Огромная планета, имя которой только предстояло придумать, плавно поворачивалась на экране, и оба собеседника непроизвольно наблюдали за тем, как постепенно сдвигается терминатор, сужается красно-бурый серп.
– Самый оптимистичный прогноз – месяца два-три, – наконец озвучил один из них.
Второй промолчал.
Они специально укрылись в контрольном блоке древней станции, чтобы не превращать деловую беседу в очередной мозговой штурм.
«Синяя черепаха», спасибо предусмотрительным предкам, сможет кормить экипаж «Алмаза» месяц. Ну, может, самое большее – полгода. Никто не думал, что ее будут использовать, как спасательную. Хорошо, удалось расконсервировать жилой модуль, иначе пришлось бы лезть в штормового «червяка» на фатально поврежденном судне.
Корабль экспедиции чудом прорвался сквозь энергетическую бурю, и лишь благодаря мастерству пилотов не упал в атмосферу планеты-гиганта после выхода из червоточины.
Корабль к полетам более был непригоден. И починить его своими силами экипаж не смог бы никак: древняя станция – не ремонтная база.
А если бы предположения навигаторов оказались опять ложными, то шансов на спасение у экспедиции и вовсе бы не было. Найденная же «Синяя черепаха» – это половина успеха.
Она в хорошем состоянии, здесь есть некоторый запас воздуха, продуктов, есть даже старинный диагностический аппарат. Ну, во всяком случае, Нильс определил в этом сооружении дедушку карманного экспресс-диагноста.
Но именно поэтому и необходимо немедленно послать группу за помощью. И Валерий Звонов, начальник планетарной группы, как старший и по возрасту и по званию, принял решение единолично.
Сейчас он инструктировал пилота.
– Но два-три месяца, – говорил он задумчиво, – предел для «Черепахи». Спасибо старушке за приют, конечно…
– Планета из поисковых архивов, – пилот не напомнил, а просто повторил то, что обсуждали все последние дни. – Неплохой вариант…
– Да… если найдем там чего съедобного. Но лучше бы вам успеть вернуться. Все-таки… я тебя умоляю, Горцев. Если увидишь по приборам, что в червяка соваться на нашем жестяном ведре опасно… лучше возвращайся. Дождемся затишья.
Пилот пожал плечами: в себе он был уверен, в штурмане-торианце тоже. Подвести мог только сам червяк. Собственно, все пять дней, что команда провела на «Черепахе», приборы «Алмаза» стабильно показывали, что прохождение крайне опасно, если вообще возможно.
А эти приборы предстояло еще снять с аварийного борта и смонтировать на «Фотон».
Серп планеты на экране сузился до черточки, а потом и вовсе исчез. Звонов стал загибать пальцы:
– Значит, летишь ты, торианцы. И Дюраны.
Пилот приподнял брови, и тут же получил пояснение:
– Жан вызвался сам, когда я сказал, кто будет пилотом. – Он многозначительно улыбнулся: – Они обсудили это на семейном совете. Горцев… здесь мы справимся: есть второй катер, есть ресурсы «Алмаза». Исследуем «Черепаху». Если припрет совсем, действительно, уйдем на планету. Вот ваша… м… задача… куда опаснее. И я предпочел бы, чтобы ты зря не рисковал. В каком-то смысле, я рад, что Кати с тобой летит… Больше шансов, что ты лишний раз подумаешь, перед тем, как совершать рискованные и необдуманные действия…
– Угу. – Пилот перевел взгляд на потолок станции. – Я понял. Можно идти?
– Серьезней, Жека. В нормальных условиях я б тебя ни за что…
– Эй, если что, я через эту дыру один раз уже прополз…
– Потому летишь ты, а не Валя. Ладно, пошли смотреть, что забираем с «Алмаза»…
Француз разлюбил спать. Очередная ночь растревожила глубинные тайны, те, которые безнадежно грызут уже много лет. Но если «контрактников», выживших при крушении, защитить реально, то есть и небольшой шанс вызволить тех, кого хозяева бросили умирать на прииске.
А вот найти живыми экипаж «Алмаза» оставалось только надеяться. Прошло слишком много лет. Не месяц, не два… и даже не полгода-год, которые пророчил Звонов на «пессимистический» случай…
***
Тюрьма как философское понятие устраивала Француза ровно до того момента, когда ему объявили об удаленном допросе. Буднично и спокойно. Пришел офицер, уведомил: сегодня днем полиция координационной ветки приняла решение о проведении допроса по системе ретрансляторов голографического изображения.
Космокопы не смогут в ближайшие недели прибыть на Ацтек. И не смогут, соответственно, забрать Француза с планеты на харибду.
Но хуже не это. Хуже другое. Что бы он ни сказал сейчас «удаленным» контактерам, местные копы будут присутствовать. И будут знать ровно столько же. А этого допустить нельзя. Уж играть, так играть…
Такой допрос не проведешь в городе – мощности ретрансляторов не хватит. Нужное оборудование есть в порту, и вот туда-то он и отправился ближе к обеду с почетным эскортом из восьми полицейских на четырех машинах.
Сопровождающие настолько привыкли к его смиренному поведению, что, не стесняясь, обменивались репликами о своем полицейском житье и о последних событиях. Правда, таковых было пока немного.
– Говорят, Красный Крест ведет сюда еще один орбитальный госпиталь. У Ацтека будет людно…
– Да, нам бы еще пару поселков не помешало, только не здесь, а где-нибудь так миль за сто.
– А кстати. Знаешь, чего прислали в Миссию с последним гуманитарным грузом? Партию велосипедов по примеру поселка. А что. Дороги у нас вполне проезжие. Интересно, найдутся желающие воспользоваться?
– Проезжие, да не везде. В нижний лес пока только просека пробита. И вообще, там как-то нехорошо. На днях мы туда сунулись с инспекцией – так этот их старший агроном… Вильямс… нас пустил только после того, как шеф ему лично допуск переслал. И то его парни ходили неподалеку все время – ни оглядеться, ни вздохнуть, ни срать присесть…
– Рено надеется, что нижний лес останется за местными, не за новичками. Но с другой стороны, чисто по человечески этих, с Майя, жалко. Там климат-то был получше, чем у нас. И вообще колония старше, им было что терять.
– Да уж, лишь бы у нас чего такого не случилось… а чего космокопы к нам не полетели?
– А их с харибды на какую-то операцию отправили всех до выгребу, машин не осталось, а от червяка до нас сейчас только груженые баржи идут…
Француз собрался послушать версии о том, что за операция и где, но это местных копов не интересовало. Их интересовало, успеют ли обернуться до обеда, потому что у Вуда будет трансляция гонок на скутерах за кубок сектора, и не хотелось бы опоздать…
Порт жил своей жизнью.
Если Майя считалась полноценным курортом, то Ацтек первопоселенцы всегда рассматривали как рабочий плацдарм и удобно расположенный транспортный узел. Большое здание главного терминала тоже никогда не пытались облагородить – кроме части внутренних помещений, предназначенных для коммерческих путешественников.
Порт лязгал суставами кранов, гудел транспортниками и шелестел строительной техникой на дальней линии. Порт клубился пылью. Пах горячим покрытием, топливом и от леса – прелью, переработанной местными слизнями.
Порт был частью большого легального мира, из которого так легко выпасть на много лет, но в который почти невозможно вернуться. Он отторгает тебя, как чужеродный предмет, не прижившийся орган. Ему комфортней о тебе не знать. Или же – сразу систематизировать и поместить на правильную полку в одном из своих карательных учреждений. Или – избавиться от тебя, чтобы не мешал и дальше элегантно и ярко блестеть, маня мнимой доступностью.
В зал для деловых переговоров в виртуальном режиме его сопровождали все восемь копов – и еще двое присоединились уже в здании: ну еще бы. За десять лет первый «настоящий преступник».
«Жаль, порадовать мне вас, ребята, нечем».
Со стороны харибды допрос вели два пожилых офицера. У Француза спросили, нужен ли ему адвокат, но он едва заметно покачал головой. Отвечать он не собирался и в этот раз. А информация в сетках разных планет, которую по нему можно накопать, не даст основания для того, чтобы долго держать под стражей. Впрочем, его непременно обвинят в похищении того пилота, Федора. Но это проблема завтрашнего дня.
Все десять копов собирались присутствовать на допросе, но их вежливо попросили выйти. Это не отменяло наблюдения по сетке, так что они, конечно, послушались.
Оборудование для трансляции в ацтекском порту было потрясающим – оба космокопа в рамке транслятора выглядели, как живые. Разве что свет на них падал не с той же стороны, что на самого Француза.
Один задавал вопросы, второй фиксировал реакции подозреваемого – причем, такое чувство, что не только посредством сканера, установленного в переговорной, но и собственными глазами.
Француз копам сочувствовал, но помогать не собирался. Если бы от его ответов сейчас зависела только собственная жизнь, то, пожалуй, ответил бы. В конце концов, до бесконечности бегать от полицейских без легальной морды все равно не получится. Но ситуация складывалась не в пользу обеих сторон, и он продолжал молчать.
Если потенциальные сообщники Джоэля Керенкуна увидят в нем хотя бы намек на угрозу, они начнут действовать. Жизнь людей с «Фотона» сейчас, выходит, зависит только от того, насколько долго Француз сможет молчать.
В эти игры ему играть уже приходилось. Ах, если бы полиция ветки все-таки смогла сюда добраться и перехватить дело у местных…
Разговор, вернее, монолог космокопов продлился около десяти минут.
Что ж. Может, по биометрии и мимическим непроизвольным реакциям «клиента» они что-то и смогут выяснить… но об этом станет известно через день или два.
А пока ты под конвоем десяти полицейских в луче гупа послушно идешь к транспорту, на котором тебя доставят в привычный светлый и уютный изолятор над полицейским участком в Новом Каспере.
И вдруг слышишь фрагмент срочного новостного сообщения от местного канала – о смерти одного из пассажиров «Фотона». И огромное усилие нужно, чтобы просто продолжать идти, как будто тебя это не волнует и не касается. Лишь чуть замедлиться, чтобы дослушать сообщение до конца и понять, что или у кого-то из «хозяев» сдали нервы, или он сам в чем-то где-то прокололся и этим подставил людей, которых пытался спасти.
Корреспондент со слов докторов Миссии делал вывод, что скорей всего, это было убийство.
Если хозяева прииска начали убивать свидетелей, то дальше бездействовать – непродуктивно.
Если бы можно было отмотать время хотя бы на полчаса назад, он совсем иначе повел бы себя на допросе.
Но только физики умеют проделывать фокусы с пространственно-временным континуумом, простым людям это не свойственно. Простым людям приходится действовать руками, ногами, и отчасти головой.
В машине полицейские отключили гуп.
На перегоне между портом и поворотом на землю Миссии кортеж растянулся в непозволительно длинную цепочку. Потом еще оказалось, что из-за пузырей основная прямая дорога закрыта и нужно двигаться в объезд, но кто-то впереди решил, что успеть к началу трансляции гонок тоже важно, и что они все-таки не тяжелые вездеходы колонистов, проскочат.
И проскочили. По самому краю очередной коварной осыпи очень медленно и аккуратно прошла сначала первая машина, потом вторая… потом двинулась та, в которой везли Француза.
Это оказалось намного проще, чем он думал: Вырубить копа, сидящего с ним рядом, завладеть гупом. Обездвижить тех, кто сидит спереди, а водителю при том дать команду остановиться. Сознание человека, находящегося в луче гупа, меняется. Человек теряет способность сопротивляться и невольно выполняет приказы любого, кто находится рядом. Пожалуй, гуп только на допросах использовать бесполезно – да, он может заставить сказать правду. Но не может заставить сказать всю правду. И только правду. Да и вообще говорить он может заставить лишь в половине случаев. Психологи говорят, что это связано с изворотливостью человеческого ума и способностью его к генерированию различных интерпретаций приказа.
Гуп – отличный и гуманный полицейский инструмент, пока он в руках у полицейских.
Когда транспорт встал, Француз легко его покинул.
Быстро, и как будто буднично. Даже не забыл закрыть за собой дверцу и дать водителю команду двигаться дальше. Действие луча проходит не сразу, сознание еще какое-то время по инерции продолжает выполнять последний приказ.
Следующая машина объезд воронки еще не начала, передние две отъехали, освобождая место и там никто, похоже, вообще не смотрел, что происходит за спиной, так что преследование началось с солидной задержкой почти в полминуты.
Гуп Француз при первой возможности скинул в воронку. Иметь оружие – это конечно хорошо, но против здешней живности оно бесполезно, а вот встроенный аларм имеет. Как все полицейские девайсы. Ничего, от грязи он не испортится, так что владелец поимеет разве что моральный ущерб…
Удирать в ацтекский лес без пищи и воды – опять! – можно было лишь от отчаяния. Француз это прекрасно понимал, как и то, что выловить его не составит труда: в какой-то момент он будет вынужден выбраться из лесу и податься туда, куда знает дорогу – в предместья Нового Каспера, добывать еду и питьевую воду.
Что же, пусть ждут. План будет другой: Миссия Красного Креста должна быть где-то по дороге. А там можно найти удобную точку обзора и посмотреть, кто из «хозяев» посещает врачей. Француз многих помнил в лицо. Насколько это поможет защитить оставшихся выживших…
Шансы есть.
Полицейские удвоили патрули, детей заперли по домам, а фермеры выставили добровольческие бригады на въездах в поселок и в свои владения. Военные отозвали из увольнительных и отпусков курсантов старших курсов, проинструктировали и отправили охранять дороги. А так же Миссию с прилегающей к ней стройкой и палаточным городком.
Но все было напрасно. Беглец словно сквозь землю провалился. Ну, или, как предположил унылый по случаю возвращения в казарму Колин – его сожрал крок.
Еж тоже собрался сначала вызваться в патруль… а потом подумал, что больше пользы принесет в роли волонтера в Миссии.
Не только он считал, что смерть «контрактника» не была случайной. Журналисты всех трех местных сетевых изданий этой версией делились радостно и открыто.
***
В мэрии Ежа на волонтерство отпустили.
А вот Миссия оказалась на осадном положении. Понадобилось личное разрешение доктора Ренца, чтобы просто войти на территорию.
Ренц, не слушая благодарности, нетерпеливо махнул рукой в сторону автохозяйства, а сам скрылся в располагавшемся рядом с администрацией главном медкорпусе.
Еж решил, что где-то там, например, в диспетчерской, находится «штаб обороны».
В диспетчерской он нашел Ника и других водителей в компании шефа Германа и двоих его сотрудников.
Никита махнул ему, приглашая к столу.
– Что происходит? – вполголоса спросил Еж, чтобы не отвлекать других от обсуждения.
– Ренц подтвердил отравление. Но яд не определил, какое-то лекарство. Чтобы изучить, нужна лаба, а у нас же практически условия полевого госпиталя. Решили, чтобы панику не поднимать, пока держать это в тайне, но усилить охрану и поставить дополнительные камеры. Хорошо хоть, военные помогли с периметром – курсантики бдят.
– Ренц выглядит недовольным.
– У него на сегодня запланирована сложная операция. А военные его нервируют почему-то.
– Да, я заметил еще в лесу. Какие планы?
– Трое из наших спасенных, фактически, нуждаются только в наблюдении и приличной кормежке. Но на контакт не идут, их пока оставили в палатах на втором этаже. Рину Энджи хочет забрать к себе. Девочка единственная хотя бы проявляет желание общаться. Но этого может оказаться мало, мы не знаем, кто убийца. А тут еще этот Дюран сбежал. То ли он заодно с убийцей, то ли эти события не связаны…
– Ладно. – Еж окинул взглядом разложенную на столе схему будущего поселка и топографический план местности на участке между портом и Новым Каспером. – Могу чем-то помочь?
– Да. Принеси всем пожрать.
– Не вопрос.
– Стой, куда. Шутка. Сейчас закончим и вместе сходим.
– Эй, парни, – окликнул бригадир, – потом поцелуетесь, пока про дело. Нужны ночные дежурные на завтра. Один человек в палаточный лагерь, один – здесь, на пульт. И на послезавтра – в главный к хирургам и опять же в палаточный.
– Запиши меня, Майк, – тут же отозвался Никита, – на обе ночи. Все равно куда. Ну, ты знаешь.
– Тогда палатки – завтра, хирургия – послезавтра.
– Меня запишите тоже – быстро вставил слово Еж, пока другие не опомнились. Пара ночей в Миссии – возможность все осмотреть своими глазами, понять, что и как происходило, может быть даже, узнать, кто виновен. На башенке прекрасно отработают и другие операторы, а что до оборудования – все настроено и в неусыпном контроле не нуждается. А если случится что-то экстренное, то он вполне сможет добраться самое большее за час.
– Продано, – улыбнулся в бороду бригадир. – Тебя как звать?
– Алексей Бриг, я недавно на планете.
– Ладно, записываю. Завтра в ночь – сюда, послезавтра – в палаточный. Ник тебя проинструктирует. Ладно, девочки, поехали дальше. Я тут думал, как наладить сигнальный периметр…
– Выйдем, – быстро предложил Никита. – Расскажешь.
Снаружи немного похолодало, солнце ушло в дымку. После полуденной жары это было даже приятно.
Пыль, прибитая влажностью, для разнообразия в этот раз вилась не выше колен и оседала на обуви тонким бурым налетом. Можно дышать без фильтров, наслаждаясь натуральными ароматами местной природы.
– У меня нет новостей, – первым сказал Ник. – Важных, в смысле. Только мелочи. Энджи пробует выспросить что-то у девочки, но у нее плохо выходит.
– Не удивительно. Она боится, что если расскажет лишнего, придет прежний хозяин и накажет.
– Наговоришь. Нормальная девчонка. Просто люди незнакомые вокруг, вот и волнуется.
– Она ничего не скажет. Если только не будет уверена, что находится в полной безопасности. А это не так.
– Да я не спорю. – Ник потер ладонями лицо. – А у тебя что?
– Кое-что есть…
Еж любовался флагами над Миссией. Флаги на ветру – это всегда красиво.
– Я был в музее. Вот ты давно на планете, ты был в здешнем музее?
– Да как-то… я даже не знал, что он тут есть. И что, нашел что-нибудь?
– Оказывается, последний комплекс «Звездных черепах» строился здесь, в этой звездной системе. Почти век назад. С этого проекта колония и началась. То есть, вот тот старый порт, который нашли мы с Колином Рено, имеет к «Черепахам» прямое отношение. Еще я видел план первого поселка.
Ник кивнул. Это было интересно, но… но у кого сейчас есть время копаться в старых развалинах? Если б еще этот долбанутый арестант не сбежал.
Еж несколько секунд наблюдал, как Ник борется с собой, и все-таки добавил:
– Колин Рено добыл мне пропуск в учебку на послезавтра. Попробую узнать про искин с «Фотона».
Ник потянулся, сцепив пальцы, угловым зрением посмотрел на Ежа и спросил:
– Все эти поиски «Черепахи»… Нет, правда, тебе действительно так захотелось ее найти? Нужны слава, деньги и назвать планету своим именем?
Разговор этот Никита поднимал уже не в первый раз. И всегда у Ежа возникало ощущение, что его в чем-то как-то пытаются обмануть, хотя, казалось бы, в чем? Черепаху ищут многие. И раньше искали.
– Ерунда. Просто все связано.
Он достал фляжку из кармана:
– Вот это связано с экспедицией «Черепахи». Ее я нашел не возле обломков, а вообще на посадочной площадке старого порта. «Фотон» – точно с «Черепахой» связан, но почему он садился на расчистке, а не на вполне ровном поле в соседней долине? Сбежавший Дюран совершенно точно что-то про «Черепаху» знает, и он связан с торговлей людьми. А Энджина подружка Рина не считает Дюрана работорговцем, кстати… даже наоборот, зовет по имени.
– Не аргумент. Нет, все так, но при чем здесь ты? Если только ты не собираешься податься в полицейские. Какое тебе-то до этого дело?
– Вот интересно… раньше, ни в универе, ни до него, мне как-то это все вспоминать не приходилось… а тут, что ни день, то новый слушатель.
– Эй, я не настаиваю!
– Нет уж, терпи теперь. Это не совсем те воспоминания, которыми хочется делиться.
Еж помолчал, собираясь не то с мыслями не то духом. А потом, глядя в сторону, быстро рассказал:
– Я не знаю, на какой планете родился. А из детства помню только казармы, тусклые лампы, такие, пурпурные, холодыгу… Ну и что постоянно хотелось спать. И есть. Ты знал, что если контрактник слаб или болен, на его лечение хозяин еще может потратиться. А вот если слаб и болен неквалифицированный бессмысленный детеныш, его уничтожают? В нашем случае – выбрасывали за защитный периметр. Снаружи был мороз, ветер очень сильный, и очень мало кислорода. Все знали, что если через несколько минут не вернуться в тепло, то кирдык. В таких условиях мы все очень рано учились быть незаметными и крайне полезными.
– Извини. Не знал, что все так серьезно, – через паузу сказал Ник. – Так ты считаешь, там, откуда прилетел этот «Фотон» могут быть еще люди? Вариант один, он летел с Майя…
Ник вдруг на секунду замер, прищелкнул пальцами:
– Сходится! Но если все так, то он мог бывать раньше на Ацтеке, правильно? Например, привозить что-нибудь… я не знаю. Легально!
– Какие-то записи могут сохраниться в порту. – Мыль казалась здравой, и Еж уже был готов бежать ее проверять…
– Только кто нам даст копаться в их архивах, мы не копы. – Вздохнул Ник.
И вдруг добавил:
– Ты осторожней. Что-то не чисто с этим искином. И вообще, если все так, и «Фотон» тут бывал… не тайно же он здесь бывал. А значит, на Ацтеке есть люди, которые что-то знают. Хотя, не бери в голову. Ерунда.
Еж видел, что Никита хочет сказать что-то еще, но тот тоже принялся разглядывать окрестности.
Чтобы не длить неприятную паузу, Еж спросил:
– А что Герман здесь делает? Ловит убийцу?
– Да. И не только это. Он уверен, что беглец пойдет именно сюда.
– Почему?
– Да все из-за того же! Как ты говоришь, он с «Фотона», они с «Фотона»… Новый Каспер он не знает. В порт нет смысла ему лезть без легальной морды, к тому же, сюда попасть проще. И сбежал он недалеко отсюда. Копы хотят свои биометрические датчики на стратегических точках раскидать и оставить пост… ну или нас обязать, чтоб посматривали.
Они прошлись по новой дорожке в сторону основных зданий. Говорить было особо не о чем, как будто провалили какую-то работу, едва начав.
А потом Ника окликнули.
– Все, – махнул он рукой, – долг зовет. Увидимся!
***
День шел к концу, Никита закончил возить материалы на площадку, и по идее должен был уже отдыхать перед ночным дежурством, но это только по идее.
Он, конечно, сделал вид, что все как обычно, но рассказ Ежа про теневую колонию его сильно зацепил. Сам Никита вырос в счастливой большой семье, и в ближайшем его окружении мало кто мог бы поделиться чем-то подобным.
Он даже почти рассказал о том, что в перечисленный ряд странных совпадений каким-то образом следует впихнуть агронома Вильямса, уважаемого члена совета Нового Каспера, который перед самой спасательной экспедицией подходил к Нику и показывал снимок человека, подозрительного похожего на беглого Жана Дюрана.
Не рассказал, потому что такие предположения сначала надо проверять. Теоретически, они действительно могли быть когда-то знакомы… и например, Вильямс ждал прилета этого человека… хотя, не сходится.
Вильямс, как и полиция, да как весь поселок, считает беглеца преступником, возможно, убийцей. Так что ждать он его не мог… они не сообщники.
Нет, надо все проверять… и часть ответов, Еж прав, скорей всего, можно найти в порту.
Недолго думая, Ник связался с Энджи.
– Привет, моя любовь. Хочу позвать тебя на свидание…
– Анисимов, пристукну! Не отвлекай.
– Энджи, я серьезно. А если это не романтическое свидание будет, а деловое, пойдешь?
– Меша-а-ешь!
– Ты же хочешь помочь твоей подопечной? – коварно уточнил Ник. – У нас тут с Ежом одна идея родилась…
***
Группа школьников обособилась вокруг гида-дрона, транслирующего в их личные пространства задушевный монолог диктора, выступающего с интонациями и хваткой опытного коммивояжера. Народ постарше разбрелся по скверу, отделявшему проходную от плаца.
Деревья в сквере росли в кадках и были приподняты от грунта почти на метр.
Еж чувствовал себя одновременно – шпионом на задании и заранее пойманным сборщиком черных ягод, сбежавшим из казармы посмотреть сквозь дыру в заборе на битвы роботов. От этого дурацкого ощущения он основательно отвык…
Группа выпускников с родителями двигалась в нужном направлении, Еж незаметно пристроился к ним. Их сопровождала миловидная женщина в форме.
– Обратите внимание, – улыбалась она, заметив очередной «интересный и важный объект», – что в системе Веспы нет иной возможности у абитуриентов получить военные профессии, кроме нашей Академии. Да, мы переживаем не лучшие времена в связи с потерей отделения на Майя, но с другой стороны, есть вероятность, что ректорат со временем переберется к нам и спектр предлагаемых специальностей сильно увеличится. Кроме этого учебного центра у нас есть хорошо оборудованный полигон, собственная орбитальная станция и несколько учебных кораблей классов «Фотон», «Ифрит», «Нимфа». А сейчас, посмотрите, мы пересекаем сквер, посвященный первым экспедициям к Веспе. Здесь на гранитных табличках навеки выбиты имена отважных исследователей, астронавтов и космонавтов, впервые ступивших на Ацтек, названия автоматических посадочных модулей, благодаря которым Ацтек стал одним из плацдармов человечества в Пространстве…
Еж обратил внимание. Самое пристальное. И вскоре нашел:
– О, так Ацтек был открыт по цепочке одной из «Черепах»? – спросил он.
Экскурсовод обрадовалась:
– А это действительно интересно. Веспа – одна из звездных систем, найденных по цепочке проекта «Черепаха» почти век назад. Это была вторая звездная система цепочки и очень удачная находка. Одновременно были открыты показавшиеся на тот момент более перспективными другие планеты этой же системы. Однако на Инки колонии так и не появилось, а за трагедией, разверчивающейся сейчас на Майя, мы все следим с вниманием и сочувствием. Спасибо за вопрос. Идем дальше! Я хочу сказать, что наш учебный центр оснащен самым современным оборудованием, позволяющим готовить молодых специалистов в области киберпсихологии и программирования. Эти специальности все более востребованы в связи с развитием космических коммуникаций и в особенности – интеграции чужих технологий и наших, человеческих разработок в этой области. Я с гордостью могу сказать, что прототипы андроидов четвертого и пятого поколений тестировались, в том числе, и на наших площадках…
Андроиды последних моделей – скорей игрушки для богатеев, чем реально востребованное армейское оборудование. Хотя, пожалуй, Еж знал как минимум одно исключение. Хорошее исключение.
Миновали сквер и флагштоки с поднятыми флагами.
– Знаете, – честно признался Еж, – моя основная специальность – как раз киберпсихология. Можно взглянуть на ваши лаборатории? Такое дело… на Ацтеке мои навыки не очень востребованы, а мне не хочется терять квалификацию.
Экскурсовод понимающе улыбнулась:
– Надо же! Удивительно. А здесь всегда не хватает специалистов. Я почти уверена, что руководство пойдет навстречу, если вы решите у нас поработать. Конечно, оборудование у нас очень хорошее, а вот кадры…
– А мне придется… – Еж красноречиво развел руки, демонстрируя свой вопиюще-гражданский комбез.
Девушка рассмеялась:
– Форма – обязательна. Но вам, как гражданскому специалисту, не нужно будет проходить некоторые тесты. Ну и присяга вам будет тоже необязательна. Правда, я не очень понимаю, почему. Давайте, я после экскурсии вам тут все покажу.
Еж запоздало подумал, что девушка решила просто поближе с ним познакомиться. Если так подумать – она симпатичная. Белая форменная шапочка, серо-синий китель и брюки с карманами на боках подчеркивают все, что стоит подчеркнуть…
В тестовой лаборатории командовал всем очень пожилой и очень важный гражданский профессор. А вот его помощник был в звании капитана и минимум втрое моложе. Профессор напомнил Ежу студенческие годы. Он весь был – интеллигентность, собранность и радушное терпение. А вот помощник даже немного напугал.
Еж считал себя пацифистом и сторонником мирного разрешения конфликтов. И после этого знакомства только утвердился в своей позиции.
– Чем мы занимаемся? – ну собственно, как все – разумом человеческим. Вы, юноша, не смотрите, что мозги у нас на стендах кибернетические. Мы, как демиурги, умеем творить только по собственному образу и подобию, по мере сил, разумеется. Так что все, что мы делаем, в конечном счете – это прокладка пути для человечества к самопознанию и осознанию самих себя… но я отвлекся. Что конкретно вас интересует? Мы проводим довольно широкий спектр испытаний по государственному заказу, но это секретная разработка.
– О, я в университете изучал настройку и согласование различных интеллектуальных узлов современного космического корабля. Вы же понимаете, что сейчас редко, когда используется вертикальная система соподчинения, а на практике мы имеем дело с интеллектуальными узлами и разной совместимости и разного, если так выразиться, мировоззрения. Некоторые из них целиком произведены вне человеческой ойкумены.