Мировоззрение и философия

Этим философии и занимаются. Это их социальный заказ.

Если не передергивать факты, то

иного способа обосновать истинность мировоззрения, как сведение в его рамках всего накопленного человечеством

знания в единую, непротиворечивую Картину мира,

не существует.

Философия есть наука выбора, - пока есть выбор, - существует и философия. Философия, иными словами существует, пока существуют различные Картины мира.

Отстояв, утвердив в сознании одну, единственную Картину мира, - вытеснив из общественного сознания все иные мировоззрения кроме одного, философия выполнит свою историческую миссию, и тихо покинет сцену бытия, растворившись в частных науках.

Уйдет туда, где, - как говорил Энгельс, - ей будет тогда настоящее место: в музее древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором [4].

Останутся от философии рожки да ножки, - теория познания и формальная логика.

До этого «светлого будущего» философии, правда, еще далеко.

Четкого определения понятия Картины мира не встретить и сегодня, ее часто отождествляют с мировоззрением, - дань совсем еще недавнему прошлому, когда эти понятия сливались [5], - понятие Картины мира и сформировалось дифференциацией понятия мировоззрения и выделением из него в качестве самостоятельного.

Картина мира есть знание,

мировоззрение есть вера.

Вера в те или иные принципы устройства мира и явления его человеку.

Картина мира более динамична, она развивается, изменяется, порой полностью переписывается, - мировоззрение отличается необычной устойчивостью. На закате второго тысячелетия Ватикан признал эволюционное учение, - религиозная Картина мира изменилась существенно, но для религиозного мировоззрения это не явилось катастрофой. Оно, может, даже окрепло, избавившись в одном из существенных пунктов от противоречий с наукой,

- Господь творит теперь методом эволюции.

Материалистическое мировоззрение есть вера в науку, и материалистическая Картина мира есть знание, полученное в соответствии с принципами научного познания.

Материалистическая философия имеет честь называться научной философией. Она, - как говорит Энгельс, - «несмотря на ограниченность современных ей естественнонаучных знаний, …не сбилась с толку», а «начиная от Спинозы и кончая великими французскими материалистами, настойчиво пыталась объяснить мир из него самого, предоставив детальное оправдание этого естествознанию будущего» [6, 10-11].

Об этой, научной философии, и о научной Картине мира, которую эта философия строит, и идет речь в нашем повествовании.

Сегодня в период разгула мировоззренческого плюрализма не раз встретишь взгляды, отказывающие философии в статусе науки. Следовало бы только спросить, какой философии? Если религиозная, - то она от науки и сама шарахалась, как черт от ладана, - вы почитайте Бердяева. Это сейчас, во времена правления папы Иоанна Павла II просматривается тенденция как-то снять проблему противоречия религии и науки.

У Гегеля этого противоречия нет.

“Познать Бога посредством разума - это, несомненно, величайшая задача науки....Но теология есть наука этой веры. Если теология дает нам лишь внешнее перечисление и собрание религиозных учений, она еще не является наукой....Истинная теология, таким образом, есть существенно одновременно и философия религии” [17, 145].

Гегель.

Не удивительно после таких слов, что Бердяев называет религию Гегеля безбожной.

Материалистическая философия имеет полное право называться наукой, у нее есть для этого все основания.

Есть все атрибуты науки:

· свой специфический объект исследования, - мир, как целое;

· свой предмет, - всеобщие законы и категории этого мира.

Философия есть наука, «которая образует центр всей духовной культуры, всех наук и всякой истины» и она должна найти свое истинное место в университетах и «пользоваться наибольшим попечением» [6] [17, 80].

Гегель.

Под знаменами научной, материалистической философии стояли такие великие мира сего, как Аристотель, Декарт, Спиноза, Энгельс [7], и легион бескорыстных тружеников, менее известных, но не менее достойных.

Стояли под этими знаменами Маркс и Ленин [8].

Верой и правдой служил научной философии и идеалист Гегель.

«Единственное, к чему я вообще стремился и стремлюсь в своих философских изысканиях, - это научное познание истины» [17, 57].

Гегель.

Служил столь самоотверженно, что один из величайших материалистов напишет:

«Величайший из идеалистов как будто задался целью расчистить поле для материализма» [19, 434].

Плеханов.

Отстаивая истинность своего мировоззрения, философия и строит Картину мира, правда, - каждая свою.

На религиозной Картине мира останавливаться не будем, с ней все знакомы, - о ней, кстати, и в преисподней неплохие отзывы:

Еще бы. Бог, трудясь шесть дней,

И на седьмой воскликнув «браво»,

Мог что-нибудь создать на славу [9].

Научная Картина мира.

Das ist der Weisheit letzer Schlub [10].

Goethe.

Здание научной Картины мира не достроено, все в лесах, лишь по отделке некоторых залов (и даже этажей!) можно уже судить о грандиозности строения, - дух захватывает.

Научная Картина мира не есть совокупность знаний о мире. Мыслитель, взявшийся за систематизацию накопленного знания, был бы просто не в состоянии охватить его взором, - невозможно знать все, что накопили и поставляют даже не сотни, - тысячи наук. Да и не нужно. Наука в своем развитии уже давно обязана разделению труда ученых, функция философии, однако, в этом разделении особая. Отдельные сферы действительности исследуют конкретные науки, - они и создают их конкретные Картины.

Философия же сводит знание воедино, она

«подхватывает материал, изготовленный физикой на основании опыта, в том пункте, до которого довела его физика, и в свою очередь, преобразовывает его дальше, но уже без того, чтобы класть в основание опыт как последнее подтверждение» [9, 20].

Гегель.

Выводы эти есть законы и категории (понятия), ими уже и оперирует философия, определяя их место в системе знания и сводя их в единую, целостную систему. У нас впрочем, часто читаешь, что выводами наук являются законы, а категории остаются как бы «за кадром», - предметом же науки являются законы и категории (понятия).

О том, как это важно, можно судить по степени определения таких понятий как электричество, поле, - мы приводили уже мнение Пьера Тейяра де Шардена об определенности понятия «атом», - да здесь вообще, какую категорию физики не возьмешь, – везде вопрос, - это «Нечто», или «Ничто», у которого есть какие-то свойства, но что это – совершенно не ясно?

Но если вы, господа физики, уже даже в справочной литературе, - в «Энциклопедии» для школьников! - пишете что «Задачи физики – выявить и понять связи между наблюдаемыми величинами» [34, 279], то вы не знаете, что такое физика.

То, что здесь названо физикой, есть математика, -

связи между величинами

проходят по ее ведомству.

Предмет физики, как и любой науки, есть основные понятия (категории) и законы ее объекта, - сферы действительности, на которую распространен интерес данной науки.

Ленина надо читать:

«Естествоиспытатели должны знать, что итоги естествознания суть понятия» [11, 393].

Ленин.

Задача физики есть определение основных понятий и выявление закономерных связей ее объекта.

Надо определить, что такое электричество, что такое фотон, что такое поле, и прочее, и прочее, и прочее….

Это самое определение понятий, - переход мысли от субъективных представлений рассудка к объективным понятиям разума, - происходит по Гегелю в процессе нахождения места нового знания в системе всего уже знания накопленного.

На идеалистическом языке эта научная Картина мира называется системой понятий, у Гегеля, - «совокупность всеобщих определений мышления», - которая

есть «та алмазная сеть, в которую мы вводим любой материал и только этим делаем его понятным» [9, 21].

Гегель.

А что вообще иное может представлять попытка разобраться с какими-то новыми фактами, как ни согласование этих фактов со всеми иными, признанными в данной области истинными?

Когда естествоиспытатель увязывает новые факты опыта с уже накопленными в своей области, - это теоретическое естествознание, - оно строит Картину своего участка действительности.

Когда философ берет выводы естественных наук и пытается увязать их непротиворечиво со всеми фактами знания во всех сферах действительности, - это философия, она строит Картину мира.

Особенностью мышления философа является однако и то, что он пытается одновременно увидеть, - не открывается ли в связи с этим новым знанием возможность дать ответ хотя бы на одну из, - назовем их так, - «зависших» проблем естествознания?

Проблем, которые не решаются уже десятилетиями, а то и веками.

Проблем, для решения которых порой нет даже гипотез.

«Зависшие» проблемы науки.

Мы должны «дать такое описание его (мира – Л.Ф.) мельчайших «кирпичиков» (т. е. микроскопической структуры мира), которое объясняло бы процесс самосборки» [68].

Илья Пригожин. Изабелла Стенгерс.

Илья Пригожин ломая голову над «мельчайшим кирпичиком» мироздания не забывает, что эта теория должна объяснять и «самосборку» этих кирпичиков в устойчивые системы, - он философ!

«Самосборка » элементарных частиц в устойчивые иерархические системы, - атомы, молекулы, кристаллы, клетки, поликристаллы, организмы, - одна из «зависших » на века проблем.

Таких «зависших» проблем в естествознании, к сожалению, предостаточно. Вдобавок к уже упомянутой назовем хотя бы те, на которые при взгляде на элементарную частицу как на скачок уплотнения открывается, - не будем чрезмерными оптимистами, - хоть перспектива объяснения.

· Проблема энергетического обеспечения устойчивости элементарной частицы, - «сгустка» материи в условиях гигантского разряжения материи среды.

· Проблема симметрии.

· Репликации.

Все эти (и многие иные) «зависшие» проблемы, рассуждая над новой теорией, философ держит перед собой, пытается найти объяснение и им, - если он, конечно, философ.

Он снова и снова «перетасовывает» карты знания, - а не открывается ли при ином раскладе ответ на ту или иную безнадежно «зависшую» проблему?

Науке известно, что каждый новый неординарный факт опыта вызывает всегда несколько, порой десяток гипотез его объяснения [11]. У каждой есть какие то основания, уже, поскольку она появляется, у каждой есть и недостатки. В конце концов утверждается, - возводится в ранг теории одна из гипотез в большей степени соответствовавшая существующему уровню знаний.

Любой факт знания истолковывается таким образом как бы «предвзято» со стороны господствующей на сегодняшний день картины данного участка действительности, - бывает, к сожалению, и со стороны господствующих в науке авторитетов. Но новые открытия могут изменить ситуацию в корне и высветить неоспоримые преимущества порой уже давно забытой[12] гипотезы. Тогда Картина мира, по меньшей мере, данный ее фрагмент подлежит переписыванию [13].

Именно в этом смысл высказывания Энгельса:

«С каждым составляющим эпоху открытием даже в естественноисторической области материализм неизбежно должен менять свою форму» [27, 286].

Так что философия не только проверяет новые теории на непротиворечивость «старым», но и этим «старым » порой, казалось бы, уже «от века» прописанным в Картине мира, и им нет покоя. С каждой новой порцией знания им предстоит проверка на непротиворечивость уже в свете этого нового знания. Об этом всем, однако, можно говорить лишь до тех пор, пока философия процветает в обществе. Философия выступает в отношении наук в той роли, что Господь предопределил в отношении человека Черту.

Господь (Сатане):

Таким как ты, я никогда не враг.

Из духов отрицанья ты всех мене

Бывал мне в тягость, плут и весельчак.

Из лени человек впадает в спячку.

Ступай, расшевели его застой,

Вертись пред ним, томи, и беспокой,

И раздражай его своей горячкой [14].

Философия не дает застояться наукам, она царит над ними, и во все лезет, - каждый «гений» со своими «гениальными» открытиями еще должен потолкаться у нее в приемной, - без этого «гения» не присваивают.

Тогда не лучше ли от философии избавиться?

В ХХ веке так и поступили.

Но если ты и Бог в своей науке, но ограничен этой областью знания, то лучше уж не суйся в философы. Здесь больше шансов у простого ангела, если он имеет хоть в общем, но представление обо всем мире. Если к тому этот ангел еще и Бог в какой-то науке, то здесь уж точно не отвертеться от «Гения».

Научная Картина мира динамична, она исторична и совершенствуется, исправляется, переписывается с появления новых фактов знания, и с каждым новым научным открытием вырисовывается несколько иной лик природы. Лик с каждым шагом все более и более приближающийся к истинному.

Хочется только отметить, что эта динамичность Картины мира не имеет ничего общего с современным релятивизмом, с его тезисами об абсолютной непознаваемости мира.

Что же касается сегодняшнего состояния научной Картины мира, то, отталкиваясь только от «висячих» проблем естествознания можно сделать вывод, что философия еще далеко не исчерпала своей миссии.

Рановато в музей.

Существует анекдот, что в конце XIX века кто-то из великих не советовал молодежи посвящать жизнь физике, - таммол нечего делать, уже все решено. Несомненно, что это был не философ, - он не видел «висячих» проблем, которых в то время было даже больше.

Но и помимо научной Картины мира, - той истинной, не имеющей альтернативы, где сняты все «висячие» проблемы и где каждому явлению уже указано свое место и дано естественное оправдание, есть у научной философии достаточно проблем, - в первую очередь они лежат в сфере определения всеобщих категорий.

Если определение Лениным материи стало классическим, и как представляется заслуженно, то пройдитесь по литературе с попыткой разобраться, например, с категориями закона, или сущности, и вы встретите дюжину противоречащих друг другу определений.

Для естествознания порвавшего в ХХ веке с философией задача эта оказалась как видно просто не по зубам, оно здесь обнаружило полную беспомощность. Уже отмеченная нами ситуация с категорией силы наглядный тому пример, сюда можно добавить массу понятий. Уже и социализм чуть не построили, который, как известно, «есть советская власть плюс электрификация всей страны» (Ленин), а что такое электричество, * - не знаем.

Для нашего же исследования проблема определения категорий одна из первоочередных.

На очереди, - экскурсия в микромир!

Любой там побывавший скажет, что с определением понятий там просто головная боль.

Пока же мы в своем, родном макромире, назовем еще стоящую перед философией проблему, - проблему

структуры природы.

От этого материалистической философии никуда не деться, уж если она рассматривает природу как нечто целое, то закономерно ставить вопрос, - дайте структуру этого целого.

Методологическая функция философии [15].

Каких только собак не навесили на философию, одним словом, - болтовня, никому не нужная. Какая от нее польза?

Необходимость, твердят естествоиспытатели, союза философии и естествознания, - и в этом оправдание самого существования философии, - объясняют тем, что философия служит для естествознания методологией.

Так вот, - качают головой естествоиспытатели, - где и когда философия чему-нибудь послужила?

Одна из двух основных функций философии, - рассказывают сказки философы о своей, - науке (!?), - которая к тому же по их утверждениям еще и самая главная (в то время как от нее никакой пользы!) – методологическая.

Что такое методология тоже никто толком не знает, но философия, согласно этой функции должна указывать естествознанию направления и методы дальнейшего исследования. Укажите, говорят естествоиспытатели, чтобы философия что-нибудь естествознанию указала?

Где естествознание хоть в чем-нибудь в своем развитии обязано философии?

Немного истории, Читатель, - как философия указывала естествознанию пути развития, и как естествознание ими воспользовалось:

«В 1755 г. появилась «Всеобщая естественная история и теория неба» Канта. Вопрос о первом толчке был устранен; Земля и вся солнечная система предстали как нечто ставшее во времени. Если бы подавляющее большинство естествоиспытателей не ощущало того отвращения к мышлению, которое Ньютон выразил предостережением: физика, берегись метафизики! – то они должны были бы уже из одного этого гениального открытия Канта извлечь такие выводы, которые избавили бы их от бесконечных блужданий по окольным путям и сберегли бы колоссальное количество потраченного в ложном направлении времени и труда. Ведь в открытии Канта заключалась отправная точка всего дальнейшего движения вперед. Если Земля была чем-то ставшим, то чем-то ставшим должны были быть также ее теперешнее геологическое, географическое, климатическое состояние, ее растения и животные, и она должна была иметь историю не только в пространстве – в форме расположения одного подле другого, но и во времени – в форме последовательности одного после другого….

Мысль о постепенном преобразовании земной поверхности и всех условий жизни на ней приводила непосредственно к учению о постепенном преобразовании организмов и их приспособлении к изменяющейся среде, приводила к учению об изменчивости видов. Однако традиция является могучей силой не только в католической церкви, но и в естествознании» [6, 11-13].

Энгельс.

Пройдет более ста лет, прежде чем во второй половине XIX века появится в естествознании эволюционное учение Дарвина. А какое оно встретит прямо-таки злобное неприятие, - ведь до сих пор не успокоятся.

И ведь никто и не вспомнит ни Канта, как ни вспомнит и того, что через полвека после Канта его гениальные эскизы поднимет до стройной теории развития Гегель [16].

Поднимет до уровня формулирования всеобщих законов!

«…именно Гегель первый дал всеобъемлющее и сознательное изображение ее (диалектики, - Л.Ф.) всеобщих форм движения» [6, 31].

Энгельс.

Вот методология:

Если установлен закон сохранения энергии, то не может быть никакого Большого Взрыва. Вы, что, Господа, не слышали, что материя не исчезает и не возникает, а только переходит из одного состояния в другое?

Сингулярность, - возникновение Вселенной из точки, - это только другое название возникновения материи.

А что у Вас есть «Черная дыра», как не исчезновение материи?

Вот методология:

Если установлен круговорот энергии в природе, то всевозможные известные нам в природе виды энергии (среди них и гравитационная) есть отдельные звенья в цепи этого круговорота. Отсюда метод дальнейшего развития естествознания, - установить место этих звеньев (видов энергии) в единой цепи круговорота, их последовательность перехода друг в друга.

Те виды энергии (например: механическая, электромагнитная, гравитационная, ядерная, химическая и т. д.), которые в науке, - как любил говорить Энгельс, - сегодня стоят

одно рядом с другим

надо поставить

одно за другим,

соединить эти различные виды энергии в единую цепь, где один вид энергии переходил бы в другой.

Надо было быть готовым к наличию неизвестных видов энергии, как еще столетие назад была неизвестна энергия электромагнитная. Возможно и сегодня известны еще не все звенья этой цепи, а они-то как раз и могут быть ступенями перехода между какими-либо известными видами энергий.

Если гравитационная энергия есть одно из звеньев в цепи круговорота энергии.

· Отсюда, - в гравитационную энергию должен переходить другой вид энергии, как и сама гравитационная энергия должна переходить в другие виды.

· Отсюда, - гравитационная энергия, если она нам невидима, должна непосредственно, или через ряд этапов переходить в «видимую » энергию.

· Отсюда, - если масштабы гравитационной энергии на десятки порядков превосходят масштабы энергии электромагнитной, то этот переход мы должны видеть. В природе должны существовать феномены необъяснимого исчезновения материи и энергии, и столь же необъяснимого ее возникновения.

А чтобы эти высоконаучные сложности были и людям понятны, то в природе должны существовать «дыры», в которых эта энергия - исчезает! - как в бездонные колодцы, и понять этого невозможно.

Должны существовать и «Святые источники», где энергия появляется, - возникает! - низвергаясь в природу неизвестно откуда, или где энергия просачивается в природу сквозь ее поры.

Потерянная энергия.

Отодвигаем пока в сторону все «висячие» проблемы кроме одной, - отсутствие у теории всемирного тяготения

энергетического оправдания.

Гигантская работа по «притяжению» планет и звезд, т. е. по перемещению их в пространстве на орбиты, вместо движения по прямой происходит у нас без затраты энергии.

· Мы никак не находим энергии, которая эту работу совершает.

· Мы не находим ее материального носителя.

· Ее источника.

· Мы не находим способа «доставки» гравитационной энергии к взаимодействующим объектам, как и способа ее направления на нужды «притяжения», - если гравитационное излучение и существует, то оно должно по всем законам давить.

В теории нарушается закон сохранения энергии.

Если бродить мысленно по этажам мироздания и чутко вслушиваться в стоны и шорохи природы, то река энергии, несущая жизнь всем ее творениям, может обнаружить себя в самых, что ни есть непредсказуемых местах.

Спустимся в микромир….

Вот где у нас диалектика и не ночевала….

[1] В обыденном употреблении понятие Картины мира используют не только в отношении к миру в целом, но и его отдельным фрагментам, говорят о биологической Картине мира, физической, о политической Картине мира и т. д., в общем, - о Картине локального участка действительности, поскольку он является объектом рассмотрения.

[2] Давайте, господа материалисты, не придираться к слову «разумное», - у Гегеля иное, чем у нас мировоззрение, и не будем каждый раз углубляться в его особенности.

[3] Аристотель. Топика. Соч., т. 2. с. 349.

[4] Сам ловлю себя, что начинаю говорить языком своих героев. Но что поделаешь, - уже два года как они мои основные собеседники. Энгельсом эти мысли высказаны о судьбе государства [59, 173].

[5] Над категорией «Картина мира» советские философы работают плодотворно уже с 70-х годов, хотя постановке проблемы обязаны мы уже Гегелю, правда, под другой терминологией. Решающий шаг в этом направлении сделал Энгельс, но и у него понятие «Картины мира» скрывается под термином «систематика природы». Официальное же признание, или если так можно выразиться, - «права гражданства» в России, - категория «Картины мира» получает лишь к концу ХХ столетия, - ни в «Философской энциклопедии» (1962), ни в «Философском энциклопедическом словаре» (1989) ее еще нет.

[6] Гегель. Речь при открытии чтений в Берлине 22 октября 1818 г.

[7] Слышу недоумение, - где он его откопал?

[8] И этот философ? Во дает, - ладно бы уж – политик. Согласен, но и философ. Жаль, что и политик, в философии он, несомненно, принес бы больше пользы.

А в политике тогда

было меньше бы вреда.

[9] Гете. Фауст. Сцена «Кухня ведьмы». Вышеприведенные слова вложены Гете в уста Мефистофеля. Сатана, правда, имел ввиду не нашу с вами Картину мира, - и там говорят о женщинах, - но ведь и женщина есть фрагмент Картины мира, и довольно существенный.

Душу все-таки согревает столь высокая оценка Господа нашего из уст идеологического противника. Если он женщину создает «на славу», то мир-то создать было проще, - логично?

[10] Последний вывод мудрости. [ нем. ] Строка из кульминационной строфы «Фауста» Гете.

Итог всего, что ум скопил; последний вывод мудрости, - вот слова, которые с полным правом должны быть отнесены к научной Картине мира.

[11] Автор запомнил с юности, что существовало 13 гипотез «Почему вымерли динозавры?» Сколько их интересно теперь?

[12] Философ должен помнить, если он, - философ.

[13] На пути этого, к несчастью, тоже порой встают уже не научные, а социальные интересы, встают «авторитеты».

[14] Гете. Фауст. Сцена «Пролог на небе».

P.S. Было бы неблагородно (по отношению к Черту), дав высказаться о нем Богу, не дать высказаться и ему о Боге. Тем более в преддверии выборов, в назидание политикам:

Как речь его спокойна и мягка!

Мы ладим, отношений с ним не портя.

Прекрасная черта у старика

Так человечно думать и о черте.

* Автор вешает на философию лишних собак, - это, Господа физики, и ваша проблема, - давайте делиться. – Ред.

[15] В рукописи этого параграфа не было, написано под впечатлением пламенной речи о ненужности философии (в кулуарах научной конференции, - физика).

[16] Естествоиспытателям Запада этот упрек относится в большей степени, - мы знаем о Гегеле на порядок больше. Купил автор книгу «Великие мыслители Запада». Перевод с английского. [83]. (Великие – жирным шрифтом в оригинале.)

В статье посвященной Гегелю о теории развития, - ни слова. О законах развития, - ни слова.

«То, что некоторый всеобщий закон развития природы, общества и мышления впервые был высказан в его общезначимой форме, - это всегда остается подвигом всемирно-исторического значения» [6, 49].

Энгельс.

Но действительно, - откуда это знать англичанам? - у Гегеля о законах развития они не прочтут ни слова. Законы эти были сформулированы Энгельсом (Англия – вторая родина Энгельса) на основе материалистического прочтения «Логики» Гегеля, - «абстрагированы» Энгельсом из гегелевской «Логики»:

«…история природы и человеческого общества – вот откуда абстрагируются законы диалектики. Они как раз не что иное, как наиболее общие законы обеих этих фаз исторического развития, а так же самого мышления. По сути дела они сводятся к следующим трем законам:

Закон перехода количество в качество и обратно.

Закон взаимного проникновения противоположностей.

Закон отрицания отрицания.

Все эти три закона были развиты Гегелем на его идеалистический манер лишь как законы мышления: первый – в первой части «Логики» - в учении о бытии; второй занимает всю вторую и наиболее значительную часть его «Логики» - учение о сущности; наконец, третий фигурирует в качестве основного закона при построении всей системы» [6, 44].

Энгельс.

То, что там написано в статье о Гегеле, - читать стыдно, надо порадоваться за Энгельса, - о нем там не написано ничего. А ведь в вопросах философии естествознания после Гегеля из упомянутых там Великих рядом с Энгельсом просто поставить некого.

Микромир.

С энергетической точки зрения...материальные частицы могут теперь рассматриваться как временные резервуары сконцентрированной мощи [13, 45].

Тейяр де Шарден.

Элементарная частица, - вот она, -

Ее Величество «неслыханная метафизика».

Когда элементарная частица распадается, то выделяется столько энергии, что иному паровозу хватило бы и до Жмеринки.

Но где эта энергия хранилась? Энергия - это ведь мера движения, т. е. определенное количество движения. У нас что, - движение упаковывается в коробочки и складывается на полочки?

· Каким образом энергия аккумулируется?

· Каким образом мощь концентрируется на бесконечно малом участке пространства?

· Как в природе в условиях господства энтропии могут устойчиво существовать локальные участки гигантской концентрации плотности материи при столь же гигантском разряжении окружающей среды?

Материя по всем законам науки не может сохранять повышенную плотность, если ничто не препятствует ее выравниванию, значит, -

Что-то препятствует?

Тогда на это должна расходоваться энергия.

Опять же – какая?

Оставлять все это без объяснения, как мы до сих пор ухитряемся, есть все равно, что признавать естественными, например,

километровые СТОЛБЫВОДЫ,

сохраняющие форму без всякой оболочки.

Как баллоны сжатого воздуха, хранящиеся без баллонов.

С теорией элементарной частицы у нас то же самое, что и с теорией всемирного тяготения. В обоих случаях