В этой камере я начал вести дневник тренировок. И раньше знал, что его надо вести, но внутренней организованности не хватало, а тут заморочился. Взвесился - 96 кило. Решил похудеть до 90. Стал записывать все, что я съел. Например взял орехов - пишу «съел 100 грамм орехов». Взял яблоко – и его записал.
В итоге стал я есть мало, пить много зеленого чая. Начал бегать каждый день по 1 часу утром. Качать пресс - сначала по 30 минут, потом по 40. Вечером стал с бутылочками тренироваться. То есть набиваешь баул литровыми бутылками с водой - и вот тебе тяжесть. Можно еще гиперэкстензии делать поперек лавки, если за ноги кто-то подержит. Отжиматься можно.
В принципе, в камеру приходишь - сразу видишь, какие упражнения удобно в камере делать, как шконари стоят, как слоник выглядит (Слоник- кирпичная стенка, отделяющая камеру от туалета).
Тренировался я шесть дней в неделю по 2,5 часа, и 1 день был выходной - понедельник т.е. я бегал в этот день утром, и, поскольку понедельник у нас банный день, я шел в баню и уж не занимался вечером. Чтобы хоть один раз в неделю чистым и свежим поспать. Да и отдохнуть.
А в остальные дни позанимаешься, помоешься и можно уже выпить молочка с творогом, лечь книжку читать.
Моются в камере так. Мочишь вафельное полотенце, намыливаешь, натираешься им, как мочалкой. Потом отжимаешь полотенце, споласкиваешь его, мокрым протираешься. Потом опять споласкиваешь и отжимаешь насухо. Ещё раз вытираешься – и все, ты чистый и относительно сухой. Дезодорантом помазался, носки чистые одел, и готов к следующему, точно такому же, дню.
При этом спал я всегда в одежде - кроме лета. Ложился спать часов в 5 или 6 утра - читал книги допоздна, а спать под одеялом можно только до проверки. Смысл раздеваться и раскладывать кровать, если проверка в 8 утра? Просто встал на проверку и опять лег. Ну, как Незнайка, «зачем раздеваться, если завтра снова одеваться?» Ну и ещё потому, что холодно спать. Во многих хатах дует, многие сырые, многие не отапливаются почти. Одеяло не спасает, спать все равно лучше в одежде.
Я никогда не любил пить зеленый чай, но тут начал его фигачить кружками – прочитал, что он является мочегонным средством, а такое средство необходимо, когда худеешь. Пил по 2-3 литра в день.
В углу хаты у моего шконаря шли две трубы отопления. Между трубами и решеткой была натянута веревка, и на веревку я повесил свою футболку «Северный ветер». Там орел был нарисован, топоры какие то, ножи… В этой футболке меня задержали, поэтому я с ней и катался везде. Красиво получилось, как флаг. Провисела эта футболка недели две, потом пришла проверка.
-Давай, снимай это!
- Не положено!
- Футболка загораживает стену, а может ты уже дыру в стене прокрутил!
Ну ладно – снял, пока они у меня её не украли.
Бывший министер.
Решил я от волос избавляться, взял бритву. Стою перед раковиной, брею башку… Открывается дверь и заходит такой подтянутый старик. Не слабый и сгорбленный, а вполне бодрый. Где-то я его видел.
Представляется.
- Здравствуйте, Евгений Олегович Евин.
Бывший министр. Мы про него как раз по новостям смотрели, как его арестовывали. И вот он у нас в камере. Фабрика звезд.
Статью 159 ч.3 ему вменили. Я так понял, все это придумали, чтоб его не отдавать в грязные лапы США. Там ему пожизненное грозило, а здесь всего 5 лет дали. И, надо понимать, что если человеку пэжэ грозит, то он расскажет вообще все, что попросят. А Россиянии, видимо, совсем не улыбалось чтоб он там все про атомные программы выложил. Вот, когда его в Швейцарии задержали, чтоб экстрадировать в Россию - дело тут возбудили. Не хотели, видимо, Гондолизе на растерзание отдавать. Затянули в РФ, дали 5 лет и через 2 месяца по касатке освободили.
И вот эти два месяца мы с ним сидели в камере. Ему было 69 лет, но при этом он каждый день занимался спортом, ни грамма маразма в голове, совершенно здравомыслящий. Не бухал никогда в жизни, не курил и не чифирил. Мы всей камерой ходили в качалку. Сначала 1 раз в неделю, потом 2, потом и 3 раза стало получаться. Евгений Олегович сперва жал от груди только пустой гриф. Потом больше, больше. В последний месяц он стал жать уже 60 кг, то есть прогресс у него в три раза! Бегали в прогулочном дворике. Я весь час бегал. А он 20 минут разминался, бегал 40. Для его возраста это уникальная физическая форма! На таких людей посмотришь, и стареть не страшно. По политическим взглядам называл себя технократом и, естественно, был атеистом.
Неделю после приговора ждал, когда мне принесут касатку (кассационная жалоба на приговор. Прим. ред.), но что-то адвокат не идет и не идет… Надо писать самому, а то в законную силу вступит. Многовато три года ни за что. Сам я никаких касаток не писал и что писать не знаю. Надо с кем-то из камеры посоветоваться. Люди сидят взрослые, ученые, помогут.
Вызвался мне помочь Евгений Олегович.
- Сейчас, Максим, напишем в лучшем виде!
И написал мне касатку в духе той бумаги, что писал Берия из подвалов Лубянки. «Отпустите меня, я попутал немножко, погорячился, порядок общественный нарушил. По молодости и горячности всё!» Вроде и ни о чем, но грамотно и с сожалением. Хотя Берию-то не отпустили… Вот я читаю говорю:
- Нууу, что-то тут перебор, я не раскаиваюсь вообще-то.
- Да какая разница? Отправим, они увидят, что ты все осознал, по горячности и малолетству ругался матом и, глядишь, отпустят. Тебе уже срок дали.
Я думаю ну так то да, что ж не отпустить? Переписал начисто, отправил.
Через несколько дней вижу по телеку, что посадили меня за Билингву, но подозревают в организации съемки повешения наркоторговца! Что я все организовал и снимал сам и распространил на телевидении... Про эту съемку меня несколько раз спрашивали следаки. Но я постоянно отвечал, что ничего не снимал и кто там был - знать не знаю. Нифига себе журналисты базарят! Лишь бы что-нибудь сказать, а тут уже я во всем виноват, хоть бы доказали что-то сперва.
Думаю ладно, фигня все это неважно, посмеялся. Оказалось рано…
В это время весна наступала, хата на солнечной стороне, солнце светит ярко, так по-весеннему, настроение хорошее хочется на улицу. Но на улицу нельзя - кругом решетки. Вода капает с крыш. А если в окно выглянуть, то видно, как во внутреннем дворике тюрьмы баландеры играют в футбол. На тележках катаются, из магазина украденных, не знаю уж, кто им туда их привез. Развлекаются... У меня тоска по дому, по лесу, по даче… По свободе!
Выходить на улицу бегать уже можно в майке и шортах.
Самое мерзкое в пробежках было – радио. Самое наимерзейшее радио из всех, какие можно было включить в прогулочном дворике! Тошнотворнейшее радио «Кекс-ФМ»! Это не передать, что я мечтал сделать с ди-джеями, диктором, директором и всеми исполнителями которых там крутили. Постоянно какие-то «Черному коту не везет», Пугачева, Киркоров, Варум, Орбакайте, старая молдаванка Ротару - самые отстойные и омерзительные певцы и плюс немного шансона! И час в день эту дрянь я вынужден был слушать. Где-то 16-17 песен, все посчитано и пересчитано. Не передать, как меня это бесило, но сделать ничего нельзя! Час пробегаешь и идешь в хату отжиматься, качать пресс. Отжимался 16 подходов широким хватом, узким, обратным...
Мне дико не хватало нормальной музыки, а на Кекс-ФМ это не музыка вообще, а доисторические эстрадные напевы. По РенТВ должны были показать вручение премии «Чартова дюжина». Я перед проверкой попросил администрацию на ночь телевизор не выключать.
Если у ДПНСИ попросишь может и до двух ночи разрешить, ну какая-то такая смешная система. Кому-то разрешают, кому-то нет. Если в хате есть человек, который неугоден администрации - могут выключать телевизор вместе со светом… ну это один из способов давления.
Я попросил:
- Оставьте посмотреть.
Он говорит:
- Ладно.
Все спят в хате, я включил телек и полночи стоял, смотрел любимую рок музыку. Хотя трудно, не ощутив, понять удовольствие, которое я получил от хорошей музыки, когда полтора года слушал вонючую доисторическую попсу.
Еще как-то включили телевизор там шел фильм «Мы из будущего». Долго рекламировали его, типа хороший фильм! Там какой-то скинхед с дружками застрял в прошлом с нацистами. Интересно посмотреть, что там наснимают! С первых кадров заметил, что образ скинхеда срисован с моего ролика «Стенка на стенку», в камуфляжных штанах, белой майке, ботинках...
Прикольно, что какое-то влияние мои ролики оказывают даже на режиссеров. Фильм посмотрел, думаю, ну вот какой бред сняли! Почему из-за того, что этот скин попал в прошлое и воевал с немцами - он решит, что не надо быть скином и чурок надо любить?
Или деды воевали, что бы тут чурбанов было побольше? Никто же не думает, что скины выступают именно за Германию или что они немцев любят больше чем русских? Нет же. Не в этом дело. То ли у режиссера какой-то поверхностный взгляд на Движение, то ли людей совсем баранами считает. Он, вроде, снял фильм. Какой-то вывод же надо сделать, чтобы людей от национальной Идеи отвратить! Вот и пришлось придумывать, что бритый камнем свастику сдирает с груди. Такая чушь, ну такая попса! Если хоть один скинхед, посмотрев этот фильм, отошел от Движения, то пусть у меня до старости кровь из ушей течь будет и глаза лопнут!
Вообще очень смешно. Снимают фильмы «Ромпер-стомпер», «Американская история Х», «Инфильтратор», «Фанатик»… Сколько народа смотрело «Ромпер-стомпер» - все же помнят, как начинался фильм? «Сион филмс представляет»! «Сион филмс»! Но хоть один человек, посмотревший фильм, перестал быть скином? Хотя он снимался против скинхедов, тем не менее, очень многие пришли в Движение, посмотрев именно этот фильм. Мне интересно, когда-нибудь хватит у режиссеров мозгов понять, что когда они тему раскручивают, обсуждают, мусолят её, эта тема становится живее и актуальнее. Мне трудно представить, что эти прошареные люди не понимают до конца, что они на самом деле делают? Может, конечно, этот «Сион филмс» хотел просто срубить денег, сорвать кассу? Ну, тогда этот замысел у них получился по полной программе, это им удалось.
Славу в Питер увезли на суд. Здесь держали, чтоб не мог питерских мусоров подкупить – там это все схвачено было. Как раз мы на прогулке были, когда его заказали. Обнялись с ним, попрощались, и он уехал.
Витьку увезли в Медведково. И мы остались мы втроем - я, Федор и Евгений Олегович. А Евгений Олегович с Федором недолюбливали друг друга. У них разногласия были с «молодости» - они вместе в НИИ работали. Что-то не поделили. Друг друга по-тихому обвиняли в казнокрадстве и мошенничестве. И вот, наблюдал я их противостояние. Евин академик, Прытко доктор физико-математических наук, оба ученые, оба физики… И вот, Евин задает мне вопрос. Если представить, что такие вопросы задаются в тюрьме, то вообще непонятно тюрьма это или институт.
- Вот, Максим, скажи, если тело движется с постоянной скоростью 10 км в час перпендикулярно поверхности Земли, то выйдет ли оно в открытый космос?
Я забыл уже давным-давно всю физику, что мне в физмат классе, колледже и институте давали., но какой то подвох чувствую. Тут вмешивается в разговор Федор Прытко и говорит:
- Конечно выйдет!.
Евин как вскочит, как закричит:
- Федор Вадимович, я заявляю, что вы шарлатан!
- Почему это!?
- Потому, что если, тело не достигнет первой космической скорости, то оно не сможет выйти на орбиту! У вас степень доктора наук, а вы не знаете ничего, что должен знать студент-первокурсник!
Тааак, сейчас что-то будет! Но как-то все тихо сошло на нет.
А потом приключился другой случай.
Битва ученых.
Дело в том, что Федор молился где-то с 11 вечера и до 5-6 утра! Вставал, зажигал лампадку (у него была самодельная лампадка, сделанная из банки от пайковой каши, в ней из фольги держатель для фитиля, масло подсолнечное налито) и молился. По 7-8 часов в сутки, не меньше! Перед самодельным иконостасом - у него была разрезанная папка, получился лист пластика формата А3, на него наклеена куча маленьких иконок. В каждой хате выбирал себе угол и занимал его под молельню.
Стоит Федор на приеме у боженьки, я сижу письмо пишу, а Евгений Олегович пытается спать. И я вижу, что он нервничает - ему молитва спать не дает. Сам по себе атеист, и атеист такой воинствующий. Любую религию считает непростительной глупостью и ересью. Лицо у него злостью наливается, он приподнимается и говорит:
- Федор Вадимович, я прошу вас молиться про себя.
Федор стал молиться на полтона пониже. Лицо у Евина него ещё больше наливается злобой. Он опять говорит:
- Федор Вадимович, я Вас ещё раз прошу! Молитесь, пожалуйста, про себя.
Федор ещё тише молится, уже шепотом, уже почти неслышно, но все равно вслух.
- Федор Вадимович! Я прошу Вас соблюдать тишину в камере! Не нарушайте права заключенных!
- Евгений Олегович, я указываю Вам на пункт правил, разрешающий заключенным отправлять религиозные ритуалы!
- Федор Вадимович, ритуалы можно соблюдать, если они не мешают другим заключенным!
Стоят напротив друг друга. Я сижу как раз между ними. Вскочить приготовился, думаю, как бы половчее вклиниться и разнять стариков если они подерутся тут.
Евин встает, подходит к двери, стучит и говорит громовым министерским голосом:
- Я прошу вас вывести этого негодяя из камеры!
А на шум уже продольные сбежались, стоят, слушают и в глазок подглядывают.
- Все-все, утром заберем.
Евин довольный ложится и тут Федор Вадимович выступает:
-Евгений Олегович, Вы доносчик!
-Федор Вадимович, если вы назовете меня еще раз доносчиком, я Вас по лицу ударю!
- Евгений Олегович! Я утверждаю, что вы доносчик! Потому, что вы донесли до меня охране!
- Федор Вадимович, вы подлец и мерзавец! Вы мешаете спать заключенным!
Битва ученых интеллигентов! Я такого никогда не видел! Столь культурной дискуссии на тему «я вас по лицу ударю». Но как-то они успокоились, а на утро Василия Вадимовича забрали вместе с пожитками.
Подсаженные на спорт.
После того как Федора Вадимовича забрали от нас, в камеру привели Вадима и Саню Питерского.
Вадим занимался грузовыми перевозками, у него была своя фирма. В результате заехал за контрабанду.
Саня - юрист из Питера, подельник Юры Однорукого.
Вадим и Саня сидели с Лешей Солдатом, и он им составил график тренировок. У него была какая то очень сложная система. Много подходов с небольшими весами и очень сложные движения, какие-то выпады, махи ногами, кручение бутылочек. Изначально тренировка занимает 40 мин в день, но нагрузка наращивается не за счет весов, а за счет увеличения количества подходов. И вот они через какое-то время стали заниматься 1 час вместо сорока минут, потом ещё больше и скоро они будут заниматься уже по 2 часа в день. Хотя тренировка сложная. Видно, как им тяжело, как они потеют.
Они говорят
- Макс, давай с нами!
- Не-не, я по своей системе.
Надо понимать, что Леша Солдат умеет людей на спорт подсадить. Это факт.
Мы с Вадимом повадились по ночам говорить на религиозные темы, эзотерические и политические… на всякие. Сам он человек очень умный с широким кругозором. Мы с ним и Мексику обсуждали, и Аллаха, и беспорядки в Европе, и Иисуса.
Вот, в частности, обсуждали что лучше - Организация или Движение. С одной стороны, если есть Движение, но нет организации, то нет сплоченности, нет слаженности действий. Движение никогда не захватывало власть, ни в одной стране. Может быть Движение скинхедов, но оно никогда не захватит власть. То, чем я занимался последнее время на воле - агитировал за создание единственной НС-Организации. Это была пропаганда НСО, что бы было единоначалие, была слаженность… Но при этом я сам же убедился что её очень легко обезглавить. Если есть голова то её можно отрезать. Посади лидера, дискредитируй его, запугай, перекупи и все - организация развалена. И в этом плане Движение, конечно, лучше - нельзя подкупить всех скинхедов, запугать или посадить. Этого просто сделать невозможно. Но, как Движение, они никакой реальной опасности для власти не представляют. Ну, убьют какого-нибудь Ашота или Джумшута! Да всем насрать и на Ашота, и на Джумшута, и на всех их родственников до десятого колена. Но СМИ покажут их усатых мамок и расскажут что и Ашот и Джумшут были самыми замечательными людьми на свете, без них вращение Земли, несомненно, остановится! Как они работали и приносили пользу! А вот их пьяные птушники зарезали! Как их родственники голодают, а русские птушные свиньи из неблагополучных семей напились водки и теперь сидят в тюрьме пьяные… СМИ выставят все в нужном свете.
И отсюда идет вопрос. Многие говорят, что нас используют. Но я вот думаю, что не «нас используют», а технично реагируют на наши действия. Как в айкидо - если вы оба подготовлены, то ты не успеешь перехватить бьющую руку и использовать силу. Тогда приходится просто реагировать. Здесь тоже все зависит от того, как ты управляешь своими людьми, как умеешь реагировать на внешние ситуации. До какой степени стратегически верно мыслит лидер. Окончательный ответ найти невозможно, но я всегда придерживался того мнения, что нужна единая организация, лидер которой не имел бы никаких материальных благ - только идеальные. Чтобы у него не было ни квартиры, ни машины, ни семьи, ни вообще ничего, что бы на него было как можно сложнее надавить.
Началась дискредитация.
Вызвали меня в следственный кабинет и говорят:
- Сейчас ты осужден, касатка тебе ничего не сбросит, мы тебе предлагаем иди к нам в отряд хозобслуги.
- И что там делать?
- Ну как что? Ремонты всякие делать, будешь за порядком смотреть, чтобы все было исправно. Ты все равно к блатному миру отношения не имеешь, так что посидишь и к концу лета пойдешь на свободу.
Мне воровские понятия вообще до пиписьки, но ведь найдутся же уебки которые начнут вопить, «Тесак на баланде сидел, испугался уехать на зону!» И я не ошибся!
Через неделю принесли в хату газетку «МК», там частично был написан текст моей касатки. И ещё, что я сижу не по понятиям, опускаю черных в хатах и что соратники от меня отвернулись. Об этом отписал из другой тюрьмы Никола Королев и приговорил меня к тряпке. Думаю, ну нифига себе, шустрый парень. Обсудили в камере эту статью, посмеялись.
Ну, написали и написали! Какая-то еврейская газетенка. Если за день евреи не написали про тебя лжи и клеветы, то считай, что день прожит зря! Но с другой стороны, зная наше Движение, понимаю что «кто-то пернет - напишут, что обосрался»!
Пишу письма соратникам, чтобы объяснили, откуда это идет, что это за фигня? Жду ответов.
Тут приносят новую газетенку «МК» и там опровержение. Что соратники Тесака связались с редакцией и слухи опровергли, что у Тесака и у Николы были разногласия на религиозной почве и до тюрьмы. Один язычник-гитлерист, другой христианин … Обсасывают тему и потирают еврейские ручки. Николу тоже, в принципе, можно понять. Он меня не любит и решил немного насрать. Стал забывать уже об этом.
Тут меня дергают опера показывают первую газетенку.
- Давай иди на баланду уже! Соратники от тебя отказались всё равно. Ты же не уголовный, а политический.
- Нет, с чего бы это им отказываться?
И тут опер меня спрашивает
-А что ж они тебе не пишут, не отвечают?
ААА! Раз ответов нет, значит он их и не пропускает! Что они, псы, задумали, интересно?
Возвращаюсь и пишу заявление, прошу меня перевести на общую тюрьму. Там и условия похуже, и чурбанья побольше, но там есть связь! Да и надо решать на какую я зону поеду, а сидя в 99/1 этого не сделать. Тем более, от того, какая зона, много чего зависит. Есть зоны разные - красные есть, черные, есть голодные зоны, есть беспредельные зоны, разные...
Опять меня вызывают. Говорят «Ты что дурак? Сиди себе спокойно, никто никуда тебя не переведет!»
Приходит мне ответ на касатку, что все без изменений, ничего в приговоре не поменялось. И я начинаю отсчитывать дни до отправки на зону.
Вы даже не представляете, как мне хотелось по траве походить, по земле, а не по асфальту! На деревья посмотреть! Что-нибудь повырезать, руками что-то поделать! Всю жизнь я что-то изготовлял: кастеты делал, из глины лепил, ложки вырезал… Порисовать хотя бы красками, а здесь только синей ручкой можно рисовать!
Министр сорвался!
И тут на касатку уезжает Евгений Олегович. Сварили с утра суп и он говорит:
- Вы мне супчика-то оставьте на вечер.
- Да вы же домой пойдете из зала суда.
- Не, оставят, наверное. Так, хоть супчика овощного вечером похлебаю.
А вечером по всем каналам: «Евгений Олегович Евин освобожден из зала суда! Срок ему заменен на условный!»
Порадовались мы за Евгения Олеговича, съели суп. Сейчас придут за его вещами. И поэтому надо быстро его вещи поделить, матрасик поменять, баул забрать. Всё, кроме действительно личных, обычно раздают в таких случаях сокамерникам.
А надо понимать, что вещи, на воле не стоящие ничего вообще, в хате представляют большую ценность. Например, баул. Если кто-то освобождается из тюрьмы, то ему отдают самый худший баул в хате. Дело в том, что независимо от того, олигарх ты или почти бомж, как я - у тебя будет обычный клетчатый баул, под названием «челнок». В правилах написано, какой баул ты можешь иметь, и это будет клетчатый пропиленовый баул. Ты не можешь сумку от Кардена, рюкзак, ты можешь иметь только баул, причем большой баул тоже нельзя. Это уже мусорской наворот. Надо идти договариваться, что бы родственникам разрешили тебе передать большой баул.
Кому-то ещё и не разрешат, напишут «только маленький», и все - будет у тебя только маленький. Ограничения вообще во всем! Я потом с баулом Евгения Олеговича ездил ещё полтора года, он у меня испортился только на зоне его крысы изгрызли.
Кто-то матрас поменял, ещё что-то взял. Личные вещи – книги, материалы, письма, очки, белье отдали продольным. И остались мы в хате втроем - я, Вадим, Саня Питерский.
Толя-либерал.
Утром меня заказывают полностью с вещами. Я подумал, что на зону. Собрался, все вещи в один баул упаковал, лишнее оставил. Еды особо брать не стал, так как решил, что поехал на зону наконец-то. Смысл жратву тащить? Набрал сушняка да чая с конфетами. Это уже был самый конец апреля — начало мая. Смогу увидеть природу, смогу сходить на свидание, отдохнуть от бетонных стен, решеток и неба в клеточку! Про зону я слышал, что там много вольностей, и, главное, там есть коррупция. В этом изоляторе коррупции нет никакой и, соответственно, нет возможности что-то купить за деньги или
как-то договориться. Собрался, выхожу, меня прошмонали, все как обычно.
- Ну, что я поехал?
- Ну-да, все, поехал. Заходи в камеру!
Захожу в пустую камеру. В смысле, там нет людей, но видно, что люди там живут, просто сейчас на прогулке, как раз время было. Смотрю, там лук в горшочках стоит - горшочки от каш, которые выдают сухим пайком тем, кто ездит на сутки. В них положены кусочки поролона, и сидят луковицы. Проращенные, зеленые, - по-домашнему так выглядят. Камера светлая. Смотрю в окно, там видно психушку, и, прямо под окном камеры распустились цветы на яблоне. Яблоня вся белая, красиво, - весна, настроение сразу улучшилось. Думаю, не на долго меня сюда, почему-то решил, что непременно на неделю. Понимаю - на зону я сейчас не уеду. Но неделя прошла, как приговор в законную силу вступил. Сейчас, пока не решат на какую меня зону распределить - убрали от подследственных. Здесь, наверное, осужденные. Приходят люди, которые в этой камере сидят - никакие они не осужденные, и отправки на зону не ожидают. Что-то у меня не по плану идет!
Мои новые сокамерники - Юра Однорукий, юрист из Питера, и Толя Пончиков. Толя бывший адвокат Березы. Ему лет 35, среднего роста, темные волосы. Похож на Молчаливого Боба. С длинным хвостом до лопаток, с бородкой эспаньолкой, очень интеллигентного вида, с большим пузом, - крайне интересный, похоже, персонаж. Мы с ним сразу разговорились. Сказал, что читал про меня в газете, с Пашей Скачевским сидел.
- На «МК» не обращай внимания. Еврейская пресса - пишут, что просят. Тем более против фашизма. Святое дело!
Нормально, человек адекватный, все понимает! Оказалось, что он либерал до мозга костей, то есть один из тех, кто был у самих истоков либерализации России. То есть не просто какой-то либерализации вообще, а моральной либерализации 90-х. Он, в частности рассказывал, как они открывали шоу «За стеклом», - это его проект был. И делался именно для того, чтобы снять у людей комплексы, стереотипы, что секса в СССР нет. Демократически-капиталистический разврат посеять в умы бывших совков.
- Посадили людей за стекло. Вначале все стеснялись: «Я не буду сексом здесь заниматься! Я сиськи не покажу! Переодеваться вообще не буду!». – Смеялся Толя. - Но через неделю про камеру все забывали. Она входит как-то в подсознание, - есть и есть. Как идея смерти - все люди знают, что умрут, но не думают о ней постоянно и забывают, как будто ее и нет, она уходит в глубину сознания. Также шоу «За стеклом», начали все ебаться, целоваться, сиськи показывать, - все понеслась пизда по кочкам, - разврат пошел на экран. Мы этого и добивались!
Нормально придумали. Ничего не скажешь. Было много у меня с ним дискуссий. Надо сказать, они были очень плодотворными, и, самое главное, разумные. Образ мысли у нас с ним очень похож, то есть оба мы циничные люди с чувством юмора. Но немножко разные выводы делаем из одних и тех же вводных.
- Макс, ты же все понимаешь, люди это просто управляемые быдло, они бухают, ебутся и мечтают посытнее пожрать, да побыстрее лечь спать. Зачем ты за них борешься? Ты же сел, говоришь, в тюрьму за то, что переживал за свой народ, так?
- Так.
- А ведь народу-то на тебя насрать, народу насрать, что его убивают, народу насрать, что его спаивают, у него интересов-то никаких нет. Как ты будешь защищать интересы тех, у кого их нет.
- Ну, так я люблю свой народ.
- Ну, я тоже, может быть, люблю народ, но не до такой степени, чтобы на это время тратить. Давай лучше деньги зарабатывай. Ты сейчас так раскрутился. Ты можешь заняться какой-то политической деятельностью, нормально денег срубить. Давай переходи на сторону добра, дядя Боря отслюнявит.
- Да-нет, не интересно.
- Ну, как не интересно?! Вон Квачок с Ходором сидел, - камеру делил, где что Ходора, где его, это трогай, это не трогай. Сперва воевали, а потом нормально начали разговаривать, нашли общий язык. Решили пойти на выборы по одному округу. И на этом антагонизме, что один еврей и олигарх, а другой — жидоед и военный, русский националист, - кто-то выйдет. Оба тогда были под следствием, но у одного был реальный шанс выйти из тюрьмы, получить депутатскую неприкосновенность и избавиться от уголовного преследования. Но что-то там не получилось…
Рассказал, кто деньги давал на эту избирательную компанию. Я почему-то всегда думал, что это Береза деньги давал, но — нет, оказалось Невзлин. Невзлин заочно осужден к пожизненному лишению свободы, тоже олигарх, скрывается в Израиле. Вообще Толя очень интересный парень, досиживает уже свой срок. Он просидел несколько лет в Мордовской колонии, пока его не вывезли опять в Матроску. В Матроске он давал показания, как потерпевший, по делу против тех, кто писал на него заявление пять лет назад. То есть он святую месть творил. После этой мордовской колонии он приехал худющий, меньше семидесяти килограмм, очень голодный и стал набирать вес. Потому что там, даже если тебя греют, передачу ты один съесть не сможешь. Передача пришла полная, тебе положено двадцать килограмм раз в два месяца, ты все равно будешь всех угощать, потому что ты не сможешь сидеть один хорошо, когда всем вокруг тебя плохо. И Толя сильно голодал, а здесь еды сколько угодно. Он постоянно пил кока-колу, кушал бутерброды с сыром, колбасой и майонезом. Даже перед сном он клал на живот себе мисочку, в которой лежали мандарины и плитки шоколада. И прямо во сне ел шоколад, не просыпаясь, - я никогда такого не видел. «Ничего себе! Что же такое в Мордовии происходит, что люди шоколад во сне даже начинают жрать».
Мы с ним постоянно спорили. Например. Был чемпионат мира по хоккею, Россия вышла в финал и Канада. Я-то, конечно, болел за Россию, как нацист. А он, естественно, против России, как либерал. Хотя я болел за Россию не как за государство, а как за хоккейную школу, за русских людей. Да и сам люблю в хоккей играть. Мы с ним поспорили на пятьдесят отжиманий, что Россия выиграет. Он отказывался в это верить.
Толя, давай поменьше замажем. Ты же не отожмешься полтинник.
За несколько подходов и пятьдесят отожмусь.
Поспорили. Процесс этого «боления» в финале у меня вызвал больше эмоций и переживаний, чем мой первый приговор. Без шуток. Я сидел, орал: «А! Давайте! Гол! Раз! Два!» Особенно напряженный был момент в конце матча - забили на последних минутах решающие шайбы. Замечательная была игра.
На следующий день пошли во двор, и толстый либерал вынужден был отжиматься. Вообще он был идейный противник спорта:
Я же либерал! Я делаю, что мне нравиться, а мне не нравиться заниматься спортом!
Ты смотри, какое пузо отрастил. Взорвется же скоро, ты чего? У тебя же жена красивая, - а жена действительно очень красивая, - как увидит такое пузо, так уйдет от тебя.
Не, фигня, от меня не уйдет! Все нормально будет!
Тем не менее, смотрел-смотрел как я бегаю, тренируюсь…
- Тоже мне надо, наверное, начинать спортом заниматься. - И даже несколько кругов со мной пробежал, то есть поддался на провокацию НС-движения.
- Смотри, Толик, ты теперь уже национал-социалистом скоро станешь.
Он сразу остановился и со смехом демонстративно сел курить.
Мы с ним так же спорили, когда выносили приговор по взрыву на «Черкизовском» рынке.
- По любому будет три или больше пожизненных сроков, -говорил он.
- Нет, максимум два, - отвечал я.
- Не может быть!
Несмотря на то, что в газете они про меня писали, - жалко парней, не может за один взрыв столько народа ПЖ получить. Тоже поспорили на пятьдесят отжиманий. Включаем телевизор, - четыре пожизненных срока. Я думал два или три, понятно, что много убийств, но тем не менее. Офигеть! В «ореховской» банде пыжиков и то меньше получили! Пришлось мне отжиматься.
День рождения в тюрьме.
Прошла неделя, вторая. Я готовлюсь все на этап. Подходит у меня день рождения. Пришел папка на свиданку. Это было седьмое мая, день рождения восьмого.
- Еле к тебе проехал, - сказал он.
- Почему?
- Сегодня инаугурация президента, все перекрыто, все праздничное, асфальт помыли, бомжей спрятали, менты все трезвые - еле проехал.
- Меня на зону сейчас уже повезут, скажи ребятам, чтобы деньги собирали, потому что там нужно будет сразу с администрацией договориться, чтобы нормально сиделось, - я-то всю кухню более-менее, хоть и понаслышке, узнал уже.
- Да, они мне сказали, что не получается договориться, чтобы тебя на нормальную зону отправили, - из ФСИНа по тебе напрямую придет разнарядка, никак не повлиять, куда приедешь.
- Да ладно, как приеду, значит - нужно будет решать все на месте.
- Все понял. Передам.
Обсудили семейные дела, дачу-бабушку-работу. Все нормально, всем привет. Батя ушел, я довольный!
На следующий день - праздник у меня. С Толиком и Юрой скушали самодельного торта. Я сделал фруктовый салат из бананов, орехов, киви, яблок и груш. Бутербродов я пожарил в чайнике. Нормально отметили.
Облом с этапом!
Судорожно дочитываю книжки. Я начал читать «Первое правило волшебника», которое состояла из двух книг. Дочитал, сдаю в библиотеку. С библиотекаршей был в нормальных отношениях, читал много, у меня был открыт читальный билет на десять книг. Изначально давали четыре, а мне стали давать уже по десять. Не порчу, домой не уношу, постоянный клиент. Она мне приносит «Второе правило волшебников» из двух книг, «Третье...» их двух, «Четвертое...», «Пятое...», «Шестое...», - все из двух книг. Я начал судорожно их читать, потому что если я на зону уеду, там не дочитаю точно. А смысл читать только половину серии?! Надо дочитывать все! По ночам читаю, днем читаю, - со дня на день же уеду.
Меня опять дергают на следственные действия, на вызов. Прихожу. Заходят несколько ментов из центра «Т», по борьбе с терроризмом. И начинают мне объяснять, что соратники меня сдали, что они знают, кто снимал и кто снимался в ролике про «Ку-клукс-клан», знают, кто был Великий Дракон, знают, кто отрубал ногу.
- Почему вы решили, что я-то это знаю?
- Потому что тебя сдали твои товарищи.
Не может такого быть! Сидит четыре человека со мной в кабинете, все что-то говорят. У меня от такой новости голова кругом пошла. Понятно, они назвали все имена. Ясно, что информация у них есть, но и подтверждать ее смысла нет.
- Это кто вам это сказал? - спрашиваю я.
- На смотри.
Я вижу протоколы допросов моих товарищей. Одного, второго, третьего форматовца: «Тесак организовал с Малютой. Был тот-то, тот-то, вот этот «Дракон московского региона», вот этот ногу отрубал, вот этот с автоматом стоял». Ни фига себе! И мысль: «Что же с ними сделали такое, что они на меня эти показания дали?!» Значит, что-то заставило их эти показания дать. Наверное, то, что я уже по этой статье осужден, а они нет. Максимум, что мне могут добавить это год-полтора колонии. Три у меня уже есть, - статья до пяти, - полгода-год добавят и на этом все закончиться. Логично посчитали.
- Максим, ты мне не нужен, ты уже сидишь. Я хочу посадить Малюту и Гнома. Они сядут, они тебя уже предателем считают, они тебя сдали. Ты просто объясни, как это все происходило, ничего более я от тебя не требую. Давай подтверждай написанное и езжай спокойно на зону. Оттуда потом свидетелем на месяцок тебя дернем и всё. Скоро дома будешь. Товарищем они тебя не считают. Читал, наверное, «Московский комсомолец», они тебя сдали уже.
Та-а-ак, тут точно попахивает, какой-то подставой. Кроме того, что я читал этот бред в «МК», так на него больно часто менты ссылаются, что бы это было чем-то реальным. С одной стороны, я и показания видел, но где-то у меня теплилась надежда, что они не настоящие. Тем более, что я не мог их почерки сверить.
Предложение заманчивое – пару друзей посадить, если есть возможность их выручить - но вынужден от него отказаться.
- В общем, не совсем все так. Я организовывал, остальные форматовцы не причем и я не знаю, что там за люди были. По Интернету просто дал объявление, народ и собрался.
- К тебе придет следователь, ей все расскажешь.
Гонки по новому делу.
Пришел со следственного кабинета, открыл свой дневник тренировок. Настроения нет никакого. Пишу, что пришли, допросили. Походу, новое дело, добавят год-полтора. Сразу, правда, стало понятно, почему на зону никак не уеду. Ничего страшного. Как только срок получу, сразу на УДО и домой. Закрыл дневник и несколько месяцев я его не трогал и тренироваться было не охота и, тем более, записывать. Спалось отвратно. Неужели друзей закроют? Ладно я сижу, а как они тут будут? Получится ли вырулить? Чем это для меня обернется? Но настроение от этого не улучшается. Эта мысль просто покоя не давала. Думаю, а правильно ли сделал, что рассказал все, или надо было упираться, что ничего не было, знать ничего не знаю. Сильно переживал насчет этого, гонял. Как-то сразу все мое радужное весеннее настроение с меня слетело. Ничего не охота. Из моего веселого циничного настроения, где мы в унисон с Толиком общались, я попал в тональность к Однорукому. Сразу стал задумчивый, грустный и размышляющий о чем-то своем.
Приходит ко мне на следующий день следачка. Я даю свои показания, она на меня смотрит и говорит:
- Ты чего - дурак?!
- Что такое?
- Я в жизни не видела, чтобы человек так в тюрьму хотел.
- Так я уже в тюрьме. Что мне?
- Так я тебе десять лет дам за это дело.
- Как десять лет, если статья до пяти?!- усмехаюсь я.
- Ну, вот увидишь.
Причем следачка, вроде девушка - может быть, как я по возрасту, года 24. Может быть, чуть постарше. Но глядя на нее не возникает вообще никаких плотских желаний. Мерзкое еврейское лицо, короткие толстые ноги, которые засунуты в туфли-лодочки, которые малы ей на несколько размеров, кривые зубы, сальные волосы...