Время слепо и неумолимо. Ему все равно, кто перед ним – ребенок или старик, мужчина или женщина, человек или тварь. Время слышит их голоса, но не различает лица. Поэтому его не разжалобить ни плачем, ни мольбами. И только некроманы, одержимые смертью, способы подобрать ключик к часам каждого человека и… обвести время вокруг оси. Они хитры и почти неуязвимы для него, но однажды время и их настигает. И тут уж переводи – не переводи умозрительные часы, остановить и повернуть вспять уже не получится.
Эта философская концепция и легла в основу амбициозного архитектурного проекта, который был воплощен в стекле и металле буквально за пару лет. Так на южной окраине города появился уникальный спортивно-развлекательный центр «Pocket watch» или «Карманные часы», посмотреть на который съезжались со всей страны. Кроме архитектурных излишеств он славился совершенно уникальным набором трасс для механических коней. Например, единственным в мире водным треком, который представлял собой бассейн, выполненный в форме кольца и разделенный на полосы, по которым двигались кони из живого металла. Особенность водных гонок заключалась в том, что коням не нужен был воздух для дыхания, а вот их наездникам он был просто необходим. Поэтому в ходе забега лошади то и дело выпрыгивали из воды, словно какие-нибудь дельфины, наездник судорожно делал вдох и снова погружался под воду. Удивительное зрелище, заставляющее зрителей находиться в напряжении до самого конца заезда.
С присоединением стаи Хейла к расследованию похищений план по внедрению сложился сам собой. Изначально, волчата отнеслись к предложению Стайлза с большим скепсисом. Особенно Кора, которая вспомнила, кто он такой на самом деле в тот же момент, как его узнал Дерек. Заклятие маленького Скарамуша было разрушено, а продублировать его не позволил поцелуй. Поэтому, когда они оба переступили порог Изумрудного города, Кора оскалилась, Эрика ее поддержала. А парни – Айзек, Джексон и Бойд вообще сделали вид, что Стайлза здесь нет. Очень по-волчьи. Дерек зарычал на сестру. Меньше всего он хотел потерять Стайлза снова. Это был первый раз, когда они с Корой по-настоящему серьезно поругались. Но Стайлз, который во время их ссоры просто тихо стоял в сторонке, снова всех удивил. Когда разобиженная Кора попыталась выскочить на улицу, перехватил ее одной рукой и продемонстрировал кроваво-красные глаза, отчего та переменилась в лице и тут же притихла.
– Сядь, – приказал Стайлз тихо, но твердо. Дерек почувствовал неприятный холодок. – Это важно для вашей стаи.
– И чем же? – задиристо осведомилась Кора, уже пришедшая в себя.
– Например, тем, о чем я еще не успел сказать Дереку.
Заинтригованная Кора вернулась вглубь кафе. Стайлз же помялся возле двери, после чего взъерошил пятерней волосы, выдохнул и признался, бросив на Дерека косой взгляд.
– Несмотря на то, что душу отделили от тела, пуповину до сих пор не перерезали. Думаю, это делается для того, чтобы в случае порчи доспехов можно было потянуть за нее и использовать душу вторично.
– Что? – Дерек, кажется, понял, к чему он клонит, но в голове такое просто не укладывалось.
– О чем вы вообще? – возмутилась Кора, которая не только не знала о причине, по которой Питер летом слетел с катушек, но и не слышала предыдущих объяснений Стайлза про Сильвера и Малию.
– Ты хочешь сказать, что она может оказаться жива? – нетерпеливо уточнил Дерек, проигнорировав сестру.
– Не хочу. Я знаю, что жива, то есть, ее тело просто где-то законсервировано, и даже не где-то, а я уже отследил где, прямо из больничной палаты, когда ты караулил в коридоре. И когда обещал отцу помочь моей слепой тети Мэг, имел в виду, что помогу поймать сволочь, которая все это замутила.
– «Тетя Мэг» – это Дюкалион, – догадался Дерек. Стайлз кивнул. Подошел к стойке, забрался на высокий стул, лицом к залу, в котором кто где разместились оборотни, и кратко рассказал о том расследование, которое сейчас вел его отец. Когда Кора узнала, что Малия – их с Дереком кузина, вопрос об участии стаи в операции больше не обсуждался. И это позволило не заморачиваться с прикрытием.
Просто на месте одной из разорившихся кафешек в Карманных часах появилась новая – филиал Изумрудного города «Гнездо Летучих обезьян». Разумеется, уже через месяц кроме как «Гнездо» новую кофейню никто не называл. Управлять ею Питер поставил Стайлза. На самом деле Дерек, посоветовавшись с матерью, которая, как и Кора, одновременно с ним все вспомнила, решил пока не напоминать Питеру о Малии. Дитон утверждал, что старший Хейл все еще нестабилен, и опасался давать какие-либо прогнозы. Но после возвращения воспоминаний одиннадцатилетней давности, Питер легко принял идею, что в их стае появился собственный некроман. И, чтобы убедить Стайлза даже не помышлять об очередном побеге, сам предложил втянуть мальчишку в стайный бизнес.
Все бы ничего, но через месяц, когда Гнездо обзавелось постоянными посетителями, а стая Хейла влилась в общий штат работников спортивно-развлекательного центра, расследование так и не сдвинулось с мертвой точки. Виной тому было несколько причин. Во-первых, это опасения выдать себя чрезмерным интересом к загонам механических коней, а, во-вторых, это стремительно развивающаяся стайная динамика.
Уже через две недели, когда Стайлз, не привыкший делать что-то наполовину, откровенно валился с ног, так как вполне серьезно отнесся к своей новой должности управляющего, к нему пришел Скотт и попросился в стаю.
– Слушай, бро, а чего ты ко мне с этим приперся? Альфа у нас Дерек…
– Он меня не примет, если ты ему не скажешь.
– Если это из-за Элисон, то я вряд ли…
– Да нет! Просто я уже один раз отказался, когда он сам предлагал, ну и…
– И? Ты же вполне справляешься без всех этих стайных штучек, зачем тебе это?
– Шутишь, что ли? – возмутился Скотт, – Я справлялся, потому что у меня был ты! Я говорил себе, что ты, ну и Элисон, конечно, – вот моя стая и никто мне больше не нужен. А теперь ты с ним и… мне больше не удается обмануть волка.
– Ясно, – Стайлз подошел к другу и они порывисто обнялись. Как же он соскучился по Скотту. Раньше они были неразлучны, но потом у друга появилась Элисон, а у самого Стайлза Изумрудный город и стая. И вот пришло время воссоединения.
За этим дружескими объятьями их и застал Дерек. Надо ли говорить, что после этого Маккол свел тесное знакомство с противоположной стеной, на которой осталась довольно внушительная вмятина? Стайлз, конечно, сумел разрулить ситуацию, и Дерек, все еще возмущенно сопя, все-таки принял его приятеля в стаю, но после довольно категорично обозначил свою позицию.
– Тебе не нравится, – повторил он за Стайлзом, когда тот заявил, что самое лучшее, что он может сделать, чтобы они снова расстались, это ревновать его к каждому столбу: «Скотт – мой друг, ясно тебе? И мне не нравится, когда ты бесишься из-за всякой ерунды!».
– Дерек… – Стайлз попятился, потому что Дерек уж больно угрожающе к нему придвинулся.
– А как насчет того, что мы встречаемся уже две недели, и ты ни разу не ответил мне?
– Ты это о чем?
– Об этом, – когтистая ладонь скользнула по бедру, – или об этом, – губы мазнули по щеке, – и об этом, – ладонь оказалась на пояснице и надавила, вынудив прижаться вплотную. Стайлз почувствовал, что именно Дерек хотел продемонстрировать этим жестом, и крепко зажмурился, из последних сил заталкивая обратно в глотку стон, уже готовый сорваться с губ. – Почему ты сопротивляешься мне, Стайлз?
– Потому что иногда мне кажется, что это все, что тебе от меня нужно.
Дерек замер, Стайлзу не понравилась его неподвижность, и он поспешил открыть глаза. Вот только в лице Дерека уже что-то закрылось. Он отстранился и, не говоря ни слова, ушел из комнаты для персонала. Стайлз поспешил за ним.
– Ты обиделся? Послушай, я не хотел ничего такого сказать, просто все это неожиданно для меня и… Да постой ты! – он схватил Дерека за плечо, когда тот, даже не обернувшись, попытался запрыгнуть на Дженифер и "ускакать в закат", как Стайлз это называл. Дерек посмотрел ему в глаза, после чего перевел выразительный взгляд на судорожно сжавшиеся на плече пальцы. – Ладно-ладно, я уже убрал руку. Просто хочу, чтобы ты, наконец, перестал думать только о себе! – Стайлз тоже начал заводиться, – Я, между прочим, еще девственник. И да, мне жутко неловко, что приходится разъяснять тебе это по буквам, ясно? Мне стремно, у меня никогда никого не было и… – ладонь Дерека вдруг оказалась на затылке, а губы впились в губы. Стайлз замычал, протестуя против такого варварского обращения со своим ртом, но протест быстро захлебнулся. Целовался Дерек мастерски.
– В чем настоящая причина, ты мне скажешь? – тихо спросил Дерек, глядя в осоловелые глаза и осторожно поглаживая большим пальцем по щеке.
Стайлз прикусил губу. Дерек тут же провел по ней подушечкой пальца, и Стайлз отвел взгляд. Конечно, он соврал. Было ужасно неудобно, что после того, как выяснился истинный процент их совместимости, Дерек так быстро научился чувствовать его. Если соврать альфе было возможно, при должном усердии в тренировках, то соврать истинной паре не смог бы и механический бог.
– Если переспим, ты ведь меня уже никогда не отпустишь.
Повисла тяжелая пауза, придавшая обоих словно железобетонной плитой.
– Запомни, а лучше запиши, – в голосе Дерека звенел гнев, – Я вообще уже никогда тебя не отпущу. Станем ли мы любовниками в ближайшее время или нет, – отчеканив это, он вскочил в седло и умчался.
Стайлз проводил взглядом черную камарро. На третьем ярусе Карманных часов, на котором находилось Гнездо, разрешалось передвигаться не только пешком, но и на механических средствах передвижения. Треки в большинстве своем находились ярусом выше, поэтому сюда частенько заскакивали наездники прямо на лошадях. Стайлз поплелся обратно в кофейню, ему нужно было все хорошенько обдумать.
Это волчатам, которые жили в общежитии университета, пришлось искать новое жилье после того, как они все дружно оформили академы. А вот Стайлз остался со Скоттом. Дереку это не нравилось, и первые ссоры у них начались как раз по этому поводу. Потом они все-таки открылись и приступили к наблюдению, но Стайлз все еще держал альфу на расстоянии, что нервировало не только самого Дерека, но и стаю, которая была эмоционально завязана на своем альфе. Стайлз не признавал, конечно, но и сам был все время на нервах, из-за чего уже несколько раз звонила «тетя Мэг» и прозрачно намекала, что, если он не решит свою проблему, она приедет, свяжет и лично проследит, чтобы у них с Хейлом все было, и пути назад уже не было. Угроза, конечно, Стайлза не особо впечатлила, он был уверен, что сможет остановить Дюкалиона, если тот всерьез вознамерится ее исполнить, но… он и сам понимал, что долго так продолжаться не могло. Стайлз хотел бы поговорить об этом с отцом, но тогда пришлось бы спросить его о том, как он сумел преодолеть страх матери, которая даже будучи замужем больше всего на свете боялась оказаться в клетке. Такой разговор скорей всего его бы расстроил. Поэтому Стайлз не звонил ему и ни о чем не спрашивал. Кто еще оставался? Конечно, Лидия. Баньши в их мире встречались чаще, чем некроманы такого запредельного уровня, как Стайлз, и все равно ситуация, в которой оказалась подруга, резко отличалась от той, в которую попал он сам вместе с Дереком. В паре Лидия-Джексон именно последний был зависим от своей девушки-баньши. А вот их с Дерком союз, как представлялось Стайлзу, предполагал равноправие.
Два дня они с Дереком старательно избегали друг друга, после чего случился прорыв в расследовании. И Карманные часы заполонили федералы.
Идея принадлежала вездесущей Коре. Стайлз недоумевал, почему Дерек прозрачно намекал, что сестра старается лишний раз не общаться с не-оборотнями. Потому что именно Кора, как оказалось, пока они обустраивались на новом месте, завела больше всех знакомств среди персонала комплекса. Она-то и намекнула Стайлзу, что на четвертом ярусе, где располагались основные треки, есть независимая мастерская, в которой работает конемеханик Коул, показавшийся ей подозрительным. А у Стайлза есть Малия, чьи доспехи были старой модели, а, значит, требовали особого ухода. Так что в пятницу вечером, вооружившись стопкой хрустящих банкнот, выданных ему Питром, Стайлз верхом на синей лошади отправился в мастерскую. Коул, с которым уже договорилась Кора, принял его достаточно радушно. Поцокал языком, проведя первую экспресс-диагностику и едва увернувшись от копыта, чуть не впечатавшегося ему в грудь – Малия, определенно, не была готова к тому, что к ней под круп так беспардонно полезут с разводным ключом наперевес. И принялся за работу уже всерьез. Стайлз устроился в кресле за прозрачным стеклом помещения для клиентов. Отпил из чашки с кофе, который сам же себе и налил, воспользовавшись кофейником, примостившимся на журнальном столике. И вдруг заметил, что пальцы перепачканы чем-то полупрозрачным и вязким.
– Какого хре… – начал он и вдруг почувствовал, как заваливается на бок.
Осознание, что это не яд, а какой-то токсин с паралитическими свойствами пришло не сразу. Тут-то он и увидел огромную человекоподобную тварь, напавшую на конемеханика. Он пытался дотянуться до рюкзака, в котором помимо всего прочего всегда таскал с собой костяной инструмент, надежно спрятанный под подкладкой, но тело не слушалось. Зафиксированная в магнитных упорах Малия, пыталась вырваться и издавала пронзительное механическое ржание, но тварь не обращала на нее внимание. С помощью хвоста подтащила парализованного конемеханика к пресс-форме для живого металла и… Стайлз закричал, но, к сожалению, он не был баньши, чтобы быть услышанным за пределами мастерской. Последнее, что он увидел, как тварь взобралась по стене до окна и, разбив стекло, исчезла где-то снаружи здания.
Дерек пришел к нему последним. Сначала Стайлза долго расспрашивал отец. После убийства, совершенного в мастерской, не нужно было придумывать дополнительные объяснения для присутствия в комплексе федеральных агентов. Поэтому и он, и Дюкалион были здесь. Стайлз отвечал на вопросы. Кивал, где нужно, а сам все думал, как так вышло, что душа сразу отлетела. Обычно, проходит девять дней с момента насильственной смерти, прежде чем душа может покинуть место убийства. Разумеется, увидеть такую душу могут далеко не все некроманы, но Стайлз мог, когда хотел. Он должен был поговорить с Коулом, но не успел, кто-то позаботился, чтобы конемеханик уже никогда не смог отвечать на вопросы. И что это была за тварь?
Стайлз позвонил Скотту и потребовал, чтобы тот спросил у Элисон. В конечном итоге, именно охотничьи кланы обладали наиболее подробной информацией о тварях и средствах борьбы с ними. Скотт обещал перезвонить. Потом Стайлз вернулся вместе с Малией в Гнездо, где насел на Кору, та была единственным чистокровным оборотнем в пределах прямой досягаемости, поэтому он спросил у нее, что это могла быть за тварь, в стаях ведь тоже ни одно столетие собирали сведения о себе подобных. Но вразумительного ответа не добился. Дюкалион, у которого он тоже уже спрашивал, так же не смог пролить свет на эту загадку.
– Может быть, твой брат что-нибудь знает? – спросил он у Коры, наконец. И вовсе не потому, что его беспокоило такое длительное отсутствие Дерека в его жизни. Хотя, если подумать, разве два дня – это долго?
– Так сам у него и спроси.
– Угу.
– В чем твоя проблема, Стилински? – взбеленилась Кора, – Что тебе еще не хватает? Он бегает за тобой, как собачонка на привязи, а ты…
– Давай закроем тему. Это только нас с ним касается, в конце-концов!
– Ах, только вас! Ты вообще в курсе, как мы ощущаем эти ваши…
– Ну-ну, договаривай!
– Брачные игры, – выплюнула она.
Стайлз вздохнул. Он сам себя не мог понять.
– Я просто думаю, что сейчас не время… – он запнулся и еще более неуверенно закончил, – заниматься всем этим.
– Да неужели? А когда, по-твоему, это время настанет? Когда все закончится? Тебе вообще приходило в голову, что мы ввязались в неприятности, которые могут плохо кончиться для кого-нибудь из нас?
– Я этого не допущу, ты же знаешь!
– А что, если этот кто-то не захочет возвращаться, потому что некому будет его удержать, как твоя ма…
– Мама? – Стайлз криво улыбнулся. – Удар под дых, знаешь ли.
– Стайлз, я не… – Кора уже и сама поняла, что была неправа.
Но он даже слушать ее не стал. Развернулся и ушел, глубоко засунув руки в карманы брюк. На душе было очень скверно. Мало того, что стал свидетелем убийства, могло оказаться, что это из-за него Коулом заинтересовались и решили убрать. Надо теперь разобраться, как удалось спровадить душу на перерождения вот так сразу, без девятидневного отстоя, и что это была за тварь.
Стайлз сам не заметил, как ноги привели его на водный трек. Сейчас, когда не было никаких соревнований, он напоминал большой пруд в форме бублика. Вода колыхалась и отбрасывала бирюзовые блики на кафельный пол и белые стены. Трибуны находились на балконах, парящих над треком, словно металлический каркас крыльев чудовищного механического дракона. Стайлза подошел максимально близко к воде – вечно изменчивой, вечно принимающей форму сосуда. Иногда он казался себе таким сосудом, в котором от края до края плескалось время. Говорят, у жителей восточных стран время жизни отмеряют песочные часы, а в их Туманном Альбионе такие часы представляли собой два сообщающихся сосуда, по которым текла жидкость – у каждого из людей она была своего цвета. Попадались похожие оттенки, такие люди считались обладателями родственных душ. Но видеть над их головами водяные часы могли лишь по-настоящему выдающиеся некроманы. Им было под силу увеличить или уменьшить интервал, с которым из верхней колбы в нижнюю стекала очередная капля, отмеряя мгновения.
– Стайлз.
Он вздрогнул и резко обернулся. Дыхание перехватило.
– Дерек? Решил поиграть в водное поло? – поинтересовался он, увидев в руках альфа надувной мяч.
– Ты мне скажи.
– О чем?
– Почему я узнаю о том, что с тобой случилось от Коры?
– Может быть, потому что два дня делаешь вид, что меня вообще не существует?
– А ты существуешь? Для меня? – от этого уточнения в груди что-то предательски екнуло. И Стайлз с трудом заставил свое сердце биться ровно. Кажется, у него это плохо получилось, потому что у Дерека сделался такой самодовольный вид, что тут же возникло прямо-таки непреодолимое желание столкнуть этого мохнатого шантажиста в бассейн у него за спиной.
– Запрещенный прием, – пробормотал Стайлз и с трудом заставил себя оставаться на месте, когда в лице Дерека что-то поменялось, и когти вспороли мяч, с шипением выпуская из него воздух.
– Так что ты видел в гараже, Стайлз?
– Ну, Коре я уже все рассказал, так что, спроси у сестренки, волчара.
Дерек бросил сдувшийся мяч к его ногам. Стайлз дернулся, но не успел отшатнуться, потому что Дерек тут же поймал его за руку и крепко сдавил чуть ниже локтя.
– Попробуй еще раз, – произнес он почти ласково, и Стайлз ощутил, как волоски по всему телу встали дыбом.
– Ладно. Эта хрень была похожа на ящерицу-переростка. С кучей зубов и желтоватыми глазами. По цвету, как у вас, мохнатиков, если, конечно, вы никого не убили. Никого невинного, я хочу сказать. Только зрачки у этой штуки были вертикальными, как у змеи. Ах да, а еще хвост. У нее точно был хвост. Что? Ты так смотришь, как будто уже видел нечто подобное. Я прав, Дерек? Эй, Дерек? Я…
И тут откуда-то сверху раздалось разъяренное шипение. Дерек сразу же дернул Стайлза на себя и закрыл спиной, пригнувшись к полу и зарычав в ответ. А потом вдруг решил обернуться и толкнуть Сиайлза в грудь.
– Беги!
И тут же получил хвостом по шее.
– Дерек! – воскликнул Стайлз, который понял, что произошло, раньше оборотня. Тот только и успел, что вскинуть руку и почувствовать боль в основании шеи, как токсин начал действовать. – Господи боже! – воскликнул Стайлз, закидывая руку парализованного альфы себе на плечо.
– Где оно? Ты его видишь?
– Нет. Нужно… мне нужна моя сумка! – Всполошился Стайлз, вместе с Дереком спеша отбежать подальше.
– Зачем… – начал тот, но Стайлз поскользнулся, не удержал Дерека, и тот полетел в бассейн.
– Стайлз!
Не задумываясь, тот прыгнул вслед за ним.
– Черт-черт-черт! – зачастил он.
– Зачем тебе сумка?
– Там… – Стайлз осекся, засомневавшись, может ли он вот так запросто раскрывать какой-то важный для себя секрет, и неуверенно посмотрел на Дерека, который только благодаря ему держался над водой. Тот верно разгадал его сомнения на свой счет.
– Не доверяешь?
– А ты мне?
– Я тебе нужен. Только войдя в стаю, ты обезопасишь себя от посягательств государственных чиновников и других стай.
– Ах вот, как ты об этом думаешь! Считаешь, что я не смогу без тебя, а, Хейл? Поэтому должен на все согласиться и быть благодарен, что ты вообще делаешь мне такое великое одолжение?
Дерек выплюнул воду и посмотрел сердито.
– Ты не доверяешь мне, я не доверяю тебе. После твоего прошлого побега – это невозможно. Мне нужна уверенность, что ты со мной и не сбежишь при первом удобном случае.
Стайлз уже собирался разразиться в ответ еще более суровой обвинительной тирадой, как их снова отвлекло злое шипение.
– Механический бог! Какого надо этой твари?!
Дерек стиснул зубы. Стайлз отчетливо услышал, как они заскрипели. Тварь же попыталась сунуться в бассейн, опустила в воду перепончатую, когтистую лапу и тут же отпрянула с возмущенным шипением.
– Ты это видел? Похоже, она не умеет плавать.
Дерек не ответил.
– Не думаю, что смогу продержаться долго. Ты тяжелый.
– Думаешь, если утону, сможешь позвать меня обратно?
– А ты не уверен, что захочешь вернуться? Ко мне?
– Не уверен, – отчеканил Дерек и тут же возмущенной вскрикнул, – Стайлз! – но возглас утонул вместе с ним, когда Стайлз сбросил со своих плеч ему руку и метнулся к бортику, на краю которого увидел свою сумку.
Тварь кинулась к нему, но каким-то чудом Стайлз все же успел отодрать подкладку и выхватить одну из косных пластин, из которых складывался его костяной ксилофон. Он поплыл к центру бассейна. Что будет делать с куском ксилофона, он понятие не имел. И мог думать только о том, что надо срочно поднять Дерека со дна.
– Скажи, что у тебя получилось, – потребовал тот, как только их головы снова оказались на поверхности воды.
Стайлз посмотрел на зажатую в ладони пластину. Дерек тоже скосил на нее глаза.
– И это все?
Стайлз не услышал вопроса. В его ушах звучала музыка. Он сам бы не смог объяснить, откуда она взялась. Но это он был виноват в том, что она резко оборвалась, ведь это он раскрошил костяную пластинку в когтях, которые позаимствовал у все еще парализованного альфы. Все, что происходило дальше, было похоже на цепную реакцию. Музыка появилась вновь, но теперь, похоже, ее мог слышать не только он.
– Что это? Стайлз?
– Не знаю, – в голосе прозвучали истерические нотки, но ему было плевать. Потому что если Дерек и слышал эти звуки, он вряд ли мог видеть, что они делали со временем. И тут оказалось, что они снова стоят друг напротив друга. Сухие, что немаловажно. И у Дерека в руках надувной мяч, который еще не продырявили когти. Стайлз моргнул.
– А ты существуешь? Для меня, Стайлз? – спросил Дерек, и он, наконец, понял, откуда это чувство дежавю.
– Уходим отсюда.
– Что?
– Потом вспомнишь! – Стайлз схватил альфу за руку. По кафельному полу запрыгал надувной мячик. Над их головами раздалось угрожающее шипение. Но Стайлз уже несся к выходу с трека. Дерек учуял опасность, но на этот раз, вместо того, чтобы принять бой, закинул Стайлза на плечо и поставил на ноги, только когда они оказались в безопасности.
– Она за нами не гонится, – пробормотал Стайлз, поднял глаза на Дерека и просто шагнул к нему, обхватил руками вокруг талии и вжался лбом в широкую грудь. Его трясло. – Я, кажется, немного перевел время.
– Да. Я вспомнил.
– Да? – Стайлз распрямился, но руки не убрал. – Не очень-то приятно было слышать, что ты мне не доверяешь. Может быть, именно поэтому я все еще думаю о том, чтобы уйти от тебя и твоей стаи?
– Останься со мной сегодня, – негромко произнес Дерек, притянув его к себе за бедра. Теперь они соприкасались животами, и это было… горячо. – На ночь, Стайлз.
– А как же тварь?
– Расскажем Дюку и твоему отцу. Я понял, что это, когда оно испугалось своего отражения.
– Отражения? Это ты о чем?
– Оно увидело свое отражение в воде, поэтому не поплыло за нами.
– На ночь, значит? – Стайлз словно не услышал его последние слова. – А если я откажусь, ты снова будешь шантажировать меня недоверием?
– Нет.
– А что тогда?
– Ничего. Я же уже говорил тебе, что готов ждать.
– Правда?
Дерек медленно кивнул, не сводя глаз с его губ. Стайлз непроизвольно облизнулся.
– Дерек, я…
Поцелуй был таким… спокойным. На этот раз Дерек не пытался разжечь в нем страсть, получить преимущество, победить и подавить. Но и особой нежности в поцелуе не было. Просто соприкосновение губ, мягкое скольжение двух языков вдоль друг друга. Обещание. Да, именно. Это было обещание.
Когда Дерек попытался отстраниться, Стайлз перехватил инициативу. Именно такие поцелуи ему нравились. Именно от них хотелось повиснуть на Дереке, обхватить руками и ногами и… подставить горло. Как щенок, как член стаи.
– Я приду, – неожиданно для них обоих пообещал он, разорвав поцелуй.
Дерек сначала нахмурился, кажется, он уже и думать забыл о своей просьбе. А потом вдруг улыбнулся. И Стайлз улыбнулся в ответ.
Часть 5. Дуэт с баньши
Стайлз ожидал обнаружить в новой квартире Дерека всю стаю. Они ведь жили здесь все вместе, но оказалось, что они будут одни и это осложняло дело. Дерек провел его в гостиную, и Стайлз понял, что попал, потому что стол был накрыт на двоих: со свечами, высокими бокалами под вино и прочими атрибутами романтического ужина. Первым порывом было развернуться и убежать. Но Дерек же старался, оттолкнуть его снова было бы как-то нечестно. Да и вообще… но тут в голову полезли другие мысли. Какого черта! Почему Стайлз должен терпеть и подстраиваться? Он сам решил, что они равноправны, так? А если отношения строятся на равноправии, то можно честно признаться в том, что тебе что-то не нравится. В конечном итоге, им явно проще, чем другим парам. Те еще могут позволить себе покапризничать, но в их случае, со стопроцентной, мать ее, гарантией, никуда они друг от друга не денутся. Тогда зачем притворятся в страхе, что кто-то один не выдержит первым, хлопнет дверью и уйдет? Как уйдет, так и вернется – вот их приговор.
– Мне это не нравится.
– Что? – Дерек выглядел обескураженным.
– Просто не нравится и все. Давай уберем это и просто посидим с пивом у телека, съедим пиццу и, может быть, я достаточно расслаблюсь, чтобы… – Стайлз запнулся, пожевал губу и добавил, – позволить тебе что-нибудь.
– Все еще нравится строить из себя капризную детку? – поинтересовался Дерек. И Стайлз почти обиделся, но тут же оказался пойман в объятья и подумал, что Дереку, наверное, тоже обидно и не все нравится. Но раз уж решил, что будет честным, значит, надо идти до конца. Вот, например, сейчас ему хотелось целоваться, как днем, после знакомства с канимой. Он прижался к губам Дерека и протолкнул язык в рот. Дерек расслабился и ответил.
– Кора нас убьет, если мы даже не попробуем кальмаров.
– Любишь морепродукты?
– Терпеть не могу, но Кора откуда-то знает, что тебе они нравятся.
– Ага, это когда Финсток настругал какой-то новый салат аля Франсе и подсунул мне. Думаешь, я мог сказать ему, что рыба – это не мое, а уж все эти морские гады... бе-е-е! Я даже пиццу с анчоусами никогда не заказываю.
– Точно убьет.
– Эй! Я тебя прикрою! – Стайлз подмигнул и горячо зашептал на ухо, – Давай, волчара, соглашайся! Не пожалеешь!
– Будем считать, что ты меня уговорил.
Пока ждали пиццу, Стайлз сам не понял, как оказался на коленях своего альфы. У Дерека разом покраснели глаза. В бедра впились когти, едва не протыкая мягкую ткань брюк. Ставлз подавился вздохом, закашлялся. Когти перекочевали с бедер на спину. Пересчитали позвонки, каким-то чудесным образом оказавшись под сюртуком. Стайлз и не заметил, как Дерек его расстегнул.
– Я так долго тебя искал, – вдруг шепнул оборотень и совершенно по-волчьи потерся щетинистой щекой о щеку. Стайлз издал странный звук, который его самого сильно смутил. А уж когда Дерек фыркнул ему в висок и перестал щекотать спину когтями, решился на ответную провокацию.
– Меня не обманешь, волчара, – горячо зашептал Стайлз ему на ухо, – я тебя чувствую, – и недвусмысленно вжался пахом в пах.
Дерек зарычал. Он явно уже плохо себя контролировал, по крайней мере, Стайлзу так казалось. Страх тоже куда-то подевался. Они так долго отказывали своим внутренним сущностям в полноценном единении, что теперь обоим отчаянно рвало крышу. И тут… Дерек вдруг прекратил очередной бесконечный поцелуй, сделал глубокий вдох и отвернулся, когда Стайлз снова полез целоваться.
– Ты чего?
Дерек не ответил, только мученически прикрыл глаза, явно пережидая, когда они потухнут, и волна похоти хотя бы немного схлынет. Это Стайлза задело. Кто бы мог подумать, что еще днем он вел себя как капризная девчонка, а теперь обижался, что Дерек не спешит разложить его прямо здесь, на диване.
– Если ты сейчас скажешь, что изначально планировал так отомстить за все мое долбоклюйство, я не знаю, что с тобой сделаю!
– Питер перед уходом сказал кое-что…
От сердце у Стайлза немного отлегло. Все-таки Питер – это Питер.
– Ох уж этот твой дядюшка! Чтобы я еще играл для него! Если сдохнет, пусть чешет на перерождение, как все приличные волки.
– Оставишь Малию сиротой?
Стайлз замялся, о дочери Питера он как-то не подумал.
– Может, у меня еще не получится вернуть ее душу обратно в волчье тело…
– Вот это он и имел в виду. Прикрепить душу к лошадиным доспехам ты смог только потому, что создал ритуал на основе девственной крови, ты сам мне сказал там, в ангаре.
– Черт… – протянул Стайлз, низко-низко опустив голову. Труднее всего оказалось заставить себя убрать руки с широких плеч Дерека. Встать было уже легче, он только повторял как заклинание: "Черт-черт-черт!".
Но Дерек не дал ему отойти от дивана, обхватил руками за бедра и уткнулся лицом в живот.
– Ты не помогаешь! – возмутился Стайлз, но его ладони снова оказались у альфы на плечах и… бросать начатое совсем не хотелось.
– Если без проникновения – это не секс, а так, легкая порнография.
– Блядь, Дерек, я… – начал Стайлз запальчиво и осекся, когда увидел какими глазами смотрит на него Дерек снизу вверх. Что-то было в этой позе, что-то запретное и невозможное. Дерек понял все по его снова поплывшему взгляду и улыбнулся так, что Стайлзу ничего не оставалось, как подчиниться сильным и ласковым рукам.
– Держись за спинку, – посоветовал Дерек, когда Стайлз уперся коленями в диван по обе стороны от него, в то время как сам альфа нарочно сполз чуть ниже. Стайлз только кивнул.
Дерек расстегнул на нем брюки, приспустил и тут же обхватил горячей ладонью наполовину вставший член. Дальше для Стайлза все происходило словно в тумане. Он отчаянно цеплялся за спинку дивана. Скользил, чертыхался и… толкался в горячий, влажный рот. Оргазм был такой силы, что на секунду показалось, что он потерял сознание. Когда снова смог соображать, обнаружил себя поверх Дерека, который – когда только успел! – расстегнул собственные брюки и быстро дрочил, намереваясь кончить ему на живот. Стайлз накрыл его ладонь своей, и Дерек, зарычав, перепачкал спермой их обоих. Еще не отдышавшись, прохрипел:
– Это еще не все…
– Да я разве против! – хмыкнул Стайлз, соединил их перепачканные ладони и поплелся в ванну, ведя Дерека за собой как на поводке и придерживая свободной рукой штаны, так и норовящие соскользнуть.
В ванной неожиданно оказалось, что у Дерека нет душевой кабины, зато в наличие просто огромная джакузи. Стайлз завис, со смешанными чувствами лицезрея это безобразие – медь в благородной патине выглядела до неприличия аутентично.
– Она быстро набирается, – шепнул Дерек из-за спины.
– Да мне как-то пофиг. Я тут подумал, что в стаях же принято в особые ночи спать вповалку в одной постели.
– Обычно мы спим на полу, стаскиваем вместе матрасы и подушки, – в голосе Дерека сквозило недоумение, он явно не понимал, к чему Стайлз это сказал.
– И устраиваете совместные банные дни?
– Такой невинный, а уже такой развращенный.
– Эй! Между прочим, мое тело – это только мое дело!
– Теперь еще и мое… – Дерек явно начал входить во вкус этого незамысловатого флирта, поэтому не сразу почувствовал, что Стайлз снова завис. А потом стало уже поздно.
– Тело… – пробормотал юный некроман с какой-то по-особенному отстраненной интонацией. Дерек у него за спиной нахмурился, но Стайлз не мог этого видеть, даже если бы они стояли лицом к лицу. Его взор был обращен внутрь себя. Куда-то за грань мира живых, туда, где обитали уже не живые, но еще не окончательно умершие. – Им надо было как-то сохранить тела, чтобы поводки работали.
– Стайлз, какого… – начал злиться Дерек. Выпустил когти и недвусмысленно вдавил в живот. Стайлз вздрогнул, уколовшись.
– Эй! Я только что понял, почему они убили механика. Пока ждал, когда он закончит работу, видел у него на стене дагерротип с одного из водных забегов и… диплом с двойной специализацией в рамочке, сечешь?
Он все-таки извернулся и теперь заглядывал в лицо Дереку, до которого начало доходить, что продолжить приятное времяпровождение сегодня уже не получится, и это, определенно только добавило выразительности хмурому взгляду.
– Он получил специальность механикуса и одновременно был вольным слушателем на факультете евгеники. Он мог бы спроектировать устройство, адаптированное под биологический материал объекта и под лошадиный доспех одновременно! Я бы вот тоже мог получить двойную специальность, если бы у нас в универе был факультет хотя бы некромантии. Понимаю же, что о некромании и мечтать не стоит, все учебные заведения этого профиля контролирует государство и это, вообще-то несправедливо! Вот не хочу я ишачить на государство, почему должен оставаться недоучкой и всю жизнь блуждать во тьме…
– Стайлз, сосредоточься! – Дереку даже пришлось его встряхнуть.
– Оу! Ты прав, волчара. Нужно идти в оперативный штаб федералов. Они его на пятом ярусе развернули, сразу над беговым сектором.
– А по телефону связаться никак?
– Как думаешь, если канима – оборотень, пусть и неправильный, слух у нее такой же, как у вас?
Дерек был вынужден признать, что вероятность подслушивания телефонного разговора весьма велика. Но при этом все равно расцепил их со Стайлзом руки и, заткнув сток пробкой, пустил воду.
– Серьезно, Дерек? Все еще хочешь принять ванну? Да счет может идти на часы. Это же дети!
– Собираешься появиться перед отцом в таком виде? – Дерек вопросительно выгнул брови.
Стайлз проследил направление его взгляда и обнаружил испачканную пожелтевшими пятнами сорочку. И белесые брызги на отвороте сюртука.
– К тому же, рядом с твоим отцом сейчас Дюк и другие альфы.
– Они сразу учуют, да? Вот за это я и ненавижу оборотней!
– Похоже, у кого-то очень избирательная ненависть, – Стайлз аж рот приоткрыл, пялясь на Дерека - таких мурыкающих ноток он в его голосе еще никогда не слышал. Кончилось это поцелуем.
Вода еще не успела набраться, но они уже оказались в ней, хорошо еще хватило выдержки стянуть одежду. Стайлз снова был верхом на Дереке, но на этот раз это ощущалось вдвойне пикантнее. Во-первых, эти щекочущие пузырьки, которые их окружали, а во-вторых, кожа к коже и пальцы, которыми Дерек настойчиво разминал его ягодицы, не давали сосредоточиться ни на чем, кроме предвкушения, что в какой-то момент эти самые пальцы окажутся уже не снаружи, а внутри. Стайлз прогибался и стонал, не сразу осознав, что звуки, которые постоянно звучали сло<