Когда Клаэс был маленьким - он очень любил печальную историю о Садако и тысяче бумажных журавликов. Она повествовала о реально существовавшей девочке, которая жила в Хиросиме. На тот момент, когда в 1945 году город уничтожила атомная бомба, Садако Сасико было два года. Она выжила, но спустя почти десять лет на её шее появилась первая опухоль. Диагнозом стала лейкемия. Месяц за месяцем состояние ребёнка ухудшалось. Уже в больнице, в ожидании смерти, которую прогнозировали врачи, Садако узнала легенду, гласящую, что человек, сложивший тысячу бумажных журавликов, может загадать любое желание, которое непременно сбудется. И девочка взялась за дело в надежде поправиться. Она умерла, сделав шестьсот сорок четыре журавлика. Впоследствии Садако увековечили в памятнике и назвали символом неприятия войны, но человечество не усваивает никаких уроков. Во время Третьей Мировой этот памятник был стёрт с лица земли.
Бумажных журавлика. 06:44 – время, застывшее на циферблате часов. Нэми никогда раньше их не носил, они и не работали. В ту ночь брат надел часы специально, зная, что идёт умирать, и прямым текстом упомянул о журавликах. Он оставил Клаэсу подсказку, чтобы указать на истинную причину его смерти. Как только ключ оказался в его руках – сомнениям не осталось места. Клаэс получил ментальный разряд дефибриллятора, вернувший ему способность здраво соображать. Он вспомнил о часах, быстро отыскал их в общем хаосе и убедился, что стрелки стоят на прежнем месте. Теперь он проклинал себя, ведь потратил впустую целых два месяца, всерьёз полагая, что брат расстался с жизнью по собственной инициативе. Ключ появился под комодом недавно. Клаэс был щепетилен в вопросах, касающихся наведения порядка, и когда брался за уборку, то не ленился добраться до каждого пыльного угла. Комод он двигал, чтобы вымыть под ним пол, приблизительно за неделю до смерти Нэми.
Не выпуская ключ из крепко сжатого кулака, Клаэс с вытаращенными глазищами шарит пальцами по переплётам множества книг на настенном стеллаже, пытаясь отыскать среди них ту, которая ему нужна. Он давно не брал в руки историю о Садако, но уверен, что забирал её с собой из деревни. Если нет, то Клаэс готов хоть сейчас подорваться до ближайшего книжного магазина. Вот только денег бы на покупку ещё наскрести. Да и ночь же.
И всё же книга оказывается на месте. Он выхватывает её, попутно роняя парочку соседних, но не обращает на это внимания. Клаэсу стоит едва раскрыть её, и из недр страниц выскальзывает кассовый чек. Он присаживается на корточки и поднимает его настолько аккуратно, будто это опавший иссохший лист, который может рассыпаться от неосторожного прикосновения. В первую очередь Клаэс обращает внимание на дату, и боясь, и надеясь одновременно обнаружить очередное совпадение. Покупка бутылки самого дешёвого, отвратного портвейна и пачки того же качества сигарет, которым отдавал предпочтение Нэми, совершена за день до его смерти. А на обратной стороне чека уже от руки почерком брата написано число «129». Указанный на чеке адрес сообщает, что пробит он в самом доступном по ценам сетевом гипермаркете в округе. Клаэс регулярно закупал в нём продукты и точно знает, что камер хранения там очень много, потому что велик поток людей и площадь, отведённая для товарных рядов, весьма обширна. Одновременно внутри может находиться до нескольких сотен покупателей и передвигаться при этом с комфортом, без толкучки. В час пик случаются и давки, когда разом набегает больше тысячи. Клаэс таких моментов избегал и шопился преимущественно в ночное время, так как гипермаркет был круглосуточным. После 23:00 все самые активные жадины до акций и распродаж уже спали, так что суета смолкала и становилось попросторней. Гипермаркеты этой сети были понатыканы по всему Хэавэну и предназначались в основном для малоимущих граждан, распространяя по большей части синтетическую, зато доступную еду. Кроме продовольствия были и прочие предметы первой необходимости: бытовая химия, всё для личной гигиены и так далее.
С продуктами питания дела обстояли действительно плохо. В распоряжении республики имелись не столь уж великие просторы плодородных земель, чтобы накормить всех экологически чистыми культурами. Население одного только Хэавэна составляет семнадцать миллионов и сколько-то-там-тысяч, если верить последней переписи. Но великие умы учёного мира не унывали, в лабораториях создавая провиант практически из ничего. До войны большинство воротило нос, пренебрежительно отзываясь о генно-модифицированных продуктах, в данный же момент - это единственное спасение от вымирания. Клаэс относится к той категории людей, которым не принципиально, чем утолять голод, лишь бы ноги носили и желудок не урчал. А вот Нэми был редкостным привередой и отдавал предпочтение голодовке. Пока бабушка была жива – она продолжала заниматься огородом и снабжала внуков продовольственными запасами. Клаэс и Нэми периодически приезжали помогать с хозяйством, но после её смерти совсем запустили его. Скот был распродан, а грядки заросли сорняками. Клаэсу с величайшим трудом удавалось уговорить брата съесть что-нибудь, купленное в магазине.