Иногда теневые феи превращают смертных в подменышей в качества акта милосердия – по крайней мере, в их восприятии. Сила эмоций, которую могут проявлять люди, часто пугает фей, и когда смертный кажется охваченным горем или яростью, некоторые феи – особенно ши – считают милостью перекрыть течь человеческих эмоций. Некоторые Арак также образуют что-то вроде уз со смертными. Наполняя тени своих избранников теневой эссенцией, они создают существ, которые не так уж сильно отличаются от них самих, по крайней мере в теории. Обычно феи, которые создали подменыша, называют его «родичем». Создатель подменыша всегда считает, что смертному, избранному для того, чтобы стать подменышем, оказывается высочайшая честь, которая только может быть дарована такому примитивному существу: это не только бессмертие, но также и родство с феей!
Феи не замечают потери эмоций и личности жертвы так же, как потерь вообще. На самом деле жертва должна быть благодарна фее за то, что её избавили от этих утомительных эмоций, которые тяготили её в смертной жизни. Став подменышем, человек не чувствует ни печали, ни злости, не стареет и не умирает, и даже почти не чувствует боль. Также он не может любить и быть счастливым, но способны ли теневые феи вообще на подобные эмоции – это источник многих споров. Точно известно, что им не подняться на вершины экстаза и не погрузиться в глубины отчаяния, в отличие от людей. Мы, люди, придаём своим эмоциям большую важность, но отбирать у человека то, что может представлять для него большую важность, добросердечные люди редко считают чем-то хорошим, даже если они считают, что система ценностей другого существа искажена.
А что, если горе человека слишком сильно, чтобы он мог нести его бремя? Может ли такое существо с радостью принять «дар»? А как насчёт тех, кто жаждет обрести бессмертие любой ценой? Есть свидетельства, которые говорят о том, что в некоторых случаях смертные активно ищут такого дара, или по меньшей мере не отказываются, когда им дают выбор. Рассмотрим следующий случай.
Выдержка из дневника Мельвины Джоран
После полудня того дня, когда я похоронила последнего из своих детей, я отправилась домой, и у меня в мыслях не было ничего, кроме желания обрести забвение в бутылке с крепкой выпивкой. Мой муж пал на войне, а родители уже давно покинули этот мир. Первый из моих ребятишек умер в детстве от чумы. Другой достиг совершеннолетия, но утонул в мельничном пруду четыре года назад. Третья, свет моих очей, выросла сильной и красивой – будто впитала в себя жизненную силу тех, кто погиб. В её волосах золотилось солнце, а глаза были цвета неба, и все в деревне любили её. И всё же один любил её слишком сильно.
Харт Дантэйн, сын мельника, хотел жениться на ней, но она не хотела выходить за него. И хотя она отказывала ему мягко, но была решительна, и он разозлился, что она отвергла его. Он сказал, что если она не будет его женой, то и ничьей тоже. Одной ночью моя прекрасная дочь вышла на улицу во время бури, чтобы привести лошадей с поля... И не вернулась. Он ждал её там и задушил, оставив её тело лежать в поле.
У меня больше ничего не осталось. Я могу продолжать прясть, шить и печь свой хлеб, но зачем? Больше у меня нет жизни. Я бы покончила с собой, будь моя воля, но даже в этом мне, похоже, отказано, потому что мной овладели усталость и опустошенность
[следующий день]
Прошлой ночью у меня был сон. По крайней мере, я думаю, что это был сон. Маленькое крылатое создание смотрело на меня с изголовья кровати с выражением большого любопытства на лице.
– Почему ты грустишь? – спросило оно.
– Потому что всё, что я люблю, исчезло, – сказала я ему. Моё сознание всё ещё было затуманено сном. – Мне больше незачем жить.
– Ты чувствуешь боль? – сказало существо.
– Боль... да. Боль так сильно въелась в мою душу, что мне кажется, что она проела в ней дыру. Но в целом я чувствую себя... пустой.
– Ты бы хотела, чтобы грусть ушла? – с улыбкой спросило существо. – Я могу дать тебе этот дар, если ты желаешь.
– Ты можешь сделать так, чтоб я больше не чувствовала ужасного одиночества, пустоты и сожаления? – спросила я.
– Я могу, – ответило оно. – И я предлагаю тебе не смерть, а вечную жизнь без страданий. Без старения. Без боли и скорби.
– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – удивилась я. – Что ты хочешь взамен?
– Ничего, что бы ты не хотела отдать, – сказало существо со всей торжественностью. – Ты можешь продолжать прясть, ткать и даже печь хлеб. Так много или мало, как тебе захочется. А мы с тобой будем как родственники. Ты больше не сможешь чувствовать любовь, но также не будешь чувствовать и скорби. Ты хотела бы получить такой дар?
– Звучит хорошо, – ответила я. – И для меня большая честь, что ты предлагаешь его. Но мне надо подумать. Ты придёшь завтра ночью за моим ответом?
– Я буду здесь, – сказало существо, а затем исчезло.
Я знала, что это существо было феей, и что дар, который она предлагала, превратил бы меня в подменыша. Всё, что я слышала или читала, в церкви, в деревенских историях – всё это предостерегало против вырывания души человека из его тела. На самом деле, священник даже часто освящал дома особым образом, чтобы фея не заинтересовалась его обитателями. Но какой будет вред от того, что я приму такое предложение, думала я? Это будет не так, как если бы я оставила жизнь, полную радости, ради бездумного существования лишённого тени. Сейчас я практически неотличима от такого существа – бездумно выполняю свои повседневные дела, без радости и настроения. Церковь не позволяет совершать самоубийство, а это «предложение» – единственный возможный способ прекратить мои страдания. Какой вред может быть от этого?
Женщину нашли на следующий день. Её глаза были безучастны и смотрели в пустоту.
– Похищение тени, – сказал священник. – Возможно, в данном случае это действительно было добрым делом.
Природа подменышей
Формы и возможности подменышей разнятся в зависимости от племени фей, что создают их, и проницательные наблюдатели могут также заметить индивидуальные вариации. Я углублюсь в подробности видов подменышей в седьмой главе. А пока что я сосредоточусь на создании подменышей и возможных способах возвращения их в нормальное состояние, хотя информация о последнем вопросе и редкая, и неполная.
В самом широком смысле, подменыш – это смертный, чья душа – или тень, как феи это называют – была украдена феей и унесена в Теневой Провал, где она получает бессмертие, но теряет индивидуальность, живость и прочие аспекты, которые составляют личность человека. Создание, остающееся на его месте, всё ещё двигается и, технически, живёт, но у него нет своей воли, оно кажется вялым и не заинтересованным в том, что происходит вокруг. Таких существ часто называют «подстреленными эльфом» или «лишёнными тени».
Создание Подменыша
Чтобы создать подменыша, теневая фея должна отделить тень от тела и принести её в Теневой Провал. По прибытию тень нужно наполнить теневой эссенцией, чтобы даровать ей бессмертие. В этот момент она окутает себя «телом», как теневые феи делают при создании. Это тело всегда напоминает тело смертного, не считая одного-двух признаков, которые выдают подменыша и определяют племя феи, сотворившей его. Однако в отличие от тела феи, тело подменыша не подвергается постоянным изменениям, которые зависят от мировоззрения и убеждений человечества. Возможно, это потому, что подменыши никогда не меняют своих предпочтений, но мы не можем отбрасывать возможность, что эта черта – возможность самого тела. Моя гипотеза заключается в том, что тело подменыша напоминает смертного, потому что отражает личность человека, какой она была в момент отделения тени, точно так же, как тело феи отображает её истинную натуру. Добавление характеристик, идентифицирующих племя, возможно, результат слияния теней феи и смертного во время превращения.
Кроме того, подменыш не получает новое тело, если его собственное уничтожают. Убитый подменыш исчезает навсегда. Его тень – такая большая часть его новой формы, что когда эта форма погибает – не остаётся ничего.
Что случается с энергией, страстью и личностью смертного? Эти черты не остаются ни с подменышем, ни с оболочкой, которую он покидает. Подменыш сохраняет навыки смертного, и их можно даже улучить путём тренировок и практики, но эмоции, мечты и энергия того человека исчезают. Моя теория в том, что они переносятся в Провал вместе с тенью, но затем их каким-то образом поглощает во время процесса превращения. Если эта теория верна, то это не сулит ничего хорошо смертному, чью тень воссоединяют с телом после трансформации.
Следует рассмотреть и тот вопрос, помнит ли подменыш свою прошлую жизнь. Свидетельства показывают, что да, но также и то, что его больше она не волнует. Нужно понимать, что навыки частично зависят от памяти, и частично – от инстинкта, так что для того, чтобы сохранять навыки, подменышу нужно сохранять воспоминания. Поскольку у него больше нет эмоций, для него воспоминания значат не больше, чем техника выпечки хлеба.
Чтобы создать подменыша, нужны следующие инструменты: серебряный серп, субстанция, называемая эбеновой пылью, теневая свеча, кусочек фейской еды и теневой мешок. Каждый из этих предметов более подробно описан в главе 7.
Чтобы создать подменыша, фея должна покрыть выбранного смертного эбеновой пылью, а затем отсечь его тень с помощью серебряного серпа. В это время смертный должен спать, чтобы можно было провести этот процесс. Почему именно это необходимо – неясно, но я предполагаю, что на дух смертного совершается некая психическая атака, которая возможна лишь тогда, когда дух блуждает в состоянии сна. Использование серпа подкрепляет идею атаки.
Восстановление подменыша
Можно ли вернуть подменыша в нормальное состояние после того, как процесс перехода завершён – вопрос спорный. Рассмотрев буквально тысячи упоминаний о подменышах, мы получили записи о множестве подобных попыток, но перечислялось не так уж много очевидных способов, и ещё меньше было свидетельств успеха. Тем не менее, люди будут продолжать пытаться, так что мы представляем те способы, которые нашли. Однако не даём гарантий их эффективности.
Высшая магия
Наряду с другими состояниями, которые невозможно вылечить никакими другими способами, магия – наиболее могущественное из этих средств, которое можно использовать для возвращения подменышу его прошлой личности. Для простых людей доступ к такой магии, конечно же, существенно ограничен. Хотя существует упоминание того, как принц упросил старшего придворного чародея пожелать, чтобы его возлюбленная вернулась к нормальной жизни. В данном случае успех был полным, хотя процесс весьма дорого стоил чародею.
| Магия и восстановление подменыша Подменыш может быть возвращён в нормальное состояние с помощью заклинания желания или чуда. Ограниченное желание может воссоединить тень с оболочкой, но это не вернёт личности жертвы. |
| Создание подменыша Чтобы создать подменыша, теневая фея должна атаковать цель одновременно на физическом и эфирном уровнях. Серебряный серп – это потустороннее оружие с бонусом улучшения +1 (по меньшей мере), так что оно может атаковать как на Бесплотном, так и на Материальном плане. Класс брони цели равен 10 + модификатор Ловкости + бонус отражения, равный модификатору Харизмы. Надетая броня не в счёт, если только это не потусторонняя броня. Каждая успешная атака вытягивает 1d4 пункта Харизмы +1 за каждый пункт улучшенного бонуса серпа. Теневая фея получает урон по хитам, равный половине этого количества, округлённой вниз. Этот эффект проявляется как капли крови на лезвии серебряного серпа. Когда Харизма жертвы достигает 0, тень отделяется. Затем теневая фея должна предпринять действие перемещения, чтобы переместить отделённую тень в теневой мешок. За каждый раунд, пока отделённая тень остаётся вне мешка, она теряет 1 пункт из выбранного случайным образом навыка. Когда тень преобразуется в Теневом Провале, теневая фея получает 1 пункт урона Харизмы. Эта потеря Харизмы передаётся тени, как получение 1 пункта постоянной Харизмы. С ним переходит и определённая черта племени феи, которая пожертвовала Харизму: длинные, нежные пальцы для родни фир, лошадиное лицо для родичей браг и так далее. Теневая фея может восстановить повреждённую Харизму любым обычным способом. |
Сделка с феей
Этот метод безусловно был самым популярным у возлюбленных подменыша. Логика проста: по какой-то причине (какой бы она ни была) Арак забрал тень возлюбленного – значит, фея может провести и обратный процесс. Может ли отдельная фея действительно полностью обратить этот процесс – это вопрос весьма сомнительный, но ради обсуждения поставим условие, что такая возможность существует.
Первая задача – найти фею, с которой нам нужно торговаться. Логика подсказывает нам, что человеку следует совершать сделку именно с той феей, которая забрала тень, но в этом случае есть две проблемы. Первая – это то, что возлюбленные могут и не знать личности преступника. Вторая заключается в том, что как только определённая фея достигнет своей цели и заберёт тень, она может никогда больше не вернуться на место, откуда эту тень забрала – по крайней мере, не в период жизни смертного. Таким образом, определить, где находится отдельный арак, с которым мы хотим торговать – это сложная задача.
В одной сказке говорится о молодом человеке, который хотел восстановить личность своей жены. Не зная, откуда начать, он по ночам сидел на том месте, которое считал фейским кругом, непрерывно на протяжении месяцев, пока наконец не увидел группу альвенов, сажающих лунный сад. Осторожно приблизившись к ним с дарами в виде мёда и цветов, он спросил об араке, который забрал тень его жены. Существа узнали его жену по описанию, и по-видимому, знали того, кто захватил её. Однако они были ужасно огорчены тем, что он может желать избавить свою жену от дара бессмертия, но предположив, что он тоже может стать прекрасным подменышем, они направили его к определённому пустому дереву и сказали прийти в полночь. На следующее утро его ободранные погрызенные кости нашли сваленными в кучу под деревом. Сверху на куче лежал окровавленный покрытый волосами лоскут, оказавшийся его скальпом.
Из этой истории можно сделать вывод, что альвены направили молодого человека к тэгу, живущему в дереве. Может, это было существо забравшее тень его жены, или оно просто захватило убежище после того, как то существо покинуло его. Очевидно, то создание, которое он нашёл, не было заинтересовано в заключении сделки с ним.
В случайном докладе говорится о попытках торговать с другой феей, а не той, что создала подменыша. Упоминаний об удачном совершении сделки нет, но по-видимому у торговцев были причины питать надежду на лучшее, по крайней мере, из-за части процесса.
Все источники свидетельствуют о том, что подменыш принадлежит той фее, которая создала его, если только она не решит подарить его другому араку. Некоторые феи делятся своими подменышами с общественностью, но даже в таком случае у каждого подменыша есть лишь один владелец. Таким образом, единственная возможность восстановить личность возлюбленного, забранного эльфом – совершить сделку с другой феей, которая предположительно сможет сначала убедить ту фею «легально» передать ей подменыша – а это, то есть, смену владельца, должна разрешить сама Королева Мэйв. Такая тактика вряд ли сработает, если только фея уже не хочет забрать себе того подменыша (в случае чего выкупить его будет сложно), или если фея была необычайно хорошо настроена по отношению к смертному, который выражает такую просьбу.
В одном источнике подробно рассказывается о попытке, предпринятой паладином по имени Монкрез, убедить портуна в том, что фир незаконно создал подменыша. Портун утверждал, что единственная возможность «незаконного» превращения любого смертного в подменыша может возникнуть в случае, если он уже был обещан другой фее. Хотя спросить смертного перед превращением считалось вежливостью, это никогда не было обязательным условием, поскольку смертные по природе – низшие существа, не способные понять, что может быть лучше для них. Однако дискуссия привлекла внимание брага, который заявил, что обсуждаемый подменыш должен был принадлежать ему, и что фир действительно специально пленил его той ночью, чтобы забрать себе подменыша, предназначенного ему. Зачарованно наблюдая за спором, паладин рассеянно поднял лежавшее неподалёку на земле яблоко и принялся его есть. На следующий день паладина нашли лежащим на земле с пустым взглядом – он сам стал «лишённым тени». По-видимому, две феи решили разрешить жалобу брага, убедившись, что он получил подходящего подменыша взамен того, которого он хотел изначально.
Тот факт, что в глазах большинства фей смертные – это низшие создания, ограничивает возможность людей торговать с ними. Однако более важный ограничивающий фактор – это отвращение фей к тому, чтобы давать обещания любого толка. По своей природе торговля предполагает обещание, а большинство фей не могут вынести необходимости быть связанным собственным словом. С феей всё же возможно заключить сделку, но такое дело всегда требует осторожных формулировок в соглашении, а предложение всегда должно быть весьма желанным для феи.
Деньгами обычно не выкупить подменыша, потому что феи очень редко используют их и могут сделать столько волшебного золота, сколько пожелают, а оно обычно всегда подходит их целям. Предложения заменить подменыша собой может быть достаточно, если человек, который делает предложение, в чём-то сильно превосходит уже существующего подменыша. Однако в таком соглашении должно быть выверено каждое слово, иначе всё закончится тем, что у феи просто будет два подменыша вместо одного. В отельных случаях теневая фея оказывалась готовой заключать сделки с кем-то, кто обещал ей нечто, что фея не могла достать или сделать сама – такое, как особенное магическое изобретение или уникальный предмет – возможно, цветок, на котором поклялся её враг. Часто бывает так, что смертному приходится уходить в многолетнее путешествие, чтобы выполнить условия сделки.
Если фея особенно капризна, она может попросить в обмен на возвращение возлюбленного что-нибудь, что считает невозможным. Например, она может потребовать, чтобы смертный перенаправил русло реки, остановил водопад или нарисовал фреску, используя кисть из одного волоска. Практически всегда в таких обстоятельствах фея сперва заставляет смертного согласиться с тем, что в случае провала он тоже станет подменышем.
Что же случается, когда смертному удаётся найти фею, ответственную за подмену, заключить с ней сделку и выполнить свою часть соглашения? В таком случае, если в соглашении нет лазейки, которая дала бы фее ускользнуть, она должна выполнить требования сделки со своей стороны. Именно в этот момент формулировка становится очень важной. Если там указано лишь возвращение подменыша, фея скорее отдаст смертному всё ещё функционирующего подменыша и посчитает сделку свершившейся. В итоге у смертного останется две почти идентичные копии его любимого человека: одна – подменыш, а другая – оболочка, старше на несколько лет – и у него не будет возможности соединить их.
Если соглашение подразумевает воссоединение тени и оболочки, фея должна отделить тень от тела подменыша и вернуть её в оболочку. Затем она должна старательно пришить тень специальной серебряной иглой. Результат, судя по единственному найденному тексту, в котором описывается такой процесс, часто далёк от желаемого.
Выдержка из дневника Калинды Дженкинс
Я ликовала! Несмотря на все трудности, я выполнила свою часть сделки, которую заключила с феей странного вида, сумев испечь пять сотен пирожных за один день, каждое из которых было посыпано маковыми зёрнами, выросшими на одном поле больше чем за тысячу миль отсюда. Я бы никогда не смогла сделать этого без помощи жителей города и магии нашего местного священника. Но теперь всё было сделано, и мою любимую дочь вернули мне.
Священник постучал в дверь, и рядом с ним стояла моя Ливиния, измождённая, состарившаяся и выглядевшая старше своих тридцати лет из-за пренебрежения, от которого она страдала в больнице, где жила. Я подвела её к стулу и предложила сесть, что она и сделала, не сказав ни слова.
– Скоро, – сказала я ей, – тебе вернут душу, и мы сможем смеяться, как прежде.
Я принялась выкладывать вещи, указанные феей: там была иголка из чистейшего серебра, снотворное для Ливинии и катушка с шёлковой пряжей высочайшего качества. Я ещё раз поздравила себя, что так тщательно оговорила все условия, из-за чего эльфу придётся воссоединить душу Ливинии с её телом.
Немного времени спустя существо появилось в очаге – это был маленький эльф с рыжими волосами, оливковой кожей и парой маленьких антенн.
– Дай ей снотворное и уложи её на кровать, – сказало существо, и когда я так сделала, оно принялось за работу, не сказав более ни слова. Напевая себе под нос странную грустно звучащую песенку, эльфик посыпал её тело сияющим порошком. Затем он вытащил из своего одеяния крохотную свечку, зажёг её и установил в изголовье. Потом он вытащил из мешка свёрток чего-то, что выглядело как чёрная ткань, и накрыл им Ливинию. Материал, казалось, идеально подошёл к форме её тела, став похожим на тёмное свечение. Взяв иглу и нить, существо начало пришивать ткань к ноге Ливинии. Там, где он орудовал иглой, появлялись капельки крови, но они так же быстро высыхали. Он работал всю ночь, пришивая материю к неподвижной форме Ливинии. Прямо перед рассветом он оборвал нить, погасил свечу и кивнул мне.
– Она снова смертная, – сказал он. – И тем больше сожаление. – Сказав это, существо исчезло.
Вскоре Ливиния пошевелилась.
– Я... Где я? – спросила она, открыв глаза и оглядываясь по сторонам. – Мама?
– Да, моя дорогая, я твоя мама, а ты наконец дома, – сказала я, не в силах сдержать свою радость. В её глазах появилось узнавание!
– Кажется, мне снился сон, мама. Я сидела на красивой поляне и пряла... всегда пряла. Вокруг меня были странные маленькие существа и животные, и мне постоянно давали новую шерсть.
– Тебя забрали феи, моя милая Ливиния. Они сделали тебя подменышем и забрали тебя, чтобы ты пряла тонкую нить для их одеяний. Но я забрала тебя назад, и теперь ты дома.
Ливиния нахмурилась и поднялась, чтобы посмотреть на себя в зеркало.
– Мама, как долго меня не было?
– Двадцать лет, моя дорогая, – грустно сказала я. – Мне потребовалось некоторое время, чтобы найти существо, сделавшее это с тобой, и заключить сделку за твоё возвращение.
Она потрогала свои седые волосы.
– Там я была бессмертна, – прошептала она. – Я не чувствовала боли. Это правда, что я не вспоминала никаких чувств радости, но меня это не заботило. Там я пряла каждый день, работая, потому что мне сказали это делать. Теперь мне нужно каждый день работать, чтобы жить, но я буду стариться и всё равно умру. Никто теперь не возьмёт меня в жёны, я слишком стара. Мама, что ты сделала со мной?
Её мучительный стон вонзился мне в сердце, словно нож. Я сделала всё возможное, чтобы утешить её, говоря, что нам двоим больше никто не нужен. В конце концов она успокоилась, села к прялке и начала прясть.
Шли дни, а она всё пряла и пряла. Её пряжа приносила много денег, потому что она была самой талантливой пряхой на мили вокруг, и все были рады, что она вернулась. Но хотя она помнила всех и всё ещё владела своими талантами, с ней было что-то не так. Казалось, что у неё нет страсти к работе, она скорее делала всё механически, чем с удовольствием, которое некогда проявляла. В её глазах не было искры, и хотя она говорила с другими вежливо, в ней вообще не осталось того шутливого духа, который был раньше.
Одной ночью я вышла на улицу, чтобы найти того эльфа и спросить его, что он сделал с той частью её души, которая делала её уникальной. Я искала всю ночь, но так ничего и не нашла. Вернувшись утром, я нашла Ливинию мёртвой – она проткнула себя своим же веретеном, которое всё ещё лежало у неё в руке. Эти трижды проклятые феи! Раздосадованные сделкой, они убили мою Ливинию!
Несмотря на заявление матери, что феи убили её дочь, скорее она сама несёт на себе всю тяжесть вины за такой исход. Сложность приспособления к превращению притупляется отсутствием у жертвы бывшей страсти к жизни, но на что может быть похоже возвращение от подобного существования, когда жертва вдруг обнаруживает себя старой и смертной? Ливиния явно не смогла справиться с переходом и покончила с собой.
А возможно ли вообще, чтобы фея восстановила индивидуальность, которая некогда отличала одного смертного от другого? Я подозреваю, что нет. На самом деле, если поддерживаемая мной теория верна, та часть души навсегда теряется в тени, тратится при превращении. Если фея и может восстановить эту эссенцию, возможно, потребуется часть эссенции самой феи – а такую цену не захочет платить ни одна фея.
Конечно, у Королевы Мэйв может быть сила восстановить эту часть бывшей личности подменыша, но очень сомнительно, что она бы посчитала нужным так сделать.
Подведём итоги: похоже, что восстановление подменыша и трудно, и опасно, а результаты часто неудачны. Поэтому нам придётся рекомендовать оставлять подменышей на волю судьбы (если только вы не используете высшую магию), бессердечными, как это может показаться, потому что они никогда больше не станут прежними.
| Полное восстановление Чтобы восстановить дух бывшего подменыша полностью, теневая фея должна пожертвовать частью собственного духа (отдать 1 пункт Харизмы). Этот процесс вновь пробуждает искру индивидуальности в бывшем подменыше, которая отпечатывается в его тени. Это также наделяет смертного некоторыми физическими чертами племени феи, которая пожертвовала своей эссенцией, как было указано выше в случае с телом подменыша. Эту потерянную Харизму нельзя восполнить, пока смертный жив. |
Изменение облика
Эта способность также обычна для практически всех фей, но, опять же, разные племена предпочитают различные виды форм. Теневые феи редко появляются в своих истинных формах, так же, как никогда не открывают своих истинных имён. Конечно, позволить смертному увидеть истинную форму – далеко не так опасно, как доверить ему своё истинное имя. И всё же феям обычно удобнее вести дела со смертными в других формах, чтобы избежать подозрений и неудобства.
Многие феи предпочитают принимать форму животного, хотя большинство вполне способны принять практически любую форму, соответствующую их размеру, включая объекты. Арак предпочитают формы животных в зависимости от своего племени – следующим образом.
Альвены обычно превращаются в летающих насекомых, особенно тех, что ассоциируются с садами. Обычно они выбирают шмелей, бабочек и мотыльков, хотя известно, что некоторые альвены в качестве своей альтернативной формы выбирали даже мух или ос.
Браги практически всегда принимают вид животных из семейства лошадиных, будь это лошади, пони, мулы или ослы. Такие существа рождены работать, а это доставляет брагам больше всего удовольствия.
Фир обычно предпочитают формы грызунов, причём, благие отдают предпочтение облику мышей и ежей, а неблагие выбирают крысиные формы. Это предпочтение прекрасно отвечает их таланту работать с чувствительной механикой, которая включает мелкие детали.
Муриан любят принимать облик лесных охотников, таких как хорьки, ласки, куницы, барсуки и росомахи. Учитывая их страсть к ближнему бою и быстроту движений, неудивительно, что их выбор таков.
Портуны предпочитают формы пресмыкающихся, особенно змей и ящериц, хотя некоторые особенно любят формы морских и сухопутных черепах. Неясно, из-за чего – от того ли, что рептилии практически бесподобно умеют быть незаметными, или же оттого, что большинство людей считают этих существ отвратительными и избегают их.
Паури, так же, как альвены, обычно предпочитают формы летающих насекомых, но чаще выбирают жалящих, таких как осы или пчёлы.
Тэги обычно выбирают облик животных-хищников, таких как волки или лисы. Учитывая их страсть к сдиранию плоти с костей, это весьма логичный выбор.
Как правило, у каждой отдельной феи есть одна животная форма, которую она может принимать в любое время и, на первый взгляд, без всяких усилий. В большинстве случаев это животное из группы тех, что выбирает данное племя фей, но отдельно взятое животное обычно отображает личность феи.
Однако у смены облика есть свои ограничения, даже для излюбленных форм. Судя по записям дяди Рудольфа, ни одна фея не может оставаться в своей животной форме дольше 12 часов из 24, хотя она может свободно превращаться туда-сюда, пока этот лимит не иссякнет. Так что можно предположить, что если поймать фею в животной форме и продержать её в плену дольше 12 часов, ей придётся превратиться в свою истинную форму.
Мы с Лори решили проверить эту гипотезу. Какое-то время мы обсуждали, какая ловушка подойдёт лучше всего, поскольку мы не могли позволить фее узнать, что её специально поймали, чтобы изучить – это бы не сработало. Столь дерзкий поступок практически несомненно привёл бы к невообразимому возмездию – и не только от пойманной феи. Нет, ловушка должна была быть такой, чтобы фея подумала, что попалась случайно.