Битва с глиняным болваном 9 глава

Надеюсь, вы понимаете, что я все это пишу для людей, которые имеют некоторые пробле­мы с сексом, в особенности для тех, кто любит друг друга. Все, что нужно для устранения про­блем, — это отпустить стрелку так же осознан­но, как осознанно держится контроль над соблю­дением правила маятника.

Существует категория людей, которые в сексе не испытывают никаких затруднений. В самом деле, многие проблемы снимаются, если назы­вать вещи своими именами, не смешивать поня­тия, осознанно отдавать себе отчет, чего жела­ешь получить, и главное, честно говорить об этом партнеру. Жизнь сразу становится проще, если быть открытым. Можете быть уверены, у ваше­го партнера скрытых желаний тоже предоста­точно. При этом могут возникнуть ситуации, когда один хочет то, чего другой не приемлет. Что делать в таких случаях?

Во-первых, необходимо всегда помнить первый принцип Фрейлинга: откажитесь от на­мерения получить, замените, его намерением дать, и вы получите то, от чего отказались. Этот великолепный принцип работает безотказ­но, причем вы даже не всегда поймете, каким именно образом.

Во-вторых, необходимо все-таки полностью отказаться от правила маятника и заменить его Правилом Трансерфинга. А правило это гласит: позвольте себе быть собой, а другому быть другим.

Как вы понимаете, чтобы получить удовле­творение от сексуальных отношений, необходи­мо чувствовать себя свободно, раскрепощенно. Человек не может чувствовать себя свободно, если имеет избыточные потенциалы в виде комплексов, например, неполноценности. Как бы он ни старался расслабиться, равновесные силы не позволят.

Но львиная доля напряженности возникает не столько вследствие избыточных потенциалов, как таковых, сколько в результате отношений. зависимости. Внутреннее намерение людей чаще всего направлено на то, чтобы получить, а не на го, чтобы дать. К тому же на партнера обычно вешается проекция в соответствии с ролевыми ожиданиями. Никак не хочется позволить дру­гому быть другим.

Отношения зависимости, как вы знаете, по­рождают поляризацию, вызывающую ветер рав­новесных сил, которые в итоге все портят. Правило Трансерфинга мгновенно снимает поля­ризацию, созданную отношениями зависимос­ти. Поэтому, даже если от комплексов не уда­ется избавиться, достаточно следовать правилу Трансерфинга, и напряжение сразу же заметно разрядится.

Позволить себе быть собой — значит при­нять себя со всем своим несовершенством. Позволить другому быть другим — значит снять с него проекции своих ожиданий. В результате ситуация, когда один хочет то, чего другой не приемлет, непостижимым образом разрешится сама собой.

Повторяю, все, что нужно, — это отказаться от правила маятника, заменить его прави­лом Трансерфинга и направить свое намере­ние в соответствии с первым принципом Фрейлинга. Если вы это сделаете вдвоем, у вас больше не будет никаких проблем. Подробные рассуждения на тему, почему это работает, оста­вим психологам. Просто работает, и все.

Но вообще, зачем маятнику правило? В слу­чае с флэш-маятниками все понятно — они пи­таются энергией резонанса, поэтому им необхо­дима синхронность действий. Ну а на чем дер­жатся все остальные, долговечные маятники, для которых не обязательно, чтобы их привержен­цы действовали как один?

Прежде всего правило маятника устанавливает нормы поведения и мышления, то есть стан­дарты «нормальности». Человек не понимает, что ему предлагается эрзац, суррогат успеха. Чужой успех не может служить примером, образцом для подражания. Подлинный успех достигается только теми, кто отважился нарушить правило и пойти своей стезей.

Следуя по чужим стопам, человек навечно обречен догонять заходящее солнце. Стандарты успеха — это мираж, но человек не знает или не желает знать, что правило маятника держит его в паутине иллюзий. Иллюзия зачастую слаще, удобней, понятней, чем неизвестная реальность. Когда человек сталкивается лицом к лицу с тем фактом, что не вписывается в установлен­ные стандарты, он испытывает душевный дис­комфорт. Его гнетет страх перед поражением, он чувствует свою неполноценность, ощущает себя одиноким в этом враждебном мире.

Что он может сделать? Один из вариантов — отторжение. Человек может окружить себя по отношению к недостижимым эталонам стеной неприятия. А может продолжить свою гонку за эталоном. Следуя правилу маятника, человек пытается изменить себя и загоняет свою душу в футляр обусловленности. Это не приносит ничего, кроме неудовлетворенности, в результа­те чего снова приходится себя менять.

Так вот, когда человек пускается в погоню за эталоном, он излучает энергию неудовлетво­ренности и разочарования. Иначе и быть не может. Точно так же ослик ходит по кругу за подвешенной морковкой. Вот этой энергией и питаются деструктивные маятники, прилагаю­щие эталоны чужого успеха.

 

Стена отторжения, в свою очередь, требует не меньших затрат энергии. Очень непросто держать вокруг себя защитное поле, когда по­всюду и на каждом шагу тебе внушают правила, которым ты не в силах следовать.

Но из этого лабиринта все-таки есть выход. Заключается он в том, чтобы отказаться от правила маятника и пойти своей стезей. Кто это сделает, обретет удивительное качество, от ощущения которого буквально дух захватывает, — внутреннюю свободу. И такие люди есть. Вот, например, письмо читательницы, стоящей в двух шагах от этой свободы.

 

«Мне под 30, и у меня никогда не было мужчины. Сексопатологи говорят, что это серьезная ненормальность. А я не могу по­нять, почему. Я всегда верила, что нигде не написано, что до 25 нужно срочно с кем-то спать и что девственность — повод для мо­ральной казни. Я привлекательна, и случаев наладить интим было очень много. Но — мне не хочется. Не физиологически — с этим-то все в порядке, просто я пока не разглядела мужчину, с которым мне хотелось бы лечь в постель. И в последнее время я все больше ловлю себя на ощущении, что это довлеет надо мной. Потому что все предаются те­лесной любви, а я нет. Так принято — а я не следую этому правилу... Я никогда не была рабыней общественных стереотипов, но имен­но эта их часть, похоже, начинает меня раз­дражать. Иногда я себя чувствую просто моральной уродкой. Хотя сам факт моего одиночества не влияет даже на самооценку – я сознательно не хочу вступать в интимные отношения без особой тяги к человеку. Является ли мой случай все-таки отклонением, какой-то поломкой?»

 

Я сказал «в двух шагах», потому что боязнь быть «не как все» все же имеется. Тем не ме­нее внутренняя сила и независимость налицо, а это уже немало. И разумеется, никакого откло­нения здесь нет. Нужно только не бояться того, что «я не такая, как все», а радоваться этому. Ну и конечно, не перегибать палку. Возможно, сто­ит снизить планку требований и быть проще.

Судя по информации, которая обрушивается на нас отовсюду, можно подумать, что все толь­ко и делают, что занимаются сексом. На самом деле это иллюзия. Далеко не каждый в этом отношении ведет «активный образ жизни», а многие и вовсе не имеют партнера. Но страх перед одиночеством и боязнь оказаться не та­ким, как все, заставляет верить в иллюзию.

Взять, например, Париж, с его духом свободы и непринужденности. Он завоевал репутацию «города одиноких сердец». Каждый день с ран­него утра люди бегут на улицу и расползаются по многочисленным кафе. Зачем они это дела­ют, ведь чашку кофе можно выпить и дома? По­тому что из дома их гонит одиночество.

Кому-то может показаться, что маятники на­меренно порабощают человеческое общество своим правилом. Действительно, порабощают, но не маятники устанавливают это правило. Они существуют благодаря ему! Правило порож­дает маятник. А затем этот маятник начинает делать свое черное дело. Главное, в чем заклю­чается деструктивность маятника, состоит в том, что он уводит человека далеко от стези, на кото­рой он мог бы обрести подлинное счастье.

Представьте себе многолюдную улицу, на ко­торой каждый идет по своим делам. Вдруг появляются люди в черном, загоняют всех в строй и заставляют маршировать. Кто-то пытается вый­ти, но его тут же грубо возвращают обратно: «Стой! Куда полез! А ну, встать в строй!»

Такой фильм, как «Матрица», появился не случайно. Фантастика имеет тенденцию со вре­менем воплощаться в действительность. И эта тенденция ускоряется. Если вы обратите вни­мание, разрыв между фантастикой и реальным воплощением все больше сокращается. Конеч­но, люди не сидят в колбах с прикрепленными к телу присосками, но аналогия проходит где-то очень близко.

Всем кажется, что строй — это такая реаль­ность. На самом деле необходимость находить­ся в строю — это иллюзия. Настоящая реаль­ность состоит в том, что можно выйти из строя и отправиться своей дорогой. Но осознать это не так-то просто. Человек настолько привык жить со своими иллюзиями, что его требуется хорошенько встряхнуть или, как у Карлоса Кас-танеды, «сместить точку сборки», чтобы он по­нял, где реальность, а где иллюзия.

 

Инвалиды, например, находятся в положении людей, у которых нет выбора. Они вынуждены либо всю жизнь страдать и мучиться от своей неполноценности, либо пренебречь правилом маятника. Если человек понимает, что ему боль­ше нечего терять, он отказывается от погони за эталоном и начинает жить в свое удовольствие. Инвалиды, играющие в баскетбол на своих колясках, неизмеримо более счастливы, чем здо­ровые подростки, подражающие манере Майкла Джордана. Последние выглядят менее естест­венно, чем инвалиды, потому что шагают в строю. И никто из них не станет новым Майк­лом Джорданом, пока не сообразит, что нужно выйти из строя.

Те, кто нарушает правило маятника, стано­вятся либо лидерами, либо отщепенцами. Одни выбиваются в звезды, другие становятся изгоя­ми. Разница между теми и другими в том, что первые уверены, что имеют полное право нару­шить правило маятника, а вторые сомневаются в этом.

Звезды рождаются самостоятельно, но зажи­гают их маятники. Тот, кто вышел из строя, со­здает новый эталон успеха. Маятники не терпят индивидуальности, они видят восходящую звез­ду, и им ничего не остается, как сделать ее своим фаворитом. Тогда устанавливается новое прави­ло, строй разворачивается и принимается шагать за новой звездой. Понимаете, что происходит?

Но для того чтобы выйти из строя, необходи­мо знать, как это делать. Если вы будете бороться с людьми в черном, то потерпите пора­жение. В битве с маятниками вы будете повер­жены всегда.

Весь секрет в том, что из строя нужно выхо­дить без борьбы. Можно просто выйти и, спо­койно улыбаясь, помахать людям в черном на прощанье ручкой. А затем отправиться своей дорогой. Они будут лезть из кожи вон, чтобы загнать вас в строй, но ничего не смогут поде­лать, если вы отказываетесь от борьбы с ними.

Но, чтобы понять эту простую истину, необ­ходимо основательно пересмотреть свое миро­воззрение. В нашем мире многое перевернуто с ног на голову. Трансерфинг в этом смысле расставляет все на свои места и помогает отка­заться от правила маятника.

Правда, многим может не понравиться даже сама идея о том, что они втиснуты в матрицу. Тем, кто предпочитает не просыпаться, Трансер­финг не нужен. Мы все получаем то, что выби­раем. Иллюзия — тоже выбор, и каждый, коли так ему больше нравится, имеет на это право.

Я ведь никому ничего не навязываю и дока­зывать свои идеи не собираюсь. Вы сами все можете проверить на своем опыте. Я всего лишь прохожу мимо и говорю:

- Эй, а вы знаете, есть Трансерфинг реаль­ности!

- Да ну?!

- Ага! Я туда, а вы, как хотите.
Вот и все.

 

Стабилизация структуры

 

В соответствии со своим законом маятник де­лает все для увеличения энергии возникшего конфликта. Битвы, в которых маятники черпа­ют энергию, ведутся непрестанно. Но все эти конфликты возникают, как правило, между дву­мя или несколькими противоборствующими структурами. Примеров тому множество — войны, революции, конкуренция и прочие виды про­тивоборства.

Однако наряду с агрессией по отношению к противникам отличительной особенностью лю­бого маятника является стремление сохранить и упрочить структуру, благодаря которой он, соб­ственно, существует.

Энергоинформационная сущность образует­ся и развивается одновременно с появлением упорядоченной структуры, создаваемой предста­вителями живой природы. Существование ма­ятника всецело зависит от того, насколько обра­зовавшаяся структура стабильна. Поэтому он будет делать все для стабилизации своей структуры. Это есть второй закон маятника. В качестве иллюстрации рассмотрим про­стейший пример — стаю мальков. Стая ведет себя как единый организм. Если вспугнуть ее с одного края, все рыбки синхронно поворачива­ются и уплывают в сторону. Откуда берется синхронность?

Если предположить, что каждая рыбка реаги­рует на движение соседа, тогда возмущение должно передаваться по цепочке. Однако, с какой бы скоростью ни передавался сигнал, время задерж­ки все же должно быть. Но в том-то и дело, что задержка отсутствует. Стая может достигать довольно больших размеров, но это дела не ме­няет — наблюдается прежняя синхронность.

Аналогично ведут себя птицы. Если вам ког­да-нибудь приходилось видеть крупную стаю, состоящую из небольших и быстрых птичек, вы должны были заметить, что их метания из сто­роны в сторону отличаются удивительной сла­женностью.

Может быть, здесь задействован другой ме­ханизм, например, телепатический контакт? Но и это маловероятно. Если в водоеме, где нет никаких стай, вспугнуть одну рыбку, то другая, находящаяся всего в метре от нее, будет вести себя спокойно. Получается, никакой телепати­ческой связи тоже нет. Сигнал передается только в стае, которая является, по сути, простейшей структурой. А может, этот сигнал и не переда­ется вовсе?

Возьмем, например, структуру более высоко­го уровня — муравейник. Наука не может дать вразумительный ответ, каким образом колония управляется. Ведь что удивительно, в муравей­нике есть четкое распределение обязанностей, но нет иерархии. Почему же все насекомые дей­ствуют слаженно, как в организации с центра­лизованным управлением?

Муравьи общаются между собой посредст­вом выделения пахучих веществ — феромонов Тропинки из запаха позволяют находить дорогу к дому и корму. Но каким образом информация передается одновременно всем членам колонии? Ни о каких высших формах обмена информа­цией между муравьями не может быть и речи. Иначе зачем тогда им использовать такой при­митивный набор данных, как запахи?

Итак, что же объединяет отдельных членов в организованную колонию? Маятник. Одно­временно с образованием и развитием струк­туры формируется энергоинформационная сущ­ность, которая берет на себя функции управле­ния и стабилизации этой структуры. Между маятником и элементами структуры имеются прямые и обратные связи. Маятник существует за счет энергии своих приверженцев и синхро­низирует их деятельность, объединяя в органи­зованное сообщество.

Со стороны может казаться, что структура каким-то образом самоорганизуется, однако это не так. О самоорганизации может идти речь только в неживой природе, где в качестве уп­равляющего элемента выступают законы физи­ки. Например, молекулы жидкости в процессе кристаллизации выстраиваются в решетку, строе­ние которой определяется формой молекул и силами взаимодействия.

Для объединения живых организмов в струк­туру требуется наличие внешнего организую­щего фактора. Вот этим фактором и выступает маятник. Как он это делает, пока неизвестно. По всей видимости, между этой сущностью и живым организмом существует определенный энергоинформационный обмен.

Маятник, как управляющая надстройка, име­ется у любой структуры, объединяющей живые организмы. Однако нельзя сказать, что он уп­равляет ею разумно, поскольку не обладает осознанным намерением. Сознание энергоин­формационной сущности подобно алгоритму. Маятник не осуществляет задуманное, подобно разумному существу, — он руководит структу­рой примерно так же, как программа управляет работой автоматического устройства.

То, насколько «автоматически» действуют эле­менты структуры, зависит от степени их осознан­ности. Чем примитивней живой организм, тем меньше он имеет представления о своих моти­вах и действиях. Если существо живет обособ­ленно, его действия определяются внутренней программой — набором инстинктов. Но когда существа объединяются в группы, тут уже под­ключается внешняя программа — маятник, кото­рый начинает управлять поведением сообщества.

Агрессивность мира, в котором все друг друга едят, развилась как следствие первого закона маятника. Агрессия, будучи порождением маят­ников, вовсе не является обязательным свойст­вом живой природы, и это находит подтвержде­ние в отдельных уголках планеты. Например, в Новой Зеландии практически нет хищников.

Очень многим обитателям планеты прихо­дится объединяться в группы, чтобы выжить в небезопасной среде. Маятники вынуждают живых существ становиться элементами структу­ры по принципу: «Ну что, цыпленок, жить хо­чешь? Тогда делай, как я».

Люди тоже склонны собираться в группы по интересам. Объясняется это тем, что в та­ких группах легче общаться. Может показаться странным тот факт, что очень многие испыты­вают значительные трудности в общении. Не­смотря на видимую непринужденность межлич­ностных отношений, они по целому ряду причин, внешних и внутренних, весьма натянуты. Для того чтобы установить более тесный контакт, люди инстинктивно стремятся найти что-нибудь общее, что могло бы их, так или иначе, объеди­нить. Вот здесь и проявляется стабилизирующая функция маятников. Когда собеседники качают­ся на одном и том же маятнике, они «настрое­ны на одну волну» и без труда находят общий язык. Вот почему отношения приобретают лег­кость, когда можно вместе покурить, выпить, по­сидеть за праздничным столом, пойти в поход, поиграть и так далее.

Но, пожалуй, наиболее впечатляющей иллю­страцией второго закона маятника является за­рождение цивилизации. Вы никогда не задумы­вались над тем, почему появились города? Отчего люди сотни тысяч лет жили в деревнях и стой­бищах, а потом вдруг стали строить большие ци­вилизованные поселения? Что послужило их ос­новой: ремесла, торговля или, может, война?

Самые древние города — ровесники пира­мид. Один из таких — Карал — был открыт совсем недавно в Перу. Этот затерянный город простоял незамеченным почти пять тысяч лет. Его опознали, когда выяснилось, что холмы, воз­вышавшиеся посреди пустыни, когда-то были пи­рамидами, одна из которых по своим размерам не уступала Египетским. Археологи были удив­лены тем фактом, что в результате раскопок не удалось найти ни гончарных изделий, ни оружия. Люди пользовались примитивными орудиями, изготовленными из камня, костей и дерева.

Было установлено, что горожане занимались выращиванием хлопка, плели рыболовные сети и меняли их на рыбу у жителей побережья. Однако тем же самым с успехом могли промы­шлять обитатели деревни. Защитных сооруже­ний вокруг Карала не было, значит, военная предыстория тоже отпадает. Что же явилось при­чиной образования города?

Люди с древнейших времен жили в дерев­нях, занимались примитивными ремеслами, вели как торговлю, так и междоусобные войны. И для всего этого им не требовалось сооружать ка­менные города и возводить пирамиды. По-види­мому, организующим фактором послужили ма­ятники, точнее, их стабилизирующая функция.

Нельзя в точности объяснить, как это проис­ходит. Истина всегда где-то рядом. Скорей все­го, в определенный момент спонтанно образу­ется такая структура маятников, в которой за­ложена способность к дальнейшему развитию. Ведь город — это, по сути, сложная иерархия маятников производства, потребления, обмена. И если по своему строению эта самооргани­зующаяся система с самого начала оказывается устойчивой, то она разрастается и укрепляется. Эволюция структуры может вырасти в форми­рование сложной цивилизации. И данный про­цесс будет продолжаться до тех пор, пока какой-нибудь дефект в архитектуре не обрушит ги­гантское строение. Конечно, до этого нам еще далеко. Хотя, как сказать...

Но вернемся к нашей жизни. Человек в срав­нении с остальными представителями живой природы является «более проснувшимся». Но разве всегда он отдает отчет в своих действи­ях? Разум человека может создавать сложные устройства и механизмы, строить города, иссле­довать окружающий мир. И тем не менее в смысле осознанности человек не слишком да­леко ушел от животного мира.

Все человеческое общество организовано в сложную структуру, состоящую из отдельных образований: от семьи до больших корпораций и государств. Как и в природе, если человек живет обособленно, он в основном сам отвеча­ет за свои действия. Просветления, как извест­но, достигали те, кто удалялся от общества. Но когда человек становится элементом структуры, он по большей части спит наяву, что, впрочем, не мешает его разуму заниматься высокотехноло­гичным производством.

Современный завод намного сложнее мура­вейника. Однако, по сути, и то и другое — струк­туры, управляемые маятниками. И все достижения научно-технического прогресса, если рассма­тривать их в комплексе, являются продуктами структуры, а не отдельных личностей. Телеви­зор может изобрести один человек, телевидение же является порождением целой системы, уп­равляемой маятником.

Когда человек становится элементом струк­туры, ему приходится следовать правилу маят­ника. Вследствие этого возникает неизбежное противоречие между личными интересами и условиями, которые навязывает структура. Хуже всего, когда человек не осознает этот факт и послушно трудится в поте лица на систему, не успевая головы поднять, чтобы оглядеться и отдать себе отчет в своих действиях.

Вы можете возразить: «Что за ерунда! Поче­му это я не отдаю себе отчета? Напротив, я от­лично осознаю, что, зачем и почему делаю». Как бы ни так.

В качестве яркого примера можно взять лет­ние детские лагеря. Неустоявшаяся психика под­ростков, относительно свободных от занятий, слу­жит благодатной почвой для произрастания ма­ятников. Маятники в силу своей агрессивной сущности создают среду, в которой процветает дух соперничества. В этой среде, если ты не такой, как все, то есть не соответствуешь пара­метрам образовавшейся структуры, тебя могут выставить на посмешище, «изгнать из стаи», а то и просто избить.

Находясь в подобных условиях, подросток засыпает мертвым сном наяву. Он живет как во сне, не отдавая себе отчета в своих действи­ях, будь то в толпе или в противостоянии по отношению к ней. В качестве снотворного слу­жит тягостное ощущение от отношений сопер­ничества и сильные сомнения в собственной полноценности и соответствии «стандартам». Это чувство угнетенности и настороженности не отступает ни на минуту, даже если внешне подросток ведет себя бодро и спокойно.

Точно такую же угнетенность, граничащую с безысходностью, человек испытывает в бессоз­нательном сновидении, когда находится целиком во власти происходящего. Жизнь в агрессивной среде «случается», подобно сновидению. Бурный поток обстоятельств «несет» человека, и вся его осознанность сводится к тому, чтобы удержаться на плаву, испуганно озираясь.

Если у подростка нет внутреннего стержня, уверенности, он начинает инстинктивно — счи­тай неосознанно — искать точку опоры, которая позволила бы ему укрепить свое положение. И эту опору предоставляет маятник, но не даром, а в обмен на подчинение правилам структуры.

Можно наблюдать, как в среде, подобной летним лагерям, появляются эдакие разухабис­тые личности, которые, казалось бы, на все сто уверены в себе и чувствуют себя как рыбы в воде. Вся их дутая уверенность держится на точке опоры, которую предоставил маятник.

Представьте себе двух таких обладателей опоры — один «оттянутый», другой «приколо­тый»: «Эй, ты! Посмотри на меня! Делай, как я!

Делай, как я!»; «Эй ты! Чего тормозишь! Сопли не жуй, оттянись, приколись!»

Никто вокруг не понимает, что эти двое бол­таются на крючке у маятника, словно марионет­ки. Иллюзию создает, хоть и эфемерная, но точка опоры. Другие, глядя на эту мнимую уверенность марионеток, поступают подобным же образом — точка опоры приобретается ими в обмен на выполнение правила: «Делай, как я». Вот и бол­таются все как один, «приколотые» и «оттяну­тые». Так формируется структура.

Главное то, что приверженцы маятника под­чиняются его правилу абсолютно неосознанно. У них возникает полная иллюзия, что именно так и надо. Следуя правилу, приверженцы мо­гут вытворять что угодно, но при этом делают все одинаково. Например, матом теперь не ру­гаются — на нем разговаривают. Никому и в голову не приходит, что это вульгарно. А вуль­гарность — это прежде всего дурной вкус. Низ­кий класс. Это все равно что не мыться и хо­дить в грязной одежде. Не ходят, но обязатель­но будут, как только появится соответствующее правило.

Например, при дворе французского короля Людовика IV не было принято мыться, потому что сам король, испытывая патологическую не­приязнь к гигиене, сводил ее лишь к омовению рук коньяком. Придворные были вынуждены следовать его примеру и, чтобы скрыть непри­ятный запах, исходивший от тел, обильно поли­вали себя духами, в результате чего во дворце стоял исключительно тяжелый смрад. И еще, поскольку их всех при этом мучили вши, они завели «изысканную» привычку: дамы и кава­леры постоянно носили при себе палочки, кото­рыми «изящно» почесывались.

Как видно, правило способно реабилитиро­вать абсолютно любой бред. Но главное то, что последователи правила действуют во всей своей массе одинаково, однообразно, словно стадо ба­ранов. Например, тот, кто первый сказал слово «прикольно», может считать себя пастухом. Но все остальные, как попугаи, хором повторяющие это и подобные слова, ведут себя, несомненно, как бараны.

Вот теперь и вспомните про стаю мальков. Далеко ли ушел человек в своей осознанности?

Влиянию маятников подвержены не только подростки, но и взрослые, особенно в толпе. Например, на собрании, когда кого-то или что-то совместно обсуждают, человек может поднять­ся, сам от себя такого не ожидая, и начать ак­тивно разглагольствовать. Впоследствии он бу­дет недоумевать, как это его угораздило, а потом долго убеждать себя, что все говорил правиль­но. Толпа заставляет своих членов вести себя определенным и зачастую несвойственным для них образом. Вот так маятник действует на тех, кто ищет точку опоры.

Ну, казалось бы, нашел человек опору в струк­туре, и ладно, какая разница? Конечно, и это тоже выход. Вот только следует иметь в виду, что если подчиняешься правилам структуры, при дется забыть про свою индивидуальность. Бу­дешь «как все» — получишь спокойствие и без­опасность. Но при этом потеряешь свой боже­ственный дар — уникальность души, благодаря которой свершается все гениальное.

Не говоря уже о том, что ни о каком единст­ве души и разума не может быть и речи. Чело­век, пребывающий целиком во власти структу­ры, находится практически без сознания и не слышит голос души. А это значит, он никогда не отыщет свою стезю и будет всю жизнь просто гнуть спину на благо структуры.

Но я вовсе не хочу сказать, что стезя челове­ка находится за пределами каких-либо структур. Можно удалиться в горы и отгородиться от мира маятников. Но если и там жизнь будет продол­жаться как бессознательное сновидение наяву, тогда ровным счетом ничего не изменится.

Речь идет о том, чтобы стать хозяином своей судьбы, оставаясь при этом в структуре. Мож­но ли, например, в летнем лагере обрести же­ланную уверенность, не подчиняясь правилу маятника и в то же время не превращаясь в отщепенца? Запросто. Для этого необходимо всего лишь проснуться и взглянуть на эту игру глазами зрителя, не покидая сцены. Тогда сразу станут видны и фавориты маятника, «подвешен­ные» и «приколотые», и приверженцы, следую­щие правилу.

Нельзя только осуждать, а тем более прези­рать их за это. Если в результате осознания положения вещей человек начнет противопос тавлять себя «спящим», возникают отношения зависимости, натягивается поляризация, и «про­снувшийся» неизбежно становится изгоем. Очень важно помнить, что отказаться от прави­ла маятника недостаточно — необходимо заме­нить его правилом Трансерфинга: «Позволить себе быть собой, а другим — быть другими».

Вот тогда точку опоры можно будет найти в себе. Понимание того, что вокруг происходит, — это уже половина дела. Одно лишь это знание приносит надежную и спокойную веру в себя, потому что неуверенность проистекает из стра­ха перед неизвестностью. Когда человек не зна­ком с правилами игры, окружающий мир начи­нает ему казаться пугающим и враждебным. И тогда нахлынувшее чувство одиночества и уг­нетенности заставляет человека засыпать и под­чиняться правилу маятника.

Так вот, зная обо всем этом, теперь вы спо­собны превратить жизнь в осознанное снови­дение наяву, а значит, получить контроль над ситуацией. Либо стать пастухом, либо, по край­ней мере, перестать быть бараном.

Ну а о том, как укрепить свое положение, уже подробно говорилось в основах Трансерфинга. Во-первых, избавиться от чувства вины, для чего необходимо перестать оправдываться и отдавать отчет о своих действиях тем, кто взял на себя наглость вас судить. А во-вторых, прекратить за­щищать и доказывать свою значимость. Если в то же время вы следуете правилу Трансерфинга, то этих двух вещей уже вполне достаточно для того, чтобы обрести точку опоры в себе самом, то есть начать жить в соответствии со своим кредо.

Однако следует иметь в виду, что нельзя просто бездумно противопоставлять себя струк­туре и всеми способами пытаться избавиться от её влияния. Повторяю, речь идет не о том, что­бы полностью освободиться от маятника, а о том, чтобы не быть его марионеткой.