Особенности произвольной саморегуляции поведения студентов

Саморегуляция имеет две формы — произвольную и непроизвольную. Произвольная саморегуляция (осознанная) связана с целевой деятельностью, тогда как непроизвольная (неосознанная) связана с жизнеобеспечением, не имеет целей и осуществляется в организме на основе эволюционно сложившихся норм. Вместе с тем, самоуправление и саморегуляция имеют сходство: все они направлены на достижение оптимального уровня жизнедеятельности субъекта. Достижение оптимального уровня функционирования субъекта является целью, а самоуправление и произвольная саморегуляция — механизмами реализации этой цели, благодаря которой и происходят закономерные изменения элементов всей системы психических явлений.

В глобализирующемся мире усиливается взаимопроникновение этнических, социокультурных, идеологических, экономических, экологических и политических факторов, что вызывает обострение проблем саморегуляции. Поэтому актуальность кросс-культурного исследования не вызывает сомнения. Психологическая сущность и природа саморегуляции личности изучена далеко недостаточно, хотя, как известно, многие крупнейшие зарубежные и отечественные исследователи занимались и продолжают работать над различными аспектами и составляющими рассматриваемого феномена и социального конструкта. Принципиальным для отечественной науки является подход к саморегуляции личности не как к некоему абстрактному явлению, не как только биологическому образованию, а как к социальному ноумену и психологическому явлению [12]. Саморегуляция (от лат. regulare — приводить в порядок, налаживать) относится к фундаментальным понятиям, поэтому является предметом исследования многих отраслей человеческого знания. Задача настоящей статьи ограничена анализом основных аспектов исследования саморегуляции, которые акцентируются в ее теоретических трактовках. Конструктивное решение этой задачи предполагает междисциплинарный анализ развития проблематики саморегуляции. Итогом же теоретического обобщения проанализированных проблем и направлений их исследования должно стать определение ключевых представлений о сущности саморегуляции как особой психологической реальности. Указанная логика решения задачи данной статьи и определяет ее структуру.

В онтологии саморегуляция личности осмысливается в рамках опережающего отражения. Поскольку высшим регулятором и организатором деятельности человека выступает сознательное отражение в форме воли, то реализация планов и программ обусловлена произвольными действиями. Психика человека (мир внутри нас) не только отражает то, что окружает человека, но и создает новую картину своего окружения — модель потребного будущего [6].

В биологии саморегуляция рассматривается как свойство систем разных уровней, во-первых, сохранять внутреннюю стабильность благодаря их скоординированным реакциям, компенсирующим влияние изменяющихся условий окружающей среды, во-вторых, обеспечивать установление и поддержание согласованности как между элементами в их совместной деятельности по осуществлению целостного поведения, так и между системой в целом и внешней средой. В процессуальном отношении саморегуляция представляет целесообразное функционирование живых систем разных уровней организации и сложности. Биологическая обратная связь, как важнейшее звено функциональных систем всех уровней организации, выступает важнейшим механизмом саморегуляции поведения и деятельности животных и человека.

П.К. Анохин предложил сложную схему рефлекторного кольца, объясняющую саморегулирующийся характер поведения [1]. Функциональная система обладает способностью к саморегуляции, которая присуща ей как целому, при ее возможном дефекте происходит быстрая перестройка составляющих ее компонентов так, чтобы необходимый результат, пусть даже менее эффективно (как по времени, так и по энергетическим затратам), но все же был бы достигнут. Она поддерживает свое единство на основе циркуляции информации от периферии к центрам и от центров к периферии. Важным дополнением к традиционным представлениям о деятельности мозга явилось положение о роли обратной афферентации, что предвосхитило те идеи саморегуляции, которые были значительно позднее внесены кибернетикой.

С идеей функциональных систем непосредственно связан и принцип саморегуляции физиологических процессов, сформулированный в отечественной физиологии H.A. Бернштейном [2]. Активирующая ретикулярная формация составляет важную часть механизма саморегуляции центральных нервных структур, поддерживающего бодрствование и внимание. Опираясь на идеи И.М. Сеченова о том, что у человека «чувствование превращается в повод и цель, а движение — в действие», и положения современной психологии о сложной структуре психической деятельности человека, о той роли, какую в формировании целей играет речь, Н.А. Бернштейн сформулировал основные принципы физиологии активности. Слово, являясь слепком с внешней действительности, сформированным в процессе предметной, трудовой деятельности человека, оказывается и основным орудием, с помощью которого создается модель потребного будущего. Эта модель сличается затем человеческим мозгом с картиной наличной ситуации, и именно различие между моделью будущего и реальной ситуацией и образует движущую силу, определяющую дальнейшее построение целесообразного произвольного действия. По мнению Н.А. Бернштейна, этот механизм является решающим звеном в формировании саморегулирующейся системы поведения.

Обобщая номологические утверждения междисциплинарного характера, рассмотрим базовые направления в исследовании психологии саморегуляции (Selfregulation). В рамках структурно-функционального подхода О.А. Конопкина [5] и концепции индивидуального стиля В.И. Моросановой [7] осознанная саморегуляция понимается как система необходимых для регуляции любой деятельности структурно-функциональных и содержательных психологических характеристик. Следует согласиться с мнением О.А. Конопкина о том, что наиболее продуктивный путь изучения закономерностей процессов саморегуляции состоит в реализации системного подхода, который дает возможность максимально избежать как кибернетического редукционизма, приводящего к психологической бессодержательности или упрощенчеству, так и психологической калейдоскопичности, которая выражается во внесистемном изучении отдельных психических феноменов и факторов, детерминирующих осуществление деятельности, и фактически реализует линейно-причинные (не имеющие места в действительности) схемы, снимающие вопрос о системном строении процессов психической регуляции.

Саморегуляция активности человека рассматривается как система, обладающая определенными системными качествами (целостность, структурность, иерархичность, взаимосвязанность со средой), как специфическая форма активности человека, которая отражает влияние сложившихся личностных структур разного уровня индивидуальности на особенности целенаправленной активности.

С позиции системного подхода, уровень сформированности осознанной саморегуляции должен определяться целостностью системы саморегуляции. Категория целостности определяет полноту охвата объекта исследования и степень его организованности (упорядоченности). Саморегуляция рассматривается как системно-организованный процесс, имеющий закономерную внутреннюю структуру. Наличие полноценной функциональной структуры саморегуляции и высокий уровень сформированности каждого функционального компонента определяют эффективное саморегулирование. Психическая саморегуляция как собственно регуляторный процесс представляет преодоление субъектом информационной неопределенности. O.A. Конопкин, высоко оценивая роль психической саморегуляции человеком своей деятельности, отмечает, что она «является высшим уровнем регуляции поведенческой активности биологических систем, отражающих качественную специфику реализующих ее психических средств отражения и моделирования действительности и самого себя, своей активности и деятельности, поступков, их оснований».

O.A. Конопкиным выделены регуляторные функции (планирование, программирование, контроль), психические средства осуществления регуляторных функций (умственные умения и операции), специфический источник информации, используемый при реализации какой-либо регуляторной функции (образ Я, самооценка), условия, активирующие и поддерживающие процесс саморегуляции (мотивационные, эмоциональные феномены идр.).

Осознанная саморегуляция, по O.A. Конопкину, представляет системно-организованный процесс внутренней психической активности человека по инициации, построению, поддержанию и управлению разными видами и формами произвольной активности, непосредственно реализующей достижение принимаемых человеком целей.

Ключевым понятием индивидуально-стилевого подхода является стиль саморегуляции. Индивидуальный стиль активности и индивидуальный стиль саморегуляции этой активности — это взаимосвязанные стороны реализации психической активности. По мнению В.И. Моросановой, предметом психологии саморегуляции являются интегративные психические процессы и явления, которые обеспечивают самоорганизацию различных видов психической активности человека, целостность его индивидуальности и личности. Стиль саморегуляции характеризуется индивидуальными особенностями протекания регуляторных процессов планирования, программирования, моделирования, оценивания результатов своей деятельности. Индивидуальные различия в сформированности различных звеньев саморегуляции отражены в когнитивных стилях, в частности, могут существовать связи импульсивности и поленезависимос-ти с различными звеньями контура саморегуляции (O.A.Конопкин, В.И. Моросано-ва, Т.Ю. Смирнова, М.Л. Холодная, И.П. Шкуратова).

Согласно концепции регуляции состояний А.О. Прохорова, становление способов саморегуляции происходит в ходе онтогенеза, поэтому социальная среда, в частности, национальные, культуральные и др. её особенности, влияют на специфику средств и способов саморегуляции психических состояний. Саморегуляция рассматривается как возможность актуализации внутренних резервов человека. Основными компонентами концепции регуляции состояний являются осознанный образ желаемого состояния, актуализация соответствующей мотивации, рефлексия переживаемого состояния, использование психорегулирующих средств. А.О. Прохоров [11] выделяет особенности возрастных и гендерных способов саморегуляции в когнитивной оценке ситуации, уровне эмоциональной регуляции, в ориентации на действие или состояние.

С позиции системно-деятельностной концепции психической саморегуляции психофизиологического состояния психическая саморегуляция представлена и как психическая деятельность, и как психологическая система. Л.Г. Дикая [10] рассматривает особенности становления психической саморегуляции как целостной системы взаимодействия профессиональной деятельности, экстремальных условий, личности. Это и системное свойство личности, и самостоятельный вид деятельности субъекта. Основными составляющими системно-деятельностной концепции психической саморегуляции функциональных состояний являются иерархическая структура саморегуляции субъекта, межсистемное взаимодействие механизмов произвольной и непроизвольной саморегуляции психических состояний, целенаправленная активность и личностные уровни организации субъекта деятельности. В триаде «деятельность — состояние — личность» реализован личностный принцип, поэтому системообразующим детерминантом выступает личностный уровень. Функциональное состояние выступает как результат межсистемного взаимодействия в рассматриваемой триаде. Эффективность саморегуляции функциональных состояний как деятельности обусловлена уровнем межсистемного взаимодействия компонентов интегративной системы. Степень доминирования волевой, эмоциональной, непроизвольной и произвольной психофизиологической, личностной форм саморегуляции зависит от индивидуального стиля саморегуляции функциональных состояний.

Л.П. Басов, В.А. Иванников, Т.П. Шульга, A.B. Быков, Т. Куль исследуют личностную саморегуляцию в контексте волевого овладения личностью своим поведением. В.А. Иванников подчеркивает, что роль личности в волевой регуляции проявляется в способности к смыслообразованию при недостатке мотивации для осуществления или прекращения действия. Преодоление трудностей в деятельности опосредуется волевыми качествами личности.

Используя субъектно-деятельностный и системный подходы, Е.А. Сергиенко исследует контроль поведения как единую систему, включающую три субсистемы регуляции (когнитивный контроль, эмоциональную регуляцию, волевой контроль, или контроль действий), которые основаны на ресурсах индивидуальности и интегрируются, создавая индивидуальный паттерн саморегуляции. Когнитивный контроль предполагает сосредоточение на задаче и удержание ее в фокусе внимания, целе-полагания; построение плана действия и действие в соответствии с планом, а также сличение полученного результата с исходным представлением о нем, поэтому Е.А. Сергиенко относит когнитивный контроль к процессам решения когнитивных задач. Контроль действия означает становление уровня произвольности, который составляет континуум от непроизвольности — к произвольности — до волевых действий. Е.А. Сергиенко оперирует терминами «контроль поведения», «регуляция», «саморегуляция». Термин «саморегуляция» означает уровень осознанной, произвольной регуляции собственного поведения, который опирается на предшествующие более низкие уровни. Ресурсами саморегуляции служат интеллектуальный потенциал, эмоциональность, способность к произвольной организации действий и волевых усилий, предполагающих организацию исполнительного компонента, гибкость реализации действий в зависимости от изменяющихся условий задачи, анализа результата исполнения.

Термин «регуляция» носит универсальный характер, поскольку применяется при обозначении явлений биологического, технического характера. В связи с чем, подчеркивает Е.А. Сергиенко, термин «контроль поведения» указывает на именно психологический уровень в организации регуляции. Однако Г.С. Никифоров рассматривает самоконтроль человека как один из компонентов процессов саморегулирования, как сознательного воздействия человека на собственную сферу психических явлений (процессы, состояния, свойства) с целью поддержания или изменения характера их протекания.

В акмеологии саморегуляция рассматривается как индивидуальный способ координации психических процессов, состояний, свойств ит. д., компенсации дефицитарных и оптимизации потенциальных качеств, свойств и возможностей, поскольку согласует темпы, ритмы и направленность психических процессов с событиями, условиями и требованиями деятельности во времени и пространстве последней. В функциональном плане саморегуляция служит для поддержания устойчивости психики как целостной системы по отношению к деструктивным внешним воздействиям, а также с целью подчинения содержания и структуры деятельности принятым личностью целям. Ведущими параметрами саморегуляции могут быть как психодинамические (эмоциональная устойчивость, противодействие стрессовым воздействиям), так и содержательно-смысловые (противодействие ситуативным средовым влияниям или импульсивным влечениям, способность отстаивать свои убеждения ит. д.), волевые и другие характеристики.

Важным для дальнейшего анализа является уточнение сущности саморегуляции с учетом восточной перспективы. Согласно восточной традиции, трансценденция проблем, отстранение от эгоконфликтов, понимание человеческого опыта осуществляются на экзистенциальном уровне. Восточное мировоззрение, акцентируя внимание на личном, эмпирическом пути к знанию, характеризуется динамизмом и органической целостностью. Так, в восточной психологии саморегуляция осмысливается как результат созерцательно-медиативной практики [12]. Вместе с тем, существует позиция, в соответствии с которой саморегуляция рассматривается как базовый компонент темперамента (Ян Бинь). В концепции Р. Хонга, М. Тана, В. Чанга саморегулирование понимается как сравнение альтернатив желаемых итоговых состояний и выбор средств их достижения. Оптимальное саморегулирование достигается за счет высокого уровня динамического и оценочного способов саморегуляции, которые, по определению, относительно независимы друг от друга. Способность человека начинать и поддерживать любую целенаправленную деятельность, активно переходя от одного состояния процесса к другому, часто преодолевая возможные отвлечения и трудности в процессе, является динамическим способом саморегуляции. Сравнение относительного качества существующего состояния (цели или средства) с возможными другими осуществляется оценочным способом.

Интерес представляет исследование способов саморегуляции в рамках самоуважения, субъективного благополучия и депрессии. Высокая оценочная саморегуляция и недостаточно развитая динамическая регуляция коррелируют с депрессивными состояниями, поскольку критическая самооценка усиливает внимание к собственным дефицитам, что препятствует осуществлению действий по преодолению ситуации. Индивиды с высоким развитием обеих способностей не удовлетворены собой, поскольку после достижения цели в состоянии критически оценивать, достигли ли они действительно необходимых целей оптимальными средствами.

Таким образом, понятие «саморегуляция» имеет междисциплинарный характер и является одним из ключевых как в психологии, так и во многих других дисциплинах, в частности, в философии, общей теории систем, биологии и др. Саморегуляция представляет сложный, многоаспектный феномен, имеющий закономерное строение. Думается, что культуральный аспект с привлечением учений Востока позволит выделить ряд новых представлений в психологии саморегуляции.

На нынешнем этапе развития психологиче­ской науки понятие «саморегуляция» (психиче­ская саморегуляция, личностная саморегуляция) широко используется в различных разделах об­щей психологии – психологии мотивации, лично­сти, в прикладных отраслях – психологии труда, возрастной, нейро- и патопсихологии. Его опреде­ление часто видоизменяется, при этом трансфор­мируется не только объем понятия, но и его со­держание. В самом широком смысле это понятие определяется как «целесообразное функциониро­вание живых систем разного уровня организациии сложности», при этом подчеркивается, что регу­ляция осуществляется посредством психического отражения и моделирования действительности. В более частных определениях отражается спец­ифика использования этого понятия. В качестве субъектов саморегуляции рассматриваются: ор­ганизм – «психическую саморегуляцию можно определить как регуляцию различных состояний, процессов, действий, осуществляемых самим ор­ганизмом с помощью своей психической актив­ности»; человек – «психической саморегуляцией называется воздействие человека на самого себя с помощью слов и соответствующих образов»; лич­ность – «саморегуляция – это процесс организа­ции личностью своего поведения, который пред­полагает момент включенности в него результа­тов самопознания и эмоционально-ценностного отношения к себе». Объектами саморегуляции могут быть реакции, состояния, процессы, дей­ствия, деятельность (организма, человека, лично­сти); мотивационно-потребностная сфера, жизне­деятельность. Такое разнообразие определений и описываемых феноменов, выявляющее крайнюю неоднородность методологических установок и, как следствие, отсутствие последовательного подхода к исследованию саморегуляции застави­ло проанализировать историю развития научных представлений о механизмах регуляции активно­сти, появления понятия психической саморегуля­ции и определить рамки, в которых это понятие используется в данной работе.

В 60-70-е гг. ХХ в. начала разрабатываться кон­цепция осознанной саморегуляции деятельности человека. В российской психологической науке сложилось единое понимание саморегуляции де­ятельности как многоуровневой и динамической системы психических процессов по инициации, длительному поддержанию и контролю актив­ности, направленной на достижение субъектом требуемого результата. Развитие представлений об осознанной саморегуляции опирается на рабо­ты отечественных физиологов – И.М. Сеченова, Н.А. Бернштейна, П.К. Анохина. Построение об­щей модели саморегуляции было осуществлено в ходе исследований двигательной активности Н.А. Бернштейна, в работах П.К. Анохина. Тео­рия функциональной системы (1935) послужила основой для разработки концепции осознанной саморегуляции деятельности, в основу которой были положены представления об осознанности самого процесса регуляции субъектом, о систем­ности вовлеченных в подготовку и исполнение деятельности регуляторных психических функ­ций и о принципиальной схеме организации функций саморегуляции деятельности. Идеи функциональной системы саморегуляции, разра­ботанные П.К. Анохиным и Н.А. Бернштейном, О.А. Конопкин дополнил идеей осознанности са­морегуляции, идеей активного и сознающего свои задачи субъекта деятельности. Одним из наиболее общих и существенных проявлений субъектности человека является его произвольная осознанная активность, обеспечивающая достижение при­нимаемых человеком целей. В рамках субъектно-деятельностного подхода к изучению активности человека О.А. Конопкиным была предложена концепция осознанной психической саморегуля­ции деятельности [3]. Осознанная саморегуляция представляет собой системно-организованный процесс внутренней психической активности че­ловека по инициации, построению, поддержанию и управлению разными видами и формами произ­вольной активности, непосредственно реализую­щей достижение принимаемых человеком целей. «Именно целенаправленная произвольная актив­ность, реализующая все множество действенных отношений с реальным миром вещей, людей, сре­довых условий, социальных явлений, является основным модусом субъектного бытия человека» [2, с. 128]. С точки зрения регуляторного подхо­да субъектность выступает как свойство человека производить целенаправленные (осознанные, им инициированные) преобразования в окружающем мире и самом себе. Изучение процессов саморе­гуляции у человека может способствовать фор­мированию у него сознательной, инициативной и ответственной позиции по отношению к самому себе, другим людям. Знание своих возможностей саморегуляции, обеспечивающей эффективное взаимодействие с окружением, позволяет челове­ку становится подлинным субъектом своей актив­ности [3]. Автор показывает, что сформированная система саморегуляции состоит в умении управ­лять своей целенаправленной активностью и про­является в успешном овладении новыми видами и формами деятельности, в успешном решении нестандартных задач, в продуктивной самостоя­тельности и настойчивости в достижении приня­той цели. В данном аспекте О. А. Конопкин (1980, 1995, 2004) подчеркивает, что саморегуляция есть системно организованный процесс, имеющий за­кономерную внутреннюю структуру. Наличие полноценной функциональной структуры само­регуляции и высокий уровень сформированностикаждого функционального компонента определя­ют эффективное саморегулирование. Следует со­гласиться с мнением автора о том, что наиболее продуктивный путь изучения закономерностей процессов саморегуляции состоит в реализации системного подхода [2].

В рамках концепции осознанной саморегуля­ции деятельности В.И. Моросановой была сфор­мулирована теория стилей произвольной саморе­гуляции [5]. Под стилем саморегуляции понима­ется типичный способ регулирования, устойчиво проявляющийся в различных деятельностных ситуациях и видах психической активности субъ­екта, индивидуально-типическое своеобразие саморегуляции и реализации произвольной ак­тивности человека. Разведение понятий «субъект деятельности» и «личность» позволило автору определить качественную специфику саморегу­ляции. Так, например, к субъектным характери­стикам автор относит собственно регуляцию до­стижения целей – автономность, настойчивость, творческость, способность преодолевать трудно­сти. Личностные характеристики саморегуляции определяют специфику целей и своеобразие их достижения. «Личностные структуры оказыва­ют существенное влияние на то, какие цели и как ставит перед собой человек, а также модули­руют специфическим образом индивидуальный профиль саморегуляции, то есть особенности достижения этих целей» [6, с. 124]. Критерием эффективности саморегуляции автор полагает развитость звеньев структуры осознанной само­регуляции. К индивидуально-типическим или стилевым особенностям саморегуляции автор от­носит два уровня звеньев регуляции: 1. индиви­дуальные особенности регуляторных процессов, реализующих основные звенья системы саморе­гулирования, таких как планирование, моделиро­вание, программирование и оценка результатов. Основные линии индивидуальных различий за­ключаются в различной развитости этих процес­сов или в различиях индивидуального «профиля» регуляции; 2. стилевые особенности, которые ха­рактеризуют функционирование всех звеньев си­стемы саморегуляции и являются одновременно регуляторно-личностными свойствами (напри­мер, самостоятельность, надежность, гибкость, инициативность). Регуляторно-личностные свой­ства могут быть как предпосылками формиро­вания того или иного стиля регуляции в силу их системного характера, так и новообразованиями в процессе его формирования. Интегральной ха­рактеристикой саморегуляции является общий уровень или степень осознанной саморегуляции, которая отражает актуальные возможности чело­века осознанно и инициативно управлять произ­вольной активностью (Моросанова В.И., 1995, 2001, 2004).

Более широкое выделение личностно-регуляторных характеристик в структуре само­регуляции личности была осуществлена А.К. Осницким. (1986). Им же проводится разделение собственно личностной саморегуляции и саморе­гуляции деятельности на основе определения лич­ности как общественно-обусловленного качества. Личностная саморегуляция состоит в определе­нии своего индивидуального места в культурно-исторической традиции и тех коррекциях, ко­торые предпринимаются при определении соб­ственных позиций (культурно-историческую тра­дицию определяют общественно-исторический строй; национальная принадлежность (язык); религиозная принадлежность; клановая (профес­сиональная) принадлежность). Именно личност­ное самоопределение порождает необходимость приложения специального аппарата саморегуля­ции применительно к предполагаемой и осущест­вляемой деятельности [7].

Саморегуляция деятельности обнаруживает себя в феноменологии предметных преобразова­ний и в преобразованиях прилагаемых усилий. Саморегуляция деятельности – регуляция, осу­ществляемая человеком в качестве субъекта сво­ей деятельности и направленная на приведение возможностей человека в соответствии с требо­ваниями этой деятельности. А.К. Осницкий под­черкивает, что в данном случае мы имеем дело с теми возможностями человека, которые связаны с его социальным опытом, опытом общественной практики, который обеспечивает возможность субъектной активности (регуляторный опыт). Ре­гуляторный опыт содержит информацию об об­щих закономерностях организации и осуществле­ния разных видов деятельности, закрепленную в соответствующих знаниях, умениях, пережива­ниях. Именно в регуляторном опыте существуют субъективные репрезентанты системы саморегу­ляции, освоенные человеком, и через субъектив­ное освоение этих репрезентант можно помочь человеку формироватъ систему саморегуляции [7].

К исследованиям, посвященным саморегуля­ции личности, можно отнести работы Ю.А. Мис­лавского. Под саморегуляцией личности авторпонимает как процесс поддержания общей про­дуктивной активности личности, так и процесс, захватывающий продвижение человека от «Я» наличного к «Я» будущему, желаемому. Развитие личности выступает как процесс совершенство­вания системы саморегуляции личности через изменение, совершенствование ее структурных компонентов и их функциональных отношений. Важную роль в развитии системы саморегуляции играет общение с другими. Причем общение рас­сматривается не просто как словесное взаимо­действие, а как построение и субъектная жизнь значимого другого, включенность этого образа в целостный процесс саморегуляции личности [4].

Система саморегуляции моделируется на личностном и деятельностном уровне. Ю.А. Миславский предлагает в качестве структурных компонентов саморегуляции личности ценности индивида, образ «Я», идеал, уровень притязаний, самооценку и самоконтроль. Отношения с дру­гими людьми, субъективированные индивидом и распределенные по регуляторным функциям, становятся формой существования рассмотрен­ных компонентов системы саморегуляции лич­ности. Значительную роль исследователь уделяет ценностным ориентациям индивида, указывая на то, что стремление к саморегуляции, содержание этого процесса и его характерные особенности зависят от присутствующих в человеке и сформи­рованных к определенному моменту ценностных образований. Эффективное функционирование системы саморегуляции личности обеспечивает продуктивную или творческую активность [4].

В работах Л.Г. Дикой и А.О. Прохорова рас­сматриваются вопросы саморегуляции психиче­ских состояний. В системно-деятельностной кон­цепции психической саморегуляции состояния, развиваемой Л.Г. Дикой, психическая саморегу­ляция рассматривается и как психическая дея­тельность, и как психологическое состояние. На основании экспериментальных данных автором была сформулирована и разработана концепция психофизиологической саморегуляции как спец­ифической психической деятельности, направ­ленной на сохранение или преобразование «на­личного» или текущего состояния в «потребное» [1]. Основу индивидуального стиля саморегуля­ции функциональных состояний составляет соот­ношение функциональных систем двух уровней – психофизиологического и психодинамическо­го. Исследователем выявлено четыре типа инди­видуальных структур саморегуляции состояния, которые различаются разным соотношением экс­тра/интровертированности. Уровень нейротизма является ведущей характеристикой оптималь­ности /неоптимальности индивидуального стиля саморегуляции состояния. Именно взаимодей­ствие механизмов разного уровня – физиологиче­ского, психодинамического и психологического – определяют стратегию и тактику саморегуля­ции состояния. Типы связи между тремя иерар­хическими уровнями составляют основу стиля саморегуляции состояния, определяют психофи­зиологические ресурсы человека. Они складыва­ются в течение жизни, как правило, стихийно и влияют на профессиональную деятельность, пси­хическое состояние и здоровье человека. Опти­мальный стиль саморегуляции функционального состояния складывается из совокупности при­родных свойств и сложившейся в течение жизни системы приемов и способов саморегуляции со­стояния. Несовершенство той или иной системы формирует неоптимальный стиль саморегуляции и в то же время в определенной степени опреде­ляет структуру «психической вариабельности», которая надстраивается над физиологическим и психодинамическим уровнями, компенсируя или усиливая недостатки стиля [1].

А.О. Прохоровым разработана личностно-ориентированная концепция регуляции психи­ческих состояний. Основные положения данной концепции заключаются в следующем. Целостная функциональная структура регуляции психиче­ских состояний представляет собой иерархиче­скую организацию, в основе которой находятся функциональные механизмы регуляции отдельно­го психического состояния. Психическое состоя­ние вследствие интегрирующей функции образует «психологический строй» личности: процессы – со­стояние – свойства, развертывающийся в условиях социального функционирования субъекта и ситуа­ций жизнедеятельности. Переход от состояния к состоянию сопровождается актуализацией «ново­го» состояния и соответственно другого «строя», что феноменологически выражается в пережива­нии иного психического состояния. Включение механизмов саморегуляции обеспечивает переход от состояния к состоянию. Основными состав­ляющими функциональной структуры регуляции являются рефлексия переживаемого состояния и представление желаемого состояния (осознанный образ), актуализация соответствующей мотивации и личностного смысла, а также использование пси­хорегулирующих средств. В состав функциональ­ной структуры включаются психические процессы и психологические свойства [8].

В целом исследования, посвященные раскры­тию закономерностей, функций, структуры само­регуляции в отечественной психологии, можно разделить на три группы. Первая группа пред­ставлена работами, в которых рассматриваются особенности произвольной регуляции деятель­ности (О.А. Конопкин, В.И. Моросанова, А.К. Осницкий и др.), вторая группа – особенности са­морегуляции психических состояний (Л.Г. Дикая, А.О. Прохоров и др.), третья группа – особенно­сти саморегуляции личности (Ю.А. Миславский и др.). Данное разделение исследований является весьма условным, так как личность вне деятель­ности существовать не может, а активность чело­века есть функциональное проявление личности в деятельности, которая организуется, упорядо­чивается и структурируется самими субъектом (Абульханова-Славская К.А., 1999). В исследова­ниях имеются общие, порой сходные представ­ления о системе саморегуляции как структуре, включающей инвариативный состав функцио­нальных звеньев. Сходство разработанных моде­лей опирается на универсальную теоретическую схему регуляции, которая содержится в трудах П.К. Анохина, Н.А. Бернштейна.

Несмотря на различные исследования, во­прос изучения стиля саморегуляции эмоциональ­ных состояний в профессиональной деятельно­сти остается открытым. Значительный интерес, на наш взгляд, представляет изучение стилевых особенностей саморегуляции эмоциональных состояний в профессиональной педагогической деятельности. Разработка этих вопросов в кон­тексте системного изучения психической саморе­гуляции эмоциональных состояний личности пе­дагога и является предметом нашего дальнейшего исследования.