Глава 15
В воскресенье вечером Митч отвез Софию домой. Хотя уикенд прошел не так, как он предполагал, но в плане секса он был весьма и весьма удовлетворен. Мысль о том, что ему придется сейчас покинуть Софию и вернуться в свой одинокий гостиничный номер, тяжелым камнем легла ему на душу.
– Не хочешь выпить перед уходом? – спросила София.
Они стояли около ее двери. Улица была пуста, если не считать двоих подростков, катавшихся на скейтах. Митчу хотелось втолкнуть Софию в прихожую и взять ее последний раз. Последний раз. Черт! Он не был готов к этому. Он чувствовал, что София тоже не хотела, чтобы все это заканчивалось, и чуть не сказал «да».
– Лучше не надо. – Митчу все же удалось справиться с эмоциями.
София отступила от него в приоткрытую дверь, будто приглашая войти, но Холларан остался на месте. Искушение плюнуть на все трезвые рассуждения было велико, только его уставшая душа подсказывала ему, что разум – это единственное, что может обезопасить его от Софии.
– Хочешь выспаться, перед тем как сесть в самолет?
Митч сомневался, что вообще сможет уснуть. Он все еще чувствовал запах Софии и ощущал ее плоть под своими ладонями. Его язык хранил вкус кожи этой потрясающей женщины и ее рта.
– Если я войду, то не смогу уйти от тебя.
– Митч… – В голосе Софии была такая грусть, что у него кольнуло сердце.
Он сожалел о том, что все так получилось. Если бы она не выставила его дураком, не предала его! Тогда сейчас он смог бы поверить, что она хочет остаться с ним, что готова пожертвовать ради него своей карьерой. И звезды подарят им хэппи‑энд, как в любовных романах, дающих пищу неопытным сердцам. Но горький опыт предостерегает от веры в любовь, торжествующую над всеми препятствиями.
– Не говори ничего. Мне захочется поверить тебе, – проговорил Митч, чувствуя, что ловушка вот‑вот захлопнется.
– Я не достойна доверия?
Он шагнул к ней, и София отвернулась. Теперь Митч понимал, что может причинять ей боль, даже не подозревая об этом. Но старые привычки забываются нелегко.
– Детка, сейчас многое работает против нас. И еще больше проблем, чем в Гарварде.
Митч старался найти достойный выход из создавшейся ситуации. Ночами, когда София так доверчиво засыпала в его объятьях, он прижимал ее к себе, отчаянно пытаясь найти решение, как связать их жизни воедино. Но не мог. Дом Софии в Орландо. Он не захочет покинуть Калифорнию и свое жилище, стены которого все еще терпеливо ожидали семейного уюта и беззаботного детского смеха.
– Ты прав. Перед отпуском мне предложили должность заместителя окружного прокурора. Уехать сейчас значило бы пожертвовать тем, ради чего я работала все эти годы.
И она никогда не сделает этого, ведь ее жертвы начались задолго до того, как они встретились. Она поставила свою учебу на первое место, чтобы вырваться из‑под отцовского контроля и доказать всем, что она многое может в этом мужском мире.
– Поздравляю! Ты прекрасно справишься с новой работой.
– Спасибо. – София была странно тиха.
На ней был белоснежный топ и широкая юбка, на стройных загорелых ногах белые босоножки с тонкими ремешками, а на шее – черная лента. София Дельтонио выглядела так сексуально! Или, вернее, была такой, когда они выезжали из Бока‑Ратон. Теперь она казалась одинокой и потерянной. Его трепещущая душа умоляла остаться, прижать к себе Софию и никогда ее не отпускать. Но она была не такой, как остальные женщины. Это манило Митча и одновременно заставляло бояться быть с ней рядом.
– Значит, подарков от тебя больше не будет, – произнесла она с горькой улыбкой.
– Кто знает, – уклончиво ответил он.
– По‑моему, от наших совместных дней больше ничего не осталось.
– Ты права. Мой грандиозный план мести воплотился совсем не так, как я предполагал.
– Скажи, теперь ты простишь меня?
Простит ли он? Прощение – странная вещь. Его мама всегда говорила: для того чтобы простить, надо признать, что тебе причинили боль. А Митч и сейчас не был готов признаться в том, что испытывал боль и страдал из‑за Софии.
– Ты помнишь, что я сказал тебе о нашем семейном предании?
– Да.
Зная, что не увидит ее больше, Митч судорожно искал какие‑нибудь доводы, чтобы поставить точку и завершить то, что было между ними, навсегда покончив с прошлым.
– Так вот, я думал, что ты и есть та единственная. А теперь понимаю, что очень мало о тебе знал. И очень мало позволял знать о себе.
– Так ты считаешь, что между нами тогда был только секс? – спросила София, и Митч понял, что она была уязвлена. Только секс, только похоть. Так трудно определить, что происходило между ними тогда и что происходит сейчас.
– Не знаю. Но я не хочу, чтобы ты винила во всем себя.
– Но это я так подло поступила с тобой!
– Да, но я тебе это позволил. Я мог тогда остаться и бороться, но предпочел уйти.
– Как и сейчас, – тихо сказала София и закрыла за собой дверь.
Митч немного постоял, а потом повернулся и пошел прочь. Его ждала работа в Лос‑Анджелесе. Но все, что он видел перед собой в эту минуту, – это глаза Софии, глаза любимой женщины и самого близкого врага.
София спустилась по трапу самолета, приземлившегося в Лос‑Анджелесе. У нее не было четкого плана. Она только знала, что много лет назад она позволила Митчу уйти, а эти пять дней без него и тем более все эти годы были слишком долгими и унылыми. В первый раз в жизни София последовала зову своего сердца, и это пугало ее больше всего. Аэропорт был наполнен людьми, и, находясь в толпе, она еще острее чувствовала свое одиночество. Что она скажет Митчу? София даже не знала, где он живет и примет ли он ее. Но нерешительность не была ей свойственна, и она отодвинула сомнения на задний план. Конечно, Митч примет ее, он не хотел оставлять ее в Орландо. Они оба знали это.
София забрала свой багаж. Группа туристов из Азии окружила ее, и на мгновение Дельтонио почувствовала себя чужестранкой. С чемоданом в руке она пробралась сквозь толпу и, увидев свободную скамью, села и достала сотовый. Позвонила в справочную и узнала номер телефона фирмы, в которой работал Митч. Что она скажет? Лучше говорить сдержанно и подождать, что он предложит. Пусть сделает первый шаг! Она набрала номер, и ее начали соединять с офисом Митча. В душе Софии бушевали те же чувства, что и десять лет назад, когда она разрушила их отношения. Только теперь у нее была другая цель. Удастся ли ей исправить все сейчас?
– Холларан у телефона.
София чуть не бросила трубку. Господи, что, если он больше не хочет ее видеть?
– Алло, – нетерпеливо сказал он.
– Это я.
– София? Чем могу быть полезен?
Она знала, что Митч наверняка очень занят сейчас на работе, особенно после того как провел столько времени на Восточном побережье, занимаясь делом Спиндера. Более неудачное время для звонка было трудно выбрать. Она глубоко вздохнула. Будь спокойной.
– У меня еще неделя отпуска. Я могу приехать и провести ее с тобой? – спросила она без вступления.
Митч ответил не сразу.
– Почему со мной?
Ее решение поехать не было импульсивным. София должна была совершить эту поездку десять лет назад. Еще не все закончено между ней и Митчем. То, что они живут на разных побережьях и у разных океанов, не отменяет того факта, что между ними все еще натянута зыбкая связующая ниточка.
– Я скучаю по тебе.
Он ничего не ответил. Казалось, София сейчас утратила все силы, накопленные за десять лет. Потеряла все, что приобрела. Рискнула всем и проиграла.
– Я думаю, что это ответ на твой вопрос. Я знаю, мы не хотели никаких обязательств, – сделала она слабую попытку оправдаться.
– Так это продолжение нашего уикенда, или ты хочешь большего? – Митч был конкретен.
– Не знаю. Мой городок тих и уныл, я подумала, неплохо будет провести остаток отпуска с тобой.
– Неплохо?
– Да, неплохо.
Конечно, это было бы замечательно, великолепно, изумительно! И хотя у него был ключик к ее будущему, София не могла этого сказать.
– Что ж, я подумаю.
София сразу утратила свою сдержанность и с негодованием выпалила в трубку:
– О чем тут думать?
– Мне нужно работать, а ты меня отвлекаешь.
– Но в Орландо тебе это нравилось! – Она была готова разбить телефон.
– Теперь все по‑другому.
– Почему? – София еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
– Моим планом была месть, поэтому я мог позволить себе о тебе думать… – Митч словно признался ей в том, что она стала ему дороже.
– А теперь ты боишься? – перебила его она.
– Я ничего не боюсь, София.
– Рада, что хотя бы один из нас такой смелый. – Еще несколько секунд – и она прекратит разговор.
– Где ты? – спросил наконец Митч, будто почувствовав ее изменившееся настроение.
Какой смысл говорить. Мистер Холларан даже не хочет, чтобы она приехала к нему.
– Зачем тебе знать?
– София! – нетерпеливо произнес он.
После продолжительного молчания она вздохнула и сказала:
– Я в аэропорту.
– Орландо?
– Нет. – Она не могла больше ничего говорить.
– Ты в Лос‑Анджелесе? – это было утверждение, а не вопрос.
– Да.
– Детка…
– Я знаю. Ты можешь отомстить еще раз, если хочешь! Скажи, чтобы я ехала домой, чтобы потом сожалеть об этом. Но радость от твоей победы не продлится долго!
Сколько горечи было в ее словах и голосе! Митч вздохнул:
– Я знаю, София! Каждый раз, когда я думаю, что победил, я чувствую боль. В какой гостинице ты собираешься остановиться? Я встречу тебя там после работы.
– Я не заказывала номер.
Он снова вздохнул. София в очередной раз пожалела о своем решении.
– Есть ручка?
– Да. – Она достала из сумки карандаш и блокнот, и Холларан продиктовал ей свой домашний адрес.
– Я позвоню своей горничной и скажу, что ты придешь.
– Мне не следовало приезжать? – спросила она после паузы.
– Может быть. Но я рад, что ты это сделала.
– Я совсем не была уверена, что ты захочешь, чтобы я была с тобой. – София окончательно запуталась. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беззащитной.
– Глупая! Я всегда хотел, чтобы ты была рядом. Просто я пытаюсь решить, что будет сильнее – радость от встречи или боль от того, что ты покинешь меня вновь.
И Митч повесил трубку, прежде чем она смогла ответить. Не одна она считала, что в их отношениях рано ставить точку. Но он по‑прежнему не доверял ей. Что ж, она сама себе не доверяла. Все, что ей было нужно сейчас, – это провести с Митчем как можно больше времени.
Митч задержался на работе допоздна. Движение было оживленным, но он доехал до дома за пятнадцать минут. Холларан припарковал машину и немного посидел в ней. София была в его доме. Часть его хотела запереть дверь и никуда ее не отпускать. А другая часть, все еще принадлежавшая молодому человеку, которого предали десять лет назад, советовала завести машину и уехать прочь, пока София опять не причинила ему боль. Судьба могла дать им второй шанс, но ему не хотелось, чтобы прошлое повторялось. Их отношения должны быть свежими и новыми.
Он вынул ключи из замка зажигания, взял портфель и вышел из машины. Дом встретил его тишиной. Митч прошел в кабинет и приблизился к окну. Он оттягивал момент их встречи. С той минуты, как Митч увидел ее вновь, он знал, что мечты, которые он старался забыть, станут отчетливее и реальнее…
Холларан почувствовал чье‑то присутствие, и мурашки побежали по его спине. София. Для его тела она была сладким наркотиком, а теперь он понимал, что эта женщина навсегда поселилась и в его душе. Просыпаясь ночами среди смятых простынь, он звал ее. И сердце, этот орган, которому он не верил, болело из‑за невозможности вновь ее обрести.
Послышались мягкие шаги босых ног по деревянному полу. В своем воображении Митч видел Софию такой, какой она была в Бока‑Ратоне, когда на ней не было ничего, кроме яркого шарфа. Теперь, когда она здесь, сможет ли он отпустить ее?
– Добрый вечер, – сказала София, останавливаясь перед ним.
От нее прекрасно пахло – свежестью и цветами. На ней были шорты и простая футболка, густые волосы забраны в хвост, шею обвивала та самая бархатная лента. Глаза Софии лучились радостью. За те несколько дней, что они провели не вместе, Митч понял: София стала его плотью и кровью.
– Привет. Где Мария? – спросил он, чтобы отвлечься от этих призывных губ.
София пожала плечами:
– Я не привыкла к тому, чтобы меня окружали горничные. Когда ты позвонил и сказал, что будешь поздно, я отпустила ее.
Они были одни. Если Митч захочет, он может привлечь ее к себе и заняться любовью. И София не скажет «нет». Она никогда не отказывала, когда дело касалось физической близости. Но сейчас Митчу была нужна близость душевная.
– Ты обедала сегодня? – спросил он.
Она покачала головой и придвинулась к нему немного ближе.
– Я голодна, но не из‑за еды.
– Зачем ты приехала? – спросил он вдруг.
О, Митч! Один из самых красноречивых адвокатов в Калифорнии, он умел кратко выражать свои мысли!
София прикусила нижнюю губу. Он знал, что она делает это непреднамеренно, но это движение казалось таким сексуальным. Впрочем, как и все, что она делала.
– Я не знаю.
– Я думал, ты скучала по мне. Разве ты приехала не по этой причине? – Его собственный вопрос показался ему верхом глупости.
– Да, скучала! Но если тебе это в тягость, то сейчас я вызову такси.
– Я не об этом.
– Тогда чего ты хочешь от меня?
– Честности.
София отвернулась от него.
– Я… я скучала по тебе и хотела узнать, действительно ли между нами может быть нечто большее, чем кратковременный роман, – наконец произнесла она.
Это как раз то, чего он боялся. Он знал, что они могут быть больше, чем просто любовниками, но не был уверен, что сможет довериться ей во второй раз.
Глава 16
Софию, казалось, ошеломило собственное признание. Уже то, что она прилетела в Лос‑Анджелес, разоблачало ее чувства. Но после этих откровенных слов ей нечего было терять. Пора сказать и себе, что она приехала сюда не провести остаток отпуска, а остаться в его доме навсегда. Ей оставалось только убедить его дать им обоим второй шанс. Черт! Она знала, что не найдет другого такого мужчину, как Митч, и последние десять лет это убедительно доказали.
Митч все еще молчал. София попыталась придумать, что еще сказать.
– Твоя мама звонила после того, как Мария ушла. Она подумала, что я твоя прислуга. Я не стала представляться.
Мать Митча показалась Софии по телефону очень милой, а ее манера говорить напомнила сына.
– Почему?
Он повернулся, чтобы видеть ее.
– Твоя семья, должно быть, ненавидит меня. Ведь это из‑за меня тебе пришлось оставить Гарвард.
Митч пожал плечами и отвел глаза в сторону.
– У моего отца собственный магазин. Он не очень‑то беспокоился о Гарварде.
– Да, но все же… Я та женщина, которая предала тебя.
Собственные слова причинили ей боль. Ее семья знала о Митче. Она рассказала о нем своей матери в то лето, когда стало ясно, что Митч не вернется. Мама была очень огорчена, узнав, что дочь не послушалась своего сердца. Но София считала, что поступила правильно, пока не поняла, что ее поступок разрушил все планы и мечты Митча.
– Знаешь, я никогда не рассказывал им о тебе, – неожиданно произнес Митч.
Эти слова шокировали Софию. Она была готова встретить неприязнь его семьи, но такое!
– Ты же сказал, что собирался на мне жениться? Тогда почему ты скрывал это от своей семьи? И ты говоришь о доверии, Митч?!
Холларан засунул руки в карманы, как делал всегда, когда был взволнован.
Никогда раньше София не оказывалась в таком идиотском положении. Господи, почему она не понимала, что Митч никогда не будет ей доверять! Он давно составил свое мнение о ней, и даже их уикенд в Бока‑Ратоне не смог поколебать его.
– Хочешь выпить? – спросил Митч, подойдя к мини‑бару и доставая «Гиннесс».
София покачала головой. Совсем не так она представляла себе их встречу. Она надеялась, что их примирение состоится в постели или за долгой искренней беседой, в которой они могли бы раскрыться полностью. Но все оказалось по‑другому.
– Нет, спасибо, Митч, – твердо произнесла она. – Мне лучше уйти. То, за чем я приехала, больше не имеет значения.
– Тогда зачем ты приехала сюда? – почти закричал Митч.
– В поисках того, чего не существует! И не заставляй меня говорить. Хватит! Я вела себя как дура, когда приехала к тебе, даже не позвонив. – София была на грани срыва.
– Но я не считаю это глупым поступком.
– Да, конечно! Это был большой подарок твоей гордости! Но у меня тоже есть гордость, и я ухожу, пока еще могу сохранить ее. До свидания, Митч! Надеюсь, рано или поздно у тебя появится семья, и этот холодный дом наполнится любовью.
Глаза Софии застилали слезы ярости и отчаяния. Так распорядилась судьба, что, войдя в его дом, она вышла из его жизни.
София бросилась из комнаты, надеясь, что успеет дойти до коридора и собрать сумку, пока еще хоть немного владела собой.
Митч знал, что если он позволит Софии уйти, то будет отомщен. Но зачем ему месть, если София покинет его? Он плохо спал с тех пор, как вернулся на Западное побережье. Можно было обвинять перелет и накопившиеся дела, но он знал правду. Он спал лучше, когда София лежала рядом.
Он схватил ее за руку, прежде чем она успела сделать следующий шаг. Рука Софии казалась такой маленькой и хрупкой в его ладони! Дельтонио производила впечатление сильной и решительной женщины, и он часто забывал, что это не касается ее физического облика. Нельзя позволить ей уйти! Теперь он точно знал, что этот дом для них, для семьи, о которой он всегда мечтал. И он наконец понял: чтобы она могла довериться ему, он сам должен научиться доверять ей.
– Не уходи, – попросил он, умоляюще глядя в ее огромные глаза, наполненные страданием.
Сила и контроль больше ничего не значат. Если он останется один, то лишится всего. Он опять будет покинутым.
– Я поеду в гостиницу.
Голос Софии был низким и хриплым от переполнявших ее эмоций. И это было связано с тем, что Митч слишком долго скрывал от нее истинные чувства. Он не отпустит ее. София останется здесь, в его доме, на его огромной кровати. Митч обнял Софию и уткнулся носом в ее шею. Господи, как приятно она пахла! Ему так хотелось поцеловать ее в тайное местечко на шее, но в последнюю секунду он остановился. Они не должны сейчас заниматься любовью. Им нужно поговорить. Она была права, когда говорила о честности. Митч должен признать, что она живет в его душе и сердце.
– Дело не в гордости, – сказал он.
– Тогда в чем? – прошептала она.
– Я… Черт, я не знаю, как это сказать!
Тогда София поднялась на цыпочки и взяла его усталое лицо в свои ладони.
– Митч! Я приехала потому, что не хочу провести оставшуюся жизнь без тебя.
Эти слова ошеломили его. Она не побоялась сказать то, на что он никак не мог решиться. София Дельтонио, женщина, которую он всегда считал холодной и рассудочной, только что показала, что она самая храбрая и отчаянная из всех, кого он встречал.
– О Господи, я тоже! – Он начал покрывать поцелуями ее лицо и губы. – Я люблю тебя, София! Я не хотел любить тебя, притворяясь, что хочу отомстить. Но глубоко внутри я знал правду.
– Какую правду? – спросила София, не скрывая слез, бегущих у нее по щекам. Она хотела слышать это.
Ее руки на его лице казались прохладными, и Митч закрыл глаза, чтобы справиться с нахлынувшими на него чувствами.
– То, что я хотел заполучить тебя обратно. Все мои профессиональные успехи, все, чего я достиг, было нужно лишь для того, чтобы произвести на тебя впечатление! Показать тебе, что я – тот, кто тебе нужен!
– Митч…
Он осторожно прикрыл ей рот ладонью. Ему нужно было еще кое‑что сказать.
– Не говори ничего. Дай мне закончить! Я построил этот дом, потому что мечтал о семье. Я встречался с женщинами и приводил их сюда. Но все было не так! Никто, слышишь, никто не мог заменить мне тебя, София! Я помешался на тебе, я был болен тобой. Я вынашивал план мести, готовя обидные слова. И только сейчас я понял, что должен был сказать тебе это давным‑давно.
Холларан встал на одно колено.
– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – произнес он, и в его голосе София услышала решимость и глубокое сильное чувство.
Он достал из кармана кольцо, купленное десять лет назад.
– Когда ты купил кольцо? – воскликнула пораженная София.
– В Гарварде, перед нашими каникулами, проницательная госпожа прокурор…
Слезы с новой силой закапали у нее из глаз, и София опустилась на пол. Митч крепко обнял ее. Ему было мучительно сознавать, что она не сказала ему «да» или что любит его. Он прижимал к сердцу единственную женщину, которая была ему дорога, и чувствовал себя полным болваном.
– Я не заслужила тебя, – тихо произнесла она вдруг, после паузы, которая, казалось, длилась вечность.
– Но почему? – воскликнул Митч, теряя самообладание.
– Какая женщина не поймет, что ее любят и вот‑вот сделают предложение? – с мукой в голосе ответила София. – Какая еще женщина предаст этого мужчину и даже не попытается его найти? Какая женщина…
Его губы остановили ее. Вкус слез и вкус Софии. После долгого поцелуя он поднял голову и произнес нежно:
– Единственная женщина, которая мне нужна.
София посмотрела ему в глаза и просто сказала:
– Я люблю тебя, Митч…
Барьеры рухнули. Они перестали быть врагами.
Митч Холларан встал и поднял любимую на руки. Он внес Софию в спальню, словно та была их Эдемом. Надев кольцо на палец своей избранницы, Митч нежно ее поцеловал. Им нужно было сейчас же заняться любовью, чтобы скрепить их договор перед звездами.
Все слова уже были сказаны.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.