12 Якобсен (Jacobsen, p.3)
13 Гротштейн (Grotstein, p.257)
14 см. гл.вторую, гл. третью и приложение Б.
15 Многие из вас могли читать о не-ординарном восприятии в книгах
Карлоса Кастанеды, учениях о том, как можно видеть, данных ему
его наставником, доном Хуаном. В мифологии индейцев Квакиутль
с северо-западного побережья Тихого океана подобная способность
к не-ординарному восприятию считается сокровищем, добытым в
процессе испытаний при встрече с двуглавым морским чудищем Си-
сиутлем. Кроме того, мы знакомы с аспектами этой формы воспри-
ятия из мистической литературы, как, например, в указании Уильяма
Блейка о том, как «глядеть сквозь глаза, а не глазами» или в работе
Дениса Клочека, открывшего «Духовное видение». Малькольм Булл
разъясняет эту форму видения в своих работах, посвященных Нико-
лаю Кузанскому и другим, и ясно растолковывает понятие «истинных
противоречий», которое может быть составной частью подобного
восприятия. Понятие об имагинальном, введенное Анри Корбеном,
лежит в том же поле опыта, и обширный корпус работ К.Г.Юнга пос-
тоянно указывает на «сознавание бессознательного» и на мириады
присущих ему форм, особенно подчеркивая образ «глаз» или «искр
души», распространенный в ренессансной алхимии. Дж.Марвин
Шпигельман в своей работе о «взаимном процессе» обращается к фе-
номену поля и к появляющемуся воображению, о котором говорю я,
на клиническом материале. Работа Мориса Мерло-Понти о воспри-
ятии и понятие аперспективной формы сознания Жана Гебсера яв-
ляются ключевыми и появятся еще на страницах этой книги.
16См. приложение А
17 Новое сознание, через которые проявляются подобные ощущения, радикально отличается от рационально-дискурсивной формы, которая питает как модели теории развития, так и подходы, рассматривающие психические содержания как находящиеся или «внутри» или «снаружи». Вместо этого сознание, о котором идет речь, фокусируется на времени способом, абсолютно отличающимся от понятий прошлого, настоящего и будущего. Жан Гебсер назвал это четырехмерным сознанием, в котором время наделено присутствием и интенсивностью, аперспективным сознанием. В своей магистерской работе «Вечно Сущий Исток» Гебсер не жалеет усилий, чтобы показать, как появляется на свет новая форма сознания, особенно начиная с конца XIX века. Он говорит о мутации сознания, о выходе за пределы рационально-дискурсивной формы, сложившейся в Ренессансе в связи с открытием перспективы и приведшей к становлению классической науки.
|
|
18 Я знавал ситуации, в которых человек оказывался в подвешенном состоянии между двумя противоположностями — слиянной привязанностью и полной разобщенностью в отношениях. Это ситуации, в
которых партнер может закончить отношения, однако человек оттягивает это, тоскуя по отношениям, и часто кажется окружающим (которые настаивают на том, что нужно «быть ближе к жизни») человеком в слегка бредовом состоянии. Друзья могут отдалиться, поскольку они чувствуют свою неспособность повлиять на такого человека («субъекта») и уговорить его сделать что-то, что настолько очевидно правильно, т.е. забыть о связи, когда-то бывшей исполненной любви. Они стремятся подчеркнуть ошибки в этих отношениях. Субъект соглашается, но настаивает: «Но здесь есть нечто большее, поймите». Тем временем, жизнь, кажется, обходит человека стороной, и его манит самоубийство — как выход из невыносимой боли. Друзья возмущаются, впадают в ярость и исчезают, поскольку не могут справиться с полем, созданным «невозможными» противоположностями энергий слияния и потерей контакта с субъектом. Сумасшествие во взаимодействии, неспособность субъекта на что-то «путевое» становится невыносимой. 19 Шварц-Салант(N.Schwartz-Salant, 1989)
|
|
20 См.приложение А
21 Рандл Кларк (Rundle Clark, pp.76,80)
22 Постижение противоположностей делает возможным существование
пространства. Однако пространство, о котором идет речь — это ни в
коем случае не пустое пространство науки, и не пространство сепара-
ции, позволяющее дифференцировать субъект и объект. Это живое,
богатое энергией и потенциальной информацией пространство. Это
пространство когда-то называлось тонким телом; оно находится за
пределами причинности, обычного пространственно-временного вос-
приятия и понимания в том виде, в каком мы обычно получаем зна-
ние о мире. Научиться позволять этому пространству и его процессам
функционировать не только как объекту нашей с анализируемым жиз-
ни, но и как субъекту, воздействующему на нас, как на объекты — не-
обходимое терапевтическое действие. Внутри подобных рамок мы на-
учаемся называть то, что мы видим, не интерпретируя, и изменяться
под воздействием этого пространства и присущих ему процессов.
23 См. приложение А.
24 Аперспективное сознание, способное воспринимать образность ана-
лизируемого или поля и понимать, что это есть нечто большее, чем
проекция, что, по сути, в этом есть объективная истина, развивалось
достаточно глубоко такими мыслителями, как Жан Гебсер (Jean Geb-
ser) и Морис Мерло-Понти (Maurice Merleau-Ponty). Рационально-дис-
курсивная форма также необходима, но помимо нее, стоит обращать
внимание зачастую и на магические, и мифические формы сознания.
|
|
К примеру, магическая форма вступает в действие, когда анализируемый получает помощь в том, чтобы начать воспринимать заново инкорпорированные, негативные и часто психотические аспекты родительской фигуры. Такое восприятие может действовать как изгнание бесов, освобождая человека от разрушительных внутренних состояний, не относящихся к его природе. Мифическое, центрированное на душе измерение задействовано тогда, когда мы постигаем,
14* 211
как комплекс слияния может генерировать ощущение поля, которое обладает своей собственной архетипической динамикой, выходящей за пределы индивидуальных субъективных особенностей, спроецированных на поле, и, подобно мифу в «примитивных)» культурах, организует психический опыт обоих людей.
Мифическое измерение может войти в аналитический процесс через рефлексию мифа об античном сыне-любовнике Аттисе и Великой Матери Кибеле, который, как мы увидим (в главе 10), представляет собой архетипическое ядро комплекса слияния и метафорически изображает воображение и поведение любого человека, управляемого этим комплексом. Получающееся в результате «интегральное» (по Гебсеру) сознание, сочетающее в себе магические, мифические и перспективные, равно как и ({перспективные формы, подобна симфонии, в которой звучит то один, то другой инструменты осознания. 25 «Глаз и разум», у Мерло-Понти (Merleau-Ponty, р.167)
26 Более глубокое исследование «осей расщепления», будь то разум-
тело, перед-зад или одна сторона-другая сторона, см. в моей работе
«Тайна человеческих отношений», стр.87
27 Мелвилл (Melville), глава 74
28 Рильке (Rilke,p.l93)
29 К.Г.Юнг глубоко исследует этот «свет» во многих своих работах, пос-
вященных алхимической символике, но особенно— в "Mysterium
Coniunctionis".
30 Гебсер (Gebser, p.26)
31 Ibid, стр.24
32 Специалист по окружающей среде Эд Эйрес (Ed Ayres) вспоминает
об историческом событии, прекрасно иллюстрирующем тот факт,
что при встрече с чем-то, что полностью чуждо нашему нормально-
му способу восприятия жизни, мы можем совершенно не распознать
существования этого «чего-то».
«В течение тысячелетий аборигены восточной Австралии использовали маленькие каноэ из коры деревьев для рыбалки неподалеку от берегов своего изолированного континента. Они не контактировали с белыми. Но 29 апреля 1792 года Британский корабль «Эндевур» под командованием капитана Джеймса Кука вошел в бухту и неожиданно встретил группу местных жителей — это был первый известный контакт между австралийцами и европейцами... [Уроженцы этих мест] не подали виду, будто вообще что-то видят. Корабль проплывал мимо каноэ... аборигены не замечали его. Они не выказывали ни страха, ни интереса и продолжали рыбачить... Европейцы на корабле, видя, что появление корабля не спровоцировало никакой враждебной реакции, спустили на воду шлюпки и начали грести к берегу. И вот тогда вид мужчин в маленькой лодке стал понятен; это означало вторжение. Большинство аборигенов укрылись на деревьях, но два обнаженных воина остались на земле и закричали...»(стр.5-6)
33«Глаз и разум», у Мерло-Понти (Merleau-Ponty, р.167)
34 Ibid, стр.180
35 In Busch, стр.88
36 Ibid, стр.183
97 Ibid, стр.122
38 Дж. Марвин Шпигельман (J.Marvin Spiegelman) — один из таких терапев-
тов. Другой—Д.В.Винникотт (D.W.Wmnicott), статья которого «Отщеп
ленные мужские и женские элементы, наблюдаемые у мужчин и женщин»
в журнале «Психоаналитические исследования» (Psychoanalytic explora-
tions, р. 170) повествует об анализанде-мужчине, который, казалось, рас-
сказывал о зависти к пенису, и о том, как он [Винникотт] сказал этому
мужчине «Я слушаю сейчас девочку. Я прекрасно знаю, что Вы мужчи-
на, но я сейчас слушаю девочку, и обращаюсь к девочке. И я говорю этой
девочке: «Ты рассказываешь о зависти к пенису». Он продолжает, гово-
ря о наступившем «мгновенном результате, проявившемся в форме ин-
теллектуального принятия», а затем вдруг анализанд произнес «Если бы
я кому-нибудь рассказал об этой девочке, меня назвали бы безумцем». А
затем Винникотт вспоминает свой следующий ответ, по его словам, «по-
настоящему поразивший» его самого: «Речь не о том, что Вы сказали бы
об этом кому-нибудь; это Я вижу девочку, вижу, как она говорит, когда
на самом деле на моей кушетке лежит мужчина. Безумец — я сам.».
Винникотт спрашивает: «Очевидно ли то, что здесь происходит?» Он говорит нам:
«Мне пришлось испытать глубокое личное переживание, чтобы добраться до понимания, которого, как я чувствую, достиг сейчас. И это было «безумие» матери, которая видела девочку там, где был мальчик, и оно было привнесено в настоящее моими словами: «Это я безумен». В ту пятницу он ушел от меня глубоко тронутым, чувствуя, что это первый значительный сдвиг в анализе за долгое время...»
Можно легко критиковать Винникотта за то, что подобные заявления он обращает к анализанду, и нет смысла здесь спорить с желающими критиковать, поскольку они будут опираться на фундаментально иной модус сознания, чем тот, к которому прибегнул Винникотт. Я верю, что его способу видения возможно научить, и что можно показать, сколь значительно он отличается от рационально-научных способов понимания. Я верю также и в то, что многие аналитики видят именно подобным образом, но не решаются публиковать то, что видят, и вместо этого вкладывают свои восприятия в более коллективно приемлемые, рациональные формы.
Ясно, что подход Винникотта чрезвычайно важен, что он привел к более значительному сдвигу, чем что бы то ни было другое в течение двадцати пяти лет анализа этого человека (в том числе и с другим аналитиком). Я считаю, что в основе этого лежало восприятие того, что наличествовало там, а не реконструкция истории жизни.
39 Полный вариант мифа таков: «Увидев Сисиютля, ты должен встать
и встретить его лицом к лицу. Встретиться с ужасом. Встретиться со
страхом. Если ты утратишь веру в то, что знаешь, если попытаешься
убежать, Сисиютль дыхнет на тебя обеими ртами, и ты начнешь кру-
титься и кувыркаться. Не будучи укорененным в земле, как деревья и
скалы, не будучи вечным, как приливы и течения, ты, вращаясь штопором, покинешь землю, чтобы вовеки блуждать, покинутая душа. Твой голос будет слышен в завываниях первых осенних ветров — всхлипывающий, жалобный, молящий об освобождении. Когда видишь грозного Сисиютля, несмотря на испуг, оставайся твердым. Нет стыда в том, чтобы испугаться; только глупец не испугается ужасного Сисиютля. Будь тверд и, если знаешь защитные слова, произнеси их. Сначала одна голова, потом другая поднимутся из воды. Ближе, ближе. Они приблизятся к твоему лицу, эти мерзкие головы, и все ближе смрад их прожорливых ртов, и холод, и страх. Стой твердо. Прежде чем глотки-близнецы Сисиютля сомкнутся над твоим лицом и украдут твою душу, каждая голова должна повернуться к тебе. Когда это произойдет, Сисиютль увидит свое собственное лицо.