Что-то касалось моих волос. Жевало их?
Я не хотела открывать глаза и выяснять. Голова болела, гул усиливался.
Если подумать, все части меня болели. Потому я и проснулась, а не спала дальше.
Хотя я не видела сны прошлой ночью. Все было во тьме.
Может, я спала впервые за месяцы.
Ощущение, что волосы жевали, вернулось, и я нахмурилась и попыталась отодвинуться. То, что жевало меня, издало тихий звук и шлепнуло меня по лицу.
Шлепнуло меня?
С каких пор у меня в комнате было то, что могло так сделать? Моя комната.
Тут все вернулось на места.
Падение. Гора. Путешествие. Другой мир. Сражение. Эмори.
Брэлинн. Люкен. Родес. Истон. Королева. Рыцарь.
Все вернулось, и мои глаза открылись. Я была не в своей комнате. Я не узнавала это
место. В комнате пахло цветами и мрачными духами, которые я не знала. На окне были лиловые шторы, хотя свет проникал, намекая, что был день.
Я не знала, сколько времени прошло, и когда началось сражение. Столько всего произошло сразу, что было сложно все отследить.
Я упала у тронного зала, закрыла глаза и не знала, проснусь ли.
Но где я была теперь?
Что-то вдруг пошевелилось у моей головы, и я чуть не села, но тело было слишком тяжелым для этого. Я хмуро посмотрела на маленького кота, обходящего мою голову. Он лизнул мой лоб и пошел к моим ногам.
Кот?
Там, где я была, обитал кот.
Я опустила взгляд, пытаясь сосредоточиться. Кот. С черными крыльями.
Может, я умерла, и такой была загробная жизнь.
Потому что это был кот. Я присмотрелась, у него были дополнительные пальцы на
лапах. Кот-полидакт с черными крыльями летучей мыши.
Да, я сошла с ума.
— Ты не сходишь с ума, Лирика.
Я застыла, не знала, что в комнате был кто-то еще. Судя по звуку, человек был у изножья кровати.
Но я знала этот голос. Просто какое-то время его не слышала.
Я повернулась на спину, уперла ладонь в кровать, чтобы сесть.
Кто-то переодел меня в футболку и джинсы, одежду людей. Я не ожидала, что снова буду в таком, так что отвлеклась на то, что меня одели. А потом поняла, что сидел на краю моей кровати, и кот был на ее коленях. Кот с крыльями.
— Розамонд.
Она улыбнулась мне, и я попыталась увидеть, все ли с ней было в порядке. Под ее глазами были тени, на лице и ладонях виднелись синяки и порезы.
Она была в человеческой одежде — водолазке с длинными рукавами — и я не знала, что еще с ней было не так.
Но Розамонд была жива. И она сидела на моей кровати. Гладила кота. Кота с крыльями летучей мыши. Может, я была мертва.
— Ты не мертва, — сказала Розамонд.
— Ты Пророк и читаешь мои мысли?
Розамонд покачала головой, пока чесала кота под подбородком.
— Нет, ты говоришь вслух. Хоть и хрипло. Тебе принести воды?
Я покачала головой, игнорируя то, как от этого пульсировало в голове. Может, качать головой было плохой идеей.
— Я в порядке. Просто не поняла, что говорила это.
— Многие не понимаю, когда только просыпаются. Ты не говоришь во сне, уже хорошо.
— Ты в порядке? — когда я видела Розамонд в последний раз, ее утащили в портал нэги. Я думала, что она могла быть мертва, хоть и делала все, чтобы найти ее.
И хоть мы прошли Обскурит и соседние территории для ее поисков, мы нашли только рыцаря, который похитил ее ради ее сил. Я не знала, могли ли мы снова увидеть Роуз.
Но она была тут, гладила кота с крыльями.
— Я в порядке. И это не ложь. Лор мне не вредил. Не так, как думает брат.
Я напряглась от упоминания ее брата. Я не хотела думать о Родесе, и что означало то, что он не смог меня исцелить. Может, если бы я не попала в этот мир магов и судьбы, я не ощущала бы, что что-то потеряла. Но я ничего не могла поделать.
— Я рада. Но можно задать вопрос?
— Всегда можно, Лирика.
— Почему ты гладишь кота с крыльями?
Розамонд посмотрела на кота, словно только заметила его. Она улыбнулась.
— Это фамильяр. Думаю, ты ее знаешь.
Я покачала головой, глядя на кота.
— Это кот с крыльями. Откуда я должна его знать?
— Как я и сказала, Брэлинн — фамильяр.
Я напряглась.
— Брэлинн?
— Когда кто-то, кого ты любишь, умирает жертвой, магия их души дает им вернуться.
Может, не так, как ты их знала, но так, как нужно. Да, это Брэлинн, которую ты всегда знала.
Когда она привыкнет к новому телу, ты узнаешь ее лучше. Но она твоя. Твой фамильяр.
Слезы жалили мои глаза, и я посмотрела на кошку, а та моргнула большими глазами.
Глазами Брэлинн.
— Это не может быть моя лучшая подруга.
— Может. Она просто немного отличается. Она привыкает к новой себе. Вскоре она поймет, что означает роль фамильяра, как и ты. Но она твоя, и она будет заботиться о тебе. Как ты будешь заботиться о ней.
Брэлинн прошла по коленям Розамонд и оказалась на моих. Я протянула ладонь, чтобы она понюхала ее, не понимая, как моя жизнь приняла такой оборот.
Брэлинн понюхала мою ладонь, лизнула ее, потерлась об мою ногу, устроилась на моих коленях подремать.
Я провела пальцами по ее спине, ощущая кожистые и нежные крылья летучей мыши. В этом не было смысла, как и во всем тут.
— Когда она поймет, кто она, она опомнится. Некоторые фамильяры могут говорить
с их людьми. Точнее, их магами. Некоторые имеют больше, чем видно. Но это придет больше. Если придет.
— О, — я не знала, что еще сказать. Что говорить, когда оказывалось, что лучшая подруга стала кошкой с крыльями летучей мыши?
— Я хочу извиниться, Лирика.
Я посмотрела на Розамонд, гладя Брэлинн, мурчащую на моих коленях.
«Это странно звучит».
— За что?
— За все. Прости, что не смогла сразу все рассказать. Я просто не могла. Иначе сработало бы не так, как нужно.
Я смотрела в ее глаза и знала, что она что-то Видела. Я не знала, сколько стоили видения будущего, видения дорог перед тобой, когда не понимал, где была правда. Но я знала, что цена была высокой. Она Видела будущее, где, если она мне расскажет, все станет не так, как должно быть.
И я знала, что не могла сейчас думать о таком.
Бремя на плечах Розамонд было тяжелым, но таким было и мое бремя.
— Где Родес? — я не поняла, что собиралась это спросить, пока это не прозвучало.
— Он… тут, — Розамонд выдохнула и прильнула к стене. — Но ему нужно поскорее домой, потому что не только этот двор страдает. Все территории нужно объединить. Я не думаю, что это произойдет без применения силы.
Я пыталась понять, что она говорила. Родес был тут, но не ждал, когда я проснусь? Он не ждал меня.
Он не хотел быть рядом? Или собирался домой, в королевство Люмьер? Хотел ли он, чтобы я была с ним? Потому что я не знала, могла ли.
Я хотела домой.
Я хотела вспомнить, кем была.
Я чуть не умерла. Моя лучшая подруга была убита и стала кошкой на моих коленях. Это было слишком. Я просто хотела домой.
И мир мейсонов вряд ли был для меня.
— Лирика, ты — эта сила. Сила, которая объединит нас.
Я посмотрела на Розамонд и покачала головой.
— Нет. Мне нужно домой, — я не была той силой. Я не смогла спасти ту, что была мне дорога. Я как-то исцелилась, но только с помощью магов Духа. Без них я умерла бы. Королева Обскурита умерла из-за меня. Многие пострадали из-за меня. Я не стоила этого.
Я стала сильнее, чем когда только попала в этот мир, но мне нужно было домой. Вернуться и понять, какой мне нужно быть, а потом понять, что произойдет дальше.
— Я не могу так. Вряд ли я — ваша Жрица, — я резко вдохнула, пытаясь привести мысли в порядок. Я не могла быть такой, как им нужно было. Мне не хватало сил. Я не могла уберечь друзей. Я многое сделала неправильно, потому что думала, что поступала верно. Мне нужно быть лучше. Должен быть тот, кто сможет помочь мейсонам.
Если я была той, кем они меня считали, если я была Жрицей Духа, я не была бы такой слабой. Я бы не была близко к смерти.
Я думала о шепоте магов Духа в голове, о том, что я сосредоточилась на том, что они мне сказали, а не том, что другие делали за меня. Не на том, что Родес не смог сделать для меня.
Я поддалась тьме. Я умерла.
Но теперь я жила.
Я покачала головой, пытаясь выразить мысли словами.
— Все тут изменилось. Королева мертва. Истон потерял мать. Мы чуть не потеряли тебя. Я пришла сюда и сделала все хуже.
— Рыцарь мертв. Кристалл не смог остановиться, магию рыцаря не удалось обратить. Но теперь Обскурит знает об этом, может, им удастся спасти свой народ.
— Но… он мог узнать это сам. Истон мог бы. Я только мешалась.
Розамонд посмотрела на меня, но она не покачала головой, выглядя разочарованно.
Она будто ожидала такое.
Она была Пророком. Видимо, она знала и такое о будущем.
Может, она Видела, что мне нужно побыть одной, вдали от мира, который тянул меня.
Я не хотела убегать, я это знала, но мне нужно было собраться. И я не знала, где еще это сделать, кроме дома.
Я не могла оставаться тут, не в королевстве, где из-за меня умерла королева, где я потеряла Брэлинн и часть себя.
Я не знала, могла ли отправиться с Родесом в другое королевство. Там я встречу больше людей, узнаю больше о мире, который не знала, могла ли спасти. Я не знала, смогу ли идти рука об руку с Родесом, не зная, хотел ли он меня.
Я не знала, подходила ли ему.
Из-за этих мыслей я знала, что мне нужно было время перевести дыхание.
Я не знала, сколько у меня было времени.
— Ладно, — Розамонд встала, и я игнорировала разочарование, что она не стала уговаривать меня остаться. Я не хотела. Я боялась, хотела домой, даже на минутку.
Народ полагался на меня, и я не знала, смогу ли соответствовать ожиданиям.
— Возьми это, — Розамонд протянула мне большую книгу.
Я взяла том, вес оказался тяжелее, чем должен был у книги такого размера. Пахло старым пергаментом и кожей, и ощущалось от книги нечто большее.
«История мира Мейсон».
Я провела пальцами по выпуклым буквам. Обложку сверху и по бокам украшали завитки и руны. История моего народа. Но кем был мой народ? Я родилась в мире людей. Была там выращена. И хоть я могла управлять воздухом и заставить землю дрожать под ногами, я не знала, была ли настоящим магом. Как, если я не знала, кем была?
— Изучи свою историю. Нельзя смотреть в будущее, не зная прошлого, — Розамонд посмотрела на мое лицо, глаза были темными и далекими. И я поняла, что она видела будущее, которое было важным.
Я просто не знала, была ли его частью.
— Розамонд?
Она покачала головой, повернулась к двери. Она замерла на пороге, оглянулась и улыбнулась.
— Не забудь кошку.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Я узнала, что была в комнате по соседству с Истоном при дворе Обскурита. Это была самая чистая и пустая комната, которая не пострадала от сражения. Они оставили меня там спать, Розамонд переодела меня в одежду из мира людей, зачарованную, чтобы она не рассыпалась. Другие не расспрашивали ее. Может, потому что она Видела, что я хотела вернуться в мир людей до того, как я это поняла.
Я не знала, что все это значило, но мне нужно было домой, хотя бы ненадолго. Я была напугана, хоть держала на руках лучшую подругу, это не ощущалось правдой. Я держала кошку по имени Брэлинн, Розамонд сказала, что это была моя подруга в облике фамильяра.
Это было правдой?
Или мне просто это казалось?
Я часто представляла всякое.
Сначала тени, которые потом оказались нэгами, которых я заметила, чуть не умерев на горе.
Когда я чуть не умерла, Розамонд использовала свою магию и что-то открыла во мне.
Из-за открытой части я смогла видеть правду в тенях. Я увидела нэгов, то, какими они были.
Я смогла все это видеть.
А потом я прошла по территориям Обскурита, видела людей, которые нуждались в помощи. Которых мучил рыцарь, потому что мог.
Я не знала, как помочь им, как помочь двум другим территориям, о которых я ничего не знала. И территория Духа, пустая, мертвая. Я не побывала на севере территории Духа, но ощущала, что она была такой же, как южная. Я не встречала магов Духа вне своих снов.
Я ничем не помогла, только видела, как королева умерла, и я не понимала бардак в этом мире.
Мне нужно было домой. Мне нужно было убедиться, что мои родители знали, что я была в порядке. Мне нужно было понять, что сказать мамам Брэлинн. Что сказать родителям Эмори. Может, если я разберусь, если пойму то, что нужно было, я вернусь и помогу. Или, может, они найдут кого-то, кто сделает это лучше.
— Так ты уходишь, — это был не вопрос, но я повернулась к Родесу.
На его челюсти был темный след, будто синяк, пару порезов на лице. Но в остальном он не изменился.
Его нежная коричневая кожа, темные волосы, падающие на лоб, и серебряные глаза. Но он не смотрел на меня.
Он будто не мог посмотреть на меня. Он был далеким.
И я невольно думала, что он был разочарован. Во мне. В том, что все оказалось не так, как он думал.
— Мне жаль.
— Не нужно. Я понимаю, что тебе нужно уйти. Просто мне это не нравится.
— Знаю, я говорила, что пойду с тобой в королевство Люмьер, но теперь… — мой голос утих. Он покачал головой.
— Это было раньше.
До того, как я чуть не умерла. До того, как я умерла, если подумать об этом. До того, как Родес не смог спасти меня, потому что мы не были родственными душами.
Все это было раньше.
А теперь было после.
— Я не знаю, что дальше, Лирика, — он сделал шаг вперед, но не коснулся меня. Он не протянул ко мне руку.
Почему он не коснулся меня?
В этом мире любить могли только родственные души? Если так, я не хотела это. Я хотела Родеса.
Но я не думала, что это произойдет. Потому что он выглядел подавленно. Я знала, что мне нужно было оттолкнуть его. Быть сильнее этого.
— Мне нужно домой, — сказал Родес. — Мы на территории врага, но Истон уверен, что не ведет себя как враг, — он смотрел вдаль, и я гадала, что означали эти слова. Потому что Родес и Истон бились бок о бок, и Истон оставил нас в замке, хоть вокруг нас был хаос.
Принцы не вели себя как враги, но я боялась, что это изменится, когда мы уйдем.
— Мне нужно ко двору. Грядет война. Королева Обскурита мертва, и кто знает, что ее рыцарь и его слуги сделали. Мне нужно идти. Я думал, что тебе нужно со мной.
Он думал.
Мне нужно было оттолкнуть его. Ему нужно было найти пару. Я не была его половинкой.
— Я не твоя, Родес. И никогда не была.
Мой голос оборвался, но я сдержала слезы. Скрыла боль.
Все болело.
Но Родес не боролся за меня.
Он ничего не сказал.
— Мне нужно домой, в мир людей. Увидеть родителей. Вспомнить, кто я. Потому что
я не знаю уже, кто такая Лирика.
— Лирика, — сказал Родес, но ничего больше не добавил.
Истон вошел, высоко держа голову, глаза пылали, он смотрел на Родеса и меня.
— Отпусти ее домой. Ты не можешь удерживать ее тут.
— Помни, высший король, что и ты не можешь.
В глазах Истона была обида. От слов «высший король». Он потерял мать, теперь был королем. Столько произойдет дальше, и я хотела отойти и сосредоточиться. Потому что я не могла позволить всему произойти сразу. Может, я была слабой, не важно. Я бы билась за то, что было правильно. И я сделала бы то, что нужно.
Но мне нужно было перевести дыхание.
Я просто хотела в свою кровать. Проснуться от кошмара.
Но это не произойдет, так что мне просто нужно было пространство. Хоть на миг.
Родес отвернулся от Истона, шагнул и задел мои губы своими.
Я застыла на миг, прильнула, наслаждаясь его вкусом, прикосновением. Слезы покатились, и я знала, что, если бы позволила себе, могла бы полюбить его на самом деле.
Но мейсонам нужны были родственные души. Он не смог быть моей. Почему все было
так?
— Хотел бы я, чтобы это была ты, — прошептал он и отвернулся. Он не видел, как я скривилась. А Истон видел.
Истон видел слишком многое.
Родес ушел, Люкен вышел из тени и проследовал за ним.
Мои друзья оставят меня и отправятся в Люмьер, чтобы защитить свой народ. Я не знала, что будет с Истоном, и я не знала, как все это разрешится. Я не знала ничего.
Истон просто стоял там, смотрел на меня. Я не смотрела на него. Я глядела на порог, куда ушел Родес. Я подумала о его последних словах и прошептала:
— И я.
Потому что Родес не врал. Никогда.
Но не важно, хотела ли я, чтобы он был моим. Я была одна.
Может, навсегда.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
— Я отведу тебя домой, — Истон отвлек меня от мыслей. От жалости к себе, если подумать.
А я такое не любила.
— Что?
— Розамонд нужно идти с братом, Люмьеру нужно увидеть, что она в порядке. Я вызвался отвести тебя домой, — он подмигнул, и я захотела бросить в него чем-нибудь.
— Зачем?
— Потому что моя мама умерла, защищая тебя, и я не хочу, чтобы ее смерть была напрасной. Так что я прослежу, чтобы ты попала домой, чтобы ты была в порядке и защищена. А потом вернусь сюда и попытаюсь понять, что делать с этим королевством. Надеюсь, это тебя устраивает.
Я знала, почему он был подлым со мной, почему был таким едким. И я заслужила это. Его мать умерла за меня.
Он говорил мне идти домой, не лезть в это. Может, если бы я послушала, королева была бы в порядке.
Может, если бы я послушала, кошка на моих руках была бы моей подругой, а не крылатым фамильяром, с которым я не знала, что делать.
— Как мне отправиться домой с кошкой с крыльями летучей мыши?
Истон вздохнул.
— Я скрою ее чарами. Все будут видеть просто кота-полидакта. Те, кто со Зрением, увидят, что она — фамильяр. Особенный.
— Что значит «особенный», помимо крыльев?
Он подмигнул, слабо улыбаясь, а потом покачал головой.
— Ты поймешь. Она немного… буйная.
— Ладно, — я не знала, что он имел в виду, но ему просто нравилось меня дразнить. Злить.
— Твоя семья не поймет, что тебя долго не было. Как и семьи Брэлинн и Эмори. Хотя
я слышал, что она интересная.
— Не будем говорить о ней, — я не знала, что делала Эмори, или как ей помочь, но я не могла даже думать об этом, мне нужно было сосредоточиться. А тут я не могла это сделать.
Истон поднял ладони, сдаваясь, и пожал плечами.
— Не проблема. Я сделаю морок, чтобы никто не знал, как долго тебя не было, и не задавался вопросом, почему нет Брэлинн и Эмори.
— Ты так можешь?
— Да. Я высший король Обскурита. Я многое могу.
Я посмотрела на него и захотела извиниться. Я хотела взять его за руку и сказать, что мне жаль. Но что я могла? Он не знал меня, а я — его.
— Я не могу оставаться долго, потому что, как и сказал Родес, грядет война, и я теперь король. Думаю, ты не в последний раз на этих землях.
Я подняла голову выше, Брэлинн подвинулась в моих руках, потерлась об мой подбородок.
— Я не знаю, вернусь ли. Я хочу, и мне нужно. Но мне нужно разобраться, что делать.
И я не могу сделать это тут. Я не могу делать это с бременем ответственности.
— Понимаю. Я тоже хочу спрятаться. Просто у меня такого варианта нет.
— Это не справедливо.
— Жизнь не справедлива, Лирика. Но ты уже это поняла, да? И да, ты в этом новичок.
У тебя нет веков понимания, что ты можешь однажды стать высшей королевой, если твоя мать отойдет от дел. У тебя не было веков войны и раздора. У тебя было несколько недель.
Так что тебе можно уйти домой и зализать раны. Но ты — Жрица, Лирика. Ты можешь не знать, что это означает, но никто из нас не знает. Ты — легенда.
— Хватит так говорить. Я не могу быть легендой, когда даже не смогла решить, на кого учиться, в мире людей.
Истон покачал головой, смеясь. Но в звуке не было юмора.
— Может, на то была причина.
— Я в такое не верила.
Я не хотела верить. И теперь я просто скулила. Мне нужно было домой, хоть на время. Там я пойму, что делать. Но я не могла сделать это тут. Я не могла сделать это в месте, где потеряла лучшую подругу, хотя бы часть нее, которую знала. Я не могла делать это там, где меч пронзил мое тело.
Я не могла делать это в месте, где все знали, что меня ранили, где умерла мать Истона. Мне просто нужно было домой, где я могла перевести дыхание.
И тогда я стану сильнее.
— Давай отведем тебя домой, — Истон почему-то опустил ладонь на мое плечо. Огонь
вспыхнул вокруг нас, и мы оказались на территории Духа. В этом не было смысла. Но ни в чем было смысла.
Родес не мог так перенести нас, но Истон умел. Или была другая причина, по которой Родес не мог. Он ведь прошел на территорию Обскурита с тремя людьми. Это было другим. Все было другим.
Все снова выглядело пустынно, яркое и резкое.
Без слов мы шли по территории Духа, вышли через портал в мир людей.
Мы не говорили, пока шли к машине Родеса. То, что Истон знал, где она была, показало мне, что они поговорили о том, что делать со мной.
Мы молчали, пока Истон вез меня домой.
Мы молчали, пока он вел меня внутрь. Дом был пустой, кроме меня с Брэлинн.
Родители еще не были дома.
Но и я будто не была дома.
Я потерялась. Запуталась.
— Лирика? — я оглянулась на Истона и нахмурилась.
— Что?
— Я не Пророк, но видел достаточно за годы, чтобы знать, что что-то грядет. Как бы
мы ни старались, мы не можем скрыться от того, что пугает нас больше всего. Я отвел тебя домой. Ты сможешь увидеть, что у тебя было, решить, есть ли тебе тут место. Но когда придет время, и тебе нужно будет вернуться в мир мейсонов, только попроси. Потому что ты еще не закончила с нашим миром. Еще нет.
— Почему ты помогаешь мне?
Он посмотрел на меня темными глазами, и я знала, что он соврет мне.
— Ты спасла мою землю. Моя мама в конце спасла тебя. Я не могу так это оставить. Я верила этому, но это была не вся правда.
Как всегда, с миром Мейсон, я знала лишь часть того, что было реальным и было
легендой.
Они думали, что я была Жрицей Духа. И когда я не ошибалась, я тоже себя такой считала.
Перемены были близко.
И я знала, что мне нужно быть сильнее, чем сейчас, чтобы пережить их. Я должна была стать Лирикой, в какой нуждались другие.
Но сначала нужно было понять, кем я была сейчас.