– Сделай одолжение, прикрой меня и постарайся выглядеть повыше.
– Дин, мне не нужно выглядеть повыше, я и так высокий.
Сэм сказал это тем фирменным тоном, который всегда использовал, чтобы напомнить Дину, что он хоть и «младший братишка», но выше старшего сантиметров на семь-восемь. Будучи подростком, Сэм не гнушался хвастаться этим чуть ли не каждые пять минут: «Эй, Дин, я одолжу твою куртку? Ой, представляешь, она мне мала!» Однако сейчас Дин и слова не сказал бы, будь Сэм хоть Невероятным Халком:
– Так расправь, что ли, плечи!
На замок ушло около минуты, на сигнализацию – секунд десять. Дальше они двигались слаженно, прикрывая друг друга по очереди – так, как научил их отец, бывший морпех, как только мальчики подросли достаточно, чтобы им можно было доверить оружие. Очень скоро Винчестеры убедились, что первый этаж чист.
– Надо поискать на месте их смерти, – предложил Дин, прикрыв дверь.
– Рискну предположить, кто-то умер прямо здесь, – Сэм ткнул пальцем в витрину: она была разбита, будто кто-то свалился сверху; две полки проломлены, на них, как и на осколках, остались следы крови, а третью полку, похоже, забрали полицейские эксперты.
Сэм принялся рассматривать номерные знаки с именами и прочий товар:
– Люди и правда покупают эту фигню?
– Туристы! – отмахнулся Дин.
Он достал ЭМП, зажмурился на всякий случай и включил приборчик. Убедившись, что ЭМП не собирается искрить или взрываться, он приоткрыл один глаз. Счетчик работал хорошо: Дин отрегулировал его, ориентируясь на самый высокий увиденный показатель, и, кажется, не ошибся. Открыв и второй глаз, старший Винчестер привлек внимание брата:
|
– Как и у Хемингуэя. Зашкаливает.
– Второе тело обнаружили наверху.
Дин оглянулся и увидел витую лестницу, ведущую в башенку:
– Пошли.
Деревянные ступени скрипели, но с этим ничего не поделаешь. В конце концов, дом был экспонатом потусторонних туров, так что скрипящая лестница только на руку руководству. Прикрывая друг друга, они преодолевали спираль за спиралью и в конце концов оказались перед деревянной дверью. ЭМП переливался огоньками.
– Наша маленькая жутенькая куколка определенно там.
Они вскинули обрезы, зашли с обеих сторон. Дин показал на пальцах «три-два-один», и братья ударили по двери.
Комната была тихая и какая-то странная: вся мебель выглядела слишком маленькой для человека, но чересчур большой для средней куклы.
– Похоже на кукольный домик для пластиковых фигурок Поля Баньяна[10], – поделился Сэм, которому пришлось скрючиться в три погибели, чтобы войти.
– Или на жилище Билли Барти[11], – Дину в этом смысле пришлось куда проще, и он не преминул подколоть брата: – Можешь подождать снаружи, пока мы, люди нормального роста, посмотрим, что да как...
– Очень смешно, Дин.
Хихикнув, Дин огляделся, но, кроме необычности самой комнаты, ничего странного не заметил: в отличие от беспорядка на первом этаже, здесь все было чистенькое и аккуратное.
– Ты уверен, что девушку убили здесь?
– Так было написано в отчете, – Сэм пробрался немного вдоль стены и оглянулся: – Эй, Дин!
Старший Винчестер поднял голову и увидел, что брат чуть прикрыл дверь, демонстрируя засохшую кровь с другой стороны.
|
– В медицинском отчете сказано, что удар по голове тупым предметом привел к образованию субдуральной гематомы[12].
– Вот тебе и тупой предмет, – выдохнул Дин и обвел комнату лучом фонарика. – И где тот, кто ее толкнул?
– То есть?
– А ты посмотри вокруг: мебель есть, жильца забыли. Кукла-то где?
– Его зовут Рэймонд.
Дин взглянул на брата:
– У этой куклы есть имя?
– У большинства кукол есть имена.
– Откуда такие познания, интересно мне знать?
Сэм отделался раздраженным взглядом:
– По легенде кукла была проказливым духом. Она творила пакости, а шишки летели на ребенка. Когда мальчик вырос, то перестроил башенку под кукольную комнату. С тех пор кукла тут и живет, но говорят, время от времени безобразит.
– «Безобразит» – это мягковато для убийств.
Сэм пожал плечами и опустился на колени, чтобы взглянуть на кровь поближе:
– Ну, призрак Хемингуэя тоже не всегда впадал в ярость при упоминании кошек, – он вгляделся в деревянную поверхность. – Черт, тут, по крайней мере, четыре отпечатка. Это не просто убийство, ее конкретно молотили головой.
– Спасибо, Уильям Петерсен[13], – пробормотал Дин. – Так где все-таки Рэймонд?
Дин обшарил лучом фонарика все углы, избегая только окна: свет мог подсказать жителям, что в башенке кто-то есть, и едва ли вся полиция Ки-Уэста окажется в сотрудничестве с Монтрозом. Нигде ничего, только миниатюрная мебель. Потом Дин посветил на потолок.
На стропилах сидела похожая на мартышку кукла в паричке а-ля «Битлз» и полосатой рубашке. Едва на нее упал свет, кукла бросилась на Дина. Старший Винчестер отскочил, вскинув обрез, но Рэймонд извернулся в воздухе и сбил его с ног.
|
«Откуда в этой малявке столько веса?» – удивился Дин, группируясь так, чтобы удар об пол пришелся на плечо. Опрокинутый на спину, он попытался отодрать от себя куклу, но та даже не двинулась и схватила его за виски. Сообразив, что кукла собирается расправиться с ним так же, как с несчастной девушкой, Дин хотел вскочить, но Рэймонд был слишком тяжел. Дину оставалось только изо всех сил напрягать шею, удерживая голову на весу.
– Дин! – увесистый ботинок Сэма сбил куклу, и она отлетела в сторону.
«А со шлепанцами такой трюк бы не прошел!» – Дин вскочил на ноги, а Сэм выстрелил в Рэймонда.
Но кукла нырнула за кресло, и весь заряд впустую ударил в каменную стену. Дин жестом показал, чтобы брат обходил кресло, а сам начал заходить с другой стороны. Все планы предательски портил скрипучий пол, и кукла наверняка знала, откуда приближаются противники. К счастью, сбежать в комнатке было особо некуда. Дин метнулся вперед, целя в пол, но куклы за креслом не оказалось. Вместо этого, взмахнув руками, на пол обрушился Сэм. Подбежав, старший Винчестер увидел, что кукла вцепилась ему в ногу. При падении Сэм не выронил обреза и теперь пытался достать куклу прикладом, но не мог ее оторвать. Дин подскочил и собственным обрезом огрел Рэймонда по голове, заставив отпустить ногу Сэма. Кукла снова бросилась на Дина, но он отпрянул и, перехватив оружие, как бейсбольную биту, отправил Рэймонда в ближайшую стену. Едва кукла свалилась на пол, Сэм, не вставая, выстрелил. С черной вспышкой кукла разлетелась на куски, усыпав комнатку соломой и ошметками одежды.
– Ты как? – Сэм поднялся на ноги.
– Порядок. Надеюсь, призрак мертв и не будет лелеять планы мести, как Хемингуэй.
– Теперь на стройку, – Сэм вздохнул. – Знаешь, Дин, мне все больше кажется, что это демон, если не что похуже.
– Что похуже? Еще одно божество? – осклабился Дин.
– Может быть. ЭМП выходит из строя, призраки ведут себя как-то не так... Нужно разобраться, пока хуже не стало.
– Давай уже, – Дин вышел к лестнице, радуясь возможности распрямиться во весь рост. – Надо мотать, пока никто не доложил копам о выстрелах.
ГЛАВА 11
– Как предсказуемо, – пробормотал Сэм, выбираясь из Импалы, припаркованной напротив стройплощадки.
– Ты о чем? – Дин громко захлопнул дверцу.
Они подошли к багажнику.
– Мы в самой южной части самой южной точки континентальных Штатов. Неужели нельзя было назвать это место как-нибудь пооригинальнее, чем Саут-стрит[1]?
Дин пожал плечами, перепроверяя обрез:
– Не очень оригинально, зато точно, – он закрыл багажник. – Как-то глупо говорить про континентальные Штаты. Мы ж на острове.
– Папа называл их «нижние сорок восемь».
– Да, но Гавайи – это самый юг, так что они «ниже» места, где мы сейчас. Вот и разбирайся со всей этой самой южной фигней.
Сэм покачал головой:
– И о чем мы только разговариваем?
– Чувак, ты первый начал.
– Неважно, – Сэм посмотрел на плохо освещенную стройку и, услышав хлопанье ограждающей ленты, посветил на нее фонариком. – И совсем без охраны. Прямо-таки laissez-faire.
– А в Ки-Уэсте одна философия: дело будет трали-вали, лишь бы пива наливали. Наверное, они решили, что никому оно нафиг не нужно.
– Да, Дин, – с легкой улыбкой подтвердил Сэм. – Именно это и значит laissez-faire[2].
– Сам знаю, дубина, – старший Винчестер направил луч брату в лицо, отчего тот зажмурился и прикрылся ладонью. – Я просто с тобой соглашаюсь.
– Да понял я, – отозвался Сэм, и Дин опустил фонарик.
Сэм сморгнул фейерверк искр и подивился, как крепко к старшему брату пристали старые привычки. В детстве Сэм любил учиться, а Дин скорее был из тех, кто колотит заучек и ненавидит признавать, что сечет в чем-то. Умные становятся изгоями – Дин сменил достаточно школ, чтобы это понять, и в конце концов нацепил маску эдакого мужлана, не собирающегося ничего учить. Эта маска, к досаде Сэма, приросла к нему так крепко, что Дин порой разыгрывал дремучее невежество даже в тех вопросах, о которых на самом деле имел неплохое представление. В лепешку расшибался, только бы не выглядеть ботаником.
«Можно подумать, сейчас это имеет значение...» – с горечью подумал младший Винчестер.
Отогнав мысли, он пригляделся к стройплощадке. Работа здесь только-только началась: со своими несколькими сваями и наброшенным на них брезентом сооружение напоминало здоровенную палатку. Сэм приподнял край брезента и увидел, что стройплощадка представляет собой просто большую яму. Внезапно посыпались искры, и Дин громко выругался. Оглянувшись, Сэм увидел, что ЭМП выкинул ту же штуку, что и в доме-музее Хемингуэя.
– Чувак, я думал, ты его починил.
– Я починил, – зло отозвался Дин. – Подогнал под вдвое большее значение. Что бы тут не было, оно сильнее того, что стряслось у Хемингуэя и с Рэймондом.
Если учесть, что те призраки были мощнее среднего, ничего хорошего новость не сулила. Внезапно Дин проговорил скрипучим голосом с британским акцентом:
– Взгляни на кости!
Сэм уставился на него с разинутым ртом:
– Чего?
– Чувак, Священный Грааль?
Опознав в сказанном строку из фильма «Монти Пайтон и Священный Грааль»[3], младший Винчестер успокоился:
– А, точно.
Дин закатил глаза:
– Это самое смешное кино за всю историю человечества, и все, что ты в силах родить, это «А, точно»? Сэмми, ты правда мой брат?
Проигнорировав подколку, Сэм последовал совету Тима Заклинателя[4] (в лице Дина): в яме, выкопанной под фундамент, действительно лежали кости. Спрыгнув вниз, младший Винчестер принялся рассматривать склоны, пытаясь припомнить курс геологии:
– Дин, если я правильно распознаю породы, раньше здесь было мельче.
– То есть? – Дин спрыгнул к нему. – И с каких пор ты распознаешь породы?
– Если вспомнить вводный курс геологии, ясно, что камни были под землей долгое время. А значит, фундамент стоявшего здесь здания не уходил так глубоко.
– «Катрина», наверное, – предположил Дин. – Писали больше про Луизиану, но досталось всему побережью Мексиканского залива. Что бы тут не стояло, его смело начисто вместе с верхними слоями земли.
– Наверное, – согласился Сэм. – Потому что этим костям немало лет.
– Кае Везо, – проговорил Дин, – означает...
– «Костяной ключ». Знаю, – и он пояснил на удивленный взгляд брата: – Я же учился в Калифорнии, забыл? Подцепил немного испанского.
– Угу. Короче, остров так называется, потому что когда испанцы впервые прибыли во Флориду, весь остров был усеян костями. Тут жило какое-то нынче вымершее племя... анасази, что ли?
– Нет, анасази жили на юго-западе. Я попозже поищу.
– Не суть есть важно, – Дин оглядел стройплощадку. – Короче, кости по большей части принадлежали врагам племени, потому что своих племя хоронило глубже.
– Выходит, здесь десятки, если не сотни, костей погибших индейцев, а демон просто дал им заряд энергии?
– Ага. Чтобы с теми двумя не случилось, оно случилось один раз. Но может произойти снова.
– И что делать? Посолить и сжечь?
Дин оглянулся на брата:
– Повторюсь, Сэмми, взгляни на кости, – к счастью, на этот раз он не стал менять голос. – Тут торчат детали минимум пяти разных людей, и кто знает, что там глубже и по сторонам. Впору всю площадку жечь, мы соли не напасемся.
Сэму пришлось согласиться: он разглядел четыре правые руки и пять черепов. В данном случае, пришлось бы организовать чересчур масштабный поджог.
– Да, так просто все в кучу не соберешь.
– Точно. Давай вернемся в гостиницу, поспим, а завтра с утра нароем информации.
* * *
Назавтра Дин вдосталь насиделся в Общественной библиотеке округа Монро. Из-за активно проведенной ночи они с Сэмом проснулись ближе к полудню и, накачавшись кофе, тут же отправились пересматривать всяческие записи. Библиотека располагалась на Флеминг-стрит, как раз всего в нескольких кварталах от «Нейлор-Хаус». Дин взялся разбираться с произошедшим на стройплощадке и просматривал газеты, выясняя, не было ли других одержимостей призраками или убийств. Сэм искал сведения об исчезнувшем племени. Они прервались на ланч, и Дин очень огорчился, узнав, что ресторанчика «Буфера» на Дюваль-стрит больше нет.
– Прям сердце кровью обливается, – съязвил Сэм. – Идем. Бодж мне тут порекомендовала одно местечко.
– Когда успела?
– Дин, ты рядом со мной сидел, – Сэм улыбнулся. – Правда, это было до кофе.
– А, тогда все ясно.
Братья зашли, и миловидная главная официантка отвела их на балкон, огороженный невысоким каменным барьерчиком и уставленный металлическими столиками со стеклянными столешницами и плетеными металлическими стульями, которые хоть и врезаются в тело, но при этом умудряются оставаться удобными. Дин никогда не понимал, как такое может быть, и решил отнести этот факт к маленьким жизненным загадкам. С балкона открывался хороший вид на Дюваль. Залитая солнцем улица было спокойнее, чем вечером, но людей все равно оставалось достаточно, так как тут было полно магазинов, ресторанов и музеев. Дин подумал, а не сходить ли на пляж – хотя погода была не слишком подходящая. Бесспорно здесь в разы теплее, чем в Южной Дакоте, но все-таки не пляжный сезон. Заказав два пива и порцию картошки фри с креветками, Дин спросил:
– Что у нас с племенем?
– Не густо, – вздохнул Сэм. – Племя называлось калуза. И про них известно, что о них по большому счету ничего не известно. Слыли жестокими воинами из-за традиции складывать в кучки кости врагов.
– Вот тебе и Кае Везо, – Дин улыбнулся другой (не такой симпатичной, как предыдущая, но тоже ничего) официантке по имени Паула, которая принесла пиво. – Спасибо.
Сэм тоже поблагодарил, а Паула улыбнулась Дину, продемонстрировав потрясающие зубы:
– Не за что. Если захотите что-нибудь, дайте мне знать, – и она, развернувшись, направилась в кухню.
Дин не стал упускать возможность полюбоваться тем, что так аппетитно обтягивали шорты. «Буфера, шмуфера...» – с улыбкой подумал он.
– Что у тебя в голове вообще? – поинтересовался Сэм.
Дин ухмыльнулся и потянулся за пивом:
– А ты ревнуешь?
– Упаси боже. Ладно, в общем, калуза жили на острове веками, сражаясь с другими племенами и европейскими поселенцами, но в восемнадцатом веке вымерли из-за эпидемии.
Дин покачал головой:
– Уловка с малярийными одеялами[5]?
– Нет, но стоило индейцу подхватить что-нибудь от европейца с учетом того, что у них не было иммунитета, и...
– Отличный диагноз, доктор Хаус[6].
Сэм поджал губы:
– Ладно. А ты что нарыл?
– Мы не ошиблись насчет «Катрины». В две тысячи пятом на Саут-стрит много домов пострадало. Владельцы продали участок, и покупатели решили построить там новый дом. Теперь в бригаде сокращение: один из найденных трупов оказался строителем. Второе тело – женщина из Майами в отпуске.
Паула принесла корзинку, наполненную панированными креветками и картофелем фри, и чашку соуса тартар[7].
– Спасибо.
– Еще что-нибудь желаете?
При других обстоятельствах Дин бы непременно пожелал, но они все-таки были на работе:
– Если понадобится, мы позовем вас.
Бутылочки с приправами уже стояли на столе. Дин схватил кетчуп и полил картошку. Сэм наблюдал за его действиями неодобрительно:
– Ты ешь картошку с кетчупом или кетчуп с картошкой?
– Какая разница? – Дин обмакнул поджаристый ломтик в кетчуп и отправил в рот. – Тела опознали только по документам. Они изменились до неузнаваемости.
– В библиотеке ловилась сеть, так что я полазил в интернете, – Сэм подбородком указал на ноутбук и обмакнул креветку в соус. – Про «неузнаваемость» все серьезно. Тела почти мумифицировались, только волосы остались прежними.
– Странно.
– Вообще-то нет, – Сэм проглотил еще одну креветку и проговорил лекторским тоном: – Хоть во всяких ужастиках и показывают обратное, на самом деле при внезапном старении волосы не седеют. Для этого нужно время.
– Спасибо, умник. Надо найти демона, который все это устроил. Бобби не звонил?
– Нет, но я оставил ему сообщение.
Дин немного подумал, сосредоточенно жуя:
– Ладно. Идем, осмотрим место, где девушке горло перерезали. Бьюсь об заклад, ее кровь и использовали для того, чтобы придать местным духам заряд бодрости.
– Не спорю. Но как найти этого демона?
Дин поскреб ухо:
– Большинство вырвавшихся из ворот демонов наверняка решили использовать все преимущества новых костюмчиков. Думаю, наш демон прибыл сюда не только с энергией поиграться, но и отдохнуть.
– Только не «наш демон». Их, скорее всего, двое.
– Что?
– Очевидцы утверждают, что незадолго до смерти девушка вышла из бара с престарелой парочкой. Полиция хотела допросить их, но до сих пор найти не может.
Дин злобно ткнул вилкой в очередную креветку:
– Что за новая мода «мы с Тамарой ходим парой»? То семь смертных грехов, то парочка в Огайо[8], теперь здесь. С каких пор демоны доверяют друг другу?
Сэм пожал плечами:
– Может, они так много времени провели в аду, что завели отношения? Короче, не знаю, но придется признать, что их двое. И если твое предположение насчет преимуществ костюмчиков верно, то они скорее всего остановились в роскошном отеле.
– Самый лучший отель – «Хаятт» на Фронт-стрит, – Дин хмыкнул. – Кстати, девушка погибла примерно в квартале оттуда.
– Похоже на план.
* * *
До нынешнего вечера Сюзанна Халлас никогда не считала себя несерьезной. Она отлично проводила время в баре «Причал для шхуны», слушая местного исполнителя – немолодого человека с седыми волосами и бородой; он пел, как Хэнк Уильямс[9], только не так напряженно. Например, в одной песне, «Tourist Town Bar», он пел про свою работу, а в другой – очень смешной, «She Gotta Butt», – про женщину с большим задом. Песня Сюзанне приглянулась, потому что ее будто написали про ее, Сюзанны, мамашу. Перед закатом певец ушел, и осталась только музыка из автомата – до темноты, а потом на сцену поднимется какая-то группа. Сюзанна заказала пиво: до сих пор она пила «Колу», потому что искренне считала, что алкоголь стоит покупать только в темное время суток. Все соседние столики были заняты, а она сидела одна, пока к ней не подсела веселая парочка – Альберто и Федра. Они предложили ей что-нибудь покрепче. Обычно Сюзанна выпивала четыре джина с тоником, прежде чем начать терять связь с реальностью (а то и детали гардероба), но тут ее повело уже на первой порции.
– Мне... мне нехорошо, – сказала она Альберто, обладателю очень сексуального акцента.
Если бы не его жена, Сюзанна бы за ним приударила. Да, она обещала встретиться с Дином, но то будет только через два дня, в субботу, и как бы не были хороши у Дина глаза, улыбка и мышцы, Сюзанна все же жила сегодняшним днем.
Впрочем, в данный момент она не думала ни о чем. Обстановка бара вращалась вокруг нее, а из горла медленно поднималась желчь. Альберто крепко схватил ее за руку, и она буквально обрушилась на него всем весом.
– Пойдем, – проговорил Альберто. – Мы отведем тебя в наш номер. Мы остановились в «Хаятте».
Сюзанна промолчала, сосредоточившись на том, чтобы не перепачкать весь пол. Сама она жила у черта на куличках, в мотеле на шоссе номер один, на другой стороне моста из Сток-Айленда. Мотель выбирала дура-кузина, и Сюзанна пообещала себе больше никогда с ней не ездить. Какой смысл приезжать в Ки-Уэст и селиться так далеко от Дюваль-стрит? То ли дело «Хаятт», который располагался в каком-нибудь квартале отсюда. Но прямо сейчас Сюзанна желала только одного – оказаться в объятиях белого друга, а туалет бара не казался ей подходящим местом. Путь до отеля стерся из ее памяти напрочь – только звон кнопки вызова лифта эхом отозвался в черепе.
«Боже, опьянеть не успела, а уже похмелье...»
Сюзанна в первый раз за всю дорогу открыла глаза, и тошнота набросилась на нее с удвоенной силой. Едва Федра открыла дверь, Сюзанна рванулась в номер и понеслась к ванной. По пути она заметила, что на двери комнаты висит знак «НЕ БЕСПОКОИТЬ» (зачем? там ведь пусто!) и что кровать отодвинута к стене (вечеринка была?), но больше всего хотелось добраться наконец до чертовой ванной. Едва Сюзанна переступила порог, ее желудок понял, что цель близка, и взбунтовался. Сюзанна в панике чуть ли не свалилась около унитаза, откинула крышку, открыла рот – и ничего, как она ни тужилась. На ее горячую шею легла холодная ладонь Альберто:
– Идем, Сюзанна. Мы разберемся с твоим недомоганием.
«Господи, почему меня просто не стошнит?»
Сюзанна знала наверняка: если ее вырвет, станет легче. Так всегда бывает, потому что рвота – это худшая вещь в мире, и ничего с этим не поделаешь.
Альберто поставил Сюзанну на ноги, но та сразу же обрушилась на пол. Ноги были словно ватные, и если бы Альберто не подхватил ее, она бы разбила голову об раковину или унитаз. Альберто практически понес Сюзанну в комнату, и ее босые ноги (почему босые? а куда делись сандалии?) волочились сначала по линолеуму, а потом по ковру. Касания шершавого ворса позволили ей чуточку сосредоточиться. По всему полу стояли зажженные черные свечи. Сюзанна в жизни бы не подумала, что проторчала в ванной так долго, что Федра успела расставить их и зажечь. Наверное, ощущение времени тоже пострадало.
– Все будет хорошо, – мягко прошептал Альберто ей на ухо и потащил к приколоченной к стене спинке кровати.
На ней было что-то нарисовано темно-красным. Звезда Давида? Нет, не так. Может, пентаграмма? В колледже соседкой по комнате у Сюзанны как-то была викканка[10] по имени Стэфани. Впрочем, ничего подобного Сюзанна за ней не замечала. Стэфани просто держалась особняком и постоянно жгла благовония, что было очень даже мило. Кстати, тут тоже что-то горело, и Сюзанне захотелось немедленно зажечь какую-нибудь ароматическую палочку.
«Боже, где я?»
Она попыталась заставить себя соображать, но мозг просто не работал. Потом послышались странные звуки.
«Нет, это... Альберто. Что-то бормочет...»
В свое время толстозадая мамаша отдала дочурку в частную старшую школу, и тамошние уроки позволили Сюзанне опознать в скороговорке латинский язык, хотя разобрать слова не получалось. Федра оглянулась и посмотрела на Сюзанну темными глазами... не просто темными – матово-черными. Ни радужки, ни зрачка – сплошной черный цвет.
Ничего страшнее Сюзанна в жизни не видела. И не увидит больше.
* * *
Когда братья поели (а Дин обнаружил на чеке телефонный номер Паулы), они вернулись в «Нейлор-Хаус» переодеться. Именно этот самый момент капитан Нейлор выбрал для появления:
– Прошу прощения, мистер Винчестер, позвольте поинтересоваться, как продвигается?
Дину не особо хотелось отвечать, но капитан принимал участие в их затее, так что имел право знать.
– Мы думаем, что демон применил заклинание, делающее таких привидений, как вы, более сильными.
– Зачем? – удивился Нейлор.
– Черт, мне бы знать... это мы с братом и пытаемся выяснить, – Дин принялся завязывать галстук. – Не дергайтесь, кэп. Мы со всем разберемся, и вы получите свою награду.
– Надеюсь, мистер Винчестер. Я и так был привязан к этому месту адски долго, а теперешнее осознание только делает все хуже.
Дину действительно стало его жаль.
Упаковавшись в костюмы и вооружившись фальшивыми удостоверениями, Винчестеры сели в Импалу и, выехав на Фронт-стрит, остановились на парковке около гостинично-оздоровительного комплекса «Хаятт Ки-Уэст».
– Знаешь, – Дин оттянул галстук. – Могли бы и пешком дойти.
– И выделялись бы из толпы, мягко говоря, – не согласился Сэм. – И потом, здесь расплавиться можно. Влажность, как в преисподней.
Дин сомневался, что в аду высокая влажность, но промолчал. «Вот скоро и выясню наверняка», – с горькой усмешкой подумал он. Но вообще Сэм прав: люди скорее поверят, что ты – федерал, если ты не станешь обливаться потом. Да и бегать по улице в костюмах это все равно, что приделать к макушке мигалку. Хотя ехать оказалось не намного быстрее: ближе к закату все тянулись на набережную провожать очередной день.
Едва братья вошли, навстречу бросился консьерж с именем «ЮРИЙ» на бейдже. Он носил голубую рубашку, шорты-хаки и мокасины – одежды, настолько приближенной к деловой, Дин еще ни на ком здесь не видел.
– Добрый вечер, господа! Чем могу помочь?
Дин молниеносно показал удостоверение:
– Специальный агент Данко, специальный агент Хелм[11]. Мы разыскиваем подозреваемых, которые, вероятно, проживают в этом отеле.
Юрий сглотнул и побледнел:
– О господи. Вы уверены?
– Более чем, – с каменным лицом подхватил Сэм. – Они оккультисты и практикуют сатанинские ритуалы.
– Позвольте, агент Хелм, – улыбнулся Юрий. – В своем номере люди могут заниматься чем угодно. Это их дело.
«Ох уж этот Ки-Уэст», – подумал Дин, припоминая разговор о невмешательстве. Упомянув сатанизм, Сэм надеялся раскрутить консьержа на негодование, но похоже, здесь ко всему относились легко. Однако младший Винчестер не растерялся:
– Но ритуалы включают убийства, сэр. Это как раз наше дело.
Теперь Юрий совсем спал с лица:
– Боже! Чем вам помочь?
Дин ободряюще похлопал консьержа по плечу:
– Не волнуйтесь, Юрий. Мы все сделаем максимально тихо: зачем тревожить отдыхающих, так?
– Спасибо, – Юрий выдохнул с облегчением.
«Хороший коп – плохой коп. Уловка древняя, зато работает безотказно».
– Просто замечательно. Нам нужно знать, не замечал ли кто-нибудь из персонала следов серы в номерах.
– Серы? – озадачился Юрий.
– Часть ритуала, – пояснил Сэм.
– Если вы подождете, – Юрий достал мобильник, – я свяжусь с ответственным за уборку номеров. Хотя... – он покосился на пожилую женщину, бросавшую на братьев странные взгляды. – Пройдите со мной.
Дин бы не отказался постоять в холле и понаблюдать за народом, но не хотелось нервировать консьержа еще больше. Так что они с Сэмом последовали за Юрием в крохотную комнату, занятую деревянным столом, лотком для документов и стендом с многочисленными брошюрами, квитанциями и рекламными листками. На столе стоял ноутбук, вентилятор под потолком лениво гонял воздух. Через несколько минут в комнату вошла полная латиноамериканка средних лет и, скромно скрестив руки, стала перед консьержем, хотя по ее лицу Дин понял, что ей не слишком-то улыбается здесь находиться.
– Глория, эти джентльмены из ФБР, – проговорил Юрий. – Они интересуются, не находил ли кто серу в номерах.