Самсон целую минуту вел машину молча, то и дело поглядывая в зеркало, словно прикидывая, где расстрелять любопытного седока — здесь или чуть подальше.
— Я ветеран, а Молот нет, — сказал он, когда ни Хаус, ни Швед уже не ждали ответа.
Молот подтвердил это скупым кивком.
Швед присмотрелся ко второму «монолитовцу»: плечи и шея никак не свидетельствовали о его занятиях тяжелой атлетикой. Впрочем, логики в кличках Сергей давно уже не искал, просто хотел запомнить Молота получше.
Самсон вывел джип на какую-то дорогу местного значения, узкую и ухабистую. Бидон снова запрыгал, и Швед без напоминаний схватил его за ручку. Проехали небольшую рощицу, за ней открылась заболоченная равнина и одинокий холм, на котором стояло несколько ветхих зданий нежилого вида. Не то кирпичный заводик, не то ремонтные мастерские — Сергей не особо разбирался в производственных объектах.
Из приземистой угловой постройки вышел человек и пару минут ожидал, пока «монолитовцы» поднимутся на возвышенность.
— Барон, — прокомментировал Хаус.
— Это должно мне о чем-то говорить? — спросил Швед.
— Барон — командир типа нашего Кабана, только помельче. У него человек пять в отряде. Не отряд даже, а группа. Общих дел у нас никогда не было, но у Кабана с Бароном хорошие отношения, так что расслабься.
— Я и не напрягался, — заявил Сергей.
Он действительно чувствовал себя комфортно — даже лучше, чем в кубрике на базе, под охраной всей сталкерской дружины. Ощущение было таким, словно его, маленького, ведет за руку через двор с хулиганами кто-то взрослый. И хотя Самсон с Молотом были всего лишь людьми, спокойствие не покидало Шведа с тех пор, как он сел в «монолитовский» джип.
Молот вылез из машины сразу, как только она затормозила. Самсон чуть замешкался с ключами и сказал, обращаясь к одному Шведу:
— Не трогайте тут ничего. Особенно груз.
— Не будем, — пообещал Сергей, но «монолитовец» уже хлопнул дверью.
— Да что они о себе мнят? — прошипел Хаус.
— Молчи.
— Думаешь, у них тут микрофоны стоят? И им интересно, о чем мы треплемся? Срал я на вас! — внятно произнес он в потолок.
«Монолитовцы» подошли к Барону, коротко о чем-то переговорили и вместе с ним скрылись в доме.
— Что везем-то, интересно… Ты не в курсе? — спросил Хаус.
— Понятия не имею, — соврал Швед, косясь на бидон.
Груз его, разумеется, смущал. И дело было не в том, что говорил Ахмет о разработках «Монолита». Это, по его же собственному признанию, была лишь гипотеза. Гораздо хуже выглядело другое: емкость можно было уложить на заднее сиденье, а Молот придерживал бы ее, чтоб не болталась. Но похоже, он не хотел к ней даже прикасаться. С другой стороны, если бидон заключал бы в себе смертельную опасность, то вряд ли его затащили бы в единственный джип группировки. В своих размышлениях Сергей так ни к чему и не пришел, но чем больше он об этом думал, тем гаже становилось на душе.
Хаус с любопытством повернулся к багажному отделению и протянул к бидону руку.
— Не трогай! — вскрикнул Швед.
— Ты что?.. — опешил друг. — Чего так испугался-то? Они же не видят.
— Мы не знаем, что там внутри, — выразительно проговорил Сергей.
— Вот и я о том же: не знаем. А надо узнать.
— Не трогай, — с нажимом повторил Швед. — Это скорее всего опасно.
— Да что там опасного?
— Ну… Может, какие-нибудь органы зараженные… какая-нибудь инфекция… — предположил Сергей.
— Что за бред, какие органы?! Тухлая печень кровососа? Зачем она им нужна? В крайнем случае откроем двери и проветрим. Скажем, что я каши гороховой наелся. Нет, лучше ты. Тебя они простят, ты ведь у них на особом положении. Старший подмастерье, — съязвил Хаус.
Он сделал обманное движение, будто собирается открыть дверь, и, неожиданно ринувшись назад, схватился за бидон. И… тут же отдернул руку.
— Ё-моё! — воскликнул Хаус. — Горячий! Он с самого начала такой был?
— Не бреши, он холодный, — ответил Сергей.
— Потрогай сам.
— Зачем мне его трогать? Я его полдороги держал.
— Потрогай, говорю, — с серьезным видом сказал Хаус.
Мученически вздохнув, Швед пощупал флягу и сам чуть не закричал от испуга. Емкость и вправду была теплой. Не горячей, как показалось Хаусу, но ощутимо разогретой — как, например, больной, страдающий от жара. Это сравнение Сергею на ум пришло почему-то первым.
Все было гораздо хуже. В бидоне не просто находилась неизвестная субстанция, там очевидно происходили какие-то процессы. Сергей с нетерпением взглянул на кирпичную постройку. Дверь оставалась закрытой, окна были непроницаемы.
— Сколько мы ехали? — спросил Хаус. — Какой бы туда кипяток ни налили, он должен был уже остыть. Значит, там что-то само разогревается.
— Это и без тебя ясно, — процедил Швед.
— Мы должны на это посмотреть.
— Да ты охренел! — вскинулся Сергей. — Я же сказал тебе: там что-то опасное.
Хаус помолчал, нервозно барабаня пальцами по колену.
— Может, солнце напекло? — безнадежно предположил он.
— Какое солнце в семь утра? Да и стекла сзади тонированные.
— Точно…
Повторяя свою нехитрую уловку, он снова взялся за дверь. Швед ожидаемо поднял руки, загораживая от него флягу, и Хаус крепко заехал ему кулаком в живот. Сергей согнулся, глотая воздух, как рыба, а Хаус тем временем спокойно повернулся назад и открыл бидон.
Швед застыл, ожидая чего-то неминуемого и ужасного, словно его друг выдернул из гранаты чеку.
— Вот это… Вот это, блин… — забормотал Хаус и после третьей попытки наконец сформулировал: — Чума, в натуре.
Сергей подождал еще немного, досчитал до пяти, затем до десяти и, не выдержав, обернулся.
В сужающейся горловине бидона теснились золотые, красные, голубые — и еще всякие, всякие разные шарики и пирамидки. С лучами и ресничками, с короткими колючками, как у ежиков, и с длинными отростками, как у морских животных. Ярко сияющие и источающие бледное молочное свечение, ритмично пульсирующие и вовсе черные — каких артефактов там только не было! Некоторые из них подпрыгивали и барахтались, как пельмени в кипятке, и вся эта масса казалась живой.
Швед полюбовался и, захлопнув крышку, щелкнул замком.
Хаус, не моргая, переводил ошарашенный взгляд то на бидон, то на товарища.
— Да-а, это тебе не «ломти мяса», — наставительно произнес он. — Это, брат, настоящий хабар. Сколько там артефактов — несколько десятков? А может, и за сотню… Я некоторые из них даже не видел никогда. Вот, служба, блин… — Он сокрушенно поцокал языком. — Тут тебе небось и домик, и «Лексус», и еще джакузи с русалками на сдачу. Все в одной железной банке. Компактно, удобно. Взял и понес…
— Ты к чему это клонишь? — нахмурился Швед.
— А?.. — Он понял, что идея не одобрена, и тут же сдал назад: — Шутка! Нет, ну ты представляешь, сколько это может стоить? Так, чисто теоретически. Они ведь, наверно, самые ценные экземпляры отобрали? Сейчас поедут да продадут. Вот это жизнь! А тебе, стало быть, доверяют, Швед, — сделал заключение Хаус. — Такое бабло бросили спокойно и пошли чаи с Бароном гонять. Хотя, может, для них это и не бабло, а мелочь, детишкам на конфеты… Они ведь по таким местам в Зоне ходят, куда ни один дикий не залезет. Все сливки себе забирают. Уникальные вещи возят бидонами, как навоз.
— Молоко, — сказал Сергей, чтобы остановить заболтавшегося друга. — Бидонами молоко возят, а не навоз.
— Да мне без разницы. Дай еще посмотреть! — загорелся Хаус. — Давай, чего там! Мы же их не тырим, мы только одним глазком…
— Похоже, мне действительно доверяют, и я это ценю. И не собираюсь ради твоего любопытства ставить под удар хорошее отношение «монолитовцев».
— У-у, Швед… — разочарованно протянул он.
— Да, да! Я в Зону пришел за деньгами, — зло бросил Сергей. — А не для того, чтобы весело провести каникулы. Только не за этими деньгами, — он небрежно кивнул назад, — не за елочными игрушками, а за реальной суммой, которой мне хватит до старости.
Дверь в доме распахнулась, и на улице показался Самсон.
— Черт, да мы успели бы! — ребячески прошипел Хаус. — Если бы не ты со своей собачьей верностью!
Сергей в ответ ударил его по ноге. Они тихо завозились, как два второгодника на последней парте, но тут же замерли.
— Нужна помощь, — сообщил Самсон, приоткрыв переднюю дверь. — Оба за мной.
Сталкеры вышли из машины и, разминая ноги, направились к зданию. Доктор Хаус несколько раз обернулся, оставлять такой груз без присмотра ему казалось преступлением.
В домишке располагалось то ли заводоуправление, то ли сельсовет, то ли что-то еще аналогично унылое. В полу за предбанником виднелась спиленная под корень штанга от проходной «вертушки». За ней находился коридор с парой дверных проемов по каждой стене. Самсон подошел к дальнему кабинету и остановился, приглашая сталкеров войти.
В комнате без мебели стояли Молот, Барон и еще какой-то боец, все были красными и тяжело дышали. На полу вяло шевелились два человеческих тела. Люди были туго перемотаны широким скотчем — полностью, от пяток до головы, и напоминали живые мумии. Не заклеенными им оставили только носы и глаза. С одной из мумий Швед случайно встретился взглядом, и его передернуло. Нет, это были уже не люди…
Сергей слышал про зомбированных сталкеров, но за месяц так ни разу их и не встретил. Говорили, что южнее их водится много, что в районе вокзала Зона ими буквально кишит и что в Припяти есть отдельный отряд, который только их отловом и занимается. Швед не придавал значения всяким байкам, а сейчас вдруг столкнулся с зомби вплотную, и это было неприятно. Зомбированный как противник не вызвал у Сергея страха, вряд ли он был опаснее обычного сталкера. Но как порождение Зоны это вызывало ужас. Одно дело — смотреть на измененных зверей, и совсем другое — видеть бывшего человека, ставшего животным.
На обескураженный взгляд Шведа зомби ответил глухим мычанием.
— Забирайте и несите в машину, — распорядился Самсон.
Сергей с Хаусом долго примеривались, не зная, как подступиться. Наконец они подняли один сверток для того, чтобы взвалить его на плечи, но зомбированный вдруг согнулся под прямым углом и выскользнул на пол. Сталкеры снова попробовали его поднять, и он гнусаво заныл, с шумом втягивая ноздрями воздух. Зомби пытался брыкаться, но клейкая лента держала крепко, превращая его неистовые содрогания в вялое шевеление большой полудохлой рыбины.
С четвертой или пятой попытки Шведу с Хаусом удалось взять зомби более-менее крепко. Задевая за все двери, они неловко и натужно потащили живой рулон к выходу. Сергей думал, что понадобится вторая ходка, но другого зомби несли Молот и боец из группы Барона. То ли они были посноровистей, то ли использовали опыт первой двойки, но обращаться с зомбированным у них получалось значительно лучше.
Опередив их, Самсон открыл дверь багажного отсека и вставил в спинку заднего сиденья мелкую металлическую решетку.
— Заносите, — приказал он. — Осторожнее, не повредите ему голову.
Швед не понял, что можно повредить в разрушенном мозге, но оставил эту мысль при себе. Они с Хаусом кое-как скинули зомби на пол багажника, развернули его поперек машины и пинками затолкали вглубь отделения. Таким же образом впихнули и второго. Ноги у зомбированных оказались согнуты и прижаты чуть ли не к подбородкам, но Самсон погрузкой остался доволен.
— Садитесь, — сказал он и, не прощаясь с Бароном, вернулся за руль.
Молот был уже в машине. Сталкеры заняли свои места, при этом Хаус проверил, насколько прочно держится решетка. Зомбированные в огороженном отделении продолжали мычать и извиваться, хотя свободного пространства там почти не осталось.
— Не задавят они друг друга? — спросил Самсон, заглядывая в зеркало.
— Не должны, — благодушно отозвался Хаус.
«Монолитовец» широко, в один прием, развернулся и направился обратно к городу. Проехав всю Припять по окраинным улицам, Самсон снова вырулил на проселочную дорогу и погнал на запад. Местность здесь мало отличалась от той, где располагался отряд Барона, разве что не было болот и разливов: от реки они уезжали все дальше.
В низине между двух холмов их ждал внедорожник и здоровый бензовоз с сияющей некрашеной цистерной — правда, лишь с одной, без прицепа. Джип Сергею что-то смутно напоминал, и он успел хорошенько помаяться, прежде чем сообразил, что это точно такая же машина, как и та, в которой сидит он сам. Вот только цвет у нее был немного странный, ярко-желтый. Когда подъехали ближе, Швед прочитал у нее на боку надпись из веселых прыгающих букв: «Frenzy». Также он рассмотрел бензовоз. На крыше большой цистерны было два наливных люка, а маркировка внизу емкости говорила о том, что цистерна двухкамерная. На ней в отличие от джипа никаких логотипов не было.
«Монолитовцы» покинули машину — им навстречу из желтого джипа тоже кто-то вышел, но за спинами Швед его не видел. Состоялся разговор, не такой короткий, как с Бароном на улице, затем Самсон обернулся и жестом велел нести груз ко второму внедорожнику.
Сергей и Хаус как опытные носильщики перетащили оба свертка за считанные минуты. То ли у зомбированных поубавилось сил, то ли они смирились, но брыкаться они больше не пробовали и мычали уже потише.
— И флягу тоже, — буднично произнес Самсон.
Сталкеры вернулись к багажнику, отвязали емкость от стойки и нерешительно приподняли. Бидон был все такой же теплый, но удивляло другое: весил он не больше десяти килограммов. Швед легко донес его в одиночку и попробовал взглянуть незнакомцу в лицо, но тот опять отвернулся. Пялиться на него в открытую было не то чтобы некультурно, а скорее всего небезопасно, поэтому Сергей установил флягу в ногах у зомби и пошел обратно.
— Обещанное, бревна и препарат, — сказал сзади Самсон.
Швед сел в машину и повторил про себя: «обещанное, бревна и препарат». Чертова шарада…
— Что ты видел? — спросил он у Хауса.
— А что я мог видеть, если они спиной стоят, — недовольно отозвался тот. — Да я и не смотрел особо.
— Самсон что-нибудь ему передавал?
— Кажется, да. Но он же спиной…
— «Кажется» или «да»? — потребовал Сергей.
— Ну он такое движение сделал, как будто из внутреннего кармана что-то достал. Тебе зачем это нужно? — насторожился Хаус.
— Планирую будущую карьеру, — серьезно ответил Швед. — Мужика того разглядел?
— Нет. Слушай, не вплетай меня в свои интриги! И вообще у меня никогда такой мерзопакостной работы не было, понял? Много раз видел живьем распиленную псевдоплоть, но зомби, замотанные в скотч, — это по-моему, хуже. Как куклы… А может, они и не зомби? — спохватился Хаус. — Рты-то заклеены у них! Может, они нормальные люди? Куда их сейчас повезут, зачем? А?.. — спросил он и вдруг отмахнулся, быстро успокаиваясь: — В любом случае спасибо тебе за халтурку, дружбан. Теперь два дня жрать не смогу.
— Не беда, главное, чтобы пить мог, — огрызнулся Сергей.
Незнакомец, так и не показав лица, уселся в желтый джип, Самсон тоже пошел к своей машине, а Молот неожиданно поднялся в кабину бензовоза.
«Огромная цистерна с двумя камерами — тоже для перевозки артефактов?!» — чуть не сболтнул Швед.
Машина с логотипом «Frenzy» укатила, Самсон и Молот снова возвращались в Припять. Джип ехал медленно, за ним двигался бензовоз. По шатаниям цистерны Сергей пытался угадать, есть ли в ней топливо, или в «Монолит» снова идет пустая бочка, но каких-то четких выводов сделать не смог.
На проспекте Строителей Самсон, пропуская бензовоз, прижался к тротуару и монотонно проговорил:
— Благодарю за службу.
По выражению его лица совершенно невозможно было понять, доволен он этой самой службой или не очень.
Хаус подхватил свой автомат и немедленно вышел. Швед задержался, якобы разбираясь с зацепившимся ремнем, и прикрыл за другом дверь.
— Что дальше? — спросил он.
— Ничего. Ты свободен.
— Я хотел бы перейти в «Монолит», — неожиданно заявил Сергей.
— Это исключено, — ответил Самсон сразу, не задумываясь.
— Почему? Я что, не гожусь?
— Не могу сказать. Я тебя не проверял.
— Но я столько всего для вас сделал!
— За это ты получаешь деньги. — Самсон постукиванием по рулю выразил нетерпение.
— Я хочу больше! — бросил Швед. — Мне нужно больше денег.
— Ничем не могу помочь, — отозвался он и, ставя точку в разговоре, повторил: — Благодарю за службу, сталкер.
Сергей вышел из машины бодро, но Хаус встретил его ядовитой улыбкой.
— Ну как, нанялся в «Монолит»? — ласково проговорил он.
— Ты слышал?
— Нет, но догадаться было не трудно. А видел бы ты свою рожу! — с наигранным отвращением добавил Хаус. — Милостыню, и то достойнее клянчат.
— Не трындеть! — отрезал Сергей и сощурился, глядя на уезжающий джип: — Все нормально. Будет и над нашей улицей небо в алмазах.
Глава девятнадцатая
Кабан встречал сталкеров, нетерпеливо прохаживаясь у крыльца.
— Это либо премия, либо проводка, — издали определил Хаус. — Что-то тебя по-любому ожидает.
— Почему меня? — спросил Швед.
— Командир к тебе неравнодушен. Он уже привык, что ты без сюрпризов не возвращаешься.
— Может, он в этот раз по твою душу?
— Ну да, ну да! Ты сам-то в это веришь?
В действительности Кабана интересовали оба.
— Как прогулялись? — громко спросил он, когда стакеры были еще метрах в пятнадцати от гостиницы. — Оружие применять пришлось? Нет? Боезапас не тратили? Тогда бегом к школе!
— А что там, сало раздают? — с вызовом поинтересовался Хаус.
— Химера там. И парням без вас, героев, тяжело.
— В чем проблема-то? — не понял Швед.
— Химера нужна живая, — выпучив глаза, объявил Кабан. — В этом и проблема.
— Все равно ведь из нее чучело сделают, — пробормотал Хаус, прибавляя шаг. — Я уже запарился в тот район ходить.
— Чем тебе тот район не угодил? — прикрикнул Кабан, услышав его стенания. — Не понравилось с «Монолитом» работать? То сами проситесь, то нос воротите, хрен прорубишь ваши настроения… А ну, марш!
Возле школы собралась добрая половина отряда, или, по выражению Доктора Хауса, глупая.
— Надо было по дороге куда-нибудь свернуть, потупили бы до вечера, а потом уж домой, — заныл он сразу, как только увидел бойцов с сетками. — «Монолитовцы» все равно ведь Кабану не доложат, во сколько мы освободились. Переждали бы в тихом месте.
— Хватит трещать, — ответил на это Швед. — Всю жизнь по чердакам не отсидишься. Химера-то есть? — обратился он к маявшемуся неподалеку Капитану.
— Да есть, собака помойная, — протянул тот. — Сейчас на той стороне школы ходит. Видишь, как все ободрились-то сразу. Хуже детей: что видят, того и боятся, а чего не видят, того как бы и нет. Целый час ее, скотину, из оранжереи выманивали.
Сергей огляделся. Рядом со школой, построенной в форме буквы Н, стоял отдельный двухэтажный дом с примыкавшей к нему стеклянной теплицей.
— Вот там она сидела? — уточнил он.
— Ну, — подтвердил Капитан.
— А зачем ее оттуда выманивать-то было?
— Что значит зачем… — опешил он. — А ловить ее как? Кабан приказал брать живую. Если бы надо было просто расстрелять — это парни в два счета сообразили бы! Им только дай волю. Но нужна-то ведь живая.
— Так… мы с Хаусом что-то пропустили. Расскажи, какой план. Кстати, кто старший?
— Чак, конечно. А план у него простой.
— У Чака всегда простые планы, — сварливо вставил Хаус.
— Заманить химеру в школьную раздевалку и закидать сетями, — продолжал Капитан, не обратив внимания на реплику Доктора. — Там сплошные перегородки, химере будет тесно. А на просторе ее никак не возьмешь. Когда она скачет, ее и убивать-то устанешь, не то что ловить.
Сергей задумался. Мимо школы он проходил много раз, но внутрь никогда не заглядывал, не было такой нужды.
— Раздевалка где? — спросил он.
— Да вот она. — Капитан указал на переход между двумя строениями. — Слева четыре этажа — это основной корпус. Справа дополнительный: на первом этаже пищеблок, на втором актовый зал. Раздевалка аккурат посередине.
— А это что? — Швед кивнул на отдельно стоящее здание рядом с оранжереей.
— Да пес его знает. Построили школоте на забаву. У них там, как я понимаю, секции всякие были, кружки рисования и прочая фикция. Порох на втором этаже тут недавно бутылку водки нашел. Нормально детки учились? Ну и парничок заодно вот. Юные натуралисты, и все такое.
— У химеры в оранжерее лежка, или она там просто так сидела?
— Иди сам посмотри! — взорвался Капитан, устав от расспросов.
Вопреки его ожиданиям Сергей так и сделал. Приветствуя по пути других сталкеров, слонявшихся во дворе школы, он целеустремленно зашагал к стеклянному сооружению.
Парник был старым и давно уже негодным, но основательность, с которой его возводили, впечатляла. Дорожка и бортики грядок были забетонированы, причем так щедро, что возникали мысли о крепком фундаменте. Стены от земли и до самой крыши были составлены из стеклоблоков, которые когда-то повсеместно использовались при строительстве разного рода НИИ. Крыша у оранжереи была двускатной, «домиком», из тех же стеклянных кирпичей. Вдоль стен по обеим сторонам тянулись толстые трубки радиаторов. Трудно сказать, что именно здесь выращивали школьники, но такому солидному строению уместней было бы находиться где-нибудь в районе Крайнего Севера.
Следы пребывания химеры были повсюду, если она и не жила здесь, то заглядывала сюда частенько. Швед прошел оранжерею насквозь и оказался в двухэтажном доме, затем вышел на улицу и поискал глазами Чака. Найти его оказалось нетрудно, он обретался возле отрядного джипа: при охоте на химеру продолжительность жизни могла напрямую зависеть от близости к пулемету.
— Есть одна мысль, — объявил Швед. — В раздевалку мы зверя будем загонять до осатанения, если он сам быстрее нас всех туда не загонит.
— Это мне сказали уже десять раз, — устало произнес Чак, собираясь отвернуться, но Сергей ему не позволил:
— В оранжерее мы химеру поймаем быстрее.
— Да мы ее оттуда еле выкурили!
— Это правильно. Потому что вначале нужно кое-что приготовить.
Чак жестом подозвал Капитана. Вместе с ним подошел отиравшийся рядом Хаус и еще несколько сталкеров, маявшихся от пустого ожидания.
— Теплица для химеры объект знакомый и привычный, — начал Сергей.
— Короче! — сразу потребовал Капитан.
— Засаду нужно устроить там. Вот и все.
— Туфта, — оценил идею Чак.
— Химера любит прыгать, причем сзади, — сказал Швед. — Единственный вариант — отнять у нее такую возможность. Нам нужно узкое помещение с низким потолком. Вот оно, — он простер руку к теплице.
— Или любой коридор, в школе их навалом, — парировал Чак.
— И сколько часов вы ее уже туда приглашаете? — спросил Сергей. — В любой коридор. Который ей на хрен не сдался. Потому что там нечего кушать. Намек понятен, нет? Нам потребуется наживка. Мы завесим парник сетями по всей длине, а там, где он соединяется с этой двухэтажной хибарой, мы прорубим потолок и спустим на тросе приманку с крыши второго этажа. Химера войдет с торца, увидит мясо, прыгнет на него и запутается. А несколько ребят с крепкими руками быстренько вытянут добровольца наверх пристройки. Хотя, думаю, крепкие нервы тут будут поважнее.
— Превосходная фантазия! — высказался Капитан. — А кого ты приговорил на роль наживки, хотел бы я знать?
Остальные бойцы иронично заулыбались, ожидая услышать собственное имя и заранее готовя идеальную причину для отказа.
— Конечно, себя, — просто сказал Швед.
— А если трос зацепится или химера прыгнет как-то не так? Или сумеет прорвать все сети одним махом? Или если люди на крыше затормозят, не успеют тебя поднять — что тогда?
— Тогда мне капец, — согласился Сергей.
Сталкеры загудели, обсуждая замысел. На гомон из разных углов двора собрались и другие бойцы. К идее все относились по-разному, но дружно сходились в одном: «Хорошо, что это буду не я».
В итоге решили попробовать — не пропадать же добровольцу зря.
Чак на общее решение уже не влиял. Какой бы сумасшедшей ни выглядела задумка Шведа, предыдущий план давно себя дискредитировал.
— Тросик мы снимем с лебедки, а еще нужен ремень, желательно пошире. Не люблю, когда режет в талии, — сказал Сергей, окончательно отбирая у Чака инициативу. — У кого что есть? Сгодится патронташ, если он меня выдержит.
Патронташ никто не захватил, зато у Скрипача нашелся настоящий пояс монтажника-высотника. Примерив его, Швед остался доволен.
Тем временем трое бойцов посмекалистей собрали все снасти и отправились развешивать их в оранжерее. Сквозь мутные стеклоблоки невозможно было рассмотреть, что и как они делают, но, судя по движению силуэтов, работа спорилась.
Прикрепив к поясу трос от лебедки, Сергей принялся разгружаться: отдал Капитану на хранение автомат, все подсумки и нож с фонариком. В борьбе за лишние граммы Швед избавился даже от КПК, только коммуникатор он вручил Хаусу и, пользуясь поводом, отвел его в сторонку.
— У тебя какой пистолет с собой? «Беретта»? — спросил Сергей.
— Как всегда, а что? Тебе одолжить?
— «Беретта» — это хорошо. Да мне-то она зачем? Если что — я не успею. А вот ты сверху — вполне.
— С какого еще верху? — процедил Хаус.
— С крыши домика. Вытягивать меня будешь ты. Выбери себе помощников — наверно, Скрипача и кого-нибудь еще. Но ты все равно главный, понял?
— Почему я-то? — попятился от него товарищ.
— Потому что ты меня вытащишь. Сдохнешь, а вытащишь, я знаю. Но это не самое интересное, что я тебе хочу поручить.
В глазах у Хауса промелькнула тревога.
— Если что-то пойдет не так… — начал Сергей, подтверждая опасения друга. — Не дай зверю сожрать меня живьем.
— Швед, прекрати! — взмолился Хаус.
— Я видел, что делает с человеком обычный медведь. А у химеры ротик пошире будет. В общем, если у нас что-то не получится — херачь мне сверху в голову, прямо в макушку, ты понял?
— Хватит бредить, или я вообще сейчас уйду…
— Ты меня понял?! — сказал Сергей так громко, что на них оглянулись. — Ты сам меня этому научил, в первый же день, еще на проводке. Я просто не хочу, чтобы химера ела меня десять минут. Что неправильного в этом желании?
— Это правильное желание, — с трудом выговорил Хаус. — Если придется, я его выполню. — Он демонстративно достал пистолет, снял его с предохранителя и сунул за пояс.
— Будем надеяться, что это не понадобится.
— Но вообще план, конечно, дурацкий. Неоправданный риск преступен.
— Быстрая карьера — дело затратное. — Швед подмигнул и пошел обратно к машине, возле которой уже заканчивались последние приготовления.
Сети в оранжерее развесили хорошо — ровненько и вроде бы крепко.
Сталкеры поднялись на второй этаж здания и вылезли на крышу.
— Двери в доме закройте и подоприте, — распорядился Сергей. — Не хотелось бы, чтоб химера зашла с другой стороны. То-то будет сюрприз…
— Ясен пень! — весело отозвался снизу Ахмет, болтавшийся до сих пор где-то по школьным кабинетам.
Швед махнул ему рукой и, одолжив у другого бойца автомат, прострелил в стеклянной крыше большое отверстие, которое с натяжкой можно было назвать квадратным.
— Ну, кого ждем? — обронил Сергей. — Поехали, что ли?
Четверо соратников, включая Скрипача и Хауса, бережно опустили его в дыру. Швед коснулся пола и сразу расставил ноги, занимая максимально устойчивую позицию. Из-за снастей, которые висели рядами, как рыболовные сети на просушке, противоположного входа он почти не видел.
Сергей посмотрел вверх и кивнул товарищам:
— Наверно, пора уже как-нибудь начинать? Или сколько я тут торчать должен…
— Гоните ее сюда! — крикнул с крыши Хаус.
— Кушать подача есть! — откуда-то издалека добавил Ахмет.
Сквозь двойное зеленоватое стекло Швед наблюдал, как разбегаются во дворе не задействованные в операции люди. Вскоре за школой послышалась трескотня выстрелов, пару раз грохнули гранаты из подствольников. Сергей слегка занервничал и снова задрал голову.
— Нет еще, — ответил ему через люк Скрипач. — Я скажу, когда появится. А вот она, — сказал он тут же, без паузы.
— Швед, ни пуха тебе! — закричал из окна школы какой-то сталкер, благоразумно укрывшийся на третьем этаже.
— Держись там! Ни пуха, Швед! — наперебой заголосили остальные.
— К черту, к черту, к черту… — скороговоркой шипел Сергей, стараясь ни одно из пожеланий не оставить без ответа.
Он замолчал сразу, как только появился ее силуэт. Химера, довольно крупная, по-кошачьи тихо прошла вдоль стены, что-то обнюхала в углу и присела на задние лапы.
Бойцы с тросом затаили дыхание, хотя зверь их прекрасно видел. Химера лениво на них порычала, но допрыгнуть до крыши второго этажа даже не попыталась — возможно, она уже пробовала это сделать много раз.
Мутант обошел все строение по кругу и снова сел.
— Может, вы ей как-нибудь намекнете про меня? — негромко проговорил Швед.
Этого, однако, не потребовалось. Химера моментально отреагировала на голос в оранжерее и начала возбужденно бродить вдоль постройки.
— Э, да ты тупая? — сказал Сергей сквозь полупрозрачную стену. — И обоняние у тебя хреновое. Овца ты, а не хищник.
Химера возмущенно взревела — всего в паре метров от Шведа. Если бы она могла пробить стену из стеклянных кирпичей, он давно уже был бы трупом. Впрочем, возможно, она и могла — кто это проверял?