Сын Ри POV:
Прошло две недели, и я постепенно смирился с тем фактом, что застрял в этой дурацкой комнате. Я пытался как-то отвлечься, придумывая всякие способы, как выбраться отсюда, но на ум не приходило ничего реалистичного, а способ, который был самым реальным и действенным, я ненавидел. Конечно, я легко мог выбраться отсюда. Если сдамся и позволю ему делать со мной все, что ему заблагорассудится. Но я бы никогда этого не сделал. Даже не хочу представлять себе те вещи, которые он хочет проделать со мной.
Но кое-что был странно. С тех пор, как мы переспали, или, скорее, когда он принудил меня к этому, он вообще не трогал меня. Он редко спускался вниз, в мою комнату. Не то чтобы я жаловался, на самом деле, это было довольно расслабляюще — работать над диссертацией, не задаваясь вопросом, когда же он внезапно появится у меня за плечом, но это было просто странно. Услышав, что я нужен ему для «снятия стресса», я решил, что он будет приходить чаще, возможно, даже каждый день. Конечно, я был рад, что он этого не делал, и у меня действительно не было никаких намерений относительно его ночных визитов.
Он приходил каждый день, чтобы принести мне новую футболку, так как, по-видимому, действительно был чистюлей, и я не понимал, почему бы ему просто не оставлять футболки в ванной, как и моё нижнее белье. И когда рыжий спускался, он просто расспрашивал меня о моей работе, чем именно я занимаюсь, как далеко я продвинулся и так далее. Конечно, он по-прежнему ухмылялся, дразня, выставляя себя альфа-самцом, и за это я хотел ударить его каждый раз, когда он надевал эту свою самодовольную маску, но большего он от меня не требовал. Да, иногда он подходил слишком близко, дразня меня, потянув за цепь так, чтобы я упал в его объятия или как бы вскользь неприятно задевал мои плечи или бока, но на этом останавливался. Может быть, это потому что у него не было стресса, и он действительно хотел меня только когда был напряжен. Или, может быть, стрессом для него была невозможность справиться со мной, когда я стал защищаться. Как бы там ни было, я был рад, что он не заставлял меня спать с ним.
|
|
Этот третий выходной отличался от всех остальных дней. Я как всегда сидел в кресле и читал книгу, выделяя нужные моменты и делая пометки по бокам. Ноги я подтянул к груди, положив свою голову на колени, когда услышал шаги на лестнице. Было уже достаточно поздно, и я думал, что сегодня он уже не придёт, ведь уже почти за полночь, но по звуку шагов можно было точно определить, что это был не Игорь, да и для Дженни было уже поздно. Я закрыл книгу, которую читал, и положил её на стол, чтобы обернуться и подождать, пока он не войдет в комнату. Не хочу, чтобы он снова застал меня врасплох. Но вместо того, чтобы войти небрежно, блистая уверенностью, парень выглядел уставшим, но так или иначе действительно счастливым, и он немного шатался на ногах. Я даже хихикнул. Он был пьян. Ему удалось дотащить своё тело до кровати, так как она была ближе всего, и улечься на неё.
— Иди сюда, — сказал он нечленораздельно и махнул рукой, показывая мне, что я должен подвинуться.
На секунду я задумался, стоит отвечать или нет, но я догадывался, что он был не в том состоянии, чтобы что-то сделать мне, так что я просто сделал то, что приказано. Я осторожно сел рядом, наблюдая за его немного смешным положением. В нормальном его состоянии я бы избегал его, потому что захотел бы, чтобы он ушёл прямо сейчас, но сегодня мне было просто любопытно.
|
|
— Что случилось? Трудно быть злым бандитом? — дерзко спросил я и на секунду даже пожалел об этом, потому что его рука стала шариться в поисках цепи, но он был настолько пьян, что не смог найти ее.
— Утешь меня, — сказал он, проигнорировав мой язвительный вопрос.
— Прости? — Мне показалось, что я его неправильно расслышал, потому что даже в таком состоянии он должен знать, что я ни за что не стану утешать его.
— У меня был трудный день, и я хочу, чтобы меня утешили. Ты — мой питомец. Делай, как я говорю! Я был хорошим с тобой в течение почти трех недель, а теперь твоя очередь, — объяснил он, и казалось, что он сейчас заплачет.
Я не знал, то ли рассмеяться от того, как сейчас рыжик отличался от своего обычного образа, то ли врезать ему за то, что он думал, что только потому что он хорошо ко мне относился, я автоматически буду делать то, что он хочет.
— Ты ненормальный, — решил заметить я и просто покачал головой.
Он поднял голову, удерживая всю массу тела на локтях, и недоверчиво приподнял бровь.
— Я? Я был почти смехотворно хорош, так что будь лапочкой и отблагодари меня! — завопил он и снова попытался ухватиться за цепь, но я — это я, поэтому смело оттолкнул его руку, прежде чем он смог дотянуться до меня.
Он уставился на меня в недоверии, удивленный, потрясённый, почти немного смущённый, потому что по-прежнему оставался тем самым садюгой, который смел отдавать тут приказы, но в большей степени он был раздражен.
|
|
— Ну, сейчас ты перестал быть хорошим, поэтому нет никакой необходимости и мне стараться, — спорил я, и мне начинала нравиться вся эта ситуация.
Я не видел рыжеволосого таким слабым и был уверен, что смогу завалить его, если захочу, и, возможно, это был мой шанс уговорить его снять цепь.
— Что?! Я просто сказал тебе, чтобы ты утешил меня, я не сделал ничего плохого! — снова невнятно пробормотал он, и так как он не мог схватить цепь, передвинулся чуть ближе ко мне, но сдался, когда его голова лежала напротив моих коленей.
— Ну, для начала, ты мог бы вежливо попросить, а не приказывать мне. Простое «Привет, мне плохо, мог бы ты утешить меня» было бы уместней.
Вдруг он расхохотался, держась за живот, находя то, что я сказал, очень смешным.
— Как будто тогда ты бы это сделал.
Он был прав. Я бы никогда не стал утешать его, но сейчас моей задачей было пытаться заставить его проболтаться, где он прячет ключ от цепочки на моей шее.
— Возможно, утешил бы, — ответил я более мягким тоном. Я не говорил с ним так раньше, и это определенно сработало.
Его глаза на секунду расширились. Рыжик не очень доверял мне по уважительным причинам, но, наверное, сейчас был слишком пьян, чтобы разгадать мою ложь. Вместо этого он подполз ближе, положив голову мне на колени, и всё во мне буквально кричало оттолкнуть его, но ещё я хотел выбраться отсюда, и, возможно, это было даже кстати. Когда он заметил, что я охотно позволил ему прикоснуться к себе, то громко вздохнул, расслабился и проворчал что-то непонятное.
— Так что же сегодня произошло? — спросил я.
Мне вообще-то было наплевать, но он должен поверить, что я открыт с ним.
— Тебе правда не все равно?
— Возможно, — усмехнулся я.
У меня было хорошее предчувствие, что я могу переломить ситуацию и все изменить.
— Ну, сначала меня разбудил хён и сказал, чтобы я отправлялся ловить идиотов, которые не соблюдают правила. Затем, после того, как они попытались сбежать, я, наконец, поймал их, но, придя домой, обнаружил, что двое художников, с которыми я сотрудничаю, кинули меня. И тогда я получил телефонный звонок от моего поставщика ткани, который сказал мне, что он не сможет доставить нужные мне образцы вовремя, а потом я еще узнал, что моя лучшая модель забеременела и не сможет продефилировать в следующем году на моём показе, — начал он лениво, и иногда было трудно понять его, потому что он проглатывал половину слов.
Я был удивлен тем, насколько уважительными были его причины, большинство из них просто так не решишь. Думать, что у него случился какой-нибудь пустяк, которому только он придавал значение, но получить такие новости — это действительно раздражает. Он снова вздохнул, прижимаясь к моим ногам. Это было почти милым — то, как он отличался от себя прежнего. Он перевоплотился из кровавого, наглого, ухмыляющегося ублюдка в плаксивого жалующегося ребёнка. Я задумался, влюбился бы я в него, если бы мы просто познакомились в обычной обстановке. Но, скорее всего, нет.
— Звучит так, будто у тебя был долгий день, — ответил я, делая вид, что забочусь о нем.
— Я знаю, верно? Не уверен, что мне теперь делать. Без этих двух художников моя выставка не будет завершенной, — продолжил он скулить.
Я внутренне ухмыльнулся. Это был мой шанс.
— Я знаю одного или двоих художников, но для этого мне нужно им позвонить, — невинно предложил я, надеясь, что он клюнет на приманку.
Но чего я никак не ожидал, так это того, что он вдруг поднимет голову, пристально глядя мне в глаза, будто бы заглядывая в душу, как он иногда это делал, и что-то изменится в его взгляде. В следующую секунду он вскочил и схватил мои запястья, прижимая их к кровати, и вдруг оказался сидящим сверху на мне. Я, честно говоря, не знаю, откуда у него было столько сил, потому что, несмотря на то, что его лицо было довольно далеко, я уже чувствовал запах спиртного.
— Я знаю, что ты пытаешься сейчас сделать. Заставляешь меня думать, что чувствуешь сострадание ко мне, для того, чтобы я позволил тебе позвонить и позвать подмогу? Ты — неблагодарный ублюдок. Хён давит на меня, чтобы я поставил на тебе метку, каждый божий день, и я чертовски хочу этого, потому что ты очень горяч, но, как видишь, до сих пор не сделал этого! Так что минимум, что ты можешь сделать, это быть благодарным и не пытаться сбежать, ладно? Всё может быть гораздо хуже. Ты видел только мою хорошую сторону, но я могу показать тебе и плохую, если ты продолжишь так себя вести! — закричал он неистово, и в его глазах вдруг блеснула безумная ярость.
Это был второй раз, когда я боялся его. Его хватка на моих запястьях была куда сильнее, чем в прошлый раз, а взгляд был нечитаемым.
— Я покажу тебе свою плохую сторону, просто жди и смотри, — снова невнятно пробормотал он и в одну секунду содрал с меня мою рубашку, ну, на самом деле, она была его, и я попытался бороться, но скоро понял, что шансов у меня не было.
Он наклонился, врезаясь в мои губы и безжалостно целуя меня, до боли кусая нижнюю губу так сильно, что мне пришлось открыть рот, чтобы впустить его язык. По сравнению с этим, раньше он действительно был нежен. Он перестал целовать мои губы и спустился вниз по моей шее, оставляя следы от каждого своего прикосновения, пока не добрался до моей ключицы, видимо, он всё-таки вспомнил, что это моё слабое место. Я громко выдохнул, пытаясь освободить руки, но он просто сжал их ещё сильнее. Невольно я закрыл глаза, сжав кулаки, изо всех сил стараясь не возбудиться.
«Почему он так чертовски красив? Если бы он был уродлив, я бы не реагировал на него так. Было больно, но почему моему телу это до сих пор нравится? И почему он так хорош в этом? Это просто несправедливо. Я не хочу, чтобы он делал это со мной. Я ненавижу это».
Но мой организм отреагировал на него, и телу определенно это понравилось. Почему я не могу сопротивляться ему? Его губы наконец покинули мою ключицу, просто продолжая оставлять засосы и следы от укусов на груди. Он кусал так сильно, что я закричал от боли.
— Прекрати! — вскрикнул я, всё ещё пытаясь вырваться.
Но потом он вдруг обмяк, и его укусы превратились в корявые поцелуи. Вскоре его захват ослаб, и, когда я уже подумал освободить руки, он рухнул на меня всем своим весом.
«Он серьезно только что заснул в процессе моего изнасилования?»
Я буквально чувствовал синяки на моей шее и груди, а он просто решил отрубиться на мне. К тому же, он был совсем не перышком. Лицо парня покоилось на моей груди, его руки всё ещё удерживали мои запястья над головой, а одна нога была просунута между моих ног. Я скосил глаза и попытался не наброситься на него со злостью. Просто замечательно. Если бы он не отрубился, то, возможно, снова поимел бы меня. Скорее всего, так и было бы. Но та небольшая часть меня, которая любила его прикосновения, напомнила мне, что я мог бы отбиваться, но фактически сдался без борьбы. Я старательно игнорировал эту часть. Но потом рыжеволосый слегка сдвинулся с места, отпуская мои руки, и обхватил меня вокруг талии, а другая его рука начала нежно играть с моими волосами.
«Что?»
Я хотел оттолкнуть его, ударить, плюнуть в лицо, но в то же время боялся разбудить его. В конце концов я медленно и осторожно столкнул с себя тяжёлое тело и положил его голову на одну из многочисленных подушек. Снова поерзав, он взял меня за руку и переплел наши пальцы в крепкой хватке. Спящий, с закрытыми глазами, и особенно без этой тупой, самодовольной ухмылки на лице, он на самом деле выглядел очень невинно. Его лицо было очень изящным, с длинными ресницами, элегантным носиком, полными губами и светлой кожей. Он выглядел так, будто был совершенно другим человеком. И я снова задался вопросом, понравились бы мы друг другу, если бы встретились по-другому. Наверное, нет, хотя бы потому, что его личность оставалась всё той же, даже с таким невинным лицом, как сейчас.
Он устало вздохнул, сжимая мою руку ещё сильнее. Я и забыл совсем, что наши пальцы до сих пор переплетены. Сдвинув во сне брови, он начал дышать быстрее. Я попытался вытащить мою руку, но даже во сне парень был сильнее и не хотел меня отпускать. Ещё несколько минут я наблюдал, как он спит, потому что сам не мог бы заснуть в такой ситуации ни при каких обстоятельствах. Он начал потеть, ворочаясь все чаще, даже иногда подергиваясь.
«Тебе снится кошмар? Так тебе и надо, ублюдок».
— Ммм… — вдруг пробормотал он едва слышно, но я уже привык слышать его голос, даже когда он молчал.
Я пододвинулся немного ближе, любопытствуя, что же ему снится.
— Не уходи… Ммма, Джи Ён боится, не уходи, — пробормотал он тихо.
«Ух ты, даже во сне он остается нарциссом и говорит о себе в третьем лице. Но чего он боялся? Кто его покинул?»
Я хотел узнать больше. Позже я мог бы использовать это против него. Может быть, ему снится то, чего он боится, и я мог бы воспользоваться этим, чтобы спастись. Его дыхание стало прерывистым, а руки начали дрожать, отчаянно держась за мои.
— Пожалуйста, почему я должен остаться здесь? Возьми меня с собой, мама, пожалуйста, мне страшно! Пожалуйста, не уходи, пожалуйста, пожалуйста, не уходи! — закричал он так внезапно, что напугал меня.
Из всего того, что ему могло бы сниться, я никогда не догадался бы, что это касается его семьи. Получается, это кошмар о том, как уезжает его мать. И теперь становится понятным, почему он говорил о себе в третьем лице. Вероятно, он был тогда ещё ребенком и сейчас видит воспоминания о себе самом. Но о чём, чёрт возьми, был этот сон? Я посмотрел на него, и то, что увидел, удивило, нет, шокировало меня. Он плакал. Он по-настоящему плакал. Это были молчаливые слезы, без рыданий и крика. Они просто начали течь из закрытых глаз, и теперь его печальное лицо стало выглядеть еще более невинным.
«Вау, так ты можешь не только злиться и ухмыляться?»
Пока я наблюдал за его кошмаром, мне становилось всё труднее наслаждаться этим зрелищем. Он страдал. На самом деле, очень сильно. Что бы ему не снилось, наверное, это было важным. Не то чтобы я чувствовал к нему симпатию или что-то подобное, но то, что он тоже мог чувствовать, делало его немного более человечным. Я устал, но рядом с беспокойным рыжеволосым, стиснувшим мою руку со всей силы, было трудно заснуть.
Я лег рядом с ним, оставив между нами немного расстояния, и продолжил неотрывно смотреть на него. После нескольких секунд ожидания, надеясь, что он перестанет, я вздохнул. Хорошо, только на этот раз. Тихо, очень осторожно я придвинулся чуть ближе и положил свою свободную руку поверх его головы, колеблясь, размышляя, стоит ли делать это или нет, потому что это будет первый раз, когда я добровольно прикоснулся бы к нему. По своей инициативе. Он ещё раз вздрогнул, и я просто не смог больше ждать. Мне становилось одиноко от этих жалких звуков, доносящихся с его стороны. Я медленно положил руку ему на затылок, перебирая пальцами очень мягкие, что удивительно, красно-рыжие волосы, и начал успокаивающе его гладить.
— Ш-ш-ш, всё хорошо, не бойся, — пробормотал я, даже не зная, почему это делал.
«Чтобы немного поспать. Вот почему».
После нескольких нежных слов он наконец успокоился, ослабив хватку на моей руке, но я боялся, что если вытащу её, он снова начнет шуметь. Примерно через полчаса молчания я был уверен, что теперь он в порядке, и на самом деле хотел отодвинуться. Я думал, как это сделать, но так устал, что, не отдавая отчет, что делаю, просто заснул после того, как он наконец перестал плакать.
Джи Ён POV:
Когда я очнулся, голова раскалывалась. Я не помнил, как вчера меня выгнали из клуба Тэ Яна. Ладно, кое-что я помнил. Он хотел закрываться, а мы были единственными, кто остался, и он же отвез меня домой. Может быть, мне стоит позвонить ему и поблагодарить за это. Не стоит, будучи мертвецки пьяным, ходить по улице. Я мог бы встретить кого-нибудь из своих врагов, и, учитывая, насколько я вчера был пьян, я проиграл бы любому.
Мои глаза были всё ещё закрыты, я немного повернулся и вздохнул. Тогда я заметил, что вместо своей подушки (да, я всегда спал в такой позе) я опирался на что-то твёрдое, и что-то почувствовал в своих волосах. Усилием воли я открыл глаза, но ничего не увидел, кроме чьей-то кожи. Только сейчас я заметил, что одна из моих рук была с чем-то переплетена. В недоумении я немного наклонил голову, чтобы разглядеть, в чью грудь уткнулся. И когда повыше увидел лицо спящей панды, я чуть не вскочил. По нескольким причинам. Во-первых, я никогда не спал в одной кровати со своими питомцами, да и вообще ни с кем. Не знаю. На самом деле, я ненавидел это, потому что не мог спать рядом с кем-то. Не мог даже просто заснуть, когда кто-то находился в той же комнате. Во-вторых, тот, с кем я уснул, был панда. И я не просто крепко прижимался к его груди, в моих волосах была его рука, когда он слегка пошевелил ею, мягко лаская мою голову. Плюс, мы держались за руки. Моё сердце забилось, и я вдруг почувствовал себя странно. Я определенно не был готов к такой ситуации.
«Как я сюда попал? Я не помню, как пришёл навестить его, вернувшись домой. Я просто помню, как вернулся домой, и ничего после. Как мы оказались в столь романтичной позе? И в первую очередь, почему он согласился обниматься со мной? Он меня ненавидел. И как он уговорил меня остаться здесь с ним? Даже будучи пьяным, я никогда ни с кем не спал. Что, чёрт возьми, произошло, когда я вернулся домой?»
Я осторожно освободился из его объятий, стараясь не разбудить, потому что это было бы чрезвычайно неловко и я не знал бы, как реагировать. Прямо сейчас я был слишком потрясен и не мог показать ему свою слабость — он бы этим обязательно воспользовался. Любой бы воспользовался. Когда я, наконец, отодвинулся от него подальше, то заметил множество синяков на его шее и груди и несколько следов от укусов. Кроме того, у него были опухшие губы. У нас что-то было? Нет, я бы помнил. Почему тогда я остановился, ведь я хотел его, но пытался следовать советам Дэ Сона, чтобы понять, прав ли он. И если честно, я не хотел, чтобы он ненавидел меня ещё больше. Хотел удержать его, а это будет затруднительно, если после всего он отреагирует ещё хуже.
«Но если уж я начал, то почему остановился на полпути? Ему удалось меня отговорить? Может быть, именно поэтому он обнимал меня, потому что был благодарен? Как бы там ни было, мне надо выбираться отсюда как можно быстрее».
Только вот когда я уже собирался уходить, он заерзал и что-то промычал, в растерянности шаря руками, и обхватил подушку, на которой ранее лежал я. Ладно, это было мило. Он крепко обнял подушку, обхватив её руками и ногами, но потом внезапно начал дрожать. Точно, он был в одних трусах, и без моего тепла ему, наверное, сейчас холодно. Я вздохнул. Я должен был оставить его, меня обычно не волнует, холодно или нет моим питомцам, но когда я увидел его дрожь и напомнил себе, что он обнимал меня всю ночь, моя совесть заставила меня вернуться к кровати. Осторожно я натянул на него одеяло, прикрывая.
«Почему я вообще это делаю? Что-то со мной сегодня не так. Наверное, это потому, что я не спал, как обычно, в своей постели».
Покачав головой, я вышел из комнаты и, поднявшись по лестнице, потянулся. Моя шея затекла ото сна в таком неудобном положении, и я отчаянно нуждался в горячей ванне, чтобы расслабить все мышцы. Ещё я жаждал аспирина, чтобы облегчить свою головную боль. Громко выдохнув, я открыл дверь своего кабинета, направляясь в ванную, и едва не налетел на Дженни, которая несла парню завтрак. Когда угроза падения подноса миновала, она посмотрела на меня в полной растерянности. Она знала, что я никогда не ночевал в чужой постели, и было очевидно, что именно этим я и занимался, потому что был всё ещё во вчерашней одежде. Она осмотрела моё тело с ног до головы, вероятно, не веря, кто находится перед ней.
— Д-доброе утро, Господин. Вы… Вы только что вернулись домой? — Девушка заикалась, и её замешательство было почти милым.
Это потому что она недоумевала, почему я всё ещё ношу эту одежду.
— Нет, я пришёл домой около двух часов ночи. Я… должно быть, заснул в комнате Сын Ри. Он до сих пор спит, так что не тревожь его, если идёшь вниз. Сейчас я в ванну, позавтракаю, как закончу. И принеси мне, пожалуйста, аспирин. У меня очень болит голова, — объяснил я, даже не пытаясь что-то скрыть.
Она была единственным человеком в этом доме, кому я доверял. Не то чтобы я всегда рассказывал ей о своей личной жизни, нет, но она никогда меня не осуждала или даже не осмеливалась подумать о том, чтобы судить меня. Дженни была очаровательным ребёнком. Я до сих пор не совсем понимаю, почему она захотела остаться со мной, но если это её желание, я не возражаю. Она кивнула и уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но не решалась.
— Смелее, ты хочешь о чём-то спросить, не так ли? — спросил я с улыбкой.
— Я просто…. удивлена, что Вы не спали в своей комнате. Это очень необычно для Вас — ночевать в другом месте. На самом деле, раньше я никогда не видела Вас с кем-то в одной постели, — сказала она, глядя вниз, потому что не знала, как я отреагирую.
Я улыбнулся ещё сильнее, видя, какой она была хорошенькой, и потрепал её по голове.
— Я знаю. Вчера я был очень пьян. Наверное, я был просто не в состоянии покинуть комнату. Сейчас я чувствую себя очень странно, проснувшись не в своей кровати — это как-то неловко. Я приму ванну, чтобы расслабиться. Не беспокойся обо мне.
Она кивнула, немного улыбнувшись, а затем повернулась и прошла мимо меня в кабинет, чтобы спуститься к панде. Вздохнув, я вошёл в ванную и включил воду. Тёплая вода всегда помогала мне расслабиться, и по мере прогревания воды, окружавшей меня, всё моё тело расслаблялось, и я чувствовал себя лучше, наконец-то смыв с себя всю грязь. Я не любил ложиться спать, не помывшись. Учитывая это, фактически я был даже рад, что не запятнал свою постель, завалившись на неё в верхней одежде. Но мне придется напомнить Дженни сегодня же сменить в комнате Сын Ри простыни. Хотя кое-что меня все же беспокоило.
Я физически не мог спать рядом с кем-то. Если припомнить день, когда мы вместе с хёном в стельку напились и оба так устали, что могли бы отрубиться прямо на месте (что, собственно, Сын Хён и сделал), даже тогда присутствие старшего не позволило мне уснуть.
«Но я заснул в объятиях Сын Ри. Как? Чем, чёрт возьми, я угрожал ему, что он на это согласился?»
Помывшись, я оделся и позавтракал тем, что приготовила мне Дженни. Был только один способ выяснить, что же произошло прошлой ночью — это посмотреть видео с камеры наблюдения в его комнате. Всё ещё погруженный в свои мысли, я уже собирался вставать, когда в столовую зашла Дженни, глядя на меня так же смущено, как и тогда, когда увидела меня выходящим из комнаты панды.
— Что такое? — спросил я с любопытством, что же снова смутило её.
— Хм… это, просто… Сын Ри-щи, кажется, немного странный сегодня, — ответила она застенчиво.
— Насколько странный?
— Он ругается на себя… ругается на Вас… избивает подушки и всё в таком роде.
Я не мог не рассмеяться. Так он был зол. Это значит, что он помнит, как мы вместе заснули, даже если он проснулся один. Что же случилось, что он разозлился? У него раньше никогда не было таких истерик. Теперь мне стало ещё любопытней, что же произошло ночью. Я вошёл в свой кабинет и сел за рабочий стол, включив компьютер, чтобы посмотреть записи с камер наблюдения. Быстро перемотав до времени возвращения домой, я увидел панду, который сидел на стуле, читая какую-то книгу, и начал недоумевать, как он умудрялся читать в таком положении. «Ну честно, разве это удобно?» Ход моих мыслей прервало моё появление на экране. Боже, я был реально пьян. Я наблюдал за тем, как подошёл к кровати и жестом показал ему, чтобы он подошёл. Примечание для себя: установить камеры с микрофоном. Интересно то, что панда сделал то, что я ему сказал, и в самом деле подошел к кровати и даже стал разговаривать, о чём бы мы там ни говорили. Мне, видимо, не понравился его тон, потому что я попытался схватить цепь, но мне не удалось. Просто замечательно, и насколько же я был пьян? Я начал жаловаться на что-то, догадываюсь, что рассказал ему, как прошёл мой день. Но зачем бы он стал слушать мои разглагольствования?
Это продолжалось некоторое время, но вдруг я напал на него, толкнув на кровать, разрывая рубаху на шее и груди. Он боролся, пытался сопротивляться, и я был уверен, что видел, как он кричит что-то, но я не останавливался. Какая-то часть меня была горда тем, что даже пьяным я все еще мог завалить его, если хотел. Но потом я становился всё слабее и вдруг упал на панду. Ну, даже не упал, а просто рухнул. Что объясняет, почему я не ушёл. Парень был сбит с толку и на секунду даже зол, но потом выражение его лица немного расслабились. Затем я обвил его своей рукой, а другую запустил в его волосы. Конечно он был зол, потому что не хотел делиться со мной такими интимными прикосновениями. Он злился, но вместо того, чтобы ударить меня, что он определенно хотел сделать, учитывая его взгляд, он мягко столкнул меня с себя и положил голову на одну из подушек. Я снова перевернулся, схватил его за руку и вздохнул.
«Что за чёрт? Зачем я это сделал? Я ненавидел подобные прикосновения. Это было слишком приятно. Это не приведет ни к чему большему, так какого хрена я это сделал?»
Но его реакция была ещё более удивительной. Я бы мог предположить, что он немедленно выдернет свою руку, но вместо этого он просто посмотрел на меня, или, лучше сказать, уставился на меня.
Через некоторое время я становился всё более и более беспокойным, переворачиваясь, иногда вздрагивая, и тогда я начал говорить во сне. Впрочем, не удивительно. Я всегда так делаю, когда мне снится этот кошмар. Это был тот же кошмар, что и всегда. Единственный сон в моей жизни. Это не воспоминания, потому что на самом деле этого никогда не происходило. Это был просто результат того, как я себя тогда чувствовал. Он приблизился и смотрел на меня, когда я вдруг что-то закричал и слёзы сами потекли по моим щекам. Сначала он испугался, наверное, я удивил его своим криком, но потом снова посмотрел на меня. В конце концов он решил прилечь рядом со мной, конечно, на достаточном расстоянии, но всё это время он по-прежнему не отпускал мою руку. Я не переставал метаться и плакать, и спустя несколько минут он пораженно вздохнул. Затем медленно приблизил руку к моей голове, замерев на секунду, но всё равно дотронулся до меня и начал нежно ласкать мою голову. Моя челюсть отвисла, когда я смотрел это видео, и мне пришлось поставить на паузу. Я не мог поверить своим глазам.
«Он по собственному желанию прикоснулся ко мне? И в этом прикосновении была даже нежность. Это не я заставил его меня обнять, он сам сделал это без моего ведома?»
Всё ещё полностью ошеломлённый, я вновь запустил видео, наблюдая, как он продолжает ласкать мои волосы и я начинаю успокаиваться и перестаю плакать. Я видел, как он шевелил губами, но не мог понять, о чём он говорит. Только спустя несколько минут он расслабился, его тело тоже обмякло, и я подумал, что он тоже уснул. Быстро перемотав видео, продолжая смотреть, как он ласкает мою голову, я заметил, что некрепко прижимался к его груди. Я хотел посмотреть, как он притянул меня ближе к себе. Я домотал до того момента, когда я заворочался, пододвигаясь к нему ближе, буквально утыкаясь лицом в его грудь и слегка улыбаясь. В очередной раз остановив видео, я так растерялся, что даже выключил компьютер.
«Я захотел его обнять? Я ненавидел спать рядом с кем-то, так зачем мне это делать? Это просто не имеет смысла. Но, возможно, это было даже хорошо. Может, теперь я начинаю нравиться ему. По крайней мере, так казалось. Но ведь Дженни сказала, что сегодня утром он был чрезвычайно зол. Теперь это имело смысл. Он был зол на себя, потому что был добр ко мне, так как он всё ещё ненавидит меня. Мои размышления прервал звонок из его комнаты. Звонок для Игоря. Затем тот вошёл в кабинет и, заметив меня, вежливо поклонился, останавливаясь на полпути.
— Ничего, если я отведу его в душ, когда Вы находитесь в кабинете? — спросил он вежливо, и я был удивлен, как быстро он освоил разные уровни лингвистической вежливости в корейском языке.
— Всё нормально, — разрешил я и повернулся обратно к своему столу.
В любом случае мне пришлось начать работать. Теперь, когда я узнал, что произошло прошлой ночью, то сразу же в память вернулись и события вчерашнего дня и я вспомнил, что нахожусь в полной заднице, так как от меня ушли два моих художника. Встав, подойдя к одной из книжных полок, с адресами и именами, я начал искать художников на замену, у которых, возможно, есть время. Пока я искал, вошел Игорь, а следом за ним Сын Ри, и когда он меня увидел, я обнаружил кое-что новенькое. Увидев меня, он покраснел. Это был лишь лёгкий румянец, но он выглядел очень мило. Я не мог этого отрицать. Он был самым симпатичным питомцем, которого я когда-либо имел, и только взглянув на него, я уже хотел заполучить его. Но затем смущение покинуло его лицо, и он ухмыльнулся.
«Ты реально хочешь поиграть со мной, малыш?»
— Твои глаза покраснели и опухли, — сказал он, и будь я ближе, то ударил бы его.
Он серьёзно имел наглость дразнить меня прошедшей ночью. Но я был лучшим в этой игре, и он это знал. После сказанного улыбка не слезала с его лица.
— Игорь, подожди. Я сам отведу его в ванную. Прошлой ночью он был так ласков, что, я думаю, мне придется наградить его, — подразнил я его в ответ и ехидно ухмыльнулся.
Я честно хотел быть с ним ласковым, как советовал Дэ Сон, и старался не быть резким, но теперь он просто провоцировал меня. Сын Ри должен знать, кто здесь главный. У меня не было времени позаботиться о себе, потому что последние несколько недель я был очень занят, и мне действительно просто нужно было выпустить пар. Он сам вырыл себе могилу.
— Нет, постой… — Он инстинктивно попытался сбежать обратно в свою комнату, но Игорь позволил сделать ему всего пару шагов и протянул мне цепочку.
— Ты сам напросился, пытаясь дразнить меня. Ты действительно сейчас зашёл слишком далеко. Это твоя вина. А сейчас пошли наслаждаться твоей ванной. — Я, негромко напевая, вытащил его из кабинета, направляясь в ванную комнату, которую он использовал.