15) В. И. Пругло. Золотые украшения звериного стиля из Баксинского кургана. - КС ОГАМ. Одесса, 1963, стр. 73-74, рис. 1, 1, 2.
16) А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 75.
17) Е. В. Черненко. Скiфськi бойовi пояси.
18) А. П. Манцевич. О скифских поясах, стр. 27.
19) ВДИ. 1948, № 1, стр. 303.
20) А. П. Манцевич. О скифских поясах, стр. 27.
21) Н. Н. Погребова. Указ. соч., стр. 59.
22) Б. Е. Деген. О «загадочных предметах» из скифских погребений.- КСИИМК, 7. М., 1941.
23) Б. Е. Деген. Там же, стр. 40, рис. 28.
24) Там же, стр. 96.
25) Там же.
26) Б. Е. Деген. Указ. соч., стр. 96.
27) Там же.
28) Е. Мельник. Раскопки курганов в Харьковской губ. в 1900-1901 гг. - Тр. XII АС, т. I, стр. 714.
29) Там же, стр. 715.
Шлемы
Шлемам скифского времени посвящена большая работа Б. З. Рабиновича. В ней описаны и классифицированы почти все доспехи этого рода, известные ко времени написания статьи. Автор собрал и ввел в научный оборот группу шлемов VI в. до н. э., в большинстве своем найденных на Кубани, очень убедительно показав их местное, негреческое происхождение.1)
Разделение на определенные типы шлемов, происходящих с территории нашей страны, которое предложил Б. З. Рабинович, было принято большинством исследователей. Но изучение доспехов, находящихся в музейных собраниях, знакомство с новыми находками дало возможность внести существенные коррективы в разработанную им типологию.
Уже после опубликования работы Б. З. Рабиновича было найдено несколько новых шлемов различных типов. Появился ряд публикаций, в которых наряду с описанием находок рассматриваются некоторые частные вопросы, связанные с этим видом вооружения.2)
К сожалению, несколько шлемов еще не опубликовано. Это доспехи из с. Кардашинка под Херсоном, из кургана, раскопанного Е. Н. Черепановой у с. Надежда в Крыму, и аттический шлем, найденный при случайных обстоятельствах на р. Пхие - притоке Верхней Лабы на Северном Кавказе,3) а также античный шлем из савроматского погребения в Астраханской области. Исключительный интерес представляет найденный О. Г. Шапошниковой в кургане второй половины V в. до н. э. у с. Новорозановка железный наборный шлем.
В настоящее время на территории СССР известно 62 находки шлемов скифского времени (рис. 39). Лишь около половины их входит в состав погребальных комплексов, остальные найдены при случайных [74] обстоятельствах. Уникальным является клад предметов вооружения из Олонешт (Молдавия), в котором находилось шесть шлемов аттического и фракийского типов.
Рис. 39. Схема находок шлемов.
I - кубанские; II - халкидский; III - коринфский; IV - аттические; V - фракийские; VI - подвергшиеся переделке; VII - чешуйчатые; VIII - неопределенные.
1-3 - Келермесская; 4, 5 - Крымская; 6 - Ромейковка; 7, 40, 54 - Нимфей; 8, 9, 25 - 28 - Олонешты; 10 - Кекуватский; 11 - Пастырское; 12 - Волковцы; 13-15 - Курджипс; 16 - Краснодар; 17 - Анапа; 18 - Мезмай; 19 - Золотая горка; 20 - Темнолесская; 21 - Пхия; 22 - Кутаис; 23 - Сухуми; 24 - Большая Близница; 29 - Бубуй; 30 - Керчь; 31,56 - Елизаветовская; 32 - Мастюгино; 33 - Солоха; 34 - Ольвия; 35 - Надежда; 36 - Талаевский курган; 37 - Елизаветинская; 38 - Майкоп; 39 - Каменка; 41 - Даховская; 42 - Владикавказ; 43 - Кардашинка; 44 - Жданов; 45 - Керчь; 46 - Каменная Могила; 47 - Журовка; 48 - Веремеевка; 49 - Чистополье; 50 - Новорозановка; 51 - Васюрина гора; 52 - Куль-Оба; 53 - Керчь (Митридат); 55 - Рыжановка.
Подавляющее большинство шлемов происходит с территории Северного Причерноморья и Северного Кавказа. Лишь архаические шлемы кубанского типа проникают на восток от Волги вплоть до Средней Азии. Головные доспехи античных типов также известны только в Северном Причерноморье и на Северном Кавказе, лишь один из них происходит с территории Нижнего Поволжья (курган № 1 у с. Никольское Енотаевского района Астраханской области).4)
Все известные нам шлемы можно подразделить на несколько основных типов (рис. 40). К VI в. до н. э. относятся шлемы, названные Б. З. Рабиновичем «кубанскими». Начиная с V в. до н. э. входят в употребление импортные шлемы античных типов - халкидские, коринфские, аттические и «фракийские». Особую группу образуют шлемы различных импортных типов с удаленной нижней развитой частью. Использовались и шлемы, набранные из отдельных пластин. Подробно описанные Б. З. Рабиновичем шлемы из Мерджан, станицы Ахтанизовской и, возможно, из Буеровой могилы, происходят [75] из поздних комплексов. Типологически они стоят ближе к шлемам сарматского времени, поэтому опущены в настоящей работе. Мы не рассматриваем здесь также вопросы, связанные со шлемами доскифских типов, найденных в с. Кременна на Подолии и в могильнике Фаскау в Осетии5) так как они и хронологически, и типологически выходят за пределы разрабатываемой темы.
Рис. 40. Типы шлемов.
Кубанские шлемы. К типу ранних Б. З. Рабинович отнес девять массивных литых шлемов. Он назвал их кубанскими по месту большинства находок. Однако это название не было принято в археологической литературе. М. П. Грязнов называет подобные шлемы раннескифскими,6) Е. Е. Кузьмина - архаическими скифскими.7) Оба эти названия неправомочны хотя бы потому, что шлемы этого типа в самой Скифии неизвестны. Не менее неудачны названия, производимые от формы шлемов: «горшковидные», предложенное К. Ф. Смирновым,8) и «котловидные» - С. С. Черниковым.9) [76]
Рис. 41. Шлем из Самарканда.
Рис. 42. Шлем из Кысмычи.
Следует, очевидно, согласиться с введенным Б. З. Рабиновичем названием «кубанские», так как все принятые в литературе названия головных доспехов обычно происходят от названия местности, где предполагается их первоначальное или основное производство.
Сейчас известно 11 шлемов этого типа. Об обстоятельствах находок двух из них (хранятся в ГИМ) нет никаких данных. Глухие сведения имеются о шлеме, найденном где-то в верховьях Иртыша. Пять шлемов происходят из курганов VI в. до н. э., раскопанных в долине Кубани10) (у станиц Келермесской и Крымской). Один шлем найден в Поволжье (Старый Печеур), два - в Средней Азии (у Самарканда и на территории городища Кысмычи Джамбульской области; рис. 41, 42).
В литературе получило распространение ошибочное мнение, что шлемов этого типа имеется больше, чем описано в работе Б. З. Рабиновича. [77]
Рис. 43. Кубанские шлемы.
1 - собрание ГИМ; 2 - станица Келермесская.
А. И. Мелюкова и К. Ф. Смирнов, помимо найденных и опубликованных в недавнее время доспехов из Средней Азии, относят к ним шлем, найденный, по сообщению М. П. Грязнова, в горах Алтая.11) Это основано на явном недоразумении. Простое сравнение шлема из Западной Сибири и шлема, помещенного в работе М. П. Грязнова, показывает их полное тождество. Несомненно, что это одна и та же находка. Ошибкой является также упоминание Е. Е. Кузьминой и А. И. Мелюковой (со ссылкой на Е. Е. Кузьмину) факта находки шлема подобного же типа в савроматском погребении кургана Черная Гора у с. Абрамовка Оренбургской области.
Лучшие образцы шлемов кубанского типа происходят из раскопок Д. Г. Шульца и Н. И. Веселовского у станицы Келермесской, а также Н. И. Веселовского и И. Хойновского у станицы Крымской.12) Все они близки между собой. Для примера опишем шлем из келермесского кургана, раскопанного Н. И. Веселовским. [78]
Рис. 44. Кубанские шлемы из станицы Келермесской.
1 - раскопки Д. Г. Шульца; 2 - раскопки Н. И. Веселовского.
Форма доспеха довольно точно передает форму головы (рис. 43, 2). В передней его части имеется небольшой вырез, окаймленный дугами, сходящимися к переносице. Небольшой вырез в задней части имеет прямоугольные очертания и окаймлен валиком. Такой же валик проходит по оси шлема и вдоль его боков. В верхней части доспеха имеется невысокий конический выступ, а вдоль краев в боковых и задних частях просверлены отверстия диаметром 6,5 мм. Высота шлема 17,3 см, длина 23 см, ширина 18 см. Толщина стенок колеблется в пределах 3-3,5 мм. Вес - 1,9 кг.
Различаются шлемы описываемого типа лишь некоторыми второстепенными деталями. Не у всех есть рельефные валики, проходящие по бокам и в задней части. У некоторых экземпляров вместо конического выступа вверху имеется круглое кольцо (рис. 44). Иногда отсутствует прямоугольный вырез сзади. Высота доспехов 15- 20,5 см, длина 17-18 см, ширина 17-18 см, вес 1,6-1,9 кг.
Б. З. Рабинович высказал предположение, что большие отверстия, пробитые вдоль краев шлема, служили не только для крепления мягкой подкладки, без которой ношение доспеха было просто невозможно, но и кожаных или войлочных нащечников и назатыльников, очевидно, имевших покрытие из металлических чешуи. Правомерность такого предположения подтверждается находкой в кургане у станицы Крымской чешуйчатых железных частей шлема, защищавших щеки и затылок. Вероятно, через эти отверстия к шлему с помощью заклепок крепились также тяжелые наборные части доспеха - своеобразные бармицы. На одном из келермесских доспехов этого типа сохранились заклепки.
В работе Б. З. Рабиновича приведено описание и схема реконструкции техники изготовления шлемов кубанского типа, которую предложил М. П. Грязнов. [79]
Из того факта, что на поверхностях шлемов не видно следов швов, М. П. Грязновым был сделан вывод, что они отливались в формах, состоявших только из двух частей - внутренней и внешней. Однако мы не можем согласиться с этим утверждением. Скорее всего, при отливке шлемов использовалась трехсоставная форма.13) Внутренняя створка ее была сплошной, а внешняя состояла из двух симметричных частей. Вероятно, этим можно объяснить обязательное наличие почти на всех шлемах рельефного валика - следа литейного шва, проходящего по оси шлема. В пользу мнения об использовании для отливки шлемов кубанского типа более сложной формы, чем та, которую предполагал М. П. Грязнов, говорит и наличие на некоторых доспехах ушка, находящегося в верхней части. Отлить такое ушко в сложной форме из трех частей легко. Отливка же его в форме, реконструируемой М. П. Грязновым, практически почти невозможна.
И. Хойновский, описывая шлем из станицы Крымской, указал, что он был украшен золотой тисненной диадемой.14) Еще Л. А. Мацулевич обратил внимание на то, что отдельные части этой диадемы, безусловно, составлены из разновременных частей. Самые ранние из них, по его мнению, датируются лишь III в. до н. э. Б. З. Рабинович с сомнением отнесся также и к достоверности факта находки золотой диадемы, инкрустированной янтарем, на шлеме из келермесского кургана, раскопанного Д. Г. Шульцем.15) В этом с ним не соглашается А. П. Манцевич. В подтверждение своего мнения она привела, на наш взгляд, не совсем убедительные доказательства. Не подкрепляет ее доводов и ссылка на широко распространенный в микенское время обычай украшать шлемы клыками.16) На микенских шлемах этой группы клыки не являлись украшениями, а выполняли защитные функции. Поэтому ими была убрана не часть поверхности доспеха, а весь шлем.
Б. З. Рабинович на основании находок в келермесских курганах уверенно датировал шлемы кубанского типа VI в. до н. э. Однако в последнее время в литературе были сделаны попытки пересмотра этой датировки. Е. Е. Кузьмина датировала шлем из Самарканда не только VI, но и V вв. до н. э.,17) а Л. П. Семенов и И. И. Копылов распространили время бытования доспехов этой группы на VI-IV вв. до н. э.18) С этим никак нельзя согласиться. Ведь во всех этих случаях попытки изменения датировок Б. З. Рабиновича основаны на находках шлемов, обнаруженных случайно, вне комплекса. [80]
После VI в. до н. э. шлемы кубанского типа не использовались. Лишь по поводу одного из них - шлема, происходящего из раскопок И. А. Хойновского у станицы Крымской, - Н. В. Пятышева высказала мнение, что он был найден в сарматском погребении III в. до н. э., где использовался «как реликвия или талисман, наделенный религиозно-мистическим значением».19) В подтверждение этого Н. В. Пятышева ссылается на «вполне обстоятельное», по ее мнению, описание погребения, сделанное автором раскопок.
С этим также нельзя согласиться. Совершенно очевидно, что И. А. Хойновский не разобрался в раскопанном им памятнике. Еще Б. З. Рабинович справедливо отметил, что, несомненно, мы имеем здесь дело с двумя погребениями - основным (VI в. до н. э.) и впускным - сарматским. Из описания И. А. Хойновского совершенно ясно, что шлем был найден в основном погребении. Невозможность отнесения всего инвентаря погребения к III в. до н. э. убедительно подтверждается находкой в основном погребении железного меча с бронзовой рукояткой и бронзового дротика (?). Объяснять и эти предметы как «реликвии» или «талисманы» нет никакого основания.
Нам представляется возможным поставить вопрос о более раннем, чем предлагает Б. З. Рабинович, времени появления кубанских шлемов.
В 1895 г. при случайных раскопках у станицы Махошевской был обнаружен интересный комплекс, состоящий из бронзовых наверший, удил кобанского типа и псалиев.20) Кроме этих материалов, как сообщает М. И. Ростовцев, там находился и характерный греческий шлем.21) Интересно, что «греческими» М. И. Ростовцев всегда называл кубанские шлемы из келермесских курганов: «два греческих бронзовых шлема», «греческий шлем»,22) «бронзовый шлем чистой греческой формы» («a bronze helmet of pure Greek shape»).23) В случае верности данных М. И. Ростовцева о находке шлема у станицы Махошевской,24) мы имеем дело, скорее всего, также со шлемом кубанского типа. Весь же комплекс, найденный у Махошевской, датируется VIII-VII вв. до н. э.25)
Имеющиеся в нашем распоряжении материалы не дают оснований предполагать применение в VI в. до н. э. шлемов каких-либо иных типов кроме кубанских. Лишь А. П. Манцевич высказала предположение об использовании [81] в Северном Причерноморье в это время наряду с кубанскими также «колоколовидных» шлемов, производство которых, по ее мнению, сосредоточивалось в Семиградье. Этот вывод был сделан главным образом на основании находки в кургане у Калитвы золотого «венца», являющегося, по предположению А. П. Манцевич, украшением колоколовидного шлема. Как пример «колоколовидных» защитных головных уборов А. П. Манцевич приводит шлемы из Хайдубесерменя (Венгрия) и Зельсдорфа (Германия). Диаметр первого из них 24,5 см, диаметр второго не указан автором, приведена только его высота - 26 см. 26)
Утверждение, что эти шлемы круглые, явилось, пожалуй, важнейшим доводом в пользу мнения о связи почти круглого золотого «венца» из Калитвы со шлемом. Однако все колоколовидные шлемы, как, впрочем, и все остальные, имеют не круглую, а эллипсовидную форму. Это хорошо видно на примерах тех же колоколовидных шлемов. Большая подборка шлемов этого типа, обнаруженных на территории Венгрии, опубликована в одной из работ А. Можолич. Согласно ее данным, они имеют следующие размеры: шлем из Кишкесеча - 23,5*19,5 см, из Надотетеня - 22,3*20,7 см, из Хайдубесерменя - 23,8*20,6 см, из Эндрёда - 23,2*19 см, из Ченге - 27,5*22 см. 27)
Приведенные А. Можолич действительные украшения шлемов этого типа в виде лент принципиально отличаются от «венца» из Калитвы. Очень отдаленное сходство с ним имеют и другие диадемы, привлеченные А. П. Манцевич в подтверждение своего мнения. Они хорошо известны в памятниках бронзового века Венгрии.28) Многие из них отличаются небольшими размерами. Уже одно это делает невозможным использование их в качестве нашлемных украшений. Орнаментация внутренней поверхности «венца» из Калитвы золотой витой веровочкой также противоречит мысли о том, что он мог служить украшением шлема.
Все это позволяет с уверенностью утверждать, что вопрос о применении в Скифии колоколовидных шлемов в настоящее время не может иметь положительного решения.
Коринфские шлемы. Единственный экземпляр шлема несомненно коринфского типа был найден в кургане у с. Ромейковка.29) Он является великолепным образцом коринфских шлемов в их развитой форме.
В шлеме четко разграничены две части - верхняя, защищающая [82] черепную коробку, и нижняя, прикрывающая лицо и бока головы. Нащечники выступают вперед, края их, вероятно, были заострены. Основные отверстия окружены прочерченными линиями. Две линии на лбу имитируют брови (рис. 45, 5).
По мнению Б. З. Рабиновича, шлему из Ромейковки близок шлем из кургана, раскопанного Н. И. Веселовским в 1913 г. у станицы Елизаветинской.30) Остатки его хранятся в Эрмитаже (№ К.У 4/191). Доспех был найден в сильно фрагментированном состоянии. Это во многом затрудняло решение вопроса о его типологии. Б. З. Рабинович отметил ряд особенностей случайного характера, отличающих этот шлем от шлемов коринфского типа - отсутствие нащечников, нижней части, глазных вырезов, наличие бортика, проходящего у края.
Осмотр остатков шлема показал неубедительность доводов Б. З. Рабиновича в пользу отнесения этого шлема к коринфскому типу. Скорее всего, это аттический шлем, у которого утеряна нижняя часть.
Несмотря на то, что находка коринфского шлема в Северном Причерноморье единственная, не следует, очевидно, делать вывод о вообще редком применении доспехов рассматриваемого типа на этой территории. Коринфский шлем надет на всаднике солохского гребня (рис. 21, 22). Голова большой статуи воина в коринфском шлеме, сделанная из местного известняка (рис. 45, 6), была найдена в Керчи.31)
По любезному сообщению И. Д. Марченко, в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина хранится найденная в окрестностях Фанагории в 1967 г. Г. И. Соколовым известняковая массивная голова воина в коринфском шлеме, близкая голове из Керчи.
Халкидский шлем. Единственный шлем этого типа (рис. 45, 1) был найден в богатом погребении воина из 16-й гробницы в некрополе Нимфея, раскопанной в 1876 г.32)
Многие черты сближают халкидские шлемы с аттическими (форма верхней части, стрельчатые углубления в лобной части, форма назатыльника и наносника). Отличие состоит лишь в наличии неподвижных нащечников, составляющих со шлемом одно целое. Иногда отсутствует наносник, обязательный в аттических шлемах.
Аттические шлемы получили очень широкое распространение в античном мире в V-III вв. до н. э. На территории Северного Причерноморья и Северного Кавказа найдено 17 таких доспехов. Большинство их происходит с территории Северного Кавказа. Кроме шлемов, включенных в работу Б. З. Рабиновича, в недавнее время здесь найдено еще два их [83]
Рис. 45. Шлемы античных типов.
1 - Нимфей; 2 - Большая Близница; 3, 4 - Олонешты;
5 - Ромейковка; 6 - каменная голова из Керчи. [84]
экземпляра. Шлем из станицы Темнолесской издан П. А. Дитлером.33) Публикацию шлема, обнаруженного на р. Пхие, подготовил Н. В. Анфимов.
Аттические шлемы обязательно имеют назатыльник, наносник и висящие на шарнирах нащечники. Назначение этих деталей как дополнительных средств защиты головы воина очевидно. Тем более странными выглядят попытки Н. В. Пятышевой трактовать их то как маску, то как антропоморфное забрало, то как декоративный элемент, которому придан апотропеический смысл.34)
Некоторые экземпляры шлемов этого типа имеют прочерченный орнамент на наноснике, надбровных вырезах и назатыльнике. В верхней части их иногда находится накладка с ушками для крепления украшения. Изредка вдоль края шлема проходит резной орнамент.
Одним из лучших образцов доспехов этого типа является шлем из кургана № 4 в ур. Галущино близ с. Пастырское (рис. 46, 1). В литературе с ним связано много ошибок как в определении места находки, так и количества шлемов, происходящих отсюда. П. А. Дитлер указывает, что шлем был найден в кургане, раскопанном в ур. Галущенко,35) А. И. Мелюкова называет это урочище селом,36) а Н. В. Пятышева говорит о находке в этом месте не одного, а двух доспехов - одного в ур. Галущино, а другого - у с. Пастырское.37)
Все шлемы аттического типа, известные по находкам на территории Северного Причерноморья, различаются между собой лишь второстепенными, несущественными деталями. Суммарная их датировка IV в. до н. э. вряд ли может быть изменена при использовании лишь имеющегося сейчас в нашем распоряжении материала. Попытка П. А. Дитлера на основании частных особенностей отдельных шлемов дать более дробную их датировку38) не может быть признана удачной. Едва ли это можно будет сделать даже после анализа всего комплекса, в состав которого входит тот или иной шлем. Ведь сам он может быть несколько старше остальных находок. Да и комплексов, в состав которых входят достаточно хорошо сохранившиеся экземпляры шлемов, не так уж много. Это курганы в бывшем имении Кекуватского, у сел Пастырское и Волковцы. В последнем случае шлем (рис. 46, 2) известен лишь благодаря акварельному рисунку В. В. Хвойки.39) Подавляющее же большинство известных нам аттических шлемов найдено при случайных обстоятельствах, вне комплексов, и поэтому не может быть использовано для уточнения хронологии. [85]
Рис. 46. Аттические шлемы.
1 - Пастырское; 2 - Волковцы; 3 - Темнолесская.
Вызывает удивление то обстоятельство, что доспехи этого типа, намного чаще других встречающиеся среди находок, не известны на предметах торевтики. Поэтому особый интерес представляет скифская стела из собрания Донецкого музея40) где на воине надет характерный аттический шлем. Это пока что единственное изображение воина в головном доспехе в скифской монументальной скульптуре (рис. 4).
Фракийские шлемы были выделены Б. Шредером на основании изучения доспехов крупных европейских музейных собраний.41) Помимо [86] них в сводку были включены известные ко времени написания статьи несколько шлемов из курганов Северного Причерноморья (Нимфей, Керчь, Большая Близница). Б. З. Рабинович полностью согласился с мнением Шредера об этих шлемах как фракийских. Им же была существенно пополнена сводка Шредера за счет доспехов из станицы Елизаветовской, Каменки и Бубуя, а также выделены как поздний вариант фракийских шлемов доспехи из Мерджан и станицы Ахтанизовской.
Однако объединение всех этих шлемов в одну группу встречает возражение. Если и можно согласиться с отнесением доспехов из Большой Близницы, Керчи, Бубуя и Елизаветовской к фракийским, то шлемы из Каменки, Нимфея, Ахтанизовской и Мерджан включены в эту группу, по нашему мнению, явно ошибочно.
Найденные на территории СССР шлемы фракийского типа можно разделить на две группы. В первую из них входят шлемы из Большой Близницы (рис. 45, 2), Мастюгино и часть шлемов из Олонешт, а во вторую - доспехи из Бубуя, Керчи и Елизаветовской
Правомочность объединения шлемов обеих групп в один тип подтверждается изображением шлема на рельефе «саркофага Александра» из Сидона, относящемся к IV в. до н. э. Он имеет признаки обеих групп - выступающий вперед гребень, сближающий его со шлемами из Большой Близницы и Олонешт, козырек, назатыльник, нащечники и волюты на боках, как у шлемов из Керчи, Бубуя и Елизаветовской.42)
Шлемы первой группы напоминают фригийские колпаки с наклоненным вперед гребнем. Иногда они имеют небольшой наносник (Большая Близница). Нащечники, как правило, подвижные (Большая Близница, один шлем из Олонешт). Часто они вообще отсутствуют (два других шлема из Олонешт. ряд шлемов в подборке Шредера).43) У всех шлемов есть назатыльник.
Характеризуя доспехи этой группы, входившие в состав Олонештского клада, Г. П. Сергеев отметил близость верхней их части фригийскому колпаку, а нижней - аттическому шлему. На этом основании он предложил отказаться от названия фракийские, употребляя впредь термин фригийско-аттические.44) Едва ли можно с этим согласиться. Если близость формы этих шлемов фригийскому колпаку безусловна, то утверждение о аналогичности нижней их части форме аттического шлема основано на явном недоразумении. С аттическими эти шлемы сближает только форма назатыльника (отметим, что такие же назатыльники имеют и халкидские шлемы). Но различий у них гораздо больше, чем общего. Для аттических шлемов обязательны наносник и нащечники, вовсе не характерные для фракийских. Нет их, в частности, и на всех шлемах из Олонешт. Поэтому вслед за Б. Шредером и Б. З. Рабиновичем будем называть эти шлемы фракийскими. [87]
Кроме простых шлемов, не имеющих никаких украшений (шлемы из Большой Близницы, два шлема из Олонешт; рис. 45, 2 - 4), выделяется группа роскошно украшенных парадных шлемов. Они хорошо представлены в работах Б. Шредера, Г. Иванова, И. Венедикова.45) Многие из них найдены на территории древней Фракии. К этой же группе относится шлем из Олонештского клада, богато украшенный в передней части изображением бородатого мужского лица, а по бокам - рельефными фигурками львов, готовых к прыжку.
Скорее всего, остатками парадного шлема фракийского типа являются пышно украшенные фрагменты тонких бронзовых пластин в виде изображения лба и волос человека с толстым слоем кожи под ними (рис. 53, 1, 2), происходящие из кургана № 2 у с. Мастюгино.46) Они найдены вместе с другими предметами вооружения - поножами и колчанным набором. Опубликовавший весь комплекс Н. Е. Макаренко не высказал своего мнения об этих предметах. В работе П. Д. Либерова также приведены фотографии пластин без указания их назначения.47)
К мнению об этих пластинах как частях парадного шлема фракийского типа пришла также А. П. Манцевич.48) Однако она, на наш взгляд, ошибочно считает частями шлема (скорее всего, нащечниками) прямоугольные пластины с изображениями грифона. Нащечниками они быть не могут из-за своих больших размеров (16 х 8,5 см) и необычной для этих деталей формы. Кроме того, эти пластины абсолютно прямые, в то время как нащечники, как правило, слегка изогнуты.
В пользу трактовки некоторых пластин из Мастюгино как деталей шлема свидетельствует частое применение в украшениях парадных фракийских шлемов элементов человеческого лица - волос, бороды, усов.49)
Лучшим образцом шлемов второй группы является доспех из клада, обнаруженного при полевых работах в с. Бубуй (Молдавия), хранящийся ныне в ГИМ (№ 45301). По оси его проходит массивный гребень. Он начинается над лбом и доходит до затылка (рис. 47). Вперед выдается длинный козырек, отделенный от тулии заостренным ребром, переходящим в спираль на боках шлема. В задней части по основанию доспеха проходит невысокий рельефный валик. Назатыльник слегка отогнут и на боках мягко переходит [88] в опускающиеся книзу продолговатые с закругленными углами выступы, защищавшие шею с боков. Неглубокий вырез для ушей сзади ограничен этими выступами, а спереди - округлой заостренной в передней части пластинкой. По краю шлема имеется небольшое утолщение.
Рис. 47. Шлем из Бубуя.
Б. З. Рабинович при публикации доспеха изобразил его без нащечников, фрагменты которых, выкованные из тонкого листа бронзы, хранятся в ГИМ (рис. 48). Они были подвижными. В верхней части имеется петля для крепления к шлему, в нижней части изнутри пробито отверстие.
Близок по форме к бубуйскому роскошный железный шлем, украшенный серебряными фигурами, из кургана, раскопанного в 1834 г. в Керчи А. Ашиком.50)
Подвергшиеся переделке шлемы античных типов. Подробно описав шлемы кубанского («местного») типа, Б. З. Рабинович объединил в особую группу шлемы, названные им «поздними вариантами» местных. К ним он отнес шлемы, найденные в станице Даховской, Солохе, Талаевском кургане, Ольвии и Майкопе.51)
Названные доспехи во многом различаются между собой. Но для них характерно сохранение, хотя и в измененном виде, наглазных вырезок и ровно обрезанных краев без выступа по бокам и затылку для крепления нащечников. Внешне шлемы похожи на кубанские. Это и дало Б. З. Рабиновичу основание видеть в них «поздний вариант местного (кубанского. - Е. Ч.) типа». Отличаются они от кубанских, по мнению Б. З. Рабиновича, и техникой [89] изготовления. Если все архаические (кубанские) шлемы литые, то эти (согласно Б. З. Рабиновичу) - кованые.52) Они представляют собой, по мнению Б. З. Рабиновича, «яркий пример скрещения местного типа с чужими формами».53)