<2> См. о дополнительных требованиях, предъявляемых к эксперту по иностранному праву и к выдаваемым им заключениям, п. п. 45, 46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. N 23 "О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом"; Постановление Арбитражного суда Московского округа от 8 июня 2015 г. N Ф05-5044/2015 по делу N А40-97601/2013.
Представляется, что нотариус также вправе выдавать правовые заключения для иностранных юрисдикционных органов по просьбе сторон удостоверенного им нотариального акта или по запросу компетентных властей иностранного государства об оказании правовой помощи. При этом он действует в рамках своих легальных полномочий по разъяснению заинтересованным лицам правовых последствий совершаемых ими действий (абз. 3 ст. 15, п. 1 ст. 16 Основ) и, если необходимо, основывается на действующих соглашениях Российской Федерации с иностранными государствами о правовой помощи.
2. Пути, по которым возможно собрать сведения о содержании применимых в деле иностранных норм, могут быть официальные и неофициальные.
Формально надлежит руководствоваться двусторонними и многосторонними соглашениями Российской Федерации о правовой помощи. Большинство из них содержат нормы об обмене правовой информацией между договаривающимися сторонами <1>. По общему правилу такой обмен осуществляется между учреждениями юстиции государств по дипломатическим каналам или при посредничестве специально назначаемого центрального органа. Минская конвенция 1993 г. в ст. 15 предусматривает предоставление друг другу центральными учреждениями юстиции стран-участниц по просьбе сведений о действующем или действовавшем на их территориях внутреннем законодательстве и о практике его применения учреждениями юстиции. Это позволяет в простых ситуациях обращаться за информацией о содержании применимых норм договаривающихся государств непосредственно в Минюст России. Однако в большинстве случаев этого будет недостаточно для установления "официального толкования, практики применения и доктрины" в соответствующем иностранном государстве, что требует обращения уже к классическому механизму запроса о правовой помощи (см. комментарий к ст. 107).
--------------------------------
<1> См., например, двусторонние соглашения Российской Федерации о правовой помощи с Китаем, Египтом, Испанией, Ираном, Италией, Кипром, Болгарией, Грецией, Финляндией, Венгрией, Северной Кореей, Кубой, Латвией, Литвой, Эстонией, Молдавией, Монголией, Польшей, Румынией, Чехией, Словакией, Югославией.
Российская Федерация является также участницей ряда специальных международных договоров в области обмена правовой информацией. Речь, в частности, идет о Соглашении об обмене правовой информацией (Москва, 21 октября 1994 г.), заключенном в рамках СНГ, и Конвенции Совета Европы в области информации об иностранном праве от 7 июня 1968 г. <1>. Однако по имеющейся информации практическая эффективность обращения к их механизмам на сегодня не так высока: предоставляемая информация зачастую содержит лишь самое общее описание позитивной нормы, а срок исполнения запросов может превышать шесть месяцев.
--------------------------------
<1> Ограничена сферой гражданского и коммерческого права, а также гражданского и хозяйственного процесса. Для нотариальной деятельности представляет ограниченный интерес, поскольку соответствующий запрос может исходить только от органов судебной власти в рамках находящихся в их производстве гражданских дел (см. дополнительно информацию об участниках, их заявлениях при ратификации, дополнительный протокол и др. практические материалы на официальном портале Совета Европы: URL: https://www.coe.innt/en/web/conventions/full-list/-/conventions/treaty/062 (дата обращения: 01.09.2017)).
Так или иначе, в официальном порядке нотариус, как правило, не может обратиться за содействием в установлении содержания иностранного права напрямую к компетентным органам соответствующего государства. Первый обязательный этап - направление запроса через территориальный или центральный орган Минюста России или МИД России, в зависимости от порядка сношения, установленного применимым международным договором <1>. Последние, исходя из собственных возможностей, могут либо дать ответ самостоятельно, либо передать просьбу в компетентный орган иностранного государства. К сожалению, получение информации об иностранном праве подобным образом не всегда эффективно, требует существенных затрат времени при незначительных гарантиях полноты и качества предоставляемых сведений.
--------------------------------
<1> См., например, п. п. 50, 51 Методических рекомендаций об организации работы по исполнению международных обязательств Российской Федерации в сфере правовой помощи, утв. Приказом Минюста России от 24 декабря 2007 г. N 249.
Параллельно с официальной процедурой или отдельно допустимо использование неформальных источников сведений об иностранном праве. В частности, за получением соответствующей информации и при согласии заинтересованных лиц нести необходимые расходы можно обращаться в консульства иностранных государств, представительства иностранных организаций, к компетентным научно-исследовательским организациям и российским специалистам в соответствующих областях права иностранного государства <1>.
--------------------------------
<1> Возможность привлечения экспертов по иностранному праву допускается в судебной практике (см. п. 45 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. N 23 "О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом").
Кроме того, в рамках Международного союза нотариата, объединяющего нотариаты из 85 стран, функционирует параллельная инфраструктура оказания внутрипрофессиональной правовой помощи, так называемая Международная нотариальная сеть (Worldwide Notarial Network). Основное назначение Сети - оказание самого широкого содействия нотариусам стран - участниц Союза при ведении ими дел международного характера, включая предоставление информации об иностранном праве, доктрине и судебной практике. Однако оказание правовой помощи в рамках Сети ограничено. Так, предполагается, что участники Сети не дают юридических консультаций, а лишь облегчают контакты между нотариусами, находящимися в разных странах (п. 4 Внутреннего регламента Международной нотариальной сети). Соответственно, все выводы на основе полученной информации и с учетом других имеющихся данных делает сам нотариус и самостоятельно несет ответственность за принимаемое решение. Обмен правовой и иной информацией осуществляется в рамках закрытой информационной сети (https://wnn.uinl.org/) через национальных координаторов, назначенных в каждом государстве - участнике Союза <1>.
--------------------------------
<1> Аналогичные механизмы оказания правовой помощи действуют также на региональном уровне, например, Европейская нотариальная сеть (European notarial network), объединяющая нотариаты 22 государств Евросоюза (см. портал Сети: URL: https://www.enn-rne.eu/ (дата обращения: 01.09.2017)).
В условиях распространения по миру систем электронного правительства, повышения общей открытости и доступности правовой информации предварительный поиск сведений о содержании норм иностранного права может осуществляться также в сети Интернет с использованием общедоступных и (или) специализированных баз данных иностранного законодательства <1>. Конечно, вопрос о достоверности и актуальности такой информации пока остается, поэтому полученные в сети Интернет сведения об иностранном праве следует проверять из других заслуживающих доверия источников.
--------------------------------
<1> См., например, ряд порталов правовой информации, поддерживаемых Советом нотариатов Европейского союза (The Council of the notariats of the European Union): https://www.successions-europe.eu/ (наследственное право); https://www.coupleseurope.eu/ (семейное право); https://www.buyingmyhome.eu/ (оборот недвижимости); https://www.the-vulnerable.eu/ (опека и попечительство).
Во-вторых, реальное применение компетентных норм иностранного права становится проблематичным в ситуациях:
1) невозможности установить их содержание;
2) противоречия основам национального правопорядка (публичному порядку).
1. Процесс установления содержания иностранного права не всегда завершается успешно: информация может быть не получена вовсе или получена в объеме, не позволяющем ее правильное толкование и применение. Однако невозможность установить содержание норм иностранного права должна быть обоснована и может быть констатирована нотариусом только после того, как он предпринял для этого все разумные и достаточные в конкретной ситуации меры <1>. Например, это может быть непредставление сведений о содержании норм иностранного права заинтересованными лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность <2>, или отсутствие в течение длительного времени ответа на запрос нотариуса об оказании международной правовой помощи. Только после этого будет допустимо заменить применимый иностранный закон российскими материальными нормами, регулирующими сходные отношения в России (п. 3 ст. 1191 ГК РФ).
--------------------------------
<1> Во избежание возможных проблем и возложения ответственности на нотариуса за неблагоприятные последствия подмены применимого иностранного закона нормами национального права желательно указание на данные меры и полученные результаты (их отсутствие) в самом нотариальном акте и (или) сохранение данной информации в делах нотариуса.
<2> Подобный подход признан в судебной практике применительно к рассмотрению арбитражными судами экономических споров и, полагаем, может быть по аналогии распространен на нотариальную деятельность (см. абз. 5 п. 44 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. N 23 "О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом").
2. Иностранный закон, выбранный на основе российской коллизионной нормы, может содержать положения, последствия применения которых противоречат основополагающим социальным и правовым концепциям в Российской Федерации (ст. 1193 ГК РФ). В этом случае соответствующие материальные нормы иностранного права отбрасываются как нарушающие российский публичный порядок. Публичный порядок (основы правопорядка) - оценочная категория, наполнение которой содержанием зависит от конкретных обстоятельств места и времени. Следует учитывать, что она очень подвижна и развивается вместе с национальным позитивным правом и судебной практикой <1>. На сегодняшний день безусловным основанием для отказа в применении иностранного права являются нарушение основополагающих принципов российского права, угроза суверенитету и (или) безопасности Российской Федерации, возможность нарушения основных прав и свобод или основ конституционного строя в Российской Федерации (гл. 1, 2 Конституции РФ).
--------------------------------
<1> См., например, Постановления Арбитражного суда Северо-Западного округа от 27 июля 2016 г. N Ф07-6278/2016 по делу N А56-13477/2016; ФАС Московского округа от 17 мая 2012 г. по делу N А41-21119/11; ФАС Западно-Сибирского округа от 31 марта 2006 г. N Ф04-2109/2005(14105-А75-11), Ф04-2109/2005(15210-А75-11), Ф04-2109/2005(15015-А75-11), Ф04-2109/2005(14744-А75-11), Ф04-2109/2005(14785-А75-11) по делу N А75-3725-Г/04-860/2005.
Кроме того, "тормоз" публичного порядка включается всякий раз, когда иностранный закон противоречит императивным нормам законодательства Российской Федерации, подлежащим применению к соответствующему правоотношению вследствие прямого указания в законе или ввиду их особого значения (п. 1 ст. 1192 ГК РФ). Речь здесь идет о злоупотреблении сторонами правом выбора применимого права, когда они при помощи коллизионных норм стремятся обойти обязательные предписания российского или иного законодательства, с которым правоотношение тесно связано. Это предполагает намеренное использование коллизионных правил для уклонения от выполнения определенных обязанностей, налагаемых законом. Чаще всего злоупотребления коллизионными правилами встречаются в области правового режима имущества. Примеры юридического перевода российского движимого и недвижимого имущества за границу в качестве взносов в уставный капитал различных обществ, фондов или трастовых компаний, создаваемых в офшорных юрисдикциях, уже давно стали притчей во языцех. Подобные операции могут быть довольно "эффективны", позволяя через искусственное подчинение имущественных активов иностранному правопорядку экономить значительные суммы нередко в обход императивных норм российского налогового законодательства. Поэтому допустимо в каждом случае оценивать законность выбора сторонами той или иной коллизионной привязки с точки зрения обязательных в конкретной ситуации норм национального правопорядка. Речь, конечно, не идет о подмене нотариусом функций налоговых и (или) правоохранительных органов, но и игнорировать очевидные нарушения законности и публичных интересов он не вправе. Так, например, даже формальная связь сторон нотариального акта или его объекта с иностранными юрисдикциями, предусматривающими льготный режим налогообложения и не раскрывающими информацию при проведении финансовых операций <1>, может служить основанием для более детальной проверки, а при необходимости и принятия других мер, предусмотренных действующим законодательством <2>.
--------------------------------
<1> См.: Перечень государств и территорий, предоставляющих льготный налоговый режим налогообложения и (или) не предусматривающих раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций (офшорные зоны), утв. Приказом Минфина России от 13 ноября 2007 г. N 108н; Перечень государств (территорий), не обеспечивающих обмен информацией для целей налогообложения с Российской Федерацией, утв. Приказом ФНС России от 30 сентября 2016 г. N ММВ-7-17/527@.
<2> Как правило, речь идет об извещении уполномоченных органов федеральной власти о сомнительных сделках (см. п. п. 2, 5 Инструкции о представлении в Федеральную службу по финансовому мониторингу информации, предусмотренной Федеральным законом от 7 августа 2001 г. N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма", утв. Приказом Федеральной службы по финансовому мониторингу от 5 октября 2009 г. N 245; Положение о порядке передачи информации в Федеральную службу по финансовому мониторингу адвокатами, нотариусами и лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность в сфере оказания юридических или бухгалтерских услуг, утв. Постановлением Правительства РФ от 16 февраля 2005 г. N 82).
В то же время публичный порядок может не нарушаться признанием в России последствий субъективных прав, приобретенных за рубежом, в случаях, когда само их приобретение в России ему противоречит. Так, будут признаны в России правовые последствия расторжения брака, провозглашенного за границей, по основанию, не предусмотренному российским законодательством. В области наследования полигамный брак, заключенный за рубежом, будет иметь значение при регулировании наследственных прав переживших полигамных супругов.
3. Принятие иностранных документов. Часть 2 комментируемой статьи указывает на принципиальную возможность использования в нотариальном производстве документов, составленных в соответствии с международными договорами. Это дозволение общего характера делает возможным установление юридических фактов, имевших место за пределами Российской Федерации и имеющих значение для совершения нотариального действия, также и на основании иностранных документов.
С формальной стороны для этого достаточно соблюдения правового режима документооборота, установленного на основании международного договора или закона в отношениях с государством происхождения документа (см. комментарий к ст. 106 Основ). С содержательной же точки зрения использование документов иностранного происхождения связано с их оценкой нотариусом на основе внутреннего убеждения применительно к их относимости, допустимости, достоверности и достаточности. В этом смысле сущностный анализ иностранных документов, принимаемых при совершении нотариального действия, ничем не отличается от такового в отношении чисто внутренних документов и направлен преимущественно на бесспорное установление соответствующих фактов. При этом учитываются место, время составления иностранного документа, его вид, характер, юридическая сила, наличие компетенции у его автора (составителя, подписанта, удостоверившего лица), непротиворечивость всего текста и его отдельных условий или формулировок, а также ряд других элементов. Иначе говоря, в ходе анализа и толкования иностранного документа выявляется его непосредственное правовое действие в российском правопорядке в целом и при совершении конкретного нотариального акта в частности, что может повлечь применение норм иностранного права (см. выше комментарий к настоящей статье).
Следует иметь в виду, что само понятие "документ" в международном обороте будет, как правило, отличаться от его определения во внутреннем праве, основанного на действующих правилах делопроизводства и ГОСТах (см. дополнительно комментарий к ст. ст. 77, 106 Основ). Обычно здесь определение документа и его признаков носит автономный характер, производный от положений применимого международного договора <1>. Кроме того, в практической деятельности важно учитывать, что каждое государство самостоятельно определяет правила судебного, административного, нотариального и иного официального делопроизводства, а также требования к документации, исходящей от организаций и физических лиц национального права. Поэтому полагаем более правильным в качестве общего правила при определении как понятия документа, так и обязательных требований к его оформлению исходить прежде всего из локального статута (locus regit actum), т.е. права, где он был совершен или выдан <2>. Это в большей степени соответствует декларируемому принципу благоприятствования международным отношениям и сложившемуся консенсусу в отношениях государств в данном вопросе <3>.
--------------------------------
<1> См. для сравнения определение официального документа в ст. 15 Минской конвенции 1993 г. и ст. 1 Конвенции, отменяющей требование легализации иностранных официальных документов (Гаага, 5 октября 1961 г.; далее - Гаагская конвенция 1961 г.).
<2> Указанное не означает, что законодатель не может в исключительных случаях, связанных с особой важностью или приоритетностью определенных отношений, подчинить форму юридических актов своему внутреннему праву (см., например, п. п. 3, 4 ст. 1209 ГК РФ).
<3> См., например, о толковании понятия "документ" при применении Гаагской конвенции 1961 г.: п. п. 72 - 75 Заключений и рекомендаций специальной комиссии по практическому применению Гаагских конвенций об апостиле, вручении документов, получении доказательств и доступе к правосудию (2 - 12 февраля 2009 г.) (см. неофициальный перевод на русский язык на сайте ГК МЧП: URL: https://www.hcch.net/upload/wop/jac_concl_ru.pdf (дата обращения: 01.09.2017)); п. п. 12, 14 Заключений и рекомендаций специальной комиссии по практическому применению Конвенции об апостиле (6 - 9 ноября 2012 г.) (см. неофициальный перевод на русский язык на сайте ГК МЧП: URL: https://www.hcch.net/upload/wop/2012concl12ru.pdf (дата обращения: 01.09.2017)).
4. Совершение удостоверительных надписей в форме, предусмотренной законодательством других государств. По общему правилу порядок совершения нотариальных действий регулируется российским законодательством (см. комментарий к ст. 39 Основ). Это соответствует принципу о приоритетном действии законов самого правоприменителя в процессуальной области (lex fori), включая нотариальное производство, и применяется независимо от участия иностранных лиц или наличия в правоотношении иного внешнего элемента. Поэтому стандартным и совершенно законным вариантом является использование при совершении нотариальных действий, осложненных иностранным элементом, форм удостоверительных надписей, предусмотренных российским законодательством <1>.
--------------------------------
<1> См.: Приказ Минюста России от 27 декабря 2016 г. N 313 "Об утверждении форм реестров регистрации нотариальных действий, нотариальных свидетельств, удостоверительных надписей на сделках и свидетельствуемых документах и порядка их оформления".
Возможность обращаться при этом к (процессуальному) законодательству других государств, предусмотренная в ч. 2 комментируемой статьи, выглядит как важное исключение, которое отражает диспозитивные начала всей нотариальной процедуры и заботу о трансграничной эффективности нотариальных актов. Не секрет, что признание за рубежом субъективных прав и обязанностей, основанных на нотариальных актах, будет облегчено, если последние приближаются к формально-юридическим стандартам, принятым в соответствующем иностранном правопорядке. Использование иностранных форм удостоверительных надписей является одним из таких средств повысить конечную "узнаваемость" и приемлемость российских нотариальных документов за рубежом. Отсюда и очевидные ограничения территориальной сферы действия данного механизма: его применение допускается по общему правилу при оформлении нотариусом документов для действия за границей, т.е. только тех, которые по своей природе, составу участников или содержанию порождают последствия и (или) будут представляться заинтересованными лицами исключительно или в основном на территории иностранного государства. Ошибочным поэтому будет обращение к иностранному праву при учинении удостоверительной надписи в случае, когда соответствующий нотариальный акт, даже когда его участниками являются иностранные лица, влечет последствия и используется преимущественно на территории России.
Самые общие правила оформления нотариальных документов для действия за границей состоят в следующем <1>.
--------------------------------
<1> Не утратили практического значения отдельные разъяснения по данной теме, выпущенные еще в советское время (см., например, Инструктивные указания Минюста СССР от 4 мая 1984 г. "О нотариальном оформлении от имени советских граждан, учреждений и организаций документов, предназначенных для действия за границей").
Документ, предназначенный для действия за границей, как правило, излагается на языке, на котором ведется нотариальное делопроизводство (ст. 10 Основ). При этом допускается использование специфической правовой терминологии иностранного права как в наименовании, так и в тексте документа (аффидевит, сертификат, декларация, ретейнер, полномочие и др.). По просьбе заинтересованных лиц может быть оформлен перевод документа на иностранный язык по правилам свидетельствования верности перевода. Сами переводы оформляются двумя способами. Текст перевода может излагаться отдельно от текста документа, заверяться и скрепляться с ним в общем порядке либо объединяться с текстом нотариального акта в один двуязычный (многоязычный) документ. В последнем случае на левой стороне помещается текст документа на русском языке, а перевод - на правой. Подпись заинтересованного лица должна быть обычно сделана под обоими текстами, на всю ширину листа. При этом проставляется одна удостоверительная надпись на русском языке об удостоверении или о свидетельствовании документа. Одновременно в ней указывается о свидетельствовании верности сделанного нотариусом перевода или о свидетельствовании подлинности подписи переводчика.
Возможна также ситуация, особенно при подготовке двуязычных документов для иностранных юрисдикций от имени юридических лиц, когда их подписание осуществляется уполномоченным лицом (директором) дважды: под русским текстом буквами русского алфавита, а под иностранным - буквами латинского алфавита в транскрипции соответствующего иностранного языка. В этом случае также совершаются две удостоверительные надписи: на русском языке под русским текстом документа и вторая - аналогичная надпись на иностранном языке под иностранным текстом. Нотариус расписывается дважды: на русском языке под русским текстом и буквами латинского алфавита под иностранным текстом.
При оформлении документов для действия за рубежом важно учитывать особенности их составления и оформления в соответствующих странах. Например, кроме традиционных фамилии, имени и отчества может быть также указано, как гражданин известен в иностранном государстве: "Ренц Игорь Геннадьевич, известный также как Гоша Ренц". Имена иностранных граждан и наименования иностранных юридических лиц указываются в тексте документа в транскрипции на русском языке, а также на иностранном языке в соответствии с документами, удостоверяющими личность иностранных граждан, и учредительными документами организаций. Имя собственное, организационно-правовая форма и другие обязательные реквизиты, входящие в наименование иностранной организации, указываются в русской транскрипции (например, "БМВ Групп ГмбХ", "Сосьете Женераль С.А. ", "Трамп Интернэшнл Хотэл энд Тауэр Лтд."), не переводятся и не ассимилируются в тексте документа с аналогичными российскими правовыми категориями (ООО, АО, ОГРН, ИНН и т.д.). Для некоторых стран (Германия, Испания, Италия, Франция и др.) для идентификации физического лица может потребоваться указать гражданство, год и месяц рождения, добрачную фамилию, семейное положение, профессию и другие идентифицирующие признаки.
Затруднения, связанные с реальным использованием зарубежных форм удостоверительных надписей, могут носить концептуальный и (или) технический характер.
1. Понятийно далеко не в каждом потенциально применимом иностранном законодательстве можно обнаружить правовую концепцию, аналогичную российскому понятию "удостоверительная надпись" (см. комментарий к ст. 51 Основ). Нередко такой обязательный реквизит нотариальных или сравнимых с ними документов не существует в иностранном правопорядке, а специфические данные, обычно указываемые в ней в концентрированном виде (содержание нотариального действия, идентификация удостоверяющего лица, дата, время, место удостоверения, проверочные, разъяснительные и иные вспомогательные действия и др.), могут распределяться по всему тексту документа. В подобной ситуации полноценный перенос иностранных моделей и образцов будет затруднен и не всегда целесообразен <1>, а практическое решение видится в их адаптации к местным правовым реалиям, проще говоря, в конструировании удостоверительной надписи из элементов, предусмотренных как российским, так и иностранным правом. Например, при оформлении нотариусом аффидевита для производства в иностранном суде или ином юрисдикционном органе за рубежом компетентный нотариус вправе расширить стандартную форму N 2.9 "Удостоверительная надпись о свидетельствовании подлинности подписи на документе" за счет указания дополнительных сведений относительно приведения заявителя к присяге (ритуальная клятва на религиозном тексте; обязательство "говорить правду, только правду и ничего, кроме правды"; предупреждение об ответственности и др.), участия при этом иных лиц, присутствовавших в качестве свидетелей или обеспечивающих техническую фиксацию заявлений заинтересованного лица о юридически значимых фактах и обстоятельствах по правилам, действующим в соответствующей иностранной юрисдикции.
--------------------------------
<1> Хотя теоретически и можно рассуждать о возможности использования при подготовке нотариальных документов для действия за рубежом "распределенной модели" удостоверительной надписи, предусмотренной иностранным законодательством, тем не менее необходимость выполнения в последующем легализационных или сравнимых процедур в российских уполномоченных органах, где преобладает формальный подход, ограничивает практическую привлекательность такого решения.
2. Технически вопрос об использовании специфических форм удостоверительных надписей, предусмотренных законодательством других государств, упирается в доступность и качество соответствующих источников информации о применимых нормах иностранного права, о чем уже говорилось выше. Не повторяясь, можно лишь отметить, что непосредственное взаимодействие при оформлении документов для действия за границей с иностранными коллегами способно обеспечить максимально эффективный результат из возможных. Полезными могут оказаться здесь как прямой международный обмен образцами документов <1>, удостоверительных надписей, использование профессиональных баз данных, так и совместная работа над проектами сложных нотариальных актов.
--------------------------------
<1> См., например: Медведев И.Г. Подготовка доверенности для действия за границей: Практическое пособие. СПб., 2006.
Статья 105. Охрана наследственного имущества и выдача свидетельства о праве на наследство