Глава 8
Я просыпаюсь от того, что мои волосы расчесывают и теребят. Движения нежные и быстрые. Открыв глаза, обнаруживаю Варека, склонившегося надо мной, его взгляд сосредоточен на темных прядях между пальцами.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я с любопытством.
— Заплетаю твои волосы.
— Зачем?
Он смотрит на меня, и на его лице читается замешательство.
— Сам не знаю. — Он на мгновение замолкает. — Мы заплетаем волосы в косы, показывая, из какого дома происходим. Теперь, когда ты принадлежишь мне, будешь носить знак моего рода. Я из дома Каймар.
Я провожу пальцами по косам, заплетенным по бокам его головы, задевая кончики заостренных ушей. Он замирает. И я повторяю движение снова.
Варек хватает мою руку и прижимает к своей груди.
— Твое прикосновение вызывает у меня такие мысли, которые могли бы напугать тебя.
Его сердце бешено колотится под моей рукой. И мое сердце бьется в унисон с ним. Его слова окутывают меня дымкой вожделения и придают мне смелости.
— Я не боюсь.
Не знаю, когда это стало правдой, но не могу этого отрицать. Варек каким-то образом пробился сквозь мою защиту. Возможно, сейчас я принимаю реальность своей жизни, выбирая лучшее из нее. По крайней мере, с Вареком есть положительные стороны. Это целая чертова пинта инопланетного ягодного сока, пьянящего и манящего.
Варек закрывает глаза, словно пытаясь взять себя в руки. Когда открывает их, его аквамариновый цвет исчезает, заменяясь обсидиановым.
— Твои глаза, — шепчу я. — Почему они меняют цвет? — Он качает головой, но я не унимаюсь. — То же самое я видела и у Арджуна, прямо перед тем, как он напал на меня. Почему так происходит?
Варек выдыхает, и теплый поток воздуха ласкает мою щеку.
— Так происходит, когда мы испытываем сильные эмоции.
|
|
— Ничего страшного в этом нет. Зрачки человека расширяются, когда мы смотрим на кого-то, кто нам нравится. Кажется, всё логично.
Он снова качает головой.
— Ты не понимаешь. Мы, дравиане, не хотим испытывать эмоций.
— Что? Все испытывают эмоции. Ну, кроме насекомых, а вы, конечно, далеки от них, верно? О Боже, пожалуйста, не говори мне, что ты относишься к насекомым. Думаю, я в буквальном смысле умру.
Он смотрит на меня с легкой ухмылкой на полных губах, и мой иррациональный страх превращается в иррациональное желание.
— Мы потратили много веков на то, чтобы подавить наши эмоции, — говорит он. — Они не приводят ни к чему, кроме насилия.
— Неправда.
Последние пару лет своей жизни я изучала влияние эмоций и человеческую психику, и мне трудно понять, как и почему кто-то думает, что может от них избавиться. Некоторые вещи заложены природой, как дыхание, которое нужно для того, чтобы выжить.
— Всегда есть что-то противоположное, — говорю я. — Подавляя гнев и боль, ты также лишаешь себя радости и удовольствия. Каким унылым было бы существование, если бы мы никогда не испытывали этих эмоций.
— Это твое мнение. История же моего вида доказывает обратное.
Я поджимаю губы.
— Просвети меня.
— Ты очень любознательна для такого примитивного существа, — замечает он. Я хочу обидеться, но меня впечатляет, как он это говорит, словно удивляется и восхищается мной. — Давным-давно, еще задолго до моего рождения, мы не подавляли свои эмоции. Мы были похожи на вас, людей. Однако брачные узы усиливают наши эмоции, делая их почти неуправляемыми. Ревность провоцировала насилие, гнев превращался в ярость, а печаль приводила к беспросветной депрессии. Многие мужчины покончили с собой после смерти своей спутницы. В то время старейшины считали, что лучше всего подавить узы, чтобы контролировать эти чувства. Так продолжалось долгое время.
|
|
— До этого момента, — говорю я.
— До этого момента. — Он окинул мое лицо все еще черным, как ночь, взглядом.
Пробуждается здравомыслие, разрушая покой, который я сейчас испытываю в его объятиях.
— Подобное происходит со всеми или только с мужчинами в паре? — спрашиваю я, и в моих словах сквозит подозрение.
Варек не отводит от меня взгляда, но и не отвечает.
Черт возьми.
— Варек?
— Ответ, который ты ищешь, уже перед тобой, Лия. — Он отводит взгляд от меня, сглатывая. — Не заставляй меня говорить это вслух.
Я кладу руку ему на лицо, заставляя его посмотреть на меня. Он прильнул к моему прикосновению, согревая мое сердце.
— Отказ от эмоций не принесет пользы, — мягко говорю я. — Оно может проявиться каким-нибудь другим способом, в виде разочарования или даже гнева. Отпусти себя.
Наступила тишина и спокойствие. Возникает желание сказать что-то еще, но это то, что он должен сделать сам, поэтому я молчу. Если мое образование и научило меня чему-то, так это тому, что нельзя заставить людей делать то, что ты хочешь, и что терпение принесет больше пользы, чем провокация.
— Я связан с тобой брачными узами, намори, — говорит он спустя долгое время. — Моя душа переплелась с твоей. Твои желания и стремления исполню с радостью. Все, что у меня есть, — твое. — Он сделал паузу и глубоко вздохнул. — Теперь ты и только ты — моя жизнь.
|
|
От эйфории, о которой он так негативно отзывался, у меня бешено колотится сердце. Но в то же время меня пронзает боль.
Он не хочет этой связи со мной.
Я тоже не хочу находиться в его власти, но, похоже, судьба распорядилась иначе.
— Ты сам говорил, что для тебя это в новинку, что ты никогда не представлял, что это произойдет. Ну, я никогда не представляла себя на космическом корабле во власти инопланетной расы. Ты не единственный, кто чувствует себя уязвимым. Может быть, мы сможем справиться с этим вместе, Варек.
Он долго смотрит на меня. Я стараюсь не ерзать, пока его взгляд буравит меня, обсидиан то и дело мелькает. Его губы приоткрываются, чтобы сказать, но тишину нарушает громкий грохот.
— Щиты отключены. Обнаружены вражеские нарушители, — говорит компьютерный голос. Он эхом разносится по комнате, отчего волосы на моей шее встают дыбом. Варек вскакивает с кровати так быстро, что пока я ступаю на пол, он уже практически одет.
— Держись рядом со мной и следуй каждому моему приказу, Лия, — сказал он, схватив меня за руки. Его хватка болезненна, но она меркнет по сравнению со страхом, пронизывающим меня при виде выражения его лица.
— Хорошо.
Он бежит к двери и выглядывает в коридор. Жестом приказав мне следовать за ним, выходит наружу. Я держусь рядом с ним, пока он осматривает помещение, шагая бесшумнее в ботинках, чем я босиком.
По спине бегут мурашки, когда до ушей доносится вихревой звук. Я поворачиваюсь в сторону шума и заворожено наблюдаю, как появляется свет, собираясь в форму существа. Не успела фигура полностью появиться, как Варек толкает меня за спину, закрывая обзор.
Мне удается мельком увидеть его, когда Варек поднимает руки. Существо выглядит как рептилия, но стоит на двух ногах и примерно моего роста. Он открывает пасть с громким ревом, демонстрируя челюсть, полную острых, как бритва, зубов, и у меня вырывается крик.
Варек отводит обе руки вправо, и существо летит в том направлении, с грохотом ударяясь о стену. Незваный гость трясет чешуйчатой головой, вскакивает и бежит к нам на полной скорости. Варек поднимает руки, и большая рептилия останавливается, а затем поднимается в воздух. Зависнув, дергая конечностями, рептилия издает шипящий звук, от которого я вздрагиваю. Когда Варек опускает руки по бокам, тело нападающего разрывается пополам. Прямо посередине, как в чертовом магическом спектакле. Две части тела падают на пол с грохотом и хлюпающим звуком, от которого меня воротит.
Варек, однако, уже бежит, поэтому я сглатываю свой ужас и бегу за ним. Он привел в часть корабля, в которой я никогда не была, но у меня нет времени осматриваться, потому что там четыре рептилии сражаются с тремя членами экипажа «Феникса». Варек взмахивает руками вперед, как будто толкает что-то невидимое, и все четыре рептилии падают на пол. Экипаж «Феникса», не теряя времени, обезглавливает их мечами.
Я моргаю. Мечи? Что за херня? Где световые мечи и лазерные пистолеты?
— Мы должны попасть в изолятор, — говорит Варек. Затем выкрикивает команду на новарском языке, состоящую из одного слова. Сразу же три члена экипажа окружают меня, заключая в клетку.
Морган! Как я могла забыть о своей лучшей подруге? С каждым шагом чувство вины давит на меня, но страх за ее жизнь подстегивает меня.
Когда мы огибаем коридор, ведущий к изолятору, от раздающихся неподалеку криков у меня по коже бегут мурашки. Варек и его бойцы входят с первую открытую дверь и тщательно осматривают камеру. При виде мертвой женщины, у меня наворачиваются слезы, но я перевожу взгляд в конец коридора, где должна находиться Морган.
Варек оглядывается на меня.
— Оставайся с Кейдом. — А затем бежит к ближайшей рептилии, двое из его команды прикрывают его с флангов.
Кейд крепко сжимает меч обеими руками, а его бирюзовый взгляд мечется из стороны в сторону. Звуки битвы все дальше, но крики женщин еще не стихли. Они настолько громкие, что мне трудно перевести дыхание. Вокруг меня такая бойня, и я в двух секундах от срыва.
До моих ушей доносится жужжание, предупреждая о приближающемся враге. Я отпрыгиваю назад от мигающих огней, позволяя Кейду встать впереди. Он нападает на рептилию, как только тот материализуется, атакуя яростно и неумолимо. Кейд взмахивает мечом, словно он продолжение его тела, и отражает удар копья рептилии. Сталь поет, легко разрубая деревянное копье пополам, но рептилия не теряет хватку. Вместо этого она меняет тактику, используя орудие как длинный нож. Противник стремительно наносит удары Кейду, но тот отражает каждый выпад. Рептилия издает рев разочарования, и я закрываю уши. Кейд делает ложный выпад влево и застает рептилию врасплох, преодолевая ее защиту. Меч пронзает чешуйчатую грудь противника, и его пронзительный крик разносится эхом. Его оружие падает на пол.
Когтистые лапы монстра обхватывают мою шею, и едкий запах его дыхания обдувает лицо. Из-за крика рептилии я, скорее всего, и не услышала вихря, пока не стало слишком поздно. Я замираю в ожидании своей смерти и просто молюсь, чтобы Морган не увидела мое тело.
— Командор! — кричит Кейд. Спустя мгновение Варек оказывается рядом с ним.
В тот момент, когда Варек переводит взгляд на меня, цвет его глаз из аквамариновых превращается в кромешную тьму. Коготь рептилии впивается мне в кожу, и я вздрагиваю, но не кричу. Я не хочу привлекать к себе внимание. Достаточно лишь почувствовать силу в когтях захватчика, чтобы понять, что он может оторвать мою голову от тела практически без усилий. Я поражена, что все еще жива.
— Скажи нам, где ты нашел заводчиков, и мы уйдем, — говорит рептилия.
Шипящий голос пробегает по моей спине, отражаясь от груди монстра. Его голос пугает меня, но то, что он хочет больше людей, приводит меня в ужас. Я едва заметно качаю головой Вареку. Ни при каких обстоятельствах не хочу, чтобы он передал информацию этому больному существу, стоящему у меня за спиной. Я лучше умру, и, похоже, это произойдет, когда Варек кивает.
— Я дам вам координаты, которые приведут вас в солнечную систему Млечный Путь. Там полно таких, как она, землян, — говорит Варек, поднимая руку и указывая на меня. Только это не непринужденное движение во время разговора. Наконечник копья, лежащий на полу, летит вперед, вонзаясь в череп стоящего позади меня инопланетянина. Не успевает тело упасть на пол, как я оказываюсь в объятиях Варека, и он пробегает руками по моей шее, рукам и ногам.
— Ты не ранена, намори?
Я качаю головой, не в силах произнести ни слова.
Он вздохнул с облегчением и прижался лбом к моему.
— Я умер тысячами смертей за несколько секунд.
Эмоции, вызванные страхом и облегчением, вспыхивают во мне, и я обнимаю его. Он крепко стискивает меня, и слезы льются из моих глаз.
— Лия!
Я отстраняюсь от Варека, услышав голос Морган. Он отпускает меня, но вижу, что делает это с большой неохотой. Я смотрю мимо его высокой фигуры и наблюдаю, как Морган бежит ко мне с широко раскрытыми глазами. Подбежав ближе, она обнимает меня и плачет.
— Шшш, — говорю я сквозь слезы. — Все в порядке. Мы уже в безопасности.
— Да заткнись ты и обними меня покрепче, Лия. Мне никогда в жизни не было так страшно.
— Значит, нас двое. — Я жду минуту, пытаясь взять себя в руки, а потом спрашиваю: — Что насчет Бриттани и Джоан?
Морган шмыгает носом, вытирая глаза рукавом ночной рубашки.
— Они в порядке. Парень Бриттани появился раньше, чем эти гребаные аллигаторы.
— Слава Богу.
— Все еще злюсь, что он причинил тебе боль, но, по крайней мере, я жива. Кстати, ты в порядке?
Я киваю.
— Хорошо, потому что я собираюсь убить тебя, — шутит она. Затем ее глаза расширяются. — Почему я не могу пошевелиться?
Варек подходит ко мне с протянутой рукой в сторону Морган.
— Не смей угрожать Лии.
Ах, черт!
— Варек, она просто пошутила. Она никогда бы не причинила мне вреда. Пожалуйста, отпусти ее, — говорю я, положив ладонь на его руку. Он переводит темный взгляд на меня, затем на Морган, а потом опускает руку, освобождая ее.
— Какого хрена? — говорит Морган, обхватывая себя руками. Она смотрит на Варека, который, прищурившись, глядит на нее.
Один из членов команды, не обращая внимания или не заботясь о возникшем напряжении, подходит к Вареку.
— Командор, на борту корабля больше нет врагов. Какие будут приказы?
— Проложите курс на третий сектор, район Леннокс. Нам нужно убраться отсюда как можно скорее.
— А их корабль?
— Уничтожь.
— Слушаюсь, сэр.
— Отведите ее обратно в изолятор, — говорит Варек, указывая подбородком в сторону Морган.
Я делаю шаг, собираясь пойти за подругой обратно в нашу каюту, но моя нога не достает до пола. Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на Варека, который схватил меня за руку.
— Ты не пойдешь с ней, Лия, — говорит он.
— Что? Почему? — спрашиваю я. — Опасность миновала, и мое место здесь.
Варек наклоняется, переводя свой обсидиановый взгляд на меня.
— Твое место рядом со мной. — Его голос больше похож на рычание, чем на что-либо другое.
— Я не видела ее с тех пор, как ты забрал меня, и соскучилась по ней. — Я накрываю его руку своей и нежно сжимаю. — Пожалуйста, позволь мне провести с ней немного времени, а потом ты снова заберешь меня.
В его взгляде мелькнуло раздражение, когда он посмотрел на Морган. Он резко выдыхает, и я понимаю, что победила. Он притягивает меня к себе и прижимается губами к уху, его теплое дыхание щекочет меня.
— В этот раз у тебя будет время, но она не встанет между нами, когда я уложу тебя в постель, Лия. В ней не будет другого, и я не стану делить тебя.
Я нервно сглотнула и кивнула ему. Знала, что это неизбежно, и по выражению его лица поняла, что он предпочел бы, чтобы это произошло немедленно. Вместо этого он делает мне одолжение.
— Возвращайся в изолятор, но учти, что я приду за тобой, — говорит он.
— Ладно.
Варек выпрямляется и уходит, вся команда следует за ним, кроме того, кто сопровождает нас с Морган обратно в камеру. Бриттани и Арджун проходят мимо, Джоан за ними. Я игнорирую сердитое лицо пришельца и улыбаюсь Бриттани. Она отвечает мне неуверенной улыбкой.
— Ты в порядке, Джоан? — спрашиваю я, когда она подходит ко мне.
— Ага, но мне все равно нужно провериться у врача, так как я ударилась головой. Я скоро вернусь.
— Ладно, хорошо.
Мужчина прочищает горло, и я вхожу в камеру, за мной следует Морган. Как только за нами захлопывается дверь, я устало опускаюсь на кровать.
Я морально истощена из-за того, что едва не умерла.
— Тебе придется многое объяснить, — говорит мне Морган, скрестив руки.
Я смотрю на нее, отмечая напряженное выражение на ее красивом лице. У меня нет ни малейшего шанса уйти от этого разговора.
Наверное, было бы лучше, если бы я умерла.
Глава 9
— Хорошо, — говорю я. — Что ты хочешь знать?
Морган хлопает широко раскрытыми, как у совы, глазами.
— Ты что, бл*дь, издеваешься? Сначала на тебя нападает придурок Бриттани, а потом командор Засранец забирает тебя у меня. Я понятия не имела, когда ты вернешься, но это было наименьшей из моих забот, когда появились эти ублюдки-аллигаторы. Потом я смотрю, как командор разговаривает с тобой, словно ты принадлежишь ему, но, насколько я знаю, вы никогда не были вместе. — Она делает глубокий вдох и начинает снова. — Если только вы, ребята, не перепихнулись без моего ведома, что, кстати, полностью противоречит кодексу лучших подруг. Так что я повторю: тебе придется многое объяснить, Лия.
Я сажусь и смотрю на нее, зная, что она права, но дело не только в этом. Она беспокоилась за меня. Я беру ее за руку, желая утешить.
— Прости, что напугала тебя. Варек, или командор Засранец, как ты его называешь, вызвал меня в ночь перед нападением. — Я шлепаю рукой по ее рту, когда она начинает перебивать, и под прерыванием я имею в виду кричать на меня. — У нас не было секса, Морган. Он отвел меня в свою комнату и поговорил со мной. Он сказал, что интересуется нашим видом и хочет узнать меня поближе.
Морган закатывает глаза и фыркает.
— Не перебивай, пока я не закончу, ладно? — Она кивает, так что я опускаю руку. — Как я уже говорила, он просто разговаривал со мной. Потом Арджун, парень Бриттани, напал на меня, и когда очнулась, я оказалась в комнате Варека. И снова ничего не было. Потом появились аллигаторы, и вот я тут с тобой.
Морган молчит. Это пугает меня больше, чем Варек, люди-аллигаторы и пауки вместе взятые.
— В первый раз, когда ты была в его комнате, ты сказала, что у тебя не было секса, а во второй раз ты сказала, что ничего не было. Это наводит меня на мысль, что что-то на самом деле произошло в первый раз. Я знаю, что ты не станешь лгать мне, но скрывать правду не ниже твоего достоинства.
— Мы немного пошалили. Ну, ты счастлива? — Я склоняю голову и играю с уголком наволочки, не в силах смотреть на нее.
— Не важно, что я чувствую, Лия. Ты в порядке?
— Честно говоря, я в замешательстве.
— Эй, посмотри на меня, — говорит она. Когда я это делаю, Морган продолжает. — В этой неразберихе мы находимся не по нашему выбору, но то, как мы справляемся с этим — зависит именно от нас. Может, я и не специалист по психологии, но Стокгольмский синдром звучит не так уж плохо, когда твой похититель смотрит на тебя так, как командор Засранец.
— Ты приколистка, — говорю я, тихо смеясь. — И как же он на меня смотрит?
— Как будто он скорее умрет, чем останется без тебя. Это чертовски напряженно, но, по крайней мере, он, кажется, заботится о тебе. Честно говоря, это похоже на обратный Стокгольмский синдром, если ты так уж хочешь услышать мое мнение, но я не эксперт. Это вообще называется как-то?
— Это называется синдром Лимы, — говорю я с подавленным смехом.
Мы улыбаемся друг другу, и я знаю, что между нами снова все в порядке.
— Что бы это ни было, у него все на полном серьезе, девочка.
Я вздыхаю.
— Да, это точно.
* * * * *
Морган и я проводим следующий час или около того, разговаривая, словно мы сидим на моей кровати на Земле, а не в камере на космическом корабле, который несется Бог знает куда. Я признаюсь ей, что позже за мной придет Варек, и она пытается утешить меня, но так, как это может сделать только Морган, то есть заставляя меня смеяться.
Затем мы замолкаем, наконец позволяя себе осознать произошедшие смерти. Женщины, лежавшие на полу возле нашей камеры, вполне могли быть одной из нас. Я изо всех сил старалась не обращать внимания на их тела, по пути сюда в камеру, но надеюсь, что их уберут до того, как за мной придет Варек. Того, что я увидела, было достаточно, чтобы отправить меня прямиком на терапию к психотерапевту. Нелепо, что я не могу анализировать и помочь себе сама, но это так. Однако вместо этого я провожу время, консультируя Морган.
— Я начинаю волноваться, — говорит она.
— О чем? Сейчас мы в безопасности. Я не знаю, как эти рептилии оказались на борту, но мы, вероятно, уже далеко.
Морган качает головой.
— Я не об этом.
— Тогда о чем?
— Не понимаю, почему меня не выбрали. — Она поднимает руки. — Не то чтобы я хотела, но я не понимаю, почему никто из них не забрал меня.
Я морщусь, глядя на нее.
— Я думала, это будет для тебя облегчением, а не стрессом.
— Это так! — кричит она. — Но что, если я неполноценная, и они отправят меня обратно на Землю?
— Это было бы замечательно.
— Я не хочу уходить без тебя, Лия.
Я улыбаюсь своей подруге.
— Если у тебя когда-нибудь появится шанс вернуться домой, ты должна им воспользоваться. Я знаю, что ты хотела бы того же и для меня.
— Конечно, я бы так и сделала. — Она вздыхает, порыв воздуха отбрасывает в сторону ее каштановые кудри. — Я просто не знаю, как я буду жить дальше, как будто ничего не случилось. Всю оставшуюся жизнь я бы боялась, что они вернутся за мной. Я бы боялась заводить детей, боялась, что меня похитят у них.
— Это вполне обоснованные опасения, но давай решать проблемы по мере их поступления.
Я обнимаю ее. Она обнимает меня крепче, чем когда я чуть не умерла. Чувство вины скручивается у меня внутри при мысли о том, что она страдала от этих мыслей, пока я была нездорова. И под недомоганием я подразумеваю вожделение к Вареку.
— Я бы предпочла остаться с тобой и начать новую жизнь, чем вернуться на Землю безвозвратно изменившейся, — шепчет она. — Я видела, какой счастливой стала Бриттани и как тебе хорошо с командором. Это дает мне надежду, что пришельцы не так ужасны, как я думала вначале.
— Они ни в коем случае не безвинны, — говорю я, отстраняясь, чтобы посмотреть на нее. — Но некоторые из них действительно хотят того, что, по их мнению, лучше для нас.
Дверь скользит в сторону, привлекая наше внимание. Джоан входит, а незнакомый пришелец наблюдает за ней с порога. Она, не оборачиваясь, показывает ему средний палец, и я подавляю смешок. Ситуация невеселая, но Джоан не потеряла чувства собственного достоинства, и это ободряет. Пришелец хмуро смотрит ей в спину, но ничего не говорит.
Как только дверь закрывается, она плюхается на пол и отвечает на наши взгляды.
— Что?
— Все в порядке? — спрашиваю я. — Тебя долго не было. Я знаю, что твой осмотр занял не так много времени.
— Давай, Джоан, расскажи нам подробности, — ухмыляется Морган. — Мы знаем, что твой инопланетный любовник украл тебя.
Джоан с силой выдыхает, ее раздражение налицо.
— Что ты хочешь от меня услышать? Он смаковал меня, как толстяк на конкурсе по поеданию пирогов на окружной ярмарке. И да, он заслуживает ленточки победителя.
Я чуть не падаю со смеху, слезы наворачиваются на глаза. Морган скулит от смеха и падает на пол, катаясь из стороны в сторону.
Я поднимаю руки в знак капитуляции.
— Не надо больше подробностей, Джоан. Я не вынесу этого. У меня болит живот.
Она улыбается мне.
— Так вам и надо за то, что спрашиваете. — Джоан пожимает плечами. — По крайней мере, теперь мы знаем, почему Бриттани постоянно ходит с этой дерьмовой ухмылкой.
— Конкурс по поеданию пирогов, — хихикает Морган. — Я сейчас сдохну от смеха.
— Итак, тот средний палец, который ты ему показала, — говорю я, указывая туда, где недавно стоял пришелец, — это приглашение или оскорбление?
— Я еще не решила, — говорит Джоан.
Морган снова начинает смеяться, и если бы кто-то наблюдал за ее жизненными показателями, они, вероятно, пришли бы проверить ее. Она чертовски близка к истерике, но, по крайней мере, избавляется от стресса последних двух часов.
— Что насчет тебя, Лия? — спрашивает меня Джоан. — Ты пропадала то тут, то там.
— Ее забрали в комнату командора Засранца, — с ухмылкой сообщила Морган.
Я закатываю глаза.
— У нас не было секса. Он просто заботился обо мне.
— Обо мне никто так не «заботился», — Джоан делает воздушные кавычки — с тех пор как переспала с членом шахматного клуба. Ботаники настолько отчаянно, что готовы на все.
Я фыркаю.
— Прекрати.
— Все, что я хочу сказать, это то, что секс с ними хорош, так что будет трудно очень долго злиться на них, — говорит она.
— А как же твоя семья и друзья? Разве ты не скучаешь по ним? — спрашиваю я.
— Да, но мы не выберемся отсюда, так что, как говориться, когда окажешься в Риме, трахни римлянина, — пожимает плечами Джоан.
— Я не совсем уверена, что это звучит именно так, — говорю я.
Джоан пожимает плечами и подмигивает.
— Такое впечатление, что всеобщее отношение к происходящему меняется из-за секса, — бормочу я больше себе, чем остальным.
— Не слушай ее, Джоан, — говорит Морган. — Сегодня ее очередь, а потом она вернется сюда с таким же тупым выражением лица, как у Бриттани.
— В данный момент я очень на это надеюсь, — говорю я. — Я до смерти боюсь.
До смерти боюсь, что не смогу эмоционально дистанцироваться от Варека. Он уже вторгся в мое сердце, как инопланетный захватчик.
Глава 10
Я постоянно напоминаю себе, что нужно дышать, но это нелегко. Я самая непорочная девственница из всех ныне живущих женщин. Черт, думаю, что от страха, моя девственная плева могла бы спрятаться подальше. Сидеть рядом с Вареком, на его кровати, совсем не успокаивало. Мне нужен этот розовый напиток, чтобы пройти через это, но на этот раз ему нужно сделать двойную порцию.
Почему я думала, что для этого мне нужно быть в сознании?
Его часы пищат, и он хмуро смотрит на меня.
— Почему ты испугалась, Лия? Думаешь, я причиню тебе боль?
Окидываю взглядом его член размером с бейсбольную биту и киваю головой. Да, черт возьми, я испугана этим. Я хочу, чтобы он занялся со мной сексом, а не совершил ненароком убийство. Я в восторге от его члена, будучи возбужденной, но без тумана похоти вижу вещи такими, какие они есть.
И это оружие массового поражения.
Я сглатываю.
— Не думаю, что ты причинишь мне боль намеренно...
— Я также не причиню тебе боль ненамеренно, намори, — говорит он, поглаживая мою щеку. — Всего лишь хочу доставить тебе удовольствие.
Глядя на выпуклость под его летным костюмом, у меня учащается дыхание. Прибор снова пищит, сообщая мне то, что и так уже знаю. Я нервничаю.
— Ты можешь выключить эту штуку? — спрашиваю, кивая головой в сторону часов.
— Конечно, — говорит он, снимая устройство с запястья. — Я ношу его, когда только не с тобой, чтобы быть уверенным, что ты в безопасности. Он мне не нужен, когда ты рядом.
— Не нужен?
— Нет, — говорит он, качая головой. — Когда ты напугана, у тебя дрожат губы, а когда возбуждена, у тебя набухает грудь и краснеет лицо. От гнева у тебя хмурятся брови. — Он касается места между моими бровями, обводя его пальцем. — В любом образе ты прекрасна, но я еще не видел тебя счастливой. По-настоящему счастливой. Это единственное незнакомое мне чувство, но, надеюсь, когда-нибудь его понять. Я хочу целовать твою улыбку и наслаждаться твоим смехом, намори. Я много думал об этом.
Если бы часы были включены, они сказали бы ему, что у меня участилось сердцебиение и запульсировал клитор.
Я делаю глубокий вдох и задерживаю его на четыре секунды, а затем выдыхаю в течение еще четырех. Это немного помогает. Или помогло бы, если бы Варек не смотрел на меня.
— Можно мне что-нибудь выпить? — спрашиваю я. — Желательно розового.
Он покачал головой, и я надулась.
— Нет, Лия. Всю свою жизнь я ждал, чтобы найти тебя и стать с тобой единым целым. Этого у меня ни в коем случае не украдут.
— Прекрасно. — Я скрещиваю руки, пытаясь успокоить бабочек в животе.
Варек целует меня в шею. По коже разливается тепло, и это ощущение медленно распространяется по мне. Я глубоко дышу, из-за чего грудь приподымается, а глаза Варека мерцают, и чернота исчезает так же быстро, как и появляется.
— Варек, подожди, — говорю я, когда он наклоняется, чтобы снова меня поцеловать.
Он медленно отодвигается, приподняв одну бровь.
— Когда я сказал, что не позволю ничему встать на моем пути, это касалось и тебя.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, — говорю я, облизывая губы, и его взгляд становится черным. Ух ты. Его пульс забился сильнее на шее, пока он наблюдает за моими нервными движениями. — Я... — Я прочищаю горло и пытаюсь сказать снова: — Я никогда не делала этого раньше.
— Объясни. — Приказ не резкий, но и не терпеливый.
— Я никогда не занималась сексом. — Последнее слово вырывается с придыханием, поскольку в легких не осталось воздуха.
— Правда? — В одном этом слове звучит столько недоумения, что я практически забываю, о чем шла речь.
— Да, — шепчу я, глядя на него из-под ресниц.
Я не успеваю вздохнуть, как Варек прижимается ко мне всем телом.
— Какого чёрта? — спрашиваю я, глядя на него, нахмурив брови. Я глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться, но от прикосновения к его пульсирующей эрекции у меня замирает сердце.
— Я бы поклонялся твоему телу, независимо от твоего прошлого, — говорит он, приближаясь так близко, касаясь своим носом моего. — Но знать, что я буду первым у тебя, что лишь мое семя оросит твое лоно, — это просто невероятно. Столь драгоценный дар.
Я лежу неподвижно, пытаясь осознать его слова, но он не оставляет мне времени на раздумья. Варек целует меня, и этот поцелуй отличается от предыдущих — жаждущий, но при этом наполнен огромной нежностью. Моя защита быстро ослабевает, а возбуждение стремительно разгорается, таинственное тепло от его поцелуя начинает распространяться.