Каковы же основные причины наших неудач в те дни? Прежде всего отсутствие враспоряжении фронтового командования достаточных сил и средств, особенно танкови авиации, для нанесения мощного удара по врагу. Наспех создаваемые ударныегруппировки состояли, как правило, из ослабленных в боях стрелковых соединений.Войска же, направляемые Ставкой по железной дороге, поступали медленно и, незакончив сосредоточения, сразу же вводились в бой. В танковых соединенияхфронта исправных танков было мало. Времени для подготовки контрударов, дляотработки взаимодействия и организации управления войсками не хватало.
Положение в районе Сталинграда становилось все напряженнее. Непрерывныебомбардировки с воздуха причинили огромные разрушения. Город был объят почтисплошным пламенем. Водопровод, телефонные станции, трамвай и железнодорожныйузел вышли из строя. Подача электроэнергии нарушилась. Несмотря на все это, небыло растерянности и паники. Значительная часть жителей отказывалась отэвакуации и шла в ряды защитников города, на заводы и строительство баррикад.
Проверяя состояние обороны на северной окраине Сталинграда, я побывал тогда наТракторном заводе. Противник находился от него в полутора-двух километрах,подвергая его ожесточенному артиллерийскому обстрелу и непрерывной бомбежке своздуха. В этих условиях шла эвакуация за Волгу самого ценного оборудования,причем завод продолжал выпускать новые и ремонтировать выбывшие из строя тайки.Многие рабочие, собиравшие танки, на этих же машинах отправлялись на переднийкрай обороны. Так же героически трудились и сражались рабочие,инженерно-технические работники и служащие заводов «Красный Октябрь»,«Баррикады» и других предприятий. 25 августа Сталинград был объявленна осадном положении. Несмотря на то что немецко-фашистские войска по-прежнемуимели здесь значительное превосходство в силах, отвага и самоотверженностьнаших воинов и всех трудящихся города не позволили врагу в те дни потупить впределы основной части Сталинграда.
К вечеру 25 августа я получил указание Верховного Главнокомандующегоотправиться в район сосредоточения войск к северу от Сталинграда и взять насебя руководство подготовкой прибывших частей к предстоящему контрудару. Утром26 августа я приехал в район, где стояли войска 24-й армии и начавшие прибыватьвойска 66-й армии и дивизии, предназначавшиеся на укомплектование 1-йгвардейской армии. В течение нескольких дней вместе с командующим 24-й армиейД. Т. Козловым мы занимались рекогносцировкой. Затем туда же приехал Г. К.Жуков, который 26 августа был назначен заместителем ВерховногоГлавнокомандующего с освобождением его от должности командующего Западнымфронтом. На него и было возложено общее и непосредственное руководство всемивойсками, привлекавшимися к ликвидации прорвавшегося к Волге врага ивосстановлению нарушенного фронта обороны наших войск в районе Сталинграда.Через несколько дней после прибытия Г. К. Жукова по распоряжению Ставки явернулся для работы в Генеральный штаб.
В эти дни на южных подступах к Сталинграду войска Юго-Восточного фронтаприлагали все усилия к тому, чтобы отразить отчаянные атаки войск 4-й танковойармии фашистов, и только 29 августа этой армии, получившей солидноеподкрепление, удалось прорвать нашу оборону и, развивая наступление в северномнаправлении, поставить под угрозу тылы 64-й и 62-й армий. К исходу 2 сентябрявойска этих армий по приказу командующего Юго-Восточным фронтом были отведенына внутренний оборонительный обвод. Создалась угроза прорыва врага в город и сюга.
3 сентября Ставка Верховного Главнокомандования направила на имя Г. К. Жуковадирективу, в которой указывала: «Положение со Сталинградом ухудшилось.Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взятьсегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленную помощь.Потребуйте от командующих войсками, стоящих к северу и северо-западу отСталинграда, немедленно ударить по противнику и прийти на помощь ксталинградцам. Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильнопреступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду. В самом Сталинградеавиации осталось очень мало»[29].
В сентябре мы дважды предпринимали здесь наступление силами 1-й гвардейской,24-й и 66-й армий. Хотя нам не удалось тогда полностью выполнить задачууничтожения врага, прорвавшегося к Волге, ликвидировать образованный им коридори соединиться с войсками, оборонявшими город, мы все же заставили немецкоекомандование повернуть значительную часть сил 6-й армии фронтом на север. Этодало возможность задержать противника, рвущегося в город на внутреннемоборонительном обводе. В середине сентября немецкое командование, с цельювысвободить все силы своей 6-й армии для скорейшего овладения городом, спешновыдвинуло на рубеж реки Дон 3-ю румынскую армию и, сосредоточив 4 пехотные, 2танковые и 1 моторизованную дивизии, начало штурм Сталинграда, оборонявшегосявойсками 62-й армии генерала В. И. Чуйкова и войсками 64-й армии генерала М. С.Шумилова. С этого времени началась беспримерная по упорству борьба за город,продолжавшаяся до 2 февраля 1943 года. До 26 сентября боевые действия восновном велись в центральной и поясной частях Сталинграда. На следующий день,27 сентября, бои развернулись в заводских поселках «Красный Октябрь»и «Баррикады» и длились до 4 октября. С 4 октября бои возниклинепосредственно за здания этих заводов и продолжались до окончательногоразгрома врага. Временами казалось, что для советских войск, оборонявшихся вгороде, создалась такая тяжелая обстановка, что обороняться совершенноневозможно. Однако войска продолжали борьбу с возрастающим героизмом. Несмотряна огромное превосходство в силах и средствах, противнику так и не удалосьсломить сопротивление защитников непокоренного города. О крепость на Волге,фортами и бастионами которой были прежде всего мужество советских людей и ихнепреклонная воля к победе, разбилась лавина огня и стали, которую обрушили наСталинград гитлеровцы.
Славные защитники Сталинграда, сыны всех братских республик Страны Советовоборонялись, переходили в контратаки и наносили ощутимые удары по врагу. Весьмарезультативным был контрудар 51-й армии, осуществленный в конце сентября. Входе этого удара мы захватили дефиле между озерами Цаца и Барманцак, явившеесявпоследствии исходным пунктом для нашего контрнаступления. КонтрударыСталинградского фронта, проведенные в течение октября во взаимодействии свойсками Донского фронта, серьезно ослабили вражескую группировку, наступавшуюна Сталинград.
В боях между Доном и Волгой, доходивших до крайней степени ожесточения, за июль— ноябрь немецкое командование не досчиталось около 700 тыс. солдат и офицеров,более тысячи танков, свыше 2 тыс. орудий и минометов, более 1400 самолетов.Советские воины демонстрировали не только крепчайшую морально-политическуюзакалку, но и высокое боевое мастерство.
Можно назвать длинный ряд соединений, частей и подразделений, подвиг которыхпри обороне Сталинграда был исключительно велик. Особое упорство в борьбе загород проявили стрелковые дивизии А. И. Родимцева, И. И. Людникова, Н. Ф.Батюка, В. А. Горишного, Л. Н. Гуртьева, И. Е. Ермолкина, В. Г. Жолудева, В. П.Соколова, Ф. Н. Смехотворова, И. П. Сологуба, сводная группа С. Ф. Горохова,танковая бригада Д. Н. Белого.
ГКО, Ставка, и лично Верховный Главнокомандующий ежечасно получали сведения особытиях в городе, непрерывно принимали все зависящие от них меры для упроченияобороны и требовали этого от командования фронтов и армий. Советские войска счестью выстояли. Они не только удержали в своих руках занятые ими участкигорода до нашего общего контрнаступления под Сталинградом, но и продолжалипрочно сковывать здесь крупные силы врага.
9 октября 1942 года был издан Указ об отмене института военных комиссаров ивведении единоначалия в Вооруженных Силах. Вопрос об укреплении авторитетаначальствующего состава в армии являлся постоянной заботой партии. Особенночасто возвращался к этой мысли И. В. Сталин в период подготовки Сталинградскойоперации. Неоднократно, в моем присутствии, на заседаниях Политбюро он ставилвопрос о введении единоначалия в Вооруженных Силах и немало советовался поэтому вопросу с командующими фронтами и армиями и с другими ответственнымилицами Наркомата. Ставил не раз этот вопрос и передо мной, но я всегданеизменно отвечал ему, что я молодой коммунист и могу лишь выразить огромнуюблагодарность за помощь, которую на протяжении всей службы оказывали мневоенные комиссары. Введение полного единоначалия положительно сказалось наросте командных кадров и политсостава; оно способствовало усилениюпартийно-политической работы, укреплению порядка и организованности в войсках.
В середине октября немецкое командование было вынуждено отдать приказ № 1 опереходе к обороне. Войскам предписывалось «во что бы то ни сталоудерживать достигнутые рубежи, отражать всякие попытки со стороны противникапрорвать их и тем самым создать предпосылки для продолжения нашего наступленияв 1943 году». Оно утверждало себя, неизвестно, на каком основании, вомнении, будто русские в ходе последних боев были серьезно ослаблены и не смогутзимой 1942/43 года располагать столь большими силами, которые имелись у них впрошлую зиму.
Враг снова роковым образом просчитался. Наши Вооруженные Силы, несмотря напонесенные потери, к осени 1942 года значительно окрепли. К этому времениблагодаря титанической деятельности Коммунистической партии и огромным усилиямтружеников тыла было создано слаженное, быстро растущее военное хозяйство.Увеличивался выпуск танков Т-34, самолетов новых конструкций, орудий, особеннопротивотанковых и зенитных, реактивной артиллерии и автоматического оружия. Наэтой материальной основе совершенствовалась организационная структура войск.Появилась возможность уже зимой 1942/43 года начать осуществление крупныхнаступательных операций.
Ставке Верховного Главнокомандования было хорошо известно, что благодарястойкости и упорству героев волжской твердыни 6-я и 4-я танковая немецкие армииоказались сосредоточенными на узком участке фронта, непосредственно в районегорода, а их фланги прикрывались румынскими войсками. Было также известно, чтоогромные потери, которые продолжал нести враг в надежде все же овладетьгородом, и особенно то, что он не имел здесь сколько-нибудь внушительныхрезервов, еще более ограничивали его оборонительные возможности. Тутнапрашивалось решение: организовать и провести контрнаступление, причем такое,которое не только радикально изменило бы обстановку в этом районе, но и привелобы к крушению все еще активно действующего южного крыла вражеского фронта.Такое решение было принято в середине сентября после обмена мнениями между И.В. Сталиным, Г. К. Жуковым и мною. Суть стратегического замысла сводилась ктому, чтобы из района Серафимовича (то есть северо-западнее Сталинграда) и издефиле озер Цаца и Барманцак (то есть южнее Сталинграда) в общем направлении наКалач, лежащий западнее Сталинграда, нанести мощные концентрические удары пофлангам втянувшейся в затяжные бои за город вражеской группировки, а затемокружить и уничтожить ее основные силы — 6-ю и 4-ю танковую немецкие армии. Доначала контрнаступления было признано необходимым уделить самое пристальноевнимание обороне внутри города, с тем чтобы на его развалинах максимальноизмотать и обескровить врага и ни в коем случае не допустить его продвижениявдоль Волги на север, в сторону Камышина.
Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования решилисчитать подготовку и осуществление этого контрнаступления главнейшиммероприятием в стране до конца 1942 года. Для его успешного проведенияпланировалось привлечь основные силы и средства, имевшиеся в распоряженииСтавки. При этом Сталин ввел режим строжайшей секретности на всю начальнуюподготовку операции. Нам в категорической форме было предложено никому ничегоне сообщать о ней, даже членам ГКО. Сталин предупредил, что, кому нужно, он самскажет о подготовке операции. Мы с Г. К. Жуковым могли довести до командующихфронтами лишь то, что непосредственно касалось каждого из них,— и ни словабольше. Полагаю, что подобная мера осторожности в тех условиях была полностьюоправдана.
После принятия предварительного решения на контрнаступление Г. К. Жукову и мнебыло предложено выехать под Сталинград, чтобы тщательно изучить направлениянаших будущих ударов по противнику и уточнить все необходимые детали в связи сэтим. Г. К. Жуков отправился на Сталинградский, я на Юго-Восточный фронт.
Эта работа была завершена в конце сентября. Тогда же, в сентябре, основныеположения плана наступательной операции, получившей наименование«Уран», были одобрены Ставкой Верховного Главнокомандования и ГКО.Выполнение плана было решено возложить на войска вновь создаваемогоЮго-Западного фронта (командующий Н. Ф. Ватутин, член военного совета А. С.Желтов и начальник штаба Г. Д. Стельмах, впоследствии С. П. Иванов), Донскогофронта, бывшего Сталинградского (командующий К. К. Рокоссовский, член военногосовета К. Ф. Телегин, начальник штаба М. С. Малинин) и Сталинградского фронта,бывшего Юго-Восточного (командующий А. И. Еременко, член военного совета Н. С.Хрущев, начальник штаба И. С. Варенников). Фронты непосредственно подчинялисьСтавке.
В целях сохранения тайны официальное оформление решения о созданииЮго-Западного фронта было отнесено на конец октября. Юго-Западному фронтупредусматривалось передать из Донского фронта 63-ю и 21-ю армии и дополнительно5-ю танковую армию. Исходным рубежом для его наступления намечался участокфронта по Допу от Верхнего Мамона до Клетской с главной группировкой наплацдарме юго-западнее Серафимовича. После образования этого фронта за войскамиДонского фронта должен был остаться участок от Клетской до Ерзовки, то естьпочти до самой Волги, с плацдармами на западном берегу Дона возлеНово-Григорьевской и Сиротинской. Сталинградский фронт обязывался главный ударнанести из дефиле между озерами Цаца и Барманцак. Решающая роль в операцииотводилась танковым и механизированным войскам. В связи с этимпредусматривалось и считалось возможным передать из резервов Ставки в районСталинграда к началу операции 4 танковых и 2 механизированных корпуса, доведяобщее количество танков во фронтах сталинградского направления до 900. Решенобыло также значительно усилить эти фронты артиллерией и авиацией.
В результате такого быстрого наращивания сил и накопления стратегическихрезервов, а также с учетом серьезных потерь, которые наносили противнику нашивойска в ходе стратегической обороны, на ряде участков сталинградскогонаправления наметилось наше преимущество перед врагом. И хотя в целом повойскам сталинградских фронтов его не было, это позволяло советскомукомандованию умело маневрировать на направлениях главных ударов.
После этого детальная разработка плана была передана в Генеральный штаб. К неймы привлекли командующих родами войск, начальника тыла А. В. Хрулева,начальника Главного артиллерийского управления Н. Д. Яковлева. В первых числахоктября в работу включились командующие войсками и штабы фронтов; им былоприказано подготовить предложения по использованию сил каждого фронта длясовместной наступательной операции «Уран». Руководство подготовкойконтрнаступления на местах Ставка возложила по Юго-Западному и Донскому фронтамна Г. К. Жукова, по Сталинградскому — на меня.
Через несколько дней я снова был на Сталинградском фронте. Вместе со мной сюдаприбыли командующий артиллерией Красной Армии генерал-полковник артиллерии Н.Н. Воронов и от Генерального штаба генерал-майор В. Д. Иванов. Г. К. Жуков вэто время уже находился в полосе действий Донского и Юго-Западного фронтов. Нафронты сталинградского направления отправились также командующий ВВС КраснойАрмии генерал-лейтенант авиации А. А. Новиков и начальник Главногоавтобронетанкового управления Красной Армии генерал-лейтенант танковых войск Я.Н. Федоренко.
25 октября, как и предусматривалось принятым решением, был создан Юго-Западныйфронт. С этого времени началась практическая отработка с войсками икомандованием во всех фронтах и непосредственно на местности вопросов,связанных с предстоящей операцией. Основное внимание при работе в войсках мыуделяли прежде всего практической отработке мероприятий по быстрому взламываниюи прорыву обороны противника в ее тактической глубине, тщательному выбору формиспользования каждого из родов войск при действиях в оперативной глубинепротивника с учетом особенностей выполняемых задач, вопросов взаимодействиямежду ними и управления войсками.
Подготовка операции осложнялась тем, что ни на минуту нельзя было ослаблятьвнимания к обороне города: враг продолжал здесь яростные атаки. Как заявил поокончании войны на допросе один из столпов фашистского вермахта Кейтель,«Сталинград был настолько соблазнительной целью, что казалось невозможнымотказаться от него».
К тому же осенняя распутица и недостаток железных и мало-мальски сносныхгрунтовых дорог затрудняли подвоз резервов и материальных средств. Войска игрузы по всем видам снабжения приходилось переправлять через Волгу и Дон.
В западной историографии второй мировой войны встречается утверждение, будтонемецкое командование знало о готовящемся контрнаступлении советских войск подСталинградом, но по вине Гитлера не могло принять должных мер по предотвращениюразгрома. Бывший начальник генерального штаба сухопутных войск Цейтцлер писалпосле войны: «Ужасно предвидеть надвигающуюся катастрофу и в то же времяне иметь возможности предотвратить ее».
Между тем немецкая разведка докладывала в начале ноября иное, а именно, чторешающую операцию Красная Армия предпримет на центральном участке фронта противСмоленска и менее крупную — на Дону; что для развертывания широкого наступленияКрасная Армия не имеет достаточного количества сил; что действия Красной Армиина Волге будут преследовать ограниченную цель: оттеснить немецкие части,находящиеся в районе Сталинграда. Лишь 12 ноября немецкая разведка сделалавывод, что «в скором времени следует ожидать наступательные операциипротив 3-й румынской армии», но не смогла определить наших сил.
Примечательная черта контрнаступления под Сталинградом — скрытность егоподготовки. Специальная директива Генерального штаба определила мероприятия,которые исключали бы просачивание сведений о масштабе контрнаступления, временипроведения, направлении главных ударов, способах действий, В частности,переписка и телефонные разговоры, связанные с предстоящим контрнаступлением,были категорически запрещены; распоряжения отдавались в устной форме и тольконепосредственным исполнителям; сосредоточение войск из резерва СтавкиВерховного Главнокомандования и перегруппировка войск внутри фронтовпроизводились только ночью. Все это основательно спутало карты немецкогокомандования.
Громадную роль в подготовке войск к проведению ответственнейшей для Родиныоперации сыграла живая, целеустремленная партийно-политическая работа. Онаявилась тем фундаментом, на котором вырастали и воля и вера людей в победу.Прошло уже много лет с той поры, но память и поныне хранит собрания коммунистови комсомольцев, где звучали волнующие слова клятвы — не жалеть сил, а еслинадо, то и жизни для сокрушения ненавистного врага. Вспоминаются блиндажи,освещенные незатейливыми, сделанными из снарядных гильз лампами, где ветеранырассказывали молодым, еще не обстрелянным воинам о боевых традициях своихполков и дивизий, о своем опыте. Вспоминаются боевые листки, выражавшие все тотже страстный призыв — победить. И еще вспоминается поток заявлений с просьбой оприеме в ряды ленинской партии. Только на Сталинградском фронте, где мнедовелось бывать больше всего, за сентябрь — ноябрь вступило в партию более 14тыс. воинов.
Мне хочется особо подчеркнуть такую характерную сторону партийно-политическойработы, как ее теснейшую связь с боевой практикой, с действиями личного составаперед наступлением и непосредственно на поле сражения. Результаты этой работыбыли зримо видны в энтузиазме, в высокой дисциплине и организованности воиновпри выполнении мероприятий, связанных с оборудованием исходных районов длянаступления, скрытом сосредоточении войск в этих районах, создании вограниченные сроки запасов материальных средств. Огромное влияниепартийно-политической работы сказалось на том стремительном порыве, с какимвоины приступили к решению поставленной задачи. Нет числа их геройскимподвигам.
В первых числах ноября, по мнению представителей Ставки и командования фронтовсталинградского направления, подготовка войск, штабов и командования кконтрнаступлению заканчивалась. Сосредоточение последних войсковых соединений ивсего необходимого для начала операции, по самым твердым нашим расчетам, должнобыло закончиться не позднее 15 ноября. В связи с этим мы с Г. К. Жуковым подоговоренности с командующими войсками фронтов решили провести во фронтах дляпроверки готовности итоговые совещания.
3 ноября под руководством заместителя Верховного Главнокомандующего Г. К.Жукова при моем участии такое совещание было проведено на Юго-Западном фронте.Кроме командования фронтом и армиями в нем принял участие руководящий составкорпусов и дивизий. 4 ноября такое же совещание было проведено в 21-й армииэтого же фронта с привлечением руководящего состава Донского фронта, а 10ноября — с руководящим составом Сталинградского фронта при штабе 57-й армии. Наэтих совещаниях еще раз были тщательно проверены точность понимания командирамипоставленных перед ними задач и их решения. Буквально с каждым из них вновьбыли рассмотрены вопросы организации взаимодействия с артиллерией, танками иавиацией при прорыве обороны противника, взаимодействия с танковыми икавалерийскими соединениями при вводе их в прорыв и при действиях в глубинеобороны противника; обеспечения флангов в ходе операции; взаимодействия ссоседними войсковыми объединениями и соединениями; организации управлениявойсками на всех стадиях операции. Были заслушаны подробные доклады участниковсовещания о состоянии войск, боевом и материальном обеспечении, готовностисоединений к выполнению ответственнейшего задания партии, правительства ивоенного командования.
После совещаний Г. К. Жуков и я подвели итоги работы, проделанной в войсках. 13ноября уточненный план был доложен нами на заседании Политбюро ЦК партии иСтавки. Коротко наши выводы состояли в следующем. Группировка немецких войск восновном остается прежней: главные силы 6-й и 4-й танковой армий по-прежнемувовлечены в затяжные бои в районе города. На флангах этих сил (то есть нанаправлениях наших главных ударов) остаются румынские части. Подхода насталинградское направление более или менее значительных резервов из глубины запоследнее время не наблюдалось. Не отмечалось и каких-либо существенныхперегруппировок в войсках противника, действовавших на этом направлении. Вцелом силы сторон на сталинградском направлении, по имеющимся данным, к началунаступления равны. На направлениях же предстоящих ударов наших фронтов врезультате поступления из Ставки резервов и ослабления второстепенныхнаправлений удалось создать мощные ударные группировки с таким превосходством всилах над врагом, которое позволяет безусловно рассчитывать на успех.
С чувством особого удовлетворения мы докладывали Ставке о высоком моральномсостоянии и боевом настроении наших войск, об их уверенности в успехе. Несмотряна все трудности, в которых пришлось работать железнодорожному и водномутранспорту, сосредоточение войск, предназначенных Ставкой для контрнаступления,и необходимых ресурсов заканчивалось с весьма незначительными отклонениями отграфика. Боевые задачи войсками усвоены правильно, а выполнение их практическиотработано на местности. Основная роль в начале операции, как ипредусматривалось, отводилась Юго-Западному фронту. Для этого он имел всенеобходимое. К исходу третьего или на четвертый день операции намечаласьвстреча танковых и механизированных корпусов Юго-Западного и Сталинградскогофронтов в районе Калача. Она должна замкнуть кольцо окружения главнойгруппировки врага в районе Сталинграда. Начать наступление на Юго-Западном иДонском фронтах можно было 19—20, а на Сталинградском — 20 ноября.
После обсуждения в Ставке ряда вопросов план и сроки операции были окончательноутверждены. Г. К. Жуков получил вслед за тем задание подготовить отвлекающуюоперацию на Калининском и Западном фронтах. На меня Ставка возложилакоординирование действий всех трех фронтов сталинградского направления припроведении контрнаступления. До начала одной из величайших по своему значениювоенных операций в истории человечества оставалось несколько суток…
Победа в битве на Волге
Борьба за город.— Долгожданный день.— Кольцо сомкнулось.— От Ватутина кГоликову.— Замысел операции «Сатурн».— К. К. Рокоссовский.— Опять подСталинградом.— Угроза с юга.— Против Манштейна.— Мы победили.
В то время, как наши войска на сталинградском направлении все свое вниманиесосредоточили на подготовке контрнаступления, положение войск в самомСталинграде продолжало ухудшаться. 11 ноября, после некоторой паузы, противниквновь возобновил ожесточенные атаки против войск 62-й армии В. И. Чуйкова вгороде, введя туда части, ранее действовавшие против Донского фронта. К исходудня ему удалось, несмотря на сопротивление наших войск, занять южную частьзавода «Баррикады» и здесь также выйти к Волге. Положение 62-й армииусугубилось начавшимся на Волге ледоставом.
В эти дни по указанию Ставки мне пришлось вернуться на Сталинградский фронт.Мне было приказано завершить работу по подготовке этого фронта к наступлению, акомандующий фронтом всецело переключился на руководство обороной города.
В первые дни операции ведущую роль играл Юго-Западный фронт, штаб которогонаходился в городе Серафимовиче. Там для меня Генштабом был подготовлен пунктруководства Юго-Западным, Донским и Сталинградским фронтами, предназначенными кучастию в наступательной операции, куда я и собрался перебраться 17 ноября.Однако И. В. Сталин по телефону предложил мне прибыть 18 ноября в Москву дляобсуждения одного из вопросов, касающихся предстоящей операции. Ничего болееконкретного он мне не сообщил. В 18 часов в кремлевском кабинете Сталинапроходило заседание Государственного Комитета Обороны. Сталин немедленно принялменя и предложил, пока шло обсуждение ряда крупных хозяйственных вопросов,ознакомиться с поступившим на его имя письмом командира 4-го механизированногокорпуса В. Т. Вольского, предназначенного для выполнения решающей роли впредстоящей операции на участке Сталинградского фронта. Комкор писал в ГКО, чтозапланированное наступление под Сталинградом при том соотношении сил и средств,которое сложилось к началу наступления, не только не позволяет рассчитывать науспех, но, по его мнению, безусловно обречено на провал со всеми вытекающимиотсюда последствиями и что он как честный член партии, зная мнение и другихответственных участников наступления, просит ГКО немедленно и тщательнопроверить реальность принятых по операции решений, отложить ее, а быть может, иотказаться от нее совсем.
ГКО, естественно, потребовал от меня дать оценку письму. Я выразил удивление поповоду письма: в течение последних недель его автор активно участвовал вподготовке операции и ни разу не высказывал ни малейшего сомнения как пооперации в целом, так и по задачам, поставленным перед войсками вверенного емукорпуса. Более того, 10 ноября на заключительном совещании он заверилпредставителей Ставки и военный совет фронта, что его корпус готов к выполнениюзадачи, а затем доложил о полной боеспособности и об отличном, боевомнастроении личного состава этого соединения. В заключение я заявил, что никакихоснований не только для отмены подготовленной операции, но и для пересмотрасроков ее начала, на мой взгляд, не существует.
Сталин приказал тут же соединить его по телефону с Вольским и после короткого иотнюдь не резкого разговора с ним порекомендовал мне не обращать внимания наэто письмо, а автора письма оставить в корпусе, так как он только что дал емуслово во что бы то ни стало выполнить поставленную корпусу задачу. Окончательновопрос о нем как о командире корпуса должны были решить по результатам действийкорпуса, о которых в первые дни операции Сталин приказал мне доложить емуособо. После этого он предложил мне незамедлительно отправиться на фронт. Утром19 ноября, то есть в день начала операции, я был в Серафимовиче. Никого изответственных работников фронта я здесь не застал. К полудню я прибыл в 5-ютанковую армию П. Л. Романенко, которая наносила основной удар на Юго-Западномфронте.
Наступление Юго-Западного и правого крыла Донского фронтов началось, как инамечалось планом, с утра. Сильный туман и снегопад исключили возможностьиспользовать в период подготовки удара и в момент самой атаки боевую, особенноштурмовую, авиацию и резко снижали эффективность артиллерийского огня. В первыедва часа отдельные дивизии 5-й танковой армии, преодолев первую позицию главнойполосы обороны врага, продвинулись в глубину на 2—3 км. Однако некоторые извойсковых соединений, встречая сопротивление противника и отражая егопостоянные контратаки, наступали крайне медленно. Чтобы обеспечить обязательныйпрорыв в этот день всей тактической зоны фашистской обороны, командующийфронтом принял решение немедленно ввести в дело 1-й танковый корпус В. В.Будкова и 26-й танковый корпус А. Г. Родина. Их танковые бригады с ходупрорвали оборону врага и, разгромив попавшие под удар румынские войска,продвинулись за день на 20 км. Примерно так же развертывались события и в 21-йармии И. М. Чистякова. Наибольший успех выпал в тот день на долю 4-готанкового корпуса А. Г. Кравченко, продвинувшегося на 30—35 км. 20 ноября всоответствии с планом, причем в еще более сложных метеорологических условиях,но столь же удачно, начал (контрнаступление Сталинградский фронт. ДокладываяВерховному Главнокомандующему об успешном ходе операции, я сообщил я оботличных действиях 4-го мехкорпуса В. Т. Вольского, войска которого проявили впервый же день операции исключительный героизм, мужество, отвагу ипродвинулись, ломая сопротивление врага, на 20 км. В течение 21 ноября войскаЮго-Западного, Сталинградского и Донского фронтов, нанося противнику огромныйурон, выходя в глубокий тыл основной его группировке и дезорганизуя управлениефашистских войск, продолжали выполнять боевое задание. 23 ноября в результатеискусно выполненных ударов по сходящимся направлениям в сторону КалачаЮго-Западный и Сталинградский фронты при активной помощи правого крыла Донскогофронта замкнули кольцо окружения вокруг главной группировки немцев,действовавшей в районе Сталинграда.