Глава 2. Страшная правда

Глава 1. Северус Снейп

Северус Снейп, сложив руки на груди, стоял на самом верху Астрономической башни и смотрел на великолепный пейзаж. Впрочем, смотрел, но не видел, так как был полностью погружен в свои невесёлые мысли.

С тех пор, как он стал директором школы Хогвартс, или скорее с тех пор, как он убил единственного человека, которому доверял и который доверял ему, профессора часто посещали самые мрачные мысли и настроения. Нет, он не боялся мести своих прежних соратников по Ордену, и ему в общем даже было плевать на их к нему теперь отношение, но дело, ради которого он жил столько лет, могло не увенчаться успехом из-за этого самого отношения.

Чёрт! Как же это сложно — знать, как и чем помочь, но не иметь возможности сделать это! Помощь из рук Пожирателя Смерти? Да, он может заставить их выслушать себя, но потом они сделают всё в точности до наоборот… И Снейп ругался про себя самыми грязными словами, проклиная чёртова Дамблдора, чёртова Поттера, чёртова Волдеморта и далее по списку…

Первого — за то, что не мог открыть ему всего плана, о котором знал Поттер. Второго — за упрямство, тугодумие и геройство не к месту. Третьего…. — да впрочем третьего стоило проклинать за сам факт его существования…

И вот теперь, он, Северус Снейп, всеми не любимый и всеми подозреваемый должен был заставить пойти события по единственному правильному существующему пути.

Благодаря портрету Финеаса Найджелуса, спрятанного в рюкзаке у девчонки Грейнджер, он вполне точно знал, где находится Поттер и компания. Хотя он должен был признать, что кроме достаточно точных данных о перемещении компании, Снейп не смог узнать больше ничего. Они никогда не говорили при Найджелусе о своих планах. Было ясно только одно — вся их безопасность была хорошо продумана, и продумана, он в этом не сомневался, Грейнджер. Но, чёрт возьми, если бы он был предателем, они уже двести раз были бы мертвы!

Думай, Северус, думай! Что у тебя есть? Меч Гриффиндора (и Мерлин его дери, зачем он сдался, этот антиквариат, но надо, значит надо), информация о том, что должно произойти с Золотым мальчиком и что должно сделать для полного и окончательного уничтожения Волдеморта. И еще… в глубине души он желал оправдаться в убийстве Дамблдора. В этом он не мог признаться самому себе…

Положим, идея, как передать меч у него есть. Но вот как с информацией? Ведь ни одна живая душа не должна была узнать, что она исходит от него. И тут лицо Снейпа озарила… нет, не улыбка, всего лишь намек на нее. Резко развернувшись на каблуках, благодаря чему полы его мантии взметнулись вверх, напоминая крылья, бывший профессор Зельеделия, нынче директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс покинул Астрономическую башню…

Глава 2. Страшная правда

Гарри Поттер сидел, прислонившись спиной к палатке, и внимательно вглядывался в темноту вокруг. Из палатки доносился могучий храп Рона, и Гарри не переставал удивляться, как Гермионе удается спать в таких условиях. Его мысли были плавными и грустными… Они в тупике. У них был только один хоркрукс, но не было даже намека на способ его уничтожения. Впрочем, умница Гермиона предположила, что тут возможно нужен меч Годрика Гриффиндора. Но разве это что-то облегчало? Нет. У них не было ни малейшей мысли, как и где его добыть…

И тут случилось нечто странное. Стало светло. Гарри вскинул глаза на лес и увидел, как между деревьями стояло это… Прекрасная серебряная лань, которая смотрела на него удивительными зелеными глазами. Зрелище было настолько потрясающим, что у Гарри защипало глаза от непрошеных слёз. Лань слегка качнула головой, словно призывая мальчика за собой. Гарри не сомневаясь ни минуты, поднялся с места и пересек границу безопасного круга, очерченного Гермионой вокруг их становища. Он почему-то был твёрдо уверен, что ему не грозит опасность. Это не могло быть тёмным волшебством.

Лань отступила за деревья, и Гарри пошел вслед за ней в темноту леса. Сколько времени прошло, он не знал. Только они вышли на поляну, посередине которой было небольшое озеро, покрытое льдом. И сквозь лед пробивалось красноватое свечение. Лань подошла к озеру, в последний раз взглянула на Гарри и растворилась в воздухе.

Он в нерешительности замер. Потоптался на месте, огляделся по сторонам и медленно подошел к озеру. И там, подо льдом, на самом дне, издавая волшебное свечение, лежал меч Годрика Гриффиндора, вокруг которого был обернут пергамент…

Снейп скрытый за деревьями наблюдал, как Гарри подошел к озеру, и увидев меч замер. Потом, помедлив всего лишь секунду, чем вызвал невольное восхищение профессора, скинул с себя одежду, заклинанием вспорол лед — и нырнул. Сердце Снейпа ухнуло и провалилось куда-то вниз. Прошла минута, а Поттер так и не появился из-под воды, и Северус уже не знал что думать — он не накладывал никакую дополнительную защиту на меч, если только она там не существовала уже… Вот чёрт! Профессор уже решил было совсем выйти из укрытия и заняться спасением утопающего, как вдруг из-за деревьев метнулось что-то темное — Снейп уже приготовил палочку, но с облегчением узнал Уизли и снова занял удобную наблюдательную позицию.

Он видел, как Уизли подбежал к проруби и не раздеваясь ринулся в воду, а через секунду появился оттуда с мечом, пергаментом и Гарри. Поттер отплевывался от воды, и благодарил Уизли, а Снейп от нетерпения теребил рукав своей мантии, пока Поттер рассказывал своему другу, какого чёрта он забыл в озере. Потом они понизили голоса и Снейп перестал разбирать слова, жалея, что у него не было Удлинителей Ушей от близнецов. Он мог только наблюдать, не особо понимая смысл увиденного. Вот Поттер положил какой-то медальон, который сжимал до этого в руке, на плоский камень. Уизли взял меч, занес его над медальоном и поменялся в лице. Оно выражало у него сомнение и боль и страх и Мерлин знает, что еще. Профессор даже засомневался, может ли один человек столько чувств испытывать сразу и не умереть. Но взмах был завершен, медальон покорежился и Уизли упал на колени. Поттер поднял его, призвал к себе одежду, наспех оделся, и оглянулся на то место, где стоял Снейп. Рыжее недоразумение кивало и махало рукой в его сторону, и профессор понял, что пора уходить. Отойдя на достаточное расстояние, что бы не было слышно звуков и заметя за собой следы на снегу, он аппарировал…

Холодная вода сдавила разгоряченное тело Гарри, и его сердце чуть не остановилось. Справившись с собой, он протянул руку к мечу, лежащему на дне, но как только его ладонь сомкнулась на рукоятке — медальон на шее ожил. Он потяжелел, и цепочка, на которой он висел, сжалась на гарриной шее. Рука отпустила меч, и Мальчик-Который-Выжил попытался ослабить хватку проклятого медальона, но цепочка сжималась всё сильнее и сильнее, и Гарри уже чувствовал, как сознание стремиться его покинуть, как вдруг чья-то рука сорвала с него медальон и в туже секунду вытащила его на морозный воздух.

Рон. Слава Мерлину — это был Рон!

— Спасибо, — прохрипел Гарри, сжимая руку другу.

— Какого черта ты тут делаешь, Гарри?

— Лань. Чей-то Патронус. Он привел меня сюда. Это же меч Гриффндора! Это то, что мы искали!

— Но кто положил его сюда? — Рон оглянулся по сторонам. — Кто вызвал Патронус?

— Давай попробуем уничтожить хоркрукс, — понизив голос, произнес Гарри. Медальон в его руке был горячим и вызывал гадливое ощущение. Справившись с желанием отбросить его подальше, Гарри положил его на плоский камень, обнаружившийся неподалеку.

— Давай, Рон!

— Я?! Почему не ты, Гарри?

— Я не могу объяснить это… Но это должен быть ты. Ты спас меня. Ты вытащил меч, Рон. Давай же, не медли!

Рон в нерешительности посмотрел на меч, на медальон и тяжело вздохнув, замахнулся… И тут медальон раскрылся! Сколько их попыток до этого не могли увенчаться успехом, а тут он сделал это сам! И из медальона медленно выплыл образ Тома Реддла. Рон в ужасе застыл, а страшное видение открыло рот и заговорило.

— Я видел твоё сердце, и оно принадлежит мне.

— Не слушай его! — резко вскрикнул Гарри — Бей!

— Я видел твои мысли, Рональд Уизли, и видел твои страхи. Всё, чего ты желаешь — возможно, но то, чего ты боишься — так же возможно…

— Всегда менее любимый матерью, желавшей дочь… Всегда второй, вечно в тени…

Рон ударил.

Покореженный медальон лежал на камне, и было видно, что то, что в нем было — было мертво. Гарри обхватил Рона за плечи и ощутил, как тот дрожит. На нем была мокрая мантия, и Гарри сам только почувствовал, как замерз. Он призвал свою одежду, быстро оделся, но тут ему показалось, что кто-то на него смотрит из-за деревьев. Он оглянулся — но никого не увидел.

— Рон, послушай, ты не видел кого-нибудь, когда шел сюда?

— Не знаю. Не уверен. Но мне показалась какая-то тень вон там, за деревьями, — и Рон махнул рукой в самую темноту.

— Подожди минуточку. Я должен взглянуть.

И Гарри, взяв палочку и прошептав: «Люмос», двинулся в глубь леса. Осмотревшись и не найдя никаких следов, он вернулся к Рону и сказал:

— Ничего. Пойдем, ты замёрз да и Гермиона будет волноваться…

И друзья ушли в темноту.

Спустя полчаса, обогретые, напоенные горячим чаем, Гарри и Рон рассказывали Гермионе свои приключения. Рассказ подошел к концу, и девушка взглянула на потемневший медальон, меч и остановила свой взгляд на пергаменте.

— Гарри, надо прочесть что там. Я уверена, это послание Дамблдора.

— Да, Герм, я тоже так думаю, — Гарри в задумчивости взял пергамент, сломал печать с гербом Хогвартса, и его сердце болезненно сжалось, когда он увидел знакомый тоненький почерк бывшего директора школы. — Его почерк…

— Читай вслух, — попросил Рон.

Гарри кивнул и начал:

«Дорогой Гарри.

Если ты читаешь эти строки, значит я уже умер. Никого не вини в моей смерти, проклятье сделало свое дело — с тех пор, как я одел кольцо, я был обречен, и не смел надеяться, что дело ограничится почерневшей рукой. Но соблазн был слишком велик. Нам удалось остановить проклятье, но подобного рода вещи не проходят бесследно, я все равно умирал. Спасибо, что у меня был человек, которому я мог довериться и который очень выручил меня в тяжелой и опасной ситуации…»

Гарри прервал чтение и посмотрел на друзей.

— Как вы думаете, кого Дамблдор имеет ввиду?

— Не знаю… Может Макгонагалл? — Рон почесал рыжую шевелюру и посмотрел на Гермиону.

Лицо девушки было сосредоточенно, и будто какая-то идея осветила её глаза, но она только сказала:

— Гарри, ты не дочитал. Думаю, самое главное дальше.

Гарри ненадолго замолчал, словно пытаясь ухватиться за какую-то мысль, но вздохнул — и снова уткнулся в пергамент.

«Я многое не успел сказать тебе, и еще меньше мы успели сделать, но, думаю, ты получил достаточно информации, что бы закончить начатое нами.

Твой Дамблдор».

В голове у Гарри была жуткая пустота. Будто дементор подкрался к нему и поцеловал. Он не решался поднять глаза от послания, в прямом смысле, с того света. Но всё-таки поднял. Рон смотрел на него расширившимися от ужаса глазами, будто уже видел перед собой труп, Гермиона сидела, прижав руки ко рту, словно стараясь удержать рвущийся наружу крик…

Глава 3. Договор

Северус Снейп метался по кабинету директора, своему кабинету. Он был зол. Нет, он замечательно провернул всю операцию и даже не сомневался, что гриффиндорское трио поверит в поддельное послание умершего директора. Но на его душе было так погано, как не было уже давно. Всё его возмущение и злоба, когда он впервые услышал от Дамблдора о том, что Поттер это всего лишь необходимая жертва и агнец для заклания, поднялись в нем с новой силой. Он так и видел лица этих молодых людей, читающих роковые строки. Он наверно мог практически ощутить все отчаяние Гарри Поттера, Мальчика-которому-все-таки-придется-умереть.

— Северус, я понимаю тебя, — раздался у него за спиной голос, и Снейп, резко развернувшись, уставился в голубые глаза за очками-половинками.

— Вряд ли, — еле сдерживаясь, прохрипел он. — Я только что отдал сыну Лили Эванс смертный приговор. Своими руками.

— Тебе так жаль его?

— Мне жаль потраченных усилий. И мне жаль ее напрасной смерти…

— Почему же напрасной? Гарри выполнит свою миссию в этом мире. После того, как он сделает все, о чем мы с ним говорили и принесет себя в жертву, все будет кончено. Навсегда.

Снейп встал перед портретом Дамблдора, скрестив на груди руки и, сощурившись, посмотрел ему в глаза.

— Вам никогда не говорили, что вы циник, Альбус? Вы взлелеяли Поттера на напрасной надежде, что он победит. И с самого начала знали, что ему придется умереть. Притом не в бою, не сражаясь, нет. Даже в этой малости ему отказано. Он должен совершить самое настоящее самоубийство!

— Это все ради всеобщего блага, Северус. Когда не станет Волдеморта, весь мир с облегчением вздохнет, и ты сам в первую очередь.

— Нет. Мне в любом случае не дадут дышать спокойно. А когда не станет Темного Лорда, мое место будет на кладбище, и вы это прекрасно знаете. Но речь не обо мне. Я сам выбрал свою судьбу и не жалуюсь, хотя не спорю, хотел бы, что бы она была несколько иной. Но вы уверены, Альбус, что узнав о своей неминуемой участи Поттер не захочет удрать? Впрочем, я сам знаю, что не захочет. И даже если захочет — не удерет. Но доведет ли он до конца начатое вами дело? Не опустит ли он руки?

— Я уверен, что нет, Северус.

— Тогда я…

И тут раздался голос, заставивший Снейпа вздрогнуть и уставиться на портрет Финеуса Найджелуса.:

— Кхем. Директор Снейп, с вами желает переговорить девчонка Грейнжер.

Наверно, Снейп на минуту растерялся, потому что ответил не сразу:

— Каким образом она хочет со мной связаться?

— Через камин. Она просит снять защитные чары.

— Хорошо, — проворчал Снейп, заметив краем глаза хитрый прищур Дамблдора. — Через минуту я буду готов.

Снятие чар заняло 2 секунды, и оставшаяся минута тянулась для Снейпа в мучительных раздумьях. Никто не прерывал его размышлений, пока в камине не показалась голова Гермионы.

— Профессор Снейп, здравствуйте.

— Здравствуйте, мисс Грейнджер. Чем обязан?

Девушка чувствовала себя видимо не в своей тарелке и очень нервничала.

— Профессор… Дело в том, что мы получили сегодня очень интересное послание от профессора Дамблдора…

— Но он мёртв!

— Я знаю. Но он написал его, будучи еще живым.

— И каким образом я имею к этому отношение, мисс Грейнджер?

— Ну… по тому, что там написано… ну…

— Мисс Грейнжер, хочу напомнить, что это вы напросились на беседу со мной, а не я. Так что ваша нерешительность мне не очень понятна.

— Да, сэр, я понимаю. В общем, в этом послании говорится о человеке, который очень помог профессору Дамблдору, и который знал, что он умирает, и… В общем, я думаю, что речь шла о вас.

— Почему обо мне? — Снейп удивленно вскинул бровь.

— Ну… У меня несколько подозрений по этому поводу, — Гермиона нахмурилась и стала очень похожа на себя, когда она отвечала на уроках. Снейпа одновременно раздражала и веселила такая Гермиона в данной ситуации. — Дело в том, что профессор Дамблдор подвергся проклятию. Очень сильному и темному. Он должен был умереть. И даже он не смог справится с ним в одиночку. Ему кто-то помог. А единственным человеком в его окружении, знающим темную магию, были вы.

Снейп молчал. Гермиона выжидательно посмотрела на него, но его лицо ничего не выражало, и она продолжила:

— Второе… Из последнего разговора директора с Малфоем, который слышал Гарри, ясно, что директор знал о задании Малфоя — убить его. Конечно, Дамблдор не мог допустить того, что бы Драко сделал это. Но он мог сделать так, что бы его и без того неминуемая смерть не была бы напрасной, он мог поручить сделать это человеку, который был знаком с ситуацией и не вызвал бы подозрений у Волдеморта и тем самым спас бы Малфоя. И опять-таки таким человеком могли быть только вы. Вы знали о проклятье, вы не понаслышке знакомы с «Авадой», простите, сэр… Он мог попросить вас об этой услуге…

— И всё-таки ваши домыслы не достаточны, мисс Грейнжер. У вас нет доказательств.

— Есть, сэр.

Снейп был удивлён.

— Вот как? И какие?

На лице Гермионы было хитрое и торжествующее выражение.

— Когда я выходила на связь, я наложила сигнализационные чары. Мы с вами беседуем уже 20 минут, и за это время вы даже не сделали попытки обнаружить мое местоположение, сигнализация молчит. И ваш камин также не отслеживается Пожирателями — иначе они были бы уже здесь. Это не достаточные доказательства?

«Не достаточные, мисс Грейнждер, — подумал про себя Снейп. — Я и так знаю, где вы, благодаря Финеасу». Но вслух он, конечно, такого не сказал. Он даже был готов сделать комплемент мисс Грейнжер в сообразительности, опять таки конечно не вслух.

Гермиона смотрела на грозного профессора, в его черные глаза и никак не могла понять, какое же впечатление ее выводы на него произвели. Сказать, что она боялась — не сказать ничего. Её смелые выводы и безумное решение поговорить с зельеваром приводило ее в ужас, но другого выхода она просто не видела. Им нужен был кто-то, способный помочь. Нет, она не сказала об этом ни Рону, ни Гарри. После страшного приговора они конечно начисто забыли думать о человеке, на которого намекнул Дамблдор. Гарри принял решение ускорить поиски хоркруксов. Но Гермиона понимала, что им нужна помощь. Реальная. И ничего лучшего придумать она не могла, чем обратиться к Снейпу. Конечно, риск был, и большой. Ведь если бы она ошиблась в выводах, она попала бы в лапы Пожирателя смерти. Хотя она, конечно, приняла меры предосторожности, и даже выходила на связь из камина дома, находящегося достаточно далеко от их лагеря, но риск был огромен. И вот сейчас она с напряжением и трепетом ждала, что же скажет ей Снейп.

А в нем, не смотря на невозмутимый вид, происходила борьба. По хорошему, ему бы сделать вид, что он Пожиратель и она так замечательно сунулась к нему в руки, но она ведь умная девочка. И если в течение какого-либо времени не будет ничего происходить, она поймет, что он не сдал её, и вернется. И ему нечего будет ей сказать. К тому же ему была очень симпатична мысль оправдаться и быть полезным. И он решился.

— Чего вы хотите, мисс Грейнджер?

Было видно, как она расслабилась и даже улыбнулась.

— Помощи. Не знаю… в курсе ли вы того, что должно случиться с Гарри…

— В общих чертах. Я так понимаю, ему надо будет сразиться с Темным Лордом.

— Да… Но… дело в том… что Гарри должен будет умереть, просто обязан…, — на ее глазах появились слёзы, но она справилась, подавила их в себе, к удовольствию профессора, который надо сказать терпеть не мог слёз.

— И чего же вы хотите от меня? Я могу как-то это предотвратить?

— Нет… этого не можете. Но вы можете помочь отыскать кое-что…

— Что это?

— Какие либо вещи, принадлежащие Хафлпаф или Ройвенкло в прошлом.

— Что за склонность к антиквариату? Хотите подкупить Темного Лорда? — Он иронизировал.

— Я не могу этого сказать, сэр. Но без этих вещей мы не сможем победить Того-кого-нельзя-называть….

— Забавно… Кстати, это Поттер надоумил вас обраться ко мне?

— Нет, профессор. Ни Гарри, ни Рон не знают о моем решении. И они не знают о моих выводах насчет вас.

— Почему же?

— Я думаю, это опасно. Нельзя, что бы Вол…деморт догадался о том, на чьей вы стороне.

— Я замечательно владею Окклюменцией, мисс Грейнжер, если вы не в курсе.

— Я знаю, сэр. Но Гарри ей не владеет.

Определенно, её правильные логические выводы вызывали его невольное уважение, и он уже подумал, не много ли намёков он дал в письме. Но он так рассчитывал на ненависть Поттера к нему, что она не даст ему даже близко допустить мысль о ненавистном профессоре, что не учёл эту всезнайку. Оставляя в письме намёки, он хотел использовать их позже, при случае, но никак не прямо так сразу.

Пауза затянулась. Снейп сверлил Гермиону глазами и жалел, что через камин он не может воспользоваться окклюменцией. Наконец, она робко спросила.

— Так что, сэр? Вы поможете нам?

— Мисс Грейнджер, вы отдаёте себе отчет в ситуации, в которой мы находимся? За вашу голову, и голову вашего драгоценного Поттера назначена такая сумма, что любой добропорядочный гражданин задумается, а не забыть ли про совесть, обеспечивая себе и своей семье весьма привлекательное будущее? Я, если меня заподозрят в помощи вам, с радостью лучше съел бы шкуру бумсланга, закусывая лимонными дольками, чем испытал бы то, что меня ждёт в таком случае. На доброе отношение от Ордена мне тоже рассчитывать не приходится…

— Я прекрасно понимаю, профессор… Но вы столько уже сделали…

И тут Гермиона поменялась в лице, и профессор заволновался.

— Профессор Снейп… Покажите своего Патронуса?

Чёрт. Почему он об этом не подумал? Ведь надо было сообразить… Не ответить? Сказать, что она сует нос не в свое дело? Или ему уже в общем нечего терять? Пожав плечами, словно обречённо, он достал палочку и произнёс «Экспекто Патронум!», и посреди директорского кабинета красивая и какая-то печальная, возникла серебристая лань. Гермиона ахнула.

— Я удовлетворил ваше любопытство, мисс Грейнджер?

— Это… это же…

— А вот это уже точно не ваше дело, — рявкнул Снейп, взмахивая палочкой. Лань исчезла, Гермиона смутилась.

— Извините, профессор… Вот и еще одно подтверждение. Это вы выманили Гарри к озеру…

— Хорошо, мисс Грейнджер, я помогу вам найти артефакты, приходите завтра. Можете пройти через камин. В это же время. Он действительно не отслеживается. Я сам об этом позаботился. Только одно условие — мы занимаемся делом, и вы не суёте нос в мою личную жизнь. Согласны?

Её лицо осветилось радостной улыбкой, и она согласно закивала головой.

— До завтра, профессор!

И не дождавшись ответа — исчезла, оставив его в задумчивости…