– Да, Арабет хорошо приспособилась к произошедшим изменениям в Лускане, – ответил Джарлаксл. – Она заполучила благорасположение Кенсидана, её влияние в городе продолжает расти.
– Чёрт бы побрал этого Ворона, – со вздохом прошептал Эластул, имея ввиду верховного капитана Кенсидана, одного из высших капитанов, управлявших городом. Он хорошо знал, что Кенсидан стал их главой.
– Кенсидан выиграл, – напомнил ему Джарлаксл. – Он обманул Арклема Грита и Братство Чародеев – а это было не так–то просто! – и убедил других высших капитанов в том, что его курс лучше.
– Я бы предпочёл Капитана Дюдермонта.
Джарлаксл пожал плечами.
– Такое положение дел является более выгодным для всех нас.
– Подумать только, я сижу здесь и веду дела с тёмным эльфом, – пожаловался Эластул. – Половина моих Щитов предпочла бы, чтобы я убил тебя, а не вёл переговоры.
– Это было бы неразумно.
– Или невыгодно?
– Небезопасно.
Эластул фыркнул: его дочь Арабет рассказывала о Джарлаксле, поэтому он знал, что тонкое замечание дроу было наполовину шуткой, наполовину серьёзной смертельной угрозой.
– Если Ворон и другие капитаны узнают о нашей небольшой договорённости, они будут недовольны, – сказал Эластул.
– Бреган Д’Эрт не отчитывается перед Кенсиданом и остальными.
– Но у тебя же есть договорённость с ними: ты направляешь свои товары только на их рынки.
– Их богатство значительно увеличивается благодаря тайной торговле с Мензоберранзаном, – ответил Джарлаксл. – Если я считаю, что мне удобно заключить какой–либо контракт, не оговоренный в том договоре, то… я поведу себя как торговец, в конце концов.
– Мёртвый торговец, стоит Кенсидану узнать об этом.
Джарлаксл рассмеялся над этим утверждением.
– Скорее, уставший торговец. Что же я ещё должен делать, чтобы управлять городом на Поверхности?
Произошла небольшая заминка, пока Эластул соображал, что к чему, и она немного развлекла дроу: это было явным напоминанием и предупреждением маркграфу о том, что он имел дело с тёмными эльфами.
Очень опасными тёмными эльфами.
– Ну что, сделка заключена? – спросил Джарлаксл.
– Я открою туннель к складу Баркскина, – ответил Эластул, говоря про тайный рынок подземного Мирабара в районе дварфов. – Там могут проехать фургоны Киммуриэля, но ни один не должен заезжать в другие районы. И я рассчитываю на те цены, о которых мы договаривались, так как мне придётся содержать стражу для охраны от дроу, а это выйдет недёшево.
– Охраны от дроу? Надеюсь, ты не думаешь, что мы соизволим проникнуть дальше в твой город, уважаемый маркграф? Уверяю тебя, данное соглашение нас вполне устраивает.
– Ты дроу, Джарлаксл. Тебя никогда не может всё устраивать.
Джарлаксл рассмеялся, не собираясь парировать эту колкость. С тех пор, как он вернулся из путешествия и на некоторое время решил покинуть Лускан, дроу согласился заключать сделки вместо Киммуриэля, который лишь наблюдал за их условиями. По правде говоря, Джарлаксл дал себе зарок не удивляться ничему, даже по возвращении на север после многомесячного путешествия. Но он обнаружил, что Киммуриэль готовит полномасштабное проникновение в Мирабар: возможно, даже для установления своей власти, используя Эластула или любого другого идиота, который станет прикрытием.
Джарлаксл надел свою шляпу и поднялся, чтобы уйти, подав знак Атрогейту.
Фыркая, как свинья на трюфели, дварф продолжал набивать рот яичным желтком и вареньем, пачкая свою чёрную бороду, заплетённую в косички.
– Мы проделали длинный путь и проголодались, – пояснил Джарлаксл Эластулу.
Маркграф покачал головой в отвращении. Щиты Мирабара посмотрели с нескрываемой завистью.
***
Джарлаксл с Атрогейтом прошли более мили прежде, чем дварф остановился и спросил:
–Мы возвращаемся в Лускан?
– Нет, – ответил Джарлаксл. – Киммуриэль узнает о том, что я заключил сделку, и без моей помощи.
– Перед дальней дорогой нужно подкрепиться.
– Ты половину утра набивал себе брюхо.
Атрогейт потёр своё пузо и рыгнул, спугнув стайку птиц с соседнего дерева. Джарлаксл беспомощно покачал головой.
– У меня болит живот, – пожаловался дварф. Он снова потёр его и несколько раз рыгнул. – Итак, мы не возвращаемся в Лускан. Тогда куда?
Этот вопрос заставил Джарлаксла задуматься.
– Я не знаю, – признал он.
– Я не буду скучать по этому месту, – сказал Атрогейт. Он завёл руку за плечо и погладил рукоять одного из своих моргенштернов из стекла и стали, которые были закреплены у него за спиной крест–накрест, рукоятями вверх: шипованные шарики подпрыгивали позади него при ходьбе. – Давно не пускал их в ход.
Джарлаксл просто кивнул, задумчиво глядя вдаль.
– Лучше ехать, чем идти, коль не знаешь, куда дорога может привести. Ба–ха–ха! – дварф достал мешочек, где хранил чёрную статуэтку боевого борова, которая могла призвать этого зверя. Он собирался было использовать её, но Джарлаксл придержал его.
– Не время, – объяснил дроу. – Сегодня идём пешком.
– Ба, но я хочу потрястись в седле, проклятый эльф.
– Сегодня мы идём, – отрезал Джарлаксл.
Атрогейт посмотрел не него с подозрением.
– Итак, ты не знаешь, куда мы идём.
Дроу осмотрелся вокруг и потёр изящный подбородок.
– Скоро узнаю, – пообещал он.
– Ба! Мы могли бы вернуться в Мирабар, чтобы купить больше еды!
Одного взгляда Джарлаксла, напомнившего, кто здесь главный, хватило, чтобы Атрогейт побледнел – достаточно–таки редкое явление для дварфа.
– Хороший день для прогулки! – воскликнул Атрогейт, подтверждая свои слова громкой отрыжкой.
Они разбили лагерь в нескольких милях к северо–востоку от того поля, где встречались с Маркграфом Эластулом, на небольшом горном хребте, окружённом невысокими деревцами, большинство которых было высохшими, с остальных же опала почти вся листва. Ниже них, на западе, вырисовывались очертания развалин старой фермы, или, возможно, небольшой деревни, возле которой находилось маленькое поле, усеянное плитами: некоторые из лежали, а некоторые торчали из земли, вызывая недовольное бормотание Атрогейта – тот считал, что это кладбище.
– Никуда не денешься, – беззаботно ответил Джарлаксл.
Селуна появилась из–за облаков. Под её тусклым светом Атрогейт вскоре умиротворённо захрапел, но Джарлаксл подумал, что ему не следует погружаться в забытье. Он наблюдал, как тени под тусклым лунным свечением начали уменьшаться, исчезать, затем вытягиваться на восток, как только луна прошла зенит и начала опускаться на запад. Усталость всё–таки взяла верх, хоть он и сопротивлялся ей достаточно долго.
Дроу беззвучно выругал себя за глупость. Он не мог оставаться настороже вечно и прильнул к мёртвому дереву, по очертаниям напоминавшему скелет человека, который молится богам. Джарлаксл не стал забираться наверх: старое дерево не выдержало бы его веса; вместо этого он остался на земле, прислонившись к шершавому стволу.
Он позволил своему разуму погрузиться в сладкую дрёму. Воспоминания смешивались с ощущениями мягкого приятного водоворота грёз. Он почувствовал собственное сердцебиение, прилив крови в жилах. Он ощутил дыхание мира под ногами, почувствовал единство с землёй. И в то же время он испытал ощущение невесомости, будто плыл, когда его тело окутал сон.
Только здесь Джарлаксл был свободен. Грёзы были его убежищем.
Я найду тебя, дроу.
Гефестус ждал его. В мыслях Джарлаксла снова появился свирепый взгляд зверя. Он ощутил горячее дыхание и сильнейшую ненависть.
– Исчезни. Я с тобой не ссорился, – тихо ответил тёмный эльф.
Я не забыл!
– Это твоё собственное дыхание уничтожило кристалл, – напомнил Джарлаксл существу.
Из–за твоей проделки, умный дроу. Я не забыл. Ты ослепил меня, ты ослабил меня, ты уничтожил меня!
Это последнее утверждение удивило Джарлаксла не только потому, что дракон, очевидно, не был уничтожен, но ещё и из–за того, что он до сих пор отчётливо ощущал, что это был не совсем тот Гефестус, которого он знал. Другой образ пришёл в его мысли: луковицеголовое существо с щупальцами на лице.
Я знаю тебя. Я найду тебя, – продолжил дракон. – Это ты украл у меня прелести жизни и свежего мяса. Это всё из–за тебя!
– Итак, дракон мёртв, – констатировал Джарлаксл.
Не я! Он! – голос, принадлежавший некогда Гефестусу, гремел в его голове. – Я был слеп и спал во тьме! Это не смерть, а мука! Считайся со своими врагами, дроу! Считай, что король найдёт тебя – уже нашёл!
Эта последняя мысль принесла с собой такую волну ужаса и ненависти, что Джарлаксл вынырнул из своих грёз. Он осмотрелся, мысленно приготовившись увидеть дракона, сжигающего своим дыханием всё вокруг, или иллитида, обрушивающего на его разум волну губительной энергии.
Но бледная луна лишь чуть освещала тихую ночь. Слишком тихую.
Где были лягушки, где ночные птицы, жуки?
Внимание Джарлаксла привлекло движение на западе. Он осмотрел местность, надеясь увидеть, что это было: возможно, какой–то грызун.
Но он ничего не увидел, кроме травы, колышущейся от лёгкого ветерка. Краем глаза вновь заметив движение, Джарлаксл поднял повязку и взглянул двумя глазами на каменистое поле. Посреди него стояла тёмная фигура, машущая руками. Возможно, это был лич или призрак. Между ними подвинулась плита. Другая, стоявшая вертикально, наклонилась. Джарлаксл сделал шаг в сторону древних развалин.
Луна скрылась за облаками и стало гораздо темнее. Но Джарлаксл вырос в Подземье: его глаза могли видеть в непроглядной тьме. В почти неосвещённых пещерах, расположенных чуть дальше от плиты, светящееся пятно лишайника в его глазах давало света не меньше, чем яркий факел. Даже в тот момент, когда луна спряталась, он увидел, что стоящие плиты подвинулись чуть–чуть снова, как будто кто–то под землёй толкал их.
– Кладбище… – прошептал он, наконец осознавая, что плоские плиты – это надгробия. Атрогейт был прав. В это мгновение вновь появилась луна и осветила поле. Что-то показалось из–под плиты. Рука.
Рука скелета.
Странные зеленовато–синие молнии заискрились по всему полю. В этом свете Джарлаксл увидел, что под остальными плитами происходит то же самое.
Я нашёл тебя, дроу! – торжествующе прошелестело существо в голове Джарлаксла.
– Атрогейт, – негромко позвал Джарлаксл. – Просыпайся, достопочтимый дварф.
дварф переменно, то храпел, то кашлял, то рыгал, но продолжал спать спиной к дроу.
Джарлаксл снял арбалет с пояса и зарядил его тупыми тяжёлыми зарядами, висевшими в волшебном мешочке.
– Просыпайся, дварф, – повторил дроу, не отрывая взгляда от поля. Рука скелета хваталась за пустой воздух возле покосившегося надгробия.
Когда Атрогейт ничего не ответил, Джарлаксл прицелился из арбалета и нажал на курок.
– Эй, какого чёрта! – дварф взвыл, как только болт ударил его пониже спины, перевернулся и вскочил на ноги. Он стал кружиться, прыгая на месте и потирая раненый зад.
– Что такое, эльф? – спросил он, наконец.
– Ты своими криками мёртвых разбудил, – ответил Джарлаксл, указывая на поле, усеянное камнями. Атрогейт осмотрелся.
– Эээ... темно, – сказал он. Стоило ему это сказать, как не только луна снова показалась из облаков, осветив ночь, но и одновременно с этим вспышки молний озарили всё поле. Поле, по которому брели скелеты, явно направляясь к усаженному деревьями хребту.
– Кажется, идут за нами! – заорал Атрогейт. – И, похоже, они немного проголодались. Более, чем немного! Ба–ха–ха! Держу пари, голодны!
– Давай убираться отсюда да побыстрее, – сказал Джарлаксл. Он достал из мешочка на поясе обсидиановую статуэтку тощей лошади с завихрениями вокруг копыт, похожими на пламя.
Атрогейт кивнул и сделал то же самое, доставая фигурку кабана.
Они оба бросили статуэтки и одновременно призвали ездовых животных, адского жеребца для Джарлаксла, фыркающего дымом, с копытами, объятыми пламенем, а также демонического борова для Атрогейта, излучавшего жар и изрыгавшего пламя. Джарлаксл первым вскочил в седло и направил коня в сторону, чтобы как можно быстрее убраться отсюда. Однако, посмотрев через плечо, он увидел Атрогейта, который достал моргенштерны, запрыгнул на борова и помчался в сторону кладбища.
– Быстрее! – крикнул дварф, раскручивая цепи с тяжёлыми шарами. – Ба–ха–ха!
– О, Ллос! – простонал Джарлаксл. – Если ты послала его, чтобы мучить меня, то знай: я сдаюсь, забери его назад.
Атрогейт устремился прямо на поле, пиная кабана. Ещё одна зеленая вспышка осветила каменистый луг перед ним: куча живых мертвецов тянула руки к дварфу. Атрогейт проревел во всю глотку и плотно стиснул ногами демонического зверя. Казалось, не менее сумасшедший, чем его бородатый всадник, вепрь мчался на толпу плетущихся мертвецов. дварф послал свой вращающийся моргенштерн прямо в них. Тяжёлые шары дробили кости, ломали тянущиеся пальцы и руки, крушили рёбра. Боров с жадностью бодал, пинал, рвал безмозглую нежить. Атрогейт пришпорил кабана и тот подпрыгнул. Пламя на копытах разгорелось ещё ярче, а когда они приземлились, произошёл мощный взрыв, вызвав волну пламени по всему полю.
Его языки лизали траву вокруг покрытого сажей Атрогейта.
Хоть и ближайшей нежити досталось от взрыва, задние ряды были в целости и сохранности. Твари приближались, не выказывая ни капли страха. Ударом сверху Атрогейт разнёс в порошок череп одному из скелетов. Он широко взмахнул другим моргенштерном и отсёк три тянущиеся к нему сзади костлявые руки. Скелеты, казалось, не замечали подобного и продолжали напирать. Атрогейт ревел всё громче, еле сдерживая их натиск. Он сражался всё яростнее. Ему не нужно было целиться: дварф не мог промахнуться, даже если бы этого захотел. Фаланги пальцев тянулись к нему, усмехающиеся черепа клацали челюстями.
Внезапно кабан вскрикнул от боли. Он подпрыгнул, вызвав ещё одно кольцо пламени. Но безмозглой нежити было плевать на обугленные кости. Костяные лапы рвали борова, приводя его в безумие. Атрогейта выкинуло из седла прямо на передние ряды скелетов.
***
Джарлаксл терпеть не мог подобные бои. Большая часть его боевого репертуара, как магического, так и физического, была предназначена для того, чтобы запутать, смутить, вывести противника из равновесия.
Но заморочить безмозглого скелета или зомби невозможно.
Сделав глубокий вдох, Джарлаксл сорвал огромное перо со шляпы и бросил его на землю, шепча волшебные слова. Почти сразу же перо вместе с клубами дыма превратилось в гигантскую бескрылую птицу, диатриму, десяти футов высотой и с шеей толщиной с грудь крепкого человека.
Подчиняясь телепатическим командам Джарлаксла, чудовищная птица побежала на кладбище, давя толпы нежити и разнося их на части мощным клювом. Птица прорвалась через них, яростно пинаясь, толкаясь и клюя. Каждый удар разносил на кусочки кости, крошил черепа в порошок.
Но ещё больше восставало из могил.
Стоя на горном хребте, Джарлаксл небрежно надел кольцо на палец, и в его руках появилась тонкая палочка.
Он ударил кулаком с кольцом. Магия усилила этот удар во много раз: в рядах нежити была пробита брешь, скелеты и их кости разлетелись в разные стороны. Второй удар разрушил три других ряда, пытавшихся подойти к нему с левого фланга.
Защитив свою позицию, дроу поднял палочку, призывая вспышку ярко сияющего света, губительного для нежити.
В отличии от огня магического борова, скелеты не могли выстоять против света палочки. Там, где огонь мог только опалить их кости, возможно, немного ранить, волшебный свет ударил в основу самой магии, давшей им способность двигаться, противостоя отрицательной энергии, которая подняла их из могил.
Джарлаксл направил вспышку в то место, где упал Атрогейт. Ожидаемый возглас дварфа от удивления и жгучей боли в глазах прозвучал приятно для дроу.
Он не мог не засмеяться, когда дварф наконец–то выбрался из заваливших его костей разрушившихся скелетов.
Однако им ещё оставалось далеко до победы. Всё больше и больше скелетов продолжало восставать из могил. Убитый ордой боров Атрогейта исчез. Магия статуэтки не могла вызвать другое существо в течение нескольких часов. Птица Джарлаксла тоже пала жертвой толп нежити и была разорвана на части. Пальцы дроу прикоснулись к ленте на шляпе, где начинал расти кусок нового пера. Но пройдёт ещё несколько дней прежде, чем можно будет вызвать ещё одну диатриму.
Атрогейт поворачивался, как будто собирался врубиться в другую шеренгу скелетов, а Джарлаксл закричал:
– Вернись назад!
Всё ещё потирая покалывающие глаза, дварф ответил:
– Там ещё есть, кого можно побить, эльф!
– Тогда я ухожу, а они пускай рвут тебя по частям.
– Ты просишь меня сбежать с поля боя! – крикнул Атрогейт, когда моргенштерн разнёс скелета, схватившего дварфа.
– Возможно, магия, поднявшая этих существ, превратит тебя в зомби, – сказал Джарлаксл. Спустя несколько ударов сердца он услышал бурчание подоспевшего Атрогейта. дварф стоял возле него, шепча над ониксовой статуэткой борова.
– Сейчас ты не можешь вызвать ещё одного, – напомнил Джарлаксл, протягивая ему руку.
Дварф уселся на спину адскому жеребцу позади дроу, и Джарлаксл пришпорил коня, уносившего их прочь от кладбища. Спустя некоторое время они замедлили скачку и дварф захихикал.
– Что такое? – спросил дроу, но Атрогейт лишь залился диким смехом.
– Что? – потребовал Джарлаксл. Ему нельзя было тратить время, чтобы обернуться и посмотреть, что там творится, а Атрогейт из–за смеха не мог ответить.
Наконец, когда они достигли безопасного места, где можно остановиться, Джарлаксл резко дёрнул коня и обернулся.
Атрогейт с покрасневшим от смеха лицом держал костяную руку: пальцы всё ещё хватали воздух перед ним. Джарлаксл спрыгнул с коня, и, увидев, что дварф не собирается слезать, приказал коню исчезнуть. Атрогейт грохнулся на землю, продолжая хихикать над рукой.
– Избавься от этой чертовщины! – бросил Джарлаксл.
Атрогейт посмотрел на него недоверчиво.
– У тебя нет воображения, эльф, – сказал он.
Он вскочил и отстегнул тяжёлый нагрудник. Как только тот отлетел в сторону, дварф перекинул через плечо ещё царапающуюся руку и глубоко вздохнул от удовольствия: пальцы чесали ему спину.
– Как думаешь, сколько ещё она будет жить?
– Надеюсь, дольше, чем ты, – ответил дроу, закрыв глаза и беспомощно покачав головой. – Не очень долго, полагаю.
– Ба–ха–ха! – проревел Атрогейт. – Аааааааа.
***
– В следующий раз, когда мы столкнёмся с подобными тварями, надеюсь, ты будешь выполнять мои приказы, – сказал Джарлаксл Атрогейту на следующее утро, когда дварф снова играл со своей костяной игрушкой.
– Следующий раз? Что ты имеешь ввиду, эльф?
– Всё это произошло не случайно, – признал дроу. – Зверь, которого я считал уничтоженным, как–то обманул смерть и посетил меня дважды во время сна.
– Зверь, призвавший скелетов?
– Великий дракон, – объяснил Джарлаксл, – к югу отсюда и… – Джарлаксл запнулся: он не был точно уверен, где находится логово Гефестуса. Дроу доводилось там бывать, но и тогда оказался в том месте благодаря магии, используя заклинание телепортации. Он знал в общих чертах тот регион, хотя и понятия не имел о логове; тем не менее, Джарлаксл думал о том, кто наверняка знает это место. – Рядом со Снежными Хлопьями, – закончил он. – Великий дракон, чьи мысли, кажется, могут пересечь сотни миль.
– Ты считаешь нам нужно бежать дальше?
Джарлаксл покачал головой.
– Существуют великие силы, которые я могу склонить на нашу сторону, дабы победить это существо.
– Хмм, – произнёс дварф.
– Только сначала я должен убедить их не убивать нас.
– Хмм.
– Конечно, – сказал дроу. – Могучий жрец Кэддерли, избранный своего бога. Он обещал меня убить, если я когда–либо вернусь.
– Хмм.
– Но я найду способ.
– Итак, ты говоришь, и ты же просишь, но я надеюсь, что меня за всё это расплачиваться не бросишь.
Джарлаксл уставился на дварфа.
– Ну, коль не имеешь ты возможности вернуться в желанные места, понять не могу я, почему идти тебе хочется туда, ведь это же место, где драконы охотятся на тебя!
Пристальный взгляд сменился стоном.
– Я знаю, знаю, – сказал Атрогейт. – Больше никаких стихосложений. Но это была хорошая рифма, правда?
– Стоит подкорректировать, – ответил дроу. – Хотя, не так сильно, как твои обычные обороты.
– Хмм,– промычал дварф, сияя от гордости.
Глава 2
Разрушение плетения
Дриззт До’Урден откинул свой спальный мешок и потянулся. Как же здорово было возвращаться в Мифрил Халл после такой ужасной зимы! Бодрил не только ветер, трепавший гриву густых белых волос, но и сам воздух – свежий, не пропитанный дымом кузниц воздух.
Тёмный эльф повертел головой, разминая шею. Он снова потянулся и встал на колени на одеяле. Лёгкий ветерок охладил его обнажённый торс, но не мысли. Ветер ещё сильнее обострял его восприятие.
Дроу медленно поднялся, размялся, сделав пару хороших упражнений, а затем прошёлся вокруг маленького лагеря, надеясь увидеть Кэтти-бри.
Женщина стояла на склоне неподалёку, одетая только в яркую магическую блузу, которая приводила в восторг одевавшихся в простые робы магов гномов; она сложила ладони вместе, концентрируясь. Дриззт восхищался её простым обаянием. Пёстрая рубашка доходила только до середины её бёдер, но изящно сотканная одежда ничуть не затмила природной красоты Кэтти-бри. Они возвращались по дороге в Мифрил Халл из Серебристой Луны, где правила могущественная леди Аластриэль, учившая Кэтти-бри магии. Что-то такое было в самом воздухе – нечто опасное: некоторые маги чувствовали, что что-то не так с Плетением. По всему Фаэруну ходила молва об искажении магии: то тут, то там заклинания срабатывали не так, как нужно, или отказывали вообще. Многие выдающиеся волшебники сошли с ума.
Аластриэль признала, что боится за целостность Плетения Мистры, источника магии. Дриззт никогда не видел у неё такого пепельного цвета лица: ни когда дроу напали на Мифрил Халл много лет назад, ни даже когда король Обальд во главе орды орков начал свою кампанию. Дриззт никогда не думал, что на лице знаменитой воительницы, одной из семи Сестёр, избранной Мистры, пользующейся любовью народа правительницы могущественной Серебристой Луны, может быть написано такое смятение и страх.
Постоянные бдения и медитации, бывшие нормальным явлением для Аластриэль, стали неотъемлемой частью распорядка дня Кэтти-бри, пока остальные пытались понять, что творится с Девятью Кругами.
Дриззт знал, что именно поэтому она и встала так рано. Он пошёл к лагерю, ничем не выдав своего присутствия: он не стал отвлекать девушку.
Он улыбался, смотря на неё: его по–прежнему привлекало, может, чуть и располневшее с годами, но для него оставшееся таким же прекрасным и привлекательным тело, её золотисто–каштановые волосы, разметавшиеся по плечам.
Она медленно развела вытянутыми руками, будто призывала магию; рукава её блузы собрались на локтях. Дриззт улыбнулся, когда девушка плавно поднялась в воздух благодаря левитации. Пурпурное пламя волшебного огня замерцало вокруг её тела: казалось, что магия – это часть её, естественное продолжение её фиолетовой мантии. Магический порыв ветра сдул на спину золотисто–каштановую гриву волос. Дриззту было понятно, что его возлюбленная сотворила простое заклинание, пытаясь с его помощью создать более тесную связь с Плетением: девушка относилась к страхам Аластриэль всерьёз.
Вспышка молнии где–то вдалеке стала большой неожиданностью для Дриззта. Он развернулся в ту сторону как раз тогда, когда прогрохотал гром. Эльф удивлённо приподнял бровь: на небе было ни облачка, так откуда взялась молния? Дроу была отлична видна ломаная голубая линия, вспыхнувшая на небе.
Дриззт жил на поверхности уже сорок пять лет, но ему ещё не доводилось видеть подобное: он прошёл через ужасные шторма во время путешествия на «Морской Фее» вместе с Дюдермонтом, пыльные бури пустыни Калим, пережил снежную лавину. В долине Ледяного Ветра он даже стал свидетелем столь редкого явления, как шаровая молния. Дриззт вновь взглянул на небо: может, то было нечто похожее?
Но эта молния двигалась по странной траектории и цеплялась за сине–белую завесу мерцающей энергии. Он не мог определить её скорость, но заметил, что завеса позади неё увеличивалась прямо на глазах.
Она была где–то к северу от его местонахождения. Дроу кинул взгляд на восток на безмятежно парящую над вершиной холма Кэтти-бри. Надо было прервать её медитацию: девушке стоило обратить внимание на происходящее. Он снова посмотрел на молнию, и его лавандовые глаза расширились в ужасе. Она, ни с того ни с сего, ускорилась, и сменила курс, повернув в его направлении.
Дриззт повернулся к Кэтти-бри, уже на бегу понимая, что ноги сами понесли его к ней.
– Кэтти! – закричал он. Она, казалось, не слышала.
Магические поножи ускорили Дриззта: невозможно было уследить за его ногами. Но молния была быстрее: он опять закричал, когда она прошипела мимо него. Его волосы встали дыбом от близости мощного заряда, белые пряди вздыбились во все стороны.
– Кэтти! – он кричал изо всех сил. – Кэтти-бри! Беги!
Она была погружена в глубокую медитацию, но, кажется, отреагировала, повернула голову и взглянула на Дриззта.
Но было поздно. Её глаза расширились, когда мчащаяся вдоль земли молния настигла её. Голубые искры прошли через протянутые руки, пальцы спазматически дёрнулись, тело тряхнуло мощным разрядом.
Странная молния замерла на несколько биений сердца, а затем продолжила движение, оставив бесшумно парящую девушку в мерцании голубой завесы.
– Кэтти, – задохнулся Дриззт, с отчаянием оскальзываясь на камнях. К тому времени, как он добрался туда, завеса исчезла, оставив на земле потрескивающий рубец.
Кэтти-бри левитировала над ним, тихо вздрагивая. Дриззт затаил дыхание, когда приблизился к ней: было видно, что её глаза закатились, оставив видимыми только белки.
Он схватил её руку, и его ударило током. Но он не выпустил её и упрямо потянул в сторону от рубца на земле. Тёмный эльф крепко обнял её и попытался оттащить прочь.
– Кэтти-бри, – умолял Дриззт. – Не покидай меня…
Казалось, что прошла вечность, пока Дриззт держал её, прежде, чем тело девушки расслабилось и мягко опустилось на землю. Дроу положил её на спину, чтобы видеть лицо; его сердце бешено билось, пока он пытался что–нибудь разглядеть в её глазах.
– Хвала богам, я думал, ты покинула меня, – с облегчением произнёс он за секунду до того, как понял, что Кэтти-бри не моргнула ни разу. Её взгляд был устремлён куда–то в сторону, а не на него. Дроу с надеждой посмотрел через плечо, но ничего не увидел.
– Кэтти? – прошептал он, всматриваясь в её огромные глаза – глаза, которые пристально глядели… Куда? Ни на него, ни в сторону… В пустоту.
Он встряхнул её. Девушка пробормотала что-то, чего он не смог разобрать. Дриззт придвинулся ближе.
– Что? – спросил он, встряхнув её снова.
Она поднялась в воздух на несколько дюймов: руки её были широко разведены в стороны, глаза вновь закатились, а вокруг опять заплясало пурпурное пламя.
Дриззт собрался было оттащить её прочь, но отстранился, когда всё её тело замерцало так, словно по нему прошла волна энергии. Напуганный дроу мог лишь беспомощно наблюдать за происходящим.
– Кэтти-бри? – спросил он и посмотрел в её белые глаза. Он понял, что что-то изменилось, несомненно изменилось! Морщины на её лице разгладились и исчезли. Не только волосы Кэтти-бри казались длиннее и гуще, но и она вся выглядела как–то иначе.
Моложе.
– Это был лук, что нашёл меня в усыпальнице короля дварфов, – произнесла она нечто в этом роде – Дриззт мог не мог сказать точно – с отчётливо дварфским акцентом, какой был у неё в то время, когда она жила с кланом Бруенора в далёкой Долине Ледяного Ветра. Она парила над землёй, но магический огонь и магия, разлитая в воздухе, исчезли. Её глаза сфокусировались и вернулись в нормальное состояние, глаза, которые когда–то украли сердце Дриззта.
– Искатель Сердец, да, – сказал Дриззт. Он отступил назад и вытащил могучий лук из–за спины, протянув ей.
– Когда ловишь рыбу в Мер–Дуалдоне, лук не нужен, поэтому я последую за Пузаном, – произнесла она, вновь уставясь в пустоту
Дриззт в смятении вглядывался в её лицо.
Девушка глубоко вздохнула. Её глаза опять закатились. Пламя и магия появились вновь, из ниоткуда налетел порыв ветра, обдувая только Кэтти-бри, как будто это были волны энергии, которые выходили из неё, возвращая к жизни. Её волосы, её кожа, её возраст – всё вернулось, а волшебный ветер перестал трепать яркие одеяния. Мгновения спустя она осела на землю без сознания.
Дриззт тряс её, звал, но она, казалось, ничего не замечала. Он пощёлкал пальцами перед её глазами, но она даже не мигнула. Дроу поднял девушку, намереваясь отнести к их стоянке, на которой они остановились по пути в Мифрил Халл, но тут он заметил дыру в мантии под её плечами. С трепетом Дриззт убрал ткань в сторону.
Он с шумом втянул в себя воздух. Он видел обнажённую спину Кэтти-бри тысячу раз, каждый раз изумляясь её безупречной, гладкой коже. Но сейчас на ней была отметина, даже шрам: песочные часы размером с кулак дроу. Нижняя половина была тусклой, тогда как в верхней был небольшой синяк, похожий на оставшиеся в часах крохи песка.