Бизнес,
Политика
Д. Дин. Итак, где же наши уязвимые места? Прежде всего опасность непрекращающегося шантажа, не только сейчас, но и до тех пор, пока эти люди (участники преступной операции в «Уотергейте».– Авт.) находятся в тюрьме. Нам придется давать им деньги, а это опасно. Нас могут обвинить в том, что мы препятствуем отправлению правосудия. Нам придется доставать деньги. Но люди, окружающие нас, не профессионалы в такого рода делах. Их умеют обделывать люди Мафии – «отмывание» денег, добывание «чистых» денег. Мы просто не знаем всего этого, потому что мы не уголовники, у нас нет опыта.
Р. Никсон. Верно.
Д. Дин. А научиться, как это делается, не так уж просто.
Р. Никсон. Может быть, привлечь какую‑нибудь банду, чтобы она это сделала?
Д. Дин. Верно.
Из разговора президента США Р. Никсона со своим юрисконсультом Д. Дин ом 21 марта 1973 года.
Немного истории
Мафия в США... Ей посвящены сотни исследований и романов, кинофильмов и телепередач. Подробные сообщения об очередных деяниях ее главарей изо дня в день печатаются на первых полосах газет. По своей известности они могут с успехом конкурировать с ведущими политиками, с популярными звездами экрана и эстрады. Гангстеры наряду с ковбоями стали главными персонажами, романтизированными героями городских вестернов.
Такая романтизация королей преступного мира не только результат коммерческого расчета, хотя, конечно, эксплуатация гангстерской тематики приносит немалые барыши Голливуду и средствам массовой информации. Она прежде всего обусловлена общими задачами идеологического воздействия на массы. Жития героев организованной преступности используются для подкрепления издавна насаждаемых буржуазной пропагандой культа насилия и мифа о «равных возможностях» любого мальчишки– чистильщика сапог или разносчика газет, который может стать миллионером. Ведь нынешние короли рэкета начинали свое детство в нужде, они перебрались в роскошные особняки из городских трущоб. Правда, их «путь наверх» обычно не укладывался в рамки законной деятельности. Но разве только у них? Г лавное – они вошли в число победителей во всеобщей
гонке за Американской Мечтой – богатством. А победителей не судят, их увенчивают лаврами.
Слово «мафия» прочно вошло в США в политический лексикон. Но оно употребляется в разных смыслах. Первоначально оно относилось только к бандам, а затем к объединению преступников итальянского происхождения. В этом значении «мафия» в данной работе пишется с прописной буквы. С годами слово «мафия» стало приобретать более широкое значение, использоваться в качестве синонима организованной преступности в целом. В этом собирательном смысле слово «мафия»* пишется в данной работе со строчной буквы.
♦ Относительно этимологии самого слова «мафия» существуют разные точки зрения. Некоторые исследователи относят его происхождение еще к 1282 году, когда население Сицилии поднялось на борьбу против французского владычества. Слово «мафия» якобы образовалось из первых букв лозунга восставших: «Morte alia Francia, Italia anela» Версия эта представляется сомнительной. В XIII веке идея единой Италии вряд ли существовала. Другие лингвисты ведут происхождение слова от арабских корней: от слова «махиас » («смелый», «смелость») или «муафах» – «клан, охраняющий своих членов». Более обоснованы попытки связать происхождение слова «мафия» с лексикой сицилийцев XIX века. В Сицилийско‑итальянском словаре, изданном в 1868 году, говорилось, что слово «мафия» – неологизм и означает «проявление бравады», а словарь издания 1876 года говорит, что это слово обозначает «банда». Таким образом, к этому времени слово «мафия» относилось и к организации, и к определенному виду человеческого поведения. И по сей день в некоторых районах Сицилии слово «мафиозо » употребляется в смысле «рисоваться», «искать дешевой популярности».
Первые сообщения о Мафии в США относятся еще к концу прошлого века. Это был период массовой эмиграции из Италии за океан. Иммигранты обычно селились компактными группами, образовывая на первых порах замкнутые сообщества. В Нью‑Йорке густонаселенное итальянское гетто получило название «Маленькая Италия». Десятки тысяч итальянцев осели в Новом Орлеане. Почти все неграмотные, не знавшие языка, нравов и порядков своей новой родины, итальянские иммигранты становились легкой добычей уголовных элементов, среди которых, видимо, были члены итальянских секретных организаций – Мафии и Каморры. Действовали они с грубой простотой – облагали данью своих соотечественников. В Новом Орлеане такую банду вымогателей создали в 1890 году выходцы из Палермо братья Антонио и Карло Матранги. С помощью насилия и угроз они установили систему поборов в порту, где в основном работали иммигранты, прибывшие с юга Италии. Все докеры, капитаны прибывавших в порт судов и рыбаки вынуждены были платить дань главарям банды Антонио и Карло
Матранги и их подручным. Начальник городской полиции Дэвид Хеннесси попытался начать расследование, но вскоре был смертельно ранен. Он отказался от предложенной ему взятки, и мафиози решили преподать ему и остальным официальным лицам урок. Жюри, разбиравшее дело, констатировало: «Существование секретной организации, известной как Мафия, не вызывает сомнений».
В эти первые десятилетия своего существования банды преступников, выходцев из Италии, напоминали сицилийскую Мафию. Они орудовали в районах, населенных своими соотечественниками, занимаясь вымогательством. Иногда на «вой подметные письма с требованием денег они ставили знак – черный отпечаток ладони. Поэтому некоторые банды вымогателей стали именовать «Черная рука». «Черная рука» не представляла собой централизованное объединение. В исследовании Чикагского университета говорится: «Черная рука» не является организацией. Творимые ею насилия – дело рук отдельных необузданных преступников и преступных банд» 4.
В начале нынешнего века в США существовала организация иммигрантов итальянского происхождения, члены которой называли ее «Онората сочиета» – «Благородное общество». Документальных свидетельств о его структуре, составе и деятельности не сохранилось. Некоторые исследователи считают «Благородное общество» непосредственным предтечей современной Мафии.
Наряду с итальянцами создавали свои банды представители других этнических групп – ирландцы, евреи, китайцы и другие. На протяжении всей истории США преступность, в том числе организованная, никогда не ограничивалась какой‑то одной или несколькими этническими группами.
В первые десятилетия нынешнего века наряду с вымогательством главным видом преступной деятельности различных банд стала торговля «живым товаром», или «белыми рабынями», как тогда называли проституток. Наибольшую известность в преступном мире в этот период приобрел Большой Джим – Колосимо, который создал в Чикаго и других городах сеть публичных домов и ночных ресторанов и организовал доставку девиц легкого поведения со всех концов страны.
С вступлением в силу «сухого закона», запретившего продажу алкогольных напитков, перед бандами открылись новые возможности для обогащения. 16 января 1920 года во многих американских газетах появилось платное объявление: «Наконец настал первый день трезвой Америки. Когда часы пробьют полночь, родится новая нация. Лига противников алкогольных напитков желает каждому мужчине, женщине и ребенку Америки первого счастливого трезвого года». Наивные поборники трезвости не предполагали, что в действительности начиналась пора повсеместной нелегальной торговли спиртными напитками и безудержного пьянства.
В преступном мире тоже не все главари сразу поняли, какие широкие врата для обогащения открыл для них «сухой закон». Среди них был и
Колосимо. Его племянник и главный партнер Джон Торрио по кличке Лис вскоре пристрелил своего дядю и занял его место. По сути дела, это было первое столкновение между поколением мафиози, выросшим в Италии, и новым поколением иммигрантов, уже успевшим американизироваться. Именно в 20‑е годы начал формироваться действовавший в масштабах страны преступный синдикат. Видный специалист по проблемам организованной преступности Хэнк Мессик считает, что его «главными создателями являлись Торрио, Арнольд Ротштейн и Майер Лански... Талант этих людей проявлялся прежде всего в способности своевременно увидеть, когда по экономическим или социальным причинам один вид рэкета следовало заменить другим» 5.
Нелегальная торговля алкогольными напитками приняла гигантские масштабы. Одного их тайного производства на территории США стало недостаточно. Была налажена контрабандная перевозка спиртного через северную и южную границы, а также морем, в первую очередь через Нью‑Йорк и другие порты восточного побережья. Крупные операции по тайному производству, контрабандной доставке, перевозке по стране, распределению и продаже спиртных напитков потребовали от участников этого преступного бизнеса четкой организации, прочных связей, сотрудничества и взаимного доверия. Центром бутлегерства, как стали называть торговлю контрабандными и иными спиртными напитками, стал Нью‑Йорк. Местные бутлегеры определяли масштабы закупок и цены, решали, по каким каналам спиртная река потечет дальше по стране. В их руках, как тогда говорили, было «горлышко от бутылки». Естественно, они стремились закрепить свое главенствующее положение в этом нелегальном бизнесе и «навести порядок» в преступном мире. Кровавые междоусобицы только мешали им. Много усилий им приходилось тратить и на охрану транспортировки напитков от различных мелких банд грабителей. В конце 20‑х годов представители крупнейших групп бутлегеров Северо‑Востока и Чикаго Лучано, Гордон, Мадден и Дуайер, Сигел и Лански, Костелло, Цвиллман, Соломон и Аль Капоне основали «картель» для решения вопросов закупок и распределения спиртных напитков. Эту первую организацию бутлегеров назвали «Большой семеркой». Характерно, что в нее входили представители различных этнических групп – итальянцы, евреи, ирландцы... «В период «сухого закона»,– пишут американские социологи, профессора Фрэнсис Йанни и Элизабет Реусс‑Йанни,– американцы итальянского происхождения отнюдь не являлись господствующей силой среди соперничавших банд бутлегеров. В 20‑е годы доминирующие позиции захватили представители еврейской этнической группы, которые до них занимали ирландцы. О’Баннион, Моран, О’ Доннелл, Бухгалтер, Кастел, Лански, Сигел, Вейсс и Цвиллман играли более важную, хотя и менее зловещую роль, чем Апелло, Капоне и Торрио» 6.
В бандах американцев итальянского происхождения в годы «сухого закона» стали намечаться важные сдвиги. Все сильнее становилась грызня не столько между различными бандами, сколько внутри них. К власти рвались молодые американизированные гангстеры. По их мнению, выросшие в Сицилии «старики», малограмотные, плохо говорившие по‑английски, старомодно одетые, с деревенскими манерами (за глаза их называли «кочегарами» и «усатыми Питами»), изжили себя как главари преступного мира. Они продолжали в США междоусобицы, которые вели еще в Италии, отстаивали клановую замкнутость своих банд, отказывались вступать в сотрудничество с гангстерами не итальянского происхождения. Однако логика преступной деятельности, особенно расширение бутлегерства, требовала модернизации Мафии, приспособления к современным американским условиям. Первая такая попытка была предпринята на тайной встрече 21 босса Мафии в Кливленде в 1928 году. Они обсуждали вопрос о прекращении междоусобиц. Больше сведений имеется о следующей встрече – в Атлантик‑Сити (штат Нью‑Джерси) в 1929 году. Непосредственным организатором сборища был представитель молодого поколения гангстеров Фрэнк Костелло, снискавший себе репутацию искусного организатора и ловкого политика. В отеле «Президент» за огромным столом из красного дерева восседали самые влиятельные главари мафии из Нью‑Йорка, Чикаго, Детройта, Филадельфии, Бостона и других крупных городов, «Наиболее зловещей фигурой на этом зловещем сборище был «человек со шрамом», влиятельный неаполитанец Аль Капоне, сделавший убийства повседневным событием чикагской жизни». На другом конце стола разместилось трио, которому суждено было вскоре стать самой влиятельной силой в преступном мире,– Чарли Лучано по прозвищу Лакки (Счастливчик), Фрэнк Костелло и Джо Адонис. Они явились инициаторами важных решений, содействовавших консолидации местных гангстерских «семей» в единую преступную организацию. Всю территорию страны поделили на сферы влияния между всеми «семьями». Главы «семей» включались в состав руководящего органа, который в литературе называют «национальным советом». Чтобы обеспечить стабильность руководства и предотвратить новые схватки в борьбе за власть, было решено, что ни один босс «семьи» не должен быть устранен без согласия совета. Создавался многомиллионный фонд для подкупа полиции, судей и политических деятелей. Мафия начинала приобретать специфически американские черты. Однако традйции сицилийской Мафии не были изжиты. Междоусобица продолжалась, и одного гангстерского босса сменял другой. К руководству нью‑йоркской Мафии пришел Лучано. Он 1ергично взялся за ее реорганизацию. Направил свои усилия на то, чтобы повысить ее эффективность в сфере нелегального и легального бизнеса, довести до конца упорядочение внутренней структуры. Регулярно стали проводиться всгречи глав «семей». Особенно важное значение имело сборище, проведенное в декабре 1934 года, вскоре после отмены «сухого закона». Обсуждали самый неотложный, волновавший всех вопрос: чем заменить золотую жилу – нелегальную торговлю спиртными напитками? Было решено развивать все традиционные виды деятельности – и рэкет в промышленности (вымогательство за «покровительство»), и ростовщичество («акулий промысел»), и торговлю наркотиками, и букмекерство. Но главный упор был сделан на азартные игры – от игры в числа до создания сети игорных автоматов («одноруких бандитов») и казино8.
Под руководством Лучано Мафия решила еще две важные задачи – расширила свои связи с миром политики и органами юстиции и установила прочные связи – личные и организационные – с другими преступными группами. Главную роль в создании общенационального преступного объединения, или, как его называют, синдиката, сыграли Лучано и Лански. О них будет рассказано далее.