Красное золото. Это, должно быть, силийское золото… также известное как золото дракона.
– Вниз! – Тронос снова накрыл ее крыльями, и новый взрыв пламени ударил по ним. – Мы побежим, когда он сделает очередной вдох.
– Я… я должна кое‑что забрать.
– Перчатки? Они тебе не нужны!
– Во‑первых, да, они мне нужны. Во‑вторых, я говорю о медальоне позади тебя. Повернись на три часа.
Он посмотрел в указанном ею направлении.
– Забудь об этом, чародейка. – Стиснув зубы, он сказал: – За скамейками находится вторая дверь. Мы побежим, как только отступит пламя. Сейчас. – Он вытолкнул ее перед собой, прикрывая крыльями, и они бросились через храм к противоположной стене.
Когда Тронос взглядом пробежался по глифам, глаза Ланте округлились.
– Ты читаешь их! Вот как ты нашел это место!
Он начал передвигать золотые секции.
– Ну и что!
Когда золотая дверь начала медленно открываться, дракон еще раз втянул воздух. Ланте слышала этот шипящий звук.
Дверь открывалась слишком медленно, слишком медленно! Сквозь открывающуюся щель, она заметила темный коридор с ведущими вниз, каменными ступеньками.
– Бежим! – Тронос толкнул ее внутрь.
Она успела проскочить несколько пролетов, прежде чем он догнал её. Пламя последовало за ними.
Тронос прикрыл их крыльями. Как только они оказались вне досягаемости огня, он сказал:
– Иди за мной! Мы не знаем, куда мы направляемся.
Кивнув, Ланте отодвинулась в сторону, позволяя Троносу пройти вперед, и они помчались дальше. Из‑за узкого прохода, у него, похоже, не получится использовать крылья для удара. Так как сейчас они действовали заодно… в некоторой степени… его уязвимые места становились также и ее. Если бы они столкнулись в столь тесном месте с теми упырями, они с Троносом уже были бы мертвы, или еще хуже.
|
|
Воздух заволокло туманной дымкой. Пар и дым плотно заполоняли коридор. Впереди показалось светящееся прямоугольное отверстие. Выход! Ланте споткнулась. Тронос оглянулся.
– Я в порядке!
Он помчался через выход к тропинке…
Тропинке, граничащей с отвесной скалой и опускавшейся вниз в реку из лавы. Он волчком закрутился на самом краю! Не задумываясь, Ланте ухватила его за штаны и затащила назад.
Тронос раздраженно оглянулся.
– Я, знаешь ли, могу летать. – Внизу гейзером изверглась лава, не долетев до его лица считанных сантиметров. – Бежим! – Когда они помчались вниз по извилистой дорожке, он накрыл их своими крыльями.
Они с трудом уклонились от потока лавы. Оглянувшись, Ланте сказала:
– Если бы ты упал и попытался взлететь, то лава поглотила бы тебя.
Он не мог этого отрицать.
– Думаю, слова, которые ты ищешь: «Спасибо, о великая и прекрасная чародейка».
Он прищурился.
– Ты спасла меня от падения сейчас. Жаль, что ты не проявила ко мне такого же внимания, когда я был мальчишкой.
– Жаль, что ты не предупредил меня о том, что твоя семья собирается заглянуть к нам на чай с обезглавливанием! Что у тебя еще? Я могу делать это весь день! – Она услышала сзади хруст гравия. Драконы гнались за ними по склону.
С верхушки горы на другой стороне горели четыре фонаря… из глаз драконов. Прорезая дым и мрак, они были направлены прямо в небо, словно прожектора на кинопремьере.
– Когда они достигнут вершины, мы должны будем спрятаться, – сказал Тронос. – Сейчас нужно спуститься вниз настолько далеко, насколько сможем.
|
|
Убегая, она видела, что горы по сторонам от плато внизу были действительно зачатками двух зубчатых хребтов. Остроконечные вершины выстроились вокруг всей протяженности плато и отдаленными долинами… подобно частоколу.
Ниже, Ланте наткнулась на деревянный поручень. Потянувшись к нему, она почти споткнулась, когда он превратился в пепел.
– Осторожно, Меланте!
Как цепь домино, перила стали превращаться в пепел, метр за метром и так, похоже, целые километры.
– Меня тошнит от высоты!
Пока они мчались вперед, Тронос держал ее между собой и горой. Чем ниже они спускались по дорожке, тем больше лавы выплескивалось у них на пути, вынуждая их перепрыгивать и уворачиваться.
Расплавленная серебряная руда расплескивалась из обугленного склона горы, вспыхивая в свете огня… отвлекая ее.
– Смотри вперед, чародейка!
Когда они должны были перепрыгнуть через выгоревшую часть выступа, но она чуть не оступилась, Тронос рявкнул:
– Иди сюда.
Не произнеся ни звука, она повернулась и запрыгнула ему на руки, обхватывая его ногами за талию, а руками за шею. Когда он прижал ее к себе, она сказала:
– Я начинаю привыкать запрыгивать на тебя.
Прежде чем продолжить бежать вперед, он оторопело посмотрел на нее.
– Ты, что?
– Полегче, тигр. Я имею в виду, что мы продолжаем спасаться бегством, ради собственных жизней.
– Следи за тем, что сзади. – Перепрыгнув через еще одну канаву, он сказал: – Я не мог предупредить тебя о моем отце.
– Что?
– Я ничего не знал о его планах, пока он не ушел вместе со своими людьми. Я спикировал к аббатству, но к тому времени, он уже убил твоих родителей.
|
|
Правда о той ночи.
– Как он нас нашел?
– Мой наставник видел, что я постоянно куда‑то пропадаю и проследил за мной. – Тронос остановился и посмотрел ей в глаза. – Я никогда не предавал тебя, Меланте. Я хотел рассказать о тебе родителям… я знал, что Холл скоро переместится… но я бы сначала сказал об этом тебе.
К его очевидному изумлению, она ответила:
– Я верю тебе. – Ее взгляд скользнул мимо него. – Они достигли вершины! Мы должны спрятаться. – Крылья Троноса идеально соответствовали почерневшему каменному склону и серебряной руде, разбрызганной по камням. – Хорошо, что ты сливаешься с обстановкой.
– Не сливаюсь.
– Посмотри в лицо фактам, демон, ты сливаешься с обстановкой, потому что ведешь корни из этого ада. К счастью для нас, у огнедышащих драконов плохо развито обоняние.
– С чего ты взяла?
– Я зависала с их стаей в Роткалине. Моя сестра может разговаривать с ними. Если познакомиться с ними поближе, они такие милашки, ну только нападают на нарушителей и тому подобное. – Она замолчала, когда Тронос, задрав голову вверх, остановился как вкопанный. Она проследила его взгляд.
Словно свод пещеры, покрытый летучими мышами, склон горы кишел драконами.
Глава 20
Мы являемся нарушителями. Тронос присел, прижимая Меланте спиной к горе. Он расправил крылья, полностью закрывая их и… чёрт её возьми… сливаясь.
Когда Меланте задрожала, он пробормотал:
– Они не должны видеть нас. Мы надежно укрыты. Просто думай о чём‑нибудь еще.
Несколько долгих мгновений, звуки их сердцебиения казались оглушающим барабанным боем в защищенной тишине его крыльев.
– Ты в детстве так же прятал нас под крыльями, – тихо сказала она. – И я всегда чувствовала, что должна рассказать тебе какую‑нибудь тайну, словно мы прятались под простыней, не желая очень рано ложиться спать.
– Мы делились друг с другом секретами.
– Значит, ты все‑таки помнишь месяцы, проведённые вместе? – довольно спросила она.
Несколько минут меньше, чем остальные. Он пожал плечами.
– Как думаешь, сколько времени нам придётся здесь ждать?
– Мы пробудем здесь столько, сколько потребуется. – Он больше ничего не успел сказать, потому что почувствовал, как часть тропинки с левой стороны обвалилась. Драконы взревели в ответ. С правой стороны обвалилась еще одна часть тропинки, оставив их с Меланте на ненадежном островке скалы.
– Еще выше. – Она так сильно прикусила губу, что Тронос испугался, как бы она не прокусила её.
Ему хотелось поговорить с ней, отвлечь её от сложившейся ситуации. Что же сказать?
Она сама позаботилась о решении этой проблемы.
– Если мы останемся живы, то я вернусь за медальоном.
– Черт с тобой. – Кроме того, она не найдет его, даже если вернется.
– Это не обычное золото. Это красное силисийское золото, также известное как золото дракона: самое редкое и самое ценное во всех известных сферах. Я должна его заполучить, Тронос.
– Ты выбрала не подходящее время для этого. Я не могу поверить, что ты продолжаешь думать о медальоне, учитывая то, в какой ситуации мы оказались. – Кто бы говорил. Он посмотрел вниз, мельком взглянув на, обхватившие его талию, бедра Ланте – ее юбка задралась неприлично высоко… и его мысли тут же вернулись назад в храм, к сокровищам, которые он почти увидел. Даже сейчас его член отвердел для своей пары.
Словно этого было мало, температура продолжала повышаться. Из‑за прямого попадания пламени, от его крыльев, как от металла, все еще исходил жар. Река из лавы внизу, тоже не помогала делу.
В то время как кожа Меланте покраснела, Тронос начал покрываться испариной. Капелька пота соскользнула с его лба прямо ей на ногу, на верхнюю часть внутренней стороны бедра. Его взгляд оказался прикован к этой капле, потому что она дрожала на бледной плоти Меланте, прежде чем лениво скатиться по ее коже.
Троносу захотелось проследить ее путь языком… потом стащить с чародейки крошечные трусики и узнать, что доставит ей удовольствие.
– М‑м, Тронос, может нам стоит изменить позу? – Когда ее бедра изогнулись вокруг его талии, он посмотрел на нее.
В ее голубых глазах появилось металлическое мерцание. Это интерес?
Порыв исследовать это, узнать предел, был ошеломляющим. Неправильное место, неправильное время, Талос.
– Отличная идея. Да. – Они передвигались, пока она не оказалась сидящей со сведенными вместе ногами, у него на коленях.
– Интересно, что ты можешь читать эти глифы, – небрежно заметила она.
– Этот язык, по природе своей, может даже и не быть демоническим.
– Угу. – Ее способ указать на ложь.
Никто не заставлял его крылья так подниматься, как эта чародейка!
– Ты сильно потрудилась, стараясь убедить меня, что я демон. Ты жаждешь, чтобы это было правдой исключительно потому, что тогда повысится твоя самооценка.
– Ты меняешься и прекрасно знаешь об этом. Ты соврал мне, сказав, что ничего не слышал тогда в пещере, несмотря даже на то, что к нам приближался дракон. Ты обманул, чтобы получить желаемое: увидеть меня обнаженной. Но Врекенеры никогда не лгут, ведь так?
– Откуда тебе знать, что я веду себя как демон? Сколько из них пало жертвами твоих чар?
Вместо ответа она сказала:
– Забудь. Если мы вот‑вот умрем, то я не хочу ссориться с тобой. – Она утерла пот со лба. – Здесь, как в сауне. – Ее взгляд опустился к его груди, к шрамам, виднеющимся между полами того, что осталось от рубашки.
Теперь пришла ее очередь отслеживать путь капелек, соскальзывающих вниз по его телу. Она жадно разглядывала, как они извивались по выпуклостям и впадинкам его шрамов.
Она не раз упоминала о них вчера. Насколько отвратительными она их считает?
Ему уже давно было пора привыкнуть к своим шрамам, но вместо этого он часто терял дар речи, смотря на себя в зеркало, ненавидя каждый прорезанный шрам, каждый выпуклый рубец. Он неосознанно прикасался к ним, лежа в постели.
Ощущала ли она хоть каплю вины за них? Была ли она вообще на это способна?
– Что ж, давай. – Схватив запястье Меланте, он вынудил её провести ладонью по его груди, оценивая увечья, нанесенные ему ею. – Прикоснись к отметинам, которые подарила мне. – Он вглядывался в ее лицо, оценивая реакцию.
К его удивлению, она медленно провела подушечкой пальца сначала вдоль одной линии чуть ниже его ключицы. Затем перешла к следующей, выражение ее лица при этом было задумчивым.
Несмотря на то, что он хотел, чтобы Меланте узнала о его боли… осмыслила ее… он начал испытывать дискомфорт под её оценивающим взглядом. Он уже хотел остановить ее, когда она коснулась самого страшного из шрамов – оставшегося от раны, чуть не отнявшей его жизнь.
Осколок стекла глубоко вонзился ему в грудь. Как сквозь пелену туманной дымки к нему прорывались воспоминания о том, как каждый удар сердца причинял ему невероятную боль. О том, как его мать, раздавленная смертью своего мужа, роняя слезы на руку Троноса, молила богов сохранить жизнь ее младшему сыну.
Ярость. Он перехватил запястья Меланте.
Словно очнувшись от транса, она моргнула и посмотрела на него.
– Что?
– Ты, хоть когда‑нибудь, сожалела о том, что сотворила со мной? – Он отпустил ее руку.
Она отклонялась назад, пока ее спина не уперлась в его крыло.
– Чародеи презирают сожаление. Мы приравниваем это к отступничеству. Так что нет, я не сожалела.
Да, он изучал ее манеру речи. Каждый раз, когда она врала, что‑то в тембре ее голоса заставляло его крылья подергиваться. К тому же, она всегда отстранялась от него, словно хотела установить между ними дистанцию; и гораздо чаще моргала.
– Неправда, Меланте.
– Это способ Врекенеров сказать «чушь собачья»?
– Ты все‑таки испытывала чувство вины. – Она способна на это. – Думаю, ты слышала, что я испытываю боль, когда летаю. Кажется, каждый в Ллоре слышал об этом. Я всегда задавался вопросом: радовалась ли ты этому.
Она скрестила руки на груди.
– Разве у Врекенеров нет целителей для своих детей?
– Конечно есть! Мои кости срослись правильно, и быстро исцелились.
– Тогда что произошло?
– Я заново рвал свои мышцы прежде, чем они успевали полностью восстановиться, раз за разом заново травмируя крылья и ногу. – А так же спину и другую ногу. Шею и плечи. – И продолжал это делать пока, не замер в бессмертии… никогда не останавливаясь.
– Ты прекрасно знал, на какую боль себя обрекаешь.
– Как, по‑твоему, что вынуждало меня это делать, Меланте? Я старался найти тебя, а мне на тот момент еще даже не исполнилось тринадцати лет.
– Итак, ты перетруждал свои крылья, а я злоупотребила своей силой из‑за твоих воинов, в результате сейчас мы оба в заднице. Вини меня, и я буду винить тебя. Опять же, я могу делать это весь день, демон.
Он нахмурился. За все прошедшие годы он даже не думал о том, что у нее могла быть веская причина ненавидеть его.
– Возможно, я и начну чувствовать вину, если ты прекратишь относиться ко мне как к рабыне и оскорблять меня при каждом удобном случае. – Она вызывающе наклонилась вперед. – И, во имя золота, прекрати посрамлять меня моим сексуальным прошлым… только из‑за того, что ты никогда ни с кем не был близок.
Как бы ни был ему ненавистен этот факт, ничего изменить все равного нельзя.
– Значит, это правда, – тихо проговорила она.
Он не смог понять, о чем она думает, по выражению её лица, и это вывело его из себя. Скорее всего, в глубине души, она насмехается над ним!
– В отличие от тебя и твоих сородичей, Врекенеры создают пары на всю жизнь. Так что нет – я не наслаждался ордами любовниц, как это делала ты.
Еще одна вспышка голубого пламени.
– Такое впечатление, словно ты переспала с каждым мужчиной, кроме того, кто предназначен тебе судьбой. От меня ты всегда убегала.
– А что, по‑твоему, я должна была делать каждый раз при встрече? Бросаться в твои объятия, надеясь, что ты не станешь колоть меня вилами? У меня не было ни одной причины, чтобы не бежать от тебя.
На это у него не было ответа. Он не ее пара. Она отлично дала ему это понять, продолжая легко и непринужденно жить своей жизнью.
Без меня. Словно для нее он никогда не существовал.
Возможно, именно это и бесило его больше всего… то, как легко она его забыла, в то время как он, просыпаясь, думал лишь о ней.
Глава 21
Ланте, как ни странно, начинала ощущать зарождающееся чувство вины.
Увиденное в его воспоминаниях, заставило её смягчиться по отношению к нему. Теперь же, когда она оправдала его во всем, в чем когда‑то обвиняла, ей стало сложно придерживаться наихудшего из ненавистного ей.
Фактически, она почти видела, как они с Троносом приходят к взаимопониманию, за исключением четырех вещей.
Теперь он ненавидел ее за свои увечья. За потерю «лет и детей». Он рассматривал ее как военный трофей. И у него патологический уровень ревности и недоверия.
Она никогда не сможет убедить Троноса, что его родной брат пытался убить ее, когда она была совсем девчонкой. Никогда не сможет убедить его, что она больше, чем девушка легкого поведения, и что ей отвратительны его комментарии шлюха‑стыдно.
Факт того, что она стала лучше понимать причину его ревности и гнева, не означает, что она сможет принять его отвращение.
Так почему она чувствовала всевозрастающее влечение к Троносу? Прямо сейчас, он с решительным выражением лица, укрывает её своими крыльями, а на его, покрытой шрамами, коже блестят капельки пота.
Шрамы придавали его внешности вид закаленного в боях воина, очень опасного, каким он и стал. И Ланте находила это весьма сексуальным.
И рассматривая эти отметки, она обратила внимание на некоторые особенности тела Троноса, которые не замечала прежде.
Какой гладкой была его, уцелевшая от шрамов, загорелая кожа. Как чувствительна его плоть к ее прикосновениям. Как его мышцы бугрятся под ее пальцами.
Штаны сидели низко на его бедрах, и Ланте поняла, что у него отсутствовала линия загара. Она слышала, что Врекенеры осуждали наготу во всех её проявлениях. Но, все же, переходя к бессмертию, он, должно быть, валялся голышом на солнышке.
Как интригующе.
Он говорил, что она снилась ему каждую ночь. Он думал о ней, когда солнце ласкало его сильное тело? Когда она представила Троноса, прикасающегося к себе и фантазирующего о ней, ее дыхание участилось.
Когда она поудобнее устроилась у него на коленях, он проскрежетал:
– Меланте, нам надо как можно скорее найти портал. – Казалось, что он изо всех сил старался не уставиться на ее влажную ложбинку… и проигрывал.
Мельком глянув вниз, она увидела, что он затвердел. Если она еще чуть‑чуть приблизится к нему, то ощутит бедром его эрекцию.
– Я только за.
Единственное, чего она боялась больше, чем драконов и армии демонов, это забеременеть от Врекенера. Тронос умен и неожиданно сексуален. Если ему удавалось сдерживаться от оскорблений.
Она не может дать ему несколько дней, чтобы он выяснил ее слабые места.
Она попыталась сконцентрироваться, чтобы ощутить портал среди всего этого хаоса в горах. Голод и жажда не позволяли ей в достаточной мере сосредоточиться. К тому же её сводил с ума зов золота. Она провела ладонью по щекам, но золотой пыли там не было. Могла ли она все еще ощущать тот храм?
– Есть что‑нибудь?
Она действительно ощущала крошечную вибрацию силы портала, словно эхо.
– Возможно. Я не уверена.
– Старайся… лучше.
Она пристально посмотрела на него.
– Отвяжись, – отрезала она, и сразу же пожалела об этом. Почему она так враждебна к нему? Она не из тех женщин, что всегда остаются хладнокровными, но и не из тех, кто ходит кругами, провоцируя мужской гнев; не с ее историей взаимоотношения с противоположным полом.
Так что если Тронос продолжит вести себя как придурок? Не похоже на то, что она собирается удерживать его; им нет нужды обсуждать свои проблемы и искать пути к великому взаимопониманию. Ей всего лишь нужно отвлечь его, чтобы спокойно вернуться в Роткалину. И если бы она отвлекла его достаточно сильно, он взял бы ее прямо там!
Продолжаем очаровывать. Она наклонилась к нему, медленно придвигаясь к его эрекции.
– Расскажи мне секрет.
– Что?
– Каждый раз, когда ты укрывал меня, как сейчас, крыльями, я узнавала один из твоих секретов.
– Я не понимаю, почему ты каждый раз ведешь себя по‑разному? – спросил он охрипшим голосом.
Испытываешь дискомфорт, Тронос?
– У тебя мало опыта общения с женщинами, не так ли? – Он не знает, как вести себя с ней… выполнение ее плана все больше упрощалось.
Это было даже не честно. Что в принципе не плохо, потому что Чародеи заботились о честной игре, только когда им это было выгодно. В противном случае, они пренебрегали правилами.
– Женщины никогда не были на передовой сражений, а я провел там большую часть своего времени, так что нет.
Не были? Они с Сабиной бились на передовой в составе Правуса против армии мятежных вампиров. Прикуси свой новый язычок, Ланте, прикуси его!
– Но теперь ты в компании женщины, и она устанавливает новое правило. Пока ты укрываешь нас крыльями, ты должен рассказывать мне свои секреты, – тихо сказала она. – Будем считать это нашей исповедальней, сауной правды под крылом.
Он приподнял бровь.
– Сауна правды под крылом? Странная чародейка. Ты всегда отличалась богатым воображением.
– Я знаю кое‑что, что ты мог бы рассказать мне. – Она пальчиком провела по влажной коже его груди, опускаясь вниз к поясу штанов.
Он резко выдохнул. Фух.
– Почему у такого ангела, как ты, нет линии загара?
Он откашлялся в кулак.
– В наших домах в Воздушных Территориях, нет крыш, потому что они нам не нужны, мы ведь находимся выше облаков. Как я уже говорил, во время моего перехода к бессмертию, я искал тебя. Зачастую, возвращаясь домой, я принимал душ, бессильно падал в свою постель и засыпал прежде, чем успевал снова одеться.
– Хотела бы я увидеть это, – честно ответила она.
– Что это, Меланте?
– Это мое понимание того, что мы можем умереть в любой момент. И это моя обязанность, как чародейки доиграть наилучший расклад до самого конца!
– Это то, что я для тебя? Очередной расклад, с которым ты имеешь дело?
Да, конечно.
– Знаешь, что я думаю? Я думаю, ты такой бука, потому что не увидел то, что так хотел. Обеспечь мне безопасность, и я покажу тебе все, что угодно. – Она шире развела бедра, открываясь для прикосновения.
Казалось, что он еле сдерживается, чтобы не застонать. Он поменял свое положение, видимо тесные штаны мешали кровообращению в определенных местах.
– Нет ли и у тебя личного вопроса ко мне? – спросила она.
– Ты говорила, что тебе снились чувственные сны обо мне. – Он прищурился. – Скажи, чародейка, в тех снах моя кожа была испещрена шрамами?
Он постоянно специально накручивает себя. Ненавидеть меня у него получается лучше всего.
Она избавилась бы также и от этого.
– Да, ты был покрыт шрамами. И я сверху донизу прошлась губами по каждому из них. Ты был очень чувствителен, но ты и твое большое дрожащее тело жаждали больше.
Нахмурившись, он посмотрел на нее.
– Ты не… ты не врешь.
– Нет.
Огрубевшим голосом он ответил ей:
– Я считал, что непостоянные Чародеи сочли бы мои отметки отвратительными.
– Тронос, между нами есть проблемы… боги, я знаю это… но отсутствие физической привлекательности не одна из них. – Прискорбная правда.
Надежда в его глазах, чуть не лишила Ланте решимости осуществить свой план.
– Думаю, ты заметил, какое сильное между нами сексуальное влечение? – спросила она.
– Я думал, что это всего лишь ощущение близости моей пары, – признался он. – Значит, ты тоже это чувствуешь. – Он нахмурился. – Тогда почему ты сказала, что я тебя не привлекаю?
– Я сказала, что чувствую физическое влечение. Но мне очень сложно желать мужчину, постоянно оскорбляющего меня и причиняющего мне боль.
Вместо того чтобы сказать ей в ответ какую‑нибудь колкость, он спросил:
– И сколько было тех, к кому ты испытывала подобное влечение?
И снова по новой.
– Сколько мужчин у тебя было, Меланте? – тихо спросил он, словно внутренне готовясь к ее ответу.
– Ты никогда не вытянешь из меня ответ на этот вопрос.
– Значит, их было очень много.
– Я кое‑что большее, чем просто цифры, – отметила она. – Кроме того, тебя не столько волнует количество, сколько факт того, что я спала с другими мужчинами после того, как мы встретились, а ты не мог переспать с таким же числом женщин! – Прикуси ты свой язык!
– Почему же ты с кем‑нибудь не остепенилась? Мне известно, что некоторые Чародеи создают крепкие семьи на всю жизнь.
– Ты бы предпочел найти меня, по уши влюбленной в другого мужчину, счастливую, с десятком малышей в придачу? Потому что это сделало бы меня добродетельной? Ты бы похитил порядочную женщину для утоления своих эгоистичных потребностей? Ты бы забрал ее от любящего мужа и детей?
Он что‑то разочарованно пробурчал.
– Если бы мы поменялись полами, каждый бы ожидал, что я буду иметь любовниц. Это бы даже приветствовалось. Тебя бы почитали за твою девственность. Но если бы я была мужчиной‑демоном, как ты, я бы переспала с тысячами любовниц в поисках своей пары. Знаешь ли, – она изобразила в воздухе кавычки, – проверяя.
Именно так демоны это называли: когда с помощью секса проверяли, сможет ли женщина сломать их печать. Хотя демон чаще всего чует запах женщины и понимает, она ли его пара, единственной возможностью убедиться в этом на сто процентов остается только сношение.
Обнажив клыки, Тронос проскрежетал:
– Сколько демонов проверили тебя?
– Я не спала ни с одним. – Он открыл рот, без сомнения, собираясь обозвать это «неправдой», поэтому она пояснила: – Как и Врекенеры, Чародеи несправедливо считают демонов дикарями. Я и сама так считала, пока Сабина не влюбилась в Ридстрома. К тому времени, как я поняла, что демоны могут быть дико привлекательны, меня ограничивал годовой целибат.
– Ты считаешь демонов дико привлекательными? Мне казалось, тебя привлекает более лощеный и ловкий тип лжецов.
Прямо сейчас её привлекает мужчина ростом под‑два‑метра, кипящий от сдерживаемой похоти и невостребованной чувственности.
– Хмм, Физически мне нравится…
– Оседлай меня, – перебил он.
Она изумленно выгнула бровь.
– Мне понадобятся руки.
Не задавая лишних вопросов, она обвила ногами его талию, а руками шею. Он вцепился в поверхность горы, и тут же тропинка, по которой они шли, пошла трещинами, снова растревожив драконов.
Глава 22
За раскрошившимися камнями показалось отверстие. Тоннель не более полутора метров в высоту.
Несмотря на свою клаустрофобию, Тронос схватил Меланте одной рукой, затем свесил ноги и резко качнулся вперед, стараясь как можно дальше протиснуться внутрь. Его рога уперлись в низкий потолок, зубчатая скала обдирала кончики крыльев.
– Как ты себя чувствуешь в таком тесном месте? – спросила она.
– Не лучшие условия для меня.
Ему показалось, что она проворчала:
– Образно говоря, как на раскачивающихся деревьях. – Намек на ту ночь на острове Ордена.
Он вздрогнул, вспомнив, как себя вел. Но тогда он верил, что она другая…
Дракон пропихнул морду в проход, его дыхание взметнуло песок вверх, затрудняя видимость. Фактически они оказались загнаны в ловушку.
Выбора нет, только вперед! Из другого отверстия внутрь проникал красный свет; Тронос поспешил в том направлении, опасаясь, что зверюга снова извергнет огонь.
Дракон потянулся внутрь, лапами разрушая глыбы. Тронос укрыл Меланте крыльями, когда с потолка посыпались камни и песок. Вокруг ног Троноса образовалась насыпь, как из перевернутых вверх дном песочных часов.
Его угрожала захлестнуть паника, но он сопротивлялся ей. Они должны выбраться отсюда прежде чем тоннель обрушится, похоронив их здесь заживо. Тронос с трудом упорно пробирался вперед; казалось, что его глотка так же засорена, как все вокруг.
Чем глубже внутрь они пробирались, тем горячее становился воздух вокруг. Красный свет становился ярче, по мере их приближения. Когда Тронос, наконец‑то, добрался до арочного проема, он увидел еще одну пещеру побольше, заполненную пузырящейся лавой. Которую разделяла единственная тропа, ведущая, казалось, прямиком в ад.
Распихивая груды камней от своих ног, он бросился к краю. Скользнул вниз к тропе, и поставил Меланте на ноги.
Стряхнув с волос песок, он пристально посмотрел назад в тоннель.
Полностью обрушился. Есть только один путь.
Тронос снова посмотрел на тропу. Впереди, вдоль нее, извивались потоки лавы. Металлический мост, находящийся неподалеку, раскалился докрасна.
– Думаю, мы находимся в логове одной из армий.
– Тогда мы должны найти выход прежде, чем нас кто‑нибудь заметит.
– Я чую запах готовящейся еды с одной стороны, – сказал он, – и трупную гниль с другой.
– Значит, есть лагерь и захоронение? Давай пойдем в сторону последнего. Оно по идее не настолько обитаемо и защищено.
Пока они в безмолвии шли вперед, Тронос держал Меланте за руку, на случай если ему придется в спешке прикрывать ее. Его неловкость уменьшалась вместе с каждым шагом от того завала.
– Обнаружив, что идешь через ад, продолжай идти, верно? – спросила она, посмотрев на него из‑под ресниц. Тронос снова не распознал её взгляд, но ему показалось, что она кокетничала.
Он старался сосредоточиться и быть начеку, чтобы их не схватили и не убили, но не мог перестать вспоминать их с Меланте диалог под крыльями… и то как она прочертила пальцем дорожку к его штанам. Он находился в одном ударе сердца от того, чтобы заставить ее почувствовать то же самое, что она делает с ним. Представлял, как стонал бы ее имя, пока она ласкала бы его член сквозь ткань кожаных штанов. Тронос с трудом победил желание слизать капельки пота с ее шеи.