крокодил улыбнулся так злобно,
Что мне до сих пор за него неудобно.
Рената Муха
Ночью меня разбудил неприятный звук. Словно кто-то шуршал бумагой и при этом еще что-то шептал. Я сначала подумал, что Бэрик с Ыду в шалаше шебуршатся, но потом понял, что звуки доносятся с другой стороны. Я осторожно, так чтобы не разбудить Юрку, расстегнул полог палатки. Посреди поляны у костра в наших рюкзаках рылись три человека. Я их стразу узнал даже в полумраке ночи. Бруно дрых у входа. Он ведь, собака, в конце концов должен был шум поднять! А зомби вообще спали без задних ног. Я, стараясь не издать ни звука, подтянул автомат из глубины палатки и, взведя его, выпустил в небо очередь. Бруно заголосил так, словно я в него попал, Юрка вскочил и чуть не снес головой палатку. А пацаны, которые рылись в наших вещах, с перепугу попадали на землю. Только зомби спали как ни в чем не бывало.
Я взял фонарик и, не выпуская из рук автомата, пошел к догоревшему костру.
— Вставайте, не бойтесь, не пристрелю!
Деревенские, щурясь в свете фонарика, медленно поднялись.
— Что, поживиться решили? — Я был очень злой.
— Так эта, — промямлил Витек, — жрать нечего.
— Раньше думать надо было. Проваливайте. Домой идите. Лодка небось до сих пор там валяется.
|
|
— Да куда мы в ночь, ты совсем озверел? — возмутился Юзик.
— Вот вам банка тушенки, последняя у нас. — Я достал ее из рюкзака, который они еще не вывернули. — Переночуете здесь, у костра. Утром чтобы я вас не видел. Собаку спущу.
Утром на поляне никого не было. Мы, наскоро перекусив одним чаем и кашей для зомби, приготовились идти. ЖПС показывал, что место, где находился тот самый бар «300 жаб», примерно в часе ходьбы. На самом деле только через два часа мы вышли к маленькому поселку в несколько домиков. Ближний к лесу и был тот самый бар. Я так думаю, что раньше в этом доме был не бар, а, скорее, сельская администрация. Он располагался в добротной одноэтажной постройке с толстыми кирпичными стенами. И железная дверь на невысоком пороге никак не подходила для питейного заведения. Мы остановились недалеко от бара в лесочке, который вплотную подходил к домам. Не хотелось раздражать местных видом наших товарищей по Зоне. Мало ли как тут относятся к зомби-командам и чернобыльским собакам. В бар для начала должен был пойти я один. Во-первых, никакой опасности там не было, во-вторых, одному, наверное, больше поверят.
Дверь в бар была такая скрипучая, что мне показалось, даже птицы в лесу испугались и притихли. И уж точно все, кто сидел внутри, повернули головы в мою сторону. Пахнуло запахом еды, алкоголя и сигарет. Помещение было освещено желтым светом слабых лампочек. Но даже этих лампочек хватало, чтобы рассмотреть пол. Он был дощатый, много раз крашенный коричневой краской, и на стыках доски протерлись настолько, что казалось, можно провалиться в щели.
|
|
— Это что за клоун? — услышал я голос откуда-то справа.
Я не обернулся, а спокойно подошел к стойке. Полы скрипели так, словно нарочно пытались привлечь ко мне всеобщее внимание. За стойкой протирал стакан бармен — высокий худой дядька. Он был небритый и в общем-то не очень опрятный.
— Пепси и жвачку не завезли, детка! — сказал он, глядя поверх моей головы, хотя я ничего и не спрашивал.
— Я Стрелка ищу, — сказал я, не реагируя на его юмор.
— Мальчик, это что, шутка такая, подстава? Где твой папочка? — Бармен опустил глаза и посмотрел на меня презрительно.
— Мне нужен Стрелок, я сам сюда пришел, — не отставал я.
Тут кто-то незаметно подошел сзади и потянул у меня с плеча автомат. Я успел ухватиться за ремешок, но тот, за спиной, отвесил мне такую затрещину, что я выпустил оружие и чуть не упал на стойку.
— Что тебе нужно, повтори? — спросил тот, что меня ударил.
Я повернулся. Это был невысокий мужчина в старых камуфляжных брюках и майке защитного цвета. На шее у него болталась цепочка из шариков с каким-то жетоном. Несмотря на то что я струхнул, я очень хорошо его рассмотрел.
— Стрелок. Он мой отец. — Я решил сказать правду.
Дядька размахнулся и дал мне пощечину. Во рту стразу стало солоно.
— Иди-ка скажи тому, кто тебя послал, что затея провалилась. С Зоны выдачи нет! — злобно сказал мужик. — Стрелка здесь тоже нет. И детей у него никогда не было.
— Я сам… — начал я, но дядька взял меня за шиворот, приподнял так, что ноги у меня чуть не оторвались от пола.
— Или нет. Зачем нам прислали такого хорошенького мальчика? — спросил он, глядя мне прямо в глаза и ухмыляясь. Я увидел, что зубы у него были совсем гнилые. — Мы сейчас им наглядно объясним, чтобы больше не присылали… Эй, Загребень, подержи автомат, я помогу мальчику раздеться! — крикнул дядька куда-то в зал.
У меня зазвенело в ушах. Раздался громкий гогот, задвигались стулья. Дядька одной рукой сгреб меня за волосы и пригнул головой почти к самому полу. Я почувствовал, что меня дергают за штаны, вывернулся и изо всех сил укусил вонючую жилистую руку.
— Ах, ты, сучонок! — заорал дядька, но я уже вырвался и бросился к двери.
Я ткнулся головой в чьи-то колени, увернулся, налетел на стул, отшвырнул его назад и выскочил из бара. Помчался в лес, размазывая кровь, которая текла у меня по подбородку. В лесу меня ждали друзья.
— Ты чего как ошпаренный? — такими словами меня встретил Бэрик.
Тоже мне шутник.
— К черту этот бар! Снести его на фиг. Там одни сволочи, — сказал я, еле переводя дыхание.
— Да ты что? Там же люди, — удивился Толик.
— Нет там людей, — сказал я, — сволочи одни.
Я вытер окровавленную руку о штаны и скомандовал зомби, которые тихонько сидели на полянке и бормотали о чем-то своем.
— Отряд, стройся!
Отряд неуклюже построился, и бойцы уставились на меня, как на генерала.
— Всем взять в руку по гранате! — приказал я.
Зомби немедленно сняли свои рюкзаки и достали оттуда гранаты. Но я знал, что им надо обязательно все подробно вдолбить. Они хоть и были при жизни военными, но пока не напомнишь, ничего не сумеют сделать.
— Действовать так! Походишь к тому дому, снимаешь с гранаты чеку и бросаешь в окно. И в дверь! За мной, шагом марш! — Зомби зашагали за мной, даже попытались идти в ногу.
У самого бара я разделил отряд на три группы: одну отправил к двери, а две других — к окнам слева и справа от входа. Потом я построил их в очередь, как в магазине, и скомандовал:
— По одному, гранатами, атаковать!
Зомби работали как хорошие автоматы. По одному подходили к своим целям и бросали гранаты. Видимо, у них проснулись навыки их прошлой жизни, работали они просто красиво. Подошел, швырнул, упал на землю, бабахнуло — поднялся, вернулся к своей группе. Из окон после первого взрыва полетели стекла и всякая труха. Во второй подход из выбитых окон полыхнуло пламя. А после третьего захода весь бар уже пылал, как свечка. Оттуда никто даже и не пытался вырваться. Так им, сволочам, и надо.
— Ну и что теперь? — только и спросил Грушевский, когда мы вернулись в лес. — Где теперь твоего Стрелка искать? Кто нам теперь поможет?
— А тут никто бы и не помог, — возразил я. — Ты бы знал, какие там сволочи! — И не стал больше ничего рассказывать.
— А что дальше делать? Куда идти?
— Вперед! Идти надо, искать нормальных людей.
— А хоть одного нормального встретил? — Толик даже вскочил. — Да тут только звери и мутанты нормальные, остальные — уроды. Сидорович твой тоже не в себе.
— Кстати! — меня осенило. — Ведь у нас его ЖПС! Там карта Зоны и все обозначено!
Грушевский достал из кармана гаджет Сидоровича и стал возить пальцем по экрану, пытаясь разобраться в меню. Бруно почему-то проявил невероятное любопытство и носом подталкивал Юрку под руку. Груша долго пытался вывести карту на экран, и в итоге ему это удалось.
— О! Смотрите! Мы же скоро будем тут! — Он ткнул пальцем в центр картинки.
— Где тут? — не поняли мы с Толиком.
— Ну вот, смотрите, тут отмечено, что это база «свободовцев». «Свобода» — это же знаменитые сталкеры! То есть не сталкеры, а военные! Они нормальные и нам помогут! Они же всякую нечисть из Зоны вычистить хотят. Я думаю, правильные ребята. Надо к ним идти.
Глава пятнадцатая
Тело, выведенное из состояния покоя,
Сломало стол, стул, кровать и многое другое.
Олег Григорьев
«Ученый»
В микроскоп ученый смотрит,
Видно, опыты проводит.
Дела нет ему до скуки —
Весь в работе, весь в науке.
Сергей Чертков
Вообще у меня были некоторые сомнения относительно этой «Свободы», но больше делать было нечего. Как только мы отправились в путь, меня стала беспокоить одна вещь. Саркофаг. Мы шли так, что он должен был остаться слева. И я подумал: «Неужели я никогда не подойду к нему близко?» Не знаю почему, но мне вдруг очень захотелось, ведь это же тот самый Саркофаг, в котором много лет полыхала смертельная радиация, которая и сделала зону — Зоной. Местом, где творятся невероятные, смертельно опасные дела. Сколько я читал о нем, сколько раз во всяких исторических передачах про это сооружение говорили по телику. Кроме того Саркофаг нуждается в постоянном контроле. А это значит, что там могут быть нормальные люди, ученые, инженеры, а не эти бешеные сталкеры и военные.
— Ребят, зайдем на Саркофаг? — как бы невзначай бросил я.
— Чтобы что? — не понял Юрка.
— Понимаешь, все равно мы мимо проходим, а ведь там точно люди есть. И не военные. Давай заскочим на минутку.
— Вечно тебе… — начал Толик. — А, ладно, пошли. А то до той «Свободы» еще о-го-го столько пилить.
Мы прошли до первого перекрестка, с которого можно было свернуть к Саркофагу, и двинулись к новой цели. Подходы к ней закрывал высокий бетонный забор. Что меня сразу удивило, он был новенький, словно только что побеленный, прямо с иголочки.
— Пацаны, что я говорил! Тут же нормальные люди! Видите — не развалено, все ухожено, в порядке держат. Точно, не зря мы сюда пошли, — обрадовался я.
— Ну, может быть, — буркнул Юрка. Он пока не очень радовался очередному отклонению от цели.
Мы двинулись вдоль забора в поисках ворот. Я заметил, что все наши товарищи — зомби и Ыду с Бруно — как-то не очень уверенно шли за нами, неохотно. Бруно опустил хвост до земли и жалобно повизгивал. Ыду тревожно поглядывал на Толика. Это место им не нравилось. Но раз они все равно шли, боялись, но шли, то особой опасности мы не ожидали. Мало ли чего им тут не нравится.
— Ага, в порядке держат, как же. — Бэрик вдруг остановился. — Вот, посмотрите!
На заборе красным кирпичом было написано: «Ося и Киса были тут 25.04.1986».
— Как же тут за забором ухаживают, если надписи черт знает сколько лет не закрашены? — Толик не унимался. — Это все опять Зона куролесит.
— Так что, не идти, что ли? — задал я вопрос, и он мне показался совершенно правильным. — Разве мы раньше в Зоне ничего странного не видели?
Никто со мной спорить не стал.
Очень скоро мы добрались до ворот. Это были обычные, железные, покрашенные зеленой краской ворота с красной звездой из железа, приваренной на каждой половинке ворот. Юрка толкнул створку, и она спокойно, без скрипа и рычания, открылась. К зданию Саркофага вела аккуратная, вымощенная плитками дорожка, а вокруг нее сияла изумрудная свежепостриженная травка.
— Внутри вроде все прилично, пошли? — Юрка, не дожидаясь ответа, первый шагнул на территорию Саркофага, мы за ним.
А вот друзья наши из Зоны остановились как вкопанные. Даже Ыду выпустил руку Толика и застыл на входе, выжидательно глядя на нас.
— Ну ладно, не хотите — не надо, — поспешил сказать я, пока пацаны тоже не тормознули и не передумали. — Подождите нас тут, мы скоро.
Мы пошли сначала по дорожке, но оказалось, что она идет вдоль железных стен Саркофага. Мы обошли его весь, потратили кучу времени и вернулись туда, откуда начали. Никакой двери, ведущей в Саркофаг, не было.
— Ребята! — вдруг воскликнул Бэрик. — А ведь точно, ну кто полезет в Саркофаг! Там же радиация небось такая, что не протянешь и минуты. Тут должно быть другое помещение!
— А где же его искать — посмотри, ничего нет! — протянул Грушевский.
— Ага, а вон те вентиляторы — они что делают?
Бэрик, конечно, был глазастый. Действительно, вдали у забора стояло несколько кубов, наверное, металлических, и у них на торцах были видны громадные лопасти вентиляторов. Такие обычно в кино на крышах небоскребов стоят. И за ними герои прячутся, когда идет перестрелка. И можно догадаться: то, что они здесь вентилируют, находится под землей.
— Все равно должен быть вход, — недовольно буркнул Груша. — А выхода нет.
— А ты больше по дорожке ходи! Объект секретный, значит, и вход секретный! — заявил Толик. — Надо замаскированный вход в траве искать! Тайный лаз!
Я не знаю, почему Бэрик решил, что объект секретный, ничего здесь об этом не говорило. Обычно на секретных объектах стоят всякие плакаты вроде «Стой, запретная зона» или еще какие-нибудь. Но спорить я с ним не стал.
— Так давайте искать!
Груша ехидно вздохнул, но все равно пошел вместе с нами на газон. И через несколько минут мы набрели на особенное место — всюду под травой был грунт как грунт, а тут он стал прогибаться, как будто трава росла не на твердой земле, а на чем-то мягком и пружинистом. Вроде как не по земле идешь, а по деревянному настилу. Присмотревшись, мы увидели, что и цвет у травы тут немножко другой — большой прямоугольник был чуть темнее. Сомнений не было, именно тут вход. Вот только как он открывается? Мы на карачках облазили весь этот прямоугольник, и Юрка откопал что-то, похожее на крышку на пульте управления. То есть он поднял кусочек дерна, а под ним были кнопочки с цифрами. На одной кнопке колокольчик нарисован, как на домофоне. Кстати, трава на самом деле оказалась не травой, а пластиковой имитацией, но очень похожей на настоящую.
Юрка, не задумываясь, нажал на «звоночек». Ничего, конечно, не зазвонило, и ничего не произошло, мы подумали, что затея не удалась. Но потом вдруг этот самый прямоугольник вздрогнул, поднялся над остальной травой и съехал в сторону. Мы так и стояли на нем, когда Юрка позвонил, поэтому испугались. Просто с ног попадали. Дураки все то придумали. А если бы человек стоял на той стороне, куда эта крышка съехала? Ноги бы отрубило!
Крышка открыла бетонные ступеньки, уходящие вниз, под землю. Ну, выбирать не приходилось, тем более там все было хорошо освещено, мы друг за дружкой пошли вниз.
На стене вдоль ступенек были закреплены перила. А под потолком шли в ряд лампы дневного света. Кругом была такая чистота, казалось, что тут сию минуту только вымыли полы. Даже пахло дезодорантом, который используют в платных туалетах. Чем глубже мы спускались по ступенькам, тем громче звучали наши шаги в гулком подземелье. Ступеньки кончились, я оглянулся и увидел, что входная дверь высоко-высоко, небо выглядело как голубенькая марка на конверте. Внизу вдаль уходил коридор — галерея, ничем по виду не отличающаяся от лестницы, только без ступенек. И тишина, и никаких признаков людей. Мы прошли метров тридцать, и там оказался отдельный коридор — ответвление галереи влево. А вот в этом коридоре через каждые несколько метров темнели двери. Но все были закрыты.
— В какую постучимся? — спросил Бэрик, почему-то глядя на меня, словно я тут родился и вырос.
— А в каждую, пока не откроют, какая разница, — ответил я.
— А вот и нет! — Юрка поднял вверх указательный палец. — Вы плохие следопыты. Надо стучать в ту, у которой снизу в щели видно свет.
Ну, вообще выбор дверей был полной глупостью, игра какая-то, но и правда свет было видно только за несколькими дверями. Мы подошли к первой и постучали. Никто нам не ответил.
— Я вот что думаю, — сказал я, — ведь по правилам хорошего поведения стучаться надо только в те помещения, где живут люди, а в учреждениях стучаться совсем не обязательно.
— Ну а чего же ты стоишь, не входишь? — как-то язвительно спросил Юрка.
— Вот, вхожу, — ответил я и нажал на ручку.
Она с легким щелчком повернулась, и я потянул на себя дверь, которая легко открылась.
— Можно? — тихо спросил я. Тишина. Я сказал громче: — Можно войти?
Никто мне не ответил, и я шагнул в помещение. И тут у меня просто глаза разбежались. Это было как в фантастическом фильме про звездолеты. Стен не было видно, повсюду стояли полки, заставленные разной аппаратурой. И все эти блоки — осциллографы и разное другое — были соединены между собой паутиной черных кабелей. И все гудело, мигало и попискивало. Отдельно, слева у входа, был пульт управления, и там светились три громадных монитора, я таких и не видел раньше. Они располагались рядом, под углом, как зеркала старинного трюмо, которое стояло у бабушки в прихожей в московской квартире.
— Красота какая. — Толику тоже понравилось. — Интересно, интернет есть на компе? С такими мониками классно в «МиГ-40» поиграть!
Толик подошел к монитору и стал изображать, что он управляет самолетом. Даже гудеть стал.
— Ты что, тут нельзя ничего трогать! — Юрка бросился наперерез Толику, когда тот направился к компьютеру. — Это может быть управление Саркофагом, сейчас как грохнет!
— Да я что, не понимаю? Мне только интернет нужен. Я в свой аккаунт войду, и все! — Толика несло, просто как малолетку.
— Так, прекратить! — не выдержал я. — Ты сюда на компе играть пришел? Надо людей найти, а трогать ничего не смей! Ты представляешь, что будет, если нас застукают!
— А ты на шухере постой, — предложил Толик.
— Нет, ну ты что, серьезно? — Я никак не мог ожидать от него такой глупости.
— Да ты не понимаешь. Давай посмотрим, что там в компе? Может, там «скайп» стоит или «аська»? Так можно с людьми поговорить, и идти больше никуда не надо будет. А вдруг там вообще секретные данные!
— А тебе они зачем? — Юрка не подпускал Толика к компьютеру.
— Ну как? А вдруг там написано, где находится Стрелок? — Бэрик изобразил искреннее удивление.
Врал он все, конечно, просто хотелось в компьютере поковыряться.
— Ну, ладно, давайте посмотрим. — Я подумал, что если мы узнаем, что в этом компьютере есть, то ничего плохого не случится. — Только все вместе и никаких программ не запускать.
— Ладно, только стремно все это. — Юрка тоже согласился.
На экранах всех трех мониторов крутились разноцветные спирали. Понятно, что это был скринсейвер, но как только Толик тронул клавиатуру, на экранах появились рабочие картинки. На каждом своя. На центральном мониторе висела какая-то очень сложная схема. Там была масса всяких маленьких прямоугольников с непонятными обозначениями, и все они между собой соединялись сложной сеткой линий. Прямоугольники были обозначены сочетаниями букв и цифр вроде «ИЗ-25», «АЦП-16», «Д-3-28» и еще всякими.
На левом экране мы увидели картинку с видеокамеры. Она показывала темное помещение, разделенное пополам решеткой из толстых стержней. Что находилось за решеткой, видно не было, там не хватало света. Справа на экране была тоже схема. На схеме — человек. Ну, не совсем человек, а нарисованный человеческий силуэт. И к разным частям этого силуэта тянулись линии. Около некоторых линий были нарисованы стрелочки, как будто направление сигнала.
Я догадался, что это что-то вроде медицинского компьютера. Наверное, где-то в глубине подвала лежал больной, и за его состоянием следили приборы. Никогда не думал, что тут под землей можно обнаружить госпиталь. Но в Зоне все возможно.
Тут Бэрик учудил. Он взял «мышку», навел курсор на один из блоков на центральной схеме и кликнул. На месте квадратика выскочило меню. Я не успел даже и слова сказать, а Бэрик нажал в меню «пуск».
Один из приборов, которые стояли на стойках, неожиданно пискнул. Мы оглянулись — это подал голос ничем не приметный ящичек с лампочками на панели. А на правом экране картинка вдруг ожила. Направления стрелок возле некоторых линий изменились. И вдруг из динамиков компьютера раздался страшный вопль. На левом экране к решетке вылетела фигура, опутанная проводами. Туловище и голова были еще скрыты в темноте клетки, но руки вцепились в решетку и стали ее трясти. Решетка тряслась так сильно, что даже камера, которая все это показывала, зашаталась.
— Ты что делаешь! — заорал я на Бэрика.
— Да ты только посмотри, кто это! — Толик ткнул пальцем в левый экран.
Заключенный прижался всем телом к решетке. Это был кровосос.
— Здесь над ними опыты делают? — тихо спросил Юрка, ошарашенный увиденным.
— Вот сволочи. А я подумал — госпиталь. — Мне тоже было не по себе. — Надо это остановить!
— Сейчас, — сказал Толик и, уже не стесняясь, стал водить «мышкой» по схеме.
— Да ты сейчас опять как клацнешь где попало и вообще его убьешь! — Юрка схватил Бэрика за рукав.
— Не бойся, я осторожно! — Бэрик смотрел на монитор, закусив от напряжения губу.
Сначала у него ничего не получилось. После очередного нажатия на меню картинка на левом мониторе поменялась. Теперь там было изображение десятка камер и всюду клетки, разные — и большие, и маленькие, — в каждой сидели обитатели Зоны, опутанные проводами и шлангами.
— О! Вот это! — обрадовался Толик.
Очередной квадратик схемы открыл меню, где можно было на выбор «подсоединить», «отсоединить», «отсоединить все», «закрыть» и «открыть».
Бэрик не стал долго думать и тиснул «отсоединить все», а потом «открыть». Мы увидели, как с некоторой задержкой решетки поползли вверх, и из клеток ринулись пленные. Где-то в глубине подземелья взвыла сирена.
— По-моему, надо тикать, — почти по слогам произнес Бэрик.
Но тут в комнату ворвался человек и заорал:
— Марат Самойлович, у нас… — И остолбенел. — Вы откуда взялись?
— Открылся люк, и мы вошли, — спокойно объяснил я.
— Да это я открыл! Я был уверен, что это Марат пришел, я его ждал! Это вы натворили?! — Вошедший уставился на Толика, который все еще держал рукой «мышку».
Человек этот был явно из ученых — белый халат, очки, блуждающий взгляд и немытые растрепанные волосы. Не люблю я таких вот неопрятных и потерявших человеческий облик за своей работой.
— Надо срочно эвакуироваться, вы тут такого натворили… — У человека в халате от страха заметно дрожали руки.
— Это вы натворили! — прервал я его. — Вы же над кровососами издевались! А они же тоже почти люди. Они хорошие.
— Не тебе, щенок, учить меня, кандидата биологических наук, что делать с биообразцами! — заорал ученый. — Да я вас всех посажу!
Куда он нас посадит, кандидат сказать не успел. И я не успел спросить, потому что в помещение ворвался кровосос, молниеносным движением схватил ученого одной рукой поперек груди, а второй за подбородок. Он легонько двинул руками, и шея человека гадко хрустнула. Тот рухнул мешком, очки отлетели в сторону, а кровосос глянул на нас и выбежал прочь. Я подумал, что и здесь мы ничего не узнаем про Стрелка. Да и ребята это поняли.
Мы быстренько пробежали по коридорам подземелья к ступенькам. Мчались мы изо всех сил, было очень тяжело, а вдогонку нам летели вопли, звуки беспорядочной стрельбы и рев мутантов. Я думаю, справедливость в этом подземелье восстановилась очень быстро. А возле лестницы уже толпились бывшие пленники этой подземной лаборатории. Тут было несколько кровососов, какие-то странные создания, передвигавшиеся на четвереньках, хоть и похожие на людей. Они все собрались у лестницы и смотрели наверх, где в вышине было видно закрытый люк.
— Они же не могут отсюда выйти! — догадался Юрка.
— Не могут, а мы можем? Как выбираться будем? — спросил я.
— Я знаю! — ответил Бэрик. — Обождите!
Он побежал по коридору в ту комнату, где был компьютер. Через мгновение после того, как Толик нырнул в лабораторию, люк вверху сдвинулся в сторону. Пленные ринулись на волю.
— Ты что, так быстро на компьютере нашел, как открыть входной люк? — спросил я Толика, когда он вернулся.
— Конечно, я вообще любой комп могу взломать за пятнадцать секунд, — гордо сообщил Бэрик.
— Но ты там и пяти секунд не был! — воскликнул Юрка.
— Да ладно, пацаны, — засмеялся Бэрик. — Там у двери висела трубка телефонная. Ну, домофон обычный.
Юрка показал Боровику кулак, и мы побежали по ступенькам наверх.
Глава шестнадцатая
«В подводной лодке»
За окном сегодня сыро,
Словно спальня под водой.
А в окне — кусочек сыра —
Это месяц молодой.
Дождик ласковый и кроткий,
Потому что он ночной.
Я сижу в подводной лодке —
Наслаждаюсь тишиной.
Кап-кап-кап, простые звуки,
Тихий шум по мостовой.
Я шепчу: «Задраить люки!»,
Накрываюсь с головой.
Форма — теплая пижама —
Капитану греет грудь.
Все. Спокойной ночи, мама,
А точнее: «В добрый путь!»
Юлия Лесная
Мы шли быстро, как только могли, уж очень противно было на душе после визита в Саркофаг. А вдруг туда придут какие-нибудь спасатели и узнают, что мы во всем виноваты? Хотя мне кажется, что во всем, что здесь, в Зоне, с нами происходит, виноваты не только мы. И зомби почти бежали, похоже, им тоже хотелось поскорее отсюда убраться.
Дорога была сегодня совсем плохая. Когда-то давно по ней ездили грузовики и легковушки, а теперь сквозь потрескавшийся бетон лезла трава и тонкие нитки вьюнка с белыми колокольчиками. И хотя на карте эта дорога была обозначена как нормальное широкое шоссе, она постепенно исчезала, скрывалась под зеленью и ползучими растениями. Мы не заметили, как нас окружил мрачный и влажный лиственный лес. Исчез ставший привычным запах хвои, на смену ему пришел дурманящий цветочный аромат. Зашелестела листва, резко вскрикивали птицы, прячущиеся в густых кронах. Вьюнки, обивающие стволы, постепенно сменились толстыми лианами, и кое-где на деревьях среди мха расцветали яркие, нездешние цветы. Мох, застилавший сначала землю, а потом перебравшийся на стволы деревьев, теперь свисал с веток лохмотьями, придавая лесу неопрятный, оборванный вид. Мы притихли, не понимая, где находимся.
— Смотрите, — прошептал Юрка и ткнул пальцем в темноту леса.
Ыду испугался и прижался к Толику. А зомби почему-то вдруг построились в две шеренги, словно на параде.
Впереди из деревьев выступало что-то большое и округлое, опутанное лианами и покрытое мхом. Сначала я подумал, что это гигантский старинный памятник или странная промышленная конструкция, но, подойдя поближе, понял.
Невероятно, невозможно и фантастически посреди дремучего леса лежала на брюхе подводная лодка. Ее корпус, когда-то черный, а теперь в потеках ржавчины, опутывала лесная растительность, поникший двухцветный флаг на рубке был разорван в клочья, но все равно лодка выглядела внушительно и непобедимо.
— Откуда это? — задал я сам себе дурацкий вопрос.
Мы смотрели на лодку не отрываясь, как на самое великое чудо Зоны. Ыду успокоился и, поддерживаемый лаем Бруно, пошел вперед. Но самыми активными оказались зомби. Они из шеренги перестроились в колонну по одному и зашагали к лодке. Ну, раз они не боятся, то и нам бояться нечего. Медленно, шаг за шагом, мы обошли морское чудо. В одном месте к борту субмарины прислонилось рухнувшее от старости дерево, образовав естественный трап. И мы, конечно, полезли на борт. Зомби, словно только и ждали этого, опередили нас и ловко вскарабкались по бревну на палубу. Я не знаю, может, у подводных лодок и не палуба, но я решил называть именно так. Моя лодка, как хочу, так и называю.