Я осмотрелась: футболка, закрутившаяся за спиной, оголяла мой левый бог и ребра на которых показалась резинка от черного спортивного топа, а на ноги я и вовсе не успела надеть обувь, да что там обувь, я не нашла даже носки. «Я лошара!» — подумала я и хлопнула себя ладонью по лбу.
Если честно, мне было стыдно возвращать потерянный взгляд к Райли, поэтому, продолжая глядеть на босые ноги, я негромко произнесла:
— Прошу прощения, товарищ лейтенант. Виновата.
Он надменно фыркнул.
— Я даю тебе ровно тридцать секунд на то, чтобы ты оделась. После этого бегом в штаб.
— Есть, сэр.
Гоуст удалился, и я тут же расслабилась, выдохнув скопившийся во мне стыд. Я приложила холодные ладони к горячим как огонь щекам, опустилась на край кровати, по-быстрому надела обувь и, охладившись водой из умывальника, побежала в штаб, где меня наверняка уже заждались сокомандники.
Так и оказалось. Я убедилась в этом, войдя в просторную комнату. За большим прямоугольным столом сидел серьезный капитан и так же серьезно просматривал какие-то бумаги, рядом с ним я увидела Гоуста, который, судя по положению головы, разглядывал мою фигуру, а Роуч беззаботно улыбался, будто жизнь прекрасна. Для него может быть и так. Но не для меня, особенно сейчас.
— А вот и сержант… — с насмешкой протянул Райли, посмотрев на наручные часы, — Не прошло и года…
МакТавиш оторвался от бумаг и поднял суровый взгляд ко мне. Я достаточно громко сглотнула, робко отвечая на взор.
— Если ты так долго будешь спать, как на чертовом курорте, то мы по твоей вине провалим все спецоперации и тогда я точно верну тебя Волкову, несмотря на протесты Шепарда, запомни это. Мне в отряде на хрен не нужны сонные тетери, так что пусть нянчится с тобой сам! — резко выпалил он, рывком отодвинув документы в сторону.
Такой расклад мне совершенно не понравился, ведь если случится, что меня выпрут, то генерал сорвет все зло на мне. Это уж точно.
Я услышала, как Райли ехидно посмеялся на строгий выговор МакТавиша. Конечно, лейтенанта это явно позабавило.
«Придурок!» — пронеслось в голове, затопив остатки разума.
— Больше этого не повторится, товарищ капитан, — отчеканила я и с разрешения присела за стол напротив сослуживцев.
— Сегодня наша задача такова, — начал Джон, уставившись на меня, — Я и сержант Сандерсон должны проникнуть в русские авиабазы в горах Казахстана. Там необходимо восстановить сбитый спутниковый модуль до того, как плохие русские смогут воспользоваться им. Необходимое оружие: ACR с датчиком сердцебиения, коллиматорным прицелом и глушителем, а также USP с глушителем и тактическим ножом.
Лейтенант занервничал, ерзая на стуле.
— Сэр, а что прикажете делать мне?
МакТавиш пристально посмотрел в его сторону.
— Для начала научи сержанта Макарову вовремя приходить на брифинг, а не сладко спать. Вот тогда и посмотрим, — ультимативно сказал он и резко встал из-за стола, — Вольно.
Я с надеждой посмотрела в глаза капитана.
— Может, я все-таки смогу чем-то помочь?
— Я сказал — нет. Не думаю, что от тебя там будет толк, тем более, через пару дней состоится ещё одно задание, потерпи немного,— поступил твердый ответ, и я больше не могла спорить, поэтому придержала язык за зубами.
Мои плечи поникли, и, кажется, Райли тоже не обрадовался приказу, судя по его опущенной вниз голове и сжатым кулакам.
Я отчаянно вздохнула, наблюдая за сборами МакТавиша и Роуча. «И почему капитан так распорядился? Неужели все из-за того, что я проспала? Какое наказание…» — а еще большим наказанием было то, что я проворонила первую спецоперацию, которая могла бы быть решительным рывком моего успеха в отряде. Я решила сообщить о новом задании Шепарду, но он не узнает, по какой причине я в нем не принимала участие.
Я быстро вышла из кабинета, громко хлопнув дверью, и направилась обратно в свою комнату спального корпуса, откуда собралась написать срочное письмо генералу. Он, скорее всего, уже ожидал от меня вестей, поэтому я не стала тянуть резину, испытывая его терпение.
В комнате было все также светло и свежо, но недавняя сонная атмосфера еще не до конца выветрилась, поэтому я, смачно зевнув, присела за письменный деревянный стол напротив кровати и упорно постаралась прогнать нависший как облако сон. Однако это было тщетно.
«Ладно, соберись, нужно написать письмо», — мысленно заставила себя я и достала из ящика стола чистый листок бумаги и шариковую ручку.
Мой взгляд уставился на острый угол листка, который я положила прямо перед собой. «С чего начать письмо?» — я выдохнула и ткнула стержнем в бумагу.
«Уважаемый генерал, по Вашему приказу я слежу за происходящим в отряде "ОТГ-141".
Сегодня, 11 августа 2016 года, капитан Джон МакТавиш вместе с сержантом Гарри Сандерсоном направятся в Казахстан для того, чтобы забрать модуль системы контроля. Я думаю, Вы в курсе. Однако так вышло, что капитан отказался взять меня на эту важную спецоперацию. Причин не объяснил. В итоге я осталась в штаб-квартире вместе с напыщенным лейтенантом Саймоном Райли. Генерал, не обещаю, что с ним у меня наладятся отношения. Это практически невозможно.
На этом пока все новости. Они минимальны, но я уверяю, что узнаю более ценную для Вас информацию.
Сержант Мария Макарова».
Я поставила жирную точку и аккуратно сложила письмо, продумывая его передачу. Впрочем, Шепард предупреждал меня, что один из рядовых возьмется за это дело. Кажется, парня зовут Фрэнк Уайт. Осталось его только найти.
Я поскорее засунула письмо поглубже в карман черных брюк и вышла из комнаты, заметив в окне, как Райли эмоционально размахивает руками, крутясь возле черного хаммера. «Что у него там случилось? Снова ворчит по пустякам?»
Уже выйдя на улицу, я поняла, в чем заключалось его возмущение — он осматривал автомобиль, на лобовом стекле которого обнаружил какую-то значительную трещину. «Стоп! Трещину? Я же вчера пнула ногой камень в стекло. Так это его машина? — меня немного перекосило от этой мысли, — Черт! И что я ему скажу? Похоже, ненавистных взглядов теперь точно не избежать. Как же я по-идиотски облажалась!»
Я подошла ближе с обеспокоенным видом и получила в свой адрес, наверное, заслуженное обвинение:
— Я знаю, что это сделала ты, чертовка!
Отрицать уже не было смысла. Райли был полностью уверен в словах и нисколько не ошибался.
Я виновато прикусила губу.
— Могу я объяснить?
Лейтенант помотал головой и со всей силы ударил ногой переднее колесо хаммера, отчего я даже подпрыгнула на месте. «А Гоуст еще и очень темпераментный, что мне значительно нравится».
Поймав себя на той мысли, что Райли неосознанно цепляет меня как мужчина, я тут же выдохнула, отведя взгляд в другую сторону. Туда, где на полигоне до нестерпимой усталости тренировались несколько бойцов. «Быть может, я там найду этого Уайта».
Меня вернул к реальности Гоуст, резким движением сорвав очки с лица. Я никак не ожидала такого действия, поэтому вернула к нему изумленный взгляд и увидела перед собой выразительные глаза, уверенно направленные прямо мне в душу. Левый глаз голубой, а правый светло-карий — я ничего подобного раньше не видела. Однако слышала, что это редкая особенность под названием гетерохромия.
Кровь прилила к моей голове, когда я внезапно загорелась желанием увидеть лицо Райли, ведь до этого момента еще ни разу не возникало такой дурацкой мысли. Настолько дурацкой, что щеки обдало жаром. «И почему же лейтенант скрывался под маской, которую он так и не снял?»
— Ты зачем это сделала?! — воскликнул он, указывая рукой на рядом стоящий хаммер, кажется, совсем не заметив мой стыдливый румянец.
Я стала лихорадочно подыскивать нужные слова, но ничего не получалось. «Лучше бы он надел свои гребаные очки», — со злостью подумала я и вновь перевела внимание в сторону кишащего бойцами полигона.
— Сержант Макарова, я задал тебе вопрос!
— Нужно следить за своим корытом, тогда такого больше не повторится, — я прикусила язык, чтобы не ляпнуть что-нибудь еще и беглым взглядом посмотрела в глаза лейтенанта.
Они были тусклыми, угрожающими, будто дающими понять, что мне нужно срочно спасаться бегством. Однако я осталась непоколебима и, театрально вздохнув, гордо направилась к тренировавшимся бойцам, тем самым приведя Райли в полное и дикое замешательство. Наверное, в злых мыслях, он уже привязал меня крепкой веревкой к холодному стулу и выбивал стальным кулаком мои бедные зубы. Ну и пусть помечтает, ведь это не вредно. К тому же, раз уж мне запрещено ругаться с напарниками, то словесные перепалки никто не отменял, поэтому я постараюсь умело, но осторожно этим пользоваться.
Молодые парни примерно моего возраста проходили спецподготовку на полигоне: заряжали оружие на время, преодолевали препятствия, поднимая пыль столбом. Я остановилась, внимательным взглядом уткнувшись в штурмовую винтовку, которую один из солдат отложил в сторону, сидя за квадратным металлическим столом. Он сжал в ладони несколько патронов и посмотрел на меня.
Пшеничный блондин с зелеными глазами в серой майке и бежевых брюках совершенно нескромно рассматривал мою фигуру, излучая явный животный интерес.
— Могу я увидеть Фрэнка Уайта? Знаешь такого? — спросила я, сделав вид, что не заметила его визуального упорства.
— Ну, это я, — задумчиво ответил он и медленно встал с деревянного стула, — А что такой красотке от меня потребовалось?
Я грозно скрестила руки на груди. Прямо как Гоуст.
— Рядовой Уайт, сейчас эта красотка врежет тебе в самое больное место.
Тот криво и даже сомнительно изогнул тонкие губы, но не осмелился попробовать жесткий удар на вкус. Это было верным решением.
Я вытащила из кармана брюк сложенный листок бумаги и, быстро протянув его рядовому, четко сообщила:
— Письмо нужно передать в руки генерала Шепарда. Оно важное, поэтому, если кто-то прочтет, то ты сполна за это ответишь.
— Все понял, — парень огляделся по сторонам в целях безопасности и забрал письмо, спрятав в карман, — Прошу прощения, сержант Макарова. Не думал, что это Вы. Генерал Шепард предупредил меня, но не описал внешне.
Я кивнула.
— Извинения приняты, можешь идти.
***
На наручных электронных часах пикнуло ровно 16:00. Я молчаливо сидела в столовой за обеденным столом и, подперев рукой загруженную мыслями голову, перемешивала ложкой густой суп в тарелке из нержавеющей стали. В рот совсем ничего не лезло и это удивительно, учитывая, что я уже в течение нескольких часов даже не прикасалась к съестному. «Ну, еще бы! Столько времени сидеть без дела, а ведь я перешла в этот отряд не для этого».
Думала я, как ни странно о ворчливом лейтенанте в маске, который, кажется, поселился в моей голове, будто в родном доме. И почему? Ведь я не испытываю к нему абсолютно ничего кроме категоричной неприязни, однако продолжаю все вновь и вновь вспоминать его необыкновенные глаза, оставившие в глубине души какое-то непонятное чувство. «И впрямь непонятное», — подумалось мне, и мой озадаченный взгляд упал на рукав рубашки, испачканный в супе.
Я с раздражением вздохнула, резко отставив от себя надоевшую полупустую тарелку и, насторожившись, услышала громкий приближающийся топот.
Входная железная дверь широко распахнулась и на пороге возник воодушевленный Роуч, который шмыгнул носом и облегченно выдохнул:
— Ну наконец-то я пожру!
Он поприветствовал меня фирменной улыбкой и, увидев мой уже остывший суп, тут же накинулся на него как голодный волк к мясу. Ровно двадцать секунд и супа как ни бывало.
— Хоть кто-то с аппетитом доел это варево, — усмехнулась я и быстро убрала под стол руку с испачканным рукавом, — Как прошла спецоперация?
— Отлично! Мы с капитаном прокатились на снегоходах до эвакуации! Это было круто… — восхищенно ответил он и, почесав затылок, договорил, — Только чуть не полетел со скалы, пока мы добирались до цели. Капитан меня вовремя подхватил.
Я округлила глаза, заметив, что в столовую деловито вошел вояка МакТавиш, в черной набедренной кобуре которого сверкнула начищенная рукоять кольта. Я заметила явное сходство капитана с Роучем — он тоже зашмыгал носом.
— Да, Гарри, тебе не надо отвлекаться, все пейзажами любовался, а я продрог до костей, пока ждал, когда ты вернешься из своего космоса. К тому же мы оба отморозили задницы в этой заснеженной дыре, — с ухмылкой добавил Джон и присел напротив меня, — Поэтому, сержант Мария, даже лучше, что я тебя не взял на это задание, иначе устал бы слушать твои вопли.
— Конечно, Вам виднее, — не стала спорить я, взглянув на удовлетворенного сытостью Роуча, который стоял возле МакТавиша.
Капитан перевел спокойный взгляд с меня на пустую тарелку и сурово сдвинул брови к переносице.
— Где повар прохлаждается? — негромко спросил он.
— Скоро будет, вышел подышать свежим воздухом, — поступил мой ответ.
МакТавиш был довольный, но на строгом лице все же виднелась какая-то напряженность или даже тревога. Я не смогла точно понять. И спросить не решалась.
Гарри в задумчивости провел рукой по светлым волосам и, оглядевшись по сторонам, поинтересовался:
— А где Гоуст? Что-то его не видно.
Капитан вопросительно посмотрел на меня, ожидая объяснений, которых я дать не могла, поэтому просто пожала плечами. После того неудачного разговора я с Райли больше не сталкивалась. Он будто сквозь землю провалился вместе со своим любимым хаммером.
«Да и неинтересно вовсе. Пусть катится, куда угодно», — с безразличием подумала я, скрестив ноги, хотя на подсознательном уровне понимала, что и самой любопытно его отсутствие. «Приедет, никуда не денется».
— Мари, — обеспокоенно позвал меня МакТавиш по имени, и я посмотрела в его широко распахнутые смятенные глаза, — Ты с Гоустом не поладила?
— Слабо сказано, капитан, — натянуто улыбнулась я, — А с ним вообще хотя бы можно поладить?
В ответ раздался тяжелый вздох.
— Вообще-то можно, если захотеть. У него характер не сахар, но он отличный парень и опытный боец, у которого вам обоим, — МакТавиш указал пальцем на меня и Роуча, — Многому стоило бы научиться.
— Ну, конечно! — фыркнула я, недовольно покачивая ногой, — Мы же никуда не годимся, лохи по жизни!
Капитан с загадочной улыбкой посмотрел на Гарри, который в свою очередь заметно сдерживал смех.
— А они неплохо сработаются, как считаешь? — спросил МакТавиш.
Сандерсон покивал головой и тут же поймал мой сердитый взгляд исподлобья, отчего сразу стал серьезным.
«Естественно, я с Райли как ни с кем другим сработаюсь. И сомнений быть не может», — промелькнула саркастическая мысль.
Неожиданно мы услышали шум автомобильных колес по сухому асфальту и громко играющую песню "Bad Meets Evil — Fast Lane".
МакТавиш и Роуч переглянулись, а я сидела в полном недоумении, разглядывая их лица.
— Это Гоуст, — ответил Гарри, и уголки его губ незамедлительно поползли вверх.
«И почему этот заносчивый лейтенант вызывал уважение и дружескую симпатию у напарников? Чем он это заслужил?» — я случайно вспомнила, что генерал Шепард тоже хорошо о нем отозвался, когда посвящал меня в курс всех дел "ОТГ-141".
Мои скрещенные на груди руки и общий раздраженный вид показались капитану слишком агрессивно настроенными, и поэтому он, чуть наклонившись ко мне, тихо проговорил:
— Мария, расслабься. Веди себя более естественно.
Конечно, ему легче об этом говорить. Я бы на его месте тоже раздавала подобные советы направо и налево, однако я не на его месте и мне остается только беспрекословно смириться и повиноваться. Жаль.
Я благодарно кивнула МакТавишу и пожевала губу, набираясь огромного терпения, хотя все равно не удалось избавиться от бушующего как ураган раздражения.
В столовую зашел долгожданный капитаном повар и я решила удалиться, дабы позволить Джону пообедать в спокойной обстановке.
Вместе со мной на улицу вышел и Роуч, который еще шире заулыбался при виде Гоуста, когда тот вышел из хаммера, вырубив громкую музыку.
Как всегда извечные очки и маска. И я не могла даже понять зол лейтенант на меня или нет. Как бы то ни было, ответ очевиден. Райли не сможет просто так простить мою неприличную выходку, вышедшую за рамки всех установленных правил и норм. Но я все равно нисколько не пожалела о том, что сказала ему последний раз, пусть это было и крайне грубо.
Я неподвижно стояла, глубоко вдыхая пересушенный от палящего солнца воздух, и с наигранным увлечением очищала пятно на рукаве от недавно съеденного Роучем супа. Смотреть на приближающегося Райли мне не особо хотелось, поэтому пришлось импровизировать, что достаточно редко выпадало делать.
— Гоуст, где ты был? — с интересом спросил Гарри, когда лейтенант подошел ближе и остановился напротив, — Мы с капитаном вернулись, а тебя нет.
Я же продолжала очищать рукав, будто разговор сокомандников меня нисколько не задевает, но, признаться, время от времени украдкой поглядывала на неприступного как стена Райли.
Он тяжело выдохнул, сунув руки в карманы камуфлированных брюк.
— На пляже загорал. Лучше скажи, как прошла спецоперация, — Гоуст осмотрелся, — И где МакТавиш?
Сандерсон зачем-то посмотрел на меня, привлекая ненужное внимание лейтенанта, после чего спокойно ответил:
— Все прошло отлично, мы справились. А капитан в столовой.
— Передай ему, что я его жду в штаб-квартире, — твердо сказал Райли, повернув голову в мою сторону, — Дело одно есть.
— Какое дело? — не унимался Гарри.
— Роуч, ты слышал о таком: меньше знаешь — крепче спишь? — повысил голос лейтенант и, не дождавшись ответа, направился в штаб.
***
Гоуст
«Эта чертовка с треском вылетит отсюда!» — со злостью думал я, когда сел за стол в штаб-квартире в ожидании МакТавиша.
У меня просто в голове не укладывалось ее циничное поведение, которое вызвало во мне непреодолимую бурю эмоций. «И как она только посмела разбить лобовое стекло моей тачки, да еще так нагло ответить?! Ну и чертовка…»
Я поднял вверх балаклаву, желая закурить, чтобы более-менее привести разбушевавшиеся нервы в порядок. Достав из кармана куртки никотиновую палочку и зажигалку, я зажег сигарету и нетерпеливо втянул табачный дым в легкие, чувствуя, как это облегчает мое не на шутку раздраженное состояние.
Мой взгляд метнулся в сторону включенного монитора компьютера, стоявшего у входной двери, который будто так и подсказывал мне воспользоваться информацией. Я могу найти все, что так или иначе связано с этой бесстыжей белобрысей, и ловко провернуть одну вполне реализуемую идею.
«Можно невзначай сообщить МакТавишу о чем-то, в чем Макарова была когда-то замешана. Уж наверняка подобный инцидент найдется, ведь она-то точно не ангел», — придумал я, но все-таки не захотел воплощать этот план. Пусть капитан сам разочаруется в ней. Рано или поздно это произойдет, стоит только подождать.
Дверь, наконец, открылась, и в помещение вошел любопытный МакТавиш. Он не спеша присел на металлический стул, а затем выжидающе посмотрел на меня, сложив руки на столе.
Я затянулся еще раз, выдохнул дым и затушил бычок в протянутой капитаном стеклянной пепельнице.
— Как прошло задание? Роуч, надеюсь, не облажался? — спросил я, поправляя балаклаву.
МакТавиш помотал головой.
— Порядок, модуль у нас. Гарри отлично справился и я не пожалел что его взял. Может, перейдем к основной теме разговора? Чего ты хотел?
Я немного удивился его нетерпеливости больше присущей мне и, облокотившись на стол, отчетливо сказал:
— Я не хочу возиться с сержантом Макаровой. Это мое твердое решение, МакТавиш, и прошу его принять во внимание.
— Нефига себе? — он изумленно поднял брови, задумчиво проведя рукой по короткому ирокезу, — А не пошло бы твое решение к черту? Гоуст, ты умный парень. Неужели не справишься с обычной девчонкой? Не поверю.
Я подчеркнуто усмехнулся.
— С обычной? Разуй глаза! Ты ее просто не знаешь, приятель. Эта наглая бесовка еще всем нам покажет. Вот увидишь.
Я не сомневался в своих словах, но МакТавиш не был настроен серьезно и именно это больше всего меня выводило. Он кашлянул в кулак, наверное, переваривая мое высказанное мнение, а я не сводил с него пристального взгляда.
— А ты ее знаешь, да? — спросил он с ухмылкой, на что я сжал кулаки до хруста костей,— Саймон, ей всего двадцать два года. Она еще молода и наивна, — отметил капитан, — С чего ты взял, что ей придет в голову перед нами выступать? Тем более, это не в ее интересах, ведь я могу в любой момент принять неприятное для девицы решение. Хотя, скорее всего наоборот, может этому обрадоваться.
Я вызывающе стукнул кулаком по столу, отчего лежащая на краю стопка бумаг энергично подпрыгнула.
— Так вот и прими его, наконец, не делая скидку на возраст!
— Дружище, я не представляю, какой черт пробежал между вами, но я не могу принять такого решения, потому что сержант ни в чем не провинился, — я тяжело выдохнул, горя желанием разнести весь штаб в щепки, а МакТавиш добавил, — Не делай из меня неудавшегося психолога, Гоуст. Разберись с ней сам. Это уже ваши межличностные отношения. Я понимаю твой нрав, однако запихни язык поглубже в задницу и спокойно выполняй свою работу.
Разговор оказался, увы, пустой тратой времени. Не этого я ожидал от капитана. Думал, что он поддержит и вышвырнет девчонку со всеми шмотками как можно дальше.
Демонстративно фыркнув, я вышел из штаба, испытывая внутри себя какие-то двоякие чувства. С одной стороны, моим единственным желанием на данный момент являлось избавление от ненавистного сержанта, а с другой, я прекрасно понимал, хотя абсолютно не хотел признавать, что появление в отряде такого незаурядного новобранца привело в беспорядок мои разум и чувства. Это факт.
«Что же мне с тобой делать, сержант Макарова?» — мысленно спросил себя я, когда увидел прямо по курсу эту чертовку и Роуча, недалеко сидящих на уличной скамье.
Они мило о чем-то беседовали, и у меня не появилось желания присоединяться к ним. А зачем? Я только раздражусь еще больше при виде этой нелепой сумасбродки, которая не руководствуется здравым смыслом, если вообще таковой имеется, в чем я последнее время сомневаюсь.
Моя рука автоматически потянулась в карман куртки за очередной сигаретой, а растерянный взгляд перевелся с напарников на постепенно заходящее за горизонт солнце.
***
Мария
— Так что ты говорил? — переспросила я Гарри, потому что не услышала его последних слов, отвлекшись на курящего лейтенанта возле штаба. Он приподнял вверх балаклаву, и я хотела хоть немного разглядеть его нижнюю часть лица, но, увы, ничего не вышло — слишком далеко.
Роуч вздохнул, но без обид повторил:
— Я говорю, что испугался, когда МакТавиша твои соотечественники взяли на прицел. Ты меня вообще слушаешь?
Я как можно быстрее опустила глаза на свои пыльные берцы, стараясь не вызвать подозрений у собеседника, и сразу убедительно ответила:
— Конечно, слушаю.
— Что-то не заметно, — задумался Роуч и метнул взгляд в сторону Райли, — Почему ты так на него смотришь?
Я прикусила губу, не ожидая услышать подобного вопроса, заставшего меня врасплох. Щеки мгновенно запылали жаром, но легкое дуновение ветра немного остудило этот огонь, и поэтому, поправив кепку, я смущенно произнесла:
— Просто интересно.
— Не ответ, — ухмыльнулся Гарри, эмоционально наседая на меня, однако я упорно не поддавалась.
— Еще какой ответ. Мне действительно стало просто интересно.
— Сомневаюсь. Я смею предположить, что тебе весьма любопытно увидеть лицо Гоуста. Признайся в этом.
Теперь я точно онемела, словно проглотив язык, и щеки вспыхнули с новой силой.
«А Роуч, оказывается, не промах. Или на моем лице бегущей строкой все написано?» — подумала я, не поднимая глаз, которыми уставилась уже в туго затянутые шнурки берцев.
Не трудно было догадаться, что Гарри излучал самодовольную улыбку. И я не ошиблась, когда все-таки перевела на него взгляд.
— Ну да, — неохотно пробормотала я, — Лейтенант не снимает свою маску, вот поэтому и интересно.
Роуч заулыбался еще шире, скрестив руки на груди, а я украдкой посмотрела в сторону штаба, но Райли уже не увидела. Он точно призрак.
— Мне кажется, Гоуст тебе нравится… — таинственно произнес Сандерсон.
— Заткнись, Роуч.
Парень коротко посмеялся, запрокинув голову назад, однако мне было не до смеха. Уж никак не хотелось излучать ложную симпатию, которую якобы испытываю к этому неотесанному лейтенанту. Да и о какой симпатии может идти речь, если я даже лица его не видела?
Я тряхнула головой, отгоняя от себя дурные мысли, и почувствовала, как меня потихоньку охватывает дремота. Это не странно, день прошел достаточно быстро, солнце уже приближалось к горизонту, а завтра как всегда рано вставать. Пора бы знать свое место.
Я смачно зевнула, прикрыв рот рукой, и посмотрела на не менее сонного Роуча.
— Пойду спать, и ты отправляйся, — проговорила я, хлопая напарника по плечу, и неторопливо пошла в спальный корпус.
Войдя в свою полутемную комнату, я не стала включать свет и, не сняв одежду, плюхнулась на мягкую кровать, по которой уже успела соскучиться за весь долгий, но не бурный день. В сон я провалилась моментально, будто не спала целую неделю. Впрочем, моя усталость была неразрывно связана ни с чем иным, как с эмоциональной напряженностью, вызванной призрачным Райли.
«Гоуст», — произнесли мои губы, когда глубокая фаза сна накрыла меня толстой убаюкивающей пеленой.
***
Гоуст
Всю темную ночь я не сводил глаз с белого потолка, который словно навалился на меня, плотно прижимая мое тело к кровати. «Да, с таким чертовым успехом мне точно не уснуть».
Я подложил руки под голову, повернулся к открытому окну с левой стороны и как-то совершенно внезапно вспомнил эту нахалку.
«Как же она меня бесит!» — брезгливо фыркнув, подумал я.
Мне необходимо было отвлечься от нее, забыть, выкинуть из мыслей как ненужную вещь в мусорное ведро, но пока ничего не выходило. Эта девка казалась какой-то ведьмой, вселившейся в мой разум. «Ну ничего, пройдет немного времени и она оставит меня в покое. Терпение, только терпение».
Я резко вскочил с кровати, неотступно прогоняя паутину вдруг окружившего меня сна и, сняв с себя балаклаву с очками, подошел к высокому подоконнику, на котором лежала толстая документальная военная книга. Я читал ее иногда, дабы отвлечься от дневного, а теперь и ночного времени.
Открыв ее на сто сорок пятой странице, я вгляделся в слово "сержант" и почему-то перед глазами вновь появилась эта бестолковая бесовка. «Кажется, что уже и книга не поможет отвлечься».
— Тупость какая-то! — выругался я, ударил кулаком по подоконнику и вышел на улицу, чтобы подышать свежим ночным воздухом, сильно сомневаясь, что это спасет.
***
Англия. Херрефорд
06:03
Сержант Мария Макарова
Как капитан и обещал, через пару дней меня взяли на задание в Казахстан, чтобы забрать модуль системы контроля. Я стояла при всем параде на вертолетной площадке и ожидала своих напарников. Вездесущий лейтенант с нами не едет.
Наконец-то подошли полностью готовые капитан и сержант. Вот и хорошо, пора бы уже отправляться. Я решила сесть подальше ото всех, у окна.
Дорога неблизкая и утомительная. Всё время после вылета Роуч и МакТавиш о чём-то разговаривали, а я уже в сотый раз проверила свою SKARS: хорошо ли закреплен на ней глушитель, работает ли датчик сердцебиения, заряжена ли она и так далее. После этого я потуже зашнуровала альпинистские ботинки.
— Когда-нибудь лазила по горам? — неожиданно спросил меня капитан. Я подняла голову и перевела на него взгляд.
— Было дело, — усмехнулась я.
— И как? — улыбнулся мне Роуч. Этот парень просто ходячий позитив, ей богу! Он может заставить меня улыбнуться, даже когда у меня совершенно нет на это желания.
— Плачевно. Упала обратно на батут, — улыбнулась я, чем вызвала усмешку у своих напарников. — Что? Вы не представляете, какой высокой была эта надувная фигня.
***
Мы уже сидели у очередного обрыва. Мактавиш курил сигару, Роуч сидел рядом и просто смотрел вниз, а я чувствовала, что альпинизм — это не моё. Серьезно, мы на высоте чёртовой многоэтажки! Не дай Бог свалиться.
— Перекур окончен. Пошли, — приказал капитан и боком двинулся к выступу. Следом за ним пошёл Гарри, а за ним — я.
В то время, пока мы передвигались, я поняла, что если упаду — моё жалкое тельце так и останется где-то внизу. И, как назло, после этих мыслей под моими ногами обвалился снег, перемешанный со льдом.
— Порядок, лёд крепкий. Давайте за мной, — я увидела, что капитан уже почти забрался наверх и Роуч уже на пол пути к нему. Они что, профессиональным альпинизмом занимались?!
Я заметила, как мне рукой машет Гарри. Набрав по больше воздуха, я подошла к выступу и достала ледорубы. С силой воткнула один из них в лёд и чуть подёргала. Держится крепко. Это хорошо. Теперь вторая рука и переломный момент. Теперь опять правая рука. Когда я достала ледоруб, то заметила, как дрожит моя левая рука, да и всё тело в целом от напряжения. Но, несмотря на это, я продолжила карабкаться наверх.