Сара улыбнулась.
— Энди, ты знаешь что-нибудь о проститутках и сутенерах из Амхерста?
— Разумеется. А в чем дело?
— Нужно проверить одну версию.
— Ты участвуешь в крупной операции?
— «Пантера».
— Везет!
— Не сказала бы. Похвастаться пока нечем. Но я хочу забросить одну удочку. Возможно, кто-то из девочек Амхерста что-то знает.
— A-а, кажется, понимаю. Вы ищете кого-то рядом со Стамфорд-Хилл. Но это же еврейский квартал. С какой бы стати…
— Знаю, знаю. Но насчет места мы уверены. Слушай, ты не помнишь, как называется еврейское кафе возле Стамфорд-Хилл, где-то на аллее Амхерста?
— «Майло»?
— Точно!
— Это единственное кошерное кафе в том районе. Открыто двадцать четыре часа в сутки. Рогалики у них — объедение.
— Лучшая еда в округе?
— Поверь мне на слово. И что там?
— Мы нашли чек рядом с трупом. В машине… — начала она, но внезапно замолчала.
— Сара?
— Что? Прости, я…
— Эй, в чем дело? — поинтересовался Энди, и Сара представила, как он морщит лоб. — Ты в порядке?
— Да-да, прости, Энди. Все нормально. Меня, кажется, осенило.
— Поздравляю. Кстати, у нас сегодня намечается небольшая облава на девочек. Не хочешь присоединиться?
— Ты шутишь?
— Какие тут шутки. «Гольф Дельта» помогает местным жителям из группы «Безопасные окрестности». Знаешь, соседский дозор против преступности и проституции. В районе много сутенеров, и каждый опекает по дюжине девочек.
— Будет рейд?
— Скорее небольшая уборка. Сегодня вечером.
— Так я могу присоединиться?
— Ох, Сара, не знал, что тебе нравится смотреть на такое.
— Да ну тебя! Просто скажи, можно или нет.
— Можно. Я заеду за тобой в половине шестого. Будем охотиться в темноте.
— Замечательно.
— И еще…
|
|
— Да?
— Надень бежевый анорак, ты в нем такая сексуальная, — хохотнул Энди и отключился.
Честное слово, он как школьник. Сара улыбнулась. Она была в прекрасном настроении и не обижалась на глупые шуточки. Энди — отличный парень. Они дружили со времен Хендонского полицейского колледжа, который вместе заканчивали. И доверяли друг другу. С ним было легко работать. А еще он честолюбив — они постоянно соперничали и спорили, кто быстрее станет детективом.
Сара сосредоточилась, возвращаясь к мысли, которая пришла в голову во время разговора. Хорошо, что не пришлось ничего объяснять Энди. Она бы не смогла толком это сделать.
Итак, Хоксворт напал на след мужчины, еврея, который на данном этапе — единственный подозреваемый. Его видели на реке, недалеко от места, где нашли второе и третье тело. Есть свидетель, который видел, как он тащил женщину — скорее всего, это была Лили — к прогулочной лодке. Время совпадало. Была ли это By? И был ли рыжеволосый мужчина убийцей, которого они искали? Чек, найденный в фургоне, был из кошерного кафе, вероятно, из «Майло». Убийца мог быть завсегдатаем этого кафе. Еще чуть-чуть, и она соединит все точки в единый рисунок. Есть описание преступника. Пока мало деталей, но она уже знала, о чем спрашивать у девочек. Трудно не запомнить рыжеволосого мужчину с пейсами. Они наверняка его знают. Чек из кошерного кафе не мог просто так оказаться в фургоне Лили. Одни догадки, ничего определенного, но Сара уже чувствовала легкое возбуждение и радость от правильно решенной задачи. Оставалось дождаться темноты.
К трем часам Кам Броди и Анджела Карим прибыли на место. Наконец-то! Им пришлось ехать в Лаймхауз, потому что в Бетнал-Грин не было электричества. Еще час они разбирались с формальностями в участке, и — осанна! — Эплтон сообщил, что Денни Джонстон ждет их в комнате для допросов.
|
|
— Стю, наверное, ты хочешь сам допросить его, — вежливо начал Броди, вспомнив, о чем предупреждал шеф. — Мы можем посидеть…
Детектив устало посмотрел на него.
— Нет, ребята. Занимайтесь им сами. Все, что имеет отношение к «Пантере», мне не по зубам. Это моя территория, но мешать вам я не буду. У нас и так полно дел: проблемы с транспортом и электричеством. Вперед! Мои люди присмотрят за вами. Я возвращаюсь в Бетнал-Грин.
— Спасибо. — Броди взглянул на Анджелу. Она испытывала чувство облегчения, как и он. — Я пришлю тебе копию протокола.
— Заметано! — улыбнулся Эплтон. — Если что-нибудь понадобится, попроси Дона. Джонстону уже назначен адвокат из юридической помощи. Удачи! Надеюсь, Денни быстро заговорит.
— Мы тоже надеемся, — ответила Анджела с улыбкой. — Пока он единственный фигурант в деле.
— Денни — мелкая сошка. Он боится. Хорошенько надавите на него. Он не хочет назад за решетку, поэтому расскажет все, что знает. Комната четыре.
— Спасибо, Стю. Мы пойдем.
Они направились к комнате под номером четыре.
— Сэр, я постараюсь не мешать вам на допросе, — сказала Анджела.
— Можешь задавать любые вопросы. Мы должны расколоть парня, иначе Ястреба отстранят отдела.
Она насмешливо посмотрела на него.
— Я думала, вы более честолюбивы. Если старший инспектор окажется не удел, разве не вас назначат на его место?
|
|
Броди покачал головой.
— Мы и граем по другим правилам. Я все равно не получу эту работу. Они назначат другого старшего инспектора, скорее всего, Розмари Элиот. Знаешь ее? Страшная женщина! Обожает все делать по правилам. Малейший шаг в сторону — и начинает выкручивать шары. Мне нравится, как работает босс. Его не заботят правила, он доверяет своей интуиции, иногда идет напролом, но всегда ловит преступника. Его прикрывает Шарп, поэтому мы можем действовать свободно… хотя и без разгильдяйства в кафетерии.
Анджела рассмеялась.
— И даже если назначат кого-то из группы, с моим-то везением, это скорее будет Кейт! — Он осекся.
Броди не хотел злословить, хотя в глубине души ему не нравилось поведение Кейт. Она слишком часто тянула одеяло на себя, иногда грубила. А все из-за неудач в личной жизни. Но это не должно его касаться. Тем более нельзя обсуждать других членов команды с инспектором Карим.
— Во всяком случае, я считаю, что Джек имеет полное право убить этого психа. Я хочу поймать его и посмотреть, сможет ли шеф сдержаться.
Она улыбнулась.
— Как нехорошо с вашей стороны!
Броди подмигнул ей и открыл дверь.
— Мистер Джонстон? Я инспектор Броди, а это инспектор Карим. А вы, должно быть… — Он посмотрел на женщину, сидящую рядом с Джонстоном.
— Ширли Мапп, адвокат мистера Джонстона.
— Очень приятно. У нас есть несколько вопросов к вашему клиенту.
— Можешь называть меня Денни. Послушай, я вообще не понимаю, за что меня замели! — тут же взвился Джонстон.
Кам видел, что за его наглым поведением скрывается страх. Это их козырь. Он включил запись и зачитал необходимые по протоколу фразы. Затем в упор посмотрел на Джонстона.
— Денни, расскажи о белом фургоне, который ты оставил на стоянке в Уайтчепеле ночью…
— Какой еще фургон? — набычился Денни. — Не знаю, о чем ты.
Кам взглянул на адвоката. Она должна была понимать, что они приехали не ради забавы, и решил поднажать.
— Денни, давай без клоунады. У нас есть запись камер видеонаблюдения, на которой вы с Аланом Барнзом выходите из фургона на стоянке «Сейнсбери». Потом вы пошли в сторону Брик-лейн, дошли до булочной. Камеры сняли, как вы покупаете там рогалики. Я могу сказать, во сколько ты распрощался с приятелем и вернулся домой в Шордич. И ты все еще собираешься отрицать свою причастность к убийству Лили By?
Джонстон только беззвучно открывал рот. Кам понял, что его охватил ужас. Сам он сидел с каменным лицом, но внутри ликовал. Денни все расскажет, можно не сомневаться.
— Инспектор Броди, я должна порекомендовать моему клиенту… — заговорила миссис Мапп.
Кам перебил ее:
— Ваш клиент арестован по подозрению в соучастии в убийстве. Посоветуйте ему сотрудничать со следствием, рассказать все, что он знает, и, возможно… я ничего не обещаю, но тот факт, что он добровольно передал информацию и помог полиции, будет учтен.
— Хорошо, слушай, — начал Денни, игнорируя попытку адвоката возразить инспектору. Он буквально впился взглядом в Броди. — Я отвел этот гребаный фургон! Но я ничего не знаю про труп, я никого не убивал и понятия не имею, кто такая эта By. Я не знал, что в кузове было тело. Клянусь! — Он прижал руку к сердцу. — Я клянусь тебе, мы ничего не знали! Нам заплатили, чтобы мы оставили фургон на стоянке. И все. Все! Мы никого не убивали!
— Где ключи?
— Я выбросил их в реку.
— Почему?
Джонстон опустил голову.
— Почему? — спокойно повторил Броди.
— Из-за гребаного трупа! — заорал он. — Почему же еще?!
— Денни… — вновь попыталась вмешаться Ширли Мапп, но он явно не собирался останавливаться.
— Ты сказал, что ничего не знал о трупе.
Джонстон покачал головой.
— Сначала не знал. Послушай, — заныл он, — я сел за руль, потому что фургон был пустой. Я же не идиот! Мы не знали, зачем его нужно было гнать к супермаркету, но все сделали, потому что мне заплатили сто фунтов, твою мать! Барнси я дал двадцатку, чтобы он поехал со мной. Все! Я ничего не знаю о теле. В кузове ничего не было.
Броди поверил ему, но виду не подал.
— Знаешь, я и мысли не допускаю, что ты не пошарил в кузове.
Денни задергался на стуле:
— Да он сам открыл! Он все показал! Там было пусто! — взвыл он. Голос его истерично срывался. — Этот урод показал нам пустые ведра, какие-то ящики и рулон ткани.
— Допустим, — согласился Броди. — Кто тебе заплатил?
— Какой-то мужик с прибабахами. Я не знаю, как его зовут и откуда он взялся.
— С прибабахами? Можно точнее?
— Жуткий.
— Денни, соберись. Мне нужно детальное описание и имя. Ты знаешь, как его зовут?
— Нет.
— Как он нашел тебя?
— Я ничего не знаю! — заорал Джонстон.
Ширли Мапп похлопала его по плечу.
— Денни, успокойся. Расскажи полиции все, что знаешь об этом человеке. Вспомни все мелочи, как он выглядел, что говорил.
— Успокоиться!? Они же думают, я вру! А я говорю правду! Я не хочу возвращаться в тюрьму!
— Просто опиши человека, который нанял тебя. — Броди уже устал от этого нервного парня.
Джонстон наморщил лоб, силясь вспомнить.
— Он из тех еврейских старикашек… ну, знаешь, они еще ходят в черных пальто и с висюльками на голове.
— Хасид?
— Да почем я знаю? Говорю же, он похож на еврейского деда. Хасид, не хасид — я их не различаю.
— Что еще?
— Здоровый такой. — Джонстон приосанился и развел руки в стороны. — Вот такие плечи. Высокий. Ужасно бледный, как вампир, — я чуть в штаны не наложил. A-а, еще он рыжий.
— Как он на тебя вышел?
— Как обычно, через знакомого знакомых. Мне позвонили. Мужик не представился и сразу спросил, не хочу ли я заработать сто фунтов. Сказал, что нужно отогнать фургон в Уайтчепел.
— И ты не спросил, кто он и где взял твой номер? — спросил Кам.
— Нет.
Похоже, это была правда.
— Допустим. Когда ты согласился, о чем конкретно тебя попросили?
— Ничего особенного. Я водитель, иногда помогаю людям… У них разные проблемы бывают. — При этих словах адвокат сердито взглянула на него. — То есть я не знаю, какие там у них проблемы. Я никогда ни о чем не спрашиваю. Пока мне платят, мне все равно, как их зовут и чем они занимаются.
Кам кивнул.
— Потом мы договорились встретиться в кафе возле речного клуба на Ли в Стамфордском парке.
— Почему там?
— Не знаю. Это он предложил.
— Ты хорошо знаешь это место?
— Ну, я знаю, где Стамфордский парк. Найти клуб было несложно.
— Во сколько вы встретились?
Джонстон вздохнул и посмотрел в потолок.
— Мы договорились на час ночи. Он приехал в десять минут второго, мы с Барнси ждали его в кафе. Ему не понравилось, что я не один, но я сказал, что всегда работаю с напарником, ну, ради безопасности, понимаете? — Полицейские кивнули. — Потом сказал идти за ним. Мы перешли по мосту на ту сторону. Прошли вдоль реки, зашли в переулок. Там был фургон. Он дал мне ключи, заплатил и сказал просто оставить фургон на стоянке «Сейнсбери» в Уайтчепеле. Все. Проще пареной репы.
Броди выглядел озадаченным.
— Он не сказал почему?
— Сказал, что взял фургон у сестры, не успел вернуть вовремя, а ему нужно уехать, бла-бла-бла… — Джонстон заискивающе смотрел на Броди. — Послушай, мне все равно. Я знать не хочу, зачем ему это понадобилось. Сто фунтов, друг, сто фунтов!
— А ты не подумал, что сто фунтов — слишком много для такой работы? — спросила Анджела.
— Ну, моя доля — восемьдесят, — кисло ответил Джонстон.
— Денни, сто фунтов за пару миль на фургоне?
Тот состроил рожу, которая должна была означать: а почему бы и нет?
— У него были деньги, он спешил, а мы оказались под рукой и не задавали лишних вопросов.
— И тебе не показалось это подозрительным? — давила Анджела.
Джонстон сник.
— Я просто делал работу, за которую мне отвалили бабки. Тот мужик посветил фонариком, сказал, что там ничего нет, что все чисто. Он заплатил, в фургоне ничего не было, чего я буду спрашивать? — Он невесело усмехнулся. — Откуда мне было знать-то? — Денни мотнул головой. — Я не убивал.
— Что еще произошло той ночью? Что ты еще делал? Может, что-то странное было в фургоне? Может, мужчина сказал что-нибудь? — вновь вступил в разговор Броди.
Денни печально покачал головой.
— Он почти не разговаривал с нами. И был мерзким до одури, мы не хотели корешиться с ним. Понимаешь, мы хотели только побыстрее закончить и вернуться домой.
Анджела сурово посмотрела на него.
— И так торопились, что ночью, по морозу, ходили покупать еду?
— Я ходил за рогаликами. Нужно было разменять сотню, которую он мне дал. Иначе я не смог бы заплатить Барнси. И вообще, — проворчал Денни, — в этом фургоне дико тянуло на пожрать.
Даже невозмутимая Ширли Мапп с удивлением посмотрела на своего клиента.
— В фургоне тянуло на пожрать? — повторил Кам.
— Точно. Там пахло карри или чем-то таким.
Анджела прищурилась.
— Карри? Ты уверен?
— Да хрен его знает! Пахло как в том ресторане, где я когда-то ел виндалу, — объяснил Денни. — Знаете, от этого аромата слюни текут.
Кам заметил, как Анджела сделала пометку в блокноте. Вряд ли это важно, скорее… необычно. Почему в фургоне флориста пахло карри? Интересно, что еще упустили криминалисты? Он вспомнил сообщение от Сары.
— Ты когда-нибудь был в кафе «Майло»?
Денни нахмурился.
— Черт, а где это?
— Рядом с парком Амхерст…
— Амхерст? Ты шутишь? Нет, приятель, там я жрать не стану.
— А Барнз?
Денни пожал плечами.
— Я ему не мамочка. Я не слежу, чем он питается.
— Денни, это кошерное кафе.
Джонстон в недоумении уставился на него.
— Что это за херня?
— Мистер Джонстон, кошер — это правила приготовления пищи в иудаизме, — объяснила Ширли Мапп.
Денни с отвращением помотал головой.
— Чего? Нахрена Алану Барнзу идти в Амхерст за еврейской хавкой? Он ел наши булочки.
— Хорошо. Еще один вопрос.
— Валяйте.
— Почему «Сейнсбери»? Там много видеокамер. Почему он попросил оставить фургон там?
Денни пожал плечами.
— Его это не беспокоило. Мы тоже не обратили внимания.
— Он указал вам точное место?
— Да. Сказал что-то о больнице.
— Что именно?
— Его сестра работала в больнице, а там везде запрещена стоянка. К супермаркету ближе всего идти.
— Ладно, Денни. Давай закругляться.
Позже, пытаясь поймать такси, Кам поделился своими соображениями с Анджелой.
— Должна быть какая-то связь с больницей. Тут нашли Лили By. Кто-то из больницы заманил ее в ловушку.
— Но зачем оставлять тело так, чтобы его обязательно нашли?
— Реверсивная психология, наверное. Убийца хочет, чтобы мы думали, будто Лили убили на месте, то есть не хочет, чтобы мы знали о перевозке жертв. Наверное, он не предполагал, что фургон найдут так быстро. Возможно, сглупил и не подумал о видеонаблюдении. Или решил, что криминалисты и судмедэксперты не смогут ничего найти. Видимо, его не беспокоило, что есть еще трупы с аналогичными повреждениями.
— На момент убийства не беспокоило. Впоследствии, думаю, — еще как.
Кам кивнул.
— Считаешь, это хирург? — спросила Анджела.
Кам понял, о ком она говорит.
— Он не стал бы марать руки. Таскать трупы — грязная работа. Должен быть еще кто-то, кто сделал все за него. Мелкая сошка, как Денни, может, чуточку умнее.
Профессор Чан поставил чашку с зеленым чаем на стол. Зазвонил телефон.
— Чан, — тихим и, как всегда, спокойным голосом ответил он.
— Джимми, это я.
— Чарлз?
— Я только что попрощался с твоей милой инспекторшей Картер.
— Она не моя. — Чан отодвинул стопку подписанных документов. — Ты показал ей «Элизиум»?
— Разумеется. Похоже, полиция чрезмерно увлечена идеей полной пересадки лица.
Помолчав, Чан осторожно спросил:
— Надеюсь, ты сумел убедить их, что такая операция технически невозможна?
— Я подробно рассказал инспектору Картер о технологиях и о том, какие возможности у нас есть, но, похоже, они что-то подозревают. Вероятно, из-за твоей невесты полиция всерьез взялась за дело.
— Почему ты так считаешь? — Прикрыв глаза, Чан смотрел на струйку пара над чашкой.
— Тебе действительно нужно объяснять, Джимми?
— Это разумный вопрос, Чарлз. Почему смерть Лили заставила полицейских обратить внимание на дело? Чем она отличается от других жертв?
— Черт возьми, тебе действительно нужно объяснять? Я скажу тебе, дружище: она не была мусором. А те, другие, были просто грязью.
— Чарлз, они были людьми. И до конца своих дней они оставались людьми. У всех были близкие, которые их любили.
— Нет, ты не понял. Они думают, твою Лили выбрали специально. С какой-то особой целью. Во всяком случае, так считает Картер. А другие стали жертвами, потому что были нелегалами, которых невозможно опознать.
— Тогда почему убийца, по всей видимости, умный человек, допустил такую ошибку? — Чан тщательно подбирал слова и говорил очень спокойно.
— Сам скажи мне.
— Откуда мне знать?
Чан по-прежнему был невозмутим. И это раздражало.
— Полиция считает, что ты знаешь.
— Они сказали, что подозревают меня в убийстве?
— Нет, это как раз то, чего они не сказали, Джимми, понимаешь?
— А ты понимаешь, насколько нелепо это звучит? — улыбнулся Чан.
— Так ли уж нелепо?
Чан пожал плечами.
— Тогда им придется доказать, что я убийца. Ты в порядке, Чарлз? У тебя взволнованный голос.
— Я волнуюсь о тебе.
— Не нужно. Сегодня я уйду пораньше, мне нужно заехать к семье Лили.
— Как ты? Держишься?
— Как бы я ни переживал, это не вернет ее.
— Знаешь, Джимми, думаю, тебе нужно демонстрировать эмоции. Хоть иногда.
— Зачем?
— Чтобы другие могли нормально с тобой общаться.
Чан ухмыльнулся.
— Ты завтра будешь в городе?
— Да.
— Хорошо, тогда и увидимся.
Кейт возвращалась в Вестминстер. В голове крутилась какая-то неясная мысль, которую она никак не могла ухватить. Она по опыту знала, что чем сильнее пытаться сосредоточиться, тем стремительнее мысль будет ускользать, поэтому расслабилась и, мысленно вернувшись к разговору с Маартенсом, постаралась подвести итог сегодняшней поездке. Ей мало что удалось узнать, хотя сам доктор заинтриговал ее. Зазвонил мобильный. Кейт посмотрела на номер. Это был Джефф Бенсон. Надо же! Она притормозила на обочине и ответила.
— Смотри-ка, а я ожидал автоответчик, — без предисловий начал он.
— Как Шотландия?
— Если бы я знал! Не доехал.
— О, какая жалость! И что теперь? Поедете куда-то еще?
— Нет. Моя подруга заболела ветрянкой.
— Ветрянкой? Разве взрослые болеют?
— Как выяснилось, да. Кажется, она не болела в детстве, а теперь подхватила от племянников. Слегла с температурой и очень злится по этому поводу. Ехать, разумеется, никуда не может.
— Значит, вы остались без романтического путешествия.
— В общем, да. Хотя пеший туризм, по-моему, никогда не был особо романтичным, тем не менее я лишился и этого.
— Бедняга!
— Отнюдь, я вполне счастлив.
— Что?
— Ну, в моем представлении отпуск заключается в ничегонеделании. Еще можно поесть и выпить.
— Поддерживаю. Поход в горы — слишком хлопотное занятие.
— Вот именно. А как вы поживаете?
— Да вот, прическа испортилась.
— Мне оповестить службы экстренного реагирования?
Она рассмеялась.
— Это все из-за чертова дождя. Я вымокла до нитки, пока бежала к машине. Стоило выйти за порог, как хлынул ливень.
— Закон Мерфи [17]в действии. Где вы сейчас?
— В Хартфорде.
— Вот веселье-то!
Она улыбнулась. Светская часть беседы закончилась. Она ждала, когда он перейдет к настоящей цели звонка.
— В общем, я в отпуске, мои планы рухнули, делать мне нечего, а вы должны мне ужин.
Бенсон был смущен, и неуверенность, прозвучавшая в его голосе, показалась Кейт очаровательной. Она пришла ему на помощь:
— Да, я не забыла.
— Возможно, лучше отложить…
— Нет, ни в коем случае! Зачем откладывать? Давайте встретимся сегодня вечером. Я как раз свободна.
— Правда?
— Да, я приготовлю что-нибудь на скорую руку. Вы не против простых домашних блюд? Боюсь, после рабочего дня я не смогу накрыть изысканный стол.
— Не переживайте, я ем все подряд.
— Замечательно, тогда жду вас у себя.
— Я бы с удовольствием пригласил вас в паб. Возможно…
— Нет, я обещала вам ужин, приготовленный собственными руками. Или вы не доверяете моим кулинарным способностям?
— Если и так, я бы не посмел в этом признаться, — со смехом ответил Джефф.
Кейт подумала, что у него красивый голос.
— И это в ваших же интересах! Мой адрес… Так, его вы уже знаете. В семь часов вечера, хорошо? Надеюсь, мы как следует отдохнем. Очень трудное расследование, у нас почти нет свободного времени.
— Я принесу «Звездные войны» на DVD и карты Уно. [18]Или, возможно, вы предпочтете мою коллекцию Барби?
— Джефф Бенсон, забавный вы мужчина!
— Увидимся. Будьте умницей, Кейт.
— Постараюсь, — ответила она, прежде чем Джефф повесил трубку.
Улыбаясь, она завела двигатель и выехала на скользкую от дождя дорогу. Дворники, разметая капли, пару раз прошлись по ветровому стеклу. Внезапно Кейт поняла, что ее так насторожило, и нахмурилась.
Попрощавшись с Чарлзом Маартенсом, она прошлась по главному зданию, заглянула в прилегающие постройки, но нигде не нашла ничего подозрительного. Медсестры, которых она тоже успела опросить, оказались очень милыми и охотно говорили с ней. В «Элизиуме» хорошая зарплата, и администрация, во избежание жалоб от богатых клиентов, позаботилась о подборе толкового персонала. Но доктор Маартенс и особенно профессор Чан были теми персонажами, которые резко выделялись на фоне доброжелательных и улыбчивых работников клиники. Конечно, Маартенса нельзя назвать неприятным человеком, многие клиентки охотно лечились бы у него, но профессор Чан… Возможно, он добрый человек, вероятно, хороший специалист, но разве его поведение не отпугивает клиентов? И тут не поможет даже десяток телешоу. Ничто не заставит с теплотой относиться к этому отстраненному, холодному человеку. В то же время он нравился всем медсестрам… Или так только казалось?
Кроме дежурных слов типа «он великолепный врач», «потрясающий профессионал», она услышала «он увлечен работой», «он очень добрый и очень сдержанный», «может, ему и нужно поучиться улыбаться», «профессор Чан — замечательный начальник», «он никогда не грубит, всегда добр и внимателен к медсестрам».
Отзывы о Маартенсе были предсказуемы: «с ним замечательно работать, он обходительный и вежливый», «не такой высокомерный, как остальные хирурги», «всегда говорит комплименты», «помнит наши имена и посылает цветы на дни рождения» и тому подобное.
Множество положительных отзывов о профессоре Чане удивило Кейт, и она никак не могла выбросить это из головы. Позже она беседовала с одной из медсестер, Сандрой Паттон, и та вышла с зонтиком проводить ее до машины.
Кейт снова прокрутила эту сцену в уме.
— О, не нужно… — попыталась отказаться она, когда Сандра взяла зонтик.
— Нет-нет, вы промокнете, — ответила Сандра. — Мне все равно нужно забрать кое-что из своей машины. Пойдемте, я провожу вас.
Они вышли из клиники под одним зонтом.
— Вы давно здесь работаете? — спросила Кейт, потому что как-то неловко идти чуть ли не в обнимку и молчать.
— Со дня открытия. Уже десять лет.
— Правда? Вы, наверное, знаете тут все ходы и выходы!
Нужно запомнить Сандру, она может быть полезна.
— Ну, наверное, не все, — улыбнулась медсестра и добавила: — Доктор Маартенс попросил помочь вам. Инспектор Картер, у вас остались еще вопросы или пожелания?
— Спасибо, вы мне очень помогли. Мне не удалось попасть в некоторые помещения, но я понимаю, что покой ваших клиентов превыше всего.
— Послушайте, если полиции необходимо осмотреть все помещение, мы это организуем. Мы предупредим врачей и гостей, и вы сможете увидеть все, что захотите. Мы просто не хотим волновать пациентов неожиданным визитом полицейских.
— О, разумеется, разумеется. — Кейт поняла, что ее вежливо выпроваживают. — А еще я не смогла посетить вон те служебные помещения. Доктор Маартенс сказал, что там нечто вроде склада.
Сандра нахмурилась и посмотрела в сторону якобы кладовых.
— Нет, это не склад. Это палаты, но мы их никогда не используем. Я не помню, чтобы туда поселяли пациентов, но там определенно есть все для медицинских процедур.
— Неужели? — удивилась Кейт. — А доктор Маартенс думает, что это склад.
— Может, и склад, но очень дорогой, — заметила Сандра.
Раскат грома прервал их беседу. Обе посмотрели на небо.
— О нет! Как вы будете возвращаться в Лондон? Если хотите, можете переждать дождь здесь, в тепле.
Кейт покачала головой.
— Спасибо. Все будет хорошо. Но, если вы не возражаете, я хотела бы осмотреть те помещения.
Сандра пожала плечами.
— Могу сходить за ключами. Но они ничем не отличаются от тех, которые вы уже видели.
Вспышка молнии прорезала небо, удар грома раздался почти в то же мгновение, и Кейт передумала.
— Видимо, вы правы. Поспешу-ка я в Лондон.
— Пожалуйста, будьте аккуратны. Во время дождя эти дороги становятся опасными.
— Эти дороги опасны при любой погоде, — усмехнулась Кейт, забираясь в машину. — Спасибо, Сандра. Мы еще свяжемся с вами. Если это возможно, я хотела бы еще раз приехать на этой неделе.
— Разумеется, — ответила симпатичная брюнетка. — До встречи.
Кейт лихорадочно размышляла. Сандру подозревать глупо, та случайно обмолвилась. Но что означает это расхождение в показаниях? Неужели Маартенс не знал, где склад, а где палаты? Тогда она не придала этому значения, но сейчас жалела, что не настояла и не прошла под дождем к тем зданиям. Она злилась на себя. Следует развернуться и немедленно выяснить все. И тут снова зазвонил телефон. Это была Сара. Кейт включила громкую связь.
— Да, слушаю.
— У тебя голос как из бочки, — сказала Сара. — Как дела?
— Нормально, только вымокла. Сейчас возвращаюсь в Лондон.
— О, ты тоже заметила, идет дождь? — Кейт уловила язвительную нотку в ее голосе.
— Представь себе. А в чем дело? — поинтересовалась она.
— Шеф беспокоится. Будь осторожна за рулем. Он сказал, что ты сходишь с ума при норд-норд-весте и дожде, — засмеялась Сара.
— Так и сказал?
— Нет. Он попросил позвонить и узнать, как прошла встреча и все ли у тебя хорошо.
— Все в порядке, но пока у меня нет новой информации. Там явно что-то не так, но еще нет конкретных соображений. Нужно бы вернуться, но я уже на полпути в Вестминстер.
— Поступай, как сочтешь нужным. Я хочу проверить Амхерст-парк, из офиса выйду около пяти. Пришли сообщение мне или Джоанне, если решишь вернуться, хорошо?
Кейт подумала, что жаль отменять ужин. Ей хотелось бы увидеться с Джеффом.
— Послушай, завтра с утра я первым делом займусь клиникой, а сейчас собираюсь поехать домой. Если понадоблюсь, можешь звонить на мобильный.
Кейт проклинала пробки. Дорожные работы и дождь — худшее сочетание. Не хватало только аварии на подстанции, чтобы окончательно парализовать движение.
Джек открыл калитку и пересек маленькую лужайку перед викторианским лейнхаусом, эркер которого был нелепо изуродован кондиционером. На дверном косяке он заметил мезузу. [19]А еще учуял аромат готовящегося ужина. Должно быть, Гурий уже дома. На улице стемнело. Джек взялся за дверной молоток и постучал, стараясь не очень шуметь и не разбудить никого из многочисленного семейства, если младшие уже спят.
Мужчина в черных брюках и белой рубашке, открывший Джеку, вопреки ожиданиям, не выглядел как ортодоксальный еврей. Короткие волосы, никаких пейсов, аккуратно подстриженная борода. Джек подумал, что у него добрые глаза, но сейчас мужчина смотрел на полицейского с подозрением.
— Да? — сказал он.