Киев в жизни и творчестве М. А. Булгакова

Место, где родился человек, — это самое дорогое для него. Будь это город, село или деревня, оно навсегда останется в сердце человека. Ведь это маленькая родина, где прошли са­мые счастливые дни жизни. Всегда с любовью и нежностью мы вспоминаем этот милый сердцу уголок. Узы, связываю­щие человека с родиной, могут лишь ослабевать, но они ни­когда не рвутся.

Вот'и Михаил Афанасьевич Булгаков был тем человеком, который всем сердцем любил свою родину. Писатель родил­ся в 1891 году в Киеве. Его родители снимали дом на тихой Воздвиженской улице. Недалеко находилась Воздвиженская церковь, где и был крещен маленький Булгаков. Будущий писатель был наречен в честь архангела Михаила, покровите­ля Киева. Родители Булгакова съехали с Воздвиженской улицы, когда ему был один год. И поэтому прекрасная Воз­движенская не запечатлелась в произведениях Булгакова. Одним своим концом Воздвиженская выходит на Андреев­ский спуск.

Андреевский спуск... Как часто это название будет встре­чаться в произведениях Булгакова. Дом на Владимирской горке был очень дорог Булгакову. Здесь жили его родители, именно здесь молодые Михаил и Татьяна снимали свою пер­вую комнату. У них была угловая комната с двумя больши­ми окнами.

Улочка извилиста и крута. Ее видавшая виды брусчатка

берет разгон от пятиглавого воздушно-ажурного каменного дива — Андреевской церкви, стремительно кружит по на­клонной мимо давних построек и, плавно затормозив, упи­рается в серые громады домов Контрактовой площади на Подоле.

Улочка как улочка, и вряд ли мы выделили бы ее сегодня, если бы не двухэтажный домик, приткнувшийся вплотную к почти отвесному пригорку. Домик этот не простой, а "пост­ройки изумительной". Если подняться по горке в крохотный дворик, то второй этаж становится первым и о настоящем первом напоминает лишь искусно вырытое углубление, обне­сенное оградкой и обложенное внутри кирпичом со ступень­ками вниз.

Этот вот первый этаж с двориком и занимал Мастер со своей шумной и многочисленной родней, ставшей известной всему миру как семья Турбиных. Дом был прекрасен и тем, что, взобравшись из дворика на горку, можно было часами наблюдать за ледоходом на Днепре, белыми пароходами с праздными людьми на палубах, слушать крики чаек, любо-' ваться бескрайними далями и ощущать за собой дыхание древнего города. А еще с горки видны были сады — трепет­ный волшебный мираж в белой дымке.

Именно из этого дома весной 1916 года молодой врач Михаил Булгаков уехал на фронт. Сюда он возвращался в сентябре 1916 года и в сентябре 1921 года. Киев всегда вдохновлял Михаила Афанасьевича Булгакова, давал ему новые темы для произведений. Именно в Киеве у Булгакова появилось желание заняться литературой. И он поехал в Москву с твердой решимостью завоевать свое место в ли­тературе. Из Москвы Булгаков часто писал матери о своих мечтах. Писатель мечтал вернуться в Киев, пройтись по его улицам, которые успокаивали его, когда ему было плохо. Свой город Булгаков не только любил, он знал его. Киев был исхожен вдоль и поперек сначала в детстве, затем — в юношеские годы. Все было знакомо здесь Булгакову, он знал каждый поворот Андреевского спуска. Этот старинный город отразился в его произведениях. Особенно нравился Киев Булгакову зимой. Зимы в Киеве были снежными, "улицы курились дымкой, и скрипел сбитый гигантский

t

снег". Михаил и Татьяна Булгаковы любили прогуливать­ся зимой в парках. Они часто любовались деревьями, по­крытыми снегом.

В "Белой гвардии" М. Булгаков пишет: "Сады стояли без­молвные и спокойные, отягченные белым, нетронутым сне­гом. И было садов в городе так много, как ни в одном городе мира". Писатель всегда находил что-то особенное в Киеве. Что-то такое, чего не было ни в каком другом городе. Образ киевских зим и снега надолго войдет в творчество Михаила Булгакова отсветом дома, покоя и тепла. Михаил Афанасье­вич пишет в своем очерке "Киев-город": "...а зимой не холод­ный, не жесткий, крупный ласковый снег". Сколько чувства вложено в эту строку!

Особенное место в творчестве 'Булгакова занимает дом №13, что на Андреевском спуске. Именно здесь поселились навсегда тени его героев. Этот дом писатель сохранит в рассказе "Дом Эльпит Рабкоммуна", в романе "Мастер и Маргарита" и в "Белой гвардии". Дом №13 описан в романе "Белая гвардия" как дом Турбиных: "На улицу квартира Турбиных была во втором этаже, а в маленький покатый уютный дворик - в первом". В "Белой гвардии" Булгаков с такой точностью передал описание дома №13, что не упустил даже такой мелочи, как простой электрический фонарь: "Как драгоценные камни, сияли электрические шары, высоко подвешенные на закорючках серых длинных стол­бов". Здесь, на Андреевском спуске, их было совсем мало. Но по крайней мере один был за углом дома №13. Именно этот фонарь Булгаков запечатлел в "Белой гвардии": "Брыз­нул из-за угла евет высокого фонаря, и они миновали дощатый забор, ограждавший двор №13, и стали поднимать­ся вверх по спуску".

Булгаков очень хорошо знал свой родной город. Когда он учился в гимназии, его учитель часто водил своих уче­ников на экскурсии по Киеву. Побывали на Аскольдовой могиле, в Киево-Печерской лавре, в церкви Спаса на Бере­стове и у Золотых ворот, в Царском саду и у Центрального моста, совершили экскурсию пароходом на Днепровские пороги. Мальчика поразила сила, которую несли в себе воды Днепра. В "Белой гвардии" Булгаков очень точно воспроиз-

вел ту картину, которая навсегда осталась в его памяти: "Отвесные стены... переходили в береговые рощи... вьющи­еся по берегу великой реки, которая уходила туда, куда даже с городских высот не хватает глаз, где седые пороги, Запо­рожская Сечь, и Херсонес, и дальше море". После этой экскурсии, несмотря на запреты, часто один катался на байдарке по Днепру. Это увлечение Булгаков передал герою "Белой гвардии" Николке. Николка любил вечерами сидеть в густых заводях и изгибах "старика-реки" и наблюдать за звездами. Часто он видел, как сверкал электрический белый крест в руках громаднейшего Владимира на Владимирской горке.

Михаил Булгаков любил подниматься вверх по Андреевс­кому спуску, доходить до самой высокой точки и оттуда смот­реть на крыши многоэтажных зданий и купола церквей, на улицы, переулки и площади. Так и Николка вечерами долго любовался своим городом, за что его иногда ругали. "Я толь­ко дошел бы до площади у Андреевской церкви, — проси­тельно говорил он сестре, — и оттуда посмотрел бы и послу­шал. Ведь виден весь Подол".

Киев был с М. А. Булгаковым всегда. Этот город запечат­лен во многих его произведениях. Город — в "Белой гвар­дии". Родина Максутова — в "Театральном романе". В "Ма­стере и Маргарите" — описание "весенних разливов Днепра" и "солнечных пятен, играющих весною на кирпичных дорож­ках Владимирской горки," — пейзажи, к которым был рав­нодушен ничего не понимающий Поплавский, за что и был наказан Воландом.

Булгаков любил Киев так нежно и страстно, какой бывает только первая, светлая любовь. Чувство это не смогли зат­мить самые прекрасные города и экзотические уголки на зем­ле. "Ах, какие звезды на Украине. Вот семь лет почти живу в Москве, а все-таки тянет меня на родину. Сердце щемит, хо­чется иногда мучительно в поезд... и туда. Опять увидеть обрывы, занесенные снегом, Днепр... Нет красивее города на свете, чем Киев. Эх, жемчужина-Киев!" — скажет он в очерке "Киев-город".

А. П. ПЛАТОНОВ