Музыкальность как свойство аудиально развитой личности

Голос, интонация, тембр

Голос — это единственный живой музыкальный инстру­мент, который от природы обладает интонацией. Интона­ция, т. е. духовное начало музыки, зависит от исполнителя. Не случайно одно и то же инструментальное произведение, исполняемое различными музыкантами, всегда звучит по- разному. Интонация представляет собой осмысленную эмо­цию, которая ведет к правильно выбранному тону, передает характер, настроение отдельного мотива или целого музы­кального произведения. У музыкального инструмента от­сутствует эмоциональная окраска звука. Музыка одухотво­ряется посредством интонирования душевных движений музыканта.

Но интонирует не только человек, а все живые суще­ства. Звуки, издаваемые ими, несут интонационный смысл, хотя такое интонирование «обслуживает» биологические потребности. Живые существа способны пищать, скрипеть, шуршать, жужжать, звенеть, выть, хрипеть, шипеть, кри­чать, рычать и т.д. Практически всем звукам и шумам может подражать человек, но красота человеческого голоса заклю­чена в выразительности, благородстве, «очеловечивании» звука. Каждый звук неповторим по интонации и тембру. Тембр мягкого, нежного, певучего женского голоса сравни­вают со звучанием скрипки. М. Горький, услышав впервые баритоновый голос Чехова, поразился его тембру и сравнил со звучанием виолончели.

Интонация — это индикатор состояния, она постоянно меняется. Тембр — это качество живого голоса и всего зву­чащего. В отличие от интонации, тембр — устойчивое каче­ство, передающее характерные признаки люоого вибриру­ющего тела. Тому подтверждение — физическая характери­стика тембра.

Интонация как состояние, тембр как насыщенность, ди­намика как энергия (интенсивность), тон как стиль характе­ризуют человека в целом на основе его голоса.

Тембр происходит от французского timbre, что значит «первоисточник», т. е основа звука. Данная характеристика подтверждается исследованиями звука как физического яв­ления.

Известно, что струна колеблется не только всей длиной, но одновременно ее частями: половинкой, третями, четвер­тями и т. д., таким образом, основной тон сопровождается обертонами или гармониками. Наибольшую амплитуду имеет основной тон, потому лучше слышится. Чем выше обертоны, тем они тише. Это натуральный звукоряд, кото­рый теоретически бесконечен, а практически имеют значе­ние лишь 16 слышимых обертонов, придающих голосу ок­раску.

Интонация может изменять основной тон до бесконеч­ности, пока не сольется с другим тоном. Известно, что пе­вец может интонировать четверть, восьмую часть тона, т. е.

«уходить» от чистых тонов. Блестящий пример интонирова­ния вне тонов — это пение известной певицы Инны Сумак, которая обладала не только огромным диапазоном, но и пела вне традиционной 12-тоновой системы.

Такие возможности имеет любой человеческий голос. Но обучение на музыкальных инструментах или пение под фортепиано лишает человека этой способности. У пианис­тов нередко голос не обладает красивым тембром, а если его и удается развить, то это вопреки природе, так как тоновая и полутоновая система инструмента не позволяет пианисту естественно развить голосовую мышцу и воспроизводить невероятно большое количество интонационных переходов ог тона к тону. Он «осваивает» тоновое и полутоновое инто­нирование подобно строю музыкального инструмента.

Развить крепкие, интонационно богатые голоса можно лишь при пении без сопровождения. Пение и аккомпанемент — это диалог между голосом, инструментом, равнозначный мно­гоголосью, которое дети осваивают на более позОней ступени развития голоса.

Тембру в музыкальном воспитании отводится второсте­пенное значение. Определив тембр как окраску и устоявше­еся конкретное качество звука, обычно его связывают с ха­рактером звучания голосов или музыкальных инструмен­тов. Тембр не может быть одномерной величиной, так как это сложное, объемное качество, подобно неповторимому интерьеру квартиры, заполняющему все пространство по­мещения. Мы выделяем несколько основных признаков тембра.

Во-первых, тембр — это не только музыкальное явле­ние, он присущ всему звучащему миру, в том числе и музы­ке. Здесь тембр как колорит, окраска звука полностью под­чиняется законам синестезии: слышим, ощущаем, пред­ставляем и осмысливаем качество звука в сравнениях, обра­зах, эмоциональных характеристиках. Синестетическая природа тембра заключается в том, что способы раздраже­ния органов ощущения (звуком, цветом и т.д.) различны, а возникающие чувства, эмоции, состояния едины вне за­висимости от характера источника, способа раздражения.

Во-вторых, тембр — относительно постоянное качество, оно может меняться лишь благодаря яркой, выразительной интонации, как, например, меняется характер человека, если он изменит свои привычки. Это касается и голоса че­ловека, и звучания музыкального инструмента в зависимос­ти от исполняемого произведения и исполнителя. Иными словами, тембр и интонация — носители духовного начала звуков и музыки.

В-третьих, живой тембр, т. е. тембр голоса, зависит от опыта, чистоты помыслов, от привычек и социального ок­ружения человека. Если ребенок говорит неправду, то его может выдать голос: интонация может выразить неуверен­ность, тембр может стать неприятным, напряженным. Внутреннее состояние, отношение к сказанному выражает­ся в качестве, характере речи, т. е. в тембре, интонации. Если человек спокоен, рассудителен, то и речь его плавная, мягкая. Отчаяние, агрессия выражаются в крике, напряже­нии, голосовом зажиме.

Дети на переменах нередко поднимают такой шум и крик, что на занятиях очень трудно привести их в чувство. Сосредоточиться на чем-либо, гармонизовать чувства дети смогут лишь в том случае, если научатся управлять своим голосом, облагораживать его.

Начинать следует с прислушивания к собственному го­лосу. Самостоятельно регулировать внутренние пережива­ния возможно через внешние проявления, т. е. благодаря прислушиванию к тембру голоса и поиску выразительной, благородной мягкой окраски, что формирует красивый го­лос. Специальные упражнения по развитию выразитель­ного голоса описаны в параграфе «Тембровое фантазиро­вание».

Огромное воздействие на формирование тембра голо са оказывают родители. Ребенок, активно осваивая речь, непроизвольно копирует взрослых и осваивает различные интонации, тембровые окраски, речевые акценты и дру­гие выразительные особенности голоса. Например, в сло­вах ребенка, который жалуется учительнице, копируя свою бабушку: «Мария Ивановна, а Маша бегает по лу­жам, она может простыть», мы можем услышать интона­цию его бабушки. Таким образом ребенок лишается звон­кого детского голоса, превращая его в голос маленькой старушки.

Ребенок может непроизвольно повторять хриплое по­кашливание больного дедушки, которое он слышал, будучи в шестимесячном возрасте. Естественно, ребенок этого не помнит, но мышцы, голосовые связки «запомнили», «запи­сали» голос дедушки и могут свободно воспроизвести его в подобной ситуации.

А. Менегетти убежден, что тон голоса человека «коди­руется» в памяти ребенка и затем ассоциируется с его эмо­циональным состоянием. Так, один итальянский певец, бу­дучи пациентом Менегетти, рассказывал, что его четырех­летняя дочь обратилась к нему с вопросом в тот момент, когда он репетировал: «Папа, почему ты всегда споришь, когда поешь?»

Голос — это зеркало души, которую можно понять, на­учившись не только слушать и слышать тембр и интонацию голоса собеседника (которым может быть музыка), но и ос­мысливать, выражать отношение к происходящему через тембр и интонацию своего голоса А посредством игры на музыкальном инструменте можно передавать огромное бо­гатство уже имеющихся в памяти состояний и пережива­ний. Это понимали еще в древности. Пение, игру на музы­кальных инструментах люди считали способом общения с богами. Причем, в отличие от католицизма, где в храме до­пускается звучание музыкального инструмента — органа, в православии только через живой голос, пение человек об­ращается к Богу.

Работе над тембром как средству аудиальной, и же му­зыкальной выразительности, необходимо уделять внимание на уроках музыки постоянно и систематически. Методы подобной работы описаны в параграфе «Тембровое фанта­зирование». Тембровое богатство голоса является условием управления внутренними состояниями, эмоциональными процессами человека и основой предмузыкального разви­тия детей.

Жесты, речь, пение

Внутренние состояния 'мысли, чувства, эмоции) неред­ко выражаются в жестах, мимике, интонации, в употребле­нии слов. По движениям и жестам можно определить, на­сколько ребенок в данный момент свободен или зажат, ак­тивен или пассивен, опечален или радостен, открыт или замкнут.

При рождении ребенка его жесты, мимика, позы явля ются не только способом активной деятельности, но и спо­собом «мускульного вчувствования» (термин К. Гроса) ус­лышанных слов, речи взрослых.

Дети младшего школьного возраста, особенно перво­классники, также мышечно осваивают письмо, счет. Разви­тие голоса в процессе речи и пения становится возможным лишь при условии соматического «приятия» звуков.

Чтобы улучшить интонирование, развить слух и голосо­вые возможности ребенка, учителю необходимо помочь ему избавиться от напряжения, зажимов. Можно подобрать ком­плекс движений, жестов, ритмических упражнений, которые раскрепощают, освобождают тело, голосовые связки от за­жимов, тогда интонация может исправиться сама собой. Лю­бой зажим в теле может стать причиной немузыкальности ребенка. Неточно интонирующие при пении дети («гудошники») обязательно имеют мышечные, мускульные зажимы. Чистота пения возможна лишь при полной соматической свободе.

Сами мышцы также издают различные тоны, поэтому не случайно о пластичных, выразительных движениях чело­века говорят, что они музыкальные. Грация — это музыка в жестах, мимике, движениях. Наиболее грациозными пред­ставляются оптимальные движения, которые доведены по количеству до минимума, по качеству до пластического вы­ражения музыки каждой частью и мышцей тела. Когда ре­бенок перестает нуждаться в движениях во время речи или пения — это значит, что он перевел движения во внутрен­ний план, на уровень мелкой мускулатуры и невидимых мы­шечных сокращений и расслаблений.

Такое пение всегда наполнено искренним легким вол­нением, которое «прочитывается» шестым чувством. Толь­ко тогда исполнитель и песня становятся единым целым. По этому поводу Б. Асафьев сказал, что песня — это мело­дический рельеф, свойствами которого являются ясность рисунка, пластичность, обобщенность, понятность, эконо­мичность, сжатость, эластичность^[26].

И тогда, отказавшись от спонтанных жестов, можно ввести в процессе пения жесты как средство выразитель­ности. Вспомним царственные жесты Н. Брегвадзе. Еще цо начала исполнения романса мы ощущаем движение души певицы, вхождение ее в образ. Движения кисти руки, которая изящно ложится на крышку рояля, мед­ленный грациозный поворот головы, еле заметное дви­жение корпуса создают чарующую напряженную атмос­феру слушания, точнее сверхслушания, и единения певи­цы с залом.

Эта своеобразная слитность движения, пения и слова дает ту гармонию тела, души и разума, которая называется духовностью. Жесты, мимика, движения тела становятся гибким, настроенным на музыкальное произведение инст­рументом.

Текст, стихи — выражение смысла, идеи музыкального произведения. Выразительность человека начинается с вы­разительности речи. Речь начинается с жеста, явного или подразумеваемого. Мелодия, исполняемая голосом, стано­вится энергетической ажурной тканью музыки. Только так оживает музыка, становится духовно осязаемой и не всегда осознаваемой человеком, но всегда вдохновляющей его.

Создание особой вдохновенной атмосферы в процессе пения и слушания музыки — сложное, но необходимое ус­ловие полноценности восприятия и исполнения музыки. Прежде всего, необходимо позволить детям сидеть на уроке свободно. Складывая руки, как требует школьный этикет, дети «закрываются» в себе, представляют собой замкнутую систему, что ограничивает не только их певческие возмож­ности, но и энергетический контакт с учителем.

В песне особое смысловое значение имеет слово, сто­крат усиленное музыкой: мелодией, ритмом, динамикой. Поэтому любой незатейливый текст становится эмоцио­нально заряженной мыслью, пронизывающей человека.

Необходимо очень серьезно отбирать тексты песен для исполнения их детьми. Нередко тексты песен, которые звучат вокруг, по телевидению и радио, несут огромный разрушительный заряд: «Ох, ох, что ж я маленьким не сдох...»; «А я, тупица, гуляю по Москве, и мне не спится, и дырка в голове»; «Хочешь, я убью соседей, что мешают спать». Такие мелодии с текстом «застревают» в голове детей, у которых подобные проблемы: ребенок агресси­вен, недолюблен родителями или имеет комплексы не­полноценности. Эти комплексы усиливаются под воздей­ствием музыки и многократно повторяющегося негатив­ного текста.

Жесты, позы, движения имеют также социальное значе­ние и выражают отношение к окружающим людям, событи­ям, а также передают внутреннее состояние детей. Очень важно помочь детям разбираться в характере телодвижений и управлять ими.

Покажите детям различные позы: сидеть развалившись, упереть руки в бока, скрестить на груди и т.д. Попытайтесь с ними определить значение каждой позы и возможность ра­ботать в «подтянутом», но не зажатом положении. Просле­дите на занятии за позами детей и обратите их внимание на тех, кто очень выразителен в процессе пения и слушания, а не на тех, кто сидит неудобно.

Детям можно показать жесты, передающие различные эмоциональные состояния, например: восхищение (апло­дисменты), одобрение (поднятие большого пальца вверх), затруднение (почесывание затылка), прощание рукой (по­махивание), порицание (погрозить указательным пальцем). Интересным для детей станет знакомство с жестами наро­дов мира. Вот один из примеров. В Тибете высунутый язык означает: «Я ничего не замышляю против тебя. Будь споко­ен!» (Вряд ли стоит пользоваться таким жестом, если вы не в Тибете.) Эскимосы, приветствуя друг друга, легонько сту­чат кулаком по голове или по плечам. Лапландцы трутся носами.

Можно предложить детям перед пением упражнения с использованием некоторых жестов из «лексикона» разных народов. Например, упражнение «Лев» и тибетское привет­ствие. Дети садятся в позу сфинкса, положив руки на коле­ни, ладонями вниз, с прямой спиной и твердой шеей. На выдохе дети, высунув язык, произносят «ххх-аа». Повторив это упражнение несколько раз, дети могут повернуться и очень серьезно «поздороваться» по-тибетски друг с другом.

Такие и подобные жесты оживляют задания, делают их эмоциональными, образными, осмысленными и, самое главное, снимают внутреннее напряжение.