При воздействии фасцинации включается на полную мощь древняя лимбическая система, «эмоциональный мозг», а также вброс гормонов тревоги, волнения, радости (норадреналин, адреналин, эндорфины, дофамин и др.); организм захлестывает волна аффектов, что неизбежно подавляет, а иногда и полностью отключает высшие корковые функции, связанные с логическим мышлением и смысловой критичностью. Эта функция мозга «сбрасывается» с активности, тормозится. Поэтому человек при переживании бурного восторга или паники совершенно порою обезумевает, теряя ясное сознание. Этот комплекс эмоциональных, нейрофизиологических и гормональных состояний создает тот феномен, который получил наименование «суженное сознание». В суженном, то есть неполном, зашоренном, искаженном сознании, конечно же, нет места ни логике, ни адекватной критике.
В недавних экспериментах Дэвид Зальд, профессор психологии из Центра Вандербильта Кеннеди, обнаружил, что если человеку показывать пикантные изображения, то мозг на долю секунды теряет способность обрабатывать поступающие после этого зрительные образы. Во время эксперимента испытуемым показывались сотни картинок эротического содержания, вперемешку с пейзажами и архитектурными фотографиями. Потом участникам исследования предлагалось найти среди них какие-то определенные изображения. Перед нужной картинкой шла серия от двух до восьми фотографий обнаженной натуры. Выяснилось, что чем ближе по расположению эротические снимки были к целевому изображению, тем более часто испытуемые не могли его опознать. Профессор с коллегами пришел к выводу, что если появляется определенный вид стимуляции, который захватывает внимание, то все остальное просто не успевает дойти до сознания. Вывод из этого эксперимента возможен даже, я бы сказал, концептуальный для понимания процесса фасцинации. Вполне вероятно, что образуемая фасцинирующим сигналом (в эксперименте – эротические фото) доминанта глушит другие восприятия и времени на возврат к норме не остается, остальные восприятия перечеркиваются до тех пор, пока доминанта не затухнет. Захват внимания к стимулирующей фасцинации перекрывает все иные восприятия, чтобы они не мешали фасцинирующему процессу.
Под влиянием сильного сексуального возбуждения способность к восприятию раздражителей в целом может либо полностью исключаться, либо значительно снижаться. Так, «в состоянии оргазма некоторые индивидуумы на несколько секунд, а иногда и минут, теряют сознание», пишет знаменитый исследователь сексуальности Кинзи, а также отмечает, что многие исследователи зафиксировали потерю сенсорного восприятия или даже сознания в момент пика эмоционального или сексуального возбуждения.
Но сужение сознания происходит не только при сексуальной фасцинации. Сужает сознание, а то и вовсе его отключает страх и паника. Известно, насколько бывает непробиваем для любых иных идей и воззрений фанатик. Даже незначительная взволнованность бывает приводит к тому, что улетучивается то, о чем человек только что думал или говорил.
Стремительное стирание предшествующих
Психических состояний
Экспериментаторы вживляли кошке электрод в ядро улитки (это отдел ствола, где идет сортировка и переработка звуковых сигналов) и записывали его активность. Время от времени над ухом кошки громко щелкали. Тотчас же улитка «откликалась» на щелчок: на кривой активности появлялся пик. Если щелчки слышались подряд и все усиливались, пики на кривой тоже шли подряд и размах их увеличивался. Но тут кошке подсунули банку с живыми мышами. Все внимание животное сосредоточило теперь на том, как бы достать хотя бы одну из них. И пики на кривой исчезли, хотя щелчки продолжались. Новый, более сильный раздражитель подавил прежний.
При фасцинирующем воздействии (а в эксперименте с кошкой мыши безусловно сильнейший сигнал фасцинации!) улетучивается все то (информационное, эмоциональное, психоэнергетическое), что содержалось в психике и нейроструктурах до воздействия фасцинативного сигнала. На эту особенность фасцинации обратил внимание Ю. Кнорозов. Это как раз то действие, которое обозначают словами «память отшибло» или «разум потерял». Это стирающее, как ластиком, действие тесно связано с концентрацией внимания и уводит нас в самые глубинные лимбические механизмы фасцинации, так как приводит в движение структуры образования мощного очага возбуждения с одновременным стремительным гашением или отключением всех иных возбуждений. В физиологии высшей нервной деятельности существует закон обратной индукции возбуждения и торможения, т. е. очаг возбуждения в коре мозга необходимо окружается «валом торможения» вокруг очага возбуждения образуется как бы заглушающий все защитный каркас. Встреча с фасцинацией заканчивается на некоторое время плачевно для мышления и памяти: мышление спутывается или отключается, человек превращается, образно говоря, в возбужденного импрессиониста, которому о том, «что было до того», потом приходится вспоминать, а бывает и так, что все вылетает из памяти надолго, чуть ли не навсегда. Зато фасцинативный сигнал запоминается надолго, часто на всю жизнь. Даже мимолетная, случайная встреча с фасцинацией! И в первую очередь, как я уже отмечал выше, это касается сигналов об опасности и вероятном ущербе здоровью и жизни. Если информация действует постепенно и как бы складывается в поленицу, напластовываясь на уже имеющийся у человека информационный банк знаний и сведений, увеличивая его, но ничего не выбрасывая, а только меняя значимость, то фасцинация действует как молния и все перечеркивает. Именно так – отшибает, оглушает, выхватывает, покоряет, повелевает.
Как происходит сам нейрофизиологический процесс стирания, пока можно только догадываться. Но факт остается фактом (и ждет разгадки) – отшибает, перечеркивает, стирает. В таких случай говорят также «Убей, ничего не вспомню».
Я уже отметил выше, что при новизне всегда возникает то состояние, которое можно обозначить как «удивление». Это хорошо прослеживается в поведении животных, встретивших на своем пути какой-нибудь необычный новый для них объект: они настороженно, но внимательно его рассматривают и видно, что «удивляются». П. Фресс, опираясь на исследования Томкинса, заключает: «Реакция удивления представляет собой первичную эмоциональную реакцию, которая соответствует просто возбуждению ретикулярной формации… удивление выполняет функцию вывода нервной системы из того состояния, в котором она в данный момент находится, и приспособления ее к внезапным изменениям в нашем окружении. Томкинс удачно назвал удивление «эмоцией, очищающей каналы». Удивление очищает нервные пути для новой активности, отличающейся от предыдущей». Очевидно, в феномен «стирания» включено и удивление.
Фасцинация переключения
Сигналы фасцинации, как чарующие, так и устрашающие, замечательно выполняют функцию вытеснения-переключения внимания и деятельности. Лучшего средства трудно придумать, а, возможно, его и не существует. Только захваченность, образование новой доминанты внимания, удивления, интереса способны переключить психику с одного на другое.
Многие экстремальные сигналы, используемые человеком для мгновенного переключения или концентрации внимания на чем-то важном и ответственном, основаны, по-видимому, на биологических сигналах опасности. Прежде всего это звуковые сигналы горна, сигнальной трубы или барабана. Они широко использовались почти всеми народами перед началом сражения. Позже их стали дополнять еще и музыкой. Грохот боевых барабанов, пронизывающие до костей звуки боевых труб и рогов объединяли войско, настраивали боевой дух воинов, добавляя им решительности, уверенности и агрессивности.
Разбойничий свист также относится к распространенным сигналам-экстримерам, выполняя различную роль, но всегда также и роль включателя-переключателя внимания. Я был свидетелем использования свиста пионервожатой в пионерском отряде с расшалившимися мальчишками. Надо сказать, что пионервожатая была, что называется, сорвиголова и выучилась еще в подростковом возрасте так свистеть, что ей завидовали отпетые хулиганы, для которых мастерство свиста было, можно сказать, «маркой качества». Ее внезапный гневный свист произвел ошеломляющее действие: гвалт мгновенно стих и мальчишки уставились на девушку глазами, в которых смешались испуг и восхищение. Дальше ей оставалось делать с ними все, что ей хотелось.
Другой похожий пример я увидел в каком-то кинофильме, из которого запомнил только этот эпизод (фасцинация!): компания друзей на стадионе увле-ченно смотрела футбольный матч (это был, кажется, американский футбол), а одна из девушек должна была по сюжету сообщить им нечто важное и призвать к каким-то действиям, она прыгала перед друзьями, кричала, размахивала руками – ноль внимания. Тогда она рванула на себе кофточку, обнажив великолепно сияющую грудь. Уставившись на нее, все парни забыли о футболе. Внимание было вмиг переключено очаровательно-шокирующей фасцинацией.
Это напоминает характерный матросский и блатной жест эпохи революции, вошедший во многие советские фильмы, где изображались анархисты. Матрос, который не мог никак привлечь внимание товарищей или доказать свою правоту, резким движением рвал на груди тельняшку и выкрикивал крепкие ругательства. Помогало. Жест этот из арсенала истерических, тем не менее в конфликтных ситуациях широко применялся в блатных и приблатненных (хулиганствующих) группах, а также на революционном флоте. Выражение «рвать на себе рубаху» давно вошло в фольклор.
Все названные сигналы объединяет их мощная фасцинация: они мгновенно выключают любые другие раздражители-стимулы, концентрируя внимание только на сигнале-экстримере. Нейрофизиологически они в наиболее точной и законченной форме приводят в движение нейроструктуры отключения, переключения и концентрирования внимания на безусловно актуальном в данный миг действии. И уж, конечно же, при восприятии подобных сигналов не до анализа и сомнений, они повышенно императивны.
Звездочки, мы вас отшлепаем!
Переключение способом фасцинации прекрасно действует в общении с детьми, в педагогике.
Вспоминаю случай с младшей дочерью. Слышу, в соседней комнате Дашенька плачет, что-то выпрашивает «Еще хочу!» Никак не успокоится. Чем бы ее отвлечь? Уже поздний вечер, на улице темно. Вдруг при взгляде на окно обращаю внимание на звезды. Мгновенно приходит решение. Иду к Даше, а она вся в слезах и мать ничего не может поделать. Шепотом на ушко говорю дочке: «Сейчас я тебе такое покажу, идем». Она затихает и покорно идет на руки. Ей же всего два годика. Несу ее в кабинет, подношу к окну и, показывая на небо, говорю заговорщическим тоном: «Смотри, как звездочки мигают, это они тебе говорят «Привет, Дашунька! Мы тебя любим!» До этого момента звезды на небе еще не вошли в ее жизнь. И вот они мерцают в своем таинственном великолепии. Глаза Дашеньки широко раскрыты, она поражена и напрочь забыла про «Еще хочу!» Спрашиваю: «А мы что звездочкам скажем?» Она думает, ищет, что сказать. Я подсказываю: «Здравствуйте, звездочки! Вы хорошие, вы красивые, мы теперь будем каждый день на вас смотреть. Будем?» Дочурка кивает головой: «Будем».
Так в мозгу моей дочери вспыхнула доминантой фасцинация живых звезд на небе и не отпускала целых три года, пока не стала понемногу затухать. Развернулся целый сюжет, пьеса с ежедневным продолжением. Каждый вечер она с нетерпением много раз подходила к окну, пока не появлялись звезды, затем бежала ко мне с криком: «Папа, папа, звездочки выглянули!» Это означало, что я обязан был отодвинуть в сторону дела, взять ее на руки и идти к окну. Пообщавшись у одного окна, она устремляла меня к другому – на кухню. Так продолжалось ежедневно минут по двадцать. Иногда дважды. Но бывали дни, когда тучи застилали небо. Я придумал разные варианты разговора. Самый полюбившийся дочке был такой: «Эй вы, звездочки, не прячьтесь, а то мы вас с папой по попке нашлепаем!», или «Эй вы, тучи, зачем вы закрыли звездочки, мы вас отшлепаем!» Ну, а когда появилась в ее жизни луна, а это случилось в полнолуние, восхищение Дашуни было запредельным. Как когда-то у старшей дочери при салюте. Теперь она даже больше ловила в небе луну, «л ю ну», как она произносила. Луна была интересна тем, что двигалась по небу и изменяла форму. Унесет ли детская амнезия, при которой дети почти сплошь забывают то, что было с ними до 5-6 лет, или этот экстрафасцинативный образ говорящих звездочек и луны останется у Дашеньки на всю жизни? Но роль вытесняющей фасцинации звездочки выполнили замечательно.