— Что ты имеешь в виду?
— Если бы вы были из маленького города, тем более из Трипоинта, вы бы знали, что, какие бы у вас ни происходили разногласия в семье, вы всегда обратитесь к ним, когда у вас неприятности.
— Приму к сведению, — криво ухмыльнулся ей пастор Дин.
— Бет и не подумала бы ее спросить, потому что эта девушка не способна задеть чьи-либо чувства. Она бы избегала любого повода расстроить тетю Шей.
— Да, так и есть, — согласился пастор Дин.
— Вы должны знать. Вы же встречались с ней некоторое время, — прощупывала почву Уинтер.
— У Бет очень доброе сердце. — Выражение его лица вновь стало замкнутым.
— Да, доброе.
Она потянулась и накрыла его руку своей, в ответ он развернул ладонь, удерживая ее руку. Официантка принесла их счет, и когда Уинтер хотела заплатить, пастор Дин не позволил ей.
— Я угощаю.
Они вышли вместе. Пастор Дин шел рядом с ней, когда она направлялась к своей машине, и придержал дверь открытой. Она собиралась сесть внутрь, когда он заговорил:
— Уинтер, это было хорошо — то, что ты сделала сегодня. Локер не остановился бы, пока бы не нашел ребенка. Он бы не смог.
— Я знаю, Вайпер упрямый.
Склонив голову набок, пастор Дин задал вопрос:
— Ты зовешь его Вайпером?
Уинтер замерла, наконец, признаваясь себе в том, что знала давно.
— Локер был вымышленным. Сейчас он снял свою маску, и теперь для меня он Вайпер. — И она сказала ему то, в чем не могла признаться себе: — У меня никогда не было Локера, он был миражом.
Пастор Дин покачал головой в знак несогласия. Казалось, он собирался что-то сказать, но передумал.
— Увидимся в воскресенье.
Уинтер наблюдала, как он уходит, затем села в машину и направилась обратно в клуб. Выйдя из машины, она вдруг кое-что поняла и замедлила шаг. Повернувшись обратно к автомобилю, она врезалась в Шейда.
|
|
— Прости, я не смотрела куда иду, — извинилась Уинтер.
— Все в порядке. Я выходил с фабрики, когда увидел, что ты чем-то расстроена.
Уинтер сделала шаг назад. Шейд заставлял ее нервничать. На нем были надеты свободные джинсы, висящие на бедрах, черные байкерские ботинки и черная футболка. Открытые руки и шея придавали мужчине угрожающий вид, а в сочетании с энергетикой, которая от него исходила, кто угодно будет бояться его. Когда они были окружены другими членами клуба, это слегка приглушало эффект, но, находясь наедине с ним, эффект был подавляющий.
Уинтер и правда была расстроена.
— Я просто поняла, что с тех пор, как возвратилась в Трипоинт, все время пыталась вернуться к себе домой. И вот, когда впервые у меня действительно появилась возможность это сделать, я даже не съездила проверить свой дом.
Рассмеявшись, Шейд взял ее за руку, и они направились к ступенькам в дом.
— Что ж, теперь уже поздно. — Быстрым движением он поднял ее на руки и понес через большой лестничный пролет.
— Я могла это сделать сама.
— Здесь семьдесят пять ступенек, каждый посчитал их. Дважды. Нет необходимости напрягать твою спину.
Уинтер сжимала трость, когда он с легкостью внес ее в дом и поставил на ноги в дверном проеме.
— Спасибо, что подбросил.
— В любое время, — сказал он, перед тем как выйти обратно. «Никто не сказал бы, что Шейд многословен», — рассмеявшись, подумала Уинтер.
Взволнованная тем, чтобы сообщить Вайперу хорошую новость, она прошла на кухню, чтобы узнать, знает ли кто-нибудь, где он. Он сидел за столом с Ноксом и Джуэлл, доедая обед.
|
|
Не желая прерывать их трапезу, она подошла и села на стул рядом с Вайпером.
— Прием у врача прошел хорошо? — спросил он.
— Да, он закрыл мой больничный лист. Завтра я отвезу его в офис.
— Я все еще думаю, что это немного быстро, но знаю, что ты скучаешь в доме весь день напролет.
— Не правда, у меня есть твоя бумажная работа, чтобы занять себя. Думаю, тебе нужно найти кого-то, кто бы занимался бумагами и следил за выполнением заказов в срок.
— Нет. Это дела клуба, только у члена может быть доступ, — твердо сказал Вайпер.
— Я не член клуба. — Озадаченная его словами, Уинтер была удивлена, что он разрешил ей делать для него эту работу.
— Это другая ситуация, — сказал он, вставая из-за стола, чтобы взять для себя еще одну бутылку воды, а другую протянул ей, перед тем как сесть обратно за стол.
— Почему? Потому что я сплю с тобой? — начинала злиться Уинтер. Она все еще была недовольна собой, что не съездила к себе домой. Ранее она думала, что «Последние Всадники» захватили ее жизнь, когда на самом деле она не готова была признать, что позволила себе слишком сильно привязаться к Вайперу.
— Мы теперь не особо спим, а много трахаемся, вообще-то, — поддразнивал ее Вайпер. Уинтер покраснела, так как Нокс и Джуэлл внимательно слушали. — Но это не поэтому, — продолжил он.
— А почему? — спросила Уинтер
Сделав глоток воды, Вайпер ответил:
— А потому, что ты — пробэйт. (Примеч.: новый член клуба, уже имеющий байкерский опыт). И это дает тебе доступ почти ко всему.
|
|
Уинтер уставилась на него.
— Я думала, что ты шутил, когда сказал это Таре и Стейси.
— Тара и Стейси? — вмешалась Джуэлл, зачарованная спором, происходящим перед ней.
— Чертовы близняшки, — прокомментировал Нокс.
— Ага, — кивнула Джуэлл.
— Ты знаешь их? — удивленно спросила Уинтер.
— Да. Все знают, — ответила Джуэлл, не зная, что ввязывается в зыбучие пески.
— Есть ли кто-либо, прошедший через эти двери, кого вы, ребята, не трахнули? — все трое за столом мудро сохраняли молчание.
— Уинтер, — Вайпер попытался предотвратить взрыв, что надвигался на них.
— Не произноси мое имя, ты, кобель. Я сказала тебе, что не собираюсь становиться членом клуба, и именно это я и имела в виду. Я не собираюсь трахаться с членами клуба и определенно не набью себе татуировку, которая пометила бы меня, как шлюху вашего клуба. Не представляю, как Бет позволила себе трахнуть восемь разных мужчин, — сердито сказала Уинтер.
Услышав вздох, раздавшийся со стороны дверного проема, Уинтер развернулась на своем стуле. Она увидела Бет и Рейзера, стоявших в дверях. Лицо девушки было бледным и, казалось, она вот-вот заплачет.
— Бет, прости, я ничего такого не имела в виду. Просто я была зла на Вайпера и ляпнула лишнее, — извинилась Уинтер.
Бет развернулась и вышла из комнаты. Злобно взглянув на нее, Рейзер последовал за своей девушкой.
— Уинтер.
Уинтер повернулась к Вайперу, сердито взиравшему на нее.
— Я сожалею.
Ей хотелось плакать. Она чувствовала себя ужасно из-за того, что сказала.
— Не в этот раз. Ты не только оскорбила Бет, но и всех членов клуба. Ты должна загладить вину или уйти, — резко сказал Вайпер.
Сердце Уинтер сжалось. Она позволила себе ляпнуть, не подумав, оскорбив всех, кто помогал ей на пути ее восстановления. Они не заслужили осуждающего отношения с ее стороны.
— И то, и другое. Я сделаю то, что потребуется, чтобы исправить ситуацию, а затем уйду.
Уинтер не знала, почему чувствовала себя так, будто ее сердце разрывается на две части. Она же хотела уйти с тех пор, как приехала.
Вайпер держал эмоции под контролем, злясь на себя за то, что подтолкнул ее к этому перед другими, но быть президентом означает, что он должен следить за тем, чтобы каждый был ответственен за свои действия.
— Мы определяем меру наказания по четвергам.
Сегодня был только понедельник. Это давало ей еще три дня с Вайпером, если он все еще хотел иметь с ней дело после того, как она себя повела.
— Ладно. Есть кое-что, что я хочу тебе рассказать. И я не ожидаю, что это как-то повлияет на мое наказание.
Вайпер кивнул. Его гнев не ослабевал. Уинтер подавила слезы, готовые вот-вот пролиться. Открыв свою сумку, она достала листок бумаги, который ей дала тетя Шей, и протянула его Вайперу.
— Это врач, к которому ходила Сэм, когда была беременна. Он подтвердит, что Гевин не был отцом. Сэм забеременела после того, как Гевин был убит. И она, и ее отец знали правду.
Вайпер был ошеломлен — никому в голову даже не пришла мысль расспросить бабушку Сэм, предполагая, что она ничего не знает. Это была глупая ошибка. Если бы не Уинтер, им потребовалась бы гораздо больше времени, чтобы выяснить правду.
— Это не отменит наказание, но уменьшит его тяжесть. Ты можешь оставаться так долго, как пожелаешь. Спасибо, Уинтер. То, что ребенок Гевина находится где-то там, съедало меня изнутри.
У Вайпера никогда не было намерения позволить ей уйти, но таким способом он мог смягчиться, не показывая предпочтения по отношению к ней. Все в клубе подчинялись одним и тем же правилам, даже он. Уинтер должна понять, что на людях он был президентом «Последних Всадников», и только в их спальне у нее может быть большая свобода действий.
— Я знаю, — тихо ответила Уинтер.
— Она сказала, кто отец? — спросила Джуэлл.
— Нет, но я и не спрашивала. Я боялась настаивать.
— Я позвоню и расскажу Тону, а затем шерифу. Может, теперь, когда у нас есть имя доктора, есть надежда найти ребенка.
— Ты собираешься продолжать искать, даже зная, что ребенок не от Гевина? — удивленно спросила Уинтер.
— Это чей-то ребенок, и мы обязаны убедиться, что он находится в безопасности и о нем заботятся, — ответил Вайпер.
— Почему это ваша обязанность? Малыш не от Гевина, и ты не имеешь никакого отношения к ребенку. — Уинтер планировала сама начать искать ребенка. Несмотря на отдаленные родственные связи с ребенком, он был ее племянником.
— Я поступаю по-человечески. Где-то там есть ребенок, который пропал, и никто, кроме матери-суки и дедушки-убийцы не знает, что произошло. Думаю, мы обязаны убедиться, что малыш находится в безопасном месте.
— Я тоже. — Уинтер опустила голову от стыда.
Она не правильно поняла эту группу людей с самого начала, и заслужила любого наказания, которое они ей уготовили.
Глава 12
Во время того, как Вайпер куда-то звонил, Уинтер поднялась наверх. Она думала, может быть, он придет, когда закончит, но он демонстративно отсутствовал до ужина. Уинтер спустилась вниз на кухню и не удивилась, когда разговор стих, как только она вошла. Положив себе в тарелку еду, она подошла к столу, за которым сидели Эви с Ноксом, но они посмотрели на нее неодобрительным взглядом, встали и пересели за другой стол.
Она сидела за пустым столом, заставляя себя глотать еду, чтобы поскорее сбежать, когда почувствовала, как кто-то отодвинул стул и сел рядом с ней. Уинтер подняла голову и увидела Бет. Проскрежетав стулом, Рейзер сел за стол с молчаливой злостью. Уинтер не могла его винить за это.
— Мне так жаль, Бет. Я была зла на Вайпера и сорвалась на клуб, в частности, на тебе, — извинялась Уинтер.
Бет взяла свою вилку.
— Не переживай об этом, Уинтер. Всего лишь несколько месяцев назад я верила тому же самому. Я очень сблизилась с «Последними Всадниками», и теперь не могу представить свою жизнь без них. Когда мы с Рейзером поженимся, мы по-прежнему планируем мотаться туда-сюда между моим домом и клубом, пока Лили не окончит колледж, затем я планирую оставить дом ей. Мы с Рейзером хотим построить дом для нас позади этого. Они — его семья, и они стали и моей семьей. Если ты впустишь их в свою жизнь, они могут стать лучшим, что могло с тобой случиться, — посоветовала Бет.
— Я уже знаю это, Бет. Когда я уезжала сегодня, то даже не задумалась о том, чтобы заехать к себе домой и проверить, как там, или подумать о возвращении к себе. А потом, когда приехала сюда и Вайпер сказал, что он сделал, я вышла из себя. Это не оправдание, но я просто хочу, чтобы ты знала, я не хотела быть такой стервой, — печально сказала Уинтер.
— Ты никогда не сможешь быть стервой, — солгала Бет.
— Ты слишком хорошего мнения обо мне.
Девушки рассмеялись, и даже Рейзер расслабился, пока они ужинали.
Уинтер не видела Вайпера за ужином. После она пошла к себе наверх, где все еще было пусто. Было слишком рано, чтобы ложиться спать, и она включила телевизор посмотреть фильм, пока не поняла, что Вайпер не придет сегодня ночью. Сдерживая слезы, она приняла душ и забралась в кровать. Стараясь не думать о том, где он спал или с кем, она спала беспокойно, пока не почувствовала, как прогнулась кровать, и Вайпер подтянул ее ближе. У нее вырвался крошечный всхлип.
— Засыпай, — прошептал он.
Она кивнула, устраиваясь рядом с ним, наконец, позволяя глубокому сну поглотить себя.
***
Оставшаяся часть недели пролетела быстро. Каждую ночь Вайпер возвращался в постель уже после того, как Уинтер засыпала. У нее появились круги под глазами от того, что она не спала, представляя его с другими женщинами. Это так сильно причиняло ей боль, что она не могла спать. Она бы вернулась к себе домой, если бы не наказание, которое клуб должен был назначить ей этим вечером. Уинтер была твердо намерена получить то, что заслужила, и принять любое наказание, какое бы они ей ни назначили, чтобы загладить свою вину за грубые слова.
Была середина дня, когда она вспомнила, что ей нужно отвезти выписку от врача в административный офис. Бет ждала снаружи, когда она вошла в офис, а после они собирались заехать домой к Уинтер, чтобы забрать ее машину.
Секретарь приняла у нее документы и направилась в кабинет начальника в соседнюю дверь. Несколько секунд спустя вышел Том Мерфи. Уинтер он никогда не нравился. Он был классическим примером напыщенного придурка. Технически он был ее начальником, так что ей приходилось скрывать свою неприязнь и проявлять уважение в его присутствии.
— Уинтер, рад видеть, что тебе лучше, — поприветствовал ее Том со своей обычной фальшивой улыбкой.
— Спасибо, я хотела бы вернуться к работе. Как видишь, у меня есть выписка от врача, в которой сказано, что я в состоянии выполнять свою работу, — кивнула Уинтер на документ в его руке.
— Пожалуйста, пройди в мой кабинет.
Придерживая для нее дверь открытой, Том позволил Уинтер пройти внутрь. Она неохотно села в кресло, которое он ей предложил. Когда он сел за свой рабочий стол, она заметила, что он больше не улыбался.
— Уинтер, думаю, возможно, для всех было бы лучше, если бы вместо возвращения к работе ты подала в отставку, — начал он.
Ошеломленная Уинтер не знала, как ответить. Восстанавливаясь, она пропустила месяцы работы, но ей никогда не приходило в голову, что у нее не будет места, на которое она вернется, когда придет время.
— Почему? Я знаю, что мне пришлось пропустить…
— Это никак не связано с твоими травмами, — быстро прервал ее мистер Мерфи.
— Не связано? — Он кивнул. — Тогда я не понимаю. Почему именно меня увольняют? — спросила Уинтер.
— Тебя не увольняют. Я хотел предложить тебе варианты, чтобы это не пошло в твое досье. Ты можешь найти работу в другой, более снисходительной школьной системе, — вновь фальшивая улыбка приклеилась к его лицу.
— Пожалуй, тебе стоит конкретно объяснить, почему школьная система хочет моего увольнения.
— Очень хорошо, я не хотел тебя смущать, но несколько членов Школьного Совета обратили внимание на то, что ты ведешь себя непрофессионально, что требуется от тех, кто работает в школьной системе.
— Как я вела себя непрофессионально? Последние несколько месяцев я провела в инвалидном кресле, и только пару недель назад смогла начать снова ходить. Я определенно не была тусовщицей, на что ты пытаешься намекнуть, — возразила Уинтер.
— В городе всем известно, что ты живешь с одним из «Последних Всадников», по факту, с президентом клуба. Это правда? — спросил он.
У Уинтер все внутри оборвалось.
— Да, но я жила там, пока восстанавливалась. Завтра я переезжаю обратно в свой дом.
Кожа Уинтер покрылась мурашками от взгляда, которым он на нее посмотрел, едва скрывая свое презрение.
— Ты только что признала, что уже могла ходить в течение последних недель. Определенно, не было причин, по которым бы ты не смогла жить самостоятельно. — Уинтер молчала. — Ты вовлечена в отношения с тем, кого они называют Вайпер? — На этот раз он даже не пытался скрыть своего презрения.
Уинтер сохраняла молчание. Она и сама больше не знала ответ на этот вопрос. Каждое утро Вайпер уходил раньше, чем она просыпалась, и не приходил в постель, пока она не заснет.
— Так вот, Школьный Совет считает, что тебе лучше всего уволиться и найти должность где-нибудь в другом месте. В старшей школе, где учится более сотни детей, у нас не может быть директора, который живет с мотоклубом.
— У меня контракт, я не уйду в отставку. Я не сделала ничего постыдного.
— Это еще предстоит выяснить, Уинтер. Конечно, ты имеешь полное право попытаться сохранить свое рабочее место, так же, как мы имеем право уволить тебя, как сотрудника. Мне жаль. — Уинтер могла сказать, что ему ничуть не жаль.
Не сказав больше ни слова, Уинтер покинула его кабинет с высоко поднятой головой. Если Мерфи и Школьный Совет думают, что она уйдет на задний план, что же, они совсем ее не знают.
***
Уинтер не сказала Бет ни слова после того, как кратко объяснила, что ее уволили, но подруга продолжала бросать в ее сторону озабоченные взгляды. Уинтер сохраняла лицо бесстрастным, не желая, чтобы Бет знала, насколько опустошена она была. Когда Бет припарковалась на подъездной дорожке ее дома, Уинтер почувствовала облегчение, что у нее будет немного уединения.
— Спасибо, Бет. Дальше я справлюсь сама.
— Ты уверена? Я могу подождать немного, если нужна тебе. Мне только нужно отвезти Тона в магазин, а затем я свободна весь оставшийся день.
Уинтер достаточно быстро выбралась из машины с помощью трости. Бет подождала, пока она не открыла входную дверь, а затем уехала.
Внутри пропахло затхлостью, дом нуждался в хорошей уборке. Уинтер села на свой диван, позволяя всему, что случилось с ней за последние несколько месяцев, пронестись у нее в голове. Как весь ее мир изменился в течение последних месяцев. Из профессионала она превратилась в женщину, живущую с мотоклубом, без каких-либо обязанностей, кроме того, что помогала с бумажной работой, о чем ее, к тому же, никто не просил.
Она усердно трудилась, чтобы получить степень, гордилась, что стала директором старшей школы, что еще важнее, этим гордилась ее мама. Теперь все исчезло. Даже дом, в котором Уинтер жила, больше не казался ее домом.
Уинтер чувствовала себя потерянной. Вздохнув, она поднялась на ноги. Она никогда не была из тех людей, кто жалеет себя, и была полна решимости вернуть назад свою жизнь, которую потеряла с тех пор, как на нее напали.
Джейк… был в тюрьме за поджог дома родителей Кармен и за нападение на Уинтер. Она задумалась о том, как поживает Кармен.
Уинтер приводила в порядок кухню, когда услышала стук в дверь. Озадаченная, так как никто не знал, что она здесь, девушка пошла открыть. Удивление отразилось на ее лице, когда она увидела женщин из клуба, ожидающих приглашения войти. Уинтер открыла для них дверь шире, впуская внутрь.
— Воу, тебе надо бы открыть окно. — Дон уже делала это, пока говорила.
— Почему все здесь?
Уинтер посмотрела на Эви, так как обычно она говорила за всех.
— Мы завершили большой заказ, и нам было скучно, так что мы решили приехать и посмотреть, можем ли что-нибудь сделать тут, — ответила ей Эви, двигаясь по комнате.
— О-о-о…
Они, наверное, были так рады избавиться от нее, что, возможно, построили бы ей новый дом, лишь бы она переехала. Эви прищурилась, увидев выражение боли на лице Уинтер. Вздохнув, она продолжила:
— У тебя с Бет есть одна общая черта. Вы несете в себе эмоциональный багаж. Мы пытаемся быть милыми и хотим помочь, а не потому, что хотим избавиться от тебя. Бет позвонила мне и сказала, что тебя уволили. Мы хотели поднять настроение. Теперь ясно?
Уинтер облегченно кивнула и подошла к Эви, чтобы обнять ее.
— Есть кое-что, что ты должна знать обо мне, — сказала та, отступая. — Я не обнимаюсь.
Рассмеявшись, Уинтер повернулась и увидела, что остальные женщины улыбаются ей.
— Я обнимаюсь, — сказала Наташа и обняла Уинтер за плечи.
— Хреново, что этот мудак уволил тебя, — сказала Дон, закатывая свои рукава.
— Я должна была это предвидеть. Трипоинт — маленький городок, и они не хотят, чтобы плохой пример влиял на их детей. В моем контракте действительно есть пункт о моральном разложении.
— Что это за хрень? — спросила Эмбер.
— В общем, моя нравственность не соответствует стандартам общества.
— Какого черта ты подписывала контракт с таким пунктом? — спросила Эви.
— Некоторые профессии требуют этого, — сказала Уинтер в свою защиту. Все женщины с жалостью посмотрели на нее. — В любом случае, профсоюз учителей предоставит мне адвоката, но на рассмотрение дела уйдет несколько месяцев, а это означает, что я не вернусь в школу в этом году.
Уинтер была расстроена этим фактом.
— Это означает, что ты можешь остаться с нами. Нет смысла переезжать обратно, чтобы быть одной, — сказала Наташа.
— Не думаю, что Уинтер хочет этого, — сказала Эви Наташе, и вновь женщины повернулись в сторону Уинтер.
Она разглядывала дом. Если быть честной с собой, то нет, она не хотела возвращаться в пустой дом. Клуб стал домом для нее. От мысли о том, чтобы вернуться сюда и жить одной, на глаза навернулись слезы. Единственное, что сдерживало ее, это дистанция, которую Вайпер воздвиг между ними в последние пару дней.
— Я же сказала вам, она не хочет быть здесь, — прошептала Наташа другим женщинам.
Каждая из них была на месте Уинтер, когда приходило время принять решение стать членом «Последних Всадников». Это было не просто и требовалось время, чтобы прийти к решению, которое изменит всю твою жизнь.
— Ну, она не должна принимать решение сегодня. Давайте займемся делом, чтобы мы смогли вернуться в клуб до собрания, — сказала Эви.
Женщины разделились на группы. Уинтер с Эви занялись кухней, очистив холодильник и морозилку, затем принялись за шкафы, выбрасывая продукты, у которых истек срок годности. Оставшиеся продукты Уинтер собрала в коробку, чтобы отнести в церковь для пожертвования. Остальные женщины убирали пыль и мыли дом для нее. Когда Наташа закончила пылесосить, женщины сложили коробки с едой и дополнительный чемодан одежды, который она собрала, в машину Уинтер.
Посмотрев на окно машины, об которое Джейк разбил ее лицо, она остановилась на секунду.
— Ты в порядке? — спросила Эви.
— Да.
Она, действительно, была в порядке. Ощутив женский дух товарищества, Уинтер почувствовала себя лучше после того, как с ней обошелся Мерфи. Она не заслужила их помощи, особенно после того, как унизила их за тот образ жизни, который они выбрали, тем более, она наконец призналась себе, что не хочет уезжать от них.
— Давайте вернемся обратно. Не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, что я избегаю своего наказания.
Машина Уинтер без проблем завелась, а водительское окно кто-то заклеил пленкой. Она остановилась, когда увидела это, вспоминая боль и страх той ночи. Эви подошла к ней, открывая дверь машины.
— Пойдем, — слова Эви вырвали ее из того кошмара.
Женщины следовали на своей машине за ней. Обе машины въехали на парковку клуба одновременно. Женщины помогли Уинтер с чемоданом, доставив его в ее комнату, в то время как она напряженно ждала в кухне начала собрания.
Блисс поставила перед ней пиво, присаживаясь рядом. Уинтер улыбнулась ей, девушка действительно была красивой. Она была одета в крошечный расстегнутый фиолетовый топ и короткие джинсовые шорты. Всякий раз, когда Уинтер сидела рядом с блондинкой, она чувствовала себя обычной и похожей на мальчика. Блисс источала сексуальные вибрации, которые даже слепой мужчина увидел бы. Она больше не пыталась спрятать свою татуировку, и та выглядела очень мило. Уинтер ненавидела бы ее, если бы они не стали друзьями. Блисс была чертовски хорошей, чтобы ее не любить.
— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — Уинтер сделала комплимент Блисс.
— Спасибо, мне нравится материал этого топа.
«Можно видеть почему», — печально подумала Уинтер. Все мужчины, которые входили на кухню, бросали на нее похотливые взгляды. Уинтер с трудом сглотнула — она не знала, как справится с тем, когда Вайпер увидит ее.
— Да не волнуйся ты так. Меня тоже ожидает наказание сегодня. На этой неделе я опоздала на три смены. Мы не должны позволять нашим забавам влиять на работу, но… — Блисс наклонилась к Уинтер, собираясь что-то сказать, чтобы никто не мог услышать.
— Пытаешься заработать еще одно наказание?
Рейзер сел за стол, прерывая девушку. Не договорив, она закрыла рот. Уинтер смотрела на смущенную женщину, не уверенная в том, что происходит. Очевидно, она не должна была говорить о том, кто помешал ей прийти на работу вовремя, но какое Рейзеру до этого дело? Чувство боли пронзило Уинтер. Если только это не был Вайпер или сам Рейзер, но Уинтер реально не верила, что это был Рейзер.
Он наклонился через стол.
— Не хочу даже знать, о чем ты думаешь, потому что, чтобы это ни было, ты ошибаешься. Я не прикасался к Блисс. И я не позволю тебе расстраивать Бет, так что тебе надо уяснить это в своей голове. — В его глазах было четкое предупреждение.
Уинтер кивнула, получив его сообщение четко и ясно.
— Остынь, Рейзер, — сказал Вайпер за ее спиной. Она даже не видела, как он вошел, слишком напуганная реакцией Рейзера.
Рейзер откинулся на спинку стула.
— Мы друг друга поняли, не так ли, Уинтер?
Она кивнула, игнорируя Вайпера. Если бы у Уинтер действительно было бы опасение, что Рейзер изменяет Бет, даже несмотря на его безбашенность, она бы все равно рассказала подруге. Дело в том, что Уинтер никогда не видела, чтобы он вел себя более чем дружелюбно по отношению к женщинам. Теперь она была обеспокоена тем, что, скорее всего, Вайпер был причиной, по которой Блисс опаздывала на работу. Уинтер начинала злиться. Он был ответственен за наказание не одной, а двух женщин. Если бы он не разозлил Уинтер, она бы не огрызнулась. А теперь Блисс попала в неприятности, очевидно, за то, что позволяла ему изматывать ее ночью.
Блисс и все сидящие за столом могли сказать, что Уинтер была готова выйти из себя, но прежде, чем она смогла открыть рот, ее подняли со стула на руки и вынесли на улицу на холодный задний двор.
— Что ты делаешь? Здесь холодно, — сердито спросила Уинтер.
— Кажется, ты за что-то была готова врезать мне по яйцам, и я подумал, что спасу тебя от еще одного наказания. С этого момента, когда ты хочешь поругаться со мной, делай это конфиденциально, — проинформировал ее Вайпер.
— Я могу сделать это. Здесь достаточно конфиденциально для тебя?
— Да. — Вайпер сложил руки на груди. Он с полной уверенностью мог сказать, что она собиралась врезать ему по яйцам за что-то.
— Думаю, это не честно, что я и Блисс должны понести наказание, когда это твоя вина, что мы обе угодили в неприятности.
— Как, черт побери, я виноват в том, что Блисс угодила в неприятности?
Замешательство Вайпера было очевидным и, честно говоря, Уинтер не знала, как пришла к этому умозаключению, но она переживала о том, что Вайпер занимался сексом с Блисс на прошлой неделе.
— Ну?
— Дай мне минутку, я думаю, — огрызнулась она.
— Я морожу себе яйца, а ты думаешь? — спросил Вайпер, посмотрев на нее взглядом, который явно говорил, что он сомневается в ее интеллекте.
— Возможно, я ошибалась насчет Блисс, — признала она. — Блисс говорила мне о том, что ее ждет наказание за опоздания на работу. Рейзер прервал ее и не дал сказать из-за кого, поэтому, естественно, я предположила…
— Ты предположила, что это я трахал ее всю ночь, из-за чего она опаздывала на работу?
Он смотрел на нее таким взглядом, что она скрестила руки на груди — таким образом Уинтер противостояла разъяренному байкеру.
— С чего бы ему волноваться о том, что она сказала бы мне, с кем была?
— Наверное, потому, что это не твое гребаное дело, — огрызнулся в ответ Вайпер.
Уинтер проглотила свой ответ.
— Блисс опаздывала на протяжении последних двух недель. В чьей киске был мой член на прошлой неделе?
— В моей. — Затем, достаточно набравшись храбрости, она подняла тему, которую избегала всю неделю. — Однако на этой неделе ты не приходил в постель до поздней ночи, и уходил раньше, чем я просыпалась.
— Ты прослушала, что мы должны были отправить большой заказ?
— Нет. — Уинтер опустила руки.
— Ты хочешь знать, трахал ли я другую женщину?
Уинтер опустила голову, прикусив губу.
— Да.
Скользнув рукой в ее волосы, Вайпер потянул ее голову назад, пока Уинтер не посмотрела в его лицо.
— Я не трахал других женщин с той ночи, когда тебя избили до полусмерти.
— Правда? — Уинтер спрятала свой шок.
— Правда. Довольна?
Она верила ему. Уинтер улыбнулась ему улыбкой, которая осветила ее лицо.
— Да, — ответила она.
Вайпер улыбался, глядя, какая она милая. Но это длилось не долго.
— Теперь, о моей ответственности за твое наказание. Это я назвал женщин шлюхами и причинил боль Бет?
Неохотно Уинтер призналась:
— Нет, но ты так сильно меня рассердил, что я вышла из себя.
— Тогда наказание будет гарантировать, что ты больше не откроешь свой рот в следующий раз, когда выйдешь из себя.