– Разве ты не понимаешь, что она сделала с тобой? – Видимо, он звал Меланте. – Чего мы натерпелись от ее сородичей? Твой отец мертв. – И затем тише добавила: – И я тоже буду мертва.
Он не раз пытался снова начать летать, но атрофированные крылья были неспособны удержать его в воздухе. Унижение обжигало сильнее, чем невыносимая боль. Он старался игнорировать разговоры людей у него за спиной, когда его называли их «трагическим принцем», навсегда проклятым желать злую чародейку, которая чуть не убила его.
Он сказал себе, что это будет того стоить… однажды он снова получит Меланте.
Желчь поднялась в его горле, когда он вспомнил, как впервые увидел её уже взрослой женщиной. Он отогнал прочь воспоминания… иначе я убью ее.
Веками он клялся, что она ответит за всю, причиненную ему, боль. Он повернул голову к стволу дерева.
Никогда не забуду.
Глава 06
Ланте проснулась от ощущения, что внутри нее все оборвалось, как оказалось – она свалилась с дерева.
Вскрикнув, она попыталась неуклюже схватиться за ветку; утыканные щепками и занозами, руки не слушались её. Падаю! Промозглый туман был настолько плотным, что она не могла разглядеть, что находилось под ней…
Охнув, она приземлилась.
Тронос поймал ее в свои объятия. Затаив дыхание, Ланте смотрела на него, пока его крылья удерживали их в воздухе.
После морозной ночи, проведенной прямо на дереве, тело Троноса казалось жарким убежищем. Тепло его влажной груди, согревало ее, немного притупляя тревогу.
Еще вчера она была готова поклясться, что никогда не станет спать под боком у Врекенера. Видимо, она пересмотрела свои взгляды.
Пока мягко накрапывал дождь, Тронос блуждал по ней взглядом; когда его глаза начали светиться чем‑то, кроме ярости, Ланте сглотнула. Хотя она и не хотела в этом признаваться, между ними пробежала искра.
Она могла быть для него горькой необходимостью, но инстинкты, несомненно, вопили внутри него, повторяя по кругу: СУ‑ЖЕ‑НА‑Я!
Чего никогда не случится. Во‑первых: она никогда не станет спать с мужчинами, которых ненавидит. И, во‑вторых? Она находится в редком фертильном[5]периоде цикла Чародейки, и может залететь, лишь посмотрев на сперму.
Она должна верить, что он не станет принуждать её к этому силой. Хотела бы она прозондировать его мысли, прочитать его разум, но её ошейник препятствовал этому. В любом случае, он, скорее всего, установил ментальную блокировку.
Когда Ланте скользнула взглядом ему за спину, у нее рот открылся от изумления.
Пока она спала, Тронос когтями исполосовал дерево. Отметины одинакового размера были повсюду, линии выстроились в ряд и были систематизированы вдоль всего ствола.
Она была готова поспорить, что там около пятисот отметин: по одной за каждый год, поведенный им без своей пары.
– Ты ненормальный, – прошептала Ланте. За свою долгую бессмертную жизнь ей не раз приходилось находиться рядом с сумасшедшими мужчинами. Сейчас она пристально смотрела на конкретно этого.
Она вспомнила, что сказала ему вчера ночью: «Я бы сделала это снова!» Скорее всего, ей не следовало слишком сильно тыкать медведя палкой.
Все же, даже с обнаженными клыками, сегодня он казался менее взбешенным; все еще кипящим, но видимо ночь подействовала на него успокоительно.
– Ты говоришь мне о ненормальности, когда твой род подпорчен этим.
Он что‑то узнал о ее матери, Элизабет? Или просто предполагает, что это так, потому что Оморт происходит из её семьи? Ланте отвела взгляд.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Неправда, – прорычал он – Скажешь так еще раз, я задушу тебя. – Он взмыл в небо.
– Куда ты меня несешь?
Оннаправился на север от побережья, назад к середине острова. А может быть на юг. Или на восток?
Он не ответил на ее вопрос, но задал свой:
– Если ты считала, что стала целью Врекенеров, почему не рассказала об этом мне, во время нескольких наших встреч? – Он казался почти нормальным.
– Ты всегда выглядел угрожающе. Я была не уверена, что ты не разделяешь их планы о моем убийстве.
– Планы об убийстве моей пары? – переспросил он таким тоном, словно она говорила ерунду.
– Так ты говоришь, что не знал о том, что мы стали целью?
– Я знаю, что ты пытаешься сделать, но твоя уловка не сработает. Я добивался… и получил… священное слово воинов‑Врекенеров, что они не навредят ни тебе, ни твоей сестре. Я всегда буду верить им больше, чем обвинениям от кого‑то вроде тебя.
– Ты заставил их поклясться в этом?
– Я прекрасно знал, что смерть Сабины уничтожит тебя. Я хотел отомстить тебе, но не сломанной оболочке моей пары.
Это, конечно, удивило Ланте, но не изменило сложившейся между ними ситуации.
– Это случилось, Тронос. Хочешь ты мне верить или нет.
– Похоже, ты веришь тому, что говоришь. Без сомнения, типичная Чародейская паранойя. Твой род славится этим. Ты, наверное, перепутала демона Волара с Врекенером.
– Вот ещё одна причина, по которой я никогда не пыталась поговорить с тобой… я знала, что ты мне не поверишь.
* * *
В напряжении, Тронос так и не ответил. Именно в этот момент он почувствовал присутствие других бессмертных. Они, видимо, успели добраться даже до этой отдаленной части острова.
Чуть раньше, почувствовав, наконец‑то, запах судна, чтобы побыстрее добраться до него, он решил срезать путь через лес; что оказалось гораздо рискованнее, чем он ожидал.
Ему необходимо сконцентрироваться на их спасении, но сейчас, начав мыслить более ясно, он не мог прекратить переигрывать то, что вчера вечером сказала ему Меланте. Почему все эти годы он был для нее кошмаром? Почему она испытывала ужас каждый раз, когда солнце заслоняло облако?
Если только она, действительно, не подверглась нападению.
– Почему ты говоришь так о моей семье? – спросила Ланте. – Что она подпорчена?
Меланте не знала, что Тронос случайно встретил ее мать, когда ему было одиннадцать. И она до чертиков напугала его.
– Я отвечу, как только ты признаешь, что это правда.
Она не стала ерничать, спросив вместо этого:
– К слову о связи: ты никогда не думал о том, чтобы связаться со мной, когда я была в Роткалине?
– Ты прекрасно знаешь, что сфера демонов для меня вне досягаемости. При двух последних правителях порталы охранялись войсками.
– Ты мог оставить мне послание в почтовом ящике у ворот одного из порталов.
– И что я должен был написать? Дорогая Шлюха, ходят слухи, что ты очень довольна жизнью в Роткалине под крылом своего любимого брата Оморта. Я также слышал, что у тебя есть все золото, о котором ты только могла мечтать; а еще знаю, как ты наслаждаешься кровавыми оргиями. Молодец, Меланте! Кстати, ты не хотела бы встретиться и рационально побеседовать о нашем будущем?
– Ну. У меня действительно было много золота.
Не задушить ее!
Как ни в чем не бывало, она сказала:
– Я просто акцентирую внимание на единственной верной детали твоего выдуманного письма. Ох, и имей в виду, если ты будешь продолжать называть меня шлюхой, то рано или поздно я очень сильно разозлюсь, потеряю над собой контроль, а потом очнусь и найду тебя… о, ужас и печаль… мертвым.
– Ты мне угрожаешь? Бессильная, физически‑слабая чародейка? – фыркнул он. – Я должен немедленно изменить свое отношение к тебе.
– Ты превратился в саркастичного, неуравновешенного, осуждающего мудака. – И пробубнила для себя: – Черт, у меня на таких нюх.
– Если тебе не нравится, что тебя называют шлюхой, то, возможно, не стоило спать с половиной Ллора.
– Половина? – Усмехнулась она. – Скорее три четверти!
Как она могла говорить так чертовски беззаботно, когда он оскорблял ее?
– Кроме того, я не столько не согласна с термином, сколько с тем, что ты чувствуешь, что можешь судить меня. Я презираю осуждающих людей.
– Как и большинство существ, которые заслуживают осуждения.
– Ты достал меня. Я – шлюха, по‑любому.
Что это значит?
– Ты говоришь как человек.
Она кивнула, как будто это и не было оскорблением.
– Я насмотрелась телевизора.
Еще одно различие между ними.
– Естественно, ты выбираешь бессмысленное времяпрепровождение.
– Я так много читала первые пару столетий, когда скрывалась от Врекенеров, что, полагаю, теперь могу немного погонять на роликах!
– Я восхищен тем, что у тебя нашлось время на что‑либо еще, кроме твоих любовных похождений.
– О, итак, я зависимая от телевидения шлюха, которая заслуживает осуждения? – Она уныло вздохнула. – Тронос, ты должен знать: я никогда не стану тем, что ты жаждешь во мне найти.
Он изучал землю на предмет движения между деревьями.
– Давным‑давно мне уже говорили это. Еще я слышал, что никогда не переживу нанесенные мне травмы. Затем, что никогда не смогу снова летать. Тем не менее, я выжил и смог. И как только я доставлю тебя в мой дом, ты станешь той, что мне нужна.
– Я себе и такой нравлюсь! – воскликнула она. – А ты никогда не думал стать таким, как надо мне, Тронос?
– Я в замешательстве от твоих предпочтений. Мне надо подражать пьяному фею? Или сладкоголосому хитрому чародею, который трахает все, что движется? – Или, возможно, ей больше по душе ее первый любовник: пиявка.
Не вспоминай об этом.
– В Скай я заставлю тебя понять ценность таких качеств, как смирение, порядочность и верность единственному мужчине.
– Ты только что подтвердил все, что мы когда‑либо слышали: Врекенеры похищают и промывают мозги смелым, независимым чародейкам, превращая их в рабынь с пустыми глазами для их мужчин.
– Это не так! Молодые чародейки счастливы среди нас, их принимают как своих!
Сразу после того, как лишают силы.
– Угу, – ответила Ланте. Тронос начал понимать, что таким образом она указывала на ложь. – Они в ловушке в мрачной изменчивой реальности, наполненной грозными, уверенными в своей правоте любителями убивать. Они находятся в нашей версии ада.
– Так как ты скоро сама увидишь истинность моих слов, я не вижу смысла спорить об этом.
– Потому что ты заберешь меня в преисподнюю Скай? Ты думаешь, я буду счастлива среди вас? Признана своей?
– Я говорил о других Чародейках, – напомнил Тронос. – Не о тебе. Ты не заслуживаешь счастья. Ты заслуживаешь мою месть во всей её красе.
– Месть? После той ночи в аббатстве я никогда не пыталась причинить тебе боль, Тронос. Я просто жила своей жизнью. И просила всех богов, чтобы ты смог жить без твоей горькой необходимости.
Вчера ночью его ярость была настолько бурной, что сегодня он с трудом вспомнил, как называл ее так. Но он не сожалел об этом. Принимая во внимание тот факт, что его ярость до сих пор продолжает кипеть, его слова могли быть куда хуже. Да и действия тоже.
Взмыв над горным хребтом, и полетев к следующему, Тронос скользнул пристальным взглядом по склону.
Там в ожидании собрались Огненные демоны. Ожидая его – их врага. Их наполненные пламенем руки светились.
Они атаковали, потоки пламени прорезали туман и дождь. Тронос взмыл вверх, набирая высоту; когда они приблизились, он выгнулся дугой и начал набирать скорость, уклоняясь от ударов.
Уткнувшись в его грудь, Ланте завопила:
– Не урони меня, Врекенер!
Если бы он смог спикировать вниз на другую сторону горы, то набрал бы скорость. Почти получилось…
Ловушка. Они просто гнали его к другой, засевшей в засаде, группе. Перекрестный огонь, языки пламени по воздуху приближались к ним. Зона поражения.
Лететь некуда, повсюду виднелись следы пламени.
Удар. Огненный шар, огромный, словно пушечное ядро, ударил его в крыло. Словно молотом богов, Троноса откинуло навстречу очередным залпам.
Его крылья огнестойкие, но пламя цеплялось к чешуйкам так, словно он был покрыт маслом.
– Тронос! – Меланте закричала от боли. Огонь охватил все его тело и начал добираться до нее. – Мои ноги!
Когда он учуял запах ее горелой кожи, у него не осталось другого выбора, кроме как отделить ее от пламени. Он сделал все, что смог: обвернув крылья вокруг тела Ланте, он укрыл её и боком спикировал вниз. Скорость должна помочь ему сбить пламя.
Не было никакой возможности прекратить падение. Они стремительно приближались к, покрытому зазубренными валунами, подножию горы. Его пара снова закричала, на этот раз от ужаса.
Удалось ли сбить пламя? В последнюю секунду он распахнул крылья, загребая ими вперед, словно веслами по воде.
– Аааа… – заревев от боли, он зачерпнул воздух и замедлил их падание на валуны.
БУМ!
Еще одна огненная граната взорвалась у него за спиной, покрывая их пламенем, и заставляя Троноса сильнее ускориться.
Он стиснул зубы, осознавая, что у него есть только один шанс оставить Меланте невредимой: спрятать ее между крыльев и принять удар себе на спину.
Молясь всем божествам на свете, он повернулся в воздухе.
Глава 07
Ланте не прекращала кричать. Жар обжигал, пока Тронос не прикрыл ее тело, а затем они упали.
Ее желудок сжался от страха, когда они рухнули вниз; она не видела ничего кроме кокона из крыльев Троноса.
Все, что она знала: они потерпят крушение… жестко. Когда даже Тронос в последний миг спрятал голову, у Ланте от страха перехватило дыхание.
Они рухнули, гористая местность колотила их, словно гигантский кулак. От силы удара они снова подлетели в воздух, пламя сбилось о камень.
У Ланте закружилась голова, приводя её в замешательство. Она услышала треск костей! Случайно, не своих ли?
Они ударялись снова и снова. Затем что‑то, прямо возле ее лица, пронзило кокон; каменный выступ проткнул кожу крыла Троноса, разрывая плоть.
Они остановились так же резко, как автомобиль, переставший переворачиваться при аварии.
Тронос не издавал ни звука. Потерял сознание?
С помутившейся головой, в панике, Ланте отползла подальше от него. Она пыталась отпихнуть от себя, захватившие ее в плен, крылья, заставляя Троноса стонать от боли.
Освободившись, она встала на ноги, пошатываясь на гористой местности. Тряхнув головой, Ланте прогнала головокружение и осмотрела свои раны. Только ожоги.
Тронос принял весь удар на себя. Языки пламени все еще плясали по его спине, шипя от легкого дождя. Он сломал кости, а одно из его крыльев оказалось разорванным.
Ее это не волновало. Потому что изначально, именно он поставил ее в такую ситуацию. И именно он был обязан смягчить это чертово падение!
Ланте осторожно осмотрелась. Почему огненные демоны целились в одного Врекенера? Да, Тронос был врагом Правуса, но огненные демоны часто действовали как лакеи, наемники.
Они наверняка придут за ним, поэтому ей необходимо оказаться как можно дальше отсюда, когда они это сделают. Ланте осмотрелась, высматривая среди валунов тропинку, но едва сделав первый шаг, услышала еще один стон.
Полный боли голос словно скрежетал, когда Тронос позвал ее по имени.
Не оглядывайся на него, не смотри назад. Когда она это сделала в прошлый раз, воспоминания об увиденном мучили ее днями на пролет.
Против воли, Ланте обнаружила, что оборачивается.
В затуманенных серых глазах Троноса отражалось страдание, когда он прохрипел:
– Не убегай от меня.
Мир внезапно померк; утро в голове Ланте трансформировалось в полночь. Она снова оказалась в аббатстве на горном склоне, в ночь, когда ее родители были убиты; в ночь, когда она впервые использовала свою силу, чтобы вернуть жизнь Сабине.
– Проснись, Ланте, – Сабина вцепилась в ее руку, сдергивая с кровати. – Только тихо!
– Что случилось, А‑би? – сонно прошептала Ланте.
– Просто поторопись, – и словно сама себе, добавила: – я предупреждала родителей забрать нас отсюда, но они отказывались меня слушать.
Сабина ненавидела их беспокойную мать и отстраненного отца. Она обвиняла родителей во всем: в отсутствии еды, обуви и новой одежды. Ругала их за постоянное использование магии, подвергавшее семью риску: «Даже Ланте утверждает, что вы чересчур увлеклись».
Ланте знала, что эти двое не идеальны, как положено родителям, но ее сердце было полно любви… так почему же не отдать ее им?
– И теперь Врекенеры в аббатстве, – пробормотала Сабина.
Здесь?
– Может, они пришли не для того, чтобы драться? – Тронос ее тайный лучший друг; он никогда не позволил бы своим сородичам атаковать ее семью!
– Они здесь для того, чтобы убить наших родителей и похитить нас. Именно так они всегда поступают с Чародеями.
Они слышали истории об этом. Чародеев, нарушавших законы Ллора, казнили, а их детей забирали в строгие семьи Врекенеров.
Даже рядом с Сабиной, Ланте испытывала ужас, пока они крались по аббатству, а молнии сверкали вокруг горы.
Они наткнулись на комнату родителей. Мама и папа, обнявшись, спали. Высокие окна с цветным стеклом пропускали свет молний, искажая его. Ланте моргнула. На миг ей почудилось, что у родителей отсутствуют головы.
Когда запах крови ударил в нос, колени Ланте подкосились.
Их тела действительно обезглавлены; головы лежали под неестественным углом в дюймах от шей.
Сабина бросилась вперед; Ланте, вскрикнув, бессильно осела: ее сознание помутилось, она находилась на грани обморока.
Её родители мертвы. Безвозвратно.
Мать, безумным взглядом созерцавшая свое драгоценное золото. Отец, потерянным взглядом наблюдавший за своей сумасшедшей женой. Оба мертвы.
Ланте смутно сознавала, что комната заполнена Врекенерами, их крылья мерцали в полной молний ночи. Главарь держал в руках огненную косу с лезвием из черного пламени.
Затем она увидела Троноса. Его глаза были расширены, и он пытался добраться до нее, но его удерживал один из мужчин.
Как мог Тронос привести сюда этих убийц? После всего времени, что они провели вместе?
После моего признания сегодня утром.
Обращаясь к Сабине, главарь нараспев произнес:
– Иди с миром, юная чародейка. Мы не желаем ранить тебя. Мы хотели бы направить тебя на путь добра.
Сабина Королева Иллюзий холодно рассмеялась, призывая свои силы. Ее янтарные глаза мерцали, подобно сверкающему металлу, на фоне огненно‑рыжих волос.
– Мы знаем, что вы делаете с девушками‑чародейками. Вы собираетесь превратить нас в послушных, серьезных до гроба кляч, подобно вашим унылым женщинам. Да мы лучше сдохнем в бою! – Она начала творить иллюзии; тут же воины скрючились, словно веря в то, что на них начал давить потолок.
Даже после такого предательства Ланте хотела попросить Сабину освободить Троноса, но ее губы шевелились беззвучно. Мать и отец мертвы.
Ее родители уже никогда не проснутся?
Сабина повернула ладони к главарю, используя колдовство, чтобы заставить его увидеть свой худший кошмар. Он рухнул на колени и бросил косу, стараясь выцарапать себе глаза.
Усмехнувшись, Сабина подхватила его оружие. Резанула косой по его шее, продолжая улыбаться, когда кровь Врекенера брызнула на ее красивое, безжалостное лицо.
Когда голова Врекенера покатилась к ногам Сабины, Тронос издал полный горя вопль.
Главарь был его отцом?
Взгляд Ланте затуманился; ей показалось или иллюзии Сабины, действительно, стали исчезать? Ее сестра оказалась один на один с противниками, поднимавшимися, чтобы отомстить за своего предводителя.
Когда Ланте заметила, что один из Врекенеров заходит за спину Сабине, у нее прорезался голос.
– А‑би, сзади!
Слишком поздно. Он уже нанес удар. Перерезал горло Сабине; кровавый узор расцвел на стенах, когда ее маленькое тело упало.
Оцепенение Ланте как рукой сняло. Взвизгнув, она поднялась на ноги.
– А‑би? – Подбежав к сестре, она упала возле нее на колени. – Нет, нет, нет, А‑би, не умирай, не умирай, не умирай!
Магия Ланте дала о себе знать. Воздух нагрелся и стал наэлектризованным, как молнии вокруг.
Сабина покидает меня. Из‑за Троноса и этих мужчин. Всю мою семью отобрали у меня за одну ночь. Истина, которой до этого она не осознавала, оглушила ее.
Моя семья мертва; Врекенеры за это заплатят.
Больше она не будет раздумывать, используя свою силу. Не будет пощады… ни одному из них.
Она приказала воинам:
– Не двигайтесь! Пронзите себе сердце! Сражайтесь друг с другом… насмерть!
Комната наполнилась завихрениями силы, стены аббатства содрогнулись, древние каменные своды застонали. На одном из окон с цветным стеклом появилась трещина. С оглушительным звоном оно разлетелось на осколки.
Ланте повернулась к предателю – мальчишке, которого она думала, что любила. Мальчишке, который привел этих злодеев прямо в ее дом.
Он шел к ней, минуя тела: державший его взрослый Врекенер, был мертв.
Срывающимся голосом, Ланте зарыдала:
– Я доверяла тебе. Сабина была для меня всем. – Затем, громче, велела: – прыгай в окно, – …высота около тридцати метров… – и не используй крылья, пока будешь падать!
Его заполненные серебром глаза умоляли ее не делать этого, поэтому она отвернулась к телу сестры, отказываясь смотреть на него.
Тронос не проронил ни звука во время падения.
– Живи, Аби! – закричала Ланте, но стеклянный взгляд Сабины был слеп, ее грудь не вздымалась. – ИСЦЕЛИСЬ! – велела она, используя всю силу, на какую только была способна. Комнату тряхнуло сильнее, мебель пошатнулась. Голова матери свалилась на пол и покатилась рядом с отцовой. – Не бросай меня! ЖИВИ!
Больше силы, больше, больше, БОЛЬШЕ!
Глаза Сабины затрепетали, открываясь… они были яркими и ясными.
– Ч‑что случилось?
Ланте была совершенно опустошена магией, а Сабина вскочила на ноги, выглядя отдохнувшей.
Я вернула ее. Она все, что у меня есть.
Они сбежали из аббатства в ту же ночь. Ланте бежала следом за Сабиной по долине. Оглянувшись, она увидела на земле, цепляющегося за жизнь, Троноса.
Его тело было разбито, конечности и крылья вывернуты, кожа разорвана.
Он как‑то поднял с земли руку и потянулся к ней с мольбой в глазах.
Столетия спустя, Тронос снова поднял руку с земли и потянулся к ней.
Как и в ту ночь, Ланте отвернулась и побежала прочь.
Глава 08
Надеясь найти Кэрроу и ее компанию, Ланте направилась в долину. Сквозь плотную стену дождя она бежала по гористой местности. Когда ее легкие начали гореть, она перешла на быстрый шаг, замедляясь лишь, когда ощущала других бессмертных.
Все это время она старалась не думать о Троносе. Тогда почему же у нее до сих пор стоят перед глазами его шрамы, его мучения?
Она отказывалась чувствовать себя виновной в том, что бросила Троноса; и уж тем более в том, что заставила его прыгнуть с высоты, когда он был совсем еще мальчишкой.
Если бы Тронос ее не предал, главарь Врекенеров… его отец, король… не убил бы ее родителей. И все эти годы Сабина не нуждалась бы в магии сестры, чтобы постоянно водить смерть за нос.
Ланте могла быть одной из самых опасных Чародеек среди ныне живущих… а вместо этого оказалась выведена из игры. Охренеть, даже Тронос над ней смеялся!
Быть Королевой Убеждения означало быть королевой ничего.
А в Ллоре столь ощутимая слабость воспринималась враждебными фракциями существ, как приглашение атаковать.
Сабина недавно высказала новую теорию о силе убеждения Ланте: пока Врекенеры преследовали Чародеев по следам их силы, возможно, она боялась привести их к себе, а страх, соответственно, вызывал проблемы с применением колдовства. Возможно, ее сила никуда не пропала, но страх перед крылатой угрозой сковывал ее… даже в Роткалине, где они на сто процентов были уверены в отсутствии Врекенеров.
Ланте понимала, что её врекенерское ПТСР навряд ли сможет ей чем‑то помочь.
Хорошо хоть, что ее способность создавать порталы все еще работала. Если бы она избавилась от своего ошейника, то смогла бы создать портал прямо во внутренний двор замка Торнин.
Единственная проблема? Если условия не будут идеальными… например, не будет достаточно времени, чтобы сконцентрироваться… она не сможет контролировать, где откроется портал. А большинство других сокрытых сфер Ллора не такие радушные, как эта. Хуже всего то, что она могла создать всего один портал в пять‑шесть дней. Так что, ошибившись с пунктом назначения, она не сможет все быстро исправить.
Огромный риск. Как, впрочем, и пребывание на этом острове.
Проклятье, о чем думал Тронос, пытаясь захватить ее в плен? Если бы у него все получилось, то Ридстром направил бы армию Демонов Ярости в Воздушные Территории. Конечно, если смог бы, наконец‑то, найти, мистически скрытую и постоянно перемещающуюся, небесную сферу.
Единственная причина, почему Чародеи никогда не наносили ответный удар в ответ на агрессию Врекенеров, состояла в том, что они не могли найти Скай или захватить кого‑нибудь из его обитателей.
Возможно, именно это и делало Троноса таким смелым… он знал, что никто никогда не сможет попытаться выведать информацию у членов его фракции.
Ланте была настолько погружена в свои мысли о нем, что не сразу услышала свист, летящего ей в лицо, бревна.
Прежде чем потерять сознание, она подумала: «Еще один повод, чтобы обвинить его».
* * *
Ланте снился голос. Только голос. Приятный, мелодичный и явно принадлежавший женщине.
– Ты пойдешь сквозь миры, – бормотала женщина, словно раскрывая секрет Ланте. – В одной сфере – израненная. В одной сфере – оставленная. В одной сфере – разделенная. В одной сфере – блистающая.
– Я не понимаю, – ответила во сне Ланте. Голос женщины казался ей знакомым, но после всех знакомств за всю свою бессмертную жизнь, она не могла определить кому он принадлежал.
– Просто думай о предстоящем тебе путешествии как о Четырех Кругах Самайна[6].
– Это бессмысленный бред, – уровень непонимания Ланте рос. – О чем ты говоришь?
– Шепот, шепот, шепот…
– Ой, ты серьезно?! Теперь ты шепчешь шепот?
– Будь моей искрой, – сказал голос, – и заставь мир пылать. А теперь проснись, пока не стало слишком поздно.
* * *
– Ой, О‑Й‑Й‑Й‑Й! – издавая стоны от боли в лице, Ланте постепенно приходила в себя. – Кто, черт возьми, меня ударил? – прохрипела она, пытаясь понять, сколько времени провела без сознания.
И куда делась женщина? Это действительно был всего лишь сон? Все казалось очень реальным!
Ланте села и осмотрелась вокруг, сжав сломанный нос. С содроганием, она вправила его на место. Пасмурный дневной свет вполз через длинные тонкие иглы хвойного дерева, дезориентируя её. Когда зрение, наконец, прояснилось, она изменилась в лице.
Правус. Много. Гадство!
Кого тут только не было: вампиры, кентавры, демоны, Инвидии[7]– полубоги раздора, и Либитины[8]– крылатые кастраторы. Они собрались на поляне в лесу, внутри каменного лагеря… гигантские прямоугольные плиты были выставлены в вертикальном положении – Стоунхендж, часть вторая. Только одна особа могла это осуществить.
Вытянув шею, Ланте осмотрелась. Ну конечно, Порция сидела на каменном троне, пристально смотря на, лежащую на земле Ланте. Глаза чародейки горели через прорези нефритово‑зеленой маски; соломенного цвета волосы торчали как шипы, подобно горам, которые она создавала.
Рядом с ней медленно тлела Эмбер Королева Огня, словно первая леди, украсившая собой подлокотник каменного трона. Очевидно, они представляли власть в новой столице Этого‑Гребаного‑Острова.
Кто‑то считал, что Порция и Эмбер – сестры, кто‑то считал их любовницами. Просидев вместе с ними целую неделю в одной камере, Ланте больше склонялась к мысли, что они любовницы.
Да ей хотелось бы заполучить ключ, но не таким способом. Ланте внимательно посмотрела на другой край поляны. Множество камней образовывали изолированные клетки, в которых находились лесная нимфа, лиса‑оборотень и демон враждебности.
Тронос.
Принимая во внимание огромное количество демонов огня, Ланте не удивилась тому, что он оказался плененным. К тому же Тронос был ранен. Ей было почти жаль его… принца Врекенеров, посаженного в клетку Чародеями.
Они подвергнут его пыткам, чтобы выяснить, где находится его дом. А потом станут использовать его… как игрушку, околдованную на выполнение каждого их приказа.
Ланте прекрасно знала, какие поступки они вынудят его совершать. Кем вынудят его стать.
Почему это заставило ее рассвирепеть?
Тронос пристально смотрел на Ланте, он выглядел взбешенным, пытаясь дотянуться до нее. Одно из его крыльев вернулось к почти нормальному состоянию, но было все еще искривлено. Часть плоти на раздробленном крыле пыталась срастись.