Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 1 глава

ISBN 978-5-227-04137-1

Аннотация.

Дженна Маккью, красивая, успешная, богатая женщина, в свои тридцать пять лет все еще одинока. Ни один мужчина до сих пор не заинтересовал ее настолько, чтобы у нее возникло желание связать с ним свою жизнь. Но она давно и упорно мечтает о ребенке. К вопросу, как его получить, Дженна подошла рационально и практично, ведь она деловая женщина. Для ребенка ее мечты нужны здоровые гены. Спенсер Смит, брат ее лучшей подруги, — идеальный вариант. Он кра­сив, талантлив, умен и абсолютно здоров. Дженна набралась храбро­сти и все объяснила ему, подчеркнув, что рассчитывает на искусствен­ное зачатие, и вовсе не предлагает любовных отношений. Но Спенсер наотрез отказался быть донором, но согласился помочь молодой жен­щине естественным путем...

Глава 1

Дженна Маккью уверенно вела свой «ягуар», время от времени бросая взгляд на обложку кни­ги, лежавшей рядом на сиденье. С черно-белой фотографии на нее смотрел автор, Спенсер Смит. «Удивительное лицо», — думала она, пытаясь определить, в чем таится его своеобразная при­влекательность. Быть может, в шраме, подчерки­вающем упрямую линию подбородка, и вскло­коченных ветром темных волосах, делающих его похожим на бывалого моряка или даже пирата...

Нет, скорее всего, во взгляде синих, со сталь­ным отливом глаз, излучающих силу и отвагу. Пор­трет был черно-белым, но Дженне Маккью при­ходилось заглядывать в эти незабываемые глаза.

Ей показалось, что они смотрят прямо ей в душу, и она перевернула книгу. Первую сторон­ку обложки наискось пересекало название — «Зе­леное золото». В книге рассказывалась подлин­ная история добычи изумрудов в копях Южной Африки. Спенсер Смит, чудом уцелевший во время этого путешествия, написал о нем очеред­ную книгу. Предыдущие были посвящены описа­нию поисков сокровищ в египетских пирамидах, в перуанских Андах, в пещерах пиратов на остро­вах Тихого океана. Его книги не причислялись к бестселлерам, поскольку в них отсутствовали необходимые для коммерческого успеха элемен­ты — любовные истории и секс. Это были честно и добротно написанные документальные повести, интересные истинным любителям приключений.

Дженна к ним не принадлежала, но Спенсер Смит был старшим братом ее давней и самой близ­кой подруги. И даже если бы она не читала его книги, все равно покупала бы их только из любви к Кэролайн и всей их семье. Но она их читала, и они ей действительно нравились. Она неизменно появлялась у Смитов после выхода каждой книги, восхищенно расхваливая ее достоинства, так что они шутливо называли ее неофициальным, хотя и несколько пристрастным рецензентом сочинений Спенсера.

Но на этот раз цель ее приезда была иной. Ра­зумеется, ей очень хотелось поделиться своим мне­нием о только что вышедшей в свет книжке «Зе­леное золото», и она ни за что не пропустила бы пятидесятилетнюю годовщину супружеской жизни родителей Кэролайн и Спенсера, и все-таки ее пла­ны на этот вечер не ограничивались роскошным угощением и танцами.

Ей непременно нужно было поговорить со Спенсером по очень серьезному вопросу. Предло­жить ему... Точнее, просить его согласия на очень интимное и крайне необычное дело.

Готовя подругу к худшему исходу, Кэролайн предупреждала, что ее идея может вызвать у Спен­сера недоверие, насмешку и даже возмущение. И все-таки она всецело ее поддерживала. Дженна с самого начала чувствовала, что нашла единст­венно правильное решение, способное удовлетво­рить не только ее желания и мечты. Оставалось совсем немного — убедить в этом Спенсера.

Свернув на дорожку, которая вела к особняку Смитов в Ньюпорте, она остановилась в конце длинной очереди автомобилей, выбралась из сво­ей машины и направилась к дому. К ее огорче­нию, светло-желтые туфли на высоком каблуке сразу запылились и потускнели, а они так под­ходили к тщательно продуманному наряду: на ней было короткое шелковое платье с маленьким жа­кетом, распущенные волосы крупными локонами падали на плечи, все вместе придавало ей не­сколько необычный для нее женственный вид. Дженна, как и подобало президенту крупной ком­пании, всегда одевалась более строго и укладыва­ла волосы в тяжелый узел. Но сегодня она чувст­вовала себя прежде всего женщиной и хотела это подчеркнуть.

Ее желание выглядеть именно так было связа­но с планами на будущее, зависящими сейчас от Спенсера. При мысли о предстоящем разговоре у нее снова тревожно забилось сердце.

У дома уже собралось множество гостей. Джен­на радостно поздоровалась со своими старыми знакомыми, а они в свою очередь представили ее людям, которые не знали ее лично, зато были на­слышаны о компании «Маккью», весьма уважае­мой среди торговых фирм Новой Англии. При­надлежавшая Маккью сеть крупных универсамов, занимающая нишу между «Бергдорф Гудмен» и «Джордан Марш» и успешно пережившая тяжелые времена, предлагала жителям штата широчайший ассортимент промышленных товаров. Дженна, единственная из оставшихся в живых членов се­мьи Маккью, в свои тридцать пять лет была знаю­щим и опытным президентом компании и дирек­тором ее правления. Подобно деду и отцу, она заботилась о том, чтобы ее магазины шли в ногу со временем, благодаря чему компания процвета­ла, в то время как другие страдали от экономиче­ского кризиса. У нее была способность предвидеть проблемы и решать их до того, как они начинали угрожать делу.

С таких же позиций она подходила к своей личной жизни, для чего ей и понадобился этот разговор со Спенсером.

Она не встретила его ни в холле, ни в гости­ной, через которые прошла, направляясь к патио, где Джой и Эбби Смит принимали поздравления гостей. Дженна тепло обняла стариков и немного поговорила с ними, после чего уступила место другим гостям. Она только что взяла бокал вина с подноса, когда рядом с ней оказалась Кэролайн.

— Ты потрясающе выглядишь! — воскликнула Кэролайн и, окинув ее подозрительным взглядом, поинтересовалась: — Я не могла видеть это платье в магазине?

Дженна осторожно оглянулась, чтобы убедить­ся, что их не слышат. В ее профессии были не­которые преимущества, но она не собиралась их рекламировать. Понизив голос, она призналась:

— Мы заказали несколько таких платьев во время показа мод в Париже, но потом решили, что они слишком дороги, чтобы закупать боль­шую партию. Я взяла себе одно из них. Тебе нра­вится?

— Конечно, правда, я не знаю, чему больше завидую — твоему наряду или фигуре. Ты такая тоненькая и стройная. Господи, если бы я могла носить шестой размер!

— Господи, если бы у меня было трое детей! — выразительно подмигнув ей, засмеялась Джен­на. — Кстати, где они?

— Где-то здесь. Я велела Энни следить за Уэсом, а ему — за Натаном, вот они и бегают весь день друг за другом. Надеюсь, они не будут подходить к бассейну.

— У тебя замечательные ребята, — отозвалась Дженна, внимательно оглядывая оживленную и шумную толпу нарядно одетых людей.

— Его еще нет, — предупредительно сообщила Кэролайн. — Он недавно звонил и сказал, что по­пал в грозу над Нью-Йорком, поэтому ему нужно возвратиться в Питсбург на заправку. Обещал при­лететь прямо в Ньюпорт. Надеюсь, это не означает, что он приземлится у нас на пляже.

— Ну, едва ли.

Кэролайн усмехнулась, считая, что ее брат спо­собен и не на такие штучки, и, поразмыслив, Дженна не стала спорить. Для любого другого по­садка на южный каменистый берег Род-Айленда была бы равносильна самоубийству. Спенсер же известен своей страстью ко всяким рискованным затеям, которые неизменно заканчивались благо­получно. Так что можно было не сомневаться, что он сумеет посадить свой маленький самолет «сессна» на узкую полоску песка, добраться до приста­ни и вылезти из кабины целым и невредимым.

Спенсер был сильным, талантливым, любозна­тельным и отчаянно смелым. Завистники осуж­дали его стремление к риску. Но Дженна, читав­шая его книги, знала, что, какими бы опасными и безнадежными ни казались его эскапады, Спен­сер никогда ничего не предпринимал, не взвесив предварительно все шансы и не убедившись, что они складываются в его пользу. В этом отно­шении ему помогали острый ум и проницатель­ность.

Ум, профессионализм, любознательность, от­вага и сила — Дженна восхищалась этими замечательными качествами и мечтала, чтобы ее ребенок обладал ими.

— Он скоро будет, — заверила подругу Кэро­лайн.

— Но успею ли я с ним поговорить, или он, как всегда, промелькнет и исчезнет, как метеор? Мне нужно все обсудить с ним с глазу на глаз, подальше от этой толпы.

— Он обещал мне остаться на выходные.

— Он и раньше обещал, а сам сбегал. Ему не сидится на одном месте.

— Это только с родственниками. А посади его на берегу Лох-Несса, и он будет неделями сидеть как истукан и ждать, когда появится чудовище. А в Ньюпорте он всегда нервничает. Это из-за нас. Ему кажется, что мы только и думаем о том, как бы привязать его к юбке. — Кэролайн засмея­лась. — Как будто это в наших силах!.. Господи, что там еще такое?

— Кажется, это Натан. — Дженна увидела трех­летнего мальчика, быстро пробирающегося сквозь толпу гостей.

— И похоже, он тащит свадебный торт! Ну, сейчас я ему задам! — И Кэролайн решительно устремилась за малышом.

Дженна с невольной завистью проводила под­ругу любящим взглядом. Затем подумала, что до появления Спенсера вполне можно расслабиться.

Следующие несколько часов она так и делала. Общительная по натуре, она с удовольствием поболтала с друзьями Смитов, со многими из ко­торых у нее давно уже сложились близкие отно­шения. Как и Кэролайн, она выросла в богатой семье. Ее родители ни в чем себе не отказывали: колесили по всему свету, обедали в дорогих ресто­ранах и позволяли себе многое другое, не забывая, впрочем, и о благотворительности. На их средства содержалась больница, названная в их честь. Но больше всего они любили шумное и веселое об­щество. Сколько помнила себя Дженна, они либо сами устраивали приемы, либо веселились на приемах своих друзей и знакомых. Хотя самой Дженне не слишком нравились многолюдные сбо­рища, за годы юности она поневоле освоила ис­кусство непринужденного светского общения, что очень пригодилось ей впоследствии. Это оказа­лось довольно просто: достаточно было приветливо улыбнуться, поддержать интересный для собесед­ника разговор, стараясь, однако, не переводить его в серьезную беседу, после чего уделить вни­мание другим гостям. Не придавая значения кур­сирующим в свете слухам и сплетням, она выслу­шивала их вполуха и тут же забывала, ревниво оберегая свой душевный покой от их развращаю­щего влияния.

Итак, она отведала угощения, сначала подан­ные на серебряных подносах, а затем за роскошно накрытым столом, обмениваясь с соседями шут­ками и смехом. Когда муж Кэролайн, делегат шта­та и прекрасный оратор, провозгласил здравиц в честь виновников торжества, Дженна невольно подумала, что это следовало бы сделать Спенсеру. Но он не стал бы предлагать этот тост, даже если бы уже сидел за столом. Опытный путешествен­ник с очень привлекательной внешностью, он не был публичным человеком и избегал шумихи во­круг себя. Тогда как любой другой на его месте охотно брал бы в свои поездки кинооператоров, Спенсер даже слышать об этом не желал, предпо­читая удовлетворять свою страсть к приключе­ниям в одиночестве. Если в результате очередно­го путешествия появится книга — хорошо. Если на основе книги можно снять фильм — тоже не­плохо. Он не возражал выступить в роли техниче­ского консультанта, но от дальнейшего общения отстранялся.

Поздравления и пожелания следовали так ча­сто, что гости даже перестали садиться в переры­ве между тостами. И когда в один из таких момен­тов где-то сбоку возник Спенсер, Дженна сразу его увидела. И не только потому, что ростом он был на голову выше окружающих, а потому, что его появление никогда не оставалось незамечен­ным. Редко встретишь такого рослого и статного человека, чья суровая красота обладала бы столь неотразимым обаянием. В нем чувствовалась лич­ность независимая и сильная, свободолюбивая и гордая.

Дженна не видела Спенсера уже шесть лет, но даже на расстоянии ощутила исходящую от него физическую и нравственную мощь и засомнева­лась, посмеет ли обратиться к нему со своей просьбой. Он был таким необыкновенным, таким ошеломляюще интересным... А у нее с мужчинами личные отношения, в отличие от деловых, как-то не складывались.

«Но это тоже дело, и очень серьезное, — на­помнила она себе, — не психуй и держи себя в руках». Спенсер оценил ситуацию и отошел в сто­рону, явно дожидаясь окончания торжественной части. Когда гости с шумом стали усаживаться на свои места, он незаметно, как ему казалось, занял свое место за родительским столом.

Но его, разумеется, увидели, и, хотя никто не решался поздравить его с успехом новой книги, самые близкие друзья семьи подошли с бокалом вина поздороваться. Остальные мудро предпочи­тали держаться от него на расстоянии. Спенсер не выносил фамильярности и одним только взглядом умел поставить на место нахала или подхалима.

Дженна тоже не приближалась к нему, но не из страха. У нее не было причин бояться его, ведь она была подругой Кэролайн. Спенсер относился к ней с такой же добротой и даже нежностью, как и к своей сестре. Это с родителями у него были напряженные отношения, а к младшей сестренке он испытывал особую привязанность и любовь. Он не забывал позвонить или прийти на ее день рождения, прислать подарки ее детишкам. Джен­на очень уважала в нем эту мало кому известную черту, видя в ней ключ к его характеру. И очень на нее рассчитывала.

Нет, не страх удерживал Дженну, а стремление выбрать как можно более подходящий момент для своей слишком необычной просьбы. Ей хотелось увеличить свои шансы на успех. Во всяком случае, так она себе говорила. И еще долго после того, как зазвучала музыка и люди вышли из-за стола танцевать, она старалась держаться в группе го­стей поодаль от Спенсера. Затем, убедившись, что Спенсер вышел на веранду в окружении своих по­клонников, она немного пообщалась с детишками Кэролайн. Затем давний приятель уговорил ее станцевать с ним чарльстон, но сразу после окон­чания танца она поспешила скрыться в толпе. Когда подали кофе и на лужайку выкатили на тележке многоярусный свадебный торт, с которо­го кто-то из проказливых малышей похитил не­сколько кремовых розочек, она подошла сзади к гостям, окружившим тележку.

Удобный момент настанет, когда гости разъ­едутся, в доме станет тихо и Спенсер успокоится. А к спокойному Спенсеру ей будет легче подойти. Тогда он более благожелательно рассмотрит ее предложение. И может быть, согласится...

Но вдруг в самый разгар веселья кто-то власт­но взял ее за руку. Она даже не успела оглянуться, когда Спенсер обратился своим рокочущим бари­тоном к человеку, с которым она разговаривала:

— Вы извините Дженну? Мне нужна ее помощь.

Не ожидая ответа и разрешения, он бесцере­монно вывел Дженну из круга и потянул за со­бой.

— В чем дело, Спенсер?

Он не отвечал, выбираясь с ней из тесной толпы.

Заметив, что он едва сдерживается, Дженна сочла за лучшее послушно следовать за ним, зная, что позже он сам все объяснит.

Действительно, как только они выбрались из толпы на лужайке, он попросил:

— Погуляй со мной. Мне нужен воздух, воздух и простор!

Она была рада оказать ему помощь. Время от времени ей приходилось бежать, чтобы не отста­вать от Спенсера, который шагал размашисто и быстро. Но когда они дошли до калитки, за ко­торой начиналась лестница к берегу, он уже шел тише и спокойнее.

— Ты сможешь идти по песку? — взглянув на ее туфли, спросил он.

Опершись на его руку, она сбросила туфли на каблуках. Не успела она возразить, как он засунул их в карманы своего блейзера, затем стащил с себя галстук и небрежно запихнул его в один из карманов.

— Ты это нарочно, потому что знаешь, что мне это не понравится, — поддразнила она его, при­держивая рукой взметнувшиеся от ветра волосы.

— Ты — подруга Кэролайн, так что простишь мне это.

Снова взяв ее за руку, он спустился с ней по лестнице и повел по узкому дощатому настилу, уложенному здесь из-за острых камней, к даль­нему концу пристани. Там он остановился. Сняв туфли — Дженну не удивило, что он без носков, — он потянул ее за руку, приглашая сесть рядом.

Она с сомнением посмотрела на выщерблен­ные доски, опасаясь испортить платье, но потом махнула рукой и смело уселась. Что такое платье, когда на кону стоит ее будущее!

Он почему-то так и не выпустил ее руки, но она не возражала.

Был час отлива. Ноги их висели в добрых вось­ми футах над водой, которая с тихим шорохом плескалась о берег. Издали доносилось приглу­шенное позвякивание колокола на бакене. Звуки были мягкими, умиротворяющими, в отличие от напряженно смотревшего вдаль Спенсера.

— Все это так меня бесит! — наконец прогово­рил он.

— Ты о приеме?

— Слишком много народу и шума.

— Но ваши родители любят принимать гостей.

— И это оправдывает их расточительство?

Дженна только вздохнула, не желая с ним спо­рить.

— По-твоему, оправдывает? — настойчиво спро­сил он.

— Мне больше по душе скромность и умерен­ность, — спокойно ответила она. — Но то, что нравится мне, не обязательно должно нравиться дру­гим. Им захотелось пышно отметить годовщину своего брака, так ведь они вправе сами распо­ряжаться своими средствами. Если они не вмеши­ваются в мою жизнь, почему я должна вмешивать­ся в их?

Спенсер положил ее руку себе на бедро и стал рассматривать ее пальцы, которые казались осо­бенно бледными и тонкими в его крупных загоре­лых руках.

— Я не сбегу, — тихо сказала она.

Он серьезно посмотрел на нее:

— Я в этом не уверен. Ты весь день старатель­но меня избегала.

— Весь день? — Она убрала с лица разметав­шиеся от ветра пряди волос. — Да ты только не­давно приехал!

— И хорошо! — Он расстегнул еще одну пуго­вицу на рубашке, жадно втянул в себя острый со­леный запах моря и шумно выдохнул его — как подумалось Дженне, вместе с ним и свое напря­жение и скованность. Даже голос его стал более спокойным и мягким. — Когда я оказываюсь на­едине с родителями, мне и то не по себе. Что уж говорить о целой толпе их друзей!

— И это говорит человек, которого однажды едва не зажарили на костре дикари-людоеды!

— Я вижу, ты слишком много читаешь, — про­ворчал он.

— Потому что мне нравятся твои книги.

— Оказывается, они нравятся даже Голливуду. «Зеленое золото» выбрали для очередного сериала в стиле Индианы Джонса.

— Замечательно!

— Я в этом не уверен. От съемки фильма мо­жет пострадать правдивость моей повести. Охота за сокровищами — дело серьезное.

— Да, это видно из твоих книг, — подтвердила Дженна.

Он подозрительно взглянул на нее.

— Я говорю правду.

— Гм... — Он не отводил от нее взгляд. — Кэ­ролайн сказала, ты хочешь со мной поговорить?

У Дженны упало сердце. Она предпочитала сама выбрать момент для разговора. А сейчас Спенсер так и кипел от тихого бешенства из-за этого прие­ма. Ей хотелось застать его в момент, когда он бу­дет совершенно спокоен.

— Это может подождать, — небрежно сказала она.

— А Кэролайн сказала, что это очень важно, даже подчеркнула это.

— Напрасно она это сказала.

— А что, на самом деле разговор не очень важ­ный?

— Нет, важный, но не срочный. Так что мы вполне можем вернуться к гостям.

— Я не хочу.

— Но это пятидесятилетие свадьбы твоих ро­дителей! Такое торжественное событие!

— Верно, я пригласил их отметить во Флориде, на островах Ки, но они отказались.

— Потому что они хотели, чтобы на их празд­ник приехали все, кто сможет. — Но потом ей стало любопытно. — А что ты делаешь на этих островах?

Глядя, как ветер треплет ему волосы и ворот­ник распахнутой рубашки, она легко представила его пиратом.

— Дожидаюсь, пока суд вынесет решение, есть ли у меня право на исследование территории, где в восемнадцатом веке затонул испанский галеон.

— Ты нашел старинный галеон?!

— Да. Один из моих ныряльщиков, тот, кото­рый обнаружил затонувший корабль, сбежал, со­брал свою команду и заявил, что право на обсле­дование принадлежит ему. До окончания суда ни он, ни я не можем приступить к поискам, а суд затягивает рассмотрение дела. Через полтора ме­сяца начнется сезон ураганов, и тогда спуск на дно будет невозможным. Придется ждать до позд­ней осени.

— А на корабле есть золото? — спросила она, придерживая волосы свободной рукой.

— Да, если это тот самый корабль, о котором я думаю, и если мои исследования верны. Поми­мо золота, на нем должно быть огромное количе­ство старинных вещей.

— И они хорошо сохранились? — Ее завора­живала мысль, что спустя сотни лет со дна океана можно извлечь множество интереснейших пред­метов, свидетелей прежних эпох. В этом было что-то мирное, успокаивающее, несмотря на со­знание, что корабль затонул в результате круше­ния.

— Кое-что наверняка могло сохраниться. А ос­тальное можно реставрировать.

— И об этом ты напишешь свою следующую книгу?

— Если суд примет решение в мою пользу. Если нет, то это приключение пройдет без меня.

— Но ты, как всегда, найдешь что-нибудь дру­гое. Как это тебе удается?

— У меня множество друзей по всему свету, они и подсказывают мне, где и что искать.

— Понятно, что-то вроде интернет-сообщества, — улыбнулась она.

— Угу. — Он прижал ее руку к своему бедру. — Так о чем ты хотела спросить?

— Потом. — Она попыталась выдернуть свою руку, но он не отпускал ее.

— А потом я могу уехать.

— О, Спенсер! Ты же сказал Кэролайн, что останешься до завтрашнего вечера.

— Я обещал это до приезда.

— Но ты провел здесь не больше двух часов.

— И уже задыхаюсь!

— О боже! — Как она может обсуждать с ним такой щепетильный вопрос, когда он в таком со­стоянии.

— Советую воспользоваться случаем, пока я здесь.

— Может, лучше, когда вечер закончится? Тог­да будет спокойнее.

Он огляделся.

— Здесь и так спокойно.

Она опустила свободную руку, и ветер сразу на­кинулся на ее волосы, бросив спутанную массу ей на лицо и закрыв от его пристального взгляда. Спенсер заправил волосы ей за уши и связал какой-то ленточкой, подозрительно похожей на его гал­стук. Лишившись этой завесы, она увидела перед собой его синие глаза, прямо смотревшие на нее.

— Ну, говори же. — Он снова взял ее руку. — Я жду.

У Дженны сильно забилось сердце. Момент не­подходящий. Обстановка неподходящая. Он по­думает, что она сошла с ума, и откажется.

Он словно гипнотизировал ее своим взглядом.

— Ну, Дженна, признавайся, — подбодрил он. — Что тебе нужно?

— Ребенка! — выкрикнула она. — Мне нужен ребенок!

Глава 2

Дженна не думала вот так выпалить свою за­таенную мечту, но слово не воробей... Теперь ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы Спен­сер заметил ее робость.

Она гордо выпрямилась и уверенно повто­рила:

— Да, мне нужен ребенок. Я уже давно о нем мечтаю, а теперь вдруг осознала, что мне уже трид­цать пять и время мое уходит. Проблема в том, что у меня нет мужа... Только я не хочу выходить за­муж, — поспешила она добавить, чтобы Спенсер не подумал, что она имеет его в виду. — Я сама вы­брала себе одинокую жизнь. И никогда не мечтала выйти замуж только для того, чтобы иметь ребенка. Это было бы настоящей катастрофой.

Она никогда не видела Спенсера таким расте­рянным. В другое время она рассмеялась бы его виду, но сейчас убрала с его колена свою руку, откашлялась и продолжала:

— Я долго об этом думала, продумала все аспекты, перебрала все варианты...

Спенсер прервал ее:

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе найти ребен­ка для усыновления? Я знаю, что можно усыновить иностранного ребенка, но, Дженна, я никогда вплотную этим не интересовался! Я действительно почти все время живу за границей, но в тех местах, где я бываю, не так много детей.

— Это не то, что мне нужно.

— А что же тогда?

Она так часто репетировала свою речь, что выучила ее наизусть. Правда, Спенсер немного помешал ей, но ничего, она сумеет все ему вы­ложить.

— Приемный ребенок — это замечательный выход для тех, кто не может иметь своих детей. Но я могу родить ребенка. Я абсолютно здорова, мой доктор сказал, что у меня не будет проблем с зачатием.

— И предложил тебе свою помощь?

— Да, — сказала она, но, когда Спенсер на­смешливо усмехнулся, уточнила: — Не в том смысле. Он предложил мне свою помощь в искус­ственном зачатии, что в данном случае является отличным решением.

— Искусственное зачатие?!

— Понимаешь, это когда...

— Я знаю, что это такое. Только поверить не могу, что ты решила прибегнуть к этому способу. Вообще не представлял, что у тебя с этим могут быть какие-то сложности. По-моему, тебе стоит только пальцем поманить, а там останется только выбирать себе мужа.

— Да, пожалуй! — Она гордо вскинула го­лову.

— Так в чем дело?

— Я уже сказала. Выйти замуж только для того, чтобы родить ребенка, мне представляется глупым и абсурдным. Я вышла бы замуж по любви, но так как любовь мне не встретилась...

— Разве у тебя нет поклонников?

— Есть, и даже не один.

— Но никто из них не подходит тебе настоль­ко, чтобы завести с ним речь о ребенке, так?

— Точнее, ни один из них не соответствует требованиям, которые я предъявляю к отцу своего ребенка.

— То есть тебе нужно, чтобы у него были не­заурядные гены?

— Незаурядные? — Она отвела взгляд. — Да, пожалуй. Каждая женщина хочет, чтобы отец ее ребенка был человеком незаурядным, красивым, здоровым, высоким, сильным и...

— Я тебя понял, — сухо прервал ее Спенсер.

Дженна взяла себя в руки. Предпочитая смо­треть на море, а не в пытливые глаза Спенсера, она сказала:

— Для своего ребенка я хочу самого блестяще­го мужчину. В наше время у детей множество про­блем и без того, чтобы иметь дело с врожденными дефектами и пороками. Я думаю о том, чтобы вос­пользоваться банком спермы.

— Понятно.

Дженна продолжала смотреть в сторону.

— Теоретически я могу найти донора, у кото­рого будут все или большинство тех качеств, ко­торые необходимы моему ребенку.

— Подумать только — банк спермы! — насмеш­ливо протянул Спенсер и покачал головой.

— Я понимаю, тебе эта мысль кажется чудо­вищной. Кэролайн так и сказала, но ведь сейчас это широко практикуется. Огромное количество женщин моего возраста хотят родить, но по той или иной причине не имеют отца для ребенка. От­части банк спермы и создавался для того, чтобы помочь таким женщинам. А поскольку число их все время растет, искусственное зачатие стало сейчас самой настоящей наукой.

Казалось, он едва сдерживает смех.

— Это замечательно, что существует наука ис­кусственного зачатия и даже банк спермы. Только я никак не могу понять, тебе-то это зачем? А тем более почему ты все еще не замужем? Ты женщи­на интересная, умная и состоятельная.

— Вот именно, а это значит, что мужчины мо­гут жениться на мне только ради моего состоя­ния. У меня были мужчины, которые уверяли, что любят меня, а на самом деле они любили мои деньги.

— Но не все же! Почему ты не допускаешь, что кто-то говорил тебе правду? Дженна, ты же заме­чательный человек и красивая женщина! Если бы я не был все время в разъездах, я и сам мог бы в тебя влюбиться.

Она так же шутливо ответила:

— Но ты редко бываешь дома и как раз поэто­му мне подходишь.

Его лицо сразу стало замкнутым. Некоторое время только и слышался плеск воды, звон коло­кола и крики чаек. Потом он сказал:

— Ты меня не поняла.

Огорченная тем, что выпустила нить разговора, Дженна возразила:

— Это потому, что ты меня все время преры­ваешь. Дай мне все подробно объяснить, хорошо, Спенсер?

— Хорошо. — Он сел прямо. — Я тебя слушаю.

Дженна сразу смутилась, почувствовала себя глупой и самонадеянной девчонкой. Она была уверена, что Спенсер не сделает того, что она от него хочет. У него своя жизнь. Если бы он хотел стать отцом, он нашел бы, как это сделать. Он та­кой находчивый и изобретательный.

Находчивость — еще одна черта, которой она восхищалась и которую хотела бы для своего ре­бенка.

Вдохновленная этой мыслью, она продолжала:

— Меня абсолютно устраивает идея искусст­венного зачатия. Некоторые женщины делают это самостоятельно и...

— Каким образом?

— При помощи спринцовки. Я могу продол­жать?

— Пожалуйста.

— Но я решила обратиться за помощью к док­тору, потому что тогда шансы на успех увеличи­ваются. Проблема в том, что мне не хотелось бы обращаться к банку спермы. Я не доверяю доно­рам. Меня волнует, что донор может оказаться не подходящим для меня. Ведь он может предо­ставить о себе ложные сведения, у него может не оказаться тех качеств, о которых он сообщил.

— А тебе, конечно, подавай Эйнштейна!

— Спенсер, ну пожалуйста!

— Извини, больше не буду.

— Я хочу получить самого надежного донора, но некоторые вещи просто невозможно узнать по сперме. Доктора могут определить, что в ней отсутствуют болезни, передающиеся половым пу­тем, но как узнать, не заразился ли донор в пери­од между исследованием и сдачей спермы? Наука может установить состояние здоровья и генетиче­ские нарушения, но не в состоянии определить характер человека. Она не может сказать, какими были отец, мать, дед и бабка донора, его сестры и братья. Кроме того, обычно сперма какое-то вре­мя хранится в банке в замороженном состоянии и в процессе заморозки частично теряет свою про­дуктивность. Поэтому предпочтительнее свежая сперма.