Перед нами появились первые гости — отец и Нина. Она стояла на шаг позади него, как он этого хотел.
Отец положил руку мне на плечо. Он был моего роста, его глаза встретились с моими. Серые глаза и темные волосы, как у меня. Но на этом наше сходство заканчивалось, если не обращать внимания на нашу жестокость.
— Лука, мой старший. — сказал он громовым голосом, привлекая к нам внимание окружающих гостей. — Сегодня особенный день для вас и Фамильи.
Я натянуто улыбнулся ему. Он наклонился ближе, понизив голос так, чтобы только я мог его слышать.
— Сегодня я тебе завидую. Нет ничего лучше, чем смотреть девушке в глаза, когда она понимает, что ты можешь сделать с ней все, что захочешь, сокрушить эти глупые надежды и сломить их дух и тело. И я должен сказать, что у твоей жены выразительные глаза. Будет захватывающе видеть в них ужас.
Что-то темное и жестокое ревело в моей груди, но это определенно не было направлено на уязвимую девушку рядом со мной.
Я снова улыбнулся отцу, ничего не говоря из страха выдать свои мысли. Отец отступил назад, и его взгляд остановился на Арии, когда он подошел, чтобы поздравить ее. Все мое тело напряглось, когда он поцеловал ее руку. Затем передо мной появилась Нина и, наклонившись, поцеловала меня в щеку, прошептав.
— Оо, Лука, эта девушка миниатюрная. Не сломай ее в первую совместную ночь. Еще будут ночи, когда можно будет посмаковать.
Она должна была знать. Мой отец любил ломать ее почти каждый день. Злоба Нины заставила меня ненавидеть ее так яростно, но я знал, что это была единственная броня, которую у нее имелась.
Наконец мой отец и его жена извинились и позволили другим гостям пройти вперед к нам.
Как диктовала честь, это была семья Арии. Скудери выглядел так, словно получил Нобелевскую премию, пожимая мне руку и обнимая Арию. Ее мать Людевика подошла ко мне. Она мельком взглянула мне в глаза, затем покорно опустила взгляд. Вот почему Ария была такой.
На мгновение, Людевика выглядела так, будто хотела что-то сказать, но ее взгляд метнулся от Арии ко мне, и ее лицо наполнилось беспокойством, прежде чем она смогла скрыть это.
Она тяжело сглотнула и удивила меня, подойдя ближе и взяв меня за руки.
— Ария хорошая девочка. Она не даст тебе повода причинить ей боль. Она исполнит все твои желания... — ее голос был едва слышен.
— Людевика, другие гости тоже хотят своей очереди. — резко сказал Скудери, и его жена тут же отстранилась от меня.
Бросив на меня последний умоляющий взгляд, она подошла к мужу.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что означали ее завуалированные слова. Она умоляла меня не мучать ее дочь сегодня ночью, потому что так поступил бы такой человек, как я. Я не сказал ей ни слова уверенности. Ария больше не была ее ответственностью. Она была моей.
Отец отступил назад, как доброжелательный покровитель, но его острые глаза следили за каждым моим движением. Он не увидит и намека на слабость. Ни сегодня, ни когда-либо.
Данте Кавалларо и его родители были следующими. Меня удивило, что Данте был на фронте. Это был явный признак того, что он скоро станет главой Наряда, даже когда его отец все еще официально является боссом.
Выражение его лица было стоическим, когда он поцеловал руку Арии, нарушая протокол, поприветствовав сначала ее, а не меня.
Я внимательно посмотрел на него, мои глаза сузились. Когда он наконец подошел ко мне, наши взгляды встретились, и та же настороженность отразилась в его глазах. Этот брак должен был обеспечить мир, но ни Данте, ни я не доверяли этому хрупкому перемирию.
— Поздравляю с женитьбой. — бесстрастно произнес он.
— Спасибо, что подарили мне самую красивую девушку на свете, учитывая, что тебе тоже нужна жена. — что-то дикое мелькнуло в глазах Данте, но это было не единственное чувство, которое вызвали мои слова.
На его лице промелькнуло выражение печали и боли, прежде чем холодная маска вернулась. Данте скучал по своей мертвой жене. Осознание этого удивило меня. Я сохранил его для возможного последующего использования. Мой отец не долго ждал, чтобы жениться на Нине, как только моя мать умерла. Женщины были для него заменяемыми объектами наслаждения.
— У моего сына странные вкусы, когда речь заходит о его будущей жене. — вмешался Фиоре, подходя к сыну.
Я ничего не сказал. Глаза Данте уже были убийственными, и, хотя я бы с удовольствием убил его и каждого ублюдка в комнате, свадьба не была подходящим местом или временем.
Миссис Кавалларо ждала с напряженным выражением лица рядом с мужем и сыном. Она почти не разговаривала. Может, Фиоре запретил ей.
Мой взгляд метнулся к Арии, которая стояла, сложив руки на животе. Выражение ее лица отражало вежливый интерес и фальшивое счастье, но я мог видеть мириады темных эмоций, скрывающихся под ее внешней маской. Скоро ли она станет такой же, как ее мать, Ниной или Миссис Кавалларо? Сломаю ли я ее?
Она не смотрела в мою сторону, но я был уверен, что она заметила мой взгляд.
После того как ее кузина Бибиана поговорила с Арией, а я с ее старым толстым мужем, поведение моей жены изменилось. Я не мог понять почему, но она все время рисковала взглянуть на меня. Я разговаривал с одним из моих капитанов, когда Ария снова посмотрела на меня, и я, наконец, повернулся, чтобы встретиться с ней взглядом. В нем я увидел любопытство и проблеск надежды. Последнее было еще более смертоносным, чем первое в нашем мире.
Затем мое внимание привлекло ярко-красное платье и лакированные красные кожаные каблуки. Мои глаза вернулись к шеренге доброжелателей, и проклятие замерло на моем языке.
Сенатор Паркер и его семья. Я почти не обращал внимания ни на человека, чьи кампании мы оплачивали, ни на его столь же амбициозного сына, который тоже был у нас на жалованье. За ними стоял последний человек, которого я хотел видеть на своей свадьбе: Грейс.
Я был почти уверен, что она была пришита к своему гребаному платью.
Я пожал руки ее отцу и брату, прежде чем она подошла ко мне. Сенатор Паркер бросил на нее предостерегающий взгляд, который Грейс проигнорировала, как всегда не обращая внимания на разумные советы.
— Поздравляю, Лука. — сказала она, ее глаза практически пытались трахнуть меня. Если она не остановится в ближайшее время, мне придется ее вышвырнуть.
— Грейс. — сказал я скучающим голосом.
Она подошла очень близко, ближе, чем следовало, и я бы оттолкнул ее, если бы это не вызвало большого внимания.
— Я очень влажная для твоего члена, Лука. Я хочу почувствовать твою сперму у себя во рту. — промурлыкала она мне на ухо. — Возможно, ты вспомнишь обо мне сегодня ночью, когда будешь трахать свою маленькую, скучную жену. Она и наполовину не будет так хороша, как я.
Я сохранял нейтральное выражение лица, даже если моя кровь кипела от ярости. Я сомневался, что это было гребаное намерение Грейс. Неужели она действительно верила, что я буду думать о ней, когда буду с Арией?
Ария была великолепна. Она была благородна. Она была моей женой.
Грейс была ничем.
Конечно, Ария не покорила бы меня своими навыками. Она никогда ни с кем не была, но я научу ее. Черт, я не мог дождаться, чтобы сделать это.
Затем Грейс действительно обняла Арию, и, когда она отстранилась, Ария выглядела так, будто ее сейчас стошнит. Что, черт возьми, Грейс сказала ей? Она была чертовски вероломным существом.
Я потянулся к руке Арии, и она вздрогнула так сильно, что я понял, что Грейс, должно быть, раскрыла одно из наших самых тяжелых приключений. Как будто я буду обращаться с Арией так же, как с Грейс. Эту шлюху вообще не следовало приглашать. Мой чертов отец, вероятно, сделал это нарочно, чтобы испортить мне настроение.
Когда испытание закончилось и мы наконец двинулись к столам, я почти застонал от облегчения. Хотел бы я знать, что происходит в голове Арии, но она даже не смотрела в мою сторону, намереваясь притвориться, что меня нет, хотя я держал ее за руку.
— Ты не можешь игнорировать меня вечно, Ария. Теперь мы женаты.
— Горько, горько! — раздались крики из толпы, когда мы уже собирались сесть. Ария все еще была напряжена рядом со мной.
Подавив раздражение, я притянул ее к себе и снова поцеловал. Больше всего на свете мне хотелось углубить поцелуй, завладеть этим сладким ртом, но я знал, что ей не хотелось бы испытать более интимный поцелуй на глазах у стольких людей. Она уже была чертовски смущена поцелуем, который мы только что разделили.
Как только мы сели, рыжеволосая нарушительница спокойствия заняла свое место рядом с Арией. Я надеялся, что она не устроит сцену. С другой стороны, возможно, это отвлечет от той сцены, которую, несомненно, устроит Маттео в ближайшее время.
Мой брат сделал большой глоток вина, прежде чем наклонился ко мне.
— На протяжении всей церемонии в церкви я не мог думать ни о чем, кроме как воткнуть нож в нескольких ублюдков из Наряда. Кровавая свадьба была бы намного интереснее, чем этот фарс. И я не имею в виду нашу чертову традицию простыней. По крайней мере, сегодня ты прольешь немного крови.
Маттео засмеялся, и я тоже, но потом снова стал серьёзным. Я был на нескольких презентациях простыней за эти годы. Мы с Маттео всегда смеялись над этим.
Мои глаза нашли Арию, которая слушала, что ее сестра шептала ей на ухо. Ария теперь была моей женой. Она была под моей защитой. Мне была ненавистна сама мысль о том, что утром я продемонстрирую простыни с ее кровью. Она будет чертовски смущена, это точно.
— У тебя странное выражение лица, Лука. Боишься, что она не истечет кровью?
Я прищурился, глядя на Маттео.
— Надеюсь, ты не намекаешь, что Ария не благородна.
Маттео фыркнул.
— О, пожалуйста, очевидно, что она никогда не была близка с мужчиной, ибо видно, как она ведет себя с ними и с тобой. — он усмехнулся. — Но, возможно, ты не сможешь пройти через это.
Я недоверчиво посмотрел на него.
— Серьезно? Ты думаешь, что что-нибудь или кто-нибудь сможет помешать мне с моей женой сегодня ночью?
Маттео ухмыльнулся.
— Нет, ни один мужчина в этой комнате не сможет остановить тебя. Но, такое может произойти. — он кивнул в сторону Арии, которая держала сестру за руку, выглядя бледной и маленькой.
— Ты сошел с ума, Маттео. Тебе следовало бы знать меня лучше. Я трахну ее.
Маттео пожал плечами.
— Возможно.
Маттео поднялся со стула, когда все уселись, и чокнулся ножом о бокал с шампанским, чтобы утихомирить толпу. Я послал ему предупреждающий взгляд, который только заставил его усмехнуться. Однажды я убью его.
— Дамы и господа, старые и новые друзья, мы собрались здесь сегодня, чтобы отпраздновать свадьбу моего брата Луки и его потрясающе красивой жены Арии... — Маттео преувеличенно поклонился в ее сторону.
Ария напряженно улыбнулась, и Джианна послала свой лучший смертоносный взгляд в сторону моего брата. Как будто это могло его обескуражить.
— В неизведанные земли. Нет ничего лучше, чем ступать по свежему снегу, оставляя первые следы. — он подмигнул мне, затем Арии, прежде чем повернуться к толпе. — Я уверен, что все согласятся! На неизведанные земли!
Мужчины засмеялись и ответили тем же, подняв бокалы в мою сторону.
Я с улыбкой покачал головой. Маттео был чертовски неприятен. Моя улыбка погасла, когда я увидел Арию. Она показала свое храброе лицо, но ее кожа была ярко-красной от смущения, а в глазах отражалась тревога.
Джианна сжимала одну руку, но другая была сжата в кулак лежавшая на ее чисто белом платье. По какой-то причине мне захотелось протянуть руку и разжать ее пальцы, сплести их со своими. Это была нелепая идея, которой я никогда не последую, особенно в комнате с моими врагами и моими солдатами.
Я был рад, когда мой отец и Скудери закончили произносить тосты и еда была наконец подана. Я не только умирал с голоду, но и устал от их дурацких разговоров.
Официанты начали заваливать столы Антипасто. (Традиционная горячая или холодная мясо-овощная закуска в Итальянской кухне)
— Я бы хотела произнести тост в качестве подружки невесты, но отец запретил. Кажется, он боится, что я скажу что-то, что опозорит нашу семью. — громко сказала Джианна.
Я посмотрел в ее сторону, закатив глаза наполнил тарелку закусками. Ария сделала большой глоток вина и подняла ещё бокал за другим. Я остановил ее, положив свою руку на ее.
— Ты должна поесть. — ее тарелка была пуста, и она не притронулась ни к одной закуске во время питья шампанского.
Ее губы сжались в тонкую линию, но она взяла кусочек хлеба и откусила, прежде чем бросить его на тарелку. Она почти ничего не ела, когда подавали основное блюдо, и мне приходилось сдерживать свое разочарование, особенно когда она пила больше вина. Может быть, она думала, что я не замечаю, потому что мой отец и Кавалларо втянули меня в разговор о братве, но я не был слепым.
Когда пришло время нашего танца, я встал и протянул руку. Конечно, толпа попросила еще один поцелуй, когда Ария встала рядом со мной.
Я притянул ее к себе, крепче сжимая, когда она покачнулась. Ее взгляд был не так сосредоточен, как следовало бы. Она определенно выпила слишком много алкоголя.
Мне пришлось крепко прижать ее, чтобы она не упала и не споткнулась, все время борясь со своим гневом.
Я был рад, когда танец наконец закончился, но прежде чем я повел Арию обратно к столу, я прошептал ей на ухо.
— Как только мы вернемся за стол, ты будешь есть. Я не хочу, чтобы ты упала в обморок во время нашего праздника и, тем более, в нашу брачную ночь.
Если бы она была пьяна, я бы точно не стал ее трахать, а этого не произойдет. Под моим бдительным взглядом Ария съела свое основное блюдо и выпила два стакана воды. Когда отец подошел к Арии, чтобы пригласить ее на танец, я почти зарычал на него, но мне пришлось скрыть свои чувства и натянуто улыбнуться ему.
По традиции я должен был танцевать с Ниной, в то время как мой отец танцевал с моей женой. Нина была удивительно тихой, когда я вел ее по танцполу, но все мое внимание было направлено на моего отца и Арию, так или иначе. Я мог сказать, что ей было некомфортно в его объятиях — не то чтобы она была расслаблена, когда мы танцевали.
— Ревнуешь? — спросила Нина.
— Нет. — холодно ответил я.
Маттео прошел мимо других танцоров и похлопал отца по плечу, приглашая на танец Арию. Он послал мне быструю улыбку, как только закружил мою жену по танцполу.
Нина, наконец, двинулась дальше, и я танцевал с Людевикой, а затем с Лилианой. Когда я заметил, что Грейс направляется в мою сторону, я быстро извинился и направился с танцпола к столу. Ни за что на свете я не стану танцевать с Грейс. Брат схватил ее за руку и заставил потанцевать с ним, к явному ужасу Грейс.
— Из них получилась бы красивая пара. — сказал Маттео, подходя ко мне.
Я проследил за его взглядом и напрягся.
Данте танцевал с Арией.
— Золотая пара — так их прозвали в Наряде некоторые люди. Ходили даже слухи, что Фиоре подумывает отменить твою помолвку с Арией, чтобы его сын мог получить ее.
— Это означало бы войну. Я бы лично отправился прямо в Чикаго, раздавил бы горло Данте и забрал Арию домой, со мной.
Маттео усмехнулся.
— Это звучит более забавно.
Я оставил его стоять там и направился к Данте и моей жене. Они танцевали достаточно долго. Пришло время Арии вернуться в мои объятия.
Данте заметил меня первым.
— Я думаю, твой муж хочет вернуть тебя обратно в свои руки. — протянул он таким раздражающим тоном.
Он отступил с расчетливым выражением лица, и я быстро взял Арию за руку и увел ее, прежде чем мы начали танцевать.
— Чего хотел Кавалларо?
Ария на мгновение заколебалась, прежде чем ответить.
— Поздравить меня.
Это определенно было не все, о чем они говорили, но музыка остановилась по знаку Маттео, и он заставил наших гостей замолчать громкими хлопками.
— Время бросать подвязку!
Толпа немедленно окружила нас. Я так часто наблюдал за этой традицией, что знал, чего от нее ждут.
Я опустился на колени и выжидательно поднял брови, глядя на Арию. Я знал, что ее мать учила ее нашим традициям. Я не был уверен, что тоже самое было в Наряде.
Ария приподняла платье, открывая белые высокие каблуки, стройные икры, затем великолепные колени. Черт. Я даже не знал, что колени могут быть такими красивыми.
Я обхватил ладонями икры Арии, подавляя стон от ощущения ее теплой кожи. Это был первый раз, когда я коснулся ее ног. Первый раз, когда мужчина коснулся этих ног.
Я медленно скользнул ладонями вверх, пока не достиг ее бедер. Она замерла, и по ее коже побежали мурашки.
Я посмотрел ей в глаза, пытаясь понять эмоции, стоящие за ее реакцией, но у нее было ее публичное счастливое лицо невесты.
В этот момент мне больше всего на свете хотелось остаться с ней наедине. Ощущение бедер Арии заставило меня хотеть подняться выше, чтобы обнаружить остальные ее изгибы, но мои пальцы коснулись подвязки на ее правой ноге.
Одной рукой я приподнял ее платье еще выше, чтобы показать подвязку, хотя мне не нравилось, что все мужчины в комнате видят ее бедра.
Ария схватилась за платье, и я скрестил руки за спиной, затем наклонился вперед, приблизив свое лицо к ее ноге. Я должен был схватить подвязку зубами, но прежде чем я это сделал, я не смог удержаться от поцелуя кожи прямо под ней.
Ария испуганно втянула воздух, и я подавил стон, когда ее сладкий запах проник в мой нос. Мои глаза метнулись вверх, но, к сожалению, скомканная ткань закрыла мне вид ее трусиков.
Наконец я сомкнул зубы вокруг подвязки и потянул ее вниз по ноге Арии, пока она не упала на пол.
Ария подняла ногу, и я схватил кусок подвязки и встал, сжимая ее в руке, чтобы все увидели. Наши гости дико зааплодировали.
— Холостяки. — крикнул я. — Соберитесь вокруг. Может быть, кому-нибудь повезет жениться следующим!
Потребовалось несколько минут, чтобы все собрались вместе, или чтобы матери вытащили своих протестующих сыновей-подростков к толпе.
Ария издала звонкий смех. Ошеломленный первым беззаботным звуком, который я услышал от нее, я посмотрел в ее сторону.
Она улыбалась своему младшему брату Фабиано, который стоял среди мужчин, скрестив руки на груди. Будет ли она когда-нибудь выглядеть такой счастливой, когда будет жить со мной в Нью-Йорке?
Отбросив эту мысль, я поднял руку и бросил подвязку в мужчин.
Конечно, мой брат нырнул за ней, оттолкнув нескольких менее мотивированных парней с дороги, и поймал ее.
— Есть ли здесь дамы, которые хотят укрепить связь между нашими семьями? — прогремел он, шевеля бровями.
Я усмехнулся. Он знал так же хорошо, как и я, что трудно найти такое развлечение на нашем собрании. Большинство гостей женского пола были из нашего мира, а не из чужих, поэтому они были строго запрещены.
Я обнял Арию, и она вздрогнула. Мое хорошее настроение сразу испарилось.
Заставляя свое лицо оставаться спокойным, я наблюдал, как Маттео начал танцевать с Лилианой, которая выглядела в восторге от того, что была в центре внимания.
Я притянул Арию к себе, так как мы должны были станцевать еще один танец. На этот раз она едва напряглась. Я взглянул на ее белокурую голову, и ее лицо было обращено к моему брату и сестре.
— Если бы мой брат женился на твоей сестре, у тебя была бы семья в Нью-Йорке. — сказал я.
— Я не позволю ему забрать Лили. — пробормотала Ария, удивив меня защитными нотками в своем голосе.
— Ему нужна не Лили. — сказал я, глядя на Джианну, которая пряталась на краю танцпола.
Ария, казалось, была шокирована моим комментарием. Разве она не заметила, как мой брат смотрел на ее сестру? Может быть, она не распознала желание на лице мужчины. Это скоро изменится.
• ── ✾ ── •
Когда раздались первые крики, которые предложили мне провести брачную ночь с Арией, мне пришлось сдержаться, чтобы не вскочить, и не перекинуть ее через плечо и не отнести в нашу комнату.
— Ты женился на ней, а теперь ложись с ней в постель! — закричал Маттео, вскидывая руки и натыкаясь на стул.
Я рассмеялся над выходками брата и поднялся со стула. Ария тоже встала.
— Окрасьте простыни в красный цвет! — закричал отец с похотливой ухмылкой.
Игнорируя его, я повел Арию в нашу спальню под аплодисменты и крики других гостей. Некоторые из их комментариев заставили меня захотеть ударить их по лицу, даже если я намеревался сделать все, что они предложили, в конце концов. Я не мог вспомнить, когда в последний раз был близок к тому, чтобы взорваться от желания. Я действительно надеялся, что смогу сдержаться, как и обещал себе.
Отец и мои дяди похлопали меня по плечу и спине, когда я остановился с Арией перед дверью нашей спальни.
Ария молчала рядом со мной, глядя вниз, чтобы я не мог видеть ее лица. Я покажу ей, как сильно хочу ее.
Я толкнул дверь, и она проскользнула в нее. Наконец-то моя.
ГЛАВА 6
━━ ➳༻❀✿❀༺➳━━
Я захлопнул дверь перед лицом Маттео, когда он продолжал извергать идеи о том, как я могу трахнуть Арию. Если бы у меня не было других дел, я бы вышел на улицу и надрал Маттео задницу.
— Заткнись, Маттео, и иди найди шлюху, чтобы трахнуть. — крикнул я.
Наконец он закрыл свой рот, или, может быть, потерял сознание. Судя по количеству выпитого, я бы не удивился.
Ария резко выдохнула позади меня, и я повернулся к ней, мое тело уже гудело от желания. Мне пришлось наблюдать за ней весь вечер в ее сексуальном платье, не говоря уже о трех годах, которые я провел, в ожидании. Но сегодня ожидание, наконец, закончилось.
Она была чертовски великолепна. Узкая талия, гладкая кожа, розовые губы. Я не мог не задаться вопросом, будут ли ее соски такого же цвета. Черт. Она была мне нужна.
Я бросил пиджак на кресло. Я действительно надеялся, что у нас будет не один раунд. Не думаю, что мой член будет удовлетворен одним разом.
— Во время разговора с отцом о моей обязанности на тебе жениться он заявил, что ты самая прекрасная девушка, которую может предложить Наряд Чикаго, даже красивее, чем девушки Нью-Йорка. Я ему не поверил. — сказал я.
Я ненавидел, что мой отец был прав, но, черт возьми, в данном случае он попал в яблочко.
Я подошел к Арии и схватил ее за талию. Она полностью замерла, не встречаясь со мной взглядом. Я наклонился, вдыхая ее сладкий аромат.
— Но он сказал правду. Ты самая красивая девушка из всех, что я когда-либо видел, и сегодня ты моя. — я наклонился, чтобы поцеловать ее в шею, но она продолжала игнорировать меня.
Может, это какая-то игра, в которую она играет? Она должна знать, что игры, в которые я обычно играл, были более темными, и я всегда побеждал.
— Нет! — она зашипела и отшатнулась от меня, ее глаза расширились от ужаса.
Что, черт возьми, она имеет в виду?
— Нет?
Она сверкнула глазами, но за ее бравадой скрывалось еще одно чувство, которую я не смог прочесть, потому что был слишком зол.
— Что? Никогда раньше не слышал слова «нет»?
— Оооо, я часто это слышал. Парень, которому я раздавил горло, повторял это снова и снова, пока больше не смог говорить.
Она попятилась.
— Так что, ты и мое горло собираешься раздавить?
Она действительно знала, как нажимать на мои гребаные кнопки. Неужели она действительно думает, что разозлить меня в первую брачную ночь — это лучший выход? Я поклялся себе, что буду сдерживаться ради нее.
— Нет, это бы противоречило цели нашей женитьбы, ты не находишь?
— Не думаю, что отец обрадуется, если ты причинишь мне боль. — надменно сказала она.
— Это что, угроза? — тихо спросил я, чувствуя, как бьется мой пульс в венах.
Мне пришлось бороться с желанием бросить ее на кровать и показать ей, что я действительно хотел сделать с ней. Может, она больше походила на свою наглую сестренку Джианну, чем показывала. Может быть, этот застенчивое, невинное поведение было для вида.
Но потом она опустила взгляд, и я увидел, как она дрожит, когда прошептала.
— Нет.
Гнев все еще кипел под моей кожей, и я был не в настроении забивать на это.
— Но ты отказываешь в том, что принадлежит мне?
— Для начала, я не могу отказать в том, на что у тебя и так нет права. Мое тело тебе не принадлежит. Оно мое. — яростно сказала она, стреляя в меня глазами.
Я не мог поверить в ее смелость.
Я потянулся к ее плечу, чтобы притянуть ее к себе и заставить замолчать поцелуем, прежде чем она скажет что-нибудь еще, и заставит меня сорваться, но Ария сильно вздрогнула и зажмурилась, будто ожидая удара.
Я опустил руку, ошеломленный ее реакцией. Неужели она думала, что я ее ударю? Я был жестоким человеком, у которого едва хватало терпения, и моя чертова репутация опережала меня, но я поклялся себе, что никогда не причиню боль своей жене.
Я видел, как мой отец насиловал и бил мою мать, прежде чем она покончила с собой. По крайней мере, в этом отношении я не хотел им становиться. Во всех других областях моей жизни я уже был слишком похож на него.
— Я могу взять то, что хочу. — сказал я, потому что не знал, что еще делать.
Арии не нужно было знать, что это была пустая угроза. Хотя я, конечно, мог бы довести дело до конца, но я бы никогда этого не сделал.
Я ненавидел свое собственное замешательство. Я всегда знал, что делать, но с Арией дела обстояли намного сложнее.
Она посмотрела на меня своими прекрасными глазами.
— Можешь. И я буду ненавидеть тебя за это до конца своих дней.
Ненависть была преобладающей эмоцией в большинстве браков в нашем мире, из того, что я знал.
— Ты думаешь, меня это волнует? Это не брак по любви. И ты уже ненавидишь меня. Я вижу это по твоим глазам.
В любом случае, дискуссия была пустой тратой времени. У нас были свои традиции. И Ария, и я были связаны ими. Я указал на белые простыни.
— Ты слышала, что сказал мой отец о нашей традиции? — это было просто смешно.
Не все девушек истекали кровью в первый раз, если только мужчина не старался быть грубым, что некоторые мужья и делали, дабы гарантировать ожидаемое пятно крови.
У меня не было абсолютно никакого намерения быть грубым с ней. Я бы не причинил ей больше боли, чем это было абсолютно необходимо, но я был крупным парнем. Будет больно, и она будет истекать кровью.
Ария отошла от меня и направилась к кровати, глядя на нее так, словно это была ее судьба. Неужели она думала, что сможет отговорить меня от вступления в наш брак, если бы не наша традиция? Тогда она не очень хорошо меня знает.
Я подошел к ней. Она была похожа на богиню. Я не мог дождаться, чтобы снять с нее платье, и попробовать каждый дюйм ее тела.
Я положил руки на ее обнаженные плечи. Она была теплой и мягкой, но не обернулась. Я подавил раздражение, вызванное ее отказом признать мое присутствие. Я буду терпелив, даже если она спровоцирует меня.
Я провел руками по ее ключицам к мягкой выпуклости груди. Я чувствовал, как мой член реагирует на ощущение ее идеальной кожи, на ее дразнящий аромат. Черт, я сгорю, лишь бы похоронить себя в ней.
Что-то мокрое упало мне на руку. Мне не нужно было видеть и понять, что это слеза, гребаная слеза. Она плакала.
Я схватил ее за плечи и развернул к себе, прежде чем подцепить пальцем ее подбородок и приподнять его. Слезы катились по ее щекам. Я знал, что некоторые девушки могут плакать, когда захотят, но взгляд Арии сказал мне все, что нужно было знать.
Она была напугана и прибывала в ужасе. Я хорошо разбирался в характерах людей — мне приходилось держать своих людей в узде. Ария не стала бы сопротивляться, если бы я толкнул ее к кровати, сорвал с нее одежду и взял ее. Она бы легла на спину и позволила этому случиться. Она плакала бы, но больше никогда не отказывала. Она была моей для взятия. От меня ожидали, что я возьму ее, сделаю своей.
Слезы никогда не ослабляли моей решимости. Но раньше эти слезы никогда не принадлежали моей жене, девушке, с которой я должен провести всю оставшуюся жизнь
Я блядь мог поверить, что вид моей перепуганной жены ударил меня.
Я отстранился, ругаясь и был настолько разъяренным, что едва мог видеть прямо.
Я ударил кулаком в стену, радуясь слепящей боли, пронзившей костяшки пальцев, которая заставила меня остановиться. Я собирался стать Капо через несколько лет. Я убивал, шантажировал, пытал, но не мог лишить жену девственности против ее воли. И что это мне дало? Отец назвал бы меня слабаком.
Может, он решит, что я не достоин быть его наследником, если я даже не могу трахнуть свою жену. Я мог бы выйти сейчас и убить каждого гребаного члена Наряда Чикаго без тени раскаяния. Черт, я мог бы сейчас спуститься вниз и перерезать горло моему отцу, и я бы чертовски наслаждался этим.
Конечно, нам все еще нужно было убедиться, что все верят, что я трахнул Арию. Был только один способ сделать это. Я повернулся к своей дрожащей жене и вытащил нож. Мало того, что я отказывал себе в удовольствии погрузиться в ее тугую киску сегодня ночью, но я также собирался истечь кровью для нее.
Эта мысль не пришлась мне по душе, и не потому, что меня волновал порез. Я страдал от гораздо худших травм, но я не мог не чувствовать, что мое действие даст Арии слишком много власти надо мной. Но я знал, что уже принял решение.