Трудным, долгим и очень сложным был путь Анны Ахматовой. Он не мог быть легким для великой трагической поэтессы, родившейся на рубеже, на изломе эпох, двух веков, жившей в период тяжелейших общественных потрясений: революций, мировых войн, репрессий.
Ахматова гордилась тем, что застала краешек столетия, в котором жил Пушкин, ее поэзия возникла в лоне талантливого "серебряного века", поэтому неудивительно, что ранняя лирика Ахматовой — почти исключительно лирика о любви. Но постепенно в ее стихах появляется ощущение конца эпохи. "Здесь все мертво и немо, как будто мира наступил конец", - напишет она в "Первом возращении" после посещения Царского Села. Все чаще в стихах звучит предчувствие катастрофы, которую несет "не календарный - настоящий Двадцатый Век". Для Ахматовой он начался осенью 1914 года.
Тема Родины все более властно звучит в поэзии в го-
ды первой мировой войны. Поэтесса, понимая, что война — величайшее зло, потому что она убивает, пишет стихи-плач:
Можжевельника запах сладкий От горящих лесов летит. Над рябинами стонут солдатки, Вдовий плач по деревне звенит.
Родина корчится от боли, и Ахматова молит судьбу, "чтобы туча над темной Россией стала облаком в славе лучей". Но тучи сгущались, и не славу, а страдание, боль и муку принес России 1917 год. И все это разделит со своей страной Ахматова, решив остаться навсегда именно здесь. Наверное, были минуты сомнения:
Мне голос был. Он звал утешно, Он говорил: "Иди сюда, Оставь свой край, глухой, и грешный, Оставь Россию навсегда..."
Но любовь к Родине была сильнее, ощущение неразделимости своей судьбы с судьбой народа окажется той силой, которая поможет принять существенное для нее решение:
|
|
Но равнодушно и спокойно Руками я замкнула слух, Чтоб этой речью недостойной Не осквернился скорбный дух.
Пройдя пять лет скорбного пути с окровавленной, разоренной гражданской войной Россией, пережив личную трагедию (в 1921 году расстрелян муж - поэт Николай Гумилев), Ахматова уверенно скажет:
Не с теми я, кто бросил землю На растерзание врагам.
И постепенно "я" превращается в "мы":
Мы ни единого удара Не отклонили от себя.
Это "мы", выросшее из ощущения родства со страной, с горькой ее судьбой, особенно часто будет звучать в годы Великой Отечественной войны.
Ахматова, обладая пророческим даром, предчувствовала приближение новой войны, которая станет трагедией для многих народов, и эту "двадцать четвертую драму Шекспира", которую пишет страшное время, "уже мы не в силах читать!" Не в силах потому, что позади тридцатые годы: изломанные судьбы, миллионы безвинных жертв, звон тюремных ключей, отступничество от общечеловеческих норм, личное горе (арест сына). Ахматова сама удивлялась, почему стих не замолчал, ведь "перед этим горем гнутся горы, не течет великая река".
К началу новых испытаний, ждавших народ в годы войны, она подошла с выстраданным опытом гражданской поэзии.
Война застала Ахматову в Ленинграде, городе, который стал ее духовной родиной. Опять трагедия народа совпадает с личной трагедией (арест сына во второй раз). И опять звучит "мы" в военной лирике:
Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне, Час мужества пробил на наших часах, И мужество нас не покинет.
|
|
Война расширяет Родину до просторов Азии, где поэтесса находится в эвакуации. Ахматова не описывает войну — она ее не видела, но считает себя обязанной оплакать великие жертвы своего народа:
А вы, мои друзья последнего призыва! Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.
Во всех военных стихах звучит мужественная скорбь, величайшее чувство сострадания, безмерная любовь к своему многострадальному народу. И победа в стихах Ахматовой —
это образ Победы-вдовы. Всю боль своей Родины поэтесса вобрала в себя, и только будучи гражданином и патриотом, можно сказать:
Как в первый раз я на нее, Йа Родину, глядела, Я знала, это все мое — Душа мое и тело,
Это взгляд с высоты самолета, но это взгляд Поэта, поднявшегося на эту высоту любовью к Родине и народу. Ахматова всегда была "там, где мой народ, к несчастью, был". И мы должны быть вечно благодарны великой поэтессе, что она, к счастью, была, есть и будет со своим народом.
"Я была тогда с моим народом..."
(По стихотворениям А.А. Ахматовой)
Годы сталинизма отозвались дикой болью и нечеловеческими страданиями в судьбах людей. Многих духовно искалечили, истребили, сломали. Влияние сталинизма — этого чудовищного монстра - перенесла Анна Ахматова. Сына Ахматовой, Льва Гумилева, несколько раз арестовывали. Под впечатленем от этих событий родилось замечательное произведение - поэма "Реквием". Чтение этой поэмы производит неизгладимое впечатление, дает урок мужества и душевной стойкости.
Поэма Ахматовой "Реквием" в моем понимании - это общечеловеческая мысль о недопустимости, негуманности насилия над людскими душами и судьбами. В этом произведении раскрывается трагический эпизод жизни самой поэтессы. Эта поэма автобиографична, в основу ее легли личные переживания. "Реквием" — отражение не только страданий человека, но и душевной твердости. У матери забрали сына, повергли ее в пучину тоски, одиночества и тишины. На протяжении всей поэмы звучит пугающе "одна". "Эта женщина одна, Эта женщина больна..." Она страдает безмерно: у нее отняли сына. Что может быть ужаснее безмолвного ожидания, неиз-
|
|
вестности, невозможности помочь?! Нескончаемых очередей и семнадцати месяцев терзающей боли?! А потом последует приговор!
И упало каменное слово На мою еще живую грудь...
Человек на миг теряется, ничего не осознавая и не воспринимая. Потом мать смиряется, проявляет большое мужество:
У меня сегодня много дела: Надо память до конца убить, Надо, чтоб душа окаменела. Надо снова научиться жить.
Но наряду с этим появляется пессимистическое отношение к жизни и постепенно возникает вопрос: если смерть все равно неизбежна, то почему бы не расстаться с жизнью именно сейчас?!
В эпилоге высказывается мысль: память о бедах людских вечно живет в сердце человека. Поэтесса говорит о том, что если задумают увековечить ее, поставив памятник, то он должен быть воздвигнут на том месте, где она провела несносные триста часов перед закрытыми дверями. Нет, никогда ей не забыть ни скрипа тюремных засовов, ни воплей женщин, оторванных от своих детей, ни бессонных ночей г проплаканных ими. Но она все-таки вынесла эту чудовищную пытку, выстояла, выдержала. Мысль о безумии и смерти не раз приходила к ней, но она переборола себя, доказав нам, что как бы ни были велики ее страдания, у нее хватит мужества жить и бороться!
Трагедия личности, семьи, народа в поэме А. А. Ахматовой "Реквием"
1937 год. Страшная страница нашей истории. Вспоминаются имена: О. Мандельштам, В. Шаламов, А. Солженицын...
Десятки, тысячи имен. А за ними искалеченные судьбы, безысходное горе, страх, отчаяние, забвение.
Но память человека странно устроена. Она хранит самое сокровенное, дорогое. И страшное... "Белые одежды" В. Ду-динцева, "Дети Арбата" А. Рыбакова, "По праву памяти" А. Твардовского, "Проблема хлеба" В. Под могильного, "Архипелаг ГУЛАГ" А. Солженицына — эти и другие произведения о трагических 30—40-х гг. XX века стали достоянием нашего поколения, совсем недавно перевернули наше сознание, наше понимание истории и современности.
Поэма А. Ахматовой "Реквием" — особое произведение в этом ряду. Поэтесса смогла в нем талантливо, ярко отразить трагедию личности, семьи, народа. Сама она прошла через ужасы сталинских репрессий: был арестован и семнадцать месяцев провел в сталинских застенках сын Лев, под арестом находился и муж Н. Пунин; погибли близкие и дорогие ей О. Мандельштам, Б. Пильняк; с 1925 г. ни единой ахматов-ской строчки не было опубликовано, поэта словно вычеркнули из жизни. Эти события и легли в основу поэмы "Реквием".
Нет, и не под чуждым небосводом, И не под защитой чуждых крыл -Я была тогда с моим народом, Там, где мой народ, к несчастью, был...
Семнадцать месяцев кричу,
Зову тебя домой... Ты сын и ужас мой.
Узнала я, как опадают лица, Как из-под век выглядывает страх, Как клинописи жесткие страницы Страдание выводит на щеках...
Меня поражает глубина и яркость переживаний автора. Я забываю о том, что передо мной художественное произведение. Я вижу надломленную горем женщину, мать, жену, которая сама не верит в возможность пережить такое:
Нет, эта не л, это кто-то другой страдает. Я бы так не могла...
А ведь когда-то была "насмешницей и любимицей всех друзей, царскосельской веселой грешницей..." Был любимый муж, сын, радость творчества. Была обычная человеческая жизнь с минутами счастья и огорчений.
А теперь? Разве те огорчения могут сравниться с происходящим сейчас?!
Картины, одна страшнее другой, возникают при чтении поэмы. Вот "уводили тебя на рассвете, за тобой, как на выносе, шла..." А вот "трехсотая, с передачею, под Крестами" стояла, прожигая новогодний лед горячею слезою. Вот "кидалась в ноги палачу" и ждала казни. А когда "упало каменное слово", училась убивать в себе память, душу, училась жить снова.
Мотив смерти, окаменелого страдания звучит в стихах поэтессы.
Но, несмотря на личное горе, лирическая героиня сумела подняться над личным и вобрать в себя горе других матерей, жен, трагедию целого поколения, перед которой "гнутся горы".
И снова страшные картины. Ленинград, болтающийся "ненужным привеском", "осужденных полки", "песня разлуки". А "высокие звезды с душами милых" стали теперь звездами смерти, смотрят "ястребиным жарким оком". Поэтесса размышляет о любимой родине, о России, которая безвинно корчилась в страданиях, о своих подругах по несчастью, которые седели и старились в бесконечных очередях. Ей бы хотелось всех вспомнить, назвать поименно. Даже в новом горе и накануне смерти не забудет она о них. И памятник себе она хотела бы иметь не у моря, где родилась, не в царскосельском саду, где подружилась с музой, а у той страшной стены, где стояла триста часов.
Устами лирической героини поэтесса взывает к нашей памяти, памяти своих современников и будущих поколений.
Поэма Анны Ахматовой "Реквием" - это осуждение насилия над личностью, приговор любому тоталитарному режиму, который базируется на крови, страданиях, унижени-
ях как отдельной личности, так и целого народа. Став жертвой такого режима, поэтесса взяла на себя право и обязанность говорить от имени пострадавшего многомиллионного народа.
Передать свою боль, выстраданные в несчастье мысли помогли Ахматовой ее многогранный талант художника слова, ее умение вести диалог с читателем, доносить до него самое сокровенное. Поэтому поэма "Реквием" волнует читателей, заставляет их задуматься о происходящем вокруг.
Это не только надгробный плач, но и суровое предостережение человечеству.
О. Э. МАНДЕЛЬШТАМ
Эпоха "серебряного века" и Осип Мандельштам
Эпохи одна от другой отличаются во времени, как страны в пространстве, и когда речь идет о нашем "серебряном веке", мы представляем себе какое-то яркое, динамичное, сравнительно благополучное время со своим особенным ликом, резко отличающееся от того, что было до и что наступило после. Эпоха "серебряного века" простирается между временем Александра III и 1917 годом.
На протяжении "серебряного века" в нашей литературе проявили себя четыре поколения поэтов: бальмонтовское (родившиеся в 60-е и начале 70-х годов XIX века), блоковское (родившиеся около 1880-го), гумилевское (родившиеся около 1886 г.), и, наконец, поколение, родившееся в девяностые годы: Г. Адамович, М. Цветаева, С. Есенин, В. Маяковский, О. Мандельштам и другие.
В письме Мандельштама к Тынянову от 21 января 1937 года есть слова: "Вот уже четверть века, как я, мешая важное с пустяками, наплываю на русскую поэзию, но вскоре стихи мои сольются с ней, кое-что изменив в ее строении и составе". Все исполнилось, все сбылось. Его стихи невозможно отторгнуть от полноты русской поэзии.
Конечно, всегда найдутся люди, которых Мандельштам просто раздражает. Что же, в его мысли, в его поэзии, во всем его облике и впрямь есть нечто царапающее, задевающее за живое, принуждающее к выбору между преданностью, которая простит все, и нелюбовью, которая не примет ничего. Но отнестись к нему безразлично невозможно. "Прописать бесприютную тень бесприютного поэта в ведомственном доме отечественной литературы, отвести для него нишу в пантеоне и на этом успокоиться — самая пустая затея. Уж какой там пантеон, когда у него нет простой могилы, и это очень важная черта его судьбы", — писал С. Аверинцев.
В мир русской литературы Мандельштама ввел его учитель Вл. Гиппиус, один из поэтов, тесно связанных с ранним русским декадентством. Поэтому ранние произведения Мандельштама написаны под влиянием поэзии символизма. Для этого этапа творчества было характерно представление поэта о Вселенной как о "мировой туманной боли", "бедной земле". Однако уже в стихотворениях той поры чувствовалось мастерство молодого поэта, умение владеть поэтическим словом, использовать широкие музыкальные возможности русского стиха, особенно ямба.
Первая русская революция и события, сопутствующие ей, для мандельштамовского поколения совпали со вступлением в жизнь. В тот период Мандельштама заинтересовала политика, но тогда, на переломе от отрочества к юности, он оставил политику ради поэзии.
В творчестве Мандельштама характерно преобладание над техникой, над образностью принципа аскетической сдержанности. У него преобладают рифмы "бедные", часто глагольные или грамматические, создающие ощущение красоты и прозрачности:
Никто тебя не проведет По зеленеющим долинам, И рокотаньем соловьиным Никто тебя не позовет...
Все это сделано для того, чтобы рифма как таковая не
застилала собой чего-то важного, что стремится донести до читателя поэт. В лексике ценится не столько богатство, сколько жесткий отбор.
У Мандельштама нет ни разгула изысканных архаизмов, как у Вячеслава Иванова, ни нагнетания вульгаризмов, как у Маяковского, ни обилия неологизмов, как у Цветаевой, ни наплыва бытовых оборотов и словечек, как у Пастернака.
Есть целомудренные чары -Высокий лад, глубокий мир, Далеко от эфирных лир Мной установленные лары.
У тщательно обмытых ниш В часы внимательных закатов Я слушаю моих пенатов Всегда восторженную тишь.
Начало первой мировой войны - рубеж времен:
Век мой, зверь мой, кто сумеет Заглянуть в твои зрачки И своею кровью склеит Двух столетий позвонки?
Для Мандельштама — это время окончательного прощания с Россией Александра (Александра III и Александра Пушкина), Россией европейской, классической. Он прощается со старым миром по-своему, перебирая старые мотивы, приводя их в порядок:
В белом раю лежит богатырь: Пахарь войны, пожилой мужик. В серых глазах мировая ширь: Великорусский державный лик.
Только святые умеют так В благоуханном гробу лежать:
Выпростав руки, блаженства в знак, Славу и покой вкушать.
Разве Россия не белый рай И не веселые наши сны? Радуйся,ратник, не умирай: Внуки и правнуки спасены!
Самым значительным из откликов Мандельштама на революцию 1917 года стало стихотворение "Сумерки свободы". Его очень трудно подвести под стандартные рамки "принятия" или "непринятия", но в нем отчетливо звучит тема отчаяния и призыв "мужаться" — ведь происходящее в России "огромно" и оно требует степени мужества, которая была бы пропорциональна этой огромности. "Идеал совершенной мужественности подготовлен стилем и практическими требованиями нашей эпохи. Все стало тяжелее и громаднее, потому и человек должен стать тверже...", — писал Мандельштам в 1922 году в брошюре "О природе слова".
Начало 20-х годов явилось для поэта периодом подъема его мысли и творческого вдохновения, но эмоциональный фон подъема, который звучит в стихотворениях той поры, соединяется с чувством обреченности и физической болью тягот.
Нельзя дышать, и твердь кишит червями, И ни одна звезда не говорит...
В стихах 20-х и 30-х годов Мандельштам активизирует диалог с собственным временем, в них особое значение приобретает социальное начало, открытость авторского голоса. Сверхличной темой становится то, что происходит со страной, с народом.
У Мандельштама нет каких-то особенно филантропических тем; но ведь и Пушкин не был сентиментальным моралистом, когда подвел итоги своих поэтических заслуг в строке: "И милость к падшим призывал". Дело не в морали, дело
М, 800 совр. тч, по руг. и мир. лит. 5-11 хл. 705
в поэзии. Согласно пушкинской вере, унаследованной Мандельштамом, поэзия не может дышать воздухом казней. Заступаясь за приговоренных к смерти, поэт не знал, что вскоре заступничество понадобится ему самому. Свои собственные злоключения, свою судьбу поэт принял с внутренним согласием на жертву:
А мог бы жизнь просвистать скворцом, Заесть ореховым пирогом, Да, видно, нельзя никак...
"Мы живем, под собою не чуя страны..."
В русской литературе не раз случались драматические противостояния между поэтом и властью. Размышляя о судьбах писателей, Герцен писал в 1851 году: "Ужасная, черная судьба выпадает у нас на долю всякого, кто осмелится поднять голову выше уровня, начертанного императорским скипетром... История нашей литературы — или мартиролог, или реестр каторги...".
Что же изменилось в XX веке? Да ничего. История повторяется: трагически складываются судьбы Цветаевой, Ахматовой, Платонова, Булгакова, Пастернака... Это далеко не полный перечень писателей, чья судьба зависела от вождей. В этот длинный список входит и имя О. Э. Мандельштама. Его противоборство с властью началось рано, хотя он, как и Блок, услышав музыку революции, вначале принял ее.
В 1922 г. на Лубянку угодил брат поэта Александр. Осип заступился за брата, встретившись с самим "железным Феликсом". С этого времени и начались его неприятности.
Уже к 1923 г. его имя было вычеркнуто из списков сотрудников всех журналов. Мандельштам знал, что каждая его строка, каждое его сочинение внимательно прочитываются. Тем не менее в 1933 г. он пишет памфлет, направленный против "отца народов". Б. Пастернак, вспоминая то время, писал о стихотворении, прочитанном ему Мандельштамом.
На вопрос "Кто-нибудь, кроме меня, знает эти стихи?" Мандельштам отвечал, что читал их одной женщине. Пастернак посоветовал уничтожить их немедленно. Поэт не обещал, и... 30 мая 1934 г. был арестован. Ордер на арест был подписан самим Ягодой. Вот строки из этой эпиграммы:
Его толстые пальцы, как черви, жирны, А слова, как пудовые гири, верны. Тараканьи смеются усища, И сияют его голенища.
За автором этих строк явились ночью трое с понятыми. На Лубянке пытали ночными допросами, яркой лампой, соленой пищей, не давая воды. За попытку протестовать надели смирительную рубашку, отправили в карцер. Никто не сомневался, что за эти строки он поплатится жизнью, но его сослали на 3 года в глухой городок Чердынь на Каме. Много лет спустя следователь, занимавшийся реабилитацией, высказал писателю Каверину недоумение по поводу столь мягкого наказания, на что тот высказал предположение, что, вероятно, Сталин был ошеломлен прямотой Мандельштама. Е. Евтушенко утверждает, что "Мандельштам был первым русским поэтом, написавшим стихи против начинавшегося в 30-е годы культа личности Сталина, за что и поплатился".
После ссылки ему запретили проживать в 12 крупных городах России. Так Мандельштам оказался в Воронеже, где было тяжелое, полуголодное существование, унизительная процедура ежемесячной проверки, слежка и травля,
В 1937 году, когда пришел конец ссылке, Мандельштам написал хвалебные стихи о Сталине. Из уст Пастернака известно о его телефонном разговоре с диктатором, в котором "отец народов" давал понять, что смягчить участь поэта может только хвалебная ода, которую он благополучно примет. Вот строки из стихов, в которых Мандельштам хотел доказать, что он не "враг народа":
И промелькнет пламенных лет стая, Прошелестит спелой грозой Ленин,
И па земле, что избежит тлеиья, Будет будитъразум и жизнь Сталин.
Последняя строка этих стихов за рубежом, в трехтомнике, и в недавних публикациях дана в другой редакции:
Будет губить разум и жиэнъ Сталин.
Ему вернули на год относительную свободу. Но диктатор чувствовал, что поэт не сломлен. 2 мая 1938 г. Мандельштам был вновь арестован, 27 декабря 1938 г., по документам, умер от паралича сердца, а его жена получила извещение о смерти только в июне 1942 г.
А закончить хочу строками, написанными поэтом в 1912 году:
Паденье — неизменный спутник страха, И самый страх есть чувство пустоты — Немногие для вечности живут.
И в числе этих немногих - Осип Эмильевич Мандельштам.
М.М.ПРИШВИН