Глава двадцать третья
— Это действительно необходимо? — спросил Джефферсон Джерихо, когда Дейв МакКейн защелкнул на его запястьях черные наручники, сцепив ему руки за спиной. Дейв не ответил. Он толкнул Джефферсона вверх по ступенькам в автобус и пожелал, чтобы этот ублюдок умолк, сломав себе клюв.
Ханна Граймс сидела за рулем и ждала. Она решила, что эта поездка может стать последним опытом вождения в ее жизни, но она готова была костьми лечь, но довезти этот автобус до штата Юта, так или иначе, в ее социальном календаре не было запланировано ничего важного. А Дейв убедил ее, что это действительно важная поездка. Поэтому Ханна была здесь — к счастью или к несчастью. Она подумала, что Дейв на ее месте сорвался бы в первую же трещину.
Слабый свет дождливого рассвета начал расползаться по линии горизонта. На борту уже находились Джей Ди и Оливия. Теперь они ждали только Итана и Никки. Майор Флемминг вернул им оружие, консервы и кувшины с водой и сказал, что ему жаль, но это все, что он может сделать. Он даже думал все же направить с ними небольшой эскорт солдат в броневике, но каждый военный был на счету, и лишиться хоть малой части солдат значило подвернуть выживших опасности. Этого майор сделать не мог. Он решил заполнить бак автобуса из собственного источника на территории торгового центра. Он также нашел чуть более длинный шланг, чтобы была возможность подкачать топливо в дороге, а также отремонтировал фару с помощью лампочки с одного из своих грузовиков.
Рабочая группа трудилась всю ночь под ярким светом дуговых ламп, питавшихся от генератора. Они заменили разбитое лобовое стекло куском металла с прямоугольной стеклянной вставкой, через которую водитель мог видеть дорогу. С тем окном, что разбил Серый ребенок, ничего сделать было нельзя, кроме замены пластиком. В других окнах зияли пулевые отверстия от выстрелов, которые тщетно пытались отгонять Серых людей. Основной работой было строительство и варка ковшеобразной клетки, которую прикрепили к передней части автобуса и увенчали ее железными шипами. Все эти металлические новшества сделали автобус более тяжелым, поэтому топлива в дороге должно было расходоваться больше. Майор сказал Дейву, что это было неизбежно, потому что эти усовершенствования помогут им продержаться ночью против Серых людей без прихода кавалерии, которая точно не явится в скалистые горы на I-70. Он сказал, что если бы у них было достаточно времени и боеприпасов, то он бы разместил пулемет наверху, но, опять же, все М240 на сторожевых башнях и боеприпасы требовались, чтобы охранять людей в торговом центре. Щетка стеклоочистителя была закреплена, чтобы держать вставку на стекле. Последнее, что мог сделать майор для этого самоубийственного отряда, это очистить салон автобуса от пятен крови и маслянистых жидкостей, что заменяла кровь Серым людям.
|
|
— Извините, но освежителей воздуха у нас нет, — сказал Флемминг. — Но, может, воздух чуть улучшит ситуацию, когда вы отправитесь в дорогу.
Единственное, о чем майор не сказал, так это о том, что каждый солдат написал свое имя на бортах автобуса черной или красной краской. И, возможно, не каждый солдат понимал важность этого путешествия, но Флемминг и капитан Уолш сделали это первыми, и остальные последовали их примеру. Именно от майора Дейв получил наручники, чтобы сковать запястья Джефферсону Джерихо. Еще он получил пару ножниц.
|
|
— Сядь там, — указал Дейв, подталкивая проповедника на место с левой стороны автобуса на несколько рядов позади Ханны. Оливия и Джей Ди заняли места с правой стороны, Дейв же сел за Джефферсоном Джерихо, чтобы в случае чего огреть его по затылку. Ну, или в случае слишком сильного собственного желания это сделать. Его «Узи» отлично чувствовал себя в своей кобуре, а на поясе пристроился револьвер «Магнум», который уже спас однажды его и Оливию в библиотеке средней школы. Он решил, что, конечно, это оружие не остановит Сайферов и Горгонов, но они сумеют справиться с чем-то другим и... если он действительно захочет, говоря по правде, оно сможет спасти своего носителя от захвата инопланетянами, если их будет слишком много, и Итан с ними не справится. Дейв намеревался спасти Итана, Оливию... и остальных, чтобы позволить им добраться до места.
Он потянулся вперед и ударил Джефферсона по затылку.
— Ну-ка заткнись!
— Ох, Боже! Я разве что-то сказал?
— Нет, ты громко думаешь. Так что заткнись!
Оливии вернули ее автомат калибра 45 с двумя запасными коробками патронов — их подарил ей Джоэль Шустер, с которым у них совпадали марки и модели оружия. Джон Дуглас получил «Беретту М9». Оружие ему не принадлежало, поскольку свой пистолет он потерял еще в Пантер-Ридж, но капитан Уолш решила не оставлять его без средства самозащиты и в дополнение выделила четыре дополнительных обоймы. Солдаты оставили здесь пару «конфискованных» винтовок и коробок с патронами. Дейв подумал, что пулемет на крыше был бы неплох, но они должны был довольствоваться тем, что имели. В задней части салона хранились пластмассовые контейнеры, ручной насос и двенадцатифутовый шланг для перекачивания топлива, а также прибор, который Дейв использовал для взлома подземного дизельного резервуара.
|
|
Через несколько минут на парковке торгового центра появился Итан, затем показались Никки и майор Флемминг. Майор нес небольшой оливково-зеленый мешок на шнурках.
— Ладно, — сказал Флемминг, когда Итан и Никки заняли свои места позади Оливии и Джей Ди. — Удачи тебе, — его взгляд остановился на мальчике, который до сих пор пугал его, но уверенность в его глазах подсказывала, что он поступает правильно. — Надеюсь, ты найдешь то, что тебе нужно найти, — майор передал сумку Дейву. — Здесь четыре осколочные гранаты, модель М67. Просто потяните кольцо и бросьте. Как в кино. Можете отбрасывать из метров на сорок, но сами при этом обязательно будьте в укрытии, потому что осколки могут разлетаться метров на двести. Не взрывайте никого, кроме врага.
На последней реплике на его лице показалась печальная усмешка.
— Спасибо, — кивнул Дейв.
— Мы очень ценим вашу помощь, — сказала Оливия. — Особенно ту работу, что вы проделали с автобусом. И мы очень благодарны за топливо.
— Мы сделали то, что могли. Итан, береги этих людей. И себя.
— Я сберегу, сэр, — ответил мальчик. Он чувствовал присутствие Сайферов, он почувствовал их задолго до завтрака, который состоял из хлеба, консервированной свинины и бобов, но он знал, что это присутствие станет еще более явным, как только автобус выедет на дорогу на запад. И их ожидала не прямая атака, нет. Их ждало что-то другое...
— Ну да... — вздохнул майор. — Что ж, пожелайте удачи и нам. Мы собираемся держаться здесь, пока не появятся альтернативы, — он быстро отсалютовал им. — Пока, ребята! — сказал он, и, когда он вышел из автобуса, Ханна закрыла дверь и завела двигатель. Тот засвистел и загрохотал. Ханна усмехнулась, потому что поведение двигателя напомнило ей ее собственное поведение, когда она просыпалась в 4 утра. Но, как и Ханна Граймс, этот двигатель был готов пуститься в дорогу.
Металлические входные ворота в торговый центр были подняты наверх на своих цепях, а желтый школьный автобус с именами сорока двух солдат, капитана и майора по бокам проехал по дороге мимо полосы препятствий для Серых людей, над трупами которых продолжали кружить стервятники. Солнце протянуло свои алые лучи сквозь дыры в зловещих темных облаках. Сломанные башни Денвера лежали к югу, и в ту же сторону следовала трасса I-70.
Итак, ворота крепости полностью закрылись. Ханна вздохнула.
— Ну, что, детишки? Теперь мы сами по себе.
Итан все еще чувствовал присутствие Сайферов. Это было похоже на покалывание кожи, на тень в голове, и он знал, что это не паранойя: инопланетянин внутри него не страдал паранойей, он чувствовал противника.
— За нами следят, — сказал мальчик. — Устройство слежения Сайферов. На большой высоте.
— Господи! — Джефферсон повернулся, чтобы встретиться взглядом с мальчиком, насколько ему позволяло тело. — Они идут за нами?
— Пока что только следят. Но при этом посылают сигналы, так что... рано или поздно подкрепление окажется здесь.
— Погоди, Сайферы тоже хотят достать тебя?
— Да, — ответил Итан. — Тот, кто ушел из торгового центра, вероятно, связался со своим центральным командным пунктом. Они хотят забрать меня, как и Горгоны, — он слабо улыбнулся мужчине. — Они не знают, кто я, и пытаются понять меня. Но... приятно знать, что они меня боятся.
— Они не глупы, — заметил Джефферсон. — Но... ты ведь и сам не знаешь, кто ты.
— По крайней мере, не полностью. Я думаю, что я... что то, что живет во мне, должно быть... кто-то вроде солдата. Итан приложил руку к груди там, где из-под ушибов проступили символы. — Я думаю, что я... выращиваю свою собственную униформу, и это часть моего предназначения. Я становлюсь сильнее с каждым днем. Может, с каждым часом. Что означает, что когда Сайферы придут за мной, они должны будут отправить своих лучших воинов.
— Что обернется худшим исходом для нас! — Джефферсон начал думать, что лучше уж ему было остаться в торговом центре, получить оружие или два, вжаться спиной в угол, но Итан сказал:
— Мне понадобится то, что вы делали раньше. Я не знаю, как, но у вас будет шанс мне помочь. Помочь всем нам. Вы в это верите?
— Я не знаю, чему верить. Но... зачем было брать с собой девочку? — он посмотрел на Никки. — Какова твоя история?
— Я хочу быть с Итаном. Я доверяю ему. Это все.
— Нет, я имею в виду твой глаз. Что случилось?
— Заткни свой рот, Джерихо! — прорычал Дейв, наклонившись вперед. — Или это сделаю за тебя я. Сколько еще зубов ты хочешь потерять?
— Случилась война, — с достоинством сказала Никки. — Мне повезло, что я осталась жива.
— Да уж, везение, — повторил Джефферсон, горько усмехнувшись. — Да, всем нам действительно повезло, не так ли?
— Мы живы, и у нас есть шанс сделать что-то важное, — сказал Джей Ди. — Я тоже доверяю Итану. Может быть, тебе действительно лучше заткнуться на некоторое время?
— Хорошо. Так я смогу сконцентрироваться на проклятом свете, — сказала Ханна. — Перед нами сплошная череда сгоревших и брошенных машин. Придется чуть замедлиться, чтобы облегчить дорогу. А то обстановка напряженная.
Это был мучительный путь. Пятьдесят или около того автомобилей, внедорожников и грузовиков преграждали федеральную трассу. Некоторые из них сгорели до черных остовов. Кратер шириной тридцать футов на пересечении трассы с Западной 80-й Авеню рассказал красноречивую историю об ущербе, нанесенном оружием Горгонов или Сайферов, что лишь усилило панику и заставило людей бросить свои машины. По обеим сторонам дороги показывались выжженные здания. Некоторые из них попросту превратились в груды разбитых камней. Ханне пришлось несколько раз продираться через тесные заграждения, стирая часть имен на краске автобуса.
— Давай, детка, давай, детка, — Ханна тянула свой 712-й, у нее не было выбора. Нужно было протолкнуть автобус через баррикады, чтобы втолкнуть его в море разбитого стекла и кусков металла. Это случилось не только с ней, но и со всеми остальными в автобусе: все разом поняли, что поездка может быть крайне короткой, если хоть одна шина будет повреждена…
— Держитесь, будет жестко, — сказала Ханна, так как 712-й медленно пытался протиснуться между сгоревшим общественным автобусом и опрокинутым грузовиком из мясного магазина Хормела. Она зацепилась за что-то, и пришлось немного сдать назад, чтобы попробовать снова. Звук скрипящего металла заставил Джефферсона Джерихо наклонить голову вперед и зажмуриться в тщетной попытке сбежать от шума. Никки сжала руку Итана с такой силой, что запросто могла бы сломать кисть полузащитнику «Ягуаров».
— Средняя школа д’Эвелин, — внезапно прошептал он, уловив вспышку воспоминаний. — Прямо здесь, в Денвере. Вот, где я ходил в школу.
— Что? — переспросила Оливия.
— Я помню, — ответил Итан. — Класс естествознания был в средней школе д’Эвелин. Там, на уроке я собирался показать свою анатомическую куклу. — О чем он сейчас бормотал? Он даже толком не знал. — Учителя звали мистер... — имя было так близко, но все еще далеко. — А маму звали... — но этого тоже не было. Однако часть воспоминаний все же вернулась. — Я из Лейквуда, — вздохнул он. — Я жил в... в номере было две восьмерки. Мой дом... — он с силой старался вспомнить, пока продолжался скрежет металла. Ханне, наконец, удалось найти для автобуса путь через преграду. — Вниз по улице был парк. Огромный парк, я помню озеро там. Кажется, он назывался.... Белмар-Парк, — он кивнул, когда название пришло к нему. — Озеро Каунтз. Я его помню. Раньше я ловил рыбу, — он посмотрел на Никки и ощутил некоторое облегчение. — Я очень мало помню, — со слезами сказал он. — Но я хотя бы теперь знаю, откуда я.
Ужасный скрежет металла прекратился. Ханна выдохнула:
— Мы это сделали! Черт, надеюсь, не вся эта дорога такая ужасная. Дейв, я вижу знаки в направлении западного I-70, но там все сильно забито.
— Это было предсказуемо. Просто... сделай, что можешь, ладно?
Хотя Итан изо всех сил пытался вспомнить подробности своей прошлой жизни, его инопланетная часть сохраняла бдительность и сканировала пространство на предмет присутствия врагов. Это было похоже на простой радар, который искал во всех направлениях до появления вспышек присутствия на невидимом экране где-то в разуме. Он мог представить себе следящие устройства Сайферов: ярко-красная треугольная форма размером с половину лобового стекла автобуса, которая медленно вращались на границе атмосферы. А малиновая молния энергии направлялась вниз, прямо на Итана. Одновременно производилось множество вычислений, которые выходили за границы трекера Сайферов. Они уже послали за ним команду, которая в свое время собиралась напасть в том месте, где они почувствуют себя наиболее способными. Пока что мальчик не чувствовал их поблизости. Горгонов тоже не было рядом, но они явно не отказались от попыток захватить его. Хорошо, что они боялись его, это точно, поэтому они не собирались совершать ошибки в опасной близости от его оружия, не имея шансов на успех. Однако они приближались. Это было лишь вопросом времени. И если бы они могли понять, что он пытался сделать... они бы не скрывались так тихо, а попытались бы уничтожить его любыми способами.
— Путь в горку заблокирован, — объявила Ханна спустя некоторое время после того, как ей удалось прорваться через баррикады. — Может быть, в следующий раз будет получше.
— Ты не можешь заставить автобус левитировать, не так ли? — спросил Дейв Итана в шутку. Итан подумал об этом. Мог ли он? Ответ пришел быстро.
— Нет, извините. Я не могу этого сделать. К сожалению, переместить нас силой мысли я тоже не могу. Боюсь, что за транспортировку придется отвечать Ханне.
— Спасибо, космический мальчик, — хмыкнула она.
— Итан, позволишь задать тебе пару вопросов? — спросил Джефферсон. — Если не возражаешь, — последнюю реплику он адресовал Дейву, который пожал плечами, словно бы желая проповеднику очень тщательно следить за языком. — Мы едем на гору, до которой тебе надо добраться, ты это чувствуешь, но не знаешь, почему. Ты когда-то был обычным ребенком, но теперь ты толком не знаешь, что... нахлынуло на тебя, но это не Горгон и не Сайфер. Они боятся тебя, потому что ты... эта штука в тебе... может уничтожить их, а они не могут понять, что это. Я пока нигде не ошибся?
— Нет.
— Хорошо. Ты говоришь, что внутри тебя солдат. Откуда ты это знаешь?
— Я это чувствую. Оно позволяет мне понять, когда я чувствую правильно, а когда нет. Просто... это может быть не совсем солдат в том смысле, в котором вы это понимаете.
— Я понимаю это как жесткого глумливого ублюдка, который обучен сражаться, и может выиграть войну. А что еще такое солдат?
— Есть и другой вид, — сказал Джей Ди, который думал об этом с тех пор, как Итан произнес это слово. — Есть миротворцы. Как солдаты в голубых шлемах ООН. Они тоже должны быть жесткими и должны уметь сражаться, но они сражаются не для того, чтобы победить в войне... если им приходится сражаться, то лишь за то, чтобы остановить конфликт, — он кивнул в сторону Итана. — Если Итан... то есть, если существо, которое поселилось внутри Итана, когда он умер, есть нечто, вроде универсального миротворца, то его можно назвать Галактическим солдатом Организации Объединенных Наций, — Джей Ди пожал плечами. — Думаю, ход моих мыслей верен. Может быть, эта война нарушает баланс вещей в космическом масштабе. Может быть, Горгоны и Сайферы конфликтуют уже сотни... даже тысячи лет, и эта космическая ООН решила, что они зашли достаточно далеко. Итак... почему миротворец выбрал этого юношу вместо взрослого мужчины? Я не знаю, но кто может это знать? Может, так даже лучше. Возможно, в личности Итана были какие-то качества, которые этот солдат хотел использовать. Эй, я обычный землянин, я не знаю ответов на загадки вселенной и не говорю, что не могу ошибаться! Я только высказал свое мнение.
— Боже, это безумие, — простонал Джефферсон. Но он не мог считать, что это полное сумасшествие после всего, через что прошел сам. Мальчик с серебряным глазом смотрел на него. Вероятно, снова прочел его мысли, продравшись через воспоминания обо всех гнилых цветах. — И как оно в тебя проникло? — спросил он. — Как оно сюда попало? На летающей тарелке, что ли? И если оно действительно хочет остановить войну, то почему не пришло с армией? Почему просто не сказало тебе, чего хочет? Почему бы ему просто не обозначить цель? Или нам такое знать не положено?
— Возможно, оно не все знает, — предположила Оливия. Она тоже думала над этим вопросом. Итана словно кормили крупицами информации от чужой разведки. — Возможно, у него есть идея, не знаю. Может быть, оно не хочет слишком перегружать Итана, потому что он все еще ребенок. И разум его ограничен, как и любой человеческий. Вот, почему это был постепенный процесс ассимиляции. Чтобы он не сошел с ума от всей этой информации.
— Оно не хотело, чтобы Итан слетел с катушек, — хмыкнул Дейв. — Понимаю. Я бы слетел.
Итан ничего не сказал. В некотором смысле эти разговоры были интересны ему, но они отвлекали. Слишком большой поток вопросов, слишком быстро. Он сомневался, что у него когда-нибудь будут все ответы. Потому что Оливия была права. Ограниченный человеческий ум не мог полностью понять эту чуждую силу. Не мог понять, как она прибыла сюда, почему выбрала его, и как он становился сильнее. Но еще труднее ему давалось понять, как сила вырывалась из него, чтобы создать землетрясение или разорвать Сайферов и Горгонов на кусочки. Сила просто была в нем, когда он... когда инопланетянин внутри него, потребовал у этой силы проявить себя. Итан отметил, что последнее столкновение с паукообразным оружием Сайферов и их солдатами оставило в его суставах боль и скованность. Он будто становился стариком, такова была плата за содержание такой мощи в человеческой плоти. Он задавался вопросом, сможет ли он использовать и свою левую руку, чтобы имитировать двуствольное оружие. Во всяком случае, ему казалось, что, несмотря на то, что сила пришельца внутри него была невероятно большой, физическая слабость, присущая человеческому телу, была его бременем. Но ведь он умер, а пришелец воскресил его... взял контроль над своей собственной версией анатомической куклы, питал его сердце, качал воздух легкими, восстановил кровяное давление, пищеварение и остальные системы. И ведь когда миссия миротворца на Земле будет закончена, все вернется — возможно — в прежнее состояние, и никакой врач не сможет помочь. Наконец, Итан сказал:
— Я не думаю, что это существо нуждается в армии. Но я думаю, оно нуждается в нас.
— Нуждается в нас? Как? — спросил Джефферсон.
— Мы нужны, чтобы... — Итан сделал паузу, стараясь подобрать слова, чтобы правильно обрисовать ситуацию. — Мы нужны, чтобы... мы показали, что нам не наплевать, — продолжил он. — Как людям, я имею в виду. Я думаю, сначала это существо хотело понять, готов ли кто-нибудь из нас сопротивляться. Будем ли мы достаточно сильны, чтобы продолжать борьбу. Дейв, думаю, поэтому оно и не сказало мне, где находится Белый Особняк. Ему нужно... нужно было знать, что любой из нас будет достаточно силен, чтобы пробить себе путь к спасению, а не скрываться в какой-нибудь дыре в ожидании конца. Если бы вы с Оливией в тот день не вышли на улицу, чтобы найти карту... если бы сказали, что я сумасшедший, и землетрясения с источником воды были всего лишь событиями, никак от меня не зависящими... если б я не смог заставить вас поверить во все остальное... тогда, может быть, Миротворец бы подумал, что нам не стоит помогать. Может быть, он бы просто исчез из моего тела, и я бы умер, а Сайферы и Горгоны продолжали бы сражаться, пока весь мир не был уничтожен, потому что здесь больше никому не было ни до чего дела, — он перевел взгляд с Дэйва на Оливию, затем посмотрел на Джей Ди, на Никки, а затем снова вернулся к Дейву. — Вот что я думаю, — закончил он.
— Эта беседа выходит за рамки моего скромного понимания, джентльмены, — сказала Ханна. — Я просто хочу довезти вас. И, чтоб вы знали, я сейчас как раз смотрю на следующую горку. Это тоже сплошная парковка, нам там никак не пролезть, — она повернула автобус в другом направлении. — Ну... копов поблизости нет, так что попробуем поехать не по правилам.
Ханне, наконец, удалось направить автобус на I-70 в западном направлении. Движение на восток в начале этой жуткой войны лишь усилило хаос, и первое сражение, разорившее центральную часть города, почти все подчистую смело. Несколько разбитых машин и большой грузовик с прицепом соскользнули в трещины и сгорели там, но Ханна все еще могла объехать эту блокаду. Она больше всего беспокоилась о стекле и кусках металла на проезжей части, ведь мусорщики уже слишком давно не работали, поэтому у Ханны Граймс не было выбора, кроме как заставить свой автобус танцевать на стекле. А она могла это сделать.
Внутриштатная дорога начала свое восхождения. Горы возвышались по обеим сторонам, а впереди виднелись настоящие великаны, нынче частично скрытые уродливым желтым туманом, который, похоже, родился восемьдесят миллионов лет назад. Итан задавался вопросов, сколько лет было существу, притаившемуся внутри него. Где оно родилось? Были ли горы лишь пятнами в глазах Божьих, когда его Миротворец появился на свет. Что для него значила жизнь? У мальчика было чувство, что это было очень одинокое создание — судя по миру, который оно ему показало. Миротворец мог быть и последним представителем вымирающей расы, который цеплялся лишь за свой долг. Как знать, может в этом и была его истина и смысл его существования. Это казалось таким понятным, словно инопланетянин сидел рядом с Итаном и рассказывал о своих принципах: о бесполезности войны, о которой известно всем, но никто никогда не делал ничего, чтобы положить ей конец. О вечной непримиримости двух рас, поклонявшихся своим Богам. О гордости, высокомерии и глупости, которые были не только худшими чертами человеческого рода, но были распространены среди всех галактик, как цена, которую нужно было заплатить за желание быть уважаемыми признанными среди любых цивилизаций. Об аппетите к завоеванию и контролю. Итан почувствовал грусть и тяжесть в области сердца... возможно, даже не своего, а в области сердца Миротворца. Это существо знало, что сражается в заранее проигранной битве. И все же... здесь, прямо на границе этого молодого мира, который не может иметь большого значения в борьбе рас, воевавших веками, должно было быть отправлено послание вечным военачальникам, которые собирают солдат, оружие и корабли для отправки в место разрушений и несчастья.
Это послание могло оказаться бесполезным, но обязанностью этого существа было дать знать о творившемся здесь хаосе. Я опекун этого сектора. Я состарился еще до того, как твой мир укоренился в болоте или был создан машиной. Если ты отвергаешь мир и соглашаешься на ужас войны, то ты должен быть готов к тому, что подтверждаешь разгул ужаса внутри собственного творения.
Итан чувствовал, как следовавший за ними следопыт — высоко, на краю атмосферы — продолжает свою слежку. Глаз Сайферов был направлен прямо на него. Они скоро придут. Они найдут место и время, чтобы попытаться захватить мальчика... и он знал, что это будет скоро.
А Горгоны?
Они тоже скоро придут. То, что они не могут контролировать, они пытаются уничтожить.
Он пока не оказался на испытательном столе рептилий или роботов, однако это даже нельзя было назвать победой, потому что все его друзья и все на этой планете находились под угрозой исчезновения.
Я буду...
— Готов, — сказал Итан.
Никки переспросила, что он сказал, но мальчик пожал плечами и сказал, что просто размышлял вслух, затем улыбнулся ей, сжал ее руку и подумал, что никто — ни Горгон, ни Сайфер — не навредит этим существам, которые и так уже сильно пострадали. Однако великая битва была еще впереди. Он чувствовал их разрушительную силу, потому что они тоже были готовы.
Автобус продолжал двигаться на запад по восточным переулкам, поскольку I-70 стремилось к гигантским горам, и мальчик с серебряным глазом понял, что он размышлял о судьбе человечества с точки зрения совсем не человеческого существа. Он невольно задумался о Рае и спросил себя: если его мать там... видит ли она его сейчас?