Ходящая несмело кивнула, и глава Сшиллс подошла к ней, медленно положив ладони на живот, в утробе которого развивался малыш. Орифия закрыла глаза, настраиваясь. Мальчик, крошечный мальчик. Она увидела ослепленную светом комнату и темноволосого мальчугана лет четырех от роду. Его яркие янтарные глаза сразу выдавали в нем сына Джимма, а вот маленький нос явно был от мамы. Какое чудо. Мальчик посмотрел прямо на нее, и что-то в груди Орифии сжалось от чистоты этого взгляда. Такой доверчивый и светлый, совершенно безыскусный, лишь в глубине сверкали смешинки и… обещание. Рифи поняла, что не сможет его тронуть. Сердце сжалось. Неужели все так просто? Только подождать? Что значат для нее несколько лет?
Орифия убрала руки и сглотнула, отступив от четы Бротт на шаг.
– Все будет хорошо, – кивнула она Саманте. – Мне понравится быть бабушкой.
А об остальном им знать не обязательно. Главное: поскорее уйти, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями. Этот неожиданный поворот она должна осмыслить в одиночестве.
– Буду рада больше не мотаться по всему миру, – прошептала Сэм.
Орифия улыбнулась и направилась к Хлое, которая все еще недоверчиво следила за ней.
– Моя девочка, – она обняла застывшую вдруг вампиршу и зашептала ей на ухо так тихо, как только могла: – Прости меня. Так было нужно. Если бы ты знала обо мне, твой твердолобый ухажер бы к тебе не приблизился. Я видела, – Орифия отстранилась. – Я как-нибудь загляну к тебе поговорить. Не сегодня, я слишком устала для разговоров, но позже отвечу на все твои вопросы.
Орифия отвернулась и сделала пару шагов по направлению к двери, но внезапно обернулась, услышав, как ее окликнула Хлоя.
– Не скажу, что я рада, – начала рыжая, – но мне ведь теперь придется смириться с тобой в моей жизни, так… мамочка? – последнее слово прозвучало довольно ехидно, но Рифи видела, что Хлоя хоть и была потрясена и чувствовала обиду, но известие о том, что у нее, наконец, появился шанс узнать о прошлом и подчинить свой дар, ее обрадовало и заинтриговало. Пусть даже она сама до конца это не поняла.
– До встречи, Хлоя, – едва заметно улыбнулась Рифи и вышла из номера, захлопнув за собой дверь.
«И я не забыла о твоем обещании рассказать про девочку, – напомнила она Джимму, уже спускаясь по лестнице. – Что за привычка держать от матери так много секретов?»
Орифия почувствовала, как губы вновь расползаются в улыбке. Да, сегодня впервые за многие дни она почувствовала, что все еще можно изменить. Рифи ощутила надежду.
ГЛАВА 29
Эпсом, Англия
Дэни потянулась, выплывая из сна. Она выгнула спину и глубоко вздохнула, чувствуя, что готова даже заурчать, если ей скажут, что все последующие вечерние часы ее пробуждения будут похожи на сегодняшние. Как же приятно было просыпаться именно так.
Рука Руперта, лежащая у нее на талии, чуть напряглась, а потом ближе прижала ее тело к обнаженной мужской груди. Дэни улыбнулась и пальцами погладила костяшки на руке Рупа.
Да, больше не было никаких запретов. Дэни чувствовала себя чудесно, а в голове едва ли не пел хор маленьких ангелочков. Дэни усмехнулась свои мыслям.
Она медленно перевернулась, чтобы оказаться к Руперту лицом. Он еще спал. Его длинные черные ресницы отбрасывали тени на щеки, а на губах читалась едва заметная улыбка. Руп, похоже, тоже был весьма доволен тем, что они с Дэни сейчас были рядом.
«Как же он все-таки изменился», – подумала она, рассматривая черты его лица, чуть выдающиеся скулы, а потом взгляд спустился и ниже, лаская тренированное тело. Этой ночью Дэни потеряла счет поцелуям. Сначала Руперт довел ее до исступления, не оставив, казалось, ни дюйма ее тела без внимания, а потом она решила отплатить ему тем же. О, воспоминания о Рупе, молящем о пощаде, Дэни ни на что не променяет. Картинки плотно врезались в память. Его стоны, хриплый голос и отчаянное рычание, когда она сперва отказалась сдаваться так быстро, как ему того хотелось.
Дэни вспомнила о словах, которые срывались с его губ. Он уверял, что любит ее.
Внутри в эти мгновения все словно замирало.
Все было так стремительно и не поддавалось никакому объяснению. Прошлой ночью она уже отреагировала на его признания не так, как в день их первой близости. Дэни боялась окончательно поверить Руперту, боялась потерять себя в этом чувстве, боялась, что сама затмила его разум своими неуместными и запретными желаниями. Но как бы ни старалась она держать под контролем свои способности, поведение Рупа от этого не менялось. Она была уверена: что-то явно его выдаст, но в глазах молодого мужчины неизменно стояла нежность. Впрочем, наравне со страстью, и даже жаждой. Испытав, каково им быть вместе, Руп стал с ней более уверенным в себе. Не давал ей особо задумываться о том, верно ли они поступают, поддавшись порыву, и постоянно касался ее тела, заставляя желать большего, разжигая в ней огонь, который способен потушить лишь он сам.
Дэни еще была не готова признаться ему в своих чувствах. Нет, не сейчас. Ей казалось, что стоит ей произнести те заветные три слова, как их сказка может рассыпаться в прах.
О том, что на них в любой момент могут выйти люди Фиррор, Дэни старалась не думать. Они с Рупертом уже покинули Лондон и сейчас остановились в небольшом городке, чье население насчитывало около тридцати тысяч человек. Эпсом находился не так уж и далеко от Лондона, но все же им с Рупертом стало намного спокойнее, как только они преодолели границы столицы. Дэни уверяла себя, что чем дальше они отойдут от того жуткого места, где их держали, тем меньше будет шансов у вампиров на поимку сбежавших пленников. Ей очень хотелось в это верить.
Склонившись, она нежно коснулась губ Руперта своими и стала аккуратно выбираться из кровати, чтобы не разбудить парня. Получалось довольно неплохо. Усталость и переживания последних дней – и даже недель – совершенно его вымотали. А может, тому виной стали их активные игры, если их можно так назвать. Дэни с улыбкой выскользнула из-под руки Руперта и, надев легкое платье, босиком вышла на крыльцо.
В этом доме жил одинокий мужчина средних лет. Прошлой ночью они уговорили его дать им ночлег. Точнее Дэни уговаривала, а Руп стоял рядом и молчал. Он, похоже, стал привыкать к ее дару и тому, что его приходилось использовать даже слишком часто.
Солнце уже скрылось за горизонтом, но рыжие отсветы еще виднелись, окрашивая землю вдали в теплые тона. Ветра почти не было, лишь тонкие ветки деревьев едва колыхались, тихо шелестя новыми зелеными листьями. Весна подходила к концу, и все отчетливее ощущалась близость летнего сезона. Природа оживала и расцветала, расправляя свои красочные крылья перед всем миром. Дарила ощущение свежести и спокойствия на душе. Возрождение олицетворяло любовь и веру в то, что даже полное увядание может стать причиной рассвета. Как бы ни было тоскливо и одиноко, следующий виток обязательно принесет новое начало.
Дэни вдохнула прохладный воздух, наполненный тысячей оттенков ароматов, и даже прикрыла глаза, подняв голову к небу. Все тело словно окутала приятная дымка. Дэни ощущала такую легкость, которой она уже давно не чувствовала. Все сомнения и беспокойства отошли на задний план. Нет, она до сих пор старалась быть осторожной, не попадаться никому на глаза, и все еще боролась с собой, размышляя о словах Курта – того Курта, который стал островком спокойствия в ее сне отчаяния и боли. Дэни гнала эти темные клубы ядовитых мыслей, способных в секунду уничтожить ее вдруг ставший таким приятным мирок. Ей не хотелось думать ни о чем, кроме Руперта.
Дэни еще раз вдохнула полной грудью и выдохнула, одновременно с этим открывая глаза. Она чудом удержалась от вскрика, когда заметила в паре метров от себя черный силуэт. Дэни не услышала ни малейшего шороха и даже дуновение более сильного порыва ветра, который ознаменовал бы появление незнакомца. Он словно материализовался прямо перед ней за какую-то долю секунды. По ее спине пробежали мурашки, и Дэни сделала шаг назад, поближе к входной двери. Она чувствовала, что это ее не спасет, но мозг никак не мог выдать ничего лучшего, чем команды телу «бежать». Нужно было предупредить Руперта…
– Стой, – прошептал мужской голос, приморозив ее тем самым к месту. Дэни сглотнула, не чувствуя в себе сил противиться. Незнакомец скинул капюшон, и глаза молодой этернель расширились. Перед ней стоял Курт, но она чувствовала, что он очень изменился. Будто от него осталась лишь одна оболочка, а личность внутри была совсем иной. Темной, зловещей, таящей в себе невероятную мощь. По-видимому, надежда на то, что Курт еще может быть жив, канули в лету. Нет, это уже не он, Дэни была в этом уверена на каком-то подсознательном уровне. Курта здесь больше нет.
– Кто ты? – удалось ей выдавить из себя.
– О, дитя, я – твой спаситель, – губы мужчины сложились в кривую усмешку. – Я стану твоим наставником и покровителем. Ведь ты хочешь научиться справляться со своим даром, а никто не может помочь, так? Бедный Руперт. Мне жаль, что я не успел вовремя.
– О чем ты? – выдохнула Дэни, чувствуя, как сердце замирает в груди.
– Ты ведь все знаешь, дитя. В глубине души ты все знаешь. Мальчик не смог справиться с твоим даром. Ты полностью поглотила его. Я не уверен, что ему вообще можно вернуть его сознание. Слишком много прошло времени. Ведь вы стали близки, верно? – незнакомец в теле Курта склонил голову набок, пристально изучая Дэни взглядом, который, казалось, мог заглянуть ей прямо в душу.
– Это не так, – качнула она головой. – Руперт любит меня. Сам. Я запретила ему откликаться на мой дар. Он…
– Он не мог, дитя. К сожалению, слишком поздно. Ты создала марионетку, готовую отправиться за тобой на край света, ставя твои интересы намного выше собственного чувства самосохранения. Мне жаль, я вместе с тобой оплакиваю его утрату. Он был интересным экземпляром. Я хотел взять в ученики и его. Слишком поздно… – он развел руками.
– Нет! Я не верю тебе! – выкрикнула Дэни. – Я не могла полностью разрушить его разум. Не могла, – она чувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Внутри все словно горело нестерпимым жаром, сжигая только зарождавшийся крохотный и такой лелеемый бутон счастья и радости рядом с любимым человеком.
– Мне жаль, дитя. Но вспомни, как он вел себя рядом с тобой, – Курт, или же скорее не он, а тот, кто до сих пор отказывался называть ей свое имя, выдержал многозначительную паузу. – Разве все его поступки с момента твоего прилета в Финляндию не были последствием твоего влияния на его голову? Тот случай в машине, потом то, что он вдруг отправился в Лондон и нашел тебя среди почти девяти миллионов людей? Вы не могли встретиться, если бы твои чары не притягивали его к тебе, дитя. Это последствия твоего магического воздействия. Уже тогда он подчинялся твоему дару, шел за ниточкой, которая соединяла его с создателем. Тем, кто пустил ядовитый росток в его разум. Он разросся, полностью поглотив сознание мальчишки. А тот случай в отеле? Ты не задумывалась, почему он оказался рядом так быстро? Почему, рискуя собственной жизнью, все же дошел до тебя и вытащил из горящей комнаты? Сделал невозможное для человека? Твой дар не давал ему уйти от тебя на большое расстояние. Это замкнутый круг. Куда ты – туда и он. Вслед за тем, кого Руперт сейчас поставил на пьедестал и кому поклоняется. Вас соединяет нить твоей силы. Я вижу ее, – он взмахнул рукой. – Но я мог бы помочь. Помочь тебе справиться и подчинить свой дар. Использовать его на благо, а не во вред тебе.
– Ты так и не сказал, кто ты такой, – вновь напомнила Дэни. Она ни испытывала никакого доверия к этому незнакомцу. Он забрал себе тело Курта, лишил его жизни…
«Но, может, он единственный сейчас способен мне помочь?» – пронеслась в голове отчаянная мысль.
Дэни так устала бояться, устала бороться за себя, за свое сознание, за то, чтобы не навредить окружающим. Она так страшилась причинить боль Руперту, так оберегала его от своего дара, что, кажется, не заметила очевидного. Встреча в Лондоне действительно теперь казалась чем-то фантастическим. Город был просто огромен. Они не должны были встретиться, даже если бы оказались в нем одновременно. Это Дэни заставила его потерять голову еще в Финляндии, это из-за Дэни он чуть не погиб в огне, а потом испытал на себе пытки Фиррор. Только из-за нее, а никого больше. Его не должно было быть рядом с ней. Если бы не ее проклятый дар. Впрочем, дар ли? Нет, проклятье!
Дэни прикрыла ладонью губы, чтобы сдержать рвущийся с них крик, и зажмурилась, стараясь удержать слезы, которые буквально жгли глаза.
– Осознала? – мягко спросил мужчина, подходя ближе. В его голосе слышалось сочувствие. А потом вдруг он притянул ее ближе, заставив уткнуться носом в его грудь. – Тише, девочка, – его рука прошлась по ее волосам, пропуская между пальцев мягкие пряди, – тише, дитя. Я помогу. Можешь звать меня Озар. Я унесу тебя прочь отсюда. Подальше от Фиррор, подальше от предателя Эдду, – на этих словах тело Дэни напряглось, и она подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза. – Да, он отослал тебя подальше, поняв, что сам не справиться с тобой. Ему не нужны конкуренты на его территории. Сейчас Эдду прошел испытания и стал главой клана Вуду. Он набирает силы, чтобы уничтожить тебя, – Дэни с трудом удержалась на ногах, когда в сознании возникло перекошенное лицо Эдду, вонзающего в нее кинжал. – Он бросил тебя в руки Фиррор. Он ведь знал, что они не пропустят этернеля на своей территории. Знал, и все равно отослал в Лондон. Прямиком в руки Лероя, – при этих словах Озар поморщился, словно ему неприятно все это ей говорить.
Дэни боялась даже вздохнуть, слушая мужчину. Он слишком много знал о ней. Казалось, так много, что просто невозможно объяснить. Словно слышал и видел все, что происходит на земле. Будто вошедшее в этот мир существо, обладало божественной силой. Дэни чувствовала, что Озар невероятно силен. Если бы он захотел, перед ним и океан бы расступился – такая мощная и даже немного подавляющая была у него аура. Этернель вдруг захотелось сползти на ступени крыльца и оказаться перед ним на коленях. С каждой минутой их близости ее все больше захватывал трепет перед высшим существом. И он хотел ей помочь…
– Я набирал силы в этом мире, был слишком слаб, чтобы сберечь тебя, дитя. Лишь беспомощно наблюдал. Но теперь я окреп и готов предложить помощь. Ты была слишком наивна, поэтому допустила ошибки. Не переживай. Ты молода, почти ребенок, никто не стал бы тебя за них винить. Я обладаю древними знаниями. Вместе мы сможем со всем справиться. Я научу. Тебе лишь нужно пойти со мной, дитя, – Озар отошел на шаг и вытянул перед ней руку. – Ты будешь в безопасности. Я защищу тебя. Ничего не бойся. Тебе больше совсем нечего бояться.
Дэни смотрела в его черные глаза, пока его голос, такой манящий, словно окутывал все ее тело. Она прокручивала в голове все слова Озара и не могла найти в них противоречий. Озар во всем был прав. Он читал ее подобно открытой книге. Дэни действительно устала бояться. Ей надоело бежать. Надоело испытывать боль от предательств близких людей, боль от того, что ей никогда теперь не получить того, чего так отчаянно желало ее сердце, бившееся сейчас испуганной птицей. То единственное чувство, способное давать крылья и в следующий миг вырвать их с корнем…
Любовь. Она по-настоящему любила Руперта. Теперь Дэни могла признаться в этом хотя бы самой себе. Признаться в искренности и огромной силе своих чувств. Но Руперт никогда не ответит ей взаимностью. Никогда не станет любить ее в ответ и не произнесет ни слова, не поддавшись ее дару. Если его еще можно было спасти, она сделает ради него что угодно. Даже если за это ей придется расплатиться его ненавистью.
Она обхватила себя руками, внезапно почувствовав, что не хочет больше иметь ничего общего с этим миром лжи и пороков. Похоже, единственным светлым лучом в ее жизни был Руперт… и Дэни его уничтожила. Если она будет держаться от него подальше, действие чар должно стать слабее. По щеке все же скатилась одинокая слеза, а взгляд вдруг привлекло какое-то движение в окне дома. Дэни повернула голову и заметила замершего у стекла Руперта. Он смотрел на нее таким умоляющим взглядом, от которого стало больно.
– Прости меня, – прошептала она одними губами и быстро протянула руку Озару. А в следующее мгновенье все вокруг нее погрузилось во тьму.
Конец первого тома
Внимание!
Все тексты выложены исключительно для предварительного ознакомительного чтения. Не для коммерческого использования. Размещение на других ресурсах возможно только с согласия авторов.