Проверить, доделать все сокращения.
Сократить тексты длинные по смыслу оставать, длинные предложения заменить. Добавить примеры положительные - Удовлетворено:
Удовлетворено:
о подведомственности взыскания компенсации вреда, причиненного аварийным состоянием нефтегазопровода.
Ханты-Мансийский межрайонный природоохранный прокурор обратился в Сургутский городской суд с заявлением о присуждении к исполнению в натуре обязанности по устранению причин и профилактике инцидентов на нефтегазопроводе "к.-т.вр.к.б 17-ДНС" Восточно-Елового месторождения, замене аварийных участков трубопровода, вырезке накладных усилительных элементов, возложении обязанности на ОАО "Сургутнефтегаз" приостановить эксплуатацию нефтегазопровода "к.-т.вр.к.б 17-ДНС" Восточно-Елового месторождения нефти до утверждения Управлением Ростехнадзора по Ханты-Мансийскому автономному округу - Югре в установленном порядке положительного заключения экспертизы. В судебном заседании представитель ответчика заявил ходатайство о прекращении производства по делу на основании ст. 220 ГПК РФ ввиду подведомственности спора АС. И суд прекратил производство по делу. Определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 13.10.2009 г. определение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 23.07.2009 г. оставлено без изменения. Определением судьи ВС РФ от 13.04.2010 г. заместителю Генерального прокурора РФ отказано в передаче представления для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ. Обращаясь с повторным надзорным представлением, заместитель Генерального прокурора РФ просил отменить определение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 23.07.2009 г., определение судебной коллегии по гражданским делам Суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 13.10.2009 г. и направить дело на новое рассмотрение. Заместитель Председателя ВС РФ 9.06.2010 г. истребовал дело в Верховный Суд РФ, определением от 1.10.2010 г. определение судьи Верховного Суда РФ от 13.04.2010 г. отменил и передал надзорное представление заместителя Генерального прокурора РФ с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в представлении, возражения на представление, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ нашла основания, предусмотренные ст. 387 ГПК РФ, для отмены судебных постановлений в порядке надзора. В соответствии со ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов. Такие нарушения норм материального и процессуального права были допущены судами первой и кассационной инстанций, что выразилось в следующем.
В соответствии со ст. 42 Конституции РФ каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением.
Согласно п. 1 ст. 11 ФЗ "Об охране окружающей среды" от 10.01.2002 г. N 7-ФЗ каждый гражданин имеет право на благоприятную окружающую среду, на ее защиту от негативного воздействия, вызванного хозяйственной и иной деятельностью, чрезвычайными ситуациями природного и техногенного характера, на достоверную информацию о состоянии окружающей среды и на возмещение вреда окружающей среде.
Исходя из положений ст. 80 указанного закона требования об ограничении, о приостановлении или о прекращении деятельности юридических и физических лиц, осуществляемой с нарушением законодательства в области охраны окружающей среды, рассматриваются судом или арбитражным судом. В силу ч. 2 ст. 27 АПК РФ АС разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке, а в случаях, предусмотренных данным АПК РФ иными ФЗ, с участием РФ, субъектов РФ, муниципальных образований, государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя. В соответствии со ст. 22 ГПК РФсуды рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений. Суды рассматривают и разрешают дела, предусмотренные ч. 1 и 2 ст.22 ГПК РФ, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов. Согласно ч. 1 ст. 45 ГПК РФ прокурор вправе обратиться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов РФ, субъектов РФ, муниципальных образований.
Из материалов дела видно, что Ханты-Мансийский межрайонный природоохранный прокурор, обращаясь в суд, указал, что эксплуатацией нефтегазопровода "к.-т.вр.к.б 17-ДНС" Восточно-Елового месторождения нефти, осуществляемой с нарушениями действующего законодательства в области эксплуатации трубопроводов, сфере промышленной безопасности и охраны окружающей среды, создана реальная угроза нарушения конституционного права граждан на благоприятную окружающую среду (л.д. 6 т. 1), поскольку эксплуатация трубопровода не отвечает требованиям промышленной и экологической безопасности. Прекращая производство по делу, суд первой инстанции, с которым согласилась судебная коллегия по гражданским делам Суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, исходил из того, что заявление, поданное Ханты-Мансийским межрайонным природоохранным прокурором, содержит указание лишь на нарушения ответчиком требований промышленной безопасности при эксплуатации объекта - нефтегазопровода "к.-т.вр.к.б 17-ДНС" Восточно-Елового месторождения, при этом в нем не указано какие требования, установленные законодательством в области охраны окружающей среды, нарушены ОАО "Сургутнефтегаз" в процессе эксплуатации указанного объекта, а также не указаны нарушения нормативов или государственных стандартов в области охраны окружающей среды. Требования прокурора связаны с осуществлением предпринимательской деятельности в процессе эксплуатации опасного производственного объекта, таким образом, спор подведомственен арбитражному суду. Судебная коллегия Верховного Суда РФ решила, что с вынесенными судебными постановлениями нельзя согласиться по следующим основаниям. В соответствии со ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье граждан - неотъемлемые нематериальные блага. Несоблюдение права граждан на благоприятную окружающую среду влечет вред их здоровью.АПК РФ и иное законодательство не содержат норм, устанавливающих подведомственность арбитражным судам споров о защите личных неимущественных прав граждан с участием юридических лиц, деятельность которых создает угрозу нарушения вышеназванных прав. В данном случае спор возник из экологических правоотношений в связи с обращением прокурора в суд в защиту права неопределенного круга лиц на благоприятную окружающую среду.Неопределенный круг лиц включает в себя физических лиц, которые не являются участниками предпринимательской или иной экономической деятельности. Стороны рассматриваемого спора - граждане РФ и юридическое лицо, и исходя из субъектного состава участников возникший спор должен быть рассмотрен судом общей юрисдикции. При таких обстоятельствах у суда не имелось предусмотренных ст. 220 ГПК РФоснований для прекращения производства по делу по заявлению Ханты-Мансийского межрайонного природоохранного прокурора в защиту интересов РФ и неопределенного круга лиц к ОАО "Сургутнефтегаз" о присуждении к исполнению обязанности в натуре и приостановлении эксплуатации нефтегазопровода "к.-т.вр.к.б 17-ДНС" Восточно-Елового месторождения нефти. Допущенное судами нарушение норм процессуального права является существенным и непреодолимым, в связи с чем может быть исправлено только посредством отмены судебных постановлений.
С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ считает, что определение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 23.07.2009 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 13 октября 2009 г. нельзя признать законными и они подлежат отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Руководствуясь ст. 387, 388, 390 ГПК РФ, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила определение Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 23.07.2009 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 13.10.2009 г. отменить и дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции[17].
10.2. О возмещении вреда, нанесенного лесному фонду в контексте невозможности конфискацией орудия совершения, принадлежащего собственнику не соврешавшему административное правонарушение.
Согласно КоАП РФ конфискацией орудия совершения или предмета административного правонарушения является принудительное безвозмездное обращение в федеральную собственность или в собственность субъекта РФ не изъятых из оборота вещей; конфискация назначается судьей (ч. 1 ст. 3.7); незаконная рубка, повреждение лесных насаждений, совершенные с применением механизмов, автомототранспортных средств, самоходных машин и других видов техники, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, влекут наложение административного штрафа на граждан (должностных лиц, юридических лиц) в соответствующем размере с конфискацией орудия совершения административного правонарушения и продукции незаконного природопользования (ч. 2 ст. 8.28).
В совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ, Постановлениями мирового судьи судебного участка N 2 г. Котласа Архангельской обл. от 14.09.2009 г. и от 15.09.2009 г. были признаны виновными граждане Д. и С., и каждый подвергся административному наказанию в виде административного штрафа в размере 3500 руб. с конфискацией орудия совершения данного административного правонарушения - многофункциональной лесозаготовительной машины (харвестера "John Deere 1270D"), собственником которой является ООО "СтройКомплект" далее ООО.
Надзорную жалобу Д., возражавшего против назначения ему административного наказания, в том числе в части конфискации лесозаготовительной машины, которая была передана ему работодателем, владеющим ею, в свою очередь, на правах аренды, Архангельский областной суд оставил без удовлетворения, указав в Постановлении от 28.01.2010 г., что в силу ст. 3.7 КоАП РФ конфискация орудия совершения административного правонарушения производится независимо от того, находится оно у лица, совершившего административное правонарушение, в собственности или на иных законных основаниях.
3.11.2009 г. судебным приставом-исполнителем отдела судебных приставов по г. Котласу и Котласскому району управления ФССП по Архангельской обл. в отношении должников Д. и С. были вынесены постановления о возбуждении исполнительного производства, в которых в качестве предмета исполнения указывалась конфискация в доход государства многофункциональной лесозаготовительной машины - харвестера "John Deere 1270D".
Как следует из ст. 36, 74, 96 и 97 Федерального конституционного закона "О КС РФ", конкретизирующих ст. 125 (ч. 4) Конституции РФ, КС РФ принимает к рассмотрению жалобы граждан, а также объединений граждан на нарушение их конституционных прав и свобод законом, если придет к выводу, что оспариваемые законоположения применены в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в суде, и затрагивают конституционные права и свободы граждан и что имеется неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли эти законоположения Конституции РФ; принимая постановление только по предмету, указанному в жалобе, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению, КС РФ оценивает как буквальный смысл рассматриваемых законоположений, так и смысл, придаваемый им официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходит из их места в системе правовых актов.
В данном случае нормы КоАП РФ, примененные судами в делах граждан Г.А. Дворяшина и Д.В. Строгонова и оспариваемые в конституционном судопроизводстве ООО, затрагивают права заявителя как собственника подлежащей конфискации лесозаготовительной машины, явившейся орудием совершения административного правонарушения, административному наказанию за которое были подвергнуты указанные граждане, что позволяет рассматривать ООО в качестве надлежащего заявителя по настоящему делу с точки зрения приведенных положений Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде РФ".
Нарушение ч. 1 ст. 3.7 и ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ своих прав, гарантированных ст. 15 (ч. 4), 17 (ч. 1), 35 (ч. 1 и 3) и 55 (ч. 1 и 3) Конституции РФ и Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (п. 1 ст. 6, ст. 13 и ст. 1 Протокола N 1), ООО усматривает в том, что ими допускается конфискация орудия совершения административного правонарушения без привлечения собственника данного имущества к административной ответственности и исключается возможность назначения соразмерного наказания.
Соответственно, предметом рассмотрения КС РФ по настоящему делу являются положения ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ, как допускающие во взаимосвязи с ч.1 ст. 3.7 КоАП РФ конфискацию орудия совершения административного правонарушения, принадлежащего на праве собственности не правонарушителю, а другому лицу, не привлеченному к административной ответственности за данное административное правонарушение.
Согласно Конституции РФ в РФ признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности (ст. 8, ч. 2); каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34, ч. 1); право частной собственности охраняется законом; каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами; никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда; принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения (ст. 35, ч. 1 - 3).
Вместе с тем, как неоднократно указывал КС РФ, право частной собственности не является абсолютным, - в силу ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ во взаимосвязи с другими ее нормами, в частности ст. 17 (ч. 3) и 19 (ч. 1 и 2), ограничения права собственности могут вводиться ФЗ, если они необходимы для защиты других конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, отвечают требованиям справедливости, разумности и соразмерности; при этом конституционные гарантии охраны частной собственности законом и допустимости лишения имущества не иначе как по решению суда, выражающие принцип неприкосновенности собственности, а также конституционные гарантии судебной защиты распространяются как на сферу гражданско-правовых отношений, так и на отношения государства и личности в публично-правовой сфере (Постановления от 20.05.1997 г. N 8-П, от 16.07.2008 г. N 9-П и от 31.01. 2011 г. N 1-П).
Исходя из указанных конституционных гарантий, имущество, принадлежащее хозяйствующим субъектам на праве собственности, может быть свободно использовано ими для осуществления предпринимательской деятельности, в том числе посредством заключения различных сделок гражданско-правового характера (включая договоры аренды, по которым имущество предоставляется за плату во временное владение и пользование или во временное пользование, как это предусмотрено ст. 606 ГК РФ). При этом ГК РФ устанавливает, что в случаях, предусмотренных законом, имущество может быть безвозмездно изъято у собственника по решению суда в виде санкции за совершение преступления или иного правонарушения (п. 1 ст. 243). На такое же понимание конфискации имущества - как особой меры публичной ответственности за деяние, которое, по общему правилу, совершено собственником этого имущества, - ориентируют и нормы уголовного и уголовно-процессуального законодательства (ч. 2 ст. 2 и п. "г" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ).
КоАП РФ предусматривает конфискацию орудия совершения административного правонарушения в качестве одного из видов административного наказания, назначаемого судьей, и определяет ее как принудительное безвозмездное обращение в федеральную собственность или в собственность субъекта РФ не изъятых из оборота вещей; при этом не является конфискацией изъятие из незаконного владения лица, совершившего административное правонарушение, орудия совершения или предмета административного правонарушения, подлежащих в соответствии с федеральным законом возвращению их собственнику, а также изъятых из оборота либо находившихся в противоправном владении лица, совершившего административное правонарушение, по иным причинам и на этом основании подлежащих обращению в собственность государства или уничтожению (п. 4 ч. 1 ст. 3.2, ч. 1 и 3 ст. 3.7). Таким образом, в административном законодательстве (в отличие от уголовного и уголовно-процессуального законодательства) конфискация орудия совершения административного правонарушения как вид наказания не применяется лишь в случае, если соответствующее имущество находилось во владении правонарушителя незаконно; во всех остальных случаях предполагается, что орудие совершения административного правонарушения может быть конфисковано независимо от того, принадлежит оно правонарушителю на праве собственности или нет. В соответствии с Конституцией РФ природные ресурсы используются и охраняются в РФ как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории (ст. 9, ч. 1); каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением (ст. 42). Такой природный ресурс, как лесной фонд, - ввиду его жизненно важной многофункциональной роли и значимости для общества в целом, необходимости обеспечения устойчивого развития (сбалансированного развития экономики и улучшения состояния окружающей природной среды в условиях возрастания глобального экологического значения лесов России и выполнения ею соответствующих международных обязательств), а также рационального использования в интересах РФ и ее субъектов - представляет собой публичное достояние многонационального народа России (Постановление КС РФ от 9.01.1998 г. N 1-П), а, следовательно, требует защиты от противоправных посягательств, что предполагает введение адекватных мер публично-правовой ответственности.
В частности, охрана окружающей среды является задачей законодательства об административных правонарушениях, равно как и защита законных экономических интересов физических и юридических лиц, общества и государства; административное наказание, будучи установленной государством мерой ответственности за совершение административного правонарушения, применяется в целях предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами (ст. 1.2 и ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ). По смыслу приведенных положений КоАП РФ, административные наказания, предусматриваемые законодателем в рамках, определенных Конституцией РФ, по своему воздействию призваны как можно более эффективно способствовать реализации задач законодательства об административных правонарушениях.
Исходя из этого КоАП РФ предполагает дифференцированный подход к установлению и применению административных наказаний, виды которых перечислены в его ст. 3.2. Как следует из ст. 3.3 КоАП РФ, все административные наказания могут устанавливаться и применяться в качестве основных административных наказаний, однако некоторые из них, такие как предупреждение или административный штраф, - только в качестве основных, а возмездное изъятие и конфискация орудия совершения административного правонарушения - в качестве как основных, так и дополнительных административных наказаний (ч. 1 и 2), причем за одно административное правонарушение может быть назначено основное либо основное и дополнительное административное наказание из наказаний, указанных в соответствующей санкции (ч. 3).
Административное правонарушение в области охраны окружающей среды и природопользования, предусмотренное ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ (незаконная рубка, повреждение лесных насаждений, совершенные с применением механизмов, автомототранспортных средств, самоходных машин и других видов техники, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния), влечет наряду с административным штрафом конфискацию орудия совершения административного правонарушения. Во взаимосвязи с положениями ст. 3.3 КоАП РФ это означает, что в данном случае конфискация орудия совершения административного правонарушения является дополнительным административным наказанием и - в силу конструкции самой нормы - всегда назначается вместе с основным административным наказанием в виде административного штрафа. Соответственно, суд при принятии постановления по делу об указанном административном правонарушении лишается возможности назначить одно только основное административное наказание - административный штраф.
Обращаясь в ряде своих решений (Постановления от 25.01.2001 г. N 1-П, от 27.04.2001 г. N 7-П, от 17.07.2002 г. N 13-П, определения от 9.04.2003 г. N 172-О, от 7.12.2010 г. N 1570-О-О и др.) к вопросу о вытекающих из Конституции РФ общих принципах юридической ответственности, которые по своему существу относятся к основам правопорядка, КС РФ пришел к следующим выводам. Как следует из ст. 54 (ч. 2) Конституции РФ, юридическая ответственность может наступать только за те деяния, которые законом, действующим на момент их совершения, признаются правонарушениями. Наличие состава правонарушения является, таким образом, необходимым основанием для всех видов юридической ответственности; при этом признаки состава правонарушения, прежде всего в публично-правовой сфере, как и содержание конкретных составов правонарушений должны согласовываться с конституционными принципами демократического правового государства, включая требование справедливости, в его взаимоотношениях с физическими и юридическими лицами как субъектами юридической ответственности. В свою очередь, наличие вины как элемента субъективной стороны состава правонарушения - общепризнанный принцип привлечения к юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно в законе.
По смыслу ст. 49, 50, 52, 54 и 64 Конституции РФ, принципы презумпции невиновности и виновной ответственности, т.е. наличия вины как необходимого элемента состава правонарушения (и, следовательно, основания привлечения к юридической ответственности), выражают общие принципы права при применении государственного принуждения в сфере публичной ответственности как в уголовном, так и в равной мере в административном праве. Меньшая по степени вредоносности и общественной опасности по сравнению с преступлениями значимость административных правонарушений как особого вида публично-правовых деликтов не означает, что они могут быть исключены из сферы действия конституционного права на судебную защиту и справедливое судебное разбирательство.
Соответственно, конкретизируя положения ст. 17 (ч. 1 и 3), 46 (ч. 1 и 2), 49 (ч. 1), 51 (ч. 1), 54 (ч. 2) и 55 (ч. 3) Конституции РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях в ст. 1.5 предусматривает, что лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина (ч. 1); лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, считается невиновным, пока его вина не будет доказана в порядке, предусмотренном КоАП РФ и установлена вступившим в законную силу постановлением судьи, органа, должностного лица, рассмотревших дело (ч. 2). По смыслу ч.1 ст. 1.5 КоАП РФ во взаимосвязи с п. 2 ч. 1 его ст. 24.5, отсутствие вины в совершении административного правонарушения является одним из обстоятельств, исключающих производство по делу об административном правонарушении.
Вина в совершении административного правонарушения устанавливается в процессе производства по делу об административном правонарушении. Согласно КоАП РФ Кодексу РФ об административных правонарушениях административное правонарушение признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало противоправный характер своего действия (бездействия), предвидело его вредные последствия и желало наступления таких последствий или сознательно их допускало либо относилось к ним безразлично (ч. 1 ст. 2.2); административное правонарушение признается совершенным по неосторожности, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления вредных последствий своего действия (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение таких последствий либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть (ч. 2 ст.2.2); юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых КоАП РФ и законами субъектов РФ предусмотрена административная ответственность, но им не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению (ч. 2 ст. 2.1).
В целях всестороннего, полного, объективного и своевременного выяснения обстоятельств совершения административного правонарушения должностное лицо, уполномоченное на возбуждение дела об административном правонарушении, составляет протокол, в который подлежат занесению сведения, необходимые для разрешения дела; если в протоколе об административном правонарушении не отражены сведения и обстоятельства, необходимые для разрешения дела об административном правонарушении (их перечень является открытым), судья вправе при подготовке к рассмотрению дела истребовать необходимые дополнительные материалы (о чем выносится соответствующее определение), а при рассмотрении дела - установить необходимые обстоятельства, вызвав в качестве свидетеля лицо, которому они могут быть известны (ч. 1 ст. 25.6, ч. 2 ст. 28.2 и п. 2 ч. 1 ст. 29.4 КоАП РФ).
Цель приведенных законоположений в процессе производства по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ, - прежде всего установление вины правонарушителя или ее отсутствия. Вместе с тем они предоставляют возможность определить и собственника имущества, послужившего орудием совершения административного правонарушения (если оно не принадлежит правонарушителю), а также характер их взаимоотношений с правонарушителем, хотя и не предполагают обязательного участия собственника орудия совершения административного правонарушения в производстве по данному делу. Но даже если такое лицо будет привлечено судом в качестве свидетеля, его участие в производстве по делу никоим образом не может повлиять на назначение административного наказания в виде конфискации орудия совершения административного правонарушения: в силу характера санкции, установленной ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ, конфискация орудия совершения административного правонарушения применяется в любом случае и независимо от того, принадлежит ли оно правонарушителю или передано ему для использования в законных целях собственником (непосредственно либо через работодателя, арендатора и т.п.).Следовательно, безвозмездное изъятие в доход государства орудия совершения административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст.8.28 КоАП РФ (механизмов, автомототранспортных средств, самоходных машин и др.), - как санкция за совершение административного правонарушения, применяемая к правонарушителю, - по сути, направлено на собственника соответствующего имущества, поскольку назначается независимо от его вины в данном правонарушении. Как неоднократно указывал КС РФ, право на судебную защиту признается и гарантируется в РФ согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией РФ как основное и неотчуждаемое право человека на основе принципа равенства всех перед законом и судом (ст. 17, ч. 1 и 2; ст. 19, ч. 1; ст. 46, ч. 1 и 2); данное право включает в себя не только право на обращение в суд, но и гарантированную государством возможность получения реальной судебной защиты путем восстановления нарушенных прав и свобод; иное не согласуется с универсальным для всех видов судопроизводства, включая административное, требованием эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего критериям справедливости (Постановления от 2.02.1996 г. N 4-П, от 3.02.1998 г. N 5-П, от 28.05.1999 г. N 9-П, от 11.05.2005 г. N 5-П и др.).
Аналогичной позиции придерживается ЕСПЧ, также неоднократно отмечавший, что эффективность средств правовой защиты означает, в частности, что они должны предотвращать предполагаемое нарушение или прекращать его, равно как и предоставлять адекватную компенсацию за уже произошедшее нарушение (Постановления от 26.11.2000 г. по делу "Кудла (Kudla) против Польши", от 30.11.2004 г. по делу "Кляхин (Klyakhin) против России" и др.). Между тем, по буквальному смыслу положений ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ во взаимосвязи с ч.1 его ст. 3.7, обязывающих суд назначать правонарушителю административный штраф с конфискацией орудия совершения административного правонарушения, дополнительное административное наказание назначается независимо от того, принадлежит ли это имущество лицу, в отношении которого ведется производство по данному делу, т.е. правонарушителю.
При этом собственник орудия совершения административного правонарушения, если он не является лицом, привлекаемым к административной ответственности, лишен возможности полноценной судебной защиты своих прав. КоАП РФ не только не требует его привлечения в какой-либо форме к участию в производстве по делу об административном правонарушении, но и делает возможное его участие бессмысленным, поскольку в существующей модели правового регулирования не предполагается выяснение того, какое отношение собственник орудия совершения административного правонарушения имеет к этому правонарушению, и никакие его возражения не могут быть признаны достаточными для того, чтобы решение о конфискации принадлежащего ему имущества не было принято. Таким образом, положения ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ - в той мере, в какой они во взаимосвязи с ч. 1 ст. 3.7 КоАП РФ вопреки требованиям ст. 46 (ч. 1) и 54 (ч. 2) Конституции РФ допускают в качестве административного наказания конфискацию орудия совершения административного правонарушения у собственника этого имущества, не привлеченного к административной ответственности и не признанного в законной процедуре виновным в совершении данного административного правонарушения, - в нарушение ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ несоразмерно ограничивают право частной собственности, гарантированное статьей 35 (ч. 1 и 3) Конституции РФ.
Реализуя свои конституционные полномочия в области охраны природных ресурсов, федеральный законодатель вправе принимать меры, направленные на борьбу с действиями лиц, осуществляющих хозяйствование в лесопромышленном комплексе, если эти действия снижают (в том числе посредством фиктивных договорных связей, позволяющих избежать конфискации орудия совершения административного правонарушения) эффективность существующих мер административной ответственности за правонарушения в сфере лесопользования. Применительно к вопросу о допустимости назначения наказания в виде конфискации имущества, послужившего орудием или предметом таможенного правонарушения и не являющегося собственностью лица, его совершившего, КС РФ в Постановлении от 14.05.1999 г. N 8-П сформулировал правовую позицию, в силу которой федеральный законодатель вправе допустить конфискацию имущества, явившегося орудием или средством совершения либо непосредственным объектом таможенного правонарушения, независимо от того, находятся ли соответствующие товары и транспортные средства в собственности совершившего его лица, а также независимо от того, установлено это лицо или нет; в противном случае организаторы незаконного перемещения товаров получили бы возможность переложить всю ответственность на неплатежеспособных лиц или лиц, проживающих за границей, что подрывало бы правопорядок в сфере таможенных отношений и несовместимо с целями и задачами таможенного регулирования.
Приведенная правовая позиция не может автоматически распространяться на всю сферу административно-деликтных отношений, однако она подтверждает право федерального законодателя при определении инструментов защиты интересов личности, общества и государства от противоправных посягательств - принимая во внимание схемы, которые разрабатываются лицами, осуществляющими хозяйствование в лесопромышленном комплексе, в целях уклонения от санкций, применяемых за нарушения природоохранного законодательства, - установить административную ответственность использующего эти схемы собственника лесозаготовительной техники (например, в случае, если лесозаготовительная техника была передана правонарушителю с целью совершения незаконной рубки лесных насаждений), в том числе в виде конфискации соответствующего имущества, - при закреплении гарантий его участия в административном процессе. В любом случае такое правовое регулирование, направленное против возможных злоупотреблений в области природопользования, должно отвечать вытекающим из Конституции РФ принципам юридической ответственности в публично-правовой сфере, в том числе соразмерности наказания характеру совершенного деяния.
Признание положений ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ во взаимосвязи с ч. 1 его ст. 3.7 не соответствующими Конституции РФ не означает, что федеральный законодатель лишается права внести в Кодекс РФ об административных правонарушениях изменения, касающиеся условий и порядка конфискации имущества, явившегося орудием совершения административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ, если данное административное правонарушение совершено не собственником этого имущества, а иным лицом, которому оно было передано для противоправной деятельности.
Это не означает также, что в системе действующего правового регулирования, в том числе с учетом законодательной характеристики вины юридического лица в совершении административного правонарушения (ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ), исключается возможность привлечения к административной ответственности в порядке, установленном КоАП РФ, юридического лица - собственника имущества, явившегося орудием совершения административного правонарушения, если будет установлено, что это имущество было передано им другим лицам с целью осуществления противоправной деятельности, запрещенной ч. 2 ст. 8.28 КоАП РФ.
Исходя из изложенного и руководствуясь ч. 2 ст. 71, 72, 74, 75, 79 и 100 Федерального