Додд: Что же, хорошо. Теперь мы переходим к 8 марта. В тот день Шушниг рассказал вам о плебисците, который он намеревался провести за несколько дней.
Зейсс-Инкварт: Да.
Додд: 9 марта вы написали письмо Шушнигу и отправили его копию Гитлеру, не так ли?
Зейсс-Инкварт: Да.
Додд: Вы говорили Шушнигу, что вы отправили копию письма с курьером Гитлеру?
Зейсс-Инкварт: Я не знаю; но я у меня не было угрызений совести об этом, потому что после 12 февраля я должен был информировать Рейх.
Додд: Вы также, разумеется, должны были информировать Шушнига, в качестве его государственного советника о том, что вы отправили копию этого очень важного письма Гитлеру? Вы ничего не рассказали об этом Шушнигу, это правда?
Зейсс-Инкварт: Это возможно, но мне кажется, что может быть я сказал Зернатто. Я точно сказал Зернатто о том, что я проинформировал Рейх. В этом нет сомнения.
Додд: Мы посмотрим на это. Следующей ночью у вас была встреча с Шушнигом и с Шмидтом и со Скублем, я полагаю в ведомстве канцелярии. Вы никогда не упоминали кому-либо из них факт, не так ли, о том, что вы уже сообщили Гитлеру с особым курьером; вы помните эту встречу?
Зейсс-Инкварт: Действительно у меня нет чёткой мысли об этом. Я лишь помню встречу вечером 10 марта, но я думаю совершенно возможно, что…
Додд: Это ночь, когда вы пошли в отель Регина и увидели Клаузнера; непосредственно после встречи вы вышли на улицу и увидели своих сообщников. Вы рассказали им о том, что Шушниг говорил вам и то, что говорил Шушниг в разговоре ранее?
Зейсс-Инкварт: Да, но я обнаружил удивительно мало интереса.
Додд: Но ваш курьер вернулся из Берлина, не так ли; Глобочник вернулся из Берлина?
Зейсс-Инкварт: Да. Глобочник вернулся и проинформировал нас, что Берлин отказался согласовать этот плебисцит, и что на следующий день я получу письмо обозначающее отношение Гитлера.
Додд: Итак, во время той же самой встречи в отеле Регина вы услышали Райнера дававшего инструкции по мобилизации партии в Австрии для готовности проводить демонстрации или захвата власти на следующий день. Вы там были, когда он излагал свои планы. Вы помните это?
Зейсс-Инкварт: Я думаю это значительное преувеличение со стороны Райнера. Я лишь помню, что Клаузнер сказал: «Что же, тогда каждый со мной на связи завтра утром». Эти демонстрации могли, конечно, иметь место, так как очевидно, что каждый был осведомлен об этом. Если бы вопрос не прояснился, были бы серьезные демонстрации. Но правительство также знало это.
Додд: Я думаю, что мы сможем быстро это пройти если вы согласитесь со мной в том, что эти демонстрации вообще не являлись спонтанными, как я думал вы попытались донести до Трибунала, но они были хорошо спланированными вашими сообщниками.
Зейсс-Инкварт: Что эти акции не являлись спонтанными? Разумеется, они не являлись спонтанными.
Додд: Они не являлись?
Зейсс-Инкварт: Вся ситуация после 8 марта становилась всё более и более горячей.
Додд: Хорошо. Итак, когда Гляйсе-Хорстенау[2923] вернулся из Берлина на следующее утро 11 марта, он рассказал вам о запланированных военных событиях или о беседах, о военных событиях в Берлине, не так ли?
Зейсс-Инкварт: Да, и он рассказал доктору Шушнигу тоже самое.
Додд: Вы поехали на встречу с Шушнигом и написали ему другое письмо тем же утром.
Зейсс-Инкварт: До того, во время разговора который длился почти 2 часа, я доложил все подробности. Письмо было просто подтверждением.
Додд: Что же, письмо являлось ультиматумом Шушнигу, не так ли; и оно было написано вами под руководством вашего политического начальника Клаузнера?
Зейсс-Инкварт: Нет. Райнер утверждает это — это снова одно из его утверждений. Если вы можете называть это ультиматумом, тогда я уже дал его устно, потому что, когда я покинул доктора Шушнига я попросил его ответить мне до 2 часов вечера; и он сказал, что в случае его отказа Гляйсе-Хорстенау и я подадим в отставку, но тогда я ещё не говорил с Клаузнером.
Додд: Что же, так как я понял это, всё, что Райнер сказал в этом докладе, в этом документе 812-ПС, как вы говорите, является неправдой. Он так тут говорит.
Зейсс-Инкварт: Не неправдой, а немного преувеличенным.
Додд: Хорошо. Я лишь хотел получить ваши взгляды, я повторяю, потому что вы не сможете это сделать после его прихода для дачи показаний. Вам также известно, что он говорил с вами о захвате власти на случай того, если Шушниг откажет в вашем ультиматуме. Вы говорили это, это так или нет так?
Зейсс-Инкварт: Я не помню. Я так не думаю.
Додд: Что вы скажете о его заявлении про то, что вы обсуждали три определенно возможных шага по захвату Австрии и передачи её Германии? Это правда или нет?
Зейсс-Инкварт: Мне кажется, что эта конструкция создана Райнером позднее.
Додд: Итак, я спрошу вас об этих вещах, потому что я думаю, мы должны получить ваш взгляд.
Зейсс-Инкварт: Пожалуйста.
Додд: Райнер также говорит, что телеграмма, теперь хорошо известная телеграмма к Гитлеру говорившая о плохой ситуации в Австрии — что эта телеграмма действительно была доставлена из Берлина Глайсе-Хорстенау. Он говорит это в том же самом документе. Что вы на это скажете?
Зейсс-Инкварт: Это не совсем правильно. Письмо Гитлера…
Додд: Что же, насколько оно правильное, если оно не совсем правильное? Вы укажете в чём его правда.
Зейсс-Инкварт: Я получил письмо Гитлера через курьера, не через Гляйсе-Хорстенау. И в этом письме был проект телеграммы.
Додд: И это та же самая телеграмма, на которую ссылался Геринг, когда он говорил с вами по телефону, и та же самая на которую ссылался Кеплер, когда он говорил с Дитрихом[2924] по телефону, не так ли?
Зейсс-Инкварт: Нет, эта телеграмма была, по крайней мере, в два раза длиннее и я решительно отверг эту телеграмму.
Додд: Что же, наконец, позвольте мне спросить вас об этом дне в частности. Эта речь по радио, которую вы произнесли в действительности была произнесена по указанию Геринга, не так ли? Он сказал вам…
Зейсс-Инкварт: Нет.
Додд:…чтобы сделать заявление, не так ли?
Зейсс-Инкварт: Такого вопроса не было. Это бы меня не заинтересовало.
Додд: Вам лучше посмотреть на расшифровку его телефонного разговора с вами. Было 19 часов 57 минут, когда он сказал вам, чтобы вы сделали заявление к народу, и спустя около 3 минут вы пошли на радио и произнесли её. Что вы подразумеваете под тем, что Геринг не говорил вам об этом?
Зейсс-Инкварт: Да, но Геринг попросил меня сделать нечто совсем иное. Он попросил объявить себя главой временного правительства и принять власть. По крайней мере, так мне кажется. Я представил себя в качестве министра внутренних дел и безопасности и потребовал, чтобы люди сохраняли спокойствие и не оказывали никакого сопротивления германским войскам которые маршировали, что являлось тем, о чём Шушниг сказал за полчаса до меня.
Додд: Что же, по-любому у вас заняло 2 или 3 минуты, чтобы получить микрофон после разговора с Герингом?
Зейсс-Инкварт: Я говорил с фельдмаршалом Герингом настолько много — я не хочу вовлекать его или себя во всё, что мы делали на основании телефонных звонков. Мне кажется, что я вряд ли делал какие-либо из этих вещей.
Додд: Вы не указали, не так ли, что Геринг не был заинтересован в вашей продаже Австрии Германии? Он точно имел огромный интерес в том, что случилось в тот день, не так ли?
Зейсс-Инкварт: Да, но я не думаю, что выражение «продать» самое подходящее. Очевидно, Геринг был чрезвычайно заинтересован в достижении окончательного решения, вероятно достаточно резким образом.
Додд: Вы говорили Трибуналу вчера, что было около 40 эсэсовцев в здании и что вы думали о том, что они были там, потому что Миклас и Шушниг ничего не сделали, чтобы устранить их, что они очень просто могли устранить их. Итак, правда о вопросе в том, что вы являлись министром безопасности; и вашей ответственностью было устранить их, не так ли?
Зейсс-Инкварт: Нет, я не являлся хозяином в федеральной канцелярии. Помимо этого, там находился доктор Скубль; и одного слова доктора Микласа или доктора Шушнига было бы достаточно для, того, чтобы 300 человек из батальона охраны восстановили порядок. Нельзя было ожидать от меня, в тот момент, действий против национал-социалистов.
Додд: Что же, если бы одного слова было бы достаточно, мановения вашего пальца было бы достаточно, не так ли, чтобы выгнать их оттуда? Они являлись вашими национал-социалистическими эсэсовцами; кроме факта, что вы являлись главой полиции.
Зейсс-Инкварт: Подчинились ли они бы мне или нет, я не знаю. Я не имел командования над батальоном охраны, потому что это являлось частью вооруженных сил. Несомненно, я мог осуществлять своё влияние и это могло быть успешным, но факт, что эти 40 человек были там казался мне незначительным.
Додд: Место было окружено ими, не так ли? Они не находились только в здании, но они находились снаружи его и на крышах соседних зданий. Вы помните всё это?
Зейсс-Инкварт: Тогда перед федеральной канцелярией было несколько тысяч национал-социалистов.
Додд: Что же, нам лучше обратиться к вашему другу Райнеру, который пришёл сюда от вашего имени, и посмотрим, что скажет он.
Вы видели эту статью — да, я полагаю честно назвать это статьей — которую он написал об этой исторической ночи? Вы знакомы с ней?
Зейсс-Инкварт: О, да; действительно можно назвать это больше чем статьей.
Додд: Да. Он назвал её «Час исторического решения».
Это 4004-ПС, господин Председательствующий, США-883.
(Обращаясь к подсудимому)
Тогда вы согласны, что это совершенно иная картина, которую приводит Райнер в отличие от той, которую вы привели данному Трибуналу? Если вам известна статья, и вы так сказали. Он говорит, вам известно, что Кальтенбруннер командовал 700 эсэсовцами той ночью и что Лукич[2925] имел 6000 членов СА[2926] за полчаса, и они получили приказ выдвигаться и оккупировать федеральную канцелярию и удерживать Ринг[2927] и здание до того, как будет провозглашено национал-социалистическое правительство; и что 40 эсэсовцев подчиненных адъютанту Кальтенбруннера Риннеру, получили приказ пробить себе путь и занять федеральную канцелярию, и тому подобное. И вы приказали — он сказал, что вы были человеком который приказал — чтобы Риннеру позволили войти. Это очень важно и я хочу знать, что вы на это скажете. Риннер командовал 40 эсэсовцами, о которых вы сказали, что их любой мог устранить. Вы найдете, что он сказал:
«Было около 10 часов, когда командующий охраны доложил министру безопасности доктору Зейссу, который находился в нашей комнате, что человек сопровождаемый 40 другими требовал впустить через ворота в силу высших приказов. Я быстро проинформировал доктора Зейсса, о том что это был Риннер и его 40 человек, которые проинструктированы занять федеральную канцелярию. Доктор Зейсс, приказал, чтобы Риннер поднялся наверх. Я никогда не забуду этот момент. Сопровождаемый высоким охранником, Феликс Риннер, знаменитый австрийский чемпион по бегу…» и так далее.
Он был первым национал-социалистическим штурмфюрером, который вошёл в штаб-квартиры той ночью; и вы действительно были человеком, который позволил войти.
Зейсс-Инкварт: Это победная статья, написанная в воодушевлении победой. Всё, что я могу сказать это то, что я видел этих национал-социалистов в черных брюках и белых майках, в коридорах и я спросил: «Что происходит?» Но такой драматический отчёт о моём открытии ворот — что же, подождём и посмотрим подтвердит ли это Райнер.
Додд: Что же, я это понял; мы посмотрим далее на то, что делали вы.
Вы заметите, что немного далее, он говорит, что вы, под свою собственную ответственность, отдали приказ открыть ворота и впустить этих людей. Но вы говорите, что это не так. Это всё, что хочу знать.
Зейсс-Инкварт: Нет, это достаточно ново для меня.
Додд: Что же, я думаю, мы можем пройти это. Есть ли какая-либо правда вообще, как я ожидаю, здесь, во всей статье Райнера? Или есть нечто в ней, что вы можете признать как правду? Вам известно он придет как ваш свидетель.
Зейсс-Инкварт: Я также чрезвычайно заинтересован услышать то, что он здесь скажет. Это где-то поэтический отчёт об этих событиях. Основа совершенно верна, но есть много победоносной экзальтации придаваемой этому.
Додд: Я думаю, я также расскажу вам, кстати, как предварительный вопрос, этот Гвидо Шмидт, показания которое здесь есть и которые я рад вам представить, говорит, что место было окружено этими эсэсовцами и что они находились там с вашего ведома. Что вы на это скажете? Он также собирается быть вашим свидетелем.
Зейсс-Инкварт: Я сказал, что несколько тысяч национал-социалистов собрались вокруг федеральной канцелярии. Были ли они СС или СА, этого я не знаю. Среди них было много женщин; но я сказал доктору Шушнигу тем самым утром, что если мы не согласимся, тогда ему следует ожидать крупномасштабных демонстраций партии.
Додд: Итак, ещё один вопрос. Вы говорили Трибуналу — я правильно вас понял, когда услышал, что вы свидетельствовали о том, что Миклас ушёл в отставку без какой-либо вашей просьбы? То есть, президент Миклас, который тогда являлся бундеспрезидентом Австрии. Это ваши показания о том, что он ушёл без какой-либо вашей просьбы?
Зейсс-Инкварт: Моей просьбой было, чтобы он подписал закон об аншлюсе, и он сказал, что он этого не сделает. Согласно конституции его полномочия перешли ко мне. Он не хотел стоять на пути развития. Я не думаю, что я говорил ему подать в отставку; я просто требовал, чтобы он подписал закон.
Додд: Что же, он свидетельствовал перед венским судом, в показаниях он говорит, что вы требовали этого. Итак, вы помните или забыли или скажете, что это неправда?
Зейсс-Инкварт: Нет; я считаю, что это не обсуждается, потому что я чётко помню, как он сказал:
«Я не могу подписать закон, но я не стою на пути развития. Если вы подтверждаете мне, что необходимо, что аншлюс следует проводить, тогда я уйду в отставку и у вас будут мои полномочия».
Если он понял, это как требование отставки, тогда я не хочу спорить с ним. Я не хочу усложнять его положение, потому что я признаю, что я был в пользу аншлюса.
Додд: Что же, я хочу приобщить это в качестве доказательства, и вы можете посмотреть на него, если хотите. В любом случае, это его показания у суда в Вене 30 января 1946. Это документ 3697-ПС и он станет США-884. Если вы хотите посмотреть на него, вы можете. Он сказал о том же о чём, я только что сказал вам, о чём вы много рассказывали, говоря, что это было для вас очень неприятным, но вместе с тем вы были обязаны выполнять приказ из Германии и поэтому он должен был уйти. Это страница 19 английского текста показаний президента Микласа.
Вы однажды написали письмо Гиммлеру или вы дважды писали письма Гиммлеру, о Бюркеле[2928]? Одно из них есть в доказательствах и я хочу спросить помните ли вы второе. Вы помните письмо, написанное вами Гиммлеру в котором вы говорили, что неправдой было то, что вы вмешивались в депортацию евреев; что вы только настаивали, чтобы их передали людям Кальтенбруннера, СД[2929]?
Зейсс-Инкварт: Я его знаю. Его здесь представляли. Я знаю, я видел его в суде.
Додд: Я думаю, вы видели его, но его не приобщали в качестве доказательства; однако, я желаю это сделать.
Зейсс-Инкварт: Да, но письмо, безусловно, правильное.
Додд: Это номер 3398-ПС, который США-885.
В письме вы сказали, что вы дали инструкции о том, чтобы депортация евреев осуществлялась только по согласованию с СД и через СД и что вы не разрешаете диких акций.
Зейсс-Инкварт: Правильно. Вы хотите, чтобы я заявил о своих взглядах на него, господин обвинитель?
Додд: Что же, я хочу спросить вас о нём. Тогда вам было всё об этом известно, и я понял, что вы говорили это в своём прямом допросе. Вы знали о депортации евреев, и вы вносили свой вклад, следя за тем, чтобы её проводило СД. Это единственная мысль, которую я пытаюсь донести до вас и я полагаю, что вы согласны.
Зейсс-Инкварт: Да, конечно, я знал, что несколько поездов были загружены евреями из Вены. Их забирали в Польшу и выгружали. Никаких приготовлений вообще не делалось и у евреев были серьезные трудности, я возражал такому положению дел; и когда Бюркель пожаловался, я сказал Гиммлеру: «Если такая акция проводится, она должна проводится СД», потому что у меня сложилось впечатление, что тогда можно провести лучшие приготовления. Когда, я говорю так сегодня, это звучит очень трагично и горько, но я думал, что, по крайней мере, будет предоставлено чрезвычайное жилье и тому подобное. Помимо этого я знал, по 9 ноября 1938[2930], как происходят такие вещи. Партия инициировала такие вещи и затем государство должны было предпринимать меры по таким вопросам и осуществлять их.
Додд: Да. В любом случае, вы знали, что Кальтенбруннер тогда депортировал или являлся ответственным за перевозку евреев из Австрии.
Зейсс-Инкварт: Я не вспоминаю Кальтенбруннера в этой связи. Я думаю это делалось только партией. Мне кажется Кальтенбруннер не принимал в этом участия.
Додд: Вы не говорили, о том, что тогда СД, подчинялись Кальтенбруннеру в Австрии?
Зейсс-Инкварт: Я говорил, что так должно было быть, но эти транспорты не возглавлялись Кальтенбруннером, Глобочник руководил ими.
Додд: Что же, они подчинялись Кальтенбруннеру, не так ли? Он являлся главой всей полицейской системы в Австрии.
Зейсс-Инкварт: Что же, скорее он был командиром полиции безопасности; и сколько у него было влияния я не могу сказать, но я думаю очень мало.
Додд: Вы узнали об этом, потому что долго здесь сидели, не так ли? Вы теперь знаете, что он имел к этому большое отношение.
Зейсс-Инкварт: Нет.
Додд: Вы хотите сказать, что вы не слышали о том, что Кальтенбруннер имел некоторое отношение к вывозу евреев?
Зейсс-Инкварт: Да, я оставлю это для Кальтенбруннера. По своим наблюдениям я об этом не знаю.
Додд: Что же, я не собираюсь разбираться с этим, но это не то, о чём я вас спросил. Я спросил вас слышали ли вы в этом зале суда о том, что Кальтенбруннер имел большое отношение к вывозу евреев.
Зейсс-Инкварт: Да.
Додд: Разумеется. Вы вернулись к своему письму, не так ли? И вы сейчас не знаете о том, что он имел некое отношение к вывозу евреев, тогда, когда вы написали письмо?
Зейсс-Инкварт: По моему мнению, Кальтенбруннер вообще не имел никакого отношения к эвакуации евреев как здесь упоминалось, потому что это была произвольная акция проведенная партией и гауляйтером Глобочником.
Додд: Вы помните, когда получили полномочия, через Ламмерса, по конфискации имущества, которое вы просили для Австрии?
Зейсс-Инкварт: Да.
Додд: Вы видели эти документы? Они новые; ваше письмо Ламмерсу, его ответ и приказ, который был принят по вашей просьбе. Эти три документа.
Зейсс-Инкварт: Да.
Додд: Ваше письмо Ламмерсу датировано 23 октября 1938, и это 3448-ПС, который станет экземпляром США-886. И ответ Ламмерса вам датирован 24 октября 1938 и это 3447-ПС, который станет экземпляром США-887. Сам приказ это 3450-ПС, который станет экземпляром США-888.
Это была конфискация имущества евреев в Австрии, о которой вы просили?
Зейсс-Инкварт: Да. Я вчера свидетельствовал, или позавчера, что я взаимодействовал в данном вопросе принимая распоряжения.
Председательствующий: Мы прервёмся?
Додд: Господин Председательствующий, я могу закончить за 5 минут.
Председательствующий: Очень хорошо, тогда продолжайте.
Додд: Я хочу закончить, и я думаю смогу это сделать.
Подсудимый, когда вы впервые узнали о многих австрийцах, которые умерли в концентрационных лагерях после аншлюса?
Зейсс-Инкварт: О многих австрийцах, которые умерли в концентрационных лагерях? Я действительно узнал об этом в этом зале суда, но о множестве австрийцев, которые находились в концентрационных лагерях, вероятно в течение 1943–44. В 1938–39 я знал, что некоторые политические противники находились в концентрационных лагерях, но они постепенно снова освобождались или по крайней мере некоторые из них.
Додд: Вы не знали, что их убивали в Бухенвальде уже в 1939? Вы не знали некоторых из этих людей и об их смертях? Теперь, подумайте минуту, перед тем как ответить. Вы не знали о смерти в Бухенвальде людей, которые были вашими политическими противниками.
Зейсс-Инкварт: Господин обвинитель, я не помню.
Додд: Вы никогда об этом не слышали?
Зейсс-Инкварт: Я вообще не хотел так сказать. Если вы приведёте мне имя, тогда я сразу скажу вам какой была ситуация.
Додд: Я знаю, если я скажу вам имя, вы скажете мне, что слышали об этом. Однако, я сначала спрошу вас знали ли вы о том, что некоторые из них умирали в этих лагерях. Это всё, что я хочу знать. Это общеизвестные сведения в Австрии, не так ли?
Зейсс-Инкварт: Я наиболее определенно признаю, что такое возможно, что мне говорили о том, что тот или иной умер в лагере уже в 1938 или 1939.
Додд: Что же, вы всё еще продолжали быть с нацистами, хотя, по крайней мере, знали, что большое число ваших земляков бросили в концентрационные лагеря. Вам не было разницы? Чтобы вы ни думали до аншлюса, вы точно знали, что они делали потом.
Зейсс-Инкварт: То, что я знал о том, что большое количество умерло, не обсуждается. То, что было немного, те или иных, кто умер, особо на меня не действовало, потому что между 1934 и 1938, по крайней мере, много национал-социалистов умерло в концентрационных лагерях доктора Дольфуса и Отечественного фронта, то есть, австрийского государства.
Додд: А теперь, вы не согласитесь со мной, что условия в Австрии были самими плохими после прихода нацистов и они шли от плохого к худшему и вы это знали и любой в Австрии это знал? Или у вас позиция в том, что они улучшались? Я хочу знать ваше мнение.
Зейсс-Инкварт: Я скажу вам совершенно откровенно. Конечно, если вы сегодня слушаете лидеров политической оппозиции, тогда это ужасно. Однако, если бы вы видели людей до 1939, тогда вы могли увидеть, что у них была путёвка в жизнь, потому что безработица исчезла и дух был совершенно иным. Но затем война изменила это.
Додд: Самый последний вопрос, если вы сможете ответить кратко.
Я понял вы приняли ответственность за всё, что происходило в Польше, за всё имевшее место в Польше? Это объединенная ответственность с Франком? Вы принимаете её в качестве его заместителя?
Зейсс-Инкварт: Прежде всего, это можно применять ко времени, когда, я находился там и действовал как заместитель.
Додд: Конечно. Я, безусловно, не говорю о том, когда вы отбыли. Я говорю только о времени, когда вы находились там.
Зейсс-Инкварт: Что же, тогда, в качестве заместителя, только там где я действовал в качестве заместителя или там где преступления доходили до моего сведения, и я не предпринимал мер против них.
Додд: Господин Председательствующий, я хочу зачитать под протокол лишь одно предложение из документа, который уже приобщался в качестве доказательства. Это документ 2233-ПС; и из этого документа, страница 1, параграфа 4, я хочу зачитать это, потому что его часть зачитывалась защитой, но эту часть пропустили. Она под малой арабской цифрой 3:
«Необходимо возникающие полицейские и иные меры, соответственно будут подчинены непосредственному руководству начальника полиции безопасности; любой произвольной акции следует строго избегать»
Кстати, это относится к «Акции АБ[2931]«относительно которой показывал свидетель.
Протокол показывает, что именно, вы, подсудимый, присутствовали тогда, когда подсудимый Франк обсуждал эту акцию «АБ» и сделал заявление, которое я зачитал под протокол. Разумеется, вы не отрицаете ответственность за всё, что делалось согласно акции АБ, не так ли? Потому что вы знали о ней.
Зейсс-Инкварт: Ни в связи с делом АБ ни с каким-либо иным делом я ничего не отрицаю. Я специально говорил об «акции АБ».
Додд: Господин Председательствующий, документ 2233-ПС, который СССР-223, теперь доступен на французском. Он уже является доказательством и был принят Трибуналом, но французская копия не была доступна тогда, когда мы его приобщали. Теперь он полностью переведен на французский и я приобщаю его Трибуналу для ознакомления на французском.
Я завершил свой допрос.
Председательствующий: Господин Додд, вы сказали, что документ от 11 ноября 1937, 3369-ПС, был новым документом. Вы присвоили ему номер?
Додд: Секундочку, господин Председательствующий. Я проверю это. Я хотел его приобщить, и боюсь, забыл это сделать. Он станет США-889. Это был новый документ, и я намерен приобщить его.
Председательствующий: Трибунал отложен, и мы соберемся в 10 минут 3.
(Объявлен перерыв до 14 часов 10 минут)
Вечернее заседание
Штейнбауэр: Свидетель, французский обвинитель спросил вас являлись ли вы заместителем генерал-губернатора Франка, и по этой причине вы знали Аушвиц. Вы можете рассказать, где располагался Аушвиц?
Зейсс-Инкварт: Аушвиц не находился в регионе Генерал-губернаторства[2932], но скорее в районе относящемся к гау Верхняя Силезия.
Штейнбауэр: Спасибо. Затем тот же обвинитель представил вам показания девушки 20 лет, по имени Кунце, в 3594-ПС. Согласно этим показаниям вы предположительно непрерывно направляли доклады Гиммлеру.